Бог – это реальность (+ВИДЕО)

Портал «Православие.ру» начинает проект «Закон Божий с протоиереем Андреем Ткачевым», в рамках которого отец Андрей будет в мини-беседах рассказывать главное, что мы должны знать о Боге, о домостроительстве спасения, о Церкви – о нашей вере.

Бог – это Тот, о Ком у нас не возникало бы никаких вопросов, если бы мы не были грешны, если бы мы не выпали из Рая, как птенец выпадает из гнезда, – тогда всё было бы по-иному, и Бог не был бы проблемой. Сейчас Бог – это проблема и вопрос. Есть ли Он? А если есть – то где Он? А если есть и где – то какой Он? Что я должен Ему? Что Он должен мне? Тысячи вопросов возникают у человека. Но этого бы всего не было, если бы мы не согрешили, если бы грех не затмевал наши очи. Мы должны сознаться в том, что все сложные, заковыристые вопросы о Боге сложны именно в силу нашей греховности, помраченности нашего ума. Помрачен ум человеческий, ослаблена воля человеческая, задерган человек, он дезориентирован, он сегодня думает одно, завтра – другое, сейчас думает одно, а через полчаса – совершенно другое. Внутри одной минуты он может колебаться сердцем направо и налево. Потому что, повторюсь, дезориентирован и помрачен.

Бог – это первая и высшая реальность. Спросите себя, что для вас реально. Реален стол, на который я опираюсь руками. Реальна книга, которую я могу листать, читать и пересказывать. Реален электрический свет. Реальны стены, которые я не могу пробить рукой, а если столкнусь с ними, то отскочу. Реальна масса вещей, относящихся непосредственно ко мне: реален крест на моей груди, реальны волосы на моей голове… Но Бог намного более реален, и если мы не чувствуем этого, то в силу того, что мы согрешили и отпали от благодати. Все согрешили, и все лишены славы Божией.

Бог – это жизнь сама по себе. Жизнь – это не хлеб и не вода, не цветок распустившийся, не ребенок родившийся – это всё проявления жизни. А жизнь сама по себе есть Бог, и Он есть первая и главная реальность. И эта простейшая истина только потому нам не является очевидной, что мы, к сожалению, являемся детьми согрешившего Адама и помрачены грехом и в разуме, и в воле, и в чувствах.

Возвращение к Богу происходит у человека очень длительным, сложным путем. Человек страдает. Потому что человек не только homo habilis – «человек умелый», не только homo sapiens – «человек разумный», не только homo erectus – «человек прямоходящий». Человек еще и homo passus (от passion – страдание, страсти) – «человек страдающий». И одно из характерных состояний человека – это его постоянное страдание: либо внешнее, либо внутреннее, а чаще всего – и то, и другое. Он страдает, потому что он живет неестественной жизнью, страдает от того, что живет вне Источника жизни, он оторван от Него. Если угодно, это как телефон, у которого садится зарядка, и он пищит, «говоря»: «Срочно подключите меня к зарядному устройству. Я оторвался от источника питания, моя батарея садится…» И красным огоньком сигнализирует, что еще немножко – и он отключится. Так и у человека. А Источником жизни, Жизнью самой по себе, Жизнью по имени «Ехайе» (еврейское Яхве означает «Тот, Кто есть») является Бог. И мы бы не сомневались в Нем, если бы не было греха и диавола, и всех наших личных грехов, и наших ошибок, и проч., и проч.

Мы все находимся в том печальном состоянии, которое очень хорошо описывает Тютчев:

человек «безверием палим и иссушен,
Невыносимое он днесь выносит…
И сознает свою погибель он,
И жаждет веры – но о ней не просит».

Мы умираем от безверия, мы умираем в отрыве от Источника жизни, наша батарея пищит: «Еще немного – и я погасну…» Розетка рядом. Вилка есть, и есть зарядное устройство. Есть Церковь, есть Таинства. Но мы не прибегаем к этому из-за гордости и потому, что сомневаемся в бытии Божием и в действенности этого Источника питания.

