А вы попробуйте оправдывать других,

Поступкам их найдите веские причины.

А вы попробуйте винить себя самих,

А не ровнять своим кнутом чужие спины.

Откуда знаете, что ваш обидчик – враг?

Быть может, он для вас наждачная бумага?

И всё что, кажется, он делает не так,

Это шлифовка, что идёт душе во благо.

К чему топтать дворы Господни просто так?

Нам эта жизнь дана — в Христа преображаться,

А мы по шёлку да в грязнющих сапогах!

Согласны плоти угождать и подчиняться…

Вы не судите с колоколен со своих!

Пора, пора уже взрослеть и умаляться.

Не поддавайтесь игу дьявольских интриг,

Примером личным покажите, как смиряться.

А вы попробуйте смотреть со стороны.

А, может, просто гордость ваша виновата?

Ведь в Слове Божьем указания даны

Лично для вас, а не для друга или брата.

Ищите в Библии себя, а не других.

Вникайте в истину и тут же применяйте.

Мечом духовным не машите на своих!

Вы тем мечом обиды лучше прогоняйте.

Вы перестаньте допридумывать слова

И сочинять в своём мышлении укоры.

И все, торчащие из ваших глаз дрова,

Скорей пускайте на мосты, не на заборы.

Да, мы должны друг друга Словом обличать.

Но прежде – ближних возлюбить и помолиться.

И чтобы нам кого-то истиной поднять,

Порою стоит очень низко наклониться.

Не надо путать обличение и суд.

Пора не списывать, а выполнять уроки.

Если друг друга грызть, куда нас приведут

Все наши недомолвки, слухи, склоки?

Уже достаточно кивать и говорить.

Ну, а на деле кто же будет изменяться?

Сколько ещё в пустыне будем мы ходить,

Грехи соседские считать и придираться?

А вы попробуйте оправдывать других!

Вы посмотрите, мы же хлещем так – наотмашь,

Своих детей, себя поставьте вместо них,

Может, тогда прийти захочется на помощь?

Проверьте это и поймёте, о чём речь…

Мы для себя ещё какие адвокаты!

Себя умеем защитить и уберечь

И доказать, что мы почти не виноваты.

А вы найдите сто причин не для себя!

Сознайтесь, всем нам приходилось ошибаться!

А вы решите стать помощником Христа

И с Ним пред Господом за ближних заступаться.

Ведь, посмотрите, Он – Ходатай за людей:

Он день и ночь проступки наши покрывает…

О, сколько нужно нам ещё проповедей,

Если усилие никто не применяет?!

А вы попробуйте, попробуйте спасать

От наговоров и упрёков чьи-то души.

Пора, пора уже характеры менять!

Да слышат те, кто от Христа имеет уши!

Горе от ума «А судьи кто» монолог

А судьи кто? – За древностию лет
К свободной жизни их вражда непримирима,
Сужденья черпают из забытых газет
Времён Очаковских и покоренья Крыма;
Всегда готовые к журьбе,
Поют все песнь одну и ту же,
Не замечая об себе:
Что старее, то хуже.
Где? укажите нам, отечества отцы,
Которых мы должны принять за образцы?
Не эти ли, грабительством богаты?
Защиту от суда в друзьях нашли, в родстве,
Великолепные соорудя палаты,
Где разливаются в пирах и мотовстве,
И где не воскресят клиенты-иностранцы
Прошедшего житья подлейшие черты.
Да и кому в Москве не зажимали рты
Обеды, ужины и танцы?
Не тот ли, вы к кому меня ещё с пелен,
Для замыслов каких-то непонятных,
Дитей возили на поклон?
Тот Нестор негодяев знатных,
Толпою окружённый слуг;
Усердствуя, они в часы вина и драки
И честь, и жизнь его не раз спасали: вдруг
На них он выменял борзые три собаки!!!
Или вон тот ещё, который для затей
На крепостной балет согнал на многих фурах
От матерей, отцов отторженных детей?!
Сам погружён умом в Зефирах и в Амурах,
Заставил всю Москву дивиться их красе!
Но должников не согласил к отсрочке:
Амуры и Зефиры все
Распроданы поодиночке!!!
Вот те, которые дожили до седин!
Вот уважать кого должны мы на безлюдьи!
Вот наши строгие ценители и судьи!
Теперь пускай из нас один,
Из молодых людей, найдётся – враг исканий,
Не требуя ни мест, ни повышенья в чин,
В науки он вперит ум, алчущий познаний;
Или в душе его сам бог возбудит жар
К искусствам творческим, высоким и прекрасным, –
Они тотчас: разбой! пожар!
И прослывёт у них мечтателем! опасным!! –
Мундир! один мундир! он в прежнем их быту
Когда-то укрывал, расшитый и красивый,
Их слабодушие, рассудка нищету;
И нам за ними в путь счастливый!
И в жёнах, дочерях – к мундиру та же страсть!
Я сам к нему давно ль от нежности отрёкся?!
Теперь уж в это мне ребячество не впасть;
Но кто б тогда за всеми не повлекся?
Когда из гвардии, иные от двора
Сюда на время приезжали, –
Кричали женщины: ура!
И в воздух чепчики бросали!

