Этика (25 стр.)

Эпикур. Учение Платона и учение Аристотеля представляли, таким образом, две школы, довольно резко расходившиеся в понимании нравственного. Споры между ними долго не прекращались по смерти их основателей; но мало-помалу они утратили первоначальный интерес, так как обе школы сходились уже на том, что нравственное в человеке — не случайное явление, что оно имеет свою глубокую основу в природе человека и что есть нравственные понятия, свойственные всем человеческим обществам.

В III веке до начала нашей эры выступили две новые школы — стоиков и эпикурейцев. Стоики учили, подобно своим предшественникам Платону и Аристотелю, что жить следует согласно со своей природой, т. е. со своим разумом и способностями, потому что только в такой жизни мы находим наибольшее счастье. Но, как известно, они особенно настаивали на том, что человек находит счастье («Эвдемонию») не в погоне за внешними благами — богатством, почестями и т. п., а в стремлении к чему-то высшему, идеальному, в развитии душевной жизни для блага самого человека, его семьи и общества, и главным образом — в достижении внутренней свободы.

Об учении стоиков я говорю дальше, в этой же главе. Здесь же замечу только, что своим учением стоики хотя и отвергали сократовскую метафизику нравственного, но тем не менее продолжали его дело, так как они вводили понятие о знании, дающем возможность разобраться в различных видах наслаждения жизнью и искать счастье в более совершенной и одухотворенной его форме. Влияние стоиков, как мы увидим дальше, было громадно, особенно позднее, в римском мире; оно подготовляло умы к принятию христианства, и мы чувствуем его до настоящего времени. Особенно это следует сказать об учении Эпиктета (конец II — начало I века до Р. X.), сущность которого воспринята была позитивизмом и современной естественнонаучной школой этики.

В противовес стоикам софисты, особенно Демокрит (470–380 до Р. X.) — первый основатель молекулярной физики и вообще школа киренаиков, выставляя основной чертой человека и всякого живого существа искание удовольствия, наслаждения, счастья (гедонизм, от греческого слова «гедонэ»), недостаточно оттеняли то, что могут быть всякие виды искания счастья — от чисто животного себялюбия до самого идеального самопожертвования, от узко личных стремлений до стремлений широко общественных. Задача же этики в том и состоит, чтобы разобрать эти различные виды искания счастья и указать, к чему они приводят и какую степень удовлетворения дают те и другие. Это сделал вполне добросовестно Эпикур, живший в III веке и достигший широкой известности в тогдашнем греко-римском мире благодаря своему разработанному эвдемонизму, т. е. нравственному учению, тоже построенному на искании счастья, но с разбором того, что лучше ведет к счастливой жизни.

Цель жизни всех живых существ, к которой они стремятся без рассуждения, есть счастье, учил Эпикур (можно также сказать «приятное»), ибо, едва они родятся, им уже нравится наслаждение, и они противодействуют страданию. Разум тут ни при чем: сама природа направляет их в эту сторону. Разум и чувство сливаются здесь, и разум подчиняется чувству. Словом («удовольствие есть начало и цель счастливой жизни — первое и естественное добро»). Добродетель только тогда хороша, когда ведет к добру, философия же есть энергия, которая путем рассуждения дает счастливую жизнь *.

* В изложении учения Эпикура я следую главным образом Марку Гюйо в его замечательном труде «Нравственное учение Эпикура и его отношение к современным учениям», где он обстоятельно изучил не только немногие дошедшие до нас его сочинения, но и писания тех, кто после его смерти излагал его учения. Хорошие оценки учений Эпикура даны также у Йодля, Вундта, Паульсена и других.

Затем основную свою мысль Эпикур, вероятно умышленно, выразил в довольно резкой форме. «Исходное начало и корень всякого добра, — говорил он, — есть удовольствие брюха». И этим изречением широко воспользовались его противники, чтобы выставлять эпикуреизм в смешном виде. Между тем Эпикур, очевидно, имел в виду только то, что исходная точка приятных ощущений, из которых впоследствии выработаются низменные и высокие ощущения, есть удовольствие питания. Мало-помалу оно разнообразится на тысячу ладов, преобразуется в удовольствие вкуса, зрения, воображения; но исходная точка приятных ощущений в животном и в человеке есть приятное ощущение, полученное от питания: мысль, с которой согласятся и современные биологи, исследующие первые шаги сознательной жизни, особенно если принять во внимание дальнейшие объяснения эпикурейцев.

«Мудрые и прекрасные вещи, — писал Эпикур, — имеют связь с этим удовольствием». Оно, конечно, не представляет конечной цели счастья, но может быть принято за исходную точку, так как без питания жизнь невозможна. Счастье же получается из целой суммы удовольствий; и в то время когда другие гедонисты (например, Аристипп-младший) не делали различий между всякими наслаждениями, Эпикур ввел расценку удовольствий, смотря по их влиянию на нашу жизнь в ее целом. Самые страдания могут быть полезны, учил он, и могут вести к добру. Таким образом, этика Эпикура поднялась уже гораздо выше этики простого удовольствия **: она вышла на путь, по которому в XIX веке пошли Бентам и Джон Стюарт Милль.