Протоиерей Андрей Ткачев. Фото: Православие.Ru

Так что вопрос о Боге – это не праздный вопрос. Это вопрос теоретический и философский, это вопрос бытийный. Это вопрос жаждущего о том, где вода. Если человеку, который в пустыне хочет пить, сказать: «Воды я тебе не дам, но вот ее формула – H2O», это будет издевательством. Если современному человеку сказать, например, что Бог есть, но не привести его к Богу – это будет издевательством. «Где Он есть? А почему я болен, почему я беден, почему от меня ушла жена, почему болеют мои дети, почему мой отец умер?.. Почему??? Где ваш Бог?» Так что нужно дать человеку благодатный опыт переживания Божественной реальности. Вот для этого существует Церковь.

Другие говорят о Боге, а Церковь являет Бога

Без Церкви заводить разговор о Боге бесполезно, потому что все остальные говорят о Боге, а Церковь являет Бога, но являет через праведников, через богослужения, через Таинства, через своих святых. И наша боль сердца, наша тревога, наши переживания как раз о том, чтобы люди искали Бога и находили Его. Об этом говорил и апостол Павел в одном из своих проповеднических трудов: в книге «Деяний» передаются его слова о том, что Господь Бог от одной крови расплодил по лицу земному множество народов и дал некую духовную задачу: «дабы они искали Бога, не ощутят ли Его и не найдут ли, хотя Он и недалеко от каждого из нас: ибо мы Им живем и движемся и существуем» (Деян. 17: 27–28). Недалеко от человека – существа нравственного, а человек – это нравственное существо. Таково его определение. Не просто ядущее, пьющее, прямоходящее, о чем-то говорящее существо, но это существо, которое задается вопросами: «Кто я?», «Откуда я?», «Куда я иду, и как я должен жить?» Такие вопросы задает себе только человек. Ни бегемот, ни жираф, ни антилопа, ни хомяк, ни крыса, ни воробей – никто больше не мучается вопросами экзистенции. Только человек. Он спрашивает себя: «Кто я такой?» Он должен искать Бога, не ощутит ли, не найдет ли. Так что поиск Бога – это главная экзистенциальная задача человека.

Где Ты и Кто Ты, Тот, Который создал меня? Есть ли Ты? – эти вопросы рождают в человеке человека

Бог есть очевидная реальность, а человек есть парадоксальное бытие, любимое Богом творение, выпавшее из настоящей жизни и попавшее в область неких мнимостей – в королевство кривых зеркал. И заблудившееся в этом королевстве, и чувствующее свою великую муку и неудобство от нахождения в ненастоящей жизни. Кто чувствует свое пребывание в ложности, тот начинает думать и искать: где Ты, и почему я здесь? Кто Ты, Который создал меня? есть ли Ты? И эти жуткие вопросы, горячие вопросы рождают в человеке человека, и постепенно Бог открывается ему.

Бог есть высшая, чистейшая и не подвергающаяся сомнению реальность. Можно сомневаться в том, что вы видите меня, я вижу вас. Может быть, мы спим, может, это сон. В этом можно сомневаться. А вот в том, что Бог есть реальность, – сомневаться нельзя. Он есть жизнь, и истина, и путь, и Он есть реальность, помраченная для человека в силу того, что диавол сыграл с ним злую шутку, – а мы с этой шуткой согласились и назвали жизнью то, что жизнью не является. Поэтому поиск Бога – это поиск себя настоящего и поиск настоящего родника, из которого можно пить, вовеки не умирая.

Но я только начал разговор о Боге.

Вообще говорить о Боге похвально, потому что Он здесь, Он слышит. Господь никуда не уходил, Он не далеко в небесах, Он рядышком, Он слышит наши слова, и да помажет Он наши слова Своей благодатью, чтобы они нашли отклик в сердцах слушающих. Да даст Он нам разум сказать больше и лучше о Нем. А, как говорит святитель Григорий Богослов, «помнить и говорить о Боге необходимее, чем дышать».

Итак, Он есть жизнь, и Он есть первая и главная реальность.

Иерархия

Почему нельзя быть штабс-капитаном, если нет Бога? Какой урок преподает нам евангельский сотник? Почему так важно знать свое место и когда можно это место покинуть? И как не дать диавольской иерархии возобладать в нашей жизни?

Лестница Иакова. Фреска. Греция.; XVI в.

Приветствую вас, дорогие боголюбцы!