Толкования Священного Писания

Не судите, да не судимы будете

(Лк. 6:37). Прежде всего обращает на себя внимание вопрос, существует ли связь, и какая именно, первого стиха и вообще всей седьмой главы с тем, о чем говорилось в предшествующей главе и, ближе всего, в 34 стихе этой главы. Нужно только просто соединить Мф. 6:34 с Мф. 7:1: довольно для каждого дня своей заботы. Не судите, да не судимы будете, чтобы видеть, что никакой связи между этими стихами не существует. Такое заключение подтверждается тем, что в Мф. 7:1 нет никакой соединительной частицы, как, например, “же” (δε), “и”, “или” и проч., употребляемой в греческом языке для выражения связи. Если, следовательно, и существует какая-либо связь с предыдущим, то она может относиться не к отдельному стиху, а ко всей предшествующей главе. Но многие экзегеты совсем отрицают и эту связь, говоря, что в 7-ой главе начинается речь совершенно о новых предметах. “Никакой связи с предыдущим”, так кратко и энергично выражается один немецкий комментатор (Де-Ветте). Те экзегеты, которые признают связь, дают объяснения, которые иногда совершенно не походят одно на другое.

Одни объясняют связь, говоря, что в 7-ой главе содержится противоположение тому, что сказано в Мф. 6:14 и след., или же тому, что сказано в этой главе о фарисеях, и таким образом указывается, что суда не должно быть вследствие обязанности людей прощать друг другу, или по крайней мере, что суд не должен быть фарисейским.

Другие объясняют связь так: в шестой главе говорилось об отношении людей к Царству Небесному; теперь начинается речь об отношении их друг к другу. Граждане Царства Христова должны судить осмотрительно своих сограждан и прежде всего улучшать самих себя, если хотят быть судьями и исправлять других.

Третьи: если вы серьезно и ревностно стремитесь к совершенству, то и по отношению к ближним вам следует быть кроткими и не осуждать.

Еще объяснение: “с помрачением человеческого чувства о Боге, которое выражается в попечении только о земных благах, все более и более развивается крайняя испорченность религиозной жизни, выражающаяся в фарисейской праведности, и среди людей с одной стороны развивается фанатизм, который судит ближнего все с большей и большей черствостью, а с другой – все более и более плотское поведение и пренебрежение святыней” (Лянге). Альфорд выражает связь в следующих формулах: “связью с предыдущей главой непосредственно служит слово κακία (Мф. 6:34), при помощи которого Спаситель бросает взгляд в лучшем случае на бедность и греховность человеческой жизни; и теперь Им даются правила, как нужно жить в этом Мире и среди таких же грешников, как мы сами; посредственно же – и в более общем смысле – здесь продолжающееся предостережение против лицемерия в нас и других”. Все эти и подобные предположения представляются мало вероятными.

Лучшим представляется толкование Цана, который говорит, что если до сих пор речь в нагорной проповеди представляла из себя упорядоченное целое, была составлена из ясно обособленных, но однако внутренне связанных между собою групп мыслей, то с Мф. 7:1 следует ряд очень разнообразных маленьких отрывков, связь которых с первого взгляда походит на шнур, на который нанизаны перлы, и с двухсоставной речью Мф. 6:19-34 эта связь не ясна. Такое объяснение, по-видимому, всего ближе подходит к делу. Нагорная проповедь вся состоит из так называемых очевидных истин, постепенно сделавшихся неясными естественному человеку и проясненных для его сознания Спасителем. Если так, то отыскивать близкую связь между отдельными изречениями, по крайней мере в некоторых случаях, напрасно. Тут только и можно отыскивать шнур, на который нанизаны перлы, все одинакового достоинства, но не соприкасающиеся одни с другими. Где же этот шнур? Не заходя слишком далеко назад, возьмем только шестую главу и посмотрим, нельзя ли его здесь отыскать и видеть. Мы встречаемся здесь с целым рядом отрицательных выражений, или запрещений, к которым по местам присоединяются положительные заповеди. Запрещения не имеют повсюду одинаковой формы (в греч.); однако видно, что в них содержится перечисление того, чего люди не должны делать.

В 7-й главе речь продолжается в том же духе: “не судите» (Мф. 7:1); «не давайте святыни псам” (Мф. 7:6). Если говорить, что между Мф. 7:1 и Мф. 6:34 нет связи, то она неясна была и раньше, например, в Мф. 6:19, потому что и там не было никакой соединительной частицы. Просматривая все вышеприведенные отрицательные выражения, какую связь мы можем открыть между ними? Очевидно, что связи никакой нет или местами она очень незначительна. И однако мы видим, что вся эта речь совершенно естественна и соответствует народной ораторской речи, в которой мысли текут строго логически и связно. Связь эта отличается крайней простотой и настолько безыскусственна, что в некоторых случаях как будто даже вовсе исчезает. Все это может доставлять затруднения ученым; но, напротив, сильно облегчает понимание речи для простых людей, которые обыкновенно следят не за тем, как одно предложение логически вытекает из другого, а больше за отдельными мыслями самими по себе. К сказанному нужно прибавить, что отыскание надлежащей связи между 6-й и 7-й главами и в изречениях этой последней затрудняется еще и тем, что 7 глава имеет сходство с частью нагорной проповеди, изложенной у Луки (Лк. 6:37-49), тогда как вся шестая глава Матфея у Луки пропущена. Говорят, что в изложении Луки больше связи, чем у Матфея. Но с первого раза этого, однако, не видно.

Что касается смысла самого выражения: “не судите, да не судимы будете,” то для объяснения его может служить прежде всего то обстоятельство, что Апостол Павел решительно восстает против обычая коринфских христиан “судиться у нечестивых,” увещевает их судиться “у святых», отрицая здесь, очевидно, тогдашний гражданский суд (1 Кор. 6:1 и след.). Полезно заметить, что в древнейшей христианской литературе изречение Христа приводится в послании к филиппийцам Поликарпа, епископа Смирнского (Мф. 11:3), и Климента Римского (1 Кор. гл. 13). Так как реальный смысл изречения Христа, несмотря на его видимую простоту, представляется одним из самых труднейших для толкования, то далеко не мешает обратить внимание и на то, как понято было изречение в самой глубокой древности, непосредственными и ближайшими учениками апостолов. Поликарп приглашает лиц, к которым пишет, оставлять пустое празднословие (άπολιπόντες την κενήν ματαιολογίαν, Мф. 11:1). Воскресивший Христа из мертвых, говорит Поликарп, и нас воскресит, если будем исполнять волю его, возлюбим то, что Он возлюбил, и будем уклоняться от всякой неправды, корыстолюбия, сребролюбия, злословия (или клеветы – χαταλαλίας, Мф. 11:2). Эти свои тезисы Поликарп доказывает текстами, заимствованными из нагорной проповеди, по изложению Матфея и Луки (Мф. 7:1; 5:3, 10; Лк. 6:20, 37). Текст не судите, да не судимы будете приведен буквально по Мф. 7:1. Для нас теперь важно не это, а то, что текст ясно приводится Поликарпом в доказательство греховности злословия, клеветы и ложного свидетельства. Поликарп не применяет его к судебным установлениям и их деятельности, а только – к различным грехам и недостаткам в человеческом обществе.

По Клименту “неосуждение” других есть результат смирения. Далее следует такое увещание: “милуйте, чтобы быть помилованными, прощайте, чтобы прощено было вам, как вы делаете, так будет сделано и вам; как даете, так воздается и вам; как судите, так и будете судимы (ης κρίνετε ούτως κριθή σεσθε); какою мерою мерите, такою отмерено будет и вам”. И здесь опять нет речи ни об официальных судьях, ни о судебных установлениях. Общий тон рассуждений позднейших церковных писателей, насколько нам известно, таков же. Они не говорят о гражданском суде. Рассуждая о частном суде, они указывают, что человек не должен быть суровым судьей (πικρός δικαστής), и что самый суд должен заключаться во внушении, совете, желании исправления. Но частный суд не отрицается. “И так что же? спрашивает Иоанн Златоуст, если (кто-нибудь) соблудит, то неужели мне не говорить, что худо блудодеяние, и неужели не следует исправлять распутника? Исправляй, но не как враг, и не как враг, требующий возмездия, но как врач, прилагающий лекарство. Спаситель не сказал, не останавливай грешника, но: не суди, т. е. не будь жестоким судьей».

Иоанн Златоуст говорит, что и Сам Христос и апостолы судили много раз и осуждали грешников, и что если бы понимать текст в буквальном смысле, то такое понимание противоречило бы многим др. местам Нового Завета. Слова эти справедливы, потому что в Новом Завете действительно указывается, что Христос и Сам судия людей (Мф. 23:14, 33); дал власть судить и апостолам, которые этою властью пользовались (1 Тим. 5:20; 2 Тим. 4:2; Тит. 1:9; 2:15; также 2 Ин. 10).

Августин предлагал объяснять здесь “сомнительные факты”, истолковывая их “с лучшей стороны”. “В двух случаях, говорит он, мы должны остерегаться безрассудного суда: когда неизвестно, с каким намерением совершено какое-нибудь дело; или же неизвестно, каков будет человек, который кажется или добрым, или злым”. Иероним, указав на то, что Павел осудил Коринфского прелюбодея (1 Кор. 5), а Петр Ананию и Сапфиру (Деян. гл. 5), говорит, что Христос не запретил, а научил, как судить. Таким образом, видно, что церковные писатели, уклоняясь от рассуждений о гражданском суде, признают, однако, необходимость частного или даже церковного суда, делая уступки практической необходимости осуждать грех, как таковой.

В позднейшее время некоторые толкователи заповедь Спасителя понимают гораздо строже. Категорическая и сказанная без всяких ограничений заповедь многими, преимущественно сектантами, понималась буквально в смысле отрицания всякого суда, выступления против властей и свержения их (анабаптисты). С другой стороны, подобные же толкования в новое время часто делались поводом к усвоению “слабой сентиментальности” и “субъективной несдержанности” по отношению к преступникам, служили оправданием широкой терпимости, которая относилась безразлично ко лжи и греху, к правде и справедливости. А в тех случаях, когда суд за преступления не ослаблялся, пытались основывать на заповеди Христа по крайней мере терпимость к ложным учениям или заблуждающимся в мнениях или учениях людям. Немудрено, поэтому, если и новейшие экзегеты сосредоточивали все свое внимание на объяснении этого трудного изречения и старались это выяснить. Мнения, высказанные ими, до того разнообразны, что их трудно и перечислить. Утверждали, напр., что Христос говорит не «de ministeriis vel officiis, divinitus ordinatis, sed de judiciis, quae fiunt extra seu praeter vocationes et gubernationes divinas (не о служениях, божественно установленных, а о судах, которые происходят вне или помимо призваний или управлений божественных).” Возражая против отрицания светских судов, указывали на то, что заповедь Христа нельзя понимать категорически в виду того, что с одной стороны, противоположения: не судите — не будете судимы, которое будто бы можно изменить так: судите, но так, чтобы вам можно было получить оправдательный приговор, когда сами предстанете на суд, а с другой – что Христос в 5 стихе не запрещает совсем суда над ближним, но требует, чтобы судья предварительно вынул сначала бревно из глаза своего. Таким образом в стихах 2-5 подразумевается ограничение категорической заповеди, данной в 1 стихе. Христос запрещает не вообще всякий суд, а только “некомпетентный”, который совершается не по призванию, не по должности и без любви. Далее, высказывалось мнение, что в 7:1 разумеется только фарисейский суд, что Христос по-прежнему осуждает здесь только лицемеров. Но, говорили, человек обладает рассудком и эта способность есть критическая. Если бы мы были лишены способности суждения, то находились бы в зависимости не только от всякого ветра учения, но также и от всякого прилива страсти. Поэтому Спаситель, говоря не судите, не разумеет здесь ни обыкновенного суда, ни обыкновенной критики. Его речь есть “эпиграмматическая” и направлена против книжников, фарисеев и других, которые любили судить о других и осуждать их (Мф. 9:11-13; 11:7; Лк. 7:39; 15:2; 18:9-14; Ин. 7:49). Однако против такого мнения можно сказать, что Христос обращается к ученикам, а не к книжникам и фарисеям. Если бы Он имел в виду только последних, то вероятно сказал бы: не судите, как книжники и фарисеи. Выражение ничем вообще не ограничено. Слова κρίνειν, κατακρίνειν, καταδικάζειν могут означать вообще всякий суд, будет ли он официальный или частный.

