В безвозмездное пользование РПЦ получила порядка 165 объектов, а в собственность — около 100, следует из данных на сайте Росимущества. «Ничего удивительного, — объясняет Аноприенко. — Церковь выбирает безвозмездное пользование, поскольку в этом случае может пользоваться государственным финансированием и рассчитывать на субсидии на восстановление и содержание храмов от властей. Если имущество будет в собственности, вся ответственность ляжет на РПЦ».

В 2015 году Росимущество предложило РПЦ взять 1971 объект, однако пока поступило всего 212 заявок, говорит Аноприенко. Глава юридической службы Московской патриархии игуменья Ксения (Чернега) убеждена: церкви дают только разрушенные здания. «Когда закон обсуждался, мы пошли на компромисс, не стали настаивать на реституции утраченного церковью имущества. Теперь нам, как правило, не предлагают ни одного нормального здания в крупных городах, а только руинированные объекты, которые требуют больших затрат. Церковь, по словам игуменьи, будет «биться за нужные объекты».

Бюджетные деньги

По подсчетам РБК, в 2012–2015 годах РПЦ и связанные с ней структуры получили из бюджета и от государственных организаций минимум 14 млрд руб. При этом только в новой версии бюджета на 2016 год предусмотрено 2,6 млрд руб.

В частности, в 2014–2015 годах организациям РПЦ выделили свыше 1,8 млрд руб. на создание и развитие российских духовно-просветительских центров по федеральной программе «Укрепление единства российской нации и этнокультурное развитие народов России». Еще одна программа, поддерживающая церковь, — «Культура России»: с 2012 года на сохранение объектов религиозного назначения в рамках программы было выделено почти 10,8 млрд руб. Помимо этого, 0,5 млрд руб. в 2012–2015 годах было выделено на реставрацию объектов религиозного значения, рассказал представитель департамента культурного наследия Москвы.

Среди крупных получателей контрактов на сайте госзакупок — церковно-научный центр «Православная энциклопедия» (учредитель — патриархия), издающий одноименный фолиант в 40 томах под редакцией патриарха Кирилла. С 2012 года государственными школами и вузами на приобретение этой книги было потрачено около 250 млн руб. А дочерняя организация «Православной энциклопедии» — фонд «Православная энциклопедия» — в 2013 году получила 56 млн руб. от Минкультуры — на съемки фильмов «Сергий Радонежский» и «Укус змеи».

В 2015 году Министерство образования из бюджета выделило около 112 млн руб. Православному Свято-Тихоновскому гуманитарному университету. Центральная клиническая больница Святителя Алексия при Московской патриархии в 2015 году получила от Министерства здравоохранения 198 млн руб., в новом бюджете для больницы предусмотрено еще около 178 млн руб. В бюджете на 2016 год заложено порядка 1 млрд руб. «Благотворительному фонду по восстановлению Воскресенского Ново-Иерусалимского ставропигиального мужского монастыря РПЦ» — учредителем фонда является сам монастырь.

В дополнение с 2013 по 2015 год православные организации получили 256 млн руб. в рамках президентских грантов.» РПЦ не имеет прямого отношения к получателям грантов, просто они были созданы православными людьми», объясняет бывший протоиерей Чаплин. Хотя напрямую церковь в создании подобных организаций не участвует, случайных людей там нет, уверен Сергей Чапнин, в прошлом редактор «Журнала Московской патриархии».

По тому же принципу, рассказывает он, распределяют деньги в единственной православной грантовой программе «Православная инициатива» (средства выделял «Росатом», сообщили РБК два источника, знакомых с программой; пресс-служба корпорации не ответила на вопрос РБК).

«Православная инициатива» проводится с 2005 года, общий объем финансирования за годы проведения конкурса — почти 568 млн руб.

Приходы и доходы

На последнем Архиерейском соборе патриарх Кирилл объявил, что в РПЦ действуют 293 епархии и свыше 34,5 тыс. храмов. Российские церкви отчисляют своим епархиям определенный процент от полученных пожертвований, объясняет Уминский. Исключения составляют строящиеся и восстанавливаемые храмы — по словам епископа Тихона (Шевкунова), они временно освобождаются от епархиальных взносов (интервью с епископом можно прочитать здесь). Во всех прочих церквях сбор взносов контролирует вышестоящий епископ — он, в свою очередь, отчитывается в патриархии, разъясняют РБК два источника в РПЦ.

Деньги церковного прихода складываются из пожертвований за совершение треб (крещения, венчания, освящение машин, квартир и других предметов) и служб (поминовение, чтение акафистов). Основная часть денег попадает в приходскую казну благодаря необходимым для совершения всех обрядов свечам, объясняет протодиакон Андрей Кураев. У РПЦ по стране «раскиданы» десятки мастерских по литью свечей как из нового материала, так и из собранных во время службы огарков. Стоимость свечки в производстве и в церкви отличается в десятки раз: «изготовить четырехграммовую свечку «соточку», одну из самых ходовых, стоит 25 коп. В церкви за нее дадут до 20 руб.», откровенничает изготовитель и поставщик церковной утвари.

Ежемесячный доход российских храмов сильно отличается — от 5 тыс. до 3 млн руб., подсчитывает Чаплин.

Корреспондент поговорил со священниками почти 30 храмов, из их рассказов схема финансовых отношений «низовых» приходов с епархиями выглядит так: после службы настоятели вскрывают ящики для пожертвований, собранные деньги хранятся у казначея. Приходские настоятели подают в епархии отчетность (копия такого документа от 2013 года, поданного в Московскую епархию, есть в распоряжении РБК). В бумаге указано количество совершенных треб и служб, а также размер взноса, отправляемого приходом в епархию, — в изученном корреспондентом отчете это 20%.

Процент отчислений, по рассказам настоятелей, колеблется от 10 до 50%. Например, приход церкви Троицы в Хохлах в 2014 году перечислил 230 тыс. руб. — при «доходе» около 2 млн руб., рассказал Уминский.

Ежегодно сумма отчислений растет, «При патриархе Алексии II я перечислял в епархию 10%, сейчас — 27%. Это связано с тем, что после прихода патриарха Кирилла количество епархий увеличили в три раза и нагрузка на приходы сильно выросла», — анонимно жалуется настоятель подмосковной церкви.

В церквях на периферии, где, по определению одного из героев книги Митрохина, на крестный ход выходят четверо — «батюшка, матушка, староста и их собачка», — даже ничтожный по столичным меркам взнос кажется неподъемным. «У нас приход из пяти человек, в месяц едва набираем 3 тыс. руб. Полторы тысячи рублей — в епархию», — рассказывает настоятель прихода в Ивановской области.

Если священник не в состоянии заплатить взнос, в епархии могут сказать: «Все понимаем. Жалеем. Можем на ваше место взять другого батюшку. На такое предложение никто не соглашается», — рассказывает Дмитрий Свердлов, в прошлом настоятель Петропавловской церкви в Домодедовском районе Подмосковья.

«Каждое епархиальное собрание у нас начинается с того, что приходам объявляют: не соберете нужную сумму, настоятеля поменяют. Никого не волнует, исполняет ли священник пастырские обязанности — гораздо важнее, сможет ли он собрать деньги, — делится клирик одной из церквей на юге России. — В год мы собираем до 8 млн руб. пожертвований, платим в епархию 30%, но каждый визит архиерея сопровождается дополнительным сбором денег в конверте».

15% от собранного епархиями перечисляется в патриархию, рассказали пять собеседников нашего корреспондента в РПЦ. Точный объем перечисленных средств посчитать невозможно, но крупные епархии, а их около тридцати, ежегодно отчисляют патриархии от 10 до 20 млн руб. каждая, отмечает Чапнин.

Финансово-хозяйственное управление патриархии во главе с митрополитом Рязанским и Михайловским Марком не ответило на вопросы РБК.

И в федеральном бюджете «есть закрытые статьи», дело «самой церкви, как им распоряжаться», — этими фразами ответил на вопросы для материала пресс-секретарь патриарха священник Александр Волков.

Коммерция

Доходы коммерческих предприятий также изрядно подпитывают бюджет патриархии. Главные — «Художественно-производственное предприятие (ХПП) «Софрино» и гостиница «Даниловская».

ХПП выпускает иконы, церковную мебель, гробницы, чаши, свечи восковые (609 руб. за двухкилограммовую упаковку из 500 свечей) и парафиновые (210 руб. за двухкилограммовую упаковку из 500 свечей), обеспечивая этими предметами, по словам нескольких источников РБК в патриархии, до половины российских церквей. Священники признавались, что в епархиях им настоятельно советуют заказывать для храмов именно продукцию «Софрино». Торговый дом «Софрино» расположен в самом начале «золотой мили» Москвы, на Пречистенке — перед праздниками и миряне закупают там иконы и подарки.

«Софрино» работает в одноименном поселке свыше 40 лет: землю под строительство главного церковного завода по просьбе патриарха Пимена выделил в 1972 году председатель Совмина СССР Алексей Косыгин. С конца 80-х годов бессменным руководителем ХПП стал Евгений Пархаев — он же, по данным СПАРК, руководит принадлежащей патриархии гостиницей «Даниловская». В 2000-х он был совладельцем ЧОП «Софрино» и возглавлял Единую службу заказчика Московской патриархии, которая сейчас участвует в строительстве новых церквей по программе «200 храмов».

Рядом с торговым домом «Софрино» на Пречистенке — один из филиалов группы телекоммуникационных компаний «АСВТ». Фирмой на 10,7% как минимум до 2009 года также владел Пархаев. Соучредитель компании (через ЗАО «Руссдо») — сопредседатель Союза православных женщин Анастасия Оситис, компанией руководит ее дочь Ирина Федулова. Выручка АСВТ за 2014 год — свыше 436,7 млн руб., прибыль — 64 млн руб. Оситис, Федулова и Пархаев не ответили на вопросы для этой статьи.

Пархаев же числился председателем совета директоров и владельцем банка «Софрино» (до 2006 года назывался Олд-банк). ЦБ отозвал лицензию этой финансовой организации в июне 2014 года. Судя по данным СПАРК, владельцы банка — ООО «Алемаж», ООО «Стек-Т», ООО «Элбин-М», ООО «Сиан-М» и ООО «Мекона-М». По данным ЦБ, бенефициаром этих компаний является Дмитрий Малышев, экс-председатель правления банка «Софрино» и представитель Московской патриархии в органах государственной власти.

Сразу после переименования Олд-банка в «Софрино» фирма «Жилищно-строительная компания» (ЖСК), учрежденная Малышевым и партнерами, получила несколько крупных подрядов РПЦ: в 2006 году ЖСК победила в 36 конкурсах, объявленных Минкультуры (ранее — Роскультура) на восстановление храмов. Общий объем контрактов — 60 млн руб.

