Флорентийская уния кто подписал

Московский Собор 1441 г. и его значение для мирового Православия

К началу июля 1439 г. византийская делегация, участвовавшая в Ферраро-Флорентийском соборе, полностью капитулировала и заявила о своем согласии признать учение Западной Церкви истинным и готовности воссоединиться с западными христианами в единую Церковь. После этого был составлен на двух языках, латинском и греческом текст утверждавшего унию ороса — главного документа Ферраро-Флорентийского собора. 5 июля орос был скреплен подписями участников собора, в том числе — 33 византийскими представителями. Среди них не было митрополита Марка Эфесского, который остался верен своей позиции полного отвержения католического учения об исхождении Святого Духа от Сына, а также еще несколько православных архиереев.

Митрополит Киевский и всея Руси Исидор, проявивший себя как один из самых ревностных сторонников заключения унии, соответственно этому подписал ее: «Исидор, митрополит Киевский и всея Руси и представитель апостольской кафедры святейшего патриарха Антиохийского Дорофея, с любовью соглашаясь и соодобряя, подписую». Подписал унию и Суздальский епископ Авраамий: «Смиренный епископ Авраамио (е) суждальский подписую». Симеон Суздалец позднее уверял, что Авраамий не хотел подписывать унию, но «митрополит же Исидор я его и всади в темницу, и седе неделю полну, и тому подписавшуся не хотением, но нужею». Вернувшись на Русь в 1441 г., Авраамий Суздальский отказался от своей подписи под актом Флорентийской унии.

Собор в Ферраре. Миниатюра из Лицевого летописного свода

6 июля 1439 г. уния была торжественно провозглашена в кафедральном соборе Флоренции — храме Санта-Мария-дель Фьоре. Мессу совершил папа Евгений IV, которому сослужили 12 кардиналов и 93 епископа. Вся русская делегация во главе с митрополитом Исидором также присутствовала на акте провозглашения унии, в ходе которого император, его придворные, иерархи и другие представители византийской делегации совершили, по западному обычаю, коленопреклонение перед папой и приняли от него благословение.

Митрополита Исидора ждало щедрое поощрение от папы Римского — 17 августа он получил звание «легата от ребра апостольского» в Литве, Ливонии, Руси и Польше. Это подразумевало, что на всех этих территориях Русский митрополит должен реализовать решения Ферраро-Флорентийского собора. Вскоре Исидор и Виссарион Никейский за особое усердие в деле заключения унии также получили от папы кардинальское достоинство.

Русская делегация во главе с митрополитом Исидором также присутствовала на акте провозглашения унии, в ходе которого император и другие представители византийской делегации совершили коленопреклонение перед папой.

В конце лета 1439 г. греческие участники собора стали покидать Флоренцию. 26 августа император Иоанн VIII выехал в Венецию, откуда затем вместе с большинством членов греческой делегации морем добрался до Константинополя. 6 сентября отправилась в Венецию и русская делегация во главе с Исидором. Исидор ехал на Русь весьма неспешно. К концу марта 1440 г. он успел добраться лишь до Кракова. Вероятно, митрополит не торопился, ожидая первых откликов на только что заключенную унию и намереваясь действовать по обстоятельствам. Кроме того, ему важно было утвердить унию в западной части Русской митрополии, а между тем король Польский и Венгерский Владислав III Варненчик и его брат великий князь Литовский Казимир Ягеллончик, как и большинство монархов Европы, держали сторону Базельского собора, который признавало и большинство католических иерархов Польши и Литвы. Евгений IV отлучил от Церкви Базельский собор и его участников, причем Исидор присутствовал при этом акте. Эти обстоятельства препятствовали утверждению унии в западнорусских землях, несмотря на то, что прежде Польские и Литовские государи уже не раз выступали за соединение Православной и Католической Церквей.

Еще 5 марта 1440 г. Исидор направил своей пастве окружное послание об унии. В нем митрополит объявлял, что отныне христиане латинского и греческого обрядов должны вступить в евхаристическое общение друг с другом и иметь равные права в лоне единой Церкви. Обращаясь к римо-католикам, Исидор подчеркивал истинность православного крещения. Между тем, ранее, в конце XIV — 1-й половине XV в., в случаях перехода православных в католицизм их нередко перекрещивали отличавшиеся радикализмом польско-литовские католические иерархи. Поэтому позиция Исидора закономерно вызвала недовольство Католической Церкви Польши, которая вплоть до Тридентского собора отказывалась признавать законность крещения, совершенного в Православной Церкви, и отвергала решения Ферраро-Флорентийского собора, в соответствии с которыми, подчинившись папе и приняв унию, восточные христиане могли сохранять греческий обряд и отдельную иерархию.

Киевский митр. Исидор в «немецкой земле» воздает почитание лат. кресту. Миниатюра из Лицевого летописного свода. 70-е гг. XVI в.

Тем не менее, на правах папского легата митрополит-кардинал Исидор совершал на территории Польши богослужения по греческому обряду в латинских костелах. Новгородский летописец также отмечал, что Русский митрополит «повеле в лячкых божницах рускым попом свою службу служити, а в рускых церквах капланом». Очевидно, такими демонстративными действиями митрополит в пику польским католическим иерархам хотел подчеркнуть равноправие двух обрядов в лоне объединенной Флорентийской унией Церкви. Напротив, Католическая Церковь в Польше требовала полной ассимиляции восточных христиан в латинской традиции. Такая позиция польско-литовских католиков стала одной из причин, по которым они встали на сторону Базельского собора, имевшего сходную позицию, а не Евгения IV и Ферраро-Флорентийского собора, выступившего за равноправие христиан латинского и греческого обрядов в лоне единой Церкви, возглавляемой папой Римским. По этой причине в августе 1440 г. латинский епископ Виленский Матфей вступил в конфликт с Исидором, не разрешив ему исполнять обязанности папского легата в Литве.

Греки, некогда принесшие на Русь Православие, теперь сами же во главе с патриархом и императором от него отреклись.

В Кракове Исидору все же оказали внешние знаки уважения. Краковский архиепископ Збигнев Олесницкий принял митрополита-униата весьма любезно, его советник Ян Эльгот произнес в Ягеллонском университете в присутствии Исидора речь, в которой приветствовал заключение Флорентийской унии. После этого Исидор посетил епархии Русской митрополии, расположенные в пределах Польского королевства, — Холмскую и Перемышльскую, для которых поставил новых епископов. В августе 1440 г. митрополит-кардинал посетил Вильно и другие города Великого княжества Литовского, осенью побывал в Смоленске, после чего поехал в южные области Руси, находившиеся в составе Литвы.

Вероятно, ко времени приезда Исидора в пределы Великой Руси там уже в целом было известно о Флорентийской унии и участии Киевского митрополита в ее заключении, поскольку Авраамий Суздальский, покинувший его в Вильно, прибыл в Москву 19 сентября 1440 г. Именно он мог сообщить великому князю и русским иерархам не только о характере заключенной унии, но и о недовольстве ею как со стороны греческих иерархов, так и католических прелатов Польши и Литвы. Не исключено, что у Василия II могли быть и иные источники информации о Ферраро-Флорентийском соборе, прежде всего — дипломатические.