Может быть, один из новейших экзегетов, Цан, имел в виду это последнее, когда, толкуя рассматриваемое выражение, сказал, что Христос в нем действительно имеет ввиду всякий, какой бы то ни было суд. Но запрещение судить, по Цану, относится только к ученикам, которые не должны принимать на себя обязанности судей, предоставляя эго дело другим. Это мнение не может считаться состоятельным. Неужели Христос не предвидел, что судьями в Его Царстве могут быть и Его ученики? Мы, по-видимому, никогда не поймем этого, с одной стороны ясного и чрезвычайно простого выражения, а с другой и чрезвычайно трудного, если не предположим, что оно, подобно и другим выражениям Христа в нагорной проповеди, не есть отвлеченное или теоретически философское. Нужно иметь опять ввиду, что Христос говорил простецам, а не официальным судьям, которых, может быть, и не было среди окружавшего Его простого народа. Как могли понять Его изречение простецы? Несомненно в том смысле, что Христос здесь совсем ничего не говорил о гражданских судьях или судебных установлениях. Поэтому на Его учение можно смотреть, как на свет, освещающий человеческую деятельность в области всякого суда и критики. Но это только свет. Все дальнейшее Спаситель предоставляет уже самим людям, которые должны заниматься разработкой разных юридических вопросов, когда к этому вынуждает их господство в них самих и в других ветхого человека.

Выражение “да не судимы будете” толкуют в том смысле, что здесь разумеется исключительно суд Божий. “Не судите”, чтобы не быть судимыми на последнем суде. Другие говорят, что здесь имеется ввиду исключительно людской суд, т. е. если мы судим людей, то в свою очередь и от них будем судимы. В виде аналогии к этому месту указывают на притчу Мф. 24:48-49, где говорится о злом рабе и указывается, во-первых, на мирское попечение и заботы (“если же раб тот, будучи зол, скажет в сердце своем: не скоро придет господин мой”); во-вторых, на юридический фанатизм, осуждение и кары ближних (“и начнет бить товарищей своих”) и, в-третьих, на поругание святыни (“и есть и пить с пьяницами”). Впрочем и в этом последнем толковании экзегеты не во многом согласны между собою; одни понимают здесь непосредственно суд человеческий, другие собственно суд Божий, который пользуется судом человеческим, как орудием для своих целей. В божественном устройстве мира господствует в известном смысле закон возмездия (jus talionis). Как мы сами поступаем с людьми, так и с нами будет поступлено; часто это бывает и здесь на земле, но, конечно, так неизбежно будет на последнем суде (Мк. 4:24; Иак. 2:13). Правильнее, по-видимому, видеть в рассматриваемых словах вообще суд, как Божий, так и человеческий, производимый людьми, обыкновенно действующими, хотя и бессознательно, но по велениям Бога. Человек жнет, что посеет.

«Не судите, да не судимы будете; ибо каким судом судите, таким будете судимы; и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить. И что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь? Или как скажешь брату твоему: «дай, я выну сучок из глаза твоего»; а вот, в твоем глазе бревно? Лицемер! Вынь прежде бревно из твоего глаза, и тогда увидишь, как вынуть сучок из глаза брата твоего» (Матфея 7:1-5).

«Не судите». Что имел ввиду Иисус, сказав эти слова? Значит ли это, что мы обязаны быть снисходительны и терпимы абсолютно ко всем, и надо позволить каждому быть тем, кем он хочет быть? В других местах Священного Писания написано о том, что христианин должен обличать, наставлять, а иногда даже и удаляться от того, кто развратился и демонстративно грешит.

В чем же различие между справедливой критикой и духом осуждения? Истинная критика, хотя и указывает на недостатки, но ее главная цель – достичь лучшего. Такая критика созидательна, а не разрушительна. Она вытекает из желания помочь другому человеку. Иисус не осуждает конструктивную критику. Его «не судите» обращено к людям, вынашивающим дух осуждения, негативный по своей природе. Он ничего общего не имеет с той любовью, которая является средоточием Христова характера. Осуждение – это привычка постоянно выискивать недостатки в людях, в их словах и делах. Это болезнь духа, при которой критик высокомерно ставит себя выше других и считает, что он вправе судить их погрешности.

Важно помнить: если мы судим побуждения какого-то человека или осуждаем его, то мы присваиваем себе право, принадлежащее только Богу. Нам нужно осознать, что мы сами – слабые люди и без Бога мы полностью потеряны. Это сознание должно смирить нас. Ведь Богу и только одному Богу мы обязаны своей жизнью. Если бы Он воздал нам по заслугам, нас уже не было бы в живых. Но почему же в таком случае мы спешим воздавать другим то, что они, по нашему мнению, заслуживают? Бог не воздает нам по нашим заслугам. Он дает нам то, в чем мы нуждаемся. Он дал нам спасение от греха, Он продолжает спасать и поддерживать нас ежедневно.

Когда мы сознаем величие Его благодати, то начинаем понимать, насколько мы должны быть благодарны. И это понимание производит в нас желание, подобно Богу, давать нашим ближним то, в чем они нуждаются, а не то, что они заслуживают. Важно также помнить, что во многих случаях мы не понимаем полностью обстановку, окружающую человека, и никогда не сможем узнать его побуждения. Следовательно, Иисус предостерегает нас не судить, потому что мы, в отличие от Бога, не способны видеть сердца.

Иисус также объясняет, почему мы не должны судить других: «Ибо каким судом судите, таким и будете судимы; и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить». Иными словами, то, как мы относимся к другим, в конце концов, обернется на нашу голову.

Действительно, если какой-то человек всегда придирчив и склонен осуждать других, он навлекает на себя ответную критику. Так же и люди, менее критичные к другим, в основном больше ценятся и меньше подвергаются нападкам. Но значение слов Иисуса этим не ограничивается. Библия ясно учит, что во время последнего суда Бог воздаст нам тем, чем мы воздаем ближним. Бог посылает нам благодать, и Он желает, чтобы мы передавали ее другим. Бог посылает нам милость, и Он желает, чтобы мы делились ею с другими. Если мы откажемся делать это, если от нас будет исходить лишь осуждение и грубость, то нас на суде ожидает только осуждение. Все, кто будет в вечном Царстве, примут Божий характер любви.

Обратите внимание, что Христос не велел удалять соринку из глаза ближнего до тех пор, пока мы успешно не вытащим из своего глаза бревно. Другими словами, мы должны быть добрыми, прежде чем делать добро. Христианская писательница Елена Уайт в книге «Правила счастливой жизни» писала: «Вы не сможете оказывать преобразующего влияния на других, пока ваше собственное сердце не смирится, не очистится и не сделается нежным посредством благодати Христа. Когда в вас совершится это изменение, для вас станет так же естественно нести своей жизнью благословение другим, как розовому кусту благоухать, а виноградной лозе – приносить пурпурные гроздья».

Нам, людям, от рождения свойственен дух осуждения. Мы имеем склонность ко злу. Иисус хочет войти в нашу жизнь и научить нас принципам Божьего Царства. Он желает, чтобы милость стала главным качеством нашего естества. Он хочет искоренить всякий дух осуждения из нашего сердца теперь и навсегда. И Он обязательно сделает это, если мы откроем для Него свое сердце.

Подготовила Ю. Коровина

Газета «Сокрытое Сокровище» № 12 (104) декабрь 2005 г.

В. И. Даль. Русские пословицы и поговорки о суде

Владимир Иванович Даль (1801 — 1872)
Ах, судья, судья: четыре пол’ы, восемь карманов!
Без суда не казнят.
Бог любит праведника, а судья ябедника.
Брюхо что судья: и молчит, да просит.
В земле черви, в воде черти, в лесу сучкИ, в суде крючки — куда уйти?
В суд ногой – в карман рукой.
В суд пойдешь – правды не найдешь.
Вора в суд веди — и сам туда иди.
Где добрые судьи поведутся, там и ябедники переведутся.
Где суд, там и неправда.
Грабежи есть, воровство есть, а воров нет.
Дари судью, так не посадит в тюрьму
Дело по делу, а суд по форме.
Дело правое, да в кармане свербит.
Держи суд по закону!
Досудились, что оба оголели.
Закон – что дышло: куда повернешь – туда и вышло.
Зачем с тем дружиться, кто любит судиться.
Из суда – что из пруда: сух не выйдешь.
Как судишь, так и судим будешь.
Как хочешь рассуждай, а рукам воли не давай.
Кто за пустяк готов сердиться, тот в судьи не годится.
Кто повинился, того суди Бог.
Лошадь с волком тягалась – хвост да грива осталась.
Лучше десятерых виновных простить, чем одного невинного казнить (Екатерина II).
Мужа с женой никто не судит, только Бог судит.
На деле прав, а на бумаге виноват.
На кривой суд, что на милость, образца нет.
На одного виноватого по сту судей.
На пословицу, на дурака, да на правду – и суда нет.
На суд пойдешь – правды не найдешь.
Не бойся суда, бойся судьи.
Не всякий судит по праву, иной и по нраву.
Не зная дела, не суди.
Не спеши карать, спеши выслушать.
Неправдою суд стоит.
Незнайка дома сидит, знайку (свидетеля) в суд ведут.
Несудима воля царская.
Ни хитру, ни горазду, ни убогу, ни богату, суда Божьего не миновать.
Перед богом ставь свечку, перед судьею мешок!
Перо в суде – что топор в лесу.
Порешил суд, и будешь худ.
Постыжает Бог суды человеческие.
Пошел в суд в кафтане, а вышел нагишом.
Пред Бога с правдой, а пред судью с деньгами (явись).
Рассудили шемякиным судом.
С богатым не тягайся, с сильным не дерись.
С сильным не борись, а с богатым не судись.
С казною не судись.
Самосуд – не суд.
Свой суд короче.
Согрешу, да дело решу.
Сиди криво, а суди прямо.
Суд да дело – собака съела.
Суд крив, коли судья лжив.
Суд по форме — судей покормит.
Суд прямой, да судья кривой.
Судейский карман – что поповское брюхо.
Суди по правде.
Судиться – не Богу молиться: поклоном не отделаешься.
Судия праведный– ограда каменна.
Судье полезно, что в карман полезло.
Судье судить п’опряму.
Судью подаришь – все победишь.
Судья в суде, что рыба в пруде.
Судья суди, да и за судьей гляди!
Судья – что плотник: что захочет, то и вырубит.
Судят не по уму, а по карману.
То-то и закон, как судья знаком.
У наших судей много затей.
У неправедных судей много затей.
Умный на суд не ходит, а глупый с суда не сходит.
Холоп на боярина не п’ослух (т.е. не свидетель).
Царя один Бог судит.
______________
Составитель подборки В.А.Разумов.
Основные использованные работы:
Владимир Иванович Даль.Толковый словарь живого великорусского языка. Т. 1—4, М.,1978—1980.
Владимир Иванович Даль. Пословицы русского народа. В 2-х томах, М., 1984.
Русские народные пословицы и поговорки. М., 1958.
Русские пословицы и поговорки. М., 1983.
Словарь русских пословиц и поговорок. М., 1967.
Церковно-народный месяцеслов на Руси И.П.Калинского. М., 1990.
См.также «Русские пословицы и поговорки» http://www.proza.ru/2012/03/31/2152