** Это прекрасно показано у многих исследователей, в том числе у Гюйо (гл.111, § 1 и гл. IV, вступление).

Ставя целью человека счастливую жизнь в ее целом, а не удовлетворение минутных прихотей и страстей, Эпикур указывал, как достигать этого. Прежде всего следует ограничить свои желания и довольствоваться малым. Здесь Эпикур, готовый в своей жизни довольствоваться ячменной лепешкой и водой, говорил уже как самый строгий стоик. А затем — жить без внутренних противоречий, цельной жизнью, в согласии с самим собой и чувствовать, что живешь самобытно, а не в рабстве у внешних влияний.

Основой поведения человека должно быть то, что дает человеку наибольшее удовлетворение. Но такой основой не могут быть поползновения к личной пользе, так как наибольшее счастье достигается согласованностью стремлений личности со стремлениями других. Счастье есть свобода от зол, но такая свобода не может быть достигнута, если жизнь каждого не согласована с интересами всех. Этому учит нас жизнь; и человек, как существо разумное, умеющее пользоваться уроками опыта, выбирает между поступками, ведущими к этой согласованности, и теми, которые отдаляют от нее. Так создается нравственный склад общества — его этика в данное время.

Легко понять теперь, как Эпикур, начав с утверждения, что добродетели самой по себе и бескорыстия в точном смысле слова не существует и что вся нравственность — не что иное, как осмысленный эгоизм (себялюбие), дошел до нравственного учения, нисколько не уступающего в своих выводах учениям Сократа и даже стоиков. Удовольствие чисто телесное не обнимает всей жизни человека; оно — скоропреходящее. Но есть жизнь ума и сердца — жизнь воспоминаний и надежд, памяти и предвидений, которая открывает человеку целый рой новых наслаждений.

Затем Эпикур приложил также старание к тому, чтобы освободить людей от ужасов, вселяемых в них верой в богов, одаренных всякими злыми качествами, а также от боязни ужасов загробной жизни и от веры во влияние «судьбы», которую поддерживало даже учение Демокрита. Чтобы освободить людей от этих страхов, необходимо было прежде всего освободить их от страха смерти или, вернее, загробной жизни, который в древности был очень силен, так как тогда представляли себе загробную жизнь в виде сна в подземной тьме, причем у человека сохранялось нечто вроде совести, способной мучить его *. Вместе с тем Эпикур боролся с пессимизмом, который проповедовал Гегезий (сродни современному пессимизму Шопенгауэра), т. е. с желательностью смерти ввиду массы зла и страданий, преобладающих в мире.

* Обещая людям, что избранные из них не останутся в подземной тьме, а перейдут в лучезарные области небес, христианство, замечает Гюйо, совершало полный переворот в умах. Каждый мог питать надежду быть «избранным».

Вообще все учение Эпикура стремилось к умственному и нравственному освобождению людей. Но в нем было одно крупное упущение: оно не ставило высоких нравственных заданий, особенно самопожертвования на пользу общества. Такой цели, как равноправие всех членов общества или даже уничтожение рабства, Эпикур даже не предвидел. Например, мужество для него состояло не в искании опасностей, а в умении избегать их. То же в любви: мудрый человек должен избегать страстной любви, так как в ней нет ничего природного и рационального: она сводится к психологической иллюзии и представляет род религиозного обожания, которого не должно быть. Он был против брака, так как брак, а затем дети доставляют слишком много хлопот (детей он, однако, любил). Зато дружбу он ставил очень высоко. В дружбе человек забывает свой интерес: делая угодное другу, мы делаем приятное самим себе. Эпикур всегда был окружен друзьями, и его ученики своей хорошей жизнью сообща привлекали столько последователей, что, по замечанию одного современника, Диогена Лаэртского, «целые города не могли бы их вместить». Верностью эпикурейцев в дружбе современники не могли нахвалиться.

* Это явствует, прибавлял он, из поговорки «делить по достоинству». Все люди согласны в том, что распределяющая справедливость должна руководствоваться достоинством, но мерило достоинства не все видят в одном и том же: граждане демократии видят его в свободе, олигархии — в богатстве, а аристократии — в добродетели (V. 6). И, подводя итог всему сказанному им в подтверждение своей мысли, он заключал свои рассуждения словами: «Итак, нами определено понятие справедливости и понятие несправедливости. Из этих определений ясно, что справедливый образ действий находится посредине между нанесением и испытыванием несправедливости. Первое стремится к тому, чтобы иметь более, чем следует. Справедливость же — средина» и т. д. (V. 9). Аристотель несколько раз возвращался к этому предмету. Так, в книге VII (§ 9) он писал, что «в справедливости стоит на первом плане равенство по достоинству, а на втором уже количественное равенство». В книге «О справедливости» (V. 10) он даже защищал рабство такими словами: «Что касается права господина над рабом и отца над детьми, то… не может быть несправедливости против того, что составляет безотносительную собственность кого-либо. Раб и дитя, пока оно еще не отделилось от семьи, составляют как бы часть господина, а никто преднамеренно не станет вредить самому себе; поэтому не может быть несправедливости относительно себя».