У Достоевского (кажется, в романе «Бесы») есть такая реплика одного из персонажей: «Если Бога нет, то какой же я штабс-капитан?» Такая парадоксальная, дзен-буддистская даже фраза, открывающая сознание, говорит о следующем: штабс-капитан — это человек, который не начинает и не заканчивает военную иерархию; под ним есть меньшие чины, над ним есть большие чины, над большими чинами — еще наибольшие, а над всеми чинами в государстве есть царь, над царями же есть Царь царей — Господь Бог. Вот такая стройная цепочка, и если ее разрушить, вот и выйдет: какой же я штабс-капитан?! И если нет Бога, нет ни отца, ни матери, ни начальника, ни подчиненного, то это некое общее месиво всех против всех, восставших, считающих себя абсолютно равными.

На самом деле в мире равенства нет. Это очень важная идея, ее следует хорошо усвоить. Итак, если Бога нет, какой же я штабс-капитан? Это хорошо знал римский сотник, который попросил Господа исцелить его отрока. Господь сказал ему: «Я приду и исцелю», и тот ответил: «Господи! я недостоин, чтобы Ты вошел под кров мой, но скажи только слово, и выздоровеет слуга мой; ибо я и подвластный человек, но, имея у себя в подчинении воинов, говорю одному: пойди, и идет; и другому: приди, и приходит; и слуге моему: сделай то, и делает…» (Мф. 8: 8-9). В этих словах сотник исповедует следующее: я подвластный человек, я не самый главный, надо мной есть начальники, но я тоже некий начальник, и мои подчиненные слушаются меня. А при чем тут Христос? А при том, что сотник видит во Христе Того, Кого слушаются все. Христос — начальник иерархии, Он во главе всего, и, по мысли сотника, если уж его, сотника, слушаются беспрекословно, то Ты, Господи, только скажи слово — и исцелится отрок. Сотник — человек, который научен дисциплине и послушанию, который живет внутри иерархии, имеет над собой начальников, под собой подчиненных, и он прекрасно понимает, что должен слушаться начальника, как и его самого слушаются его подчиненные, а Господь — главный над всеми, и Его слушаются все.

Иерархия — слово очень важное для нас. Почему? Потому что всё возглавлено, нет ничего не возглавленного в мире, даже в ЖЭКе над метлой должен быть начальник. Нет никого такого в человеческом роде, кто бы кому-то не подчинялся, перед кем-то не отвечал.

Лестница — богословское понятие, и шагать по ней надо ступенька за ступенькой, не перепрыгивая сразу через несколько

Святитель Николай Сербский сказал удивительные слова: «Когда люди имеют любовь, они не думают о справедливости». То есть когда люди любовь теряют, их жарко волнует справедливость. А справедливость понимается в категориях равенства. И я хочу того, кто выше, стащить вниз, а самому, может быть, подняться наверх. Хочу, так сказать, лестницу мироустройства выпрямить в прямой отрезок. Лестница — тоже богословское понятие. Иаков спал и видел лестницу — от земли до неба, и ангелы Божии восходили и нисходили по ней, Господь же утверждался на ней. А преподобный Иоанн Лествичник написал книгу о восхождении, где по ступенькам не прыгают, где постепенно, шаг за шагом идут по ступеням божественного озарения и практического освящения. Причем идут по очередности, то есть сначала конкретно первая ступень, потом конкретно вторая и так далее — и местами эти ступени не меняются.

И заповеди Божии даны иерархично: первая, вторая, третья, четвертая, пятая, шестая, седьмая… — до десятой, они связаны между собой логически, перетекая одна в другую, начиная от самой главной. Головная заповедь — это знак Бога, а дальше уже постепенно умножаются нравственные понятия. Заповеди блаженств тоже даны не спутанно, а иерархично, а именно — как лестница перехода от одного к другому. А заканчиваются: «…таковых есть Царство Небесное». Всё сделаешь — будешь изгнанным правды ради, потому что мир выгонит того, кто обличает его своим святым житием.