В сферу интересов РПЦ входят лекарства, ювелирные украшения, сдача конференц-залов в аренду, а также сельское хозяйство и рынок ритуальных услуг. Согласно базе СПАРК, патриархия является совладельцем ЗАО «Православная ритуальная служба»: сейчас компания закрыта, однако действует учрежденная ей «дочка» — ОАО «Ритуальная православная служба» (выручка за 2014 год — 58,4 млн руб.).

Екатеринбургская епархия владела крупным гранитным карьером «Гранит» и компанией по обеспечению безопасности «Держава», Вологодская епархия имела завод железобетонных изделий и конструкций. Кемеровская епархия является 100-процентным владельцем ООО «Кузбасская инвестиционно-строительная компания», совладельцем «Новокузнецкого компьютерного центра» и агентства «Европа медиа Кузбасс».

В Даниловском монастыре Москвы расположены несколько торговых точек: монастырская лавка и магазин «Даниловский сувенир». Купить можно церковную утварь, кожаные бумажники, футболки с православными принтами, православную литературу. Финансовые показатели монастырь не раскрывает. На территории Сретенского монастыря есть магазин «Сретение» и кафе «Несвятые святые», получившее название в честь одноименной книги настоятеля, епископа Тихона (Шевкунова). Кафе, по словам епископа, «денег не приносит». Основной источник доходов монастыря — издательство. Монастырю же принадлежат земли в сельхозкооперативе «Воскресение» (бывший колхоз «Восход»; основная деятельность — выращивание зерновых и бобовых культур, животноводство). Выручка за 2014 год — 52,3 млн руб., прибыль — около 14 млн руб.

Наконец, с 2012 года структурам РПЦ принадлежит здание гостиницы «Университетская» на юго-западе Москвы. Стоимость стандартного одноместного номера — 3 тыс. руб.

Доходы и расходы

«Церковная экономика непрозрачна, — объясняет настоятель Алексей Уминский, — строится по принципу дома быта: прихожане отдают деньги за какую-то услугу, а как они распределяются, никого не интересует. И сами приходские священники точно не знают, на что идут собранные ими деньги».

Действительно, подсчитать церковные расходы невозможно: РПЦ не объявляет тендеры и не фигурирует на сайте госзакупок. В хозяйственной деятельности церковь, утверждает игуменья Ксения (Чернега), «подрядчиков не нанимает», справляясь собственными силами — продукты поставляют монастыри, свечи плавят мастерские. Многослойный пирог делится внутри РПЦ.

«На что тратит церковь?» — переспрашивает игуменья и отвечает: «Содержатся духовные семинарии по всей России, это достаточно большая доля расходов». Еще церковь оказывает благотворительную помощь сиротским и иным социальным учреждениям; все синодальные отделы финансируются из общецерковного бюджета, добавляет она.

Патриархия не предоставила РБК данные о расходных статьях своего бюджета. В 2006 году в журнале «Фома» Наталья Дерюжкина, на тот момент бухгалтер патриархии, оценивала затраты на содержание Московской и Санкт-Петербургской духовной семинарий в 60 млн руб. в год.

Нет никакой необходимости раскрывать статьи расходов РПЦ, поскольку абсолютно понятно, на что церковь тратит деньги — на церковные нужды, упрекнул корреспондента РБК председатель синодального отдела по взаимоотношениям церкви с обществом и СМИ Владимир Легойда.

Материал датирован

В недрах православной общественности зреет любопытная инициатива, которая лишь на первый взгляд носит сугубо внутрицерковный характер. Так, священник из Благовещенской епархии Святослав Шевченко на днях озвучил в СМИ идею, что пора бы заканчивать с практикой назначения настоятелями иеромонахов. Поводом послужил трагический инцидент с одним рязанским иеромонахом, который не на месте припарковал автомобиль, за что подвергся сначала публичной критике, потом взысканию по службе, да вдруг скончался. Но это — лишь повод: о. Святослав обратил внимание на то, что духовное лицо на дорогой машине, по его данным, как правило, оказывается монашествующим. И заподозрил, что иеромонахи — одинокие настоятели богатых приходов — очень уж полюбили расходовать деньги на себя любимых, что, с учетом их сана, выглядит особенно некрасиво. В целом же, понятно, что это прелюдия к куда более серьезному разговору, и сам о. Святослав подчеркнул, что в обществе есть «запрос на Церковь аскетическую». С корреспондентом «Росбалта» на данную тему беседует церковный и общественный деятель, протодиакон Андрей Кураев.

— О. Андрей, попробуем пойти «от частного к общему». Что не так с монашествующими настоятелями?

— Появление монахов на приходах — это следствие советского дефицита, в том числе кадрового. Советское секретное законодательство о культах — секретное в том смысле, что оно не было опубликовано, и знали его только сами чекисты — гласило, что если храм стоит без службы в течение определенного времени, скажем, один год, то считается, что религиозная община расформирована, и храм закрывается. И вот, представьте себе, я епископ в глубоко советские времена, годы 1960-е или 1970-е. Приходит ко мне сообщение, что в некоем селе умер старый священник. Чтобы не лишиться храма, я должен быстро назначить нового настоятеля.

Я не могу ждать, пока ко мне приедет молодой семинарист. Во-первых, выпускников семинарий много меньше, чем умирающих священников: человек с семинарским образованием ко мне приезжает где-нибудь раз в пять лет. Значит, я должен в моем окружении найти человека, который бы поехал в это село. Свободных священников у меня нет по определению. Тем более, если «освободившийся» приход из числа бедных, мне трудно отослать туда семейного священника. Надо искать «новичка». Среди той молодежи, что мне знакома (а ее можно по пальцам пересчитать: это мои иподиаконы), кого-то надо срочно рукоположить. Я даю этому юноше, скажем, месяц на то, чтобы он женился. Если за месяц он не решит свою семейную проблему — значит, я приношу его личную жизнь в жертву сохранению прихода, остригаю его в монахи и тут же рукополагаю.

Ясно, что это экстремальная ситуация и экстремальное решение. И оно, конечно, идет в разрез с древними канонами, согласно которым, монах — это тот, кто живет в монашеской общине, при ежедневном руководстве духовно опытного старца, кто уходит из мира, а не посылается в него «как овцы посреди волков». По канонам Вселенских соборов, монах, который появляется в городе, подлежит немедленному выдворению назад в пустыню. Монах? — Так живи один! Ушел от нас, горожан — так и ушел. «Умерла, так умерла!». Но во времена советского форсмажора было не до строгого следования канонам и правилам. Молодые люди или постригались в монахи, или посвящались в сан в «неопределенном состоянии», то есть — и не брачном и не монашеском («целибат»), и посылались пасти прихожанок, которые были раза в три старше их самих.

Сейчас такой необходимости нет. И получается, что сегодня такие постриги вне монастыря — это не более, чем «конфетки». Епископу и сегодня удобнее, если он окружен монахами. Во-первых, психологически: он сам монах, и с молодыми монахами у него одинаковые интересы, проблемы, шуточки и т. д. Второе: на этого несемейного священника меньше влияния извне, то есть неепископского влияния. Семья, образование, светские связи женатого священника мешают ему превратиться в полную марионетку в руках владыки. А из юного «послушника» епископу сподручнее слепить своего клона. В-третьих, на нового монаха меньше расходов: он не будет просить повысить зарплату из-за рождения нового ребенка, не будет надоедать просьбами о выделении жилья и т. п. Монах может жить при епархиальном управлении — хоть на чердаке. Заметьте: юноша, который всерьез желает стать монахом, будет искать пострига в монастыре, рядом с духовником. А настоящий духовник такому соискателю сразу сообщит древний монашеский рецепт: бегай более всего епископов и женщин! На постриг при епископе согласится лишь псевдомонах, карьерист (вдобавок, в лучшем случае бесполый, с пониженным либидо). Вот для таких юнцов у епископа есть свои «конфетки»: обещания богатства и карьерного преуспеяния. Мол, примешь монашество и вскоре достигнешь степеней известных, может быть, и сам со временем епископом станешь.

И наконец — самое неприличное: карьерная возгонка может быть платой юноше за его интимные услуги епископу. Когда вот такой молодой симпатичный монах становится близок к телу архиерея во всех отношениях, и в награду получает богатый приход или право от имени епископа выбивать деньги со всех приходов епархии.

И получают-то такие «архиерейские любимчики» (выражение св. Филарета Московского) самые богатые приходы! Если бы монахов посылали на приходы, которые не могут прокормить семейного священника, это можно было бы понять. А сегодня сплошь и рядом происходит ровно обратная вещь: наиболее богатые приходы отдаются молодым иеромонахам. Нередко это делается, чтобы контролировать финансовые потоки в пользу епископа. Мне часто приходилось слышать от епископов жалобы на семейных священников: «Они там со своими матушками по три раза в год ездят в Турцию, отдыхают, вместо того, чтобы деньги на епархиальные нужды передавать. А бездетный монах-епископский наперсник будет исправнее перечислять доходы этого храма в епархию.

— Велика ли на деле разница, кто служит на богатом приходе: иеромонах или многодетный батюшка, который эти деньги расходует на всех членов семьи?

— Не так уж велика. Очень часто у элитных священников хватает денег на роскошную жизнь для всей семьи. Взять хоть золотой Mercedes «самого многодетного священника» Николая Стремского, ныне арестованного. Но в любом случае — это ненормально. Однако в случае с молодыми монахами это ненормальность не только и не столько этическая, сколько психологическая, а, быть может, и психиатрическая. В определенном смысле — это типаж Питера Пэна: мальчика, который не захотел взрослеть. И он наконец-то дорвался до любимых игрушек. Это подростковое упоение свободой и вседозволенностью. Он же не женился. А значит, так и остался «ребенком». Глава Синодального отдела по монастырям и монашеству архиепископ Феогност, когда его спрашивают, почему у монахов вверенной ему Троице-Сергиевой Лавры такие дорогие машины, отвечает: «Ну вы же понимаете, монахи — это возлюбленные дети Божии. А любимым детям всегда дарят самые дорогие игрушки».

— Тогда двинемся «к общему». Есть ли на самом деле в нашем обществе «запрос на аскетическую церковь»? И может ли он быть удовлетворен?

— Я бы сказал иначе. Наше общество высказывает претензии к церкви, как правило, в связи с двумя ситуациями. Чаще всего это проявления антиклерикализма. И это нормально. Антиклерикализм соответствует Конституции РФ. Потому что клерикализм — это власть духовенства над обществом. Не внутри религиозной общины и по религиозным делам — а когда священники или епископы управляют всей жизнью общества. Действующая Конституция такого не может допустить.

А клерикализма у нас уже много: церковные иерархи и спикеры не стесняются декларировать свое желание контролировать всю систему образования и медийные потоки (включая театральный репертуар). Очевидное проявление клерикализма — навязывание церковной версии отечественной истории, в которой все позитивно значимые события связаны с православием (зато все негативные события якобы никак не связаны с влиянием церкви). Понятно, что тенденциозная картина прошлого (в которой духовник патриарха Кирилла схиархимандрит Илий сообщил маршалу Рокоссовскому план немецкой операции «Цитадель», и тем определил поражение вермахта) — это аргумент для создания желанного будущего. Не забудем и понуждение студентов ко встречам с приехавшим епископом или священником, и запрет на критику церкви в федеральных СМИ…. Тут протест общества вполне уместен. Бывают, конечно, ложные тревоги, и тоже немало.

Второй же повод для критики — это несоответствие многих, особенно высокопоставленных, клириков Евангелию. Вот обычный демотиватор в интернете: сопоставление двух картинок. На одной «Христос в пустыне» кисти Крамского с подписью «Основатель религии», а рядом — фотография «правообладателя» — Патриарха, к которой трудно подобрать иные слова, кроме стихов: «Весь покрытый золотом, абсолютно весь Патриарх Московский у России есть». Патриарх же, в случае, когда видит критику в адрес своих часов, кортежа или дворцов, говорит, что это «нападки на церковь». И хор подпевал тут же начинает речевки про глобальные гонения на христиан: погромы монастырей в Индии и критика христианства в западной прессе. Но это нечестное сближение.

Критика церковных вельмож в России исходит с элементарно христианских позиций. Это простое сопоставление: ну, у вас же в Библии написано! А вы действуете и живете иначе, да еще вместо защиты ангелов уповаете на защиту ФСО! То есть — это внутрицерковная критика. Как еще в 1962 году (в стихотворении, вдохновленном судьбой о. Александра Меня) написал поэт Евгений Агранович: «Мы пальцами показывать не будем, но многие ли помнят в наши дни: кто проповедь прочесть желает людям, тот жрать не должен слаще, чем они».

Это не имеет ничего общего с критикой церкви в современном западном обществе. Мы от них отстаем еще лет на сорок в этом вопросе. В современном западном обществе идет критика самых основ: монотеизма и библейского идеала моногамной семьи. Мол, вера в одного Бога обесценивает другие религиозные практики и верования. Христианство винят даже в экологическом кризисе: зачем, мол, вы человека вывели из мира природы. Эти упреки я не считаю умными и логичными, но в свободном обществе люди имеют право высказываться и так. Однако это уже мировоззренческая полемика (как и советская атеистическая пропаганда), а не просто указание на то, что кто-то лицемерит.

Наш же «антиклерикализм» еще «детский».Как-то пришел ко мне в гости совершенно незнакомый человек и с порога ошарашил вопросом. «Я пастор баптистской общины. Скажите, где можно заказать намоленную икону Христа?». Далее он пояснил, что много изучал эту тему и пришел к выводу, что баптистские наезды на иконопочитание неверны. Но перейти в православие он хотел бы не один, а вместе со своей общиной, и для начала хотел бы в молельном зале поставить икону Христа. Однако, по его словам, в его же общине есть серьезное препятствие для уклона в ортодоксию: их же баптистский дьякон. Пожилой человек, гораздо старше пастора, молдаванин, и слышать не хочет про православие. Он был мальчиком в довоенные годы, когда Молдавия входила в состав Румынского Королевства, где православие было государственной религией. Однажды они с другом нашли в сарае старое издание Библии. Принялись читать и, к изумлению своему, обнаружили там заповедь «Не делай никакого изображения». Мальчишки были ошарашены, и побежали по всему селу со своим открытием: «А в Библии-то чего сказано! Изображения, иконы делать нельзя, а батюшка-то наш что делает!» Молдавские крестьяне решали такие проблемы просто: они взяли и избили этих мальчишек — одному из них сломали позвоночник. Другой же и стал тем самым баптистским диаконом.

— Так можно ли осадить этот поток критики в адрес церкви?

— До конца даже и не стоит. Ради блага самой же церкви. Церковь — старый пациент, у которого такой букет хронических болезней, что пребывание в комфортном пансионате ему не поможет. Наша история болезни говорит, что этот «божий одуванчик» склонен хвататься за дубинку, за власть, и разжигать костры для своих оппонентов. Вот и сейчас он только вышел из советского «профилактория», а уже воспевает Ивана Грозного и даже Сталина, и раздает «двушечки» направо и налево.

Оставить такого пациента без критического и недоверчивого пригляда никак нельзя. Слово «епископ» в переводе значит «смотрящий». Буквально — надсмотрщик. Если епископы не справились с этой своей миссией, и себе и своему окружению разрешили все, то Бог найдет иное средство для смирения деспотов, обжирающихся своей властью и богатством. Именно как Божье лекарство верующие люди могут принять появление злых антиклерикалов. Так Бог прописал. Для их же и общего блага.

Беседовал Леонид Смирнов

Сколько зарабатывает РПЦ Главные результаты расследования РБК о бизнесе Русской православной церкви

Фото: Пресс-служба патриархии РПЦ / ТАСС / Scanpix

Русская православная церковь живет не только на пожертвования прихожан — у нее есть свой бизнес; по сути, это гигантская корпорация, со своими расходами и доходами. На что свои деньги тратит РПЦ — практически неизвестно. Прибыль церкви не облагается налогами, притом что только в 2014 году она составила 5,6 миллиарда рублей. Журналисты РБК Светлана Рейтер, Анастасия Напалкова и Иван Голунов выяснили, как устроен бизнес Русской православной церкви, а «Медуза» пересказывает ключевые результаты их расследования.

РПЦ — это корпорация. Каждый приход зарегистрирован как отдельное религиозное НКО, всего таких приходов — 34,5 тысячи. Каждый из них приносит от пяти тысяч до трех миллионов рублей дохода ежемесячно в виде пожертвований и прибыли от религиозной деятельности. Часть пожертвований (от 10 до 50%) приходы перечисляют епархиям, те передают 15-процентную долю от этой суммы в патриархию. В случае, если приход не способен перечислить деньги, в епархии могут уволить настоятеля.

Точных данных о том, как формируется бюджет РПЦ, нет. В начале нулевых архиепископ Климент рассказывал, что 55% доходов РПЦ получает от коммерческой деятельности, 40% составляют пожертвования спонсоров, и только 5% — отчисления епархий. По словам бывшего руководителя отдела по взаимоотношению церкви и общества Всеволода Чаплина, сейчас пожертвований меньше, а отчисления из епархий могут достигать половины бюджета. Точных данных Чаплин в беседе с РБК не привел.

Один из главных источников дохода Московской патриархии — завод «Софрино». Он производит церковную мебель, различную утварь, иконы и свечи — множество товаров стоимостью от нескольких рублей до полутора миллионов. Закупаться у «Софрино» настоятельно рекомендуют в епархиях; это утверждают священники, с которыми поговорил РБК. Завод обеспечивает церковными предметами до половины российских приходов.

Церковь также финансируется государством. В 2012-2015 годах РПЦ и связанные с ней структуры получили от государства 14 миллиардов рублей. В бюджете на 2016-й для РПЦ заложено 2,6 миллиарда. Государство дает деньги церкви в рамках федеральных программ, связанных с развитием духовно-просветительских центров, сохранением и реставрацией церквей.

Расходы РПЦ — тайна. Никаких достоверных сведений о том, каким образом РПЦ расходует деньги, нет; церковь не публикует тендеры и никак не отчитывается о расходах, подрядчиков не нанимает, предпочитая обходиться своими силами. «Нет никакой необходимости раскрывать статьи расходов РПЦ, поскольку абсолютно понятно, на что церковь тратит деньги — на церковные нужды», — заявил РБК председатель синодального отдела по взаимоотношениям церкви с обществом и СМИ Владимир Легойда.

Турне патриарха по Латинской Америке стоило не менее 20 миллионов рублей. Патриарх Кирилл в середине февраля посетил Кубу, где встретился с папой римским Франциском. Также он побывал в Парагвае, Чили, Бразилии и даже добрался до Антарктиды, причем в поездке его сопровождали около ста человек. Проанализировав данные о перелетах патриарха, которые находятся в открытых источниках, РБК подсчитал, что только на транспортные расходы потрачено более 20 миллионов рублей. Из них 12 миллионов стоит путешествие патриарха и его окружения из 30 человек в Антарктиду; там Кирилл провел литургию в единственном храме на континенте и посмотрел на пингвинов.

В хозяйственной деятельности церковь, утверждает игуменья Ксения (Чернега), «подрядчиков не нанимает», справляясь собственными силами — продукты поставляют монастыри, свечи плавят мастерские. Многослойный пирог делится внутри РПЦ. «На что тратит церковь?» — переспрашивает игуменья и отвечает: «Содержатся духовные семинарии по всей России, это достаточно большая доля расходов».

• Напишите нам

РПЦ получила ₽4,5 млрд через субсидии агентства по делам национальностей

http://www.znak.com/2019-09-25/4_5_mlrd_tolko_organizacii_rpc_poluchayut_subsidii_rf_na_stroitelstvo_duhovnyh_centrov
2019.09.25

На строительство духовных центров — только православным

Патриарх Кирилл и Владимир Путин в Валаамском монастыреMichael Klimentyev / ZUMAPRESS.com / Global Look Press

За последние четыре года только организации, связанные с Русской православной церковью (РПЦ), получали субсидии федерального бюджета на поддержку в сфере духовно-просветительской деятельности.

Всего через Федеральное агентство по делам национальностей (ФАДН) было выделено 4,5 млрд рублей. В большинстве случаев деньги идут на строительство духовных центров в регионах РФ. Также поддержку регулярно получают фонд по восстановлению Ново-Иерусалимского монастыря (расположен в Подмосковье), в попечительский совет которого входит российский премьер Дмитрий Медведев, и Валаамский монастырь, где периодически бывает Владимир Путин.

В 2019–2020 годах на «поддержку некоммерческих организаций в сфере духовно-просветительской деятельности» будет потрачено 1,47 млрд рублей в виде субсидий из федерального бюджета. Решение об отборе организаций для распределения средств было принято на заседании комиссии ФАДН, которую возглавил руководитель ведомства Игорь Баринов. В протоколе заседания (есть в распоряжении Znak.com) говорится, что заявки на получение субсидий подали 34 организации. В итоге были одобрены 33, все они — от организаций, которые либо напрямую учреждены епархиями РПЦ, либо связаны с ними. Единственная организация, не получившая поддержку — АНО «Голубые ели» (Петрозаводск), не аффилированное с РПЦ. Из протокола следует, что документы были неправильно оформлены. Руководитель этого АНО Валерий Гуртов не стал делиться со Znak.com мнением, почему так произошло. «Я знаю процессы (как распределяются субсидии. — Znak.com) изнутри, это довольно тонкая материя», — уклончиво сказал Валерий Гуртов.

ТОП-5 организаций по объему субсидий от ФАДН за 2016–2019 годы

Название организации	Учредитель	Объем субсидий (руб.)
АНО по созданию и восстановлению духовно-просветительских центров «Валаам»	Спасо-Преображенский Валаамский Ставропигиальный мужской монастырь РПЦ	589 091 000
Благотворительный фонд по восстановлению воскресенского Ново-Иерусалимского Ставропигиального мужского монастыря РПЦ	Ставропигиальный Воскресенский Ново-Иерусалимский монастырь	254 996 600
АНО «Владикавказский духовно-просветительский центр»	Владикавказская епархия РПЦ	220 769 800
АНО «Архитектурно-строительный центр Бердо»	Георгиевская епархия РПЦ	170 000 000
АНО по оказанию услуг в области сохранения памятников историко-культурного наследия «Рождество Пресвятой Богородицы»	Россошанская епархия РПЦ	157 000 000

Полные данные, собранные Znak.com, по всем православным организациям, получавшим субсидии от ФАДН в 2016–2019 годах можно посмотреть .

Практически все организации, получившие субсидии, были организованы для строительства или создания в регионах духовно-просветительских центров. Например, АНО «Духовное благолепие» (Башкортостан) получила субсидию в размере 40 млн рублей, АНО «Возрождение» (Карелия) — 45 млн рублей, АНО «Таврида» (Крым) — 45 млн рублей, АНО «Владикавказский духовно-просветительский центр» (Северная Осетия) — 120 млн рублей, АНО «Архитектурно-строительный центр Бердо» (Ставропольский край) — 170 млн рублей.

Организации, связанные с РПЦ, регулярно получают субсидии через ФАДН. Всего, по данным СПАРК, за период с 2016 по 2019 год таким образом было выделено 4,55 млрд рублей

Речь идет о выделении средств в рамках госпрограммы «Реализация государственной национальной политики». В основном речь идет о субсидиях двух видов — поддержка НКО в сфере духовно-просветительской деятельности и «господдержка мероприятий в сфере духовно-просветительской деятельности, направленных на снижение межэтнической и межконфессиональной напряженности на территории РФ». Для получения субсидий второго вида, в частности, необходимо предоставить документ, в котором региональные власти подтверждают «целесообразность мероприятий», говорится в соответствующем постановлении правительства РФ. О приеме заявок на получение субсидий объявляется на сайте ФАДН.

Некоммерческие организации, не связанные с РПЦ, по данным СПАРК, денег по этим направлениям не получают совсем.

В соответствии с методикой оценки заявок на субсидии, некоммерческие организации, в частности, должны представить программу мероприятий в сфере духовно-просветительской деятельности, подтвердить другие источники финансирования этой программы и указать ее актуальность. Получить комментарий ФАДН по этому поводу оперативно не удалось — в агентстве пока не ответили на запрос Znak.com.

«Новый Иерусалим» Дмитрия Медведева

Одна из организаций, регулярно получающих поддержку — благотворительный фонд по восстановлению Воскресенского Ново-Иерусалимского Ставропигиального мужского монастыря РПЦ, сопредседателями попечительского совета которого являются российский премьер Дмитрий Медведев и патриарх Кирилл. В 2017 и в 2019 годах фонд через ФАДН получил по 85 млн рублей, в 2018 — 84,9 млн рублей. Кроме того, в 2016 году Минкульт РФ выделял на восстановление монастыря около 1 млрд рублей.

Этот монастырь был основан еще в середине XVII века в Подмосковье и по замыслу на его территории должен был быть воссоздан иерусалимский храм Воскресения Господня. Во время Великой Отечественной войны здания комплекса частично были разрушены. Масштабная концепция развития православного комплекса, который называется в ней «Новый Иерусалим», появилась после того, как в июле 2008 года монастырь посетил Дмитрий Медведев, тогда занимавший пост президента.

Дмитрий Медведев поддерживает проект по развитию «Нового Иерусалима» в ПодмосковьеСайт фонда по восстановлению Ново-Иерусалимского монастыря

Согласно отчету фонда, в 2018 году монастырь посетило 130 тыс. человек, из них более 80 тыс. туристов. На территории комплекса открылись две гостиницы, кафе «Вареничная», в 2019 году планируется запуск пекарни для продажи монастырского хлеба. Также работает музей, который планируется развивать, фонд проводит «духовно-просветительские мероприятия». Например, в прошлом сентябре на территории монастыря провели концерт в честь Дня семьи, любви и верности, в ноябре — конференцию об истории технологий керамических строительных материалов в России, в декабре — вечер памяти священномученика митрополита Серафима (Чичагова) с концертом. С 2008 года, то есть за 10 лет, согласно отчету, в фонд поступило 1,46 млрд рублей пожертвований на восстановление монастыря.

Реставрационные работы в «Новом Иерусалиме» велись несколько летОфициальный сайт фонда восстановления Ново-Иерусалимского монастыря

Гостиница Валаамского монастыря в природном парке

Также пользуется поддержкой Валаамский монастырь, где периодически бывает президент Владимир Путин. АНО по созданию и восстановлению духовно-просветительских центров «Валаам» получила в 2017 и в 2018 годах субсидии в размере 361,1 млн рублей и 227,9 млн рублей, соответственно.

Согласно отчету ФАДН, речь шла, в частности, о реставрации корпуса Зимней гостиницы Спасо-Преображенского Валаамского ставропигиального мужского монастыря. Причем земельные участки были расположены в границах природного парка «Валаамский архипелаг», а значит, не подлежали отчуждению. Чтобы предоставить землю монастырю, правительство Карелии внесло необходимые изменения в постановление о парке.

Валаамский монастырь в КарелииMichael Klimentyev / ZUMAPRESS.com / Global Look Press

Отметим, в 2015 году уже было выделено 358 млн рублей из федерального бюджета на создание на базе Зимней гостиницы духовно-просветительского центра.

«Нужно было разделить мирское и духовное»

Финансирование строительства православных духовных центров в регионах из федерального бюджета началось еще раньше. По данным РБК, в 2014 году речь шла о 2 млрд рублей. Тогда деньги шли по федеральной целевой программе «Укрепление единства российской нации», субсидии распределял Минрегион РФ.

«Сначала для строительства духовного центра в Георгиевске (Ставропольский край) рядом с собором Георгия Победоносца мы использовали федеральные целевые деньги, которые выделялись через Минкульт РФ. Строительство велось в 2014–2015 годах, а потом было приостановлено из-за отсутствия финансирования. Сейчас мы получили крупную сумму уже через Федеральное агентство по делам национальностей. Надеемся, что строители зайдут на площадку в ближайшее время, может быть, уже в октябре», — рассказала Znak.com директор АНО «Архитектурно-строительный центр Бердо» Алла Безгина. Организация, отметим, получила в 2019 году субсидию через ФАДН в размере 170 млн рублей.

Пока в Георгиевске построено только полтора этажа духовно-просветительского центра, но работы планируется продолжить в ближайшее времяАлла Безгина

По словам Безгиной, АНО, учрежденное местной епархией в 2014 году, было создано с единственной целью — строительством духовного центра. «Идея строительства такого здания возникла у нашего епископа Гедеона. Самой епархии нужно больше заниматься духовной деятельностью, и мы не стали мешать мирское и духовное, поэтому создали АНО», — пояснила Безгина.

Духовный центр в Георгиевске, по ее словам, будет построен в виде подковы, его центральная часть будет трехэтажной (сейчас построено только полтора этажа). «В здании будет небольшая часовенка, как внутренний храм. Также там будут актовые и лекционные залы, библиотека, воскресная школа, столовая для прихожан и малоимущих, кинозал для православных фильмов», — продолжила Безгина.

По ее мнению, духовный центр будет востребован.

«Чистая православная вера, кажется, только в России и осталась. Нужно ее сохранять. Кроме того, духовные центры — это помощь людям. Я недавно прочитала красивую фразу: „Бог — не последняя надежда. Бог — единственная надежда“. Сейчас очень тяжелое время, с экранов телевизоров столько всего льется. Важно оградить от этого молодежь, установить молодых людей на путь, чтобы они шли по своему пути и не болтались в разные стороны», — считает директор АНО.

«Надзорные органы и так постоянно нас проверяют, это информация не для журналистов», — отказался рассказывать про проект духовного центра в городе Шахты Ростовской области директор АНО по предоставлению услуг в области создания, восстановления и обеспечения деятельности духовно-просветительских центров «Вера, надежда, любовь» Владислав Касьянов. Это АНО, учрежденное Шахтинской епархией РПЦ, получило через ФАДН в 2018 году 47,9 млн рублей. «Мы — ворота Кавказа, создание у нас центра особенно важно», — лишь добавил Касьянов.

На создание Владикавказского духовно-просветительского центра соответствующее АНО получило 220,76 млн рублей за период с 2017 по 2019 год. Для него выделен архиерейский дом, где до начала 2000-х, по данным местной епархии, располагался один из корпусов военного госпиталя. После этого здание оказалось заброшенным, а в 2013 году Минобороны передало его в собственность епархии.

Здание Владикавказского духовно-просветительского центраСайт Владикавказской и Аланской епархии

В этом году завершилось строительство духовно-просветительского центра Горноалтайской епархии — 31 августа состоялось его освящение, а также был открыт памятник святителю Макарию Алтайскому рядом с центром. Через ФАДН на него было выделено с 2016 года 80 млн рублей. В этом центре тут же начала работу фотовыставка, посвященная «сохранению наследия алтайской духовной миссии на территории современного заповедника», сообщили в епархии.

«Раз православные наши братья получают, мы тоже хотим»

Руководитель Федерального агенства по делам национальностей Игорь Баринов поддерживает связь и с представителями других конфессий. В понедельник он присутствовал на съезде Духовного управления мусульман России.

Впрочем, по словам председателя Духовного управления мусульман Свердловской области Артура Мухутдинова, никаких субсидий из федерального бюджета через ФАДН региональная организация не получала. «Уральские мусульмане не получают никаких субсидий от ФАДН. Возможно, тут есть и наше упущение: мы не отслеживали эту информацию, не заявлялись. Но теперь я обязательно задам вопрос: раз православные наши братья получают, мы тоже хотим», — сказал Znak.com Мухутдинов.