Таким образом, ясно, что, живя в обществе, где существовало рабство, Аристотель не решился признать, что справедливость есть равноправие людей. Он ограничился коммерческой справедливостью и даже не выставил равноправия идеалом общественной жизни. Человечеству пришлось прожить еще около двух тысяч лет организованными обществами, прежде чем в одной стране — во Франции — равенство было провозглашено идеалом общественного строя вместе со свободой и братством.

Вообще в вопросах о нравственном и в политике Аристотель не шел впереди своего века. Зато в определениях науки, мудрости и искусства (VI. 3, 4, 7) он был предтечей философии Бэкона. В разборе различного сорта «благ» и классификации удовольствий он уже предвосхитил Бентама. Притом, с одной стороны, он понял значение простой общительности, которую он, впрочем, смешивал с дружбой и взаимной любовью (VIII. 8), а с другой стороны, он первый оценил то, что так легко упускало из вида большинство мыслителей нашего века, — то, что, говоря о нравственности, следует делать различие между тем, чего мы имеем право требовать от всех, и той героической добродетелью, которая превышает силы заурядного человека (VII. 1). Между тем именно это качество (которое мы теперь называем самопожертвованием, или великодушием) движет вперед человечество и развивает стремление к осуществлению прекрасного, которое стремится развить этика Аристотеля (весь § 8 книги VIII). Но требовать его от всех мы, конечно, не имеем права.

Такова была нравственная философия великого, но не глубокомысленного ученого, который выдвигался среди тогдашней цивилизации и в продолжение трех последних веков (со времен Возрождения в XVI веке) оказывал сильное влияние на науку вообще, а также на этическую философию.

Эпикур. Учение Платона и учение Аристотеля представляли, таким образом, две школы, довольно резко расходившиеся в понимании нравственного. Споры между ними долго не прекращались по смерти их основателей; но мало-помалу они утратили первоначальный интерес, так как обе школы сходились уже на том, что нравственное в человеке — не случайное явление, что оно имеет свою глубокую основу в природе человека и что есть нравственные понятия, свойственные всем человеческим обществам.

В III веке до начала нашей эры выступили две новые школы — стоиков и эпикурейцев. Стоики учили, подобно своим предшественникам Платону и Аристотелю, что жить следует согласно со своей природой, т. е. со своим разумом и способностями, потому что только в такой жизни мы находим наибольшее счастье. Но, как известно, они особенно настаивали на том, что человек находит счастье («Эвдемонию») не в погоне за внешними благами — богатством, почестями и т. п., а в стремлении к чему-то высшему, идеальному, в развитии душевной жизни для блага самого человека, его семьи и общества, и главным образом — в достижении внутренней свободы.

Об учении стоиков я говорю дальше, в этой же главе. Здесь же замечу только, что своим учением стоики хотя и отвергали сократовскую метафизику нравственного, но тем не менее продолжали его дело, так как они вводили понятие о знании, дающем возможность разобраться в различных видах наслаждения жизнью и искать счастье в более совершенной и одухотворенной его форме. Влияние стоиков, как мы увидим дальше, было громадно, особенно позднее, в римском мире; оно подготовляло умы к принятию христианства, и мы чувствуем его до настоящего времени. Особенно это следует сказать об учении Эпиктета (конец II — начало I века до Р. X.), сущность которого воспринята была позитивизмом и современной естественнонаучной школой этики.

В противовес стоикам софисты, особенно Демокрит (470–380 до Р. X.) — первый основатель молекулярной физики и вообще школа киренаиков, выставляя основной чертой человека и всякого живого существа искание удовольствия, наслаждения, счастья (гедонизм, от греческого слова «гедонэ»), недостаточно оттеняли то, что могут быть всякие виды искания счастья — от чисто животного себялюбия до самого идеального самопожертвования, от узко личных стремлений до стремлений широко общественных. Задача же этики в том и состоит, чтобы разобрать эти различные виды искания счастья и указать, к чему они приводят и какую степень удовлетворения дают те и другие. Это сделал вполне добросовестно Эпикур, живший в III веке и достигший широкой известности в тогдашнем греко-римском мире благодаря своему разработанному эвдемонизму, т. е. нравственному учению, тоже построенному на искании счастья, но с разбором того, что лучше ведет к счастливой жизни.

Цель жизни всех живых существ, к которой они стремятся без рассуждения, есть счастье, учил Эпикур (можно также сказать «приятное»), ибо, едва они родятся, им уже нравится наслаждение, и они противодействуют страданию. Разум тут ни при чем: сама природа направляет их в эту сторону. Разум и чувство сливаются здесь, и разум подчиняется чувству. Словом («удовольствие есть начало и цель счастливой жизни — первое и естественное добро»). Добродетель только тогда хороша, когда ведет к добру, философия же есть энергия, которая путем рассуждения дает счастливую жизнь *.