Всюду должна быть иерархия, и реальность земная копирует реальность небесную. О небесной иерархии мы читаем у Дионисия Ареопагита и у апостола Павла. Ангелы не все сбиты в стадо, ангелы подобны войску, а войско имеет военачальника и потом тысячников, десятников, сотников и так далее. Армия любая — это иерархическая структура. Мы имеем небесное воинство, и Господь — Царь небесного воинства; кстати, Он так и зовется — Саваоф, то есть «Господь воинств». А если воинство, значит, воинские звания и иерархия. И есть девять ангельских чинов: Ангелы, Архангелы, Начала, Власти, Силы, Господства, Престолы, Херувимы и Серафимы. Они не меняются местами, каждые совершают свое особое служение, каждые находятся в послушании высшему и все вместе служат Богу.

«Карта ада» Боттичелли

Демонский мир тоже иерархичен. Он является перевертышем настоящего, светлого мира. И тут есть страшные начальники — бесовские князья, которые, как, скажем, воры в законе, командуют шавками и сявками. Есть просто хулиганистые такие мелкие бесы, которые совершают всякие пакости и гадости, не способные перевернуть полмира. Так что и там есть своя гадкая иерархия — именно иерархия, причем из житий святых мы знаем, как старшие бесы, например, безжалостно избивают и наказывают младших, а те, в свою очередь, еще младших. Такая тюремная иерархичность, построенная не на любви, а на страхе наказания. Но они тоже знают своих старших. Это перевертыш ангельский. Светлый, ангельский, восходящий вверх мир и темный ангельский, восходящий вниз — они в полной мере отражены в нашей жизни. Совершенно справедливо Данте изображает ад тоже ступенчатым — воронкой, закручивающейся книзу, уменьшающейся и доходящей до точки, где во льду, в ледяном озере Коцит замерз сатана. Эти ступени идут от верхних кругов, где мучаются за грехи полегче, потом — те, чьи грехи всё тяжелее и тяжелее, и наконец клятвопреступники, предатели, диаволопоклонники и сам начальник всякого зла. Это абсолютно богословски правильно данная идея, выраженная художественными формами. Кстати говоря, эта бессмертная дантовская трилогия названа «Божественная комедия», но в ней нет ничего смешного: в средние века комедией называлось произведение, в котором хороший конец, в котором герой не гибнет. В трагедии герой гибнет, а в комедии — нет. Вот, собственно, и вся комедийность, а там смеяться не над чем, там кошмары. Это целая энциклопедия средневековой жизни. Так вот: и там, и там, и там, и там — везде есть иерархия.

Жизнь людей призвана отображать ангельскую иерархию, и потому должны быть у нас старшие

Что наша человеческая жизнь? Человеческая жизнь, по мысли богословов, должна отображать ангельскую иерархию, и в этом смысле должны быть старшие. Должны быть ангельские начальники, должны быть помощники пониже, пониже, до самого простого человека, который может быть ангелом. Как говорится, я еще не волшебник, я только учусь, но Бог помогает мне делать самые настоящие чудеса. И каждый человек может быть этим меньшим из ангелочков, постепенно восходя от силы в силу. И в Писании сказано: «Идущим от силы в силу явится Бог богов сил» (ср.: Пс. 83: 8). Такова духовная цель нашей жизни. Нужно уважать старших, не стремиться занять их место, занимать свое место и выполнять то, что нужно, до тех пор, пока десница Божия не поднимет тебя на более достойное место. Как в Притчах Господних: сядь пониже, потому что лучше, когда скажут тебе: «Друг, сядь повыше, ты достоин быть здесь» (ср.: Притч. 25: 7). Это именно возведение человека со смиренного места на место более достойное.

Бесовская иерархия тоже присутствует в нашей жизни. В преступных сообществах ярче всего это видно или в каких-нибудь других полукриминальных и криминальных отношениях, где есть старшие паханы-начальники, где есть какие-то князья, мало кому видимые и знаемые, имени которых трепещут, и где есть, так сказать, «шестерки» и сявки, которые выполняют самую грязную и поганую работу. Это тоже иерархия, но это, конечно, невеселая иерархия. Но и она доказывает неизбежность иерархичности мира.