3 марта 1441 г. митрополит Исидор наконец-то прибыл в Москву. Перед ним как кардиналом и папским легатом несли латинский крест и прочие атрибуты его дарованного ему Евгением IV достоинства. Несмотря на это и зная о заключенной унии, Исидору позволили совершить богослужение в Успенском соборе Московского Кремля. Скорее всего, в Москве хотели обстоятельно и неспешно разобраться с тем, что произошло, выслушать самого Исидора и осмыслить его позицию. Не исключено, что какой-то элемент растерянности все же имел место, и в Кремле не вполне еще понимали, как следует себя вести с митрополитом после всего происшедшего. Но все же прошло уже достаточно времени, чтобы Москва оправилась от шока, вызванного первыми известиями о том, что греки, некогда принесшие на Русь Православие, теперь сами же во главе с патриархом и императором от него отреклись. За богослужением в Успенском соборе Исидор вместо Константинопольского патриарха, как это было прежде, поминал на первом месте папу Римского. По окончании службы по приказу митрополита был торжественно зачитан орос Ферраро-Флорентийского собора. Исидор также привез буллу Евгения IV, адресованную лично великому князю Василию II и призывавшую его помогать Исидору в деле утверждения унии. Впоследствии митрополит Иона отмечал, что «от римского папы писание» было «с его печатьми и с царевым клеймом». То есть в Москве получили прямое доказательство того, что византийский император также принял участие в заключении унии.

Миниатюра из летописного Лицевого свода XVI века «Василий II принимает митрополита Исидора в Москве».

Московский летописец сообщал, что великий князь сразу после этих событий отказался принять от Исидора благословение и «Латынскым ересным прелестьником нарече его» и «вместо пастыря и учителя волком назва его», после чего вскоре приказал низложить его с митрополии «яко безумна прелестьника и отступника веры». Исидор своими действиями вполне изобличил себя как униат, после чего великий князь отдал приказ заточить кардинала в Чудовом монастыре. Согласно Ермолинской летописи, заключению Исидора под стражу предшествовало обличение его как вероотступника со стороны епископа Авраамия Суздальского и диакона Василия Карла, после чего по инициативе великого князя в Москве состоялся Собор, на который Василий II созвал «своея земли епископы, архимандриты и игумены, и всех книжникъ» , чтобы рассмотреть «писание папино» и вынести решение по поводу унии. В Москву на Собор Русской Церкви для рассмотрения дела митрополита-отступника приехали 6 епископов: Ефрем Ростовский, Авраамий Суздальский, Иона Рязанский, Варлаам Коломенский, Иов Сарайский и Герасим Пермский. Судя по тому, что в суде над Исидором принимал участие епископ Авраамий, Суздальский владыка к тому времени уже успел принести покаяние за свое участие в заключении унии и получил прощение. Между участниками Собора и Исидором на Соборе развернулась дискуссия об унии: «Много превшеся с нимъ и упревше его от Божественных писаний».

В поздней Никоновской летописи сообщается, что после выступления Исидора якобы «вси умлъчяша, князи и боаре и инии мнози, еще же паче и епископы русьскиа вси умлъчаша, и въздремаша, и уснуша», «единъ же сей богомудрый христолюбивый государь великий князь Василей Васильевичъ позна исидорову ересь пагубную и скоро, обличивъ, посрами его». Лишь после этого «епископы Русьстии, иже быша тогда въ то время на Москве, възбудишася, и князи и бояре и велможи и множество христианъ тогда въспомянуша и разумеша законы Греческиа прежниа и начяша глаголати святыми Писании и звати Исидора еретиком». Однако нет никаких оснований доверять этому сообщению летописи, созданной уже при Василии III и явно стремившейся утверждением о всеобщей пассивности подчеркнуть исключительную роль его деда в отстаивании Православия. Напротив, современные Московскому Собору 1441 г. источники, хотя и подчеркивают активную роль великого князя в обличении Исидора, тем не менее, говорят о единодушном осуждении в Москве и Флорентийской унии, и причастного к ней митрополита.

Бегство Киевского митр. Исидора из Москвы. Миниатюра из Лицевого летописного свода. 70-е гг. XVI в.

Состоявшийся в Москве в 1441 г. Собор имел колоссальное значение как для дальнейшей истории Русской Церкви, так и для судеб мирового Православия. Русское духовенство, несмотря на сложность происходящих событий и необходимость мучительно искать в них самостоятельный путь для своей Церкви, обезглавленной отступничеством ее предстоятеля, не пошло за митрополитом-униатом и сохранило верность Православию. Иначе, вероятно, и быть не могло. Без малого пять веков, почти с самого времени Крещения Руси, митрополиты-греки настойчиво убеждали свою русскую паству в том, что Западная Церковь отпала от Православия, исказила апостольское учение, и, как утверждали византийские иерархи и богословы, общения с впавшими в ересь латинянами быть не может. На Руси эту точку зрения в конце концов вполне усвоили и твердо исповедовали, что истинной верой может считаться лишь православная. Этому способствовали и исторические судьбы Русской земли. Само государственно-политическое и культурное становление Руси в домонгольский период было всецело основано на православной традиции. В период ордынского владычества именно Православная Церковь стала основой духовного, а вслед за тем и государственно-политического возрождения Руси, ее объединения вокруг Москвы. Такому пониманию роли Православия в жизни Руси способствовало и то, что главный политический соперник Москвы в XV в. — Литва к этому времени приняла католицизм, и соперничество Московских государей с великими князьями Литовскими за наследие Киевской Руси закономерно стало окрашиваться в религиозные тона. В Московской Руси в унии не видели никакого, даже самого элементарного, смысла. Западный мир был тогда для нее бесконечно далек и открывался Москве почти исключительно в облике враждебных Литвы и Польши. В таких условиях поиск церковного единства не мог занять в сознании русского человека сколь либо значимого места как самостоятельный ценностный элемент.

Состоявшийся в Москве в 1441 г. Собор имел колоссальное значение как для дальнейшей истории Русской Церкви, так и для судеб мирового Православия. Русское духовенство не пошло за митрополитом-униатом и сохранило верность Православию.

В создавшейся ситуации участники Московского Собора 1441 г. не могли увидеть особого Промысла Божия: именно Русская Церковь оказалась единственной поместной Церковью в мире, сохранившей верность Православию. То есть вся православная Ойкумена, из которой на тот момент выпали все Восточные патриархаты, вдруг уменьшилась до масштабов одной лишь Руси. И хотя еще оставались горстка афонских монахов, не принявших унии да непреклонный Марк Эфесский и его последователи, а в самой умирающей Византии также было немало тех, кто отказывался стать униатом, но как целостная поместная Церковь верность Православию единодушно сохранила лишь Русская митрополия. Обнаружить подобный факт — значило абсолютно по-новому взглянуть на себя и весь окружающий мир, полностью переосмыслить и переоценить свое место в нем. Именно осознание этих реалий стало в дальнейшем основанием и для автокефалии Русской Церкви, и для осознания преемства Руси по отношению к погибшей Византии, которое впоследствии отольется в знаменитую формулу «Москва — Третий Рим» и воплотится в жизнь в венчании на царство Ивана Грозного и утверждении патриаршего сана за предстоятелями Русской Церкви.