* В изложении учения Эпикура я следую главным образом Марку Гюйо в его замечательном труде «Нравственное учение Эпикура и его отношение к современным учениям», где он обстоятельно изучил не только немногие дошедшие до нас его сочинения, но и писания тех, кто после его смерти излагал его учения. Хорошие оценки учений Эпикура даны также у Йодля, Вундта, Паульсена и других.

Затем основную свою мысль Эпикур, вероятно умышленно, выразил в довольно резкой форме. «Исходное начало и корень всякого добра, — говорил он, — есть удовольствие брюха». И этим изречением широко воспользовались его противники, чтобы выставлять эпикуреизм в смешном виде. Между тем Эпикур, очевидно, имел в виду только то, что исходная точка приятных ощущений, из которых впоследствии выработаются низменные и высокие ощущения, есть удовольствие питания. Мало-помалу оно разнообразится на тысячу ладов, преобразуется в удовольствие вкуса, зрения, воображения; но исходная точка приятных ощущений в животном и в человеке есть приятное ощущение, полученное от питания: мысль, с которой согласятся и современные биологи, исследующие первые шаги сознательной жизни, особенно если принять во внимание дальнейшие объяснения эпикурейцев.

«Мудрые и прекрасные вещи, — писал Эпикур, — имеют связь с этим удовольствием». Оно, конечно, не представляет конечной цели счастья, но может быть принято за исходную точку, так как без питания жизнь невозможна. Счастье же получается из целой суммы удовольствий; и в то время когда другие гедонисты (например, Аристипп-младший) не делали различий между всякими наслаждениями, Эпикур ввел расценку удовольствий, смотря по их влиянию на нашу жизнь в ее целом. Самые страдания могут быть полезны, учил он, и могут вести к добру. Таким образом, этика Эпикура поднялась уже гораздо выше этики простого удовольствия **: она вышла на путь, по которому в XIX веке пошли Бентам и Джон Стюарт Милль.

Эпикур и эпикуреизм. Кратко о философии и учении Эпикура

Эпикур — древнегреческий философ, живший в IV-III вв. до н.э. Мыслитель пытался понять, что такое счастье, и указать людям путь к нему.

Эпикуреизм или эпикурейство — учение о том, что высшим благом для человека является наслаждение. Удовольствие и спокойствие — это благо, страдание и боль — это зло.

Но наслаждение — это не бездумная погоня за удовольствиями, учил Эпикур. Удовольствие — это отсутствие страданий: физической боли, тревог, страха перед смертью. Избавление от страхов и тревог дает человеку истинную свободу, полагал он.

Важно следовать за своими естественными желаниями и избегать противоестественных, таких как тщеславие и жажда богатства. Самыми главными наслаждениями Эпикур считал духовные, а не физические, а одним из высших удовольствий называл дружбу.

Философию эпикура обычно называют гедонизмом — учением об удовольствии как о высшей цели человека. Однако в действительности оно ближе к эвдемонизму — учению о счастье как о главной цели.

В Средние Века христианские авторы осуждали эпикурейцев, превратив название их философской школы в синоним безбожников. Однако Эпикур не был атеистом. Боги существуют, учил мыслитель: они бессмертны и блаженны, но им нет дела до людей, поэтому они никого не вознаграждают и не карают.

Развратник или скромный мудрец? Что известно о жизни Эпикура

Эпикур, как утверждается, написал почти триста произведений. Однако до нашего времени от них уцелели только фрагменты и афоризмы. О самом Эпикуре известно из сочинения Диогена Лаэртского «О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов» и трактата римского эпикурейца Лукреция Кара «О природе вещей».

Эпикур родился и вырос на острове Самос, рассказывает Диоген Лаэртский. К 14 годам он заинтересовался философией — попросил учителя объяснить, откуда взялся первозданный хаос. В 18 лет Эпикур переехал в Афины.

В 32 года он создал свою школу. В Афинах философ купил небольшой сад, где стали собираться его ученики. Поэтому последователей Эпикура называли «философами из сада». В школу принимали и мужчин, и женщин, и свободных, и рабов. На воротах была надпись: «Гость, тебе здесь будет хорошо; здесь удовольствие — высшее благо».

Про Эпикура ходили нехорошие слухи: будто он развратник, обжора и хам, ругающий других философов последними словами и ворующий их идеи. Диоген Лаэртский уверяет, однако, что все это ложь.

В действительности Эпикур был благодетельным и благочестивым человеком, мудрым учителем, ко всем относился с теплотой, писал биограф. Жизнь его была скромной и неприхотливой: философу было довольно воды и простого хлеба, даже сыр он считал роскошью.

Эпикур на картине Рафаэля «Афинская школа»

Философия Эпикура: познание и истина

Главным критерием истины Эпикур считал ощущения, данные нам жизнью. Разум лишь следует за ощущениями, считал он — и в этом спорил с Платоном и Аристотелем. Чувственное познание дает достоверную информацию, а ошибки возникают уже из ошибочных суждений, полагал Эпикур.

Также Эпикур подчеркивал важность интуиции — «предвосхищения», «броска мысли». «Истинно только то, что доступно наблюдению или уловляется броском мысли», — указывал философ.

Учение Эпикура о природе

Вселенная бесконечна, считал Эпикур. Она — результат столкновения и разъединения атомов. Ато­мы и пустота веч­ны и неиз­мен­ны, меняются лишь сложенные из них тела. Атомы движутся гармонично, поэтому гармония, спокойствие и радость бытия — естественное состояние.

Эпикур о богах и загробной жизни

В пространстве между мирами живут бессмертные и счастливые боги. Мир людей и сами люди не заботят их, поэтому нет смысла ждать божественной награды или божественного наказания. Получается, что судьба человека зависит от него самого, а не от богов.

Душа человека состоит также из атомов. Без тела она существовать не может, поэтому погибает в момент смерти человека. Стало быть, загробной жизни не существует, и заботиться о ней нет смысла. Мы бренны, так что жизнь нужно прожить счастливо и со смыслом.

Этика Эпикура: учение о наслаждении и страданиях

Идеал человека для Эпикура — это мудрец, освободившийся от страхов и предрассудков. Мудрец не боится смерти и не ориентируется на мнение толпы.

Залог счастливой жизни — удовольствие. Все живые существа стремятся к удовольствию и избегают страданий. Однако удовольствия бывают естественными (хорошими), а бывают пустыми (плохими).

Кроме того, за удовольствием может последовать страдание — поэтому мудрец должен быть осмотрителен в их выборе. Разумная мысль — обя­за­тель­ное усло­вие счаст­ли­вой жиз­ни.

Эпи­кур ввел иерар­хию удо­воль­ст­вий: например, духовные удовольствия он считал выше телесных. Духовные радости более долговечны и сильны, они охватывают и прошлое, и настоящее, и будущее.

Все потребности человека Эпикур делил на три группы:

• Есте­ствен­ные и необ­хо­ди­мые (как телес­ные, так и духов­ные). Не терпеть голода и жажды, холода; понимать устройство окружающего мира, чтобы не сойти с ума etc.

• Есте­ствен­ные, но не необ­хо­ди­мые. Например, это любовь, дружба, родительские чувства.

• Мни­мые, пустые желания. Амбиции, жажда богатства и почестей.

Источниками страданий, беспокойства, являются страх перед бога­ми, боязнь смер­ти и лож­ные взгляды на доб­ро и зло, учил Эпикур. Поэтому он выдвинул четы­рех посту­ла­та:

1. Бояться богов не нужно — им нет дела до людей

2. Человек не может ощутить собственную смерть, и ее тоже не нужно страшиться

3. Подлинное благо достигается легко

4. Зло лег­ко уни­что­жить

Боли нель­зя избе­жать, но можно и нужно взять над ней верх и ста­рать­ся ее смяг­чить тер­пе­ни­ем и твер­до­стью духа. Стра­да­ния не исклю­ча­ют радо­сти, а силь­ная боль или длит­ся недол­го, или уби­ва­ет, писал Эпикур. Сам он умер в муках от тяжелой болезни, но до конца находил утешение в воспоминаниях о философских беседах с друзьями.

Смерть ничто для нас, ибо покуда мы есть, нет смер­ти, а когда есть смерть — нет нас.

Эпикур

Эпикур о человеке и обществе

Политика и положение в обществе мало занимали Эпикура. «Живи неприметно», — учил философ. Он считал, что не нужно стремиться к славе, власти и богатству. Настоящий мудрец наслаждается маленькими радостями.

При этом Эпикур опередил свое время, выдвинув идею общественного договора, которая вновь появилась лишь в XVII веке. Люди стали жить в обществе, когда заключили негласный договор друг с другом: не причинять и не терпеть вреда, рассуждал философ.

Мудрецу очевидна польза такого договора, а желания его невелики — поэтому нарушать законы общества он не станет. Законы и наказания нужны лишь для того, чтобы сдерживать глупцов, желающих причинить вред другим людям.

Законы и обычаи должны служить людям, приносить им пользу, а потому законы можно менять — по сути это идея о возможности пересматривать общественный договор с течением времени.