«Церковь — один из ключевых реципиентов»

В международной организации по борьбе с коррупцией Transparency International напоминают, что Русская православная церковь «осваивает все возможные каналы поддержки от государства». «Это и госконтракты, и гранты, и налоговые льготы. Также РПЦ получает спонсорские деньги и деньги от госкорпораций. Церковь — один из ключевых реципиентов», — говорит замдиректора российского отделения Transparency International Илья Шуманов.

Таким образом, по его мнению, субсидии из федерального бюджета через Федеральное агентство по делам национальностей для православных АНО выглядят как «еще один замаскированный способ финансирования церкви».

При этом, по мнению Шуманова, формально церковь не должна иметь отношения к ФАДН и во всяком случае распределение субсидий на поддержку духовно-просветительской деятельности между представителями разных конфессий было бы логичнее.

Поделись Автор

Откуда у прихода деньги?

Миряне имеют весьма смутное представление о том, на какие средства существует Церковь. Незнание порождает слухи и сплетни — о «попах на мерседесах», «миллионных счетах в иностранных банках», «виллах на Канарах» и т. п. Корреспондент «НС» попробовал разобраться, каким образом обеспечивают себя православные приходы и легко ли им это удается.

По-старому

В среднем оклад рядового московского батюшки — около 25 тысяч рублей. В зависимости от региона эта цифра может меняться. «Церковь — это часть народа. Если народ бедный, то и церковь бедная, если народ встает на ноги, то и Церковь встает», — говорит священник Леонид Калинин, настоятель московского храма Климента, папы Римского. Этот огромный собор в редком для Москвы стиле «рококо» достался ему несколько лет назад в полуразрушенном состоянии. Впрочем, отец Леонид известен как успешный реставратор, на его счету уже не один храм, поднятый из руин. «Кроме того, материальное благополучие прихода зависит и от многочисленности паствы», — подчеркивает он.

Невероятно, но это так: Церковь действительно живет на пожертвования. Священник получает зарплату, которая выплачивается ему из тех денег, которые собирает его же храм. Ни епархия, ни Патриархия не имеют иных средств дохода, нежели отчисления с приходов (за исключением редких случаев епархиальных предприятий вроде свечных заводов).

Почти две тысячи лет церковная экономика существует не как экономика прибавочного продукта или коммерческой прибыли, а как экономика личных и добровольных взносов.

Еще в доевангельскую эпоху у благочестивых евреев было принято заботиться о своих религиозных наставниках. Этот обычай сохранился и в христианской Церкви, распространившись не только на апостолов, но и на их преемников: епископат и священство. Изменилась с тех пор только форма церковного пожертвования. Христианин апостольского века приносил в храм выпеченый собственноручно хлеб и домашнее вино для Евхаристии, ладан или елей. Современный прихожанин жертвует, как правило, рублем, косвенно или напрямую.

Жертва напрямую — это плата за требы и кружечный сбор (те самые кружки в храме, куда опускают монетки). Основная форма «косвенного» пожертвования — свечи. Их себестоимость настолько мала, что большая часть цены и есть наш добровольный взнос. Кроме того, опосредованной жертвой является доход от распространения православной литературы, крестиков, икон и церковной периодики за «свечным прилавком».

Как и в древней Церкви, каждая община по апостольскому образцу содержит не только саму себя, но и духовные школы, и высшее церковное управление. Сперва это была иерусалимская община во главе с апостолом Иаковом, чуть позже — митрополия, а теперь — епархия и Патриархия. Отчисления в «центр» являются обязательными, и каждый приход отсылает в среднем десятую часть приходского дохода на общеепархиальные и общецерковные нужды.

Ктиторы, а проще говоря — благотворители

«На самый минимум, который необходим для обеспечения причта и хора, может хватить и дохода от свечного ящика, — рассказывает отец Леонид Калинин. — Но на ремонт, реставрацию, издательскую и социальную деятельность — на это необходимы внешние пожертвования».

Крупные благотворители, или ктиторы, как их называют на византийский манер, — отдельная графа церковных бюджетов.

Священник Алексий Агапов, настоятель небогатого подмосковного храма Михаила Архангела в городе Жуковский, говорит, что свечной ящик не приносит ему больших денег: «Во всяком случае, распространением икон и литературы у нас на приходе ничего не окупается. Книжную лавку мы используем больше для катехизаторских целей. Если человек в наши дни умеет и любит читать, это нужно поощрять. Значительная часть книг, которые мы закупаем, раздается в подарок – на дни рождения, именины. Цены же на книги в церковной лавке не намного выше их закупочной стоимости». Кроме того, пожертвование за свечи, как и во многих храмах области, здесь свободное: сколько человек хочет пожертвовать, столько и жертвует за свечу. Так же и требы.

В такой ситуации приходской бюджет во многом зависит от крупных благотворителей. «Полная зависимость от ктиторов — не лучший вариант, — признается о. Алексий. — Но существовать без значительной спонсорской поддержки возможно только в том случае, если храм избавлен от серьезных бытовых проблем и при условии активного личного участия всех прихожан в жизни прихода. У наших людей пока нет устойчивой привычки участвовать в общих делах. Возможно, им отчасти мешает негативная память о добровольно-принудительном коллективизме советского прошлого. В еще большей мере — дух пассивного потребительства, которым многие соблазняются сегодня».

Храм на самообеспечении

«В Америке уборку, мелкий ремонт, как правило, община делает самостоятельно, не привлекая сторонних людей. Починить сантехнику стоит очень дорого, а вызов специалиста может обойтись приходу в сумму, сравнимую с месячной зарплатой настоятеля. В этих случаях среди прихожан просто находится специалист, который может помочь бесплатно», — рассказывает священник Валерий Буланников, клирик храма Свт. Николая в Отрадном. В США, где прошла большая часть его пастырского служения, он прожил 14 лет. Зарубежные приходы Православной Церкви существуют, как и наши, на пожертвования.

Даже бюджет храмов в основном совпадает: около 300 тысяч рублей в месяц — таковы были расходы в пригороде Сан-Франциско, где служил отец Валерий — во столько же обходится и содержание нынешнего храма отца Валерия на окраине российской столицы. Только, приходская инициатива за океаном традиционно развита сильнее.

Кроме того, приходы в Америке маленькие и большинство прихожан, как правило, знакомы лично, так что распределить обязанности обычно не представляет труда: «Если система работает, то она позволяет приходу не только выживать, но и твердо стоять на ногах, обслуживая себя самостоятельно», — подчеркивает отец Валерий.

Внешних источников для существования у американских приходов практически нет. Из внутренних — все те же свечи, литература и ежегодные праздничные сборы (на Рождество, Пасху и престольный праздник). Хозяйственная жизнь тут вращается вокруг решений приходского совета, состоящего из активных мирян, сам священник почти не участвует в руководстве приходским хозяйством.

Подобный порядок управления предполагается и русским уставом, но на практике полноценный приходской совет у нас встречается редко, и хозяйственной жизнью, как правило, руководят избранный общим собранием староста и лично настоятель.

Как и большинство храмов Православной Церкви в Америке, приход о. Валерия Буланникова широко практиковал формы фандрайзинга (привлечения пожертвований), такие как приходской фестиваль или «гараж сейл» — распродажа старых вещей.

Для российских храмов «фандрайзинг» — новое слово. Переехав в Москву, о. Валерий пытается применять зарубежный опыт, правда с учетом российского менталитета: «Распродажи вещей у нас не поймут. Скажут, блошиный рынок при церкви. А вот храмовые фестивали делать можно, — убежден он. — На престольный праздник мы собираемся поставить столы во дворе, приготовить какие-то угощения, сувениры и продавать их за пожертвование, как это принято в США».

«Поп на джипе»

Однажды в небольшом российском северном городке настоятель строящегося храма, неоднократно публично просивший на храм у бизнесменов, чиновников и простых горожан, оказался замечен за рулем новенького джипа-внедорожника. Эта новость вызвала всплеск протеста со стороны жителей: как он посмел! На интернет-форуме, где наблюдательные северяне опубликовали громкое разоблачение, каждый посчитал своим долгом осудить «жадного попа».

И только близкие прихожане знали, что джип (к слову, китайский и дешевый) батюшке подарил местный предприниматель, чтобы священник мог ездить на требы в труднодоступные села, куда зимой по снежным заносам на «жигуле» не пробраться. Получив объяснения, горожане сменили гнев на милость. Итак, материальный подарок — еще одна форма церковного пожертвования. Дарят предприниматели не только (и не столько!) джипы, сколько машину кирпича на ремонт, или досок на крышу, или листового железа на кровлю.

В феврале этого года игумен Агафангел (Белых) опубликовал в интернете финансовый отчет своего миссионерского прихода в Якутии. Кроме денег, за год его храм принял в жертву от частных лиц: книги христианского содержания в примерном количестве 150 штук, предметы церковной утвари — пять штук, ноутбук Acer — один, фотоаппарат Sony, рыбы (осетр, муксун, нельма, омуль) около пятидесяти килограмм. Кроме того, на денежные пожертвования куплены: видеопроектор BenQ и DVD-плеер Toshiba. Если с рыбой все понятно (храм расположен на берегу моря Лаптевых), то зачем ноутбук, DVD, проектор… монаху? Очень просто: храм отца Агафангела – единственный на сотни километров источник информации о Православии в этих широтах. Повесив на стену простыню, игумен показывает жителям поселка документальные фильмы. Часто мы забываем, что «нецерковные» и даже «дорогие» вещи могут быть предметами первостепенной необходимости для небогатого прихода.

Торгующие при храме

Настоятель Климентовского храма о. Леонид Калинин видит и другие пути «внешнего» привлечения средств. «Мы решили не просить, а зарабатывать сами», — говорит он. По закону религиозная организация может заниматься любой хозяйственной деятельностью при условии, что все ее доходы идут на уставные цели организации: ремонт, реставрацию, благотворительность. Коммерческий доход религиозной организации в этом случае облагается налогами в полной мере, но все-таки может стать хорошим подспорьем для приходского бюджета. Так, отец Леонид открыл сеть молочных ларьков.

По его словам, чистый доход от молока превышает свечной сбор в два раза. «Это не самый простой путь, потому что любая инициатива у нас на каждом шагу сталкивается с препонами со стороны чиновников, — вздыхает о. Леонид. — Так называемый входной билет в деятельность, приносящую прибыль в нашей стране, стоит настолько дорого, что большинству он просто не по карману. Но мы справляемся и даже умудряемся заниматься благотворительностью».