И вот на что хочу обратить внимание: мы, люди, думаем и имеем сердечные основания полагать, что это правда, будто высшие ангелы не гнушаются делать работу меньших. Вот меньший работу большего делать не может, потому что не способен к этому, а больший работу меньшего делать может. Это очень красивый принцип. Говорят, в Грузинской Церкви (я слышал это от многих и думаю, что так и есть) священник может при отсутствии диакона, в виде исключения, надеть диаконское облачение и служить службу с орарем, а не с епитрахилью — то есть совершать служение меньшего. Или совершать служение пономаря или чтеца. Конечно, чтец не может быть диаконом — снизу вверх подняться нельзя без достойного рукоположения; и диакон не может священническую службу служить. Но высший может спуститься вниз и совершать служение низшего. Как, например, человек, стоящий у станка, не может занять место директора, но директор, если он в свое время на станке работал, может дать урок мастерства — снять пиджак, надеть халат и очки и показать, как правильно затачивается та или иная деталь. Высший к низшему снисходит, низший к высшему не поднимается, так как нет у него для этого природного ресурса, — вот так иерархия действует по законам любви.

Высший, не бойся делать работу низшего — тебя это не унизит! Низший, чти высшего и помни: его работы ты не сделаешь

Высший, не бойся делать работу низшего! Находящийся наверху, не бойся брать в руки метлу, кайло, отвертку… Не бойся! Тебя не оскорбит работа низшего. А ты, низший, уважай высшего и не дергайся, потому что люди, восстающие против начальств, против властей, против тех, кто над ними, дерзко оскорбляющие начальство, как говорится у апостола, — это люди, имеющие сатанинский дух. Они не желают слушаться, они самоуверенны, они считают, что достойны большего, они не любят никого, кто выше их. И они стараются, так сказать, поколебать вселенную, возбуждая в себе и в окружающих ненависть к тем, кто выше. Зависть — это мерзкое чувство, родоначальница всех революций и потрясений, мать всех убийств. Зависть сбросила диавола с небес на землю, зависть дала камень в руки Каину против Авеля, зависть — мать всех злодейств в роде человеческом. И эта зависть как раз и проявляется в нежелании слушаться старшего, в нежелании уважать поставленных над тобой.

Почитание находящегося выше столь естественно и необходимо, что даже в эпоху языческих царей апостолы требовали этого от учеников своих. «Всех почитайте, братство любите, Бога бойтесь, царя чтите», — говорит апостол Петр (1 Пет. 2: 17). Апостол Павел писал, что он желает, чтобы на всяком месте святые мужи воздевали непорочные руки в молитве — в том числе и за тех, которые во власти. А во власти, то есть императором, напомню, тогда был Нерон. Как видим, молитва о негодяе, сидящем на троне, не смущала апостола Павла, потому что он понимал: Римская империя сама по себе есть божественное попущение и домостроительство спасения. И этот порядок, воцарившийся на огромной части вселенной, есть дело Божие. А порядок должен быть возглавлен. На престоле в Риме сидит царь, у него есть кесари подвластные по провинциям, прокураторы, префекты, различные начальники областей, командиры легионов, и вся эта стройная структура существует для того, чтобы люди не съедали друг друга, как рыбы в море. В древности евреи говорили: живи там, где исполняются законы. То есть если придется тебе потерять землю отцов и жить в изгнании, старайся жить там, где исполняются законы. Потому что, если у людей закона нет, получается то, что написано в книге одного из малых пророков: «Нечестивец поглощает того, кто праведнее его… люди, как рыбы в море, как пресмыкающиеся, у которых нет властителя» (ср.: Авв. 1: 13-14). В море рыба большая глотает ту, что поменьше. Они, рыбы, заняты постоянным шнырянием по пространству глубин моря для того, чтобы заглотнуть того, кто меньше тебя размером. Это, собственно, и есть жизнь морских животных: съесть того, кто меньше тебя. Так вот, чтобы не было так в человеческом роде, нам нужны законы. Законы должны исполняться — и исполняться иерархически: сверху донизу и снизу вверх, как те ангелы, что восходили и нисходили по лестнице Иакова, которую увидел во сне праотец.

Пару слов, друзья мои, о практике. Найдите свое место в жизненной иерархии. Кто вы дома? Вот вы — муж, вы в семье — самый старший. И когда разливает мать суп за обедом, то первая тарелка — отцу. Обязательно! Первый кусок — отцу. Не потому, что он самый лучший, а потому, что так Бог приказал. Когда одного мудреца спросили: «Если болеют и мать, и отец и оба просят воды, кому первому подать?», он отвечал так: «Подай сначала отцу, потому что если бы была здорова мать, то она побежала бы сама к нему со стаканом воды, она сама согласна с тем, что ему первому: он старший». Жена подчиняется мужу, и это сохраняется и тогда, когда они оба уже беспомощны. Это закон иерархии.