«Если Бог желает предотвратить зло,но не может этого сделать, тогда он бессилен.
Если он мог бы это сделать, но не хочет, тогда он исполнен злобы.
Если он имеет как силу, так и желание, то откуда берется зло?
Если же он не имеет ни силы, ни желания — тогда за что называть его Богом?» Эпикур (340-270 гг. до н.э.) Притча: «Случилось так, что у Эпикура был сад, совсем рядом с Афинами. Он не веровал в Бога, он не веровал ни во что, так как верование — чепуха. Веруют только глупые люди. У человека понимание есть вера, а не верование. Вера — это совсем другое. Вера означает верить жизни, верить ей настолько абсолютно, что вы готовы идти с ней, куда угодно.
… У него был маленький садик, и он жил там со своими учениками. Люди думали, что он
— атеист, аморальный человек. Он не веровал в бога, он не веровал в писания, он не веровал ни в один храм, он был атеистом. Но он жил настолько величественно! Его жизнь была превосходной, великолепной, хотя у него ничего и не было, хотя они и были очень бедны.
О них услышал царь и захотел посмотреть, как они живут и как они могут быть счастливы без верований.
Если вы не можете быть счастливы даже с верованием в бога, как эти люди могли быть счастливы без бога?
Поэтому он как-то вечером отправился посетить сад Эпикура. Он был действительно удивлён, потрясен, — это было чудом: у них не было ничего, почти ничего, но они жили, как императоры. Они жили, как боги. Вся их жизнь была праздником. Когда они шли к реке искупаться — это было не просто купание, это был танец с рекой, это было настройкой с мелодией реки. Они пели, танцевали и плавали, и прыгали, и ныряли.
Их еда была праздником, пиром, а у них не было ничего — лишь хлеб и соль, даже масла не было. Но они чувствовали такую благодарность, что только быть уже было достаточно, ничего больше не было нужно.
На царя это произвело очень большое впечатление, и он спросил Эпикура:
— В следующий раз, когда я приду, я хотел бы принести тебе что-нибудь в подарок. Чего бы ты хотел?
Эпикур сказал:
— Дай нам время подумать, мы никогда не думали, что кто-то может давать нам подарки. Ведь у нас так много подарков от природы. Но если ты настаиваешь, тогда принеси немного масла, и ничего больше. Сделай только это».
«Философы Сада» очень ценили дружбу и гордились тем, что из других философских школ, даже из платоновской Академии, мудрецы частенько убегали, то из Сада Эпикура не убежал ни один.
Единственное, что действительно могло нарушить этот безмятежный покой, что может внести смятение в души философов, так это — страх перед богами и мрачные мысли о смерти.
Но Эпикур знал, как изгонять из душ учеников эти недостойные мысли.
— ”Друзья! Не стоит бояться смерти. Она не имеет к нам никакого отношения. Ведь жизнь и смерть никогда друг с другом не встречаются. Пока мы живы — смерти нет, а когда мы мертвы — то нет жизни. Так что, смерть не имеет отношения ни к живущим, ни к умершим!”И вот настал день, когда к самому Эпикуру пришла смерть. Боль в печени стала невыносимой. Когда философ почувствовал, что конец его близок, он нашёл в себе силы написать письмо другу.
”Пишу тебе в блаженный и последний мой день. Боли мои таковы, что сильнее стать они уже не могут. Но их пересиливает душевная моя радость при воспоминании о наших с тобой философских беседах.
Кто скажет тебе, что ещё не наступило, или, наоборот, уже прошло время для занятий философией, тот похож на глупца, который думает, что для счастья или ещё нет, или уже нет времени.
Обдумывай это сам с собой и с преданным тебе человеком, обдумывай и днём и ночью. И ты никогда, ни наяву, ни во сне не придёшь в смятение, а будешь жить как Бог среди людей!”
Закончив письмо, Эпикур улыбнулся, с помощью учеников вышел в сад, лёг в горячую ванну, выпил неразбавленного вина, попросил не забывать его учения и тихо скончался.
А ученики после смерти учителя продолжали возделывать Сад Эпикура. Они по-прежнему жили незаметно и наслаждались тем, о чём говорил учитель — философскими беседами и размышлениями над вечностью. О них даже не рассказывали анекдотов, как о Диогене и многих других греческих мудрецах.
Так сохранялся и сохранился в памяти потомков этот чудесный философский сад, с тенистыми аллеями, зелёными кабинетами и с приветствием над маленькой калиткой, которое, как гласит легенда, сочинил сам Эпикур: ”Гость, войди! Тебе здесь будет хорошо. Здесь удовольствие — высшее благо!”
В отличие от стоической, эпикурейская этика гедонистична (от греч. hedone — удовольствие): целью человеческой жизни Эпикур считает счастье, понимаемое как удовольствие. Однако подлинное удовольствие Эпикур видел вовсе не в том, чтобы без всякой меры предаваться грубым чувственным наслаждениям. Как и большинство греческих мудрецов, Эпикур был привержен идеалу меры. Поэтому неверно широко распространенное представление об эпикурейцах как о людях, предающихся исключительно чувственным наслаждениям и ставящих их превыше всего остального. Высшим наслаждением Эпикур, как и стоики, считал невозмутимость духа (атараксию), душевный покой и безмятежность, а такое состояние может быть достигнуто только при условии, что человек научится умерять свои страсти и плотские влечения, подчинять их разуму. Особенно много внимания эпикурейцы уделяют борьбе с суевериями, в том числе и с традиционной греческой религией, которая, по Эпикуру, лишает людей безмятежности духа, вселяя страх перед смертью и перед загробной жизнью. Чтобы рассеять этот страх, Эпикур доказывает, что душа человека умирает вместе с телом, ибо состоит из атомов точно так же, как и физические тела. Смерти не надо бояться, убеждает греческий материалист, ибо, пока мы есть, смерти нег, а когда приходит смерть, нас уже нет; поэтому смерти не существует ни для живых, ни для умерших. В области религии Эпикур — атеист. По его мнению, «природа не нуждается в сверхъестественных силах». Она имеет свое основание в себе, и все в ней совершается в силу естественной закономерности. Источник религии — страх смерти и незнание законов природы. В сфере познания Эпикур — один из основателей сенсуализма. Он полагает, что в основе познания лежат наши ощущения как предпосылки понятий (сгустков нашего чувственного опыта).

Философ Эпикур Самосский. Эпикурейство или Эпикуреизм кратко.

Удовольствие и страдание, счастье и несчастье, добро и зло, страх и свобода – вечные проблемы человеческой жизни. Эпикур считает, что высшее назначение философии — вести человека к счастью, поэтому «Кто говорит, что заниматься философией еще рано или уже поздно, подобен тому, кто говорит, будто быть счастливым еще рано или уже поздно». Этические учения, согласно которым счастье является высшей целью человеческой жизни, называются эвдемонизмом (греч. — счастье, блаженство).

Эпикур биография кратко. Сад Эпикура.

Философ Эпикур родился в 341 году до нашей эры. Юность он провел на греческом острове Самос (Эпикур был сыном афинского переселенца). В 322 году афинские переселенцы были изгнаны с острова Самос. Некоторое время Эпикур жил в Малой Азии. Там он изучал философию у Навзифана — последователя Демокрита. В 311 году Эпикур основал философскую школу сначала в Митилене, затем в Лампаске, а в 307 году в Афинах («Сад Эпикура») – общество друзей и единомышленников, включая женщин и детей. Надпись на воротах там гласила «Гость, тебе будет здесь хорошо; здесь удовольствие – высшее благо»; при входе стоял кувшин с водой и лепешка хлеба – символ того, как в действительности эпикурейцы понимают удовольствие. Эпикур говорил: «Я ликую от радости телесной, питаясь хлебом и водою, я плюю на дорогие удовольствия не за них самих, но за неприятные последствия их». Продолжительное время Эпикур испытывал телесные страдания от болезни, но они были не властны над ним. Накануне смерти он писал другу: «Боли мои … уже так велики, что больше стать не могут; но во всем им противостоит душевная моя радость при воспоминании о беседах, которые были между нами» (Диоген Лаэртский). Эпикур умер в 270 году до нашей эры.

Философское учение Эпикура. Атомизм Эпикура

Философию Эпикур подразделяет на три взаимосвязанные части – канонику (теорию познания), физику (учение о природе) и этику, при этом преобладающее значение в философии Эпикура имеет этика. Эпикур материалист, последователь атомистического учения Демокрита. В теории познания он исходит из истинности ощущений.

Этика Эпикура кратко. Учение Эпикура о счастье

Этика эпикурейцев, как и этика киренаиков, основана на принципе удовольствия, однако удовольствие Эпикур понимает иначе.

В своей философии Эпикур определяет удовольствие не позитивно, как киренаики, а негативно – как отсутствие страдания. Позитивное понимание удовольствия означало бы признание того, что человек в чем-то ощущает недостаток. Эпикур же, определяя удовольствие негативно, подчеркивает, что человеческий индивид может и должен находить удовлетворение в самом себе.

В эпикуреизме удовольствие имеет ценность не само по себе, а потому что ведет к счастью; Эпикур имел в виду не мимолетное наслаждение, временное и преходящее, а устойчивое удовольствие. Оно связано не только с настоящим моментом, но и с прошлым и будущим, с воспоминаниями и надеждами.

Борясь с искажениями своего учения, Эпикур поясняет, что счастьем он считает не наслаждения развратников и чревоугодников, а безмятежную, лишенную телесных страданий и свободную от душевного беспокойства жизнь. Состояние внутреннего душевного покоя, безмятежности называется атараксией (греч. — невозмутимость).

И достигается счастье, утверждает Эпикур, благодаря избавлению от страданий. Что же чаще всего вызывает страдания? — несбыточные желания и различные страхи.

Все удовольствия Эпикур разделил на: а)естественные и необходимые; б)естественные, но не необходимые; в)неестественные и не необходимые. Первые — ограничены и легко добываются, поэтому именно они являются источником счастья. Другие простираются до бесконечности, погоня за ними делает человека все более зависимым от внешнего мира, отсутствие их ощущается как страдание. Но ограничение желаний необходимо не для того «… чтобы всегда пользоваться немногим, а затем, чтобы довольствоваться немногим, когда не будет многого…» — подчеркивает Эпикур.