На деньги от продажи продуктов отец Леонид реставрирует храм, платит сотрудникам нормальные зарплаты и издает книги. По спискам из управы молочные киоски отца Леонида снабжают малообеспеченные семьи центрального округа продуктами, полностью покрывая их месячные потребности в молоке, твороге и сметане. По той же схеме при некоторых храмах работают мини-пекарни, ларьки с квасом, а иногда и целые кафе, как при Ново-Тихвинском женском монастыре в Екатеринбурге.

«По большому счету, не существует никакой технологии централизованного привлечения средств на приходы и монастыри, — подчеркивает отец Леонид. — Если священник усердно молится и достойно служит, обычно есть и приношения. Просит ли он деньги на храм у спонсора или пытается заработать сам».

С этим утверждением согласен и архимандрит Пантелеимон (Шатов), руководитель Синодального отдела по церковной благотворительности и социальному служению, организатор множества социальных проектов, духовник Свято-Димитриевского сестричества. «Церковная экономика — это не зарабатывание денег и не сбор пожертвований, — считает о. Пантелеимон. — Если вы собираете деньги на какое-то полезное дело и если это дело угодно Богу, то деньги найдутся. У Бога всего достаточно! Через прихожан Он материально содержит Церковь, подавая ей каждый раз столько средств, сколько необходимо в этот момент».

Пожертвования в церкви – это добровольный жест или обязательство?

ВОПРОС: пожертвования в Церкви – это добровольный жест или все-таки обязанность католиков?

ОТВЕТ: «Каждый уделяй по расположению сердца, не с огорчением и не с принуждением; ибо доброхотно дающего любит Бог (2 Кор 9,7)». Наверняка, никто из нас не сомневается, что современная Церковь не меньше, чем несколько столетий назад, нуждается для своего существования в материальных пожертвованиях.

Смысл пожертвования очень прост: верующий помогает существовать Церкви, а в духовном значении понимает, что все (и деньги) – это Божий дар, которым следует делиться с нуждающимися. Главными принципами пожертвований в целом являются добровольность, анонимность, прозрачность (человек знает, на что идут деньги).

На что же конкретно идут пожертвованные деньги?

За счет чего существует приход?

Обязанность каждого верующего – активно участвовать в жизни своего прихода, в том числе поддерживать, насколько это возможно, ее соответствующее материальное положение.

Какие основные пункты растраты денег прихода?

Существует несколько основных пунктов, связанных с расходованием приходских финансов:

– общемировые: например, на страны, в которых проводится миссионерская деятельность;

– общецерковные: на нужды Апостольской Столицы;

– общенациональные: на нужды благотворительных организаций;

– общеепархиальные: содержание епархиальной курии;

– приходские нужды: оплата коммунальных услуг, помощь бедным в приходе, оплата тем, кто работает в приходе.

Священник получает зарплату или живет исключительно на пожертвования прихожан?

Священники, которые служат в приходах, обычно живут за счет пожертвований верующих. Иногда священникам разрешается другая деятельность, например, преподавание в университетах, за что они получают зарплату, как и любой преподаватель.

Необходимо ли сегодня платить десятину, как делают это в некоторых протестантских церквях, или для содержания Католической Церкви достаточного меньшего?

Та десятина, которая встречается в Ветхом Завете, не имеет отношения к Церкви Нового Завета, поэтому нет такой обязанности. Но вместе с тем верующим не запрещается это делать, когда, разумеется, такой способ пожертвования не повредит им самим и их семьям.

Какие пожертвования обязательные, а какие – по желанию (есть ли такие?)?

Обязательных пожертвований нет, но есть обязанность каждого верующего, насколько это возможно, материально (не только деньгами, но часто и физической работой) помогать поддерживать Церковь для того, чтобы провозглашение Евангелия было более плодотворным.

В Католической Церкви нет установленных ставок за совершение таинств. Как тогда определить, сколько следует жертвовать за крещение, венчание, отпевание?

Действительно, Католическая Церковь не имеет очерченных денежных стипендий за совершаемые таинства. Размеры их могут определять сами верующие, договариваясь между собой.

Совершат ли таинство над человеком, у которого нет денег на пожертвование?

Обязательно.

Можно ли положить деньги не в церковную копилку, а отдать конкретному человеку, про которого известно, что он нуждается в финансовой помощи?

Да, можно. Более того, христианин не должен обходить тех, кому можно помочь, но перед этим стоит удостовериться, действительно ли этот человек нуждается в нашей денежной помощи.

Как относиться к людям, которые просят деньги в церкви (живут за этот счет), особенно когда просят во время литургии?

В наших святынях часто можно увидеть людей, которые просят милостыню. К этому их может приводить не только инвалидность и другие жизненные несчастья, но и обыкновенный грех лени. В таких случаях, если мы будем им жертвовать деньги, то станем соучастниками во грехе. Лучшей помощью для них будет наша помощь в борьбе с этим грехом. Когда мы не уверены, на что такие люди используют наши деньги, то лучше купить им еду, одежду или то, на что они просят.

Во время службы верующие должны молиться и делать все, чтобы им никто в этом не мешал. Каждая церковь – это дом молитвы, он не должен использоваться людьми для заработка.

В некоторых приходах священники говорят верующим, сколько собрали денег и на что они пойдут. Так должны делать все или это по желанию?

Священники должны предоставлять верующим отчет о пожертвованиях, которые они совершают в пользу Церкви, согласно с нормами, которое устанавливает партикулярное право (канон 1287 § 2).

Когда нет денег, можно не жертвовать?

Можно, но было бы неплохо в таком случае взять на себя обязанность на какое-то время регулярно молиться о благополучии прихода, священников или о других богоугодных вещах.

отец Данила Мыслянцев

Приношение, пожертвование, десятина,

Приношение, пожертвование, десятина,
жертва, общение – что важнее для Бога?
Сегодня мне рассудилось обсудить очень важный и серьёзный вопрос, который является очень болезненным для номинально верующего человека, да и для многих искренних верующих людей обсуждение этого вопроса не вызывает энтузиазма. Вопрос этот можно озвучить так: нужно ли современному человеку платить-жертвовать свои сбережения в церковь или он свободен от этого?
В различных христианских конфессиях вопрос добровольного пожертвования денежных средств верующих людей для нужд церкви решается по-разному. Сборы на церковную деятельность в одних церквях осуществляются через исполнения религиозных обрядов и треб. В других церквях обязательным условием пребывания в церкви является десятина, т.е. пожертвование 10% от всех доходов, а где-то этому вопросу вообще не уделяют должного внимания и проводят сборы добровольных пожертвований от случая к случаю.
Многие современные люди, считающие себя верующими людьми, и время от времени посещающие храм или дом молитвы, не готовы, да и не хотят жертвовать, говоря, что Богу деньги не нужны. Те же, кто жертвует какую-либо сумму денежных средств, часто это делают по своему собственному пониманию, не пытаясь в данном вопросе разобраться, а отдаваясь своему внутреннему чувству.
Давайте попытаемся найти ответ на этот вопрос, исследуя Священное Писание. Мне, как верующему человеку, кажется это правильным – сверять свои размышления со Словом Божьим, и там находить ответы. Апостол Павел пишет: «Всё Писание богодухновенно и полезно для научения, для обличения, для исправления в праведности, да будет совершен Божий человек, ко всякому доброму делу приготовлен» — 2 Тим:16-17. Другими словами, изучая тот или иной вопрос в свете Священного Писания, мы получаем нужное и верное научение, которое довольно часто обличает наши собственные представления о чём-либо, даёт нам рекомендации и возможности исправиться, стать праведным и быть приготовленным для всякого доброго дела. Пожертвования на дело служения, несомненно, являются добрым делом, с этим многие будут согласны. Суть вопроса, связанного с пожертвованием, часто заключается в той сумме, которую человек готов отдать или не отдать, а также в регулярности или нерегулярности этих пожертвований.
Возвращаясь к заголовку данной статьи, хочу сразу выразить свою точку зрения, что из вышеперечисленных действий верующего человека, для Бога, несомненно, самым важным является общение с человеком. Это мы видим с первых страниц Библии. Бог создал человека по Своему подобию именно для личного общения с ним. Человек — вечное творение Бога фактически был неограничен, в том числе и потому, что Бог наделил его свободой выбора, сказав ему и последствиях послушания или непослушания одной из своих заповедей. К сожалению, мы знаем, что первоначально, человек не исполнил первые заповеди благословения, а заповедь запрета нарушил. Это привело к греху смерти – разлучению Бога и человека, нарушению того личностного общения Творца со своим творением.
Вся дальнейшая жизнь человека и развитие человечества, как цивилизации, связана именно с тем, чтобы найти это утерянное общение с высшим Абсолютом – Богом Творцом. Отсюда всевозможные верования и религии, часто противоречивые и ложные, пытающиеся дать свои учения и наставления о возможности прикоснуться к вечности, познать Бога.
Слава Богу, что, несмотря на выбор человека не в пользу Бога, Бог не отвернулся от него, а продолжал и продолжает искать с ним общения, достаточно вспомнить первый вопрос Бога к Адаму: Где ты? Мы знаем всю эту историю грехопадения, описанную в книги Бытие, но часто не понимаем, что заданный вопрос Бога относится к каждому из нас, так же, как он относился и к первым людям.
Возвращаясь к теме нашей беседы, мы можем констатировать, что первоначально, Бог не ставил вопроса перед человеком, о каком либо пожертвовании, Сам давая человеку полноту жизни и возможность обладания землёю. Для Бога самым важным тогда, да и теперь, является личное общение с Адамом и Евой, и каждым из нас, кто признаёт Его своим Творцом. Однако тогда идеальное общение человека и Бога было нарушено, и Бог принёс первую жертву за грех человека – одев его в кожаные одежды животного.
Читая Библию, мы увидим, что с первых страниц книги Бытия сквозь всё Писание, заканчивая книгой Откровения, жертва за грех человека, является актуальной. И если первой жертвой за грех был агнец, который лишь в некоторой мере мог покрыть наготу и грех человека, то окончательной и совершенной жертвой является Иисус Христос, который, как Агнец, закланный за грехи всего человечества, будет встречать всех уверовавших в Него у престола Божия в конце времен. (Книга Откровения, 5 глава).
Прошло некоторое время, и мы видим, что первые дети Адама и Евы приносят Богу свои дары: Каин — от плодов земли, а Авель — от первородных своего стада. Тем самым первые люди показали пример последующим поколениям в необходимости приношения Богу. Нужны ли были эти приношения Богу? Мы знаем, что жертву Авеля Он принял, а приношение Каина отверг, мы знаем также, что принятие Богом жертвы Авеля привело к восстанию на него его брата, и уже жертвой поклонения Богу стал сам Авель, кровь которого вопияла к Богу. Казалось бы, это древняя история, но посмотрите, в истории человечества постоянно разыгрывались жестокие гонения и войны, связанные с «правильным» поклонением Богу. Да и сегодня, современные Каины обезглавливают своих противников – христиан, только за то, что они веруют во Всевышнего ни так, как они.
Мы видим, что в вопросе приношения жертвы Бог может принять или не принять её. В чём была разница в жертве Авеля, которую Бог принял и жертвой Каина, которую Бог отверг? Некоторые говорят, что причина в том, что Каин принёс плоды от проклятой земли, а Авель последовал примеру Бога и заколол невинного агнца. Это красивая версия, но если мы исследуем Писание, то находим у апостола Павла правильное объяснение принятия Богом этого первого жертвоприношения. «Верою Авель принёс Богу жертву лучшую, нежели Каин, ею он получил свидетельство, что он праведен, как засвидетельствовал Бог о дарах его; ею он и по смерти говорит ещё.» -Евр.11:4.
Таким образом, Бог смотрел и смотрит не на саму жертву, как таковую, а на сердце и веру человека, приносящего ему жертву. Другими словами Богу важна наша вера, выражающаяся, в том числе и в приношении жертвы. Но если мы приносим жертву не от искроенного сердца и своей чистой веры, то есть опасность, что Бог не примет нашу жертву, какой бы значимой для нас она не была.
Делаем вывод: жертва Богу угодна, и Он её принимает, если она принесена от чистого сердца. Вопрос значимости (стоимости) жертвы уходит на второй план, хотя, несомненно, является очень важным, но к этому вопросу мы вернёмся чуть позже.
Читая дальше книгу Бытие, мы узнаём об отце веры — Аврааме, с которым Бог заключил особый завет о рождении от него особого великого народа. Мы видим, что благодарный Аврам принёс Богу жертву, да позже постоянно верою приносил их перед Богом, даже если это касалось его единственного сына обетования. Впрочем, в том случае Бог дал заместительную жертву Аврааму, которую он и принёс. Почему Авраам готов был заколоть единственного сына? Писание нам говорит, что он веровал, что Бог может воскресить и умершего сына. (Евр.11:17-19) Как видим, для Авраама значимость жертвы была абсолютной, и вера в необходимость сказанного Богом была непоколебима. Много и других уроков мы можем почерпнуть из истории жизни Авраама, но возвращаясь к теме сегодняшнего размышления, мне хочется остановить ваше внимание на первом упоминании десятины в Библии.
В 14 главе книги Бытие рассказывается о вражде и битве царей нескольких городов, результатом которой стало пленение племянника Аврама Лота. Мы знаем, что Аврам его освободил, и когда они возвращались, то на встречу к ним вышли многие, среди которых был особенный человек – Мелхиседек – царь Салима, он был священником Бога Всевышнего. Ему Аврам отдал десятую часть из всего. Сегодня мы не будем подробно рассуждать, и пытаться объяснить, кто был Мелхиседек и почему после его благословений, Аврам, абсолютно добровольно, отдал ему десятую часть всей военной добычи, отнятой у врагов. Важно отметить здесь, что десятина отданная Аврамом включала в себя, несомненно, и драгоценности, потому что войны, как правило, велись и ведутся для обогащение за счет других своего государства, путём отнятия сокровищ и имущества у другого.
Авраам считал для себя обязательным отдать священнику Бога Всевышнего десятую часть, а так как он назван в Писании отцом веры, то его пример является вдохновляющим не только для христиан, но также для верующих иудеев и мусульман. В вопросах важности десятины, Бог многократно и многообразно, оставил верующим Свои повеления, описанные в книгах Левит и Чисел и вы свободно можете их прочитать. Важно понимать, что приношение десятины в храм делало возможным совершать своё служение левитам, прославляющим Бога. Когда все десятины приносились в храм, то были особые благословения и мир для всего еврейского народа, и напротив, когда народ переставал жертвовать, левиты разбегались и устранялись от служения прославления – наступали трудные времена, и противники и враги Израиля одерживали победы, народ порабощался, а иногда, уводился в плен на долгие времена.
Читая книгу пророка Малахии, мы видим, что в вопросе десятины Бог даёт укор Своему народу за неисполнение этой заповеди. » Можно ли человеку обкрадывать Бога? А вы обкрадываете Меня. Скажите : «чем обкрадываем мы Тебя?» десятиною и приношением. Проклятием вы прокляты, потому что вы – весь народ- обкрадываете Меня. Принесите все десятины в дом хранилища, чтобы в доме Моём была пища, и хотя в этом испытайте Меня, говорит Господь Саваоф: не открою ли Я для вас отверстий небесных и не изолью ли на вас благословения до избытка?» — Мал.3:8-10. Итак, для Бога вопрос приношения десятины в храм является важным и личностным, а неисполнение этой заповеди делает верующего человека вором в глазах Бога. Бог даже предлагает верующему человеку и Его народу испытать Его в этом вопросе, и обещает послать всяческие благословения тому, кто исполняет это повеление.
Некоторые христиане говорят, что это было записано для иудеев в Ветхом завете, и для нас не имеет значения. Но так, как мы с вами вначале нашей беседы, согласились с апостолом Павлом, что всё Писание богодухновенно и полезно, то важность исполнения этой заповеди, на мой взгляд, актуально для всех тех, кто почитает себя народом Божьим. Право слово, нам современным христианам, стоит поучиться исполнению данной заповеди и у Иудеев, и даже у мусульман.
Давайте как Христиане, обратим свой взор к Иисусу Христу. Уделял ли Он какое-либо значение приношением и пожертвованиям. Мы знаем из Евангелий, что были женщины, которые имением своим служили Господу. (Лук.8:3) Мы знаем также о денежном ящике, который носили с собой ученики, куда народ опускал свои пожертвования. (Иоанн. 12:6)
Наконец давайте вспомним историю о бедной вдове, описанную евангелистами Лукой и Марком (Лук.21:1-6, Мар.12:41-44). Марк отмечает, что Иисус наблюдал, как люди клали деньги в сокровищницу. Значит, это было важно для Господа! Кроме того, Он, наблюдая за внешним приношением людей, видел и их внутреннее состояние, и дал удивительный урок Своим ученикам.
Наверное, многие богатые люди, увидев, что Господь наблюдает за храмовой сокровищницей, подходили, и жертвовали в том конкретном случае большие деньги. Ещё бы! Ведь они хотели хорошо выглядеть, в глазах этого благословенного Раввина и Учителя. Однако Христос сказал, что больше всех положила в сокровищницу храма бедная вдова, хотя её пожертвование составляло только две лепты. Но то, что в глазах людей не стоило ничего, было наивысшим в глазах Бога, и как сказал Иисус, те ложили свои сокровища от избытка, а вдова от скудости своей. Степень этих пожертвований была различной: первые могли свободно жить дальше, другая была обречена, ибо положила всё пропитание своё. Возможно, она была в полном отчаянии, но велика её вера в то, что Бог не оставит её, будь это в жизни или в смерти.
А вспомните женщину, которая помазала ноги Иисуса миром. (Матф.26:7-12; Лук.7:37-38; Иоан.12:3-7) Ученики вначале не поняли её поступок, укоряя её в чрезмерной трате, т.к., с их точки зрения,стоимость этого благовония составляла триста динариев, что равнялось годовому заработку работника. Но Господь одобрил её поступок и сказал, что в целом мире будет сказано о ней и что она сделала. Мы видим, что не принятие этого урока побудило Иуду к совершению предательства, его жадность и страсть к деньгам привела его к печальному итогу.
Так сколь же следует жертвовать на храм и служение современному христианину? Вспоминая пример фарисея и мытаря в храме, где один хвалился перед Богом исполнением этой заповеди, воздевая к Богу свои руки, а бедный мытарь не мог поднять и глаз своих, но сокрушался в своей греховности, многие неверно понимают, что Господь осудил приношение десятин в храм фарисеем. Однако, Христос осудил не само приношение, а бахвальство этого религиозного деятеля и уничижение им других, сказав, что мытарь пошёл более оправданным, нежели фарисей. (Лук.18:9-14). Заметьте, фарисей пошёл из храма тоже оправданным, но, конечно же, его самомнение о том, что всё, что он делает несравненно лучше, чем кто-либо, его религиозная гордость и фанатизм сыграли с ним, как впрочем, и сегодня со многими современными «фарисеями» злую шутку.
Говоря о религиозных лидерах того времени – фарисеях, Христос очень жёстко называл их гробами окрашенными, которые снаружи хороши, но внутри полны нечистот, Его восьмикратное «горе Вам» (Матф. 23:13-39) указывает несомненным образом полных крах лицемерного, себялюбивого и возвышающего самого себя, служения Богу. Но и сегодня все ли священники и служители освобождены от этого порока? Говоря о фарисеях в другом месте Господь, говорил, что учат они правильно, но проблема в том, уча других, сами не исполняют повелений Божьих, и оставили главное: суд, милость и веру.
Так всё же, к какому выводу прихожу лично я? Апостол Павел призывает, и умоляет всех верующих представить всего себя в жертву Богу живую, святую, благоугодную, для разумного служения, и не сообразовываться с веком сим. (Рим.12:1-21) И смотря на свою жизнь, я очень чётко понимаю, что до выполнения этого мне ещё очень далеко. Но это даёт мне и стимул служить Богу с каждым днём всё усерднее, и развивать мою слабую веру в Его обетования, учась жертвовать не только денежные средства, но и время, здоровье, и комфорт. Быть полезным Господу Иисусу Христу в Его Теле – Церкви Вселенской, где все живы – из всех времён и народов, Церкви поместной, где совершается таинство приобщения к Его Телу, и Церкви домашней, где я являюсь ответственным за правильное воспитание детей – награды от Господа, данной нам на короткое время.
Для себя в пожертвованиях, я взял за правило исполнить хотя бы часть того, что требует от меня Священное Писание, начав с малого – десятины. Думаю, что это, конечно же, намного меньше тех двух лепт, которые положила бедная вдова, имеющая совершенную веру.
Таким образом, вопрос пожертвования, приношения, десятины или жертвы, является духовным, и необходимым, для нашего рассмотрения и исполнения, а степень (стоимость) этих деяний и пожертвований целиком и полностью зависит от степени нашей веры Богу и благодарности Иисусу Христу за Его жертву крови, которая омывает нас от всякого греха.
В притче о богатом человеке, Христос спрашивает, о том какой выкуп даст человек за душу свою? (Матф.16:26, Мар.8:37) И как найти самое главное – утерянное общение грешного человека и святого Бога?
Что ты сможешь ответить на этот вопрос Христа? Ответь на него честно, и тогда ты сможешь ответить, сколько нужно жертвовать в храм на служение для дела благовестия!
ТВГ, г. Барнаул, 2016 г

