Историки об Александре Невском

Невская битва

В 1240 году для Александра Ярославовича выпало первое испытание, шведы решили напасть на Новгородское княжество. Их целью было подчинить себе Новгород и создать там опорный пункт для дальнейшего завоевания Руси. Высадившись, они послали ультиматум с требованием подчиниться новгородскому князю. Александр провёл быструю и удачную битву, неожиданно атаковав шведов. Он изгнал их с территории Руси на долгое время. Эта победа дала прозвище «Невский» Александру. Победа была достигнута благодаря внезапности и умению русских дружинников. А также за счёт разведки и продуманному плану князя.

М. Хитров

«Это было утром 15 июля 1240 года. Туман с восходом солнца понемногу рассеялся, и наступил день яркий и знойный. Враги ничего не подозревали…

Прежде чем враги успели опомниться, русские дружным натиском ударили на них. Как Божия гроза, впереди всех пронесся в средину врагов юный князь и… увидал своего страшного врага. С неукротимой отвагой бросившись на Биргера, он нанес ему тяжкий удар по лицу,- «возложил ему печать на лицо», по выражению летописи. Русская дружина прошла, избивая смятенных неприятелей, через весь стан. Вражеское полчище бросилось к берегу и спешило укрыться на корабли.

Однако лучшая часть ополчения успела оправиться от внезапного удара, и в разных концах обширного лагеря закипел упорный бой, продолжавшийся до ночи.

Но дело врагов было уже проиграно безвозвратно. Новгородцы овладели боем. Искусно распоряжался молодой вождь, среди увлечения боем умевший сохранить ясность соображения, направляя отряды своей дружины; звучно раздавался его голос, наводя ужас на врагов. Храбрейшие из них были избиты. Оставшиеся в живых с наступлением ночи поспешили убрать с поля битвы наиболее: знаменитых павших и» наполнив ими три корабля, с рассветом бежали. Победа русских была столь неожиданна и решительна, что они, в чувстве смирения, не осмеливались приписать ее своей храбрости и были уверены, что вместе с ними ангелы Божий поражали неприятелей.

При возвращении в Новгород Александр Ярославич радостно встречен был ликующим народом, но он прежде всего спешил в храм воздать горячую благодарность Богу.»

М.Хитров описывает события битвы и личные подвиги Александра Ярославовича, многочисленность и свирепость врагов, которые однако ничего не смогли сделать против внезапного нападения русских и вынуждены были бежать с поля боя.

Хитров М. И. – «Александр Невский — Великий князь» ; Лениздат, Санкт-Петербург, 1992, стр. 112

С. Соловьёв

«Зная, какой характер носила эта борьба, с каким намерением приходили шведы, мы поймем то религиозное значение, которое имела Невская победа для Новгорода и остальной Руси; это значение ясно видно в особенном сказании о подвигах Александра: здесь шведы не иначе называются как римлянами — прямое указание на религиозное различие, во имя которого предпринята была война.»

С. Соловьёв в своём труде определяет цель Александра Невского: сохранить на Руси православную веру, а значит и свою духовную независимость от Запада и неповторимость.

Соловьев С. М. История России с древнейших времен // Соловьев С. М. Сочинения: В 18 кн. Москва., 1993. Кн. 2. Т. 3–4. С. 174

Л. Гумилёв

«Больших сил Александру собрать не удалось. Со своим маленьким суздальским отрядом и с немногими новгородскими добровольцами Александр форсированным маршем достиг Невы и атаковал шведский лагерь.

В этом бою новгородцы и суздальцы покрыли себя вечной славой. Так, один новгородец по имени Гаврила Олексич верхом ворвался на шведскую ладью, дрался со шведами на их корабле, был сброшен в воду, остался жив и снова вступил в бой. Героически погиб слуга Александра — Ратмир, пешим бившийся сразу со многими противниками. Не ожидавшие нападения шведы были разбиты наголову и ночью бежали на кораблях с места разгрома. Жертвенностью и доблестью соратников Александра был спасен Новгород.»

Л.Гумилёв придаёт битве особую важность. Он считает, что именно героическая победа Александра и его соратников в этой битве спасла Новгород.

Гумилев Л. Н. – «От Руси к России. Очерки этнической истории» ; АСТ, Москва, 2003, стр.156

С. Платонов

«Победа была так решительна, и значение ее казалось так велико для Руси, что подвиг князя Александра стал предметом многих благочестивых преданий. Победу на Неве рассматривали как торжество православия над католичеством; она послужила первым поводом к тому, чтобы причислить князя Александра, доброго страдальца за Русскую землю, к лику святых. За Александром с тех пор навсегда осталось прозвание «Невского».

С. Платонов говорит о значимости этой победы для Руси и о торжестве православной веры.

Платонов С. Ф. — «Учебник русской истории для средней школы: Курс систематический. В 2 ч». Москва., 1994. С. 86–87

В. Белинский

«Первую, так называемую «великую победу» Александр, согласно «великорусских писаний», заимел 15 июля 1240 года. В тот день во главе собственной дружины он напал на шведов, высадившихся на берег Невы, и «разбил их в пух и прах». Казалось бы, действительно, стоит возгордиться «величайшей победой» князя. Ан, нет! Совесть не позволяет. Словом «битва» такую мелкую стычку никто не величает. С обеих сторон в той драке приняло участие не более 300 человек. И Александр в той стычке не победил с тем блеском, как нам сказывали.»

В.Б. Белинский в своём высказывании делает упор на малое количество нападавших, поэтому он не считает Невскую битву значимой.

Белинский В. Б. – «Страна Моксель, или Открытие Великороссии»; Киев, 2009, стр.67

А. Нестеренко

«Примечательно, что Александр, по версии «Жития», ничего не сообщает своему отцу о грозящей опасности и действует на свой страх и риск. «Скорбно же было слышать, что отец его, князь великий Ярослав, не знал о нашествии на сына своего, милого Александра, и ему некогда было послать весть отцу своему, ибо уже приближались враги», – сообщает «Житие».

Конечно, была своя логика в том, чтобы воспользовавшись медлительностью шведов, неожиданно напасть на них. Но почему при этом не послать одновременно гонца во Владимир к Ярославу, чтобы он собирал русские полки? Почему, пока Александр движется навстречу врагу, не начать мобилизацию новгородского ополчения? Ну а если бы шведы разбили наскоро собранный отряд Александра? Тогда в случае неудачи предприятия Александра они действительно могли неожиданно появиться прямо в Новгороде, жители которого не только ничего не знали о приближении врага, но и остались без военного командования и княжеской дружины.

Для чего новгородцы приглашали князя? Чтобы он защищал их город. Князь свой пост самовольно оставил. Что полагается в военное время за самовольное оставление своего поста? Смерть. По сути, этот эпизод характеризует Александра как человека, думающего не об интересах Отечества, а о своей личной славе.»

А. Нестеренко считает, что Александр выступил против шведов, не сообщив отцу о опасности, исключительно ради собственной славы и корысти.

А. Нестеренко – «Александр Невский. Кто победил в Ледовом побоище»; Олма-Пресс; 2006. Стр. 30

Ледовое Побоище

В 1242 году на Русь опять пришла беда. С запада напали рыцари-крестоносцы. Под лозунгом уничтожения неверных и прикрытием католической веры, они грабили Новгородские и Псковские земли. Александру, призванному новгородцами, снова пришлось защищать независимость России. Приведя в исполнение гениальный план и использовав нестандартное оружие (телеги, связанные цепями, багры), он разгромил немецких захватчиков на Чудском озере. Эта победа на многие годы отвадила от Русских границ рыцарей Ливонского ордена и обязала платить дань.

Л. Гумилёв

«Количество собственно рыцарей было небольшим — всего несколько десятков, но каждый рыцарь был грозным бойцом. Кроме того, рыцарей поддерживали пешие наемники, вооруженные копьями, и союзники ордена — ливы. Рыцари построились «свиньей»: самый мощный воин впереди, за ним — двое других, за теми — четверо, и так далее. Натиск такого клина был неотразим для легковооруженных русских, и Александр даже не пытался остановить удар немецкого войска. Напротив, он ослабил свой центр и дал возможность рыцарям прорвать его. Тем временем усиленные фланги русских атаковали оба крыла немецкого войска. Ливы побежали, немцы сопротивлялись отчаянно, но, так как время было весеннее, лед треснул и тяжеловооруженные рыцари стали проваливаться в воду Чудского озера. Новгородцы же не давали врагу вырваться из гибельной западни. Поражение немцев на Чудском озере 5 апреля 1242 г. отсрочило их наступление на Восток»

Гумилев Л. Н. «От Руси к России. Очерки этнической истории»; АСТ, Москва, 2003. стр. 146.

М. Хитров

«Тогда началась ужасная сеча. Поднялся невообразимый шум от частых ударов мечей по щитам и шлемам, от треска ломавшихся копий, от разрывов льда, от воплей сраженных и утопавших. Казалось, все озеро всколыхнулось и тяжко застонало… Лед побагровел от крови… Правильного боя уже не было: началось избиение врагов, упорно боровшихся до позднего вечера. Зато и потери их были громадны. Многие пытались спастись бегством, но русские настигали их. Озеро на протяжении семи верст покрылось трупами, вплоть до Суболичского берега. Много славных рыцарей пало в бою и попалось в плен. Войско, недавно еще столь грозное и блестящее, более не существовало. Без сомнения, то был один из самых светлых дней в истории Пскова, когда победоносный вождь с торжеством возвращался в Ледовое побоище.»

М.Хитров оценивает Ледовое побоище, как очень важное сражение и великолепную победу. Он пишет о том, что это была одна из лучших страниц в истории России.

Хитров М. И. «Александр Невский — Великий князь»; Лениздат, Санкт-Петербург, 1992. стр. 115

«Здесь указан предел распространению немецкого владычества, здесь сам Бог рассудил вековой спор германцев и славян, оградив навсегда наше отечество от опасных иноземцев.»

М.Хитров выражает своё отношение к проблеме Запада и Востока. Он считает, что именно немцы и другие католики были угрозой для Руси.

Хитров М. И «Указ». соч. С. 103.

С. Платонов

«Александр пошел на немцев, отнял у них русские города и встретил их главную рать на льду Чудского озера (это было 5 апреля 1242 года). В упорной битве меченосцы были разбиты наголову: многое множество их было убито, пятьдесят “божьих дворян” (так русские звали рыцарей) попало в плен и было приведено князем Александром во Псков. После этого “ледового побоища” меченосцам пришлось оставить в покое русские земли.»

С. Платонов резюмирует: именно после победы русских в Ледовом побоище, католики прекратили попытки захватить Русь.

Платонов С. Ф. — «Учебник русской истории для средней школы: Курс систематический. В 2 ч». Москва, 1994. С. 86–87

Н. Костомаров

«Ледовое побоище имеет важное значение в русской истории. Правда, проявления вражды немцев с русскими не прекращались и после того… но уже мысль о покорении северных русских земель, о порабощении их… навсегда оставила немцев».

Н. Костомаров считает, что именно после поражения в Ледовом побоище католики прекратили попытки захватить Русь.

Костомаров Н. И. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. Москва., 1990. Кн. 1. Вып. 1–3. С. 158.

Из «Жития Александра Невского»

«Видел воинство божие в воздухе, пришедшее на помощь Александру. И так победил врагов помощью божьей, и обратились они в бегство, Александр же рубил их, гоня, как по воздуху, и некуда было им скрыться. Здесь прославил бог Александра пред всеми полками, как Иисуса Навина у Иерихона. А того, кто сказал: «Захватим Александра», — отдал бог в руки Александра. И никогда не было противника, достойного его в бою. И возвратился князь Александр с победою славною, и было много пленных в войске его, и вели босыми подле коней тех, кто называет себя «божьими рыцарям».

И когда приблизился князь к городу Пскову, то игумены, и священники, и весь народ встретили его перед городом с крестами, воздавая хвалу богу и прославляя господина князя Александра, поюще ему песнь: «Ты, господи, помог кроткой Давиду победить иноплеменников и верному князю нашему оружием веры освободить город Псков от иноязычников рукою Александровою.»

В житии описано отношение к победе Александра современниками, которые прославляли Александра и славили его великолепную победу.

«Житие Александра Невского» Москва, Высшая школа, 1998 г. стр. 15

В.Белинский

«Почти такого же уровня была и «битва» Александра с немцами и эстами 5 апреля 1242 года на Чудском озере. Кстати, Ипатьевская летопись попросту не подтверждает ее «бытия». «В лето 6750 не бысть ничтоже», — гласит летопись. Между тем, 6750 — это 1242 год. По данным Ордена, Чудская стычка все же имела место и потери Ордена составили 20 рыцарей убитых и 6 рыцарей плененных. Однако о разгроме речь не идет. Таков масштаб «Чудского сражения».»

В. Белинский сомневается: была ли битва, ссылаясь на Ипатьевскую летопись. Он считает, что Ледовое побоище не являлось великой битвой, а было обычной стычкой.

Белинский В.Б. «Страна Моксель, или Открытие Великороссии»; Киев, 2009, стр. 70.

Д. Феннел

«…Митрополит Кирилл или кто-то другой, написавший “Житие”, раздул значение победы Александра, чтобы скрасить в глазах своих современников последовавшее раболепствование Александра перед татарами.»

Д.Феннел считает, что Ледовое побоище не было значимым сражением.

Феннел Джон Кризис средневековой Руси: 1200–1304. Москва., 1989. С. 156–157, 174.

И. Данилевский

«В ранних памятниках Ледовое побоище уступает не только Раковорской битве, но и сражению на Неве. Достаточно сказать, что описание Невской битвы занимает в Новгородской I летописи в полтора раза больше места, чем описание Ледового побоища. В Лаврентьевской же — только перечень подвигов, совершенных дружинниками Александра в устье Ижоры, по числу слов вдвое превосходит интересующий нас рассказ.»

И.Данилевский уверен в том, что значимость Ледового побоища сильно преувеличенно.

Данилевский И. «Ледовое Побоище: смена образа» Журнал отечественные записки № 5 (2004)

А. Нестеренко

«Поскольку среди тех, кто сражался с русскими в «Ледовом побоище», рыцарей с крестами на плащах было не больше нескольких десятков человек, даже в терминах польского романиста их некорректно называть «крестоносцами», или рыцарским войском. Ведь никому в голову не приходит назвать танковой армией войско, где несколько десятков танков. Почему же войско с несколькими десятками рыцарей называют рыцарским? Нет, почему называют, понятно – чтобы придать должный вес победе Александра.»

А. Нестеренко не считает Ледовое побоище значительным сражением.

Нестеренко А. «Александр Невский. Кто победил в Ледовом побоище»; Олма-Пресс; 2006. Стр. 35

Неврюева рать

В 1252 году Папа Римский предложил помощь Русским князьям в борьбе с монголо-татарами. Александр, понимая замысел католиков, отказался, но его брат Андрей подкупленный лестью и обещаниями католических послов склонился в сторону католичества. Александру Невскому пришлось выступить против своего родного брата, который поднимал восстание против монголо-татар. Чтобы ценой малой крови спасти Русь от большей.

Н. Карамзин

«Александр благоразумными представлениями смирил гнев Сартака на Россиян и, признанный в Орде Великим Князем, с торжеством въехал в Владимир, Митрополит Кирилл, Игумены, Священники встретили его у Золотых ворот, также все граждане и Бояре под начальством Тысячского столицы, Романа Михайловича. Радость была общая. Александр спешил оправдать ее неусыпным попечением о народном благе, и скоро воцарилось спокойствие в Великом Княжении».

Н. Карамзин считает, что поддержав Неврюеву рать Александр обеспечил стабильность и спокойствие в Новгородском княжестве.

Карамзин Н.М. «История государства российского » Золотая Аллея, Калуга,1993, том 4, стр.197-200

Л. Гумилёв

«К середине XIII в. идея объединения Руси уже стала полностью иллюзорной. Это хорошо понимал Александр Невский и совершенно не понимали Даниил и Андрей».

Л. Гумилёв оценивал стремление Андрея пойти против монголов объединив Русь. Он писал, что Александр в отличие от своего брата Андрея прекрасно разбирался в сложившейся ситуации.

Гумилев Л.Н. «От Руси к России. Очерки этнической истории»; АСТ, Москва, 2003, стр. 164

Из «Жития Александра Невского»

«После этого разгневался царь Батый на меньшего брата его Андрея и послал воеводу своего Неврюя разорить землю Суздальскую. После разорения Неврюем земли Суздальской князь великий Александр воздвиг церкви, города отстроил, людей разогнанных собрал в дома их. О таких сказал Исайя-пророк: «Князь хороший в странах — тих, приветлив, кроток, смиренен — и тем подобен богу». Не прельщаясь богатством, не забывая о крови праведников, сирот и вдов по правде судит, милостив, добр для домочадцев своих и радушен к приходящим из чужих стран. Таким и бог помогает, ибо бог не ангелов любит, но людей, в щедрости своей щедро одаривает и являет в мире милосердие свое. Наполнил же бог землю Александра богатством и славою и продлил бог дни его.

Однажды пришли к нему послы от папы из великого Рима с такими словами: «Папа наш так говорит: «Слышали мы, что ты князь достойный и славный и земля твоя велика. Потому и прислали к тебе из двенадцати кардиналов двух умнейших — Агалдада и Ремонта, чтобы послушал ты речи их о законе божьем»».

Князь же Александр, подумав с мудрецами своими, написал ему такой ответ: «От Адама до потопа, от потопа до разделения народов, от смешения народов до начала Авраама, от Авраама до прохождения израильтян сквозь море, от исхода сынов Израилевых до смерти Давида-царя, от начала царствования Соломона до Августа и до Христова рождества, от рождества Христова и до распятия его и воскресения, от воскресения же его и вознесения на небеса и до царствования Константинова, от начала царствования Константинова до первого собора и седьмого — обо всем этом хорошо знаем, а от вас учения не примем». Они же возвратились восвояси.»

В житие описано отношение современников к Александру. О том, что он восстановил разорённые княжества, и отказался от помощи католиков, понимая её пагубные последствия.