Возможно, этими же соображениями можно объяснить и ту особую роль, которую сыграл в деле обличения Исидора великий князь Василий II. По сути, после Ферраро-Флорентийского собора, когда в православном мире не стало ни патриархов, ни императора, именно великий князь Московский, прежде занимавший заурядное место в византийской имперской теократической системе, теперь становился политическим главой православной Ойкумены, преемником тех «епископов внешних дел Церкви», какими мыслили себя, начиная с Константина Великого, все императоры ромеев. Даже само царственное имя Василия как будто побуждало его к этому.

Любопытно сопоставить эти два собора — Ферраро-Флорентийский и Московский. Один, на котором, помимо императора, Константинопольского патриарха и 22 греческих митрополитов, присутствовали папа Римский, 11 кардиналов и 150 латинских епископов, собрался в блещущей ренессансной культурой Италии и с самого начала был гордо назван «вселенским». Претендуя на созидание церковного единства, на деле он фактически предпринял попытку уничтожения православной традиции и утверждения папской власти в масштабе всей Церкви. Ферраро-Флорентийский собор как будто олицетворяет собой мощь католического Запада, у ног которого в роли униженного просителя оказался теснимый исламом православный Восток, готовый купить небескорыстную помощь западных собратьев ценой потери своей религиозной и культурной идентичности. Почти одновременно на другом конце Европы (а, с точки зрения Запада, на ее далеких задворках, а то и вообще в Азии), в далекой от магистральных путей тогдашней мировой политики и, казалось бы, не блещущей богословской ученостью Москве, собрались всего шесть русских епископов (один из которых — раскаявшийся вчерашний униат Авраамий Суздальский) да десятка полтора-два монахов, которые дерзнули осудить не только своего митрополита, только что блиставшего и торжествовавшего перед лицом всей Европы, заслужившего доверие императора-униата, милость папы и претендовавшего на Константинопольский патриарший престол. Утонченный эрудит и эстет, изощренный политик, Исидор, вероятно, даже предположить не мог, какой афронт устроит ему его русская паства, которую гордые греки привыкли считать бессловесным стадом, каким фиаско обернется его триумф, когда шесть полуграмотных, с точки зрения просвещенного византийца, русских архиереев, прибывших в Москву из своих таежных углов, и молодой великий князь учинят над ним суд и тем самым в критический для Православной Церкви момент сделают все, чтобы сохранить и отстоять ее. В итоге получилось, что вечно презираемые и обвиняемые гордыми эллинами в невежестве русские смогли сделать то, что не удалось самим грекам на Ферраро-Флорентийском соборе, — отстоять Православие от попытки поглотить и растворить его в католицизме. Осуждение унии Восточными патриархами в 1442 г., возвращение Константинопольского патриархата в Православие после взятия Царьграда османами в 1453 г., — все это будет позднее. А тогда, в 1441 г., Православие было сохранено, прежде всего, благодаря русскому епископату, монашеству, духовенству и великому князю Московскому. К сожалению, эпохальный по своему значению Московский Собор 1441 г. до сих пор так и не оценен по достоинству — в церковно-исторической литературе этому выдающемуся событию всегда уделялось до обидного мало внимания.

Настоящий доклад подготовлен для конференции «Флорентийская уния в историко-политическом и религиозном контексте» (25 июня 2019 года, Москва).

Петрушко В. И. — профессор кафедры общей и русской церковной истории и канонического права богословского факультета Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета. Доктор церковной истории, кандидат исторических наук, кандидат богословия.

При оформлении публикации использованы иллюстрации из статьи «Исидор» в «Православной энциклопедии».

Actorum graecorum concilii Florentini / J. Gill. Roma, 1953. Р. 459-472.

ПСРЛ. Т. 25. М.; Л., 1949. С. 257.

В подлиннике по-гречески: «Ἰσίδωρος μητροπολίτης Κιέβου καὶ πάσης Ῥωσίας καὶ τὸν τόπον ἐπέχων τοῦ ἀποστολικοῦ θρόνου τοῦ ἁγιωτάτου πατριάρχου Ἀντιοχείας Δωροθέου στέργων καὶ συναινῶν ὑπέγραψα» (Акишин С.Ю. Митрополит Исидор Киевский и проблема церковной унии в поздней Византии // Вестник Екатеринбургской духовной семинарии. Вып. 1. 2011. С. 70-101).

Там же. Прим. 160.

Флоря Б.Н. Исследования по истории Церкви. Древнерусское и славянское средневековье: сборник. М., 2007. . С.450. В свидетельстве Симеона о заточения Авраамия Исидором можно усомниться: книжник, входивший в ближайшее окружение Суздальского архиерея, вполне мог присочинить рассказ о заточении Авраамия, чтобы оправдать его действия. А.А. Турилов считает, что убедить Суздальского епископа подписать унию могла позиция большинства греческих иерархов, участвовавших в Ферраро-Флорентийском соборе (Турилов А.А. Авраамий, еп. Суздальский // ПЭ. Т. 1. М., 2000. С. 166-167). В то же время, в истории, действительно, известны факты употребления тюремного заточения и даже сажания на цепь в качестве наказания по отношению к архиереям и настоятелям монастырей Русскими митрополитами последующего времени — Ионой и Геронтием. Можно допустить, что это было нормой для той эпохи, и Исидор также мог применить подобную меру по отношению к Авраамию.

Сильвестр Сиропул. Воспоминания о Ферраро-Флорентийском соборе (1438-1439). СПб., 2010. С. 285-288.

Хождение на Флорентийский собор // БЛДР. Т. 6. СПб., 1999. С. 464-487.

Шпаков А.Я. Государство и церковь в их взаимных отношениях в Московском государстве от Флорентийской унии до учреждения патриаршества. Княжение Василия Васильевича Темного. Ч. 1. К., 1904. С. 90-91.

Хождение на Флорентийский собор // БЛДР. Т. 6. СПб., 1999. С. 464-487.

Из Венеции русская делегация направилась домой через север Хорватии (города Пореч и Пула), Венгрию и Польшу.

В то время — столица Польского королевства.

Великий князь Литовский с 1440 г. по 1492 г., с 1447 г. также король Польши. Окончательно утративший к этому времени великое княжение Литовское Свидригайло в 1442-1452 гг. княжил в Луцке на Волыни, который с 1443 г. стал центром удельного княжества в составе Литовского государства.

Хождение на Флорентийский собор // БЛДР. Т. 6. СПб., 1999. С. 464-487.

Митрополит в то время находился в венгерской столице Буде.

В храме г. Сонча и кафедральном соборе в Краковском Вавельском замке (Dlugosz J. Opera omnia. Cracoviae, 1877. Т. 13. P. 624).

НПЛ. М.; Л., 1950. С. 421.

Флоря Б. Н. Исследования по истории Церкви. Древнерусское и славянское средневековье: сборник. М., 2007. С. 389.

Галицкая кафедра в это время оставалась вакантной, так как считалась объединенной с Киевской митрополичьей.

Акишин С.Ю., Флоря Б.Н., Э.П.И. Исидор // ПЭ. Т. 27. М., 2011. С. 177-182.

Флоря Б. Н. Исследования по истории Церкви. Древнерусское и славянское средневековье: сборник. М., 2007. С. 391.

Для православных москвичей данное обстоятельство, вероятно, представлялось особенно возмутительным, так как митрополит-кардинал прибыл в столицу Руси «в неделю 3 поста», т.е. Крестопоклонное воскресенье.

ПСРЛ. Т. 25. М.; Л., 1949. С. 258, 260-261.

Там же. С. 258-259.

Там же. С. 259.

РФА. М., 2008. № 24. С. 137-140.

ПСРЛ. Т. 25. М.; Л., 1949. С. 259.

Там же. С. 261.

ПСРЛ. Т. 23. СПб., 1910. С. 150.

РИБ. Т. 6. ПДРКП. Ч. 1. СПб., 1908. № 62. Стб. 525-536.

Там же.

ПСРЛ. Т. 23. СПб., 1910. С. 150.

ПСРЛ. Т. 12. М., 2000. С. 41.

Позднее происхождение этой версии московских событий 1441 г. отмечал А.А. Зимин (А.А. Зимин. Витязь на распутье. М., 1991. С. 92).

Очевидно, что в столице Руси ко времени появления здесь Исидора уже давно были в курсе его активного участия в заключении унии и успели подготовиться к его приезду. Въезд митрополита, совершенный с нарочитыми атрибутами его достоинства кардинала и папского легата, литургическое поминовение папы и оглашение ороса Ферраро-Флорентийского собора — все это было в глазах великого князя и епископата Русской Церкви лишь действиями, изобличавшими Исидора как отступника от Православия и служившими поводом для соборного суда над ним.

Даже в наше время Ферраро-Флорентийский собор 1438—1445 годов, на котором была принята Флорентийская уния , вызывает ожесточенные споры как между историками, так и между христианами Запада и Востока.

Если для католиков он, как Вселенский собор, является совершенно законным и решения неоспоримыми, то православные считают его грандиозной ошибкой, совершенной высшими иерархами Византийской церкви. Цель Империи, осаждаемой турками, — получить полномасштабную помощь Запада — достигнута не была, а стремление католиков к подлинному единству христианской церкви с тех пор подвергается на Востоке сомнениям.

Что такое Флорентийская уния

Так в трудах историков называется соглашение, заключенное в 1439 году во Флоренции между Восточной (православной) и Западной (римско-католической) христианскими церквями и декларировавшее их формальное объединение.

Православная конфессия признала первенство католицизма во главе с римским понтификом, догматы о чистилище и исхождении Святого Духа.

Но она все же сохранила право на некоторые собственные обычаи:

  • грекоязычное богослужение:
  • возможность для священников, если они не являются монахами, жениться:
  • причащение простых прихожан не только Телом Христа — в виде хлеба, но и Его Кровью — в виде вина.

История Ферраро-Флорентийского собора

XVII Вселенский собор Папа Евгений IV созвал как противовес и продолжение Базельского, начавшегося в 1431 году. Он был необычен тем, что на нем присутствовали высшие священнослужители обеих конфессий христианства. Места его проведения — Феррара (1438—1439 гг.), Флоренция (1439—1442 гг.) и Рим (1442—1445 гг.).

Исторические предпосылки

В то время ослабленному христианскому миру было необходимо объединение. Европа до сих пор не оправилась от крестовых походов, Византийская империя была уже практически вся захвачена турками, а Русь подвергалась набегам татар.

Уже почти столетие турки занимали плацдармы в Европе. Султан Мурад I превратил Адрианополь в свою столицу, а войска православных сербов потерпели сокрушительное поражение на Косовом поле.

В этих условиях помощь западных христиан была Византии просто жизненно важна, император понимал, что такую помощь ему может оказать только союз с Римом. Папа Евгений IV, который также был весьма заинтересован в объединении христианства, поставил условием помощи всей католической Европы заключение унии между восточной и западной церквами. С этой целью предполагалось созвать специальный Собор, на котором лучшие умы христианства смогли бы уладить противоречия между вероучениями Константинополя и Рима.

Цели

Перед собравшимися стояла ясная и четкая, на первый взгляд, цель: согласование догматических нюансов между православными и католиками. Преодоление противоречий в Символе Веры было залогом заключения союза — унии, с помощью которой Папа, с одной стороны, мог претендовать на абсолютное лидерство в христианских странах, а император «Второго Рима» Иоанн VIII из рода Палеологов, с другой, надеялся сохранить последние провинции своего когда-то великого государства от османского завоевания. В результате по соглашению сторон Собор был признан Вселенским.

Участники Собора

На Собор не явились многие клирики, участвовавшие в предшествовавшем ему Базельском, что послужило причиной их осуждения. Папа, руководивший Собором, и византийский император, его утвердивший, являлись его вдохновителями.

От православной церкви прибыли более семисот человек, среди них:

  • Патриарх Иосиф II;
  • легаты всех православных патриархов;
  • двое митрополитов — Киевский и всея Руси Исидор, специально для этого события возведенный в архиереи;
  • митрополит Молдовлахии, государства, занимавшего в то время Молдавию, часть Украины и Румынии;
  • епископ и представитель царского дома Грузии.

Митрополит Исидор, тогда носивший титул Киевского, приехал в сопровождении суздальского епископа Авраамия и множества русских священников.

Представители болгарской и сербской православных церквей на Собор не прибыли. Также не участвовали в нем и монархи Запада, которых так дожидались представители Византии.

В отличие от католиков, в огромной православной делегации было очень мало образованных богословов. Среди них можно назвать легата Иерусалимского патриарха Марка Эфесского и представителя Александрийского престола Виссариона Никейского, а также нескольких ученых, не носивших священный сан.

Это были философы-миряне:

  • Георгий Схоларий;
  • Георгий Амирутц;
  • Георгий Требизондский;
  • престарелый Георгий Гемист Плифон.

В делегации же Рима, возглавляемой кардиналом Чезарини, все члены были в той или иной степени богословски образованы.

Лучшими ее умами считались ученые, принадлежавшие к ордену св. Доминика:

  • архиепископ Родосский, грек по рождению, Андрей Хрисоберг;
  • архиепископ Ломбардский Иоанн Черногорский;
  • испанский епископ Иоанн де Торквемада.

Не уступал им в знании церковной догматики и сам Папа Евгений IV.

Проведение собора

Проведение Ферраро-Флорентийского собора официально началось в Ферраре 1 апреля 1438 года торжественным заседанием под руководством Папы, хотя рабочие встречи шли уже более двух месяцев.

Много вопросов вызвали требования протокола, которые православные выполнять отказались. К примеру, они не стали целовать папскую туфлю, как делали все в католической Европе. Патриарх в качестве приветствия просто поцеловал Папу в щеку.

Рассадить участников Собора тоже удалось не сразу. Дело в том, что католики считают стороны храма от алтаря, а православные — от входа. Поэтому престолы Папы и императора Священной Римской империи поставили справа в соответствии с обычаем западных христиан, а императора Византии и Патриарха — справа по обычаю восточных.

Еще весной, сразу после открытия, Собор прервал работу по просьбе императора Византии, желавшего дождаться приезда европейских монархов, и его заседания продолжились только в октябре. Обсуждали канонические расхождения в вероисповеданиях.

Зимой 1439 года собор переместился во Флоренцию. Официально было объявлено, что переезд связан с тем, что Италия охвачена эпидемией чумы. Но, согласно исследованиям древних и современных историков, эта причина не соответствует истине: эпидемия ко времени переезда уже закончилась. Просто у Папы истощились средства на содержание Собора, и он мог пополнить свою казну только в верной ему Флоренции.

В столице Тосканы стороны продолжили дискуссии об исхождении Святого Духа, и 4 июня была подписана компромиссная формулировка на основе добавления в Символ Веры «filioque», а после смерти Константинопольского патриарха 10 июня были быстро согласованы и остальные центральные вопросы — о приоритете папской власти, существовании чистилища и др.

Наконец, 5 июля иерархи Восточной церкви, в том числе Исидор и Авраамий из России, подписали документ о признании унии. Одобрила его и Молдавская церковь. Только Марк Эфесский официально отказался подписать документ ввиду несогласия с его доктриной, а представители Грузинской, Абхазской и других поместных церквей, тоже ничего не подписавшие, просто покинули Собор без всяких заявлений.

В августе из Флоренции уехали и византийские делегаты.

Какие вопросы решались

Поскольку одновременно проходили два Собора, сперва участники Ферраро-Флорентийского собора приняли декреталии о его каноничности и осудили оставшихся в Базеле и даже избравших антипапу кардиналов и иных священников. Догматические споры начались летом 1438 года дискуссией о исхождении Святого Духа, то есть о правомерности добавления слова «filioque» к принятому на Никео-Константинопольском соборе христианскому Символу Веры. В результате добавление Западной церковью этого слова было одобрено и утверждено исхождение Святого Духа и от Отца, и от Сына.

Вслед за этим основным решением Собор одобрил положения о праве Папы Римского быть верховным понтификом всех христиан, а также о Евхаристии и чистилище. В итоге Папа Евгений IV опубликовал буллу «Laetantur caeli», утверждавшую объединение христиан Восточной и Западной церквей. Под текстом решения стояли подписи императора Византии Иоанна VIII, 116 католических и 32 православных делегатов.

В документе констатировалось, что догматические противоречия между течениями христианства преодолены, понятия исхождения Святого Духа «от Отца и Сына» и «от Отца через Сына» не противоречат друг другу. Римский епископ, то есть Папа, является преемником святого Петра, и, следовательно, облечен высшей властью в любой христианской церкви. Подчеркивалось существование чистилища, а также признавалась равнозначность евхаристического применения квасного хлеба и опресноков. До сих пор для католиков эта булла имеет статус непогрешимого канона.

Продолжив работу после отъезда греческой делегации, Собор:

  1. Отменил решение Констанцского собора о подчиненности Папы Вселенским соборам.
  2. Были заключены союзы с Армянской и Коптской церквями, а уже в Риме — и с Маронитской церковью.
  3. Были затронуты проблемы возможности заключения священниками брака, а также приемлемости развода, но их решили перенести на более позднее время.

Последние заседания Собора прошли в Риме в конце лета 1445 года.

Итоги и последствия

История показала, что Собором не достигнуто тех целей, которые ставили перед ним участники.

Отношение европейских государств

Католики Западной Европы восприняли известие о заключении унии довольно равнодушно. Во всяком случае, исторические источники не свидетельствуют о каких-то особенных торжествах, состоявшихся в честь, казалось бы, столь важного события, как объединение христиан всего мира.

Православные Европы, за исключением Московской Руси, отнеслись к этому событию более тепло. Митрополит Исидор, пользуясь высоким духовным званием в Православной церкви и тем, что его наделили кардинальским саном, возвращаясь с Собора через земли Речи Посполитой в 1440—1441 годах, предпринял ряд действий, чтобы ввести унию в Польше и Великом Княжестве Литовском. Здесь, на западных рубежах Руси, часть христиан, в том числе и знать, до сих пор исповедала православие и доброжелательно отнеслась к воззваниям Исидора. Но правители Польши и ВКЛ оказывать государственную поддержку унии не спешили.

Причинами такого равнодушия, если не вражды, послужило, в первую очередь, противостояние двух пап: Евгения IV, по инициативе которого было подписано соглашение, и Феликса V, избранного Базельским собором и поддержанного Польшей.

Так что внутренних проблем хватало у самой Католической церкви, и принимать на себя проблемы восточных христиан не желал никто — ни иерархи, ни светская власть. Кроме того, значительную роль в задержке признания унии сыграла позиция князя Юрия Лугвеновича, который, добившись в 1440 году на небольшой срок независимости от ВКЛ Смоленского княжества, в расчете на поддержку Рима ввел ее на своих землях. Поэтому отношение к этому союзу и решениям Собора вообще было неоднозначным.

Отношение России

Заключение Флорентийской унии на Руси было воспринято враждебно. Митрополит Исидор, стремясь доказать, что не зря был одним из корифеев Ферраро-Флорентийского собора, принялся насаждать его решения такими темпами и с таким размахом, что изумил даже всего повидавших князя Василия и его бояр.

Если учесть, что епископа Иону Рязанского митрополит посадил в темницу, чтобы заставить того подписать униатские акты, а простой русский монах, бывший в свите митрополита, в своем отчете католиков зовет «еретиками», а не «братьями во Христе», при этом объявляя византийских иерархов отступниками и взяточниками, легко представить себе общественное мнение православной Руси.

По возвращении с Собора, Исидор принялся «ломать» православные обычаи.

К примеру:

  • привычный восточным христианам восьмиконечный крест был заменен на четырехконечный;
  • Папу в молитвах указано было поминать перед Патриархом.

Великий князь Василий II Темный и его окружение уже через неделю приняли решение прекратить такое поругание православия, отстранили митрополита Исидора от должности и отправили его в Чудов монастырь.

Бежав из узилища, после многочисленных приключений, присущих, скорее, странствующему рыцарю, а не христианскому архиерарху, Исидор постепенно достиг высших постов в обеих церквях, но Москва его владычество уже не признавала.

В конце 1448 года Собор духовенства России помимо воли Константинополя избрал духовным владыкой всея Руси епископа Иону. Это был первый предстоятель, избранный из числа русского, а не греческого клира, и можно было ожидать соответствующей реакции, даже анафемы, но Константинополь, руки которого были связаны, предпочел промолчать. Таким образом, Московская церковь обрела автокефалию, и, хотя отношение к унии в Константинополе часто менялось, это уже ни на что не влияло. С уничтожением Византийской империи, «колыбели православия», Москва фактически приобрела статус «Третьего Рима», со временем глава русской церкви стал называться Патриархом, а московские князья — царями.

Отказ от унии

Почти все византийские епископы, вернувшиеся домой, также дезавуировали свои подписи под документами Собора на том основании, что их заставили сделать это под принуждением. Мощнейший удар по унии нанесла позиция очень влиятельного священника Марка Эфесского — единственного, во весь голос выступившего против нее на Соборе. Он и объединил вокруг себя православных.

В 1443 году в Иерусалиме, а в 1450 году в Константинополе состоялись соборы с участием восточных патриархов, на которых униаты были отлучены от церкви. На Константинопольском соборе патриарх Григорий Мамма, сторонник унии, вынужден был уступить место ортодоксальному православному Афанасию.

Тем не менее, официальная церковь вкупе с императором Византии в 1452 году вновь подтвердила свою приверженность Флорентийским соглашениям, а 2 декабря этого же года в соборе Святой Софии было проведено первое богослужение по их канонам. До падения Константинополя оставалось всего несколько месяцев.

Стоит заметить, что Папа Евгений IV не нарушил своих клятв и послал армию крестоносцев против турок. Правда, в 1448 году в битве под Никеей христиане были разбиты, а через 5 лет турки взяли столицу Византии.

Значение решений собора в истории

Уния между католической и православной церквами 1439 года как попытка объединения христианских церквей Востока и Запада потерпела полную неудачу, еще более глубоко разделив христиан на православных и католиков. Тем не менее, в одной локальной области — на территории Украины и Белоруссии, тогда принадлежащих Великому Княжеству Литовскому, — это соглашение на много лет определило развитие христианской церкви.

Для России главное последствие унии — обретение автокефалии. Руководствуясь тем, что «Царьград», то есть Константинополь, пошел на поводу у «латинян», «схизматиков», «еретиков», Москва решила отринуть духовное окормление Византии, тем более, что это государство вскоре прекратило свое существование, а престол ее Патриарха утратил влияние. В результате московский митрополит был поставлен без благословения Константинополя, а православная церковь Руси разделилась на две митрополии с центрами в Москве и Киеве.

Если Киев остался верен «колыбели православия», хоть и пребывающей под пятой турок, то Москва принялась из года в год публиковать произведения своих богословов, бичуя «греческих перебежчиков» и прославляя стойкость и непреклонность в вере московских князей.

В случае с Киевской митрополией все было сложнее. Вплоть до начала XVI века римские понтифики принимали прямое участие в ее делах, назначая в соответствии с Флорентийскими соглашениями митрополитов. В условиях, когда и Константинопольский униатский патриарх жил в Риме, статус Киевской епархии пребывал в подвешенном состоянии.

Митрополиты несколько десятилетий не признавали обстоятельства, что документы, на основании которых достигнуто примирение церквей, уже не действуют ни в глазах Рима, ни в глазах Константинополя, ставшего Стамбулом. И лишь более чем через полвека после Собора, ставшего началом унии, они убедились, что высшие католические иерархи Польши и Великого Княжества Литовского считают ее утратившей всякое значение.

Только через полтора столетия Брестская уния 1596 года возродила дух и принципы своей предшественницы, но уже на локальном, а не общецерковном уровне.

Видео

Так выглядит Кафедральный собор Санта Мария дель Фьоре, в котором была подписана уния, в наши дни.

Причины подписания унии

Флорентийская уния была принята в 1439 на соборе в Базеле и Флоренции в трудных обстоятельствах для Византийской империи. В 1430 году турки захватили Фессалонику, и государство практически утратило территории, от него сохранилась лишь столица, которая была окружена владениями турок. Такая сложная ситуация привела к тому, что император Иоанн VIII Палеолог вынужден был обратиться с просьбой о содействии к Евгению IV, папе Римскому, надеясь на организацию крестового похода против османских завоевателей. Он сделал предложение начать переговоры о том, чтобы объединить Западную католическую и Восточную православную церковь. Папа охотно согласился на это предложение. Это объясняется возможностью осуществить многовековое желание подчинить восточную церковь, византийский император получил возможность шанс победить в противостоянии с участниками соборного движения.

Соглашение

В 1431 году в городе Базель созван вселенский собор, вскоре папа решил его распустить, но продолжить заседания. Евгений IV использовал свое предложение для того чтобы расколоть ряды оппонентов. Он призывает собравшихся представителей церкви поменять место проведения, большая часть собора собралась в Ферраре, позже – во Флоренции.
Заседания Флорентийского собора проходили в присутствии 700 членов византийской делегации во главе с императором и константинопольским монархом, также присутствовал митрополит Киевский. Здесь проходили долгие богословские диспуты, в результате которых 6 июня 1439 года была подписана уния, объединившая католическую и православную церковь.
Заключая соглашение, восточная церковь вынуждена пойти на серьезные уступки: было признано верховенство римского папы, приняты некоторые католические догмы, при этом сохранялись православные обряды.
На протяжении последующих 6 лет собор во Флоренции принял соглашения о слиянии с прочими христианскими течениями. Флорентийская уния подняла авторитет папы в западноевропейских странах, но выявилась ее нежизнеспособность. Католическая церковь изображала это соглашение как важнейший акт, объединяющий христиан и спасающий Византию от турецких завоевателей. На самом деле уния предназначена была стать послушным орудием политики папы, которая была направлена на подчинение католической церкви ослабленной Византии и русского государства. Население Византийской империи и Руси пришло в раздражение от унии, большинство православного духовенства не признало документ.

Как была воспринята уния на Руси

После возвращения с собора митрополита Исидора, по русским землям рассылались послания о Флорентийском соборе, началось приобщение верующих к католическим храмам. В Москве его ждало множество верующих, местом встречи патриарха стал Успенский собор. Перед Исидором несли католический крест. Во время богослужения в молитве поминался папа. После службы торжественно прочитали грамоту о Флорентийской унии.
Митрополит Исидор, подписавший соглашение, был подвергнут заключению. Это было сделано по приказу Великого Московского князя, Василия ІІ Темного. Исидор — последний патриарх, грек по происхождению. Впоследствии возглавляли церковь только русские, Московский патриархат стал самостоятельным.

Большинство православных епископов, вернувшись в Константинополь, отказалось от унии, они утверждали, что их заставили пойти на соглашение с католиками. Униаты признаны еретиками.
Марк Эфесский — единственный епископ, отказавшийся на соборе 1439 подписать унию, православные священники объединились вокруг него. Патриархами Александрии, Антиохи и Иерусалима в 1443 году был созван собор в Иерусалиме, на нем произошло отлучение сторонников соглашения.
Повторное осуждение восточными патриархами Флорентийской унии осуществилось в 1450 году на Константинопольском соборе. На нем же был низложен униат, Константинопольский патриарх Григорий Мамм. Новым главой церкви избран Афанасий, сторонник православной веры.
В 1453 году произошел захват Константинополя войском османской империи, о Флорентийской унии окончательно забыли.