Оригинал взят у: burckina_new в Зачем учиться и лечиться, если можно помолиться?
Зачем учиться и лечиться, если можно помолиться?
2019-05-22 10:59:00
Конфликт вокруг сквера в Екатеринбурге поднял важный вопрос финансирования бурного роста числа приходов и храмов, принадлежащих РПЦ и прочим легальным конфессиям в России Путина.
Напоминаю, что с 2000 года в стране появилось порядка 20 тыс. новых православных приходов. Это невероятный прирост сильно смущает на фоне того, что церковь формально отделена от государства и еще больше смущает то, что это происходит на фоне т.н. оптимизации образования и медицины в ходе которой было ликвидировано 27 тыс. школ и 11,5 тыс. поликлиник и больниц. То есть с 2000 года на одну вновь открытую церковь пришлось 1,5 закрытых социальных объекта!
То есть власть считает, что бесплатные больницы и школы россиянкам не нужны, а нужны молельни. Зачем учиться и лечиться, если можно помолиться? Цинизм данной ситуации напрягает любого человека не зомбированного пропагандой.
Тут еще важен аспект финансирования. Откуда деньги на такое активное храмовое строительство? Ведь практически в каждой забытой государством дыре сейчас построен или строится огромный помпезный храм. И стоимость такого объекта на вскидку значительно превышает стоимость строительства школы или поликлиники. Но на школы и больницы у государства денег нет, а на храм почему-то есть?
Активно верующие, которые посещали эти дни мой блог верят, что эти храмы строятся на пожертвования прихожан. Позвольте усомниться в этом и вот почему. Во-первых реально верующих и регулярно посещающих церкви прихожан не так много относительно всего населения. Во-вторых, в массе своей это бедные люди — пенсионеры и прочие. Думаю, что пожертвований такой паствы не хватает даже на текущее содержание и пропитание самих попов.
Другое дело содержание социальных объектов. Они, хоть и формально бесплатны для граждан России, но финансируются и содержатся за счет наших с вами налогов, которые вычитаются с наших с вами зарплат: НДФЛ — 13% и ОМС — 5%. То есть каждый из нас ежемесячно «жертвует» на местную социалку 18% от своей зарплаты. Получаешь 20-30 тыс. рублей в месяц и тут же отдаешь 4-6 тыс. рублей на «храм» образования и медицины. И этих огромных денег государству все равно не хватает на содержание школ и больниц, которые она при этом активно закрывает тысячами в год.
Так с чего верующие взяли, что их скромных пожертвований хватает строительство тысяч храмов год и и содержание 40 тыс. храмов по всей России? Конечно же не хватает — это понятно любому разумному человеку.
Так, кто банкует все это безумное храмостроительство? Мы все и финансируем. Яркий пример вчерашняя новость с новой резиденцией патриарха Кирилла под Петербургом:
Площадь — 3,5 тысячи кв метров. Из покоев будет открываться живописный вид на Федоровский собор, парк. Помимо православных удобств внутри разместят бильярдную, лифт. Предусмотрена установка системы «умный дом». Все внутреннее убранство — мебель, сантехнику, декоративные элементы и остальное — будут закупать отдельно. Только на реставрацию и переустройство уже готового объекта государство выделяет 2,8 млрд. рублей. Окончательная же сумма может вырасти в два раза. И все это за наш с вами счет. За счет экономии на закрытых школах и больницах.
А есть еще один вид финансирования. Это когда РПЦ возвращают бывший культовый объект, в котором все эти годы был музей, клуб, учебное заведение или даже планетарий. Естественно, что местный бюджет должен для музея, учебного заведения или планетария строить новое здание. Но и это не все: отжатый объект реставрируется и восстанавливается под нужды РПЦ тоже за счет бюджета, т.е. за счет нас с вами. Получается вообще двойная нагрузка на бюджет.
Или взять такой типичный вид финансирования строительства, какой мы наблюдаем в Ёбурге с храмом св. Екатерины. Который строится за счет пожертвований местных олигархов, отжавших в свое время огромные куски советской собственности — УГМК и что-то там еще. То есть это тоже за наш с вами счет. Это нас ограбили в 90-е, а ушлые алтушкины все это хапнули и теперь жируют налево и направо — в том числе, типа, жертвуя и на храм. Отмаливают, якобы, грехи. А на самом деле не отмаливая, а прикрывая этой темой строительство коммерческих объектов по соседству.
В общем, понятно за чей счет банкет у олигархов и примкнувшим к ним содержанкам от РПЦ, которые активно доят нас через государство и через многочисленных алтушкиных.
Лайкнуть на Дзен.

Откуда у Церкви деньги?

Источник: Благословение.ru

Отчего свечи в храме так дорого стоят? Этот вопрос зачастую задают люди, зашедшие в церковь случайно. Им невдомек, что, жертвуя на свечу, они дают деньги и на зарплату певчих, и на уборку храма после службы, и на коммунальные платежи – чтобы в церкви было тепло и светло. А ведь еще нужно провести ремонт, организовать Воскресную школу, устроить чаепитие после литургии… Церковь – не коммерческая организация, и большинству храмов приходится крайне трудно. Но есть и такие приходы, где и богослужение налажено, и реализуются обширные проекты – церковные, социальные, культурные, общественные.

Откуда у Церкви деньги? Об этом мы поговорили с настоятелем храма Святого благоверного царевича Димитрия при 1-й Градской больнице Москвы, духовником столичного Свято-Димитриевского училища сестер милосердия, протоиереем Аркадием Шатовым.

– Отец Аркадий, откуда берутся средства, которые уходят на реализацию Ваших столь разноплановых инициатив?

– Ну, должен сказать, что на социальные проекты деньги дает нам сама Церковь. Например, на больницу Святителя Алексия мы получаем ежемесячно достаточно большую сумму, которую мы расходуем на лечение больных, на зарплату врачей, на покупку медикаментов. По сравнению со всей требуемой – эта сумма совсем не такая большая, ведь содержание больницы стоит очень дорого, но, тем не менее, это деньги именно церковные.

Еще иногда мы получаем деньги от государства. Вот, например, на ту же больницу Святителя Алексия – на социальные проекты – деньги дает и государство, правительство Москвы, фонд медицинского страхования. Какие-то деньги собирают прихожане. Они собирают не только деньги. Но еще, например, одежду для бездомных. Собирают деньги на праздник воскресной школы.

Но на самом деле, большую часть денег дают сейчас богатые люди – либо прихожане нашего храма, либо просто те, кто хочет поучаствовать в то или ином конкретном социальном проекте. Раньше большая часть таких благотворителей была из-за границы. Сейчас заграничные жертвователи нам мало помогают. Продолжает нам помогать Блаженнейший митрополит Герман из Германии, из Америки, но доля этих иностранных жертвователей сейчас совсем не большая. Большую часть наших расходов покрывают наши российские благотворители.

– Но если львиная доля этих средств – благотворительная, то их нельзя никак спланировать. Как вы выходите из этого положения?

– Ну, на самом деле, года два назад у нас была встреча с нашими благотворителями, и они взяли на себя обязательства ежемесячно выделять средства на какие-то социальные нужды. Так что планировать мы можем. Помощь, которую мы оказываем нуждающимся людям, поскольку мы знаем, что мы знаем, что у нас есть такая постоянная поддержка.

– А как вы определяете, на какой из ваших проектов направить какую сумму? Среди проектов есть свои приоритеты?

– Прежде всего мы стараемся не бросать то, что мы начали. Если мы открыли детский дом, то деньги на него нужно обязательно где-то найти. Если мы помогаем бездомным, то можно исходить из той суммы, которая сейчас у нас есть. Мы можем купить одежду или просто накормить – в зависимости от того, сколько нам дали на это. Можем купить билет до дома какому-нибудь обворованному на вокзале человеку или извиниться и дать лишь часть суммы, нужной ему.

Часто приоритеты определяют сами благотворители. «Я хотел бы помогать детскому дому». Или: «Я хотел бы помогать автобусу, который собирает зимой на улице замерзающих бездомных». И они целиком это оплачивают.

Сейчас, слава Богу, есть такие благотворители, которые целиком берут на себя содержание каких-нибудь проектов. Недавно один из наших помощников так взял на себя целиком детский дом. Теперь все, кто помогал детскому дому, могут переключиться на что-то другое.

– В основном помощь благотворителей распространяется на московские храмы. Сельская глубинка предоставлена самой себе и там царствует ужасающая разруха. Видите ли Вы какой-нибудь общецерковный путь решения этой проблемы?

– Мы стараемся помогать и бедным храмам. Когда мы ездим в миссионерские поездки, то встречаем их множество. Если узнаем, что храм нуждается в чем-то конкретном, стараемся помогать: покупаем иконы для иконостаса, священные сосуды, облачения. Мне кажется, что самый разумный выход из этого положения – чтобы столичные, богатые храмы помогали бы бедным сельским.

– То есть, церковь должна помогать сама себе. Получить какие-то благотворительные серьезные средства от каких-то организаций на восстановление, например, храмов в Сибири – это нереально?

– У нас есть благотворители, которые построили храмы не в Москве. Есть один человек, он занимается торговлей лесом. И является прихожанином нашего храма. Вот, он построил храм на Дальнем Востоке. Туда ездил наш священник, они помогали в освящении этого храма. Сейчас в этот храм иногда приезжает священник и совершает там Божественную Литургию. Так что могут помогать такие люди и в глубинке.

На самом деле, сейчас все больше и больше благотворителей понимают, что как раз в Москве сейчас храмы более-менее обеспечены, а надо помогать бедным храмам.

Государство по современным законам не может помогать Церкви в ее социальной деятельности. И конечно тут нужно изменение законодательства, нужно принимать какие-то законы, которые позволили бы Церкви заниматься социальной деятельностью достаточно широко – как это происходит во всех цивилизованных странах мира. Когда все социальные проекты Церкви не облагаются налогом, государство наоборот старается привлечь Церковь к решению социальных проблем. Наше государство пока этого не понимает и не осознает, что у Церкви есть людские ресурсы, есть люди, которые готовы с милосердием, с любовью ухаживать за теми людьми, которые нуждаются в помощи. Я думаю, что когда-нибудь это все-таки будет осознано чиновниками, депутатами, и такие законы будут приняты. И тогда Церковь сможет получать на свои социальные проекты деньги от государства.