Главный герой фильма остров – отец Анатолий. В молодости он совершил преступление, и с тех пор его мучает раскаяние. Он живет в монастыре и свои материальные потребности сводит к минимуму. Тем больше места остается для духовной работы. Его внешний облик говорит о том, что он – маленький человек. Но за видимой оболочкой скрыты необыкновенная красота и чистота.
Антагонист главного героя – отец Иов. Он выделяется среди окружающих Анатолия людей своим стремлением поставить непослушного монаха на место. Его способы воздействия на отступника изощренны и тонки, и они обнажают глубину ума и высокую степень адаптации к жизни отца Анатолия. Отец Иов заставляет своего противника выявлять то, что скрываемо под маской простоты. Когда настоятель Филарет посылает его к отцу Анатолию с предложением поселиться в его келье, он вынужден из кожи вон лезть, чтобы обуздать непокорного. Отец Анатолий заранее предвидит, что разговор не будет приятным, и мажет ручку входной двери сажей.
Отец Иов слишком чистюля и слишком брезглив, чтобы пропустить этот факт незамеченным. Начинается разговор-противостояние. С одной стороны – напор, окрашенный оттенком презрительности к человеку, который живет ниже среднего уровня, неустроен. С другой стороны – очень тонкие ответы, демонстрирующие высокую степень уверенности в себе отца Анатолия. В этом разговоре отец Иов терпит сокрушительное поражение – подчиненный ему монах не только ослушался его указаний, но и намекнул на такой порок, как зависть. Иов ищет поддержки у отца Филарета и перечисляет ему грехи Анатолия: сообщает, что тот не моет лицо и руки, всегда опаздывает на службу, пришел в храм обутым на одну ногу, не выходит на молебны, к тому же к нему приезжают миряне и превращают монастырь в проходной двор.
К несчастью для отца Иова, его способы воздействия на непокорного монаха ограничены необходимостью смирения и борьбы с собственными грехами. В сцене, где отец Анатолий пускает в озеро самодельный кораблик, все, что он может сделать – это продемонстрировать свое превосходство, намекая на невменяемость старца. Но тот умеет защититься от скрытого агрессора, потому что в его собственной душе нет злобы. «Тебе впору за меня молиться. У меня грехов втрое больше, чем у тебя» – отвечает отец Анатолий на скрытую манипуляцию, а затем выводит на свет истину: «Да ведь ты меня не любишь. Отец Филарет любит, а ты ради него стараешься». Отец Иов вынужден согласиться, а Анатолий в это время просит у него прощения, совершая поклоны в сторону от него. Противостояние героя и антагониста заканчивается смертью отца Анатолия, но это страшное событие выглядит как его победа и поражение отца Иова. Сначала отец Анатолий присылает Иову ладан. Тот возмущен, считая это очередной выходкой непокорного. В желании вывести его на чистую воду он заказывает гроб и приносит его к отцу Анатолию. Начинает расхваливать великолепные качества гроба.
Отец Анатолий не показывает признаков обескураженности: «Что ж ты наделал? Мне же гроб нужен, а не буфет» – говорит он. Отец Иов, выражая стремление угодить, берет уголь и начинает уничтожать высокое качество изделия. В его цели входит загнать противника в тупик, но он сам оказывается в западне. Он обнаруживает, что намеки отца Анатолия на свою близкую смерть были предвидением, а не очередной выходкой. Когда отец Анатолий ложится в гроб, Иов понимает, что все это всерьез. Он становится свидетелем высокого мужества человека, которого обвинял в недостойности.