Этот день в истории: 5 июля 1439 года подписана христианская Флорентийская уния

5 июля 1439 года во Флоренции на XVII Вселенском Соборе папой римским Евгением IV, византийским императором Иоанном VIII Палеологом и 33-мя православными иерархами была подписана так называемая Флорентийская уния. Этот акт провозглашал объединении Православной и Католической церквей при главенстве Рима.

На следующий день 6 июля папа в главном Флорентийском соборе необыкновенно торжественно служил обедню. При огромном стечении народа папа благословлял императора, епископов, сановников. Слезы радости блестели в его глазах, когда, по его приказу, громогласно с амвона читалась хартия Флорентийской унии — соединения католической и православной церквей. Хотя на самом деле дела обстояли вовсе не так уж и радостно.

Византия тогда доживала свои последние дни — почти все владения ее попали уже в руки турок. Лишь сама столица с небольшой областью оставалась еще во власти императора. Время Византии заканчивалось, и лишь одна надежда поддерживала императора — надежда на Западную Европу. Подписывая унию, Иоанн надеялся при поддержке папы вернуть время крестовых походов. С помощью объединенной армии европейских католических стран он рассчитывал разгромить турок, и вернуть былое величие своей империи.

Свой интерес преследовал и Рим. С помощью новой унии папа рассчитывал укрепить авторитет Ватикана, который на тот момент сильно пошатнулся из-за раскола в Западной Церкви. В Европе уже вовсю взросли семена ереси, посеянные британцем Джоном Виклифом, который призвал к сносу всей папской системы и секуляризации церковных земель. Уже были сожжены на кострах Ян Гус и Иероним Пражский, а их последователи как раз вели гуситские войны, объявив католический Рим своим главным врагом. Уже на европейском горизонте отчетливо маячила надвигающаяся Реформация, которая вскоре ввергнет континент в пучину раскола и религиозных войн. И папа Евгений надеялся остановить все это с помощью объединения христианских церквей.

Под давлением императора унию подписали все греческие епископы, присутствовавшие на соборе, кроме Марка Эфесского и патриарха константинопольского Иосифа, который к тому времени умер. По возвращении в Константинополь большинство православных иерархов, которые согласились на унию во Флоренции, отказались от нее, заявив, что их насильно принудили к соглашению с латинянами. Греческое духовенство и народ пришли в раздражение, узнав об унии. Униатов считали за еретиков. Вокруг Марка Эфесского сгруппировались все защитники православия. Патриархи Александрийский, Антиохийский и Иерусалимский составили в 1443 году в Иерусалиме собор, на котором произнесли отлучение на всех приверженцев унии.

Отдельного разговора заслуживает русская церковь, которую в первой половине XV столетия так же сотрясали смуты и неурядицы. Начались они еще при Дмитрии Донском и митрополите Алексее. Литовский князь Ольгерд не мог потерпеть, чтобы его православные подданные подчинялись московскому митрополиту, тогда как Литва была в постоянной вражде с Москвой. В итоге он сумел добиться того, что для юго-западной Руси, подвластной тогда Литве, константинопольский патриарх поставил отдельного от Москвы митрополита Киприана. Так православная русская церковь поделилась на две митрополии: киевскую и московскую. Они то соединялись, то вновь разделялись. Митрополиты присылались из Византия и родом были обыкновенно греки. Последним московским митрополитом из греков был Исидор.

Собственно, Исидор и стал последним как раз потому, что подписал акт во Флоренции. Русское духовенство и великий князь Василий II Темный отказались признавать Флорентийскую унию, в результате чего Исидор был низложен. Вместе с его низложением канула в лету и сама практика назначения греков на русский митрополичий престол. В самой Византии в 1450 году произошло повторное осуждение восточными патриархами Флорентийской унии на соборе в Константинополе. Тогда же был низложен патриарх Константинопольский Григорий Мамма, являвшийся униатом, и возведен на патриарший престол православный Афанасий.

Таким образом, вся Православная церковь в итоге отказалась признавать верховенство Ватикана, а русская церковь с того момента пошла по совершенно самостоятельному пути. Падение Византии поставило окончательную точку во всей этой истории. После того как в 1453 году Константинополь был взят турками, о Флорентийской унии просто перестали вспоминать.

С самого начала раскола единой Христианской церкви и католики, и православные христиане не оставляют мыслей об её объединении. Под влиянием различных обстоятельств множественные попытки сближения западных и восточных единоверцев заканчивались неудачами. Самые значительные последствия имела уния, подписанная в 1439 г. участниками XVII Вселенского собора.

Ферраро-Флорентийский собор

Подписание Флорентийской церковной унии в западной церкви считается одним из величайших достижений западного богословия. Православные христиане считают её огромной ошибкой высшего духовенства Восточной Церкви.

Флорентийская уния — соглашение между Восточной и Западной христианскими церквями

Исторические условия

К началу XV в. в христианском мире сложились серьёзные предпосылки для объединения христиан в лоне единой Христианской церкви. К ним относятся следующие события:

  1. Ситуация в Византийской империи к этому времени была близка к катастрофе. Под властью императора остался только столичный регион некогда самого влиятельного государства средневековой Европы. Остальная территория была занята османами, которые сделали центром своих земель древний Адрианополь.
  2. В Европе светские государи во главе с императором Священной Римской империи Сигизмундом предпринимали попытки ограничить власть римского епископа. В 1431 г. в Базеле был созван церковный собор, подтвердивший решение собора в Констанце, который ограничивал власть Папы советом высших католических иерархов, отменял некоторые поборы в его пользу.
    Папа Евгений IV несколько раз постановлял распустить собрание в Базеле, но затем отменял своё решение. При этом обе стороны предпринимали попытки укрепить свои позиции за счёт переговоров об объединении с греческой православной церковью. Известно, что делегация греков, членом которой был будущий московский митрополит Исидор, находилась некоторое время в Базеле.
  3. В восточнославянских землях после смерти московского князя Василия Дмитриевича развязалась междоусобная война между его сыном Василием и братом Юрием Звенигородским.
    Ослабленные враждой княжества подвергались набегам татар, стремящихся восстановить влияние на Русь. На этом фоне долгое время русская митрополия не имела главы, так как после смерти Фотия, Василий не спешил с предложением кандидатуры на этот пост для одобрения Константинопольским патриархом, а глава Восточной Церкви был занят подготовкой к переговорам с католиками.
    Во второй половине 30-х гг. на поместном соборе в Москве русские архиереи выбрали Иону Рязанского митрополитом. Он отправился в Константинополь для подтверждения, но патриарх Иосиф уже утвердил на эту должность своего ученика Исидора, который сыграл важную роль в подписании Флорентийской унии.

Цели сторон

Представители Западной и Восточной христианских церквей ставили перед участниками собора чёткую цель, состоящую в согласовании вопросов, которые были связаны с разницей в догматическом учении. Приход к единому мнению позволил бы собравшимся достигнуть личным целей.

Флорентийский собор

  1. Император Иоанн VIII стремился получить помощь западных христиан в борьбе с османами.
  2. Патриарх Иосиф, помимо защиты Отечества, надеялся доказать католикам ошибочность их догматов и истинность православного учения.
  3. Папа Евгений IV стремился к распространению влияния римского епископа на все христианские конфессии.
  4. Объединение христианской Церкви укрепило бы позиции Папы по отношению к собранию в Базеле.

Участники

Ферраро-Флорентийский собор имел статус Вселенского съезда. Православная делегация состояла из 700 представителей восточных христианских епархии. Среди них выделялись следующие священнослужители:

  1. Митрополит Киевский и Всея Руси Исидор — один из самых образованных богословов своего времени, который последовательно отстаивал идею единения с католиками.
  2. Марк Эфесский — представитель Иерусалимского патриарха, яростно отстаивающий основы и устои православия.
  3. Виссарион Никейский — представитель Александрийской епархии, выступающий за подписание унии с католиками ради спасения Византийской империи.

Помимо богословов, имеющих церковный сан, в восточной делегации участвовали светские философы:

  • Георгий Гемист Плифон;
  • Георгий Схоларий;
  • Георгий Амирутц.

Большая часть православных делегатов не обладала достаточной подготовкой в области богословия и риторики для ведения успешных догматических дискуссий.

Более малочисленная римская делегация состояла из самых образованных католических богословов, главой которых являлся кардинал Джулиано Чезарини — известный дипломатический деятель. Основную полемику вели монахи Доминиканского ордена:

  • Андрей Хрисоберг, архиепископ Родосский;
  • Иоанн Черногорский, представляющий Ломбардию;
  • Иоанн де Торквемада — испанский епископ, сыгравший важную роль в борьбе с гуситским движением.

Евгений IV, являющийся инициатором созыва собора, также хорошо разбирался в вопросах богословия.

Ход собора

Частью подготовки к Собору являлось назначение на ключевые церковные должности в Восточной Церкви священнослужителей, выступающих за переговоры с римским епископом. Ключевой фигурой являлся митрополит Исидор, который был назначен в 1436 г. главой Киевской митрополии. Иосиф II и Иоанн VIII рассчитывали на то, что самая большая православная митрополия предоставит большое количество людей и материальных средств.

Исидор в сопровождении русских священнослужителей прибыл в Феррару в августе 1438 г., когда византийская часть делегации уже полгода вела предварительные консультации. Активная работа началась только в конце октября. К этому времени византийцам стало понятно, что европейские монархии отказались от участия в соборе, а обещанное католиками денежное довольствие выделяется в недостаточном объёме.

В соборе Санта-Мария-дель-Фьоре была подписана Флорентийская уния

В начале 1439 г. делегаты переехали во Флоренцию, которая находилась в подчинении Папы Римского. Здесь понтифик смог пополнить свою казну, получив в её виде рычаг давления на несговорчивых православных священников. Под давлением со стороны католиков и императора Иоанна восточные архиереи пошли на уступки в основных догматических вопросах.

Важно! Итоговый документ был подписан 5 июля 1439 г. Он был подписан всеми восточными делегатами, кроме почившего патриарха Иосифа II и блаженного Марка Эфесского, считающего достигнутые договорённости предательством по отношению к истинной православной Вере.

Активно поддержали подписание унии митрополит киевский Исидор и Виссарион Никейский, которые считали, что объединение с католиками на любых условиях — единственный шанс спасения Византии. По свидетельству современников подписи большинства членов Восточной церкви были получены в результате подкупа и угроз.

Делегаты из русских княжеств и Византии покинули Флоренцию через месяц после подписания итогового заявления.

Интересно! не увидев на итоговом документе подписи Марка Эфесского, Евгений IV посчитал неудачной всю проделанную работу.

Спорные вопросы и их решение

Ферраро-Флорентийский собор проводился для согласования спорных догматических вопросов. К ним относятся следующие дискуссии:

  1. Вопрос об исхождении Святого духа был одним из центральных в догматическом споре католиков и православных христиан. Камнем преткновения стала формулировка христианского Символа Веры, в который западная церковь хотела добавить слова об исхождении Святого духа и от Отца, и от Сына.
    По итогам дискуссии приверженцы греческой веры признали, что формулировка «от Отца, и от Сына» равнозначна принятой в православии » от Отца через Сына».
  2. Под давлением католиков представители Восточной церкви приняли учение о существовании Чистилища, которое обосновали существованием в греческой церкви традиции молится об усопших, что помогает душам достигнуть Царства Небесного.
  3. Греки также приняли традицию принятия причастия телом (пресным хлебом) и кровью (вином) Христовым.
  4. Важнейшей уступкой православия являлось признание римского епископа главой всех христиан.

Подписание Флорентийской унии 1439 года

Взамен на согласие уступить в основных вопросах за восточными священниками оставили право вести службу по православным канонам, а белое духовенство имело право вступать в брачные отношения.

Итоги собора

Ферраро-Флорентийский собор и подписанная по его итогам уния между православными христианами и католиками оказали большое влияние на политическую и церковную жизнь средневековой Европы и Руси. Но цели, которые ставили перед собой его инициаторы и участники так и не были достигнуты.

Отношение европейского общества

В странах Западной Европы подписание унии не вызвало бурной реакции, так как продолжалось противостояние Римского Папы и Базельского собора. В Польше и Литовском княжестве, где часть населения исповедовала православие и через которые возвращался на Русь митрополит Исидор, получивший за заслуги при подписании унии сан кардинала, отношение к провозглашенному объединению христианского мира было более лояльным.

Простое население доброжелательно встретило Исидора, но правители этих государств не оказали ему поддержки, так как поддерживали Базельский собор и избранного на нём Папу Феликса V.

Политическая борьба внутри католической церкви, которая велась при участии европейских светских правителей, ослабила эффект от подписания унии. При этом Западная католическая церковь по сегодняшний день считает этот документ действующим и часто ссылается на его текст в дискуссиях с православными христианами.

Византия

На родине членов византийской делегации, подписавших унию, соотечественники обвинили в предательстве. Недовольные Флорентийский событиями священнослужители объединились вокруг Марка Эфесского. Ортодоксальные священники отказывались вести службы совместно с униатами. На церковных соборах 1443 и 1450 годов униатов отлучили от церкви.

Это привело к массовому отказу греческих священников, участвовавших во флорентийских событиях, от своего согласия, которое, по их словам, было дано под давлением.

Следует отметить, что византийские правители вплоть до завоевания османами Константинополя в 1453 г. оставались сторонниками унии. В 1452 г. император и патриарх Афанасий подтвердили приверженность Флорентийский договоренностям, и в декабре провели в главном храме столицы первую униатскую службу.

Интересно! Евгений IV в соответствии с договором послал войска для защиты Византии от турок. В 1448 г. крестоносцы потерпели поражение от мощной османской армии, и судьба Византии была практически предрешена. «Второй Рим» пал 29 мая 1453 г.

События в России

О роли митрополита Исидора в подписании унии с католиками в Москве знали ещё до его прибытия. Глава митрополии вернулся в Москву в марте 1441 г. Въехал он в русскую столицу под католических крестом, и первая служба была проведена им по униатскому канону. Великого князя и высших русских архиереев привела в замешательство активная деятельность Исидора.