А каков закон иерархии в братских отношениях? В многодетных семьях старшие и младшие братья постоянно спорят между собой, доказывают что-то друг другу, но в конце концов все сглаживается. Но родители должны следить за тем, чтобы старший младшего не обижал, а младший над старшим не насмехался и не спорил с его, так сказать, законными требованиями, потому что старшие всегда имеют власть над младшими: мама — над детьми, муж — над женою. И дети всегда должны почитать своих родителей. Так — в семье.

И на работе найдите свое место и, будучи старшими, пожалуйста, не хамите младшим, не снимайте с них шкуру, не будьте демонами. Это только злой человек с нераскаянным черным сердцем — черным, как деготь, — имеет своей целью залезть повыше и обгадить всех, кто ниже остается. Такова цель бесовской иерархии — залезть повыше и плевать на лысину тех, кто остался внизу. У нас не так. У нас, кто залез повыше, любит того, кто остался внизу. И, конечно же, чти и воздавай должное тому, кто над тобой. Не только на работе: в цеху, на предприятии… Но и в институте. Кто-то — лаборант, а кто-то — профессор, ректор, проректор… Вы все прекрасно понимаете, что от иерархии зависит жизнь наша. Она и в армии, конечно, и в различных бизнес-структурах. И в медицинских делах: санитар, доктор, главврач.

Нужно занять свое место и не выходить за пределы его, а когда надо будет, Божия десница поднимет нас

Нужно занять свое место и не выходить за пределы его. Поверьте, Божия десница поднимет вас на нужные места, из тьмы на свет, как Давида Господь забрал и поставил на царство. Богу интересно забирать от овец и козлищ человека, способного править государством, и Он это делает. Только ты сам не лезь туда. Жди, когда попросят.

Так же и в Церкви. Нужно знать свое место, кто ты: мирянин, послушник, инок, монах, носящий священный сан, или священник, а если священник, то украшенный протопресвитерством или просто иерей, недавно взявший на свои плечи тяжкий крест иерейства; архиерей или ты — Патриарх. Должна быть восходящая вверх иерархия, и нужно воздавать всем должное: кому честь — честь, кому страх — страх, кому любовь — любовь. Здесь всё должно соблюдаться. Это гарантия стабильности человеческого общества, гарантия его успешности в любой работе, когда каждый знает свое место и исполняет приказы.

Закончим, пожалуй, тем, что говорит Премудрый, когда хочет научить людей: «Иди, ленивец, поучись у пчелы, поучись у муравья». У муравьев и пчел премудрый Соломон советует нам учиться. Так вот, не только в трудолюбии можно подражать пчелам и муравьям — и те и другие также пример великой иерархии. У этих тружеников в мире насекомых каждый знает свою работу: у них есть работяги, которые таскают тяжести; есть те, кто защищает их, стоит на страже; есть те, которые командуют, те, которые носят пищу, и т.д. и т.п. Высочайшая степень социализации! В улье, говорят, есть несколько десятков «профессий». Есть даже пчелки, которые никакого меда не собирают, не строят эти геометрически правильные чудесные соты, совершенно удивительные, а машут крылышками с определенной частотой, чтобы поддерживать в улье нужную температуру, — такие пчелки-кондиционеры. У каждой пчелы есть свое послушание, и они не выступают за свои пределы, не совершают этих бесовских переворотов, иначе мы бы никогда не ели меда. У нас не было бы ни воска, ни меда, ни прополиса, если бы пчелы бунтовали и устраивали демократию.

У пчел есть старшие, младшие — всё в порядке. А у нас — ни меда, ни прополиса, потому что нет ни одной пчелы, а только одни мухи — из-за того, что каждый лезет наверх по головам стоящих внизу. И это, конечно, бесовское занятие, говорящее о том, что жизнь наша, которая должна быть зеркальным отображением небесной иерархии, на самом деле заполнилась грязью из нижней иерархии — из иерархии бесовских падших существ. Думайте об этом и делайте выводы. До свидания!