Сюжет фильма остров не развивается вокруг загадки, а представляет собой последовательное повествование о последних днях старца с экскурсом в его молодость и несколькими подсюжетами с мирянами, благодаря которым становится особенно выпуклым вопрос о душевной чистоте человека. Фильм имел бы самый высокий рейтинг, если бы в сюжет была внесена интрига, загадывающая загадку на тему о том, что именно произошло в ранней молодости отца Анатолия, что заставляет его сильно мучиться.
Сюжет развивается посредством слов не в меньшей степени, чем посредством действий. В нем даже молитвы имеют особое значение – они раскрывают, как образовался характер главного героя.
Восприятие героев показано. Глубина кадра позволяет понять, как они относятся к происходящему.
Когда немцы захватывают корабль, Анатолий не контролирует свой ужас перед врагами. Плохо понимает, что происходит. Им движет инстинктивное желание спасти свою жизнь. Немцы приказывают ему убить товарища – и он стреляет, не осознавая свои действия. Когда он приходит в себя на берегу, не может понять, жив он или умер. Монахи забирают его в монастырь, там он и проводит всю свою жизнь.
Во время разговора с девушкой, решившей сделать аборт, Анатолий делает вид, что сердится, однако это не так. Он наполнен жалостью к ней. Его симпатия вызвана выражением глаз собеседницы – в них отражается чистая душа. Он видит, что впереди у нее тяжелая жизнь, что она будет много страдать, что ребенок будет ей отрадой и утешением. Его цель – зарядить девушку энергией, чтобы она смогла преодолеть трудности. Знает, что после этого разговора ей будет легче.
Анатолий часто посещает необитаемый островок, чтобы молиться в одиночестве. Боль души заставляет его приезжать в это тихое место. Обращения к Богу помогают ему уменьшить страдания. Он уже давно избавился от зависимостей от земного, лишь одно желание живет в нем – облегчить свою внутреннюю боль. Чувствует, что ему нечего делать на этой земле.
Когда к Анатолию приходит Иов с предложением от настоятеля Филарета перебраться в его келью, он чувствует себя дискомфортно. С начальником давно сложились неприязненные отношения, и это усиливает его душевную боль. Он видит, что Иов надел на себя маску любвеобильного монаха, но также для него не секрет, что за внешней оболочкой спрятана враждебность. Однако и ему приходится напрягаться, чтобы скрыть свое истинное отношение к собеседнику. Он понимает, что это противостояние, что он вынужден защищаться от начальника. Когда спрашивает Иова, за что Каин убил Авеля, осознает, что это его способ посмеяться над ним. Подобные случаи выпадают редко, чаще всего ему приходится безропотно терпеть нападки. Ему причиняет дискомфорт необходимость постоянно напрягаться в присутствии этого человека.
Когда Анатолий разыгрывает представление перед вдовой погибшего во время войны солдата, он глубоко входит в роль. Ему кажется, что он на самом деле общается с отцом Анатолием. К нему сама собой идет информация о том, что ее муж живет во Франции и хочет повидать ее перед смертью. Если девушку, с которой он разговаривал накануне, он жалел, то по отношению к этой женщине он чувствует неприязнь. Его раздражает противоречивость ее чувств – с одной стороны, она любит мужа, с другой – боится расстаться со своим имуществом ради него.