Считая удовольствие от природы родственным человеку благом, Эпикур советует отдавать предпочтение не всякому удовольствию, а только тому, за которым не следуют более значительные неприятности; и наоборот, не избегать боли, если за ней следует большее удовольствие.

Хотя Эпикур говорит, что началом и корнем всякого блага является «удовольствие чрева», но он же советует: ешьте меньше – из боязни несварения; пейте мало – из боязни похмелья и.т.д.

Итак, условием счастья Эпикур называет «трезвое рассуждение, исследующее причины всякого нашего предпочтения и избегания». «Это оно учит, что нельзя жить сладко, не живя разумно, хорошо и праведно»

Философское учение Эпикура о преодолении страха и страстей, препятствующих счастью

Эпикур утверждает, что философия освобождает человека от трех страхов, мешающих ему быть счастливым: страха перед богами, страха перед необходимостью и страха смерти.

Эпикур о боге и страхе перед богами

1. Эпикур отрицает вмешательство богов в дела людей. Божественный промысел он считает вымыслом толпы. Эпикур видит в богах воплощение его нравственного идеала, осуществленное счастье. Бог – это блаженное и бессмертное существо, которое и само не имеет хлопот и другому их не причиняет, так что он ни благоволит и не гневается.

Эпикур о страхе перед необходимостью

2. Страх перед природной необходимостью, как утверждает Эпикур, еще хуже, чем страх перед богами. «В самом деле, лучше верить басням о богах, чем покоряться судьбе, выдуманной физиками, — басни дают надежду умилостивить богов почитанием, в судьбе же заключена неумолимая неизбежность»

Свободу человека от тотального подчинения законам природы Эпикур доказывает, обращаясь к рассмотрению самой природы. Выступая против учения Демокрита об абсолютном господстве в природе необходимости, Эпикур вводит принцип самопроизвольного отклонения атомов от необходимых линий движения, тем самым признавая наряду с необходимостью в природе возможность случая. Таким образом, свобода воли человека заложена в самом фундаменте бытия.

Эпикур о страхе смерти

3. Смерть, считает Эпикур, не имеет отношения к человеку, поскольку он не может ее ощутить как таковую. Вслед за Демокритом в учении о душе Эпикур отрицает ее бессмертие, а значит и способность ощущения после смерти. «Стало быть, самое ужасное из зол, смерть, не имеет к нам никакого отношения; когда мы есть, то смерти еще нет, а когда смерть наступает, то нас уже нет. Таким образом, смерть не существует ни для живых, ни для мертвых, так как для одних она сама не существует, а другие для нее сами не существуют. Если смерть не страшна сама по себе, то почему должна быть страшна мысль об ее приходе?

Освобождение от надежды на бессмертие ставит на первое место не продолжительность жизни, а ее качество. «А мудрец не уклоняется от жизни и не боится не-жизни, потому что жизнь ему не мешает, а не-жизнь не кажется злом. Как пищу он выбирает не более обильную, но самую приятную, так и временем он наслаждается не самым долгим, а самым приятным.

Эпикур об обществе

Эпикур был провозвестником договорной теории общества. Общественный договор, по его мнению, заключается с целью обеспечения взаимной пользы и безопасности. Однако в целях сохранения спокойствия души Эпикур советовал жить незаметно, избегая борьбы за мнимые ценности: власть, почести и богатство.

Среди добродетелей на первое место Эпикур ставил мужество, умеренность и справедливость. В отношениях между людьми выше всего он ценил дружбу.

Философская школа эпикурейцев

Эпикуреизм (эпикурейство) – философское направление, получившее название по имени своего основателя, просуществовало шесть веков. Наиболее ярким представителем эпикуреизма в Римской империи стал Лукреций Кар (ок.99 – 55 до н.э.). Последователи Эпикура реализовывали его философию на практике. И, вероятно, были счастливы!

Галина Зубец

Основные философские труды Эпикура

Эпикур создал более трехсот философских сочинений, из которых до наших дней дошли лишь фрагменты. Основными источниками знаний о философском учении Эпикура являются сочинение его последователя Лукреция Кара «О природе вещей» и труд Диогена Лаэртского «О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов.»

Эпикур цитаты — афоризмы и высказывания Эпикура

• При философской дискуссии больше выигрывает побежденный — в том отношении, что он умножает знания
• Один мудрец другого не мудрее
• Да, боги существуют, ибо знание о них — очевидность; но они не таковы, какими их полагает толпа
• Самое страшное из зол, смерть, не имеет к нам никакого отношения, так как, пока мы существуем, смерть еще отсутствует; когда же она приходит, мы уже не существуем
• Величайший плод ограничения желаний — свобода
• Лови день (т.е. живи сегодняшним днем, лови мгновения)
• Никакое наслаждение само по себе не есть зло; но средства достижения иных наслаждений доставляют куда больше хлопот, чем наслаждений