«Житие Александра Невского» Москва, Высшая школа, 1998 г. стр. 15.

В. Белинский

«За многие годы жизни при дворе Хана, Александр стал первым из суздальских князей, кто проникся истинно татаро-монгольским державным духом, с детства впитал психологию степняка-завоевателя, полностью воспринял обычаи людей, среди которых вырос, их стиль поведения и психологию поступков. Он отчетливо понимал, что имеет всего лишь единственный шанс занять Владимирский великокняжеский стол, убрав с дороги брата Андрея. И стоило торопиться, пока власть находилась в руках у анды — Сартака. Александр, так называемый Невский, воспользовался своим грязным шансом. Даже изучая только «писания» Н.М. Карамзина, можно отчетливо проследить мерзкие поступки Александра. Естественно, Н.М. Карамзин возвел обычное предательство в судьбоносный героический акт. Кстати, вскоре и Андрей, и Ярослав вернулись назад, «преклонили выю» перед Ханом Орды и сели на удельные улусные столы. Что лишний раз засвидетельствовало нашу мысль: Андрей не восставал против Батыя, не поднимал меча против татар, а стал всего лишь жертвой предательства родного «брательника».

В. Белинский обвиняет Александра в предательстве брата, в желание присвоить себе всю власть не гнушаясь никакими способами.

Белинский В. Б. «Страна Моксель, или Открытие Великороссии»; Киев, 2009, стр. 73.

Восстание в Новгороде

1257 год был очень не спокоен. В Орде не было стабильности. Сменялись другом за другом ханы. Сначала смерть Батыя и воцарение Сартака, затем смерть Сартака. При смене хана в орде Названного брата Александра Сартака, который был крещённым, убил его дядя Берке. Он был мусульманином и всячески старался ограничить христианскую Русь. Берке захотел обложить данью новгородские земли. Для этого нужно было «дать число» — провести перепись населения. Новгородский народ взбунтовался. Он не желал подчиняться монголам и давать число. Тем более монголы не захватывали Новгород, а платить дань просто так было для Новгородцев обиднее вдвойне. Но, Александр жестоко подавил восстание, понимая, что при отказе будут серьёзные карательные меры вплоть до уничтожения вольного города.

Н. Пронина

«По приказу Великого князя во Пскове был схвачен и арестован его сын Василий (сын, первенец, преемник!..). Лишь после этого в Новгороде началось следствие и суд. Летописец прямо указывает: в первую очередь Александр Невский жестоко покарал именно тех, «кто князя Василья на зло повел» — был казнен наиболее активный зачинщик и руководитель бунта, некий «Александр-новгородец», а его сторонникам-«дружине» «овому носа урезаша, а иному очи выимаша». Новгород охватил ужас. Но иного пути у князя не оставалось. Чтобы уберечь город от всеобщего опустошения, он должен был, «подготовить подчинение Новгородской республики татаро-монгольской власти»

Н.Пронина считает о необходимости подавления восстания для спасения города от разорения.

Пронина Н.М. «Александр Невский — национальный герой или предатель?» Яуза, Эксмо, 2008, стр. 211

Л. Гумилёв

«Верный своему принципу борьбы за интересы Отечества, Александр Ярославич и на этот раз «положил душу за други своя». Он отправился к Берке и договорился об уплате дани монголам в обмен на военную помощь против литовцев и немцев. Но когда в Новгород вместе с князем пришли монгольские переписчики, чтобы определить сумму налога, новгородцы устроили бунт, во главе которого оказался Василий Александрович — старший сын великого князя, дурак и пьяница. Александр вывел «татарских» послов из города под своей личной охраной, не дав их убить. Тем самым он спас Новгород от гибели — ведь мы знаем, как поступали монголы с населением городов, где совершалось убийство послов монгольского хана. С вожаками смуты Александр Ярославич поступил жестоко: им «вынимали очи», считая, что глаза человеку все равно не нужны, если он не видит, что вокруг делается. Только такой ценой удалось Александру подчинить новгородцев, утерявших вместе с пассионарностью здравый смысл и не понимавших, что тот, кто не имеет сил защищаться сам, вынужден платить за защиту от врагов. Конечно, отдавать свои деньги всегда неприятно, но, наверное, лучше уж расстаться с деньгами, чем с независимостью и жизнью».

Л.Гумилёв положительно оценивает вынужденные действия Александра. Он считает, что именно этими действиями Александр спас Новгород от гибели.

Гумилев Л.Н. «От Руси к России. Очерки этнической истории» ; АСТ, Москва, 2003, стр.166

С.Баймухаметов

«Все прежние устные договоры остаются в силе. И наконец-то заключен официальный союз с Ордой (с Берке!) о военной помощи с платой в виде ежегодного налога — «выхода». С этого момента, с 1257-58 годов, через двадцать(!) лет после похода Батыя, и начинается то, что наши историки назвали данью. Невский везёт ордынских баскаков в Новгород для переписи и учета «выхода». И тут получает страшный удар от родного сына Василия. Василий, пьяница и буян, поднимает бунт против отца и ведет заговорщиков убивать ордынских посланников. В тот миг на карте стояла судьба всего дела Александра и Руси. Убийства послов монголы не прощали никогда. Спасибо верной дружине. Александр выводит послов из города и получает свободу рук. И — карает бунтовщиков. Вот, наверно, откуда слова Афанасьева: «Он убивал русских, обрезал им носы и уши так, как не делали этого сами татары».

С. Баймухаметов считает, что Александр в трудную минуту принял ключевое и правильное решение на благо Руси, подавив восстание.

Баймухаметов С. «Княжеский крест» Сайт журнала «Вестник онлайн» Режим доступа —

В.Белинский

«В 1257 году татаро-монгольская Империя произвела во Владимиро-Суздальской земле, или по иному – в своих Северных Улусах, перепись всех поселений и всего населения края для ужесточения податного обложения. В этом мероприятии Золотая Орда в первую очередь задействовала князя Александра Невского. Именно он, Александр, осуществлял военное прикрытие татарских чисельников, имея под рукой свою и татарскую дружины. Великорусские историки, все до единого, пытаются обосновать участие Александра в переписи населения Владимиро-Суздальской земли, а позже Новгородской и Псковской, как чисто вынужденный шаг. Но подобное – чистейшей воды ложь. Князь ступил на дорогу предательства значительно раньше, а здесь уже действовал, как мы увидим, добровольно и не без величайшего усердия. Не стоит сие предательство обелять. Именно монголо-татарская подушная перепись железной цепью привязала население к татарским владыкам».

В.Белинский обвиняет Александра в подавление восстания с целью получения личной выгоды и не считает подавление восстания вынужденным шагом.

Белинский В.Б. «Страна Моксель, или Открытие Великороссии»; Киев, 2009, стр. 78

Ю.Афанасьев

«Александр Невский был первым из великих князей русских, который вместо сопротивления татарам пошел на прямое сотрудничество с ними. Он начал действовать в союзе с татарами против других князей: наказывал русских — в том числе и новгородцев — за неповиновение завоевателям, да так, как монголам даже не снилось (он и носы резал, и уши обрезал, и головы отсекал, и на кол сажал)…Но сегодняшнее мифологическое сознание воспримет известие о том, что князь фактически являлся «первым коллаборационистом» совершенно однозначно — как антипатриотическое очернительство».

Ю.Афанасьев называет Александра Ярославовича коллаборационистом и жестоким тираном.

АфанасьеЮ.Н. Журнал «Родина» Режим доступа:

В. Янин

«К сожалению, я должен сейчас заняться критикой одного из крупнейших деятелей Новгород, Новгорода, новгородской истории. А именно Александра Невского. Александр Невский, заключив союз, понимаете, с Ордой, подчинил Новгород ордынскому влиянию. Он распространил на Новгород, который никогда не был завоеван татарами, он распространил, так сказать, на Новгород, значит, власть, татарскую власть. Причем, выкалывал глаза, понимаете, несогласным новгородцам. И много за ним грехов всяких. Несмотря на то, что, вот, он победителем был, понимаете, немцев там, во время ледового побоища и в других сражениях, на Чудском озере. Но, тем не менее, Новгород предан был татарам им.»

В. Янин отрицательно оценивает деятельность Александра Ярославовича, считая, что он предал и подчинил Новгород татарам, которые без его помощи никогда бы не завоевали «вольный город».

Янин В.Л. «Александр Невский был грешником» — лекция, на телеканале «Культура» в рамках проекта ACADEMIA. Режим доступа:

Российская историческая наука XIX — нач. XX вв. об Александре Невском

С 4 по 8 мая в рамках Межрегиональной программы «Александр Невский — имя России» прошла V Международная конференция сообщества «ДелоРус» и Александро-Невского Братства «Александр Невский — знамя наших побед», посвященная 770-летию победы в Невской битве 1240 года.

Отечественная досоветская историческая наука о святом благоверном великом князе Александре Невском уже становилась предметом рассмотрения ученых, которые выяснили в целом: кто и что писал по этой теме. Однако расставленные акценты, недостаточно выясненные методологические подходы порой затрудняют понимание исторического и историографического процесса. Мы попытаемся частично конкретизировать некоторые представления о достижениях историков ХIХ — нач. ХХ вв.

+ + +

К началу ХIХ в. российская историческая наука накопила определённое количество сведений об Александре Невском на основании источников («Жития», летописей и т.д.) и литературы (В.Н.Татищев, М.М.Щербатов и др.).

Детальнее по сравнению с предшественниками представил жизнь и деятельность вел. кн. Александра Н.М.Карамзин в четвертом томе «Истории Государства Российского» (Гл.2. «Великие князья Святослав Вселодович, Андрей Ярославич и Александр Невский»). Исследовал он и более широкий (чем его предшественники) круг источников (Лаврентьевскую и Троицкую летописи, иностранные свидетельства и др.). Это был шаг вперёд, с точки зрения большей полноты, последовательности, критического отношения к фактической стороне событий. Но, как и многие другие отечественные историки, Н.М.Карамзин зависел от западноевропейских воззрений на русский исторический процесс. Некоторые карамзинские оценки стали предметом последующей критики. Но и оппоненты не всегда были правы.

В частности, Н.А.Полевой в четвертом томе своей «Истории русского народа», само название которой указывало на иной подход к русской истории (обращение к истории народа, а не государства). Но вот что писал Н.А.Полевой о Невской битве: «Сия небольшая победа доставила Александру название Невского. Память народная сохраняет иногда по странному своеволию, воспоминание о делах самых ничтожных, (здесь и в дальнейшем курсив наш — А.К.) забывая большее» . А вот как Н.А.Полевой описал последние дни жизни благоверного князя: «Изнуренный страхом и скорбию, Александр осенью возвратился в Нижний Новгород, уже больной, и скончался 14 ноября, в Городце Волжском» .

Всего одну страницу посвящает Александру Невскому известный историк Н.Г.Устрялов в первой части четвертого издания «Русской истории» (СПб., 1849).

Таким образом, освещение деятельности Александра Невского в общих работах по истории России (за неимением возможности не рассматриваем сочинения Н.С.Арцыбашева, М.П.Погодина и нек. др.) оставляло желать лучшего. Требовалось специальное исследование.

Его автором выступил близкий к славянофилам неутомимый архивист (а впоследствии профессор Императорского Московского университета) И.Д.Беляев. В 1849 г. он публикует первую подлинно научную специальную работу «Великий князь Александр Ярославич Невский» . Источниковой базой для И.Д.Беляева стали в основном летописи, ссылается автор также на труды В.Н.Татищева, Н.М.Карамзина, Н.С.Арцыбашева, новгородские синодики, ливонские хроники.

Опираясь на свидетельства двенадцати летописей, И.Д.Беляев показывает неверность выводов В.Н.Татищева, который обвинял Александра в Неврюевом нашествии (1252 г.) . Автор обосновывает заслуги великого князя как замечательного полководца, опытного дипломата и благочестивого христианина. Едва ли не выше всех подвигов св. Александра Невского, И.Д. Беляев ставит его умение отстоять свободу для своего народа под игом татар: «не поднимая оружия», Русь получала права «державы почти самостоятельной» .

Да, «мудрый ратоборец за Русскую землю знал, чего добивался» и поэтому «вполне заслуживает благоговение и благодарность потомства, которое, зная уже последствия Александровых забот, может с большею правдивостию оценить его труды» .

Последнюю поездку в Орду И.Д.Беляев рассматривает чрезвычайно высоко: «…Александр и здесь опять явился обычным ходатаем и спасителем Русской земли, с упованием на помощь Божию и на правость своего дела… он шёл в Орду почти на верную смерть… об этом подвиге Александра нельзя вспоминать без благоговения к высокому характеру подвигоположника» . Более того: «… он шел как добровольно обреченная искупительная жертва за Русскую землю» .

По подсчётам И.Д. Беляева, князь Александр участвовал в более двадцати битвах и «четыре раза ездил в Орду к грозным ханам, где многие из князей — его современников сложили свои головы, под ножами убийц, но он, хранимый Богом, отовсюду выходил цел и невредим…» . Нельзя не отметить отличительную черту И.Д.Беляева: в своём исследовании он открыто выступает как православный учёный. В этом смысле его работа разительно отличается от воззрений С.М. Соловьёва, Н.И.Костомарова, В.О.Ключевского.

Несмотря на то, что в своей «Истории России с древнейших времен» С.М.Соловьев считал Александра Невского «самым видным лицом в нашей древней истории от Мономаха до Донского» , тем не менее, обвинял благоверного князя в использовании татарской помощи в борьбе за власть, отрицал заслугу Александра в избавлении православного духовенства от проводимой татарами на Руси переписи и т.д.

Неудивительно, что А.С.Хомяков сказал о соловьевской «Истории России…»: он «рассказывает не историю России, даже не историю государства Русского, а только историю государственности в России» , где нет «жизни нигде».

А раз нет жизни, то — «мертвенность». А.С.Хомяков как опытный врач (а он был успешно практикующим врачом. — А.К.) констатирует мертвенность всего взгляда, которая отомстила за себя автору «в крайней мертвенности самой истории», где «обойдены все живые вопросы в истории» .

Понять П.А.Безсонова можно, если учесть, что именно он издал в сборнике «Калики перехожие» духовные стихи об Александре Невском, записанные со слов крестьянина Орловской губернии (См. в приложении к тексту нашего выступления).

Достаточно скромно об Александре Невском (в двух местах на 3-4 страницах), писал К.Н.Бестужев-Рюмин в «Русской истории» .

Первый выпуск «Русской истории в жизнеописаниях ее виднейших деятелей» (1873) Н.И. Костомаровым из-за болезни глаз надиктовывался. Это было популярное изложение. Александру Невскому посвящалось специальная глава без ссылок на источники и литературу.

Н.И.Костомаров (будучи достаточно вольным в обращении с фактами) всю политику Александра Невского по отношению к Орде сводит к одной покорности: «Оставалось отдаться на великодушие победителей, кланяться им, признать себя их рабами и тем самым, как для себя, так и для своих потомков, усвоить рабские свойства» .

В.О.Ключевский специально изучал агиографические источники, в т.ч. «Житие Александра Невского» в своей магистерской диссертации «Древнерусские жития святых как исторический источник» (М., 1871). Однако не может вызвать вопросов его общий подход, излагаемый им и позднее: «Значит, по своему содержанию житие — церковно-историческое воспоминание, и только» .

В «Курсе русской истории» В.О.Ключевского об Александре Невском нет не только специального раздела, параграфа, страницы, но даже абзаца. Вернее сказать, у В.О.Ключевского благоверный князь Александр упоминается лишь несколько раз.

Вот самый крупный фрагмент (в сокращении): «Ордынские ханы не навязывали Руси каких-либо своих порядков, довольствуясь данью, даже плохо вникали в порядок, там действовавший. Да и трудно было вникнуть в него, потому что в отношениях между тамошними князьями нельзя было усмотреть никакого порядка… В опустошенном общественном сознании оставалось место только инстинктам самосохранения и захвата. Только образ Александра Невского несколько прикрывал ужас одичания и братского озлобления, слишком часто прорывавшегося в среде русских правителей… Если бы они были предоставлены вполне самим себе, они разнесли бы свою Русь на бессвязные, вечно враждующие между собою удельные лоскутья» .

А теперь второй (по объёму) фрагмент: «Племя Всеволода Большое гнездо вообще не блистало избытком выдающихся талантов, за исключением разве одного Александра Невского» . Все эти князья, для В.О.Ключевского «без всякого блеска, без признаков как героического, так и нравственного величия», «средние люди Древней Руси, как бы сказать, больше хронологические знаки, чем исторические лица»

Пожалуй, такую немногословность и афористичность можно отчасти понять, изучив рассуждения знаменитого историка о православии, самодержавии и народности. Упомянем лишь некоторые из множества подобных.

Дневниковая запись от 22 октября 1906 г.: «Русской церкви как христианского установления нет и быть не может; есть только рясофорное отделение временно-постоянной государственной охраны» .

В.О.Ключевский, 1900-е годы:

«Самодержавие — бессмысленное слово, смысл которого понятен только желудочному мышлению неврастеников-дегенератов» .

«С Ал III, с его детей вырождение нравственное сопровождается и физическим» .

Иначе подходил к этим понятиям и к оценке Александра Невского Д.И.Иловайский в «Истории России». Автор исходил из того, что «история по преимуществу имеет дело с лицами, стоящими во главе народа и вообще с теми деятелями, посредством которых он проявляет себя в разных сферах общественного развития» . Благоверный князь для него — «наш национальный герой», «блистательный представитель великорусского типа»: «Александр Ярославич принадлежит к тем историческим деятелям Северной Руси, в которых наиболее отразились основные черты великорусской народности: практический ум, твердость воли и гибкость характера или умение сообразоваться и обстоятельствами» .

Самым крупным не только светским, но и церковным специальным сочинением о вел. кн. Александре стала книга М.И.Хитрова (впоследствии протоиерея) . Он усвоил лучшие достижения церковной и светской историографии, как отечественной, так и иностранной. Одних ссылок с различными комментариями было сделано четыреста двадцать четыре. Причём широко использовались не только работы историков, но и богословов, филологов. Прежде всего, автор сделал акцент на религиозно-нравственном осмыслении духовного смысла жизни и деятельности благоверного князя. К книге были составлены обширные приложения: обозрение источников и пособий, примечания, хронологическая таблица (См. одно из приложений в конце текста данного выступления).

Постепенно (хотя и недостаточно, в контексте других вопросов) об Александре Невском в конце XIX — нач. XX в. начинают упоминать некоторые военные историки. Но лишь очень кратко по несколько слов, строк, фрагменту.

Светские историки нач. ХХ в. всё глубже начинают изучать специальные исторические дисциплины (агиография, иконография), которые в той или иной мере способствовали пониманию проблематики, связанной с именем Александра Невского . Однако революции 1917 г. положили конец этим плодотворным усилиям.

Таким образом, в отечественной исторической науке XIX — нач. XX вв. были достигнуты определенные успехи в изучении жизни и деятельности св. Александра Невского. Но это не был однозначно-положительный процесс достижений. Одной из отличительных черт является явная или скрытая полемичность, что ещё (или вовсе) не беда.

В то же время можно заметить некоторую конфронтационность историков к сочинениям друг друга (или игнорирование сильных сторон исследований) как внутри самой светской историографии, так и по отношению к историографии церковной. Это привело к тому, что не все авторы бережно обращались с лучшими достижениями предшественников и современников. Более того, некоторые наиболее известные специалисты в светской историографии порой допускали явную тенденциозность, вытекающую из их мировоззрения и методологических подходов.

Александр Дмитриевич Каплин, доктор исторических наук, профессор Харьковского национального университета им. В.Н.Каразина

Приложение

Св. Александр Невский в русской поэзии — народной и художественной

(из книги М.И. Хитрова )

Столь высокая личность, как св. Александр Невский, оставивший своей деятельностью глубокий след в жизни русского народа, не могла не оставить следов и в народном творчестве. В предлагаемом народном стихе, записанном со слов крестьянина Орловской губернии, св. Александр Невский является победителем «нечестивых татар». Св. Александр не побеждал татар на поле брани, тем не менее, историческая заслуга св. князя народным чутьем оценена верно: св. Александр превозмог варваров превосходством нравственной силы, подготовив своими самоотверженными подвигами будущее освобождение русского народа от тяжкого ига и дальнейшее торжество его над варварами.

Уж давно-то христианска вера

Во Россеюшку взошла,

Как и весь-то народ русский

Покрестился во нее;

Покрестился, возмолился

Богу Вышнему:

«Ты создай нам. Боже,

Житье мирное, любовное:

Отжени ты от нас

Врагов пагубных;

Ты посей на нашу Русь

Счастье многое!»

И слышал Бог молитвы

Своих новых христиан:

Наделял Он их

Счастьем многиим Своим.

Но забылся народ русский,

В счастии живя;

Он стал Бога забывать,

А себе-то гибель заготовлять.

И наслал Бог на них

Казни лютыя,

Казни лютыя, смертоносныя:

Он наслал-то на святую Русь

Нечестивых людей,

Нечестивых людей, татар крымскиих.

Как и двинулось погано племя

От севера на юг.

Как сжигали-разбивали

Грады многие,

Пустошили-полонили

Земли русския.

Добрались-то они до святаго места.

До славнаго Великаго Новагорода.

Но в этом-то граде

Жил христианский народ:

Он молил и просил

О защите Бога Вышняго.

И вышел на врагов

Славный новгородский князь,

Новгородский князь Александр Невский.

Он разбил и прогнал

Нечестивых татар;

Возвратившись со войны,

Во иноки он пошел;

Он за святость своей жизни

Угодником Бога стал.

И мы, грешнии народы,

Притекаем к нему:

«Ты, угодник Божий,

Благоверный Александр!

Умоляй за нас

Бога Вышняго,

Отгоняй от нас

Врагов пагубных!»

И мы тебя прославляем:

«Слава тебе,

Благоверный Александре,

Отныне и до века!»

(Калеки перехожие. П. Безсонова. Ч. 1. С. 669-671)

Литература

1. Полевой Н А. История русского народа. Т. 4. М., 1833.

3. Соловьев С. М. История России с древнейших времен. Т. III. М., 1853.

4. Хомяков А.С. Полн. собр. соч. В 8-ми т. Т.3. М., 1900.

5. Русская беседа. 1857. Т.3.

6. Безсонов П. Калеки перехожие. Сборник стихов и изследование. Ч. 1. Вып. 1-3. М., 1861.

7. Бестужев-Рюмин К.Н. Русская история. Т. I. СПб.,1872.

9. Ключевский В.О. Сочинения в 9-ти тт. Т. II. М., 1988; т. VII. М., 1989; т. IX. М., 1990.

10. Иловайский Д.И. История России. Ч.1. М., 1876.

11. Иловайский Д.И. История России. Ч.2. Владимирский период. М., 1880.

12. Хитров М. И. Святой благоверный великий князь Александр Ярославич Невский. М., 1893, 1991.

13. Шляпкин И. А. Иконография святого и благоверного великого князя Александра Невского. Пг., 1915 и др.

Глава 3.

Походы Александра Невского

В 1238-1240 годах Русь подверглась страшному нашествию татар. Русско-татарские отношения выходят за рамки нашей работы, поэтому мы лишь вкратце помянем их.

Русские княжества попали под власть Золотой Орды. При этом дань Орде стали платить не только княжества центральной и южной Руси, но и северные земли, куда татары не дошли. Фактически Русь вошла в состав этого государства. Другой вопрос, что Золотая Орда представляла собой раннефеодальное государство с очень слабыми политическими, административными и экономическими связями. Русские князья платили Орде дань, ездили к хану судиться между собой, посылали свои дружины на помощь татарскому войску и, в свою очередь, требовали татарские рати для защиты от врагов, например, от литвинов. На русских монетах указывалось имя правящего татарского хана. За его здравие по всей Руси попы возносили молитвы. Для XIII-XIV веков это были обычные отношения феодала к своему сюзерену. В тот период многие графы во Франции имели больше суверенитета по отношению к своему королю, чем русские князья – к хану. Такое положение сохранялось до середины XIV века.

Нашествие Батыя в 1240 году на Русь, Польшу, Чехию, Венгрию, Сербию и Болгарию давало Риму прекрасный повод усилить свое влияние путем организации большого крестового похода против татар. Разговоры об этом велись в папском окружении. Но увы, на практике они привели к продолжению крестовых походов XII века против литовских и финских племен, а главное, против Руси. Таким образом, Рим направил основной удар по христианским княжествам, больше всех пострадавшим от Батыева нашествия.

В начале XIII века шла война между готским и шведским владетельными домами. В середине 20-х годов XIII века эта борьба закончилась усилением властных кругов феодалов, между которыми первое место занимал род Фолькунгов, наследственно владевший достоинством ярла. Могущественный представитель этого рода Биргер, побуждаемый папскими посланиями, предпринял в 1249 году крестовый поход против Руси.

Достоверные данные о силе шведского войска отсутствуют, хотя в трудах наших историков периодически всплывают неведомо откуда появившиеся числа. Так, И.А. Заичкин и И.Н. Почкаев пишут о пятитысячном войске и 100 кораблях ярла Биргера.

С 1236 года в Новгороде княжил, а точнее, служил князем (т.е. предводителем войска) молодой Александр Невский, сын Ярослава Всеволодовича. Вообще говоря, словосочетание Александр Невский впервые появилось в летописи XV века. Даже в «Повести о житии и о храбрости благоверного и великого князя Александра», созданной спустя 40 лет после описываемых событий, Александр ни разу не назван Невским. Но поскольку наш читатель привык к этому словосочетанию, мы и далее будем называть князя Александра Ярославовича Невским.

Согласно «Повести о житии и о храбрости благоверного и великого князя Александра» Биргер, прибыв с войском в устье Невы, отправил в Новгород своих послов заявить князю: «Аще можещи противитися мне, то се есмь уже зде, пленяя землю твою». Однако данное послание скорее всего интерполяция составителя «Повести о житии…», поскольку внезапность нападения зачастую была решающим фактором в сражениях на севере.

На самом деле шведов заметила новгородская «морская охрана». Эту функцию выполняло ижорское племя во главе со своим старейшиной Пелугием. По версии «Повести о житии…» Пелугий якобы был уже православным и имел христианское имя Филипп, а все остальное его племя оставалось в язычестве. Морская стража ижорцев обнаружила шведов еще в Финском заливе и быстро сообщила о них в Новгород. Наверняка существовала система оперативной связи от устья Невы в Новгород, иначе само существование морской стражи становится бессмысленным. Возможно, это были сигнальные огни на курганах; возможно – конная эстафета; но, в любом случае, система оповещения работала быстро.

В дальнейшем морская стража вела скрытое наблюдение за шведскими кораблями, вошедшими в Неву. В «Повести о житии…» это описано следующим образом: «Стоял он (Пелугий) на берегу моря, наблюдая за обоими путями , и провел всю ночь без сна. Когда же начало всходить солнце, он услышал шум сильный на море и увидел один насад, плывущий по морю, и стоящих посреди насада святых мучеников Бориса и Глеба в красных одеждах, держащих руки на плечах друг друга. Гребцы же сидели, словно мглою одетые. Произнес Борис: «Брат Глеб, вели грести, да поможем сроднику своему князю Александру». Увидев такое видение и услышав эти слова мучеников, Пелугий стоял, трепетен, пока насад не скрылся с глаз его».

Князь Александр, которому было около 20 лет , быстро собрал дружину и двинулся на ладьях по Волхову к Ладоге, где к нему присоединилась ладожская дружина.

Ярл Биргер находился в полном неведении о движении новгородской рати и решил дать отдых войску на южном берегу Невы, неподалеку от места впадения в нее реки Ижоры.

15 июля 1240 года «в шестом часу дня» русское войско внезапно напало на шведов. Согласно «Повести о житии…», Александр Ярославович лично ранил копьем в лицо ярла Биргера. Внезапность нападения и потеря командующего решили дело. Шведы стали отступать к кораблям.

В «Повести о житии…» описаны подвиги шестерых русских воинов. Первый из них, Гаврила Олексич, въехал на коне по сходням на шведское судно (шнеку) и стал рубить там врага. Шведы сбросили его с коня в воду, но он вышел из воды невредим и снова напал на врага. Второй, по имени Сбыслав Якунович, новгородец, много раз нападал на войско шведов и бился одним топором, не имея страха, и пали многие от его руки, и дивились силе и храбрости его. Третий, Яков, полочанин, был ловчим у князя. Он напал на полк с мечом, и похвалил его князь. Четвертый, Меша, новгородец, пеший со своей дружиной напал на корабли и утопил три корабля. Пятый, Сава, из младшей дружины, ворвался в златоверхий шатер ярла и подсек шатерный столб. Шестой, Ратмир, из слуг Александра, бился пешим одновременно с несколькими шведами, пал от множественных ран и скончался.

Эти сведения можно считать достоверными, поскольку автор записал их со слов участников Невской битвы.

С наступлением темноты большая часть шведских судов ушла вниз по течению Невы, а часть была захвачена русскими. По приказу Александра два трофейных шнека загрузили телами убитых шведов, и их пустили по течению в море, и «потопиша в море», а остальных убитых врагов, «ископавши яму, вметавша их в ню без числа».

Потери русских оказались ничтожно малыми, всего 20 человек. Этот факт, а также отсутствие упоминаний о Невской битве в шведских хрониках, дали повод ряду русофобствующих историков свести битву до уровня малой стычки. По моему мнению, гибель 20 отборных ратников при внезапном нападении – не такая уж и малая потеря. Кроме того, в сражении на стороне русских должна была участвовать еще и ижора. После битвы православных русских и язычников ижоров хоронили в разных местах и по разным обрядам. Ижорцы сжигали тела своих соплеменников. Поэтому русские участники битвы вряд ли знали, сколько было убитых среди ижоры.

Другое дело, что число шведов, пришедших с Биргером, могло быть намного меньше, чем предполагали наши патриоты-историки. Их вполне могло быть около тысячи человек. Но, в любом случае, Невская битва стала шведам хорошим уроком.

Новгородцы встретили Александра и его дружину колокольным звоном. Однако не прошло и нескольких недель, как властолюбивый князь и беспокойные граждане вольного Новгорода рассорились. Александр Ярославович вместе с дружиной отправился восвояси в свой Переславль-Залесский.

Но время для «крамолы великой» и ссоры с князем Александром новгородцы выбрали явно неудачно. В том же 1240 году рыцари ордена Меченосцев под командованием вице-магистра Андреаса фон Вельвена начали большое наступление на Русь. Вместе с немцами шел известный нам перебежчик князь Ярослав Владимирович. Немцы взяли Изборск. Псковское войско вышло навстречу немцам, но было разбито. Погиб псковский воевода Гаврила Гориславович. Любопытно, что немецкие хронисты сделали из Гаврилы Гориславовича вначале Гернольта, а потом князя Ярополка, заставив его «жить после смерти» и сдать немцам Псков.

На самом деле немцы осаждали Псков около недели, а затем псковичи согласились на все требования врага и дали своих детей в заложники. В Псков вошел немецкий гарнизон.

Немцы не удовольствовались псковскими землями, а вместе с отрядами чухонцев напали на Новгородскую волость (Вотскую пятину). В Копорском погосте, в 16 км от Финского залива, рыцари построили мощную крепость. В 35 км от Новгорода немцы захватили городок Тесов.

В такой ситуации новгородцам снова потребовался князь со своей дружиной. К князю Ярославу Всеволодовичу срочно отправились послы просить дать Новгороду князя Александра. Однако Ярослав Всеволодович дал им другого своего сына Андрея (более младшего). Новгородцы подумали и отказались, им нужен был только Александр. В конце концов, Ярослав Всеволодович уступил и дал Александра, но на более жестких условиях.

В 1241 году Александр Ярославович приехал в Новгород. Для начала он припомнил горожанам старые обиды и повесил «многий крамольники». Затем Александр осадил крепость Копорье и взял ее. Часть пленных немцев князь отправил в Новгород, а часть отпустил (надо полагать, за хороший выкуп), зато перевешал всю чудь из копорского гарнизона. Однако от дальнейших действий против рыцарей Александр воздержался до прибытия на подмогу сильной владимирской дружины во главе со своим братом Андреем.

В 1242 году Александр и Андрей Ярославовичи взяли Псков. В ходе штурма погибли 70 рыцарей и множество кнехтов. Согласно Ливонской хронике, Александр приказал «замучить» в Пскове шесть рыцарей.

Из Пскова Александр двинулся во владения Ливонского ордена. Однако передовой отряд русских под командованием новгородца Домаша Твердиславовича попал в немецкую засаду и был разбит. Получив известие о гибели своего авангарда, князь Александр отвел войско на лед Чудского озера близ урочища Узмени у «Воронея камени».

На рассвете 5 апреля 1242 года немецко-чухонское войско построилось сомкнутой фалангой в виде клина, в Европе такой строй часто называли «железной свиньей». В вершине клина находились лучшие рыцари ордена. Немецкий клин пробил центр русского войска, отдельные ратники обратились в бегство. Однако русские нанесли сильные фланговые контрудары и взяли противника в клещи. Немцы начали отступление. Русские гнали их на протяжении примерно 8 км до противоположного Соболицкого берега. В ряде мест лед подломился под столпившимися немцами, и многие из них оказались в воде.

Новгородская («первая») летопись сообщает, что в сражении были убиты 400 рыцарей, а 50 рыцарей взяты в плен, чуди же побито «без числа». Западные историки, например, Джон Феннел , ставят под сомнение достоверность этой цифры в летописи, поскольку в объединенном ордене всего насчитывалось тогда чуть более 100 рыцарей. Ливонская хроника, написанная в последнем десятилетии XIII века, говорит, что в битве погибли только двадцать рыцарей и еще шестеро попали в плен. По нашему мнению, не следует забывать, что каждого рыцаря на воине сопровождали один-два десятка конных воинов в доспехах. Видимо, летописец под рыцарями подразумевал хорошо вооруженных конных воинов.

Стоит также отметить, что Суздальская летопись отводит главную роль в Ледовом побоище не Александру, а Андрею Ярославовичу и его дружине: «Великыи князь Ярославь посла сына своего Андреа в Новъгород Великыи в помочь Олександрови на немци и победита я за Плесковым (Псковом) на озере и полон мног плениша и възратися Андреи к отцу своему с честью».

Это сообщение стоит воспринять серьезно, поскольку впоследствии Андрей Ярославович показал себя смелым воином (он стал первым князем, поднявшим восстание против Орды). Да и Ярослав Вячеславович отправил с ним из Владимира не мужиков-лапотников, а отборных воинов – «кованую рать».

В целом, нет оснований оспаривать то, что боем руководил Александр, но объективный историк должен отдать должное и его незаслуженно забытому брату Андрею.

Когда Александр возвращался в Псков после победы, пленных рыцарей вели рядом с их конями. Весь Псков вышел навстречу своему избавителю, игумены и священники шли с крестами. В «Повести о житии…» говорится: «О псковичи! Если забудете это и отступите от рода великого князя Александра Ярославовича, то похожи будете на жидов, которых господь напитал в пустыне, а они забыли все благодеяния его. Если кто из самых дальних Александровых потомков приедет в печали жить к, вам во Псков и не примете его, не почтите, то назоветесь вторые жиды».

После этого славного похода Александр должен был ехать во Владимир проститься с отцом, отправлявшимся в Орду. В его отсутствие немцы прислали в Новгород с поклоном послов, которые говорили: «Что зашли мы мечом, Воть, Лугу, Псков, Летголу, от того от всего отступаемся. Сколько взяли людей ваших в плен, теми разменяемся: мы ваших пустим, а вы наших пустите».

Немцы отпустили также и заложников псковских. Мир был заключен на благоприятных для Пскова и Новгорода условиях.

В 1245 году Александр Невский отразил несколько набегов литвинов, напавших на Торжок и Бежецк. В 1247 году Александр и Андрей Ярославовичи порознь отправляются в Орду, вначале в Сарай, а затем в далекую Монголию в Каракорум. Там регентша Огуль-Гамиш, вдова великого хана Гуюка, отдала Андрею великокняжеский престол во Владимире, а Александру велела княжить в Киеве. По старшинству Владимир должен был достаться Александру, а не его младшему брату. О мотивах такого решения ханши уже долгие годы ломают головы историки. По одной версии, ханше не понравились дружеские отношения Александра с сарайским ханом, по другой, она вступила в связь с красавцем Андреем.

Зимой 1249-1250 годов Александр и Андрей вернулись на Русь. Александр не пожелал ехать в разоренный татарами Киев, а стал слоняться по северной Руси. Следующей зимой (1250-1251 гг.) Андрей Ярославович женился на дочери галицкого князя Даниила Романовича. Этот брак закрепил союз двух самых могущественных князей, контролировавших большую часть русских земель. Союз явно носил антитатарскую направленность.

В 1252 году обиженный Александр поехал на Дон, в ставку сына Батыя хана Сартака и донес на брата. Реакция Сартака была более чем оперативной. Он отправил на Русь два больших татарских войска. Одно из них, под началом Неврюя, пошло на Владимир против Андрея, а другое, под началом Куремши, – против Даниила Галицкого.

Даниилу удалось отбить нападение Куремши. Однако войско Андрея было разбито, и ему с молодой женой пришлось бежать в Швецию. Александр торжественно въехал во Владимир и сел на великокняжеский престол, добытый ему татарскими саблями. Летом 1252 года татары страшно опустошили северную Русь. Недаром летописец сравнивал «неврюеву рать» с батыевым нашествием.

Католическая церковь продолжала экспансию на русские земли. Крестовые походы чередовались с попытками обращения русских князей в католичество. Так, папа Иннокентий IV (правил в 1243-1254 гг.) послал во Владимир к Александру Ярославовичу двух легатов – Галду и Гемонта. Согласно «Повести о житии…», легаты заявили Александру: «Папа наш так сказал: „Слышал я, что ты князь достойный и славный и что земля твоя велика“», и предложили принять ему католичество.

Князь велел написать папе ответ: «От Адама до потопа, от потопа до разделения народов, от смешания народов до Авраама, от Авраама до прохода Израиля сквозь Красное море, от исхода сынов Израилевых до смерти Давида царя, от начала царствования Соломона до Августа царя, от власти Августа и до Христова рождества, от рождества Христова до страдания и воскресения Господня, от воскресения же его и до восшествия на небеса, от восшествия на небеса до царствования Константинова, от начала царствования Константинова до первого собора, от первого собора до седьмого – обо всем этом хорошо знаем, а от вас учение не приемлем».

Легатам пришлось возвратиться в Рим ни с чем.

Параллельно Иннокентий IV завязал отношения с Даниилом Галицким, владетелем южной Руси. Причем он предложил Даниилу не перемену веры, а некое подобие унии. Так, папа соглашался, чтобы русское духовенство совершало службу на заквашенных просфирах и т.д., а галицкому князю в качестве «морковки» папа предлагал королевскую корону. Даниил в принципе не возражал против слияния церквей и тем более против королевского титула. Однако вначале он требовал эффективной военной помощи против татар. «Рать татарская не перестает: как я могу принять венец, прежде чем ты подашь мне помощь?», – писал он папе.

В 1254 году, когда Даниил был в Кракове у князя Брлеслава, туда же явились и папские послы с короной, требуя свидания с Даниилом. Даниилу удалось избежать встречи с ними под тем предлогом, что не годится ему с ними видеться в чужой земле. На следующий год послы снова явились, и опять с короной и обещанием помощи. Даниил, не веря пустым обещаниям, не хотел и тут принимать корону, но его мать и польские князья уговорили его: «Прими только венец, а мы уже будем помогать тебе на поганых». В то же время папа проклинал тех, кто хулил православную веру, и обещал созвать собор для рассуждения об общем соединении церквей. В конце концов, Даниила уговорили, и он короновался в Дрогичине.

Реальной военной помощи с Запада король Даниил не получил и вскоре прервал всякие сношения с папским престолом, несмотря на упреки папы Александра IV. А королевский титул, полученный от папы, Даниил сохранил за собой и своим потомством.

Как уже говорилось, папство и рыцарство на Востоке совмещало убеждение с принуждением. В 1249 году шведский король Эрик созвал «и рыцарей, и тех, кто близки к рыцарскому званию, а также крестьян и вооруженных слуг», (то есть объявил тотальную мобилизацию для похода на тавастов (емь). Командовать войском король поручил своему зятю Биргеру, тому самому, помеченному копьем Александра Невского. Несколько десятков шведских кораблей пересекли Ботнический залив и высадили в Финляндии большое войско. Естественно, тавасты не стали в открытом бою противостоять численно превосходящему и лучше вооруженному шведскому войску. Шведы учинили кровавую бойню. «Всякому, кто подчинился им, становился христианином и принимал крещение, они оставляли жизнь и добро и позволяли жить мирно, а тех язычников, которые этого не хотели, предавали смерти. Христиане построили там крепость и посадили своих людей. Эта крепость называется Тавастаборг – беда от нее язычникам!… Ту сторону, которая была вся крещена, русский князь, как я думаю, потерял» .

Где находилась крепость Тавастаборг (другое название Тавастгус), давно спорят финские историки. Некоторые считают, что это по сей день существующий средневековый каменный замок в городе Хяменлинна .

Однако Хяменлинна не очень похож на «детинец», описанный в летописи. Судя по летописи, «детинец» стоял на высокой и крутой горе в то время как замок в Хяменлинне стоит на небольшой возвышенности, всего на несколько метров возвышающейся над уровнем окружающей местности. К летописному описанию более подходит городище Хакойстенлинна, расположенное в той же части земли еми, в местности Янаккала. Городище это находится на крутом и высоком скалистом неприступном холме. Отметим, что «Хроника Эрика» признает, что, во-первых, тавасты до шведского вторжения были русскими, точнее, новгородскими подданными, а, во-вторых, русские не пытались силой навязывать тавастам (еми) христианство, и они в подавляющем большинстве оставались язычниками.

Вслед за тавастами шведам удалось покорить племена сумь, жившие на юго-западе Финляндии. В 1256 году шведы, датчане и крещенные финны предприняли поход в Северную Эстляндию, где начали восстанавливать крепость Нарву на правом берегу реки. Эту крепость основал в 1223 году датский король Вальдемаром II, но позже ее разрушили новгородцы.

Новгородцы в 1256 году не имели князя, поэтому им пришлось послать гонцов во Владимир за Александром Невским. Зимой 1256-1257 годов Александр с дружиной прибыл в Новгород, Собрав новгородские войска, Александр отправился в поход. Как говорит летописец, в войске никто не знал, куда идет князь. Александр выбил шведов и компанию из Копорья, но далее двинулся не на чудь, как думало все войско и неприятель, а на емь, то есть не в Эстляндию, а в Центральную Финляндию. Как гласит летопись: «и бысть зол путь, акы же не видали ни дни, ни ночи». Да, дни зимой в Центральной Финляндии крайне коротки. Несмотря на это, русские побили и шведов, и подвластных им тавастов, а затем с большой добычей и полоном вернулись домой. Крепость Тавастаборг взята не была, но этот поход Александра надолго отбил у шведов охоту совершать набеги на новгородские земли.

После мира 1242 года Ливонские рыцари десять лет не беспокоили Русь. Лишь в 1253 году, ободренные удачными войнами с Литвой, они нарушили договор, пришли под Псков и сожгли посад, но, по словам летописца, сами понесли большие потери от псковичей. Видимо, осада крепости длилась до тех пор, пока на выручку псковичам не пришел новгородский полк. Тогда немцы испугались, сняли осаду и ушли.

Новгородцы не удовлетворились освобождением Пскова, а двинулись в Ливонию. К новгородцам присоединились их верные союзники карелы. Как писал летописец, новгородцы «положили пусту немецкую волость (то есть Ливонию), карели также ей много зла наделали». Псковичи разбили какой-то орденский «полк». В итоге рыцари «послали во Псков и в Новгород просить мира на всей воле новгородской и псковской».

В 1262 году князь Ярослав Ярославович (брат Александра Невского) и его сын Дмитрий Ярославович решили вернуть «свою отчину город Юрьев» (Дерпт). Они заключили союз с литовским князем Миндовгом и жмудским князем Тройнатом. Однако ливонцев спасла асинхронность действий русских и их союзников. Князь Миндовг осадил крепость Венден (Кесь), но тщетно дожидался русских, и, не дождавшись, снял осаду, удовлетворившись лишь опустошением окрестных земель. Когда ушла литва, явились русские полки и осадили Юрьев. Немцы к этому времени сильно укрепили город. Летописец писал: «был город Юрьев тверд, в три стены, и множество людей в нем всяких, и оборону себе пристроили на городе крепкую». Русские взяли приступом посад, разграбили его и сожгли, захватили много пленных, но крепость взять не смогли и ушли назад. Ливонский же хронист утверждает, что русские ушли от Юрьева, узнав о приближении магистра Вергера фон Брейтгаузена, что магистр, преследуя русских, вторгся в их владения, опустошил их, но заболел и вынужден был возвратиться.

Это были последние при жизни Александра Невского боевые действия русских на севере Руси. 14 ноября 1263 года князь Александр Ярославович умер в Городце на Волге по пути из Орды во Владимир. 23 ноября он был похоронен в монастыре Рождества Богородицы во Владимире. Митрополит Кирилл сказал над его гробом: «Дети мои милые! Знайте, что зашло солнце земли Русской», и все люди закричали в ответ: «Уже погибаем!». Тут следует отметить, что митрополит Кирилл был старым сподвижником и другом Александра Невского. Большинство же князей и простого люда в конце XIII – начале XIV века смотрели на Александра как на обыкновенного князя, пусть более удачливого, чем другие.

После смерти Александра его четыре сына длительное время правили северной Русью, хотя и сражались друг с другом. Младший его сын, Даниил, в 1277 году стал первым московским удельным князем. До этого Москва была столь мелким городком, что не имела своего князя. Внук Александра Невского, Иван Данилович Калита, стал «собирателем русских земель» вокруг Москвы. Естественно, что московские князья были крайне заинтересованы в возвеличивании своего предка. Особо понадобилась поддержка прапрадеда Александра внуку Калиты Дмитрию Донскому накануне Куликовской битвы. А как известно, чудо всегда происходит, когда есть социальный заказ на него. И тут в одну прекрасную ночь иноку владимирского Богородицкого монастыря привиделся князь Александр Ярославович. Монахи разрыли его могилу и обнаружили там нетленные мощи. Князя Александра Ярославовича немедленно канонизировали и ввели в пантеон московских святых.

В общерусский пантеон Александр Невский был введен лишь в 1547 году. Читатель помнит, что это был год венчания на царство-Ивана IV (еще не Грозного). Тут тоже понадобились знаменитые и желательно святые предки. В дальнейшем легко заметить, что всплески популярности Александра Невского каждый раз совпадали по времени с очередными конфликтами со шведами и немцами, например, в начале XVIII века в ходе Северной войны, в конце 30-х годов XX века при обострении отношений с гитлеровской Германией.

Современные историки (я уж не говорю о писателях) склонны осовременивать Александра Невского, приписывая ему несвойственные черты и поступки. Он же был обычным человеком XIII века, умным и очень жестоким правителем и, безусловно, талантливым полководцем, но не настолько, чтобы две его победы закрывали нам целый век собственной истории.

Проордынские симпатии Александра Невского – вопрос крайне спорный. Как говорится, история не имеет сослагательного наклонения, поэтому бессмысленно гадать, что было бы, если бы Александр в 1252 году не поехал к хану Сартаку, а поддержал своего брата Андрея и князя Даниила Галицкого.

В то же время антизападная направленность политики Александра вполне понятна и оправдана. Орды Батыя и Неврюя принесли неисчислимые жертвы русскому народу. Но ханы Золотой Орды не стремились к уничтожению Руси. Ханам нужны были верные вассалы и их дружины, а главное – деньги. Поэтому ханы не только не разрушали властные структуры русских княжеств и православную церковь, а наоборот, пытались использовать их в своих целях.

В отличие от татар, рыцари-крестоносцы и римские папы преследовали совсем иные цели. Русское государство и даже удельные княжества были им ни к чему. Им требовались рабы-славяне, которые безропотно трудились бы на своих европейских господ и платили десятину римскому папе. Поражение в борьбе с крестоносцами грозило русским княжествам полным уничтожением, гибельно православной церкви, русской культуры и русского языка. Русь ждала в этом случае судьба Великой Моравии и Пруссии, от которых «носители просвещения и веры христовой» не оставили и следа.

Поделитесь на страничке

Следующая глава >

Александр Невский

Сама история Александра достаточно любопытна. Он получает княжеский престол уже в то время, когда Русь вошла в состав Улуса Джучи после монгольского нашествия. И это получение ярлыка на княжение было сопряжено с целым рядом сложностей. Первым русским князем, который получил ярлык на великое княжение из рук Батыя, был отец Александра, Ярослав Всеволодович. И тут тоже начинаются какие-то непонятные вещи, потому что тот же Ярослав был вызван в Каракорум, там он, судя по всему, был отравлен, у нас есть свидетельства, скажем, Плано Карпини — это католический миссионер, который был в Каракоруме, который если сам не видел, то, во всяком случае, слышал о том, что произошло с Ярославом.

После чего Александр вместе со своим братом Андреем тут же были вызваны в Каракорум. Они, правда, поехали не сразу, и понятно почему: тот же Плано Карпини писал, что все говорили о том, что их вызывают для того, чтобы убить, хотя непонятно, зачем так далеко ехать, чтобы убить, можно было и на месте как-то решить эту проблему. Но тем не менее братья приехали в Каракорум, и там Андрей, младший брат, получает ярлык на великое княжение, а Александр — ярлык на Киев и на всю Русскую землю — довольно странное распределение. Но Киев в это время находится в плачевном состоянии: еще до нашествия два похода совершенно колоссальных объединенных войск, которые организовал Андрей Боголюбский, разорили Киев, а в 1240 году Киев еще был захвачен монголами, и там оставалось где-то 200 дворов, то есть его и городом по большому счету назвать уже сложно.

Поэтому Александр поехал не в Киев, а в Новгород. Но прошло всего 4 года, и в 1252 году он был вызван в ставку Батыя, который в это время управляет как раз тем самым Улусом Джучи, и там из рук Батыя получает ярлык на великое княжение Владимирское, хотя во Владимире сидит в это время его брат Андрей, у которого тоже ярлык на великое княжение от имени великого хана. Батый отправляет вместе с Александром большой отряд под командованием Неврюя. Просил об этом Александр, не просил об этом Александр — споры могут продолжаться до бесконечности.

Самое главное, что Владимир был взят, Андрей бежал, а Александр стал великим князем Владимирским.

И наступает новая фаза в его правлении, когда он в 1256 году подавляет восстание в Новгороде против ордынских численников, причем расправляется с новгородцами очень жестоко: одним носы урезал, другим глаза выколол, после чего перепись была проведена. То есть фактически Александр прилагает очень серьезные усилия к тому, чтобы северо-западные русские земли, до которых полчища Батыя не дошли, вошли в состав Улуса Джучи и начали выплачивать дань.

Тут, конечно, возникает некоторое противоречие между нашим сознанием и тем, что знал летописец, который рассказывает об Александре. Наступает период относительного затишья. Кончается все тем, что Александр в очередной раз едет в ордынскую ставку, желая, как пишут летописцы, отмолить от большой беды, от участия древнерусских дружин в походах монголов. Надо сказать, что они до этого принимали участие в таких походах и после этого будут принимать участие, и это, в общем-то, было действие, которое, с одной стороны, вроде бы действительно было бедой, но, с другой стороны, приносило определенные доходы тем князьям и тем дружинникам, которые в этих походах принимали участие.

Возвращаясь из Орды, Александр разболелся и в Городце скончался.

Основную славу Александру приносят два сражения — Невская битва и Ледовое побоище. Сражения, надо сказать, не такие глобальные, как у нас их иногда представляют. Гораздо важнее борьба Александра с литовской опасностью, потому что в это время формируется Великое княжество Литовское и совершаются взаимные набеги на северо-западные земли и с северо-западных земель. Это была гораздо более серьезная вещь. Но у нас принято говорить о том, что Александр якобы совершил исторический выбор: он, с одной стороны, боролся против крестоносной агрессии, а с другой стороны, налаживал отношения с Ордой. Надо сказать, что говорить о выборе тут, по-моему, трудно, потому что, с одной стороны, не Александр выбирает между этими двумя силами — его выбирают в Орде, причем выбирает его Батый.

Дело в том, что за всеми этими передачами ярлыков на великие княжения стоит внутренняя политическая борьба между Чингизидами. Батый еще во время похода на запад поссорился со своим двоюродным братом Гуюком, сыном великого хана Угэдэя, и Угэдэй вызвал Гуюка во Внутреннюю Монголию, там устроил разнос своему сыну, даже собирался его казнить, потом решил отправить на расправу к Батыю и вдруг скоропостижно скончался. Плано Карпини говорил, что его отравила тетка Гуюка. Батый, узнав о смерти Угэдэя, не поехал во Внутреннюю Монголию, потому что у него была хорошо налажена разведка, он, видимо, понимал, кто станет новым великим ханом. Была проведена потрясающая предвыборная кампания, в результате которой — ее организовала ханша Туракина, мать Гуюка, — Гуюк становится великим ханом. И когда Батый дает ярлык на великое княжение Ярославу Всеволодовичу, этим он нарушает правило: он мог дать только грамоту на управление, ярлыки выдает великий хан. Вот именно, наверное, поэтому Ярослав и был вызван в Каракорум и там убит. А вот потом уже сыновей Ярослава вызывают в Каракорум, чтобы дать им правильные ярлыки. И когда они едут, Гуюка уже нет — Гуюк поехал выяснять отношения с Батыем, но по дороге скончался. И управляет в это время Огул-Гаймыш, вдова Гуюка, которая дает ярлыки на великое княжение Андрею и на княжение в Киеве и Русскую землю Александру.