Во время лечения больного мальчика Анатолий чувствует глубокую любовь к нему. Боится, что его усилия окажутся безуспешными, что он не оправдает надежд людей, пришедших к нему за помощью. Но берет на себя ответственность и идет вперед. Он был не в силах отказаться от лечения, посчитал бы это актом предательства. И теперь он возлагает огромные надежды на то, что просьба мальчика дойдет до Бога, представляет себя неким каналом к высшему существу, которым может воспользоваться больной. Надеется на то, что Бог откликнется на его молитву об исцелении Вани, потому что в его сердце живет огромная любовь к Создателю. Он просит о здоровье мальчика, но одновременно и отдает – свою любовь, свои обещания чистой жизни в будущем. Когда он забирает у мальчика костыли, не осознает отчетливо, зачем это делает. Не анализирует, зачем нужно причастить мальчика – просто точно знает, что нужно сделать это. Когда мать ребенка заявляет, что им необходимо срочно уехать, он чувствует, как в душе поднимается злоба. Он в очередной раз сталкивается с противоречивостью человеческой души. Почему женщина одновременно хочет вылечить сына и в то же время не хочет?
Когда Анатолий сжигает в топке сапоги Филарета, он не осознает четко, что делает. Просто знает, что это необходимо. Если он не уничтожит вещи Филарета, ему будет очень больно. Затем он закрывает заслонку, дым проникает в помещение. Филарет задыхается. Анатолий вынужден разыграть это представление – некая сила ведет его. Одновременно он контролирует состояние Филарета – как тот отнесся к его жестоким действиям? В его душе поднимается жалость к настоятелю, ведь у него добрая, чистая душа. Почему-то Филарет любит его. Признается ему, что Господь наставляет его, а сам в это время думает, что в таких случаях на него что-то находит, что заставляет его действовать не по своей воле. Просто он чувствует, что легче сделать это, потому что в противном случае сильная боль свяжет его душу.
Когда Анатолий сообщает Иову, что следует готовиться к похоронам, он не анализирует свои слова и не знает, что скажет в следующую секунду. Иов определяет позиции, издевательски намекая на то, что в среду будут хоронить Анатолия. Анатолий в это время думает о том, что наконец-то определилось, кто умрет – это он сам. Удивляется этой мысли, не может понять, почему ему умирать скоро. Ему впервые становится жалко Иова, хочет помириться с ним перед смертью. Слушая слова Иова о том, что Господь отвергает его жертву, думает: «Отречься от всего надо, чтобы Господь принял твою жертву, а не тянуть все на себя».
Во время встречи с Тихоном Анатолий думает: «Я так и знал, что он живой». Ему хочется плакать от счастья, как будто с родным человеком встретился. Смотрит на Тихона и удивляется: «Его душа такая же грязная, как и у многих людей, а я всю жизнь мучился, считая его святым, а себя – грязным». Думает о том, как все перевернулось по-противоположности. Сам не понимает, зачем рассказывает Тихону о своем предательстве, следует своей интуиции. Ему неприятно это общение, хочет побыстрее расстаться с Тихоном.
Дочь Тихона Настя очень нравится Анатолию. В этой девушке он видит особую чистоту, его душа открывается навстречу ей. Он наконец-то обрел внутренний покой, потому что понял, что зря всю жизнь мучил себя покаянием. Он точно знает, что вылечит Настю. Раньше у него были сомнения, когда он лечил людей, а теперь он видит себя сильным воином, который может все, что захочет. Тем более что эта девушка чистая, на нее хорошо пойдет энергия Бога.
Когда Анатолий ложится в гроб, он не понимает отчетливо, что делает. Это его очередное пророчество. Чувствует, что наполнен любовью ко всем. Он себя простил, и Иова простил. Теперь он счастлив, освободился от страданий.
Каково восприятие отца Иова? Когда он приходит к Анатолию с предложением переселиться в келью настоятеля Филарета, оценивает его как дурака, который ерепенится и противопоставляет свою волю. Но он смиренен. Он выработал в себе привычку не сердиться, поэтому и сейчас остается спокойным. Его способность к смирению дает ему ощущение собственного превосходства, он видит себя выше отца Анатолия, который не подчиняется установленным правилам. Когда тот спрашивает, учился ли он грамоте, Иов пытается понять – где здесь подвох. Анатолий всегда насмехался над ним, с ним нужно быть настороже. Анатолий интересуется, за что Каин убил своего брата, и Иов злится – вот к чему клонил старец. Но тут же уничтожает возникающую в душе агрессию, чтобы чувствовать себя смиренным. Все же непокорность дурака выводит его из себя. Он обращается за помощью к настоятелю Филарету, рассказывает ему о поведении Анатолия, нарушающим заведенный порядок. Старается донести информацию как можно более убедительно, чтобы Филарет понял серьезность ситуации.
Хочет угодить начальнику – видит в этом высшее смирение. Во время следующей беседы с Анатолием, когда тот пускает самодельный кораблик в озеро, Иов понимает, что его гнев по отношению к этому человеку беспричинный – этот старец всего лишь дурачок, блаженный. Относится к нему снисходительно. Анатолий обвиняет его в плохом отношении, и Иов срывается, высказывает обиду. Слишком много накопилось в душе. Анатолий просит прощения, кланяясь в сторону, и Иов приходит в растерянность – поведение старца похоже на издевку. Не знает, как защищаться от этого сумасшедшего. Ему кажется, что он скоро сам сойдет с ума вместе с ним. В церкви, во время песнопений, Иов чувствует умиротворение. Анатолий нарушает правила, поворачиваясь в сторону от икон, и в гармоничном процессе возникает непорядок. Иов злится, сообщает о поведении непокорного старца Филарету, чтобы получить силу воздействовать на дурака. Ему важно иметь хорошие отношения с настоятелем монастыря. Когда случается пожар, он пытается утешить Филарета, показывает ему уцелевшую курицу – хочет обрадовать его. Тот ругается в ответ. Иов думает, что к нему несправедливы, но смиряется.
Самое главное для него – это смирение. Когда Анатолий сообщает, что умрет в следующую среду и хочет, чтобы его похоронили его в ящике из-под рыболовных сетей, Иов думает: «Что мне делать с этим дураком». Он устал. Ему надо, чтобы ему подчинялись, чтобы сохранялся порядок, а его не слушаются. Он уверен, что этот монах издевается над ним. В отместку он приказывает изготовить дубовый гроб и доставляет его в котельную к Анатолию. Когда Анатолий ложится в гроб, Иов чувствует себя очень виноватым. Ему страшно. Он бежит звонить в колокол не осознавая ясно, что делает. Это паника.

Каково восприятие отца Филарета? Во время реставрации иконы он находится в медитации. Ему очень неприятно, что отец Иов нарушил это состояние своим внезапным появлением. Иов слегка дотрагивается до него, а ему кажется, что этот человек налегает на его плечи всей своей тяжестью. Он чувствует агрессию, исходящую от Иова, но тут же прощает его. Его цель – быть смиренным и все выдержать, и никого не осуждать. Иов заводит разговор о неправильном поведении отца Анатолия. Филарет оценивает это как тяжесть греха Иова. Ему не нравится, когда ябедничают. Он не хочет лицезреть эту грязь, тем более когда она одета в благообразные маски. У него есть способность видеть то, что скрыто за оболочками, и это часто причиняет ему боль.
В Анатолии он видит чистую душу, несмотря на то, что поведение этого человека мятежно и нарушает заведенный порядок. Пытается мягко наставить его на путь истинный, так чтобы не обидеть. Во время службы Иов выводит его из медитативного состояния, чтобы в который раз сообщить о неправильном поведении Анатолия, и Филарет вспыхивает гневом. Но тут же смиряет его. Когда отец Анатолий бросает в топку его сапоги, он не сердится на старца, а только хочет понять суть происходящего. Интуиция подсказывает ему, что в этом действии скрыт глубокий смысл. Он уверен, что Анатолию можно доверять. Выбравшись на свежий воздух, он чувствует смирение. Понимает, что его душа освободилась от грязи благодаря Анатолию. Это намного важнее, чем потерянные сапоги и одеяло. Думает: «Я бы годами дожидался такого смирения, а отец Анатолий сделал это за короткое время». Главное для него – лишь бы старая грязь не вернулась в душу. Когда он разговаривает с отцом Анатолием о его скорой смерти, чувствует огромную печаль. Понимает, что этот человек был для него стержнем, он показывал пример внутренней чистоты.
Образы героев достоверны. В них сочетаются положительные и отрицательные черты. Особенно замечателен образ отца Анатолия, в котором автору удалось показать многогранность человеческой души, содержащей в себе жесткость и мягкость, агрессию и доброту, предательство и самоотверженность. В общении с мирянами Анатолий показывает себя простоватым. Многие из них знают только его имя, но не знают, как он выглядит, потому что он не признается в том, что он и есть знаменитый целитель. Он – ясновидец, но предпочитает скрываться за маской человека недалекого ума, чей удел – тяжелая физическая работа. Он очень умен, но берет на себя роль шута.
Идея фильма Остров — сильная. Она звучит так: «Живи духовным, очищай свою душу, освобождайся от материальных зависимостей». Пример отца Анатолия заставляет задуматься над многими вопросами. Что такое красота – привлекательный облик или чистота помыслов? Что такое дар ясновидения и исцеления – результат чистой духовной жизни? Что такое доброта – показная благочестивость или стремление помочь? Стоит ли угнетать себя за грехи прошлого? Как отвечать недоброжелателю, вызывающему у тебя агрессию? Зачем нужно смирение? Возможно ли, имея смирение в душе, не подчиняться общепринятым правилам? Что такое святость – сочетание незаурядных способностей со скромностью? На каком уровне должна быть зависимость от материальных условий? Отречение от материи есть ли дезадаптация, или оно дает как результат наилучшую адаптацию?

Куратор О.В.

Остров (ТНТ)

закрыть

• Авто 828
  • Автомобили 342
  • Автотехника 378
  • Автомобильные шины 46
• Техника 9643
  • Аксессуары для техники 551
  • Для дома 2657
    • DVD-плееры 29
    • Климатическая техника 369
    • Мелкая бытовая техника 1430
    • Пылесосы 391
    • Стиральные машины 296
    • Телевизоры 125
  • Для кухни 2331
    • Встраиваемая техника 107
    • Вытяжки 45
    • Газовые плиты 120
    • Мелкая кухонная техника 1280
    • Микроволновые печи 114
    • Посудомоечные машины 65
    • Холодильники 177
    • Чайники 357
    • Электрические плиты 61
  • Компьютеры 1888
    • Компьютерная периферия 788
    • Компьютерные комплектующие 187
    • Компьютерные программы 337
    • Компьютеры, ноутбуки, планшеты 555
    • Мониторы 20
  • Связь 1640
    • Мобильные телефоны 1463
    • Провайдеры, операторы связи 134
    • Радиотелефоны 35
  • Техника — разное 138
  • Техника для ремонта 107
  • Техника для сада 55
  • Фото/видео 269
    • Видеокамеры 29
    • Объективы 29
    • Цифровые фотоаппараты 211
• Кино и ТВ 6457
  • Мультфильмы 447
  • Сериалы 1061
  • ТВ-передачи 479
  • Фильмы 4470
• Животные 2141
  • Кошки 547
    • Корм для кошек 522
    • Породы кошек 25
  • Птицы 68
    • Виды птиц 20
    • Корм для птиц 48
  • Рыбки 43
    • Виды рыбок 33
    • Корм для рыбок 10
  • Собаки 276
    • Корм для собак 201
    • Породы собак 74
  • Товары для животных 1147
  • Другие животные 59
• Детское 8420
  • Детские игрушки 2032
  • Товары для детей 6330
  • Детское — разное 56
• Книги 4716
  • Газеты и журналы 198
  • Детские книги 432
  • Деловая литература 232
  • Художественная литература 2933
  • Другие книги 921
• Красота и здоровье 68233
  • Декоративная косметика 15054
  • Диеты 190
  • Косметические аксессуары 2194
  • Красота, здоровье — разное 516
  • Парфюмерия 3411
  • Похудение 871
  • Спорт/фитнес-клубы 274
  • Спортивные товары 562
  • Техника для красоты и здоровья 1217
  • Товары для здоровья 7354
  • Ухаживающая косметика 36568
• Туризм 2243
  • Отели 1240
  • Страны 449
  • Транспорт 341
  • Турфирмы 204
• Продукты 18071
  • Алкоголь 1195
  • Разные продукты 16866
• Посуда 1583
• Одежда 10747
  • Аксессуары 3242
  • Женская одежда 3559
  • Мужская одежда 171
  • Нижнее белье 985
  • Обувь детская 500
  • Обувь женская 934
  • Обувь мужская 126
  • Одежда для девочек 654
  • Одежда для мальчиков 372
  • Одежда для новорожденных 206
• Финансы 256
  • Банки 173
  • Страховые компании 60
• Город 6757
  • Автошколы 90
  • Ветклиники 124
  • Кадровые агентства 19
  • Кинотеатры 68
  • Клиники, больницы, аптеки 921
  • Магазины, торговые центры 1444
  • Развлекательные центры 172
  • Рестораны, кафе, бары 1238
  • Салоны красоты 433
  • Город — разное 1366
  • Хобби 843
• Разное 8317
  • Бытовая химия 2689
  • Канцтовары 330
  • Компьютерные игры 498
  • Ремонт, интерьер 1187
  • Садоводство и цветоводство 397
  • Сайты 2249

> “Остров” Павла Лунгина глазами священников

Опасный и искусительный ход

Протоиерей Георгий Митрофанов, профессор Санкт-Петербургской духовной академии, магистр богословия:

Религиозная тема звучит в нашем кинематографе очень слабо, а церковная вообще не звучит. Пожалуй, только два российских художественных фильма заслуживают в этом смысле серьезного разговора. Это “Мусульманин” Владимира Хотиненко (1995 год), и “Свадьба” Павла Лунгина (2000 год). В “Свадьбе” представитель Церкви, попав на свадебное торжество, выполняет, по сути, все те функции, которые в сознании современного общества призвана выполнять Церковь: он удовлетворяет весьма неразвитые духовные потребности нашего общества, очень хорошо строит отношения со спонсорами и с начальством. Но когда этот священник, следуя стихии всеобщего веселья, становится наконец самим собой, он снимает с себя подрясник, берет в руки гармошку и начинает вместе со своей матушкой горланить похабные песни. То есть священнослужитель предстает перед нами как ряженый, хотя на самом деле это каноничный, благодатный священник. Конечно, это не значит, что все духовенство у нас такое, хотя есть, безусловно, и такие священники. Но в сознании нашего общества священник предстает именно таким, и фильм Лунгина очень ярко это показывает, создает убедительный образ. Поэтому, когда я услышал, что Лунгин снял фильм, в котором церковная тема является доминирующей и дается в другом ракурсе, нельзя было этим не заинтересоваться.

Лично у меня фильм оставил глубокое, но в то же время очень двойственное впечатление. Очень сильно показана военная линия в самом начале картины. Мы видим, что любая война – это, прежде всего, стихия, в которой происходит испытание человека. И воюют не немецкие и советские солдаты, а конкретные люди, оказавшиеся в экстремальной ситуации. В этих условиях любой эпизод может определить всю человеческую судьбу, что и происходит с главным героем. И вот после военной сцены мы переносимся в семидесятые годы, где перед нами возникает полуразрушенный монастырь. Состояние развала и опустошенности в нем ярко подчеркнуто. Это наша страна, наша душа, в которой нет места вере в Бога. Но может ли быть в стране, пережившей страшную войну и годы гонений, благолепная Церковь, благолепная религиозность с блеском риз, колокольным звоном и запахом ладана? Главный герой фильма являет нам образ совсем другой Церкви.

Я член Синодальной комиссии по канонизации, и я очень устал от того, что в народе высшим типом святости зачастую считается юродство. В своеобразном “народном рейтинге” святых именно юродивые занимают первое место! Даже мученики, отдавшие жизнь за Христа, на этом фоне отходят на второй план. Однако юродство главного героя фильма, монаха Анатолия, не совсем обычное. Перед нами – кающийся грешник, который идет к Богу церковным путем, но не тем, которым, строя храмы и золотя купола, пытаются идти сегодня многие. Образ кающегося предстает перед нами на фоне реального развала, который происходит в стране, и на фоне других монахов, которые этой разрухи как бы не замечают. И ведь действительно, занимаясь сегодня церковной работой, многие из нас делают вид, будто не было церковного Апокалипсиса XX века. А главный герой, монах Анатолий, как раз олицетворяет другую духовную жизнь, убедительную для жителя России, страны, которая столько пережила.

Но роли оппонентов Анатолия – игумена и иеромонаха – выглядят провальными на фоне образа юродивого старца.

Почему же в “Свадьбе” у Лунгина получился жуткий и в то же время убедительный священник, а в “Острове” лучше всех смотрится юродивый монах Анатолий, и столь неприглядно показаны другие насельники обители? Главный герой постоянно эпатирует официальную Церковь, но у меня возникает вопрос: а что может предложить он сам? Иными словами, этот фильм очень легко может вызвать у зрителя ощущение, что некое индивидуальное, харизматическое христианство намного выше традиционной церковности. Безусловно, такой путь свойственен некоторым святым в разные времена, но предлагать его через кинематограф как единственный образец, достойный подражания – значит покушаться на устои. И я считаю, что это – очень опасный и искусительный ход режиссера. У нас и так слишком многие готовы бежать за первым попавшимся Грабовым только из-за того, что священник на приходе пьет водку. А большинство современных юродивых – это, к сожалению, не Анатолии, а Григории Распутины!

Набор ярких чудес

Протоиерей Александр Степанов, главный редактор радио Санкт-Петербургской митрополии “Град Петров”:

После просмотра “Острова” у меня осталось ощущение китча. Что ожидают сейчас от Церкви люди, которые еще не пришли в нее и не живут церковной жизнью? Они ожидают ярких чудес, изгнания бесов и других знамений, целый набор которых мы и видим в фильме. Христос здесь как-то не подразумевается.

Не Его ищут в монастыре те, кто туда приезжает, и не Его открывает им старец Анатолий. Так же можно было бы приезжать к экстрасенсу. Меня как священника настораживает такой православный монастырь. В то же время мне показался интересным образ старца Анатолия. Он показан не благостным светящимся преподобным (пусть даже и юродствующим), а очень реальным, в чем-то страстным, внутренне не успокоенным, колючим человеком. И в то же время творит чудеса. Возможно ли такое?

Чтобы не возникло иллюзии

Священник Констанин Слепинин:

Главный герой фильма сострадает людям, которые приходят к нему, остро чувствует их горе и стремится помочь им своей молитвой. Но когда по этой молитве совершается чудо, он настаивает на том, чтобы исцелённые приступали к исповеди и Причастию. Это очень важный момент, который меня порадовал; Анатолий не “заменяет собой Христа”, а направляет страждущих ко Христу, к Евхаристии.

Большое упущение авторов фильма – то, что не показаны какие-то вехи духовного роста главного героя. Только что это был трясущийся от страха матрос, стреляющий в своего капитана, и буквально тут же мы видим человека незаурядных духовных дарований, чудотворца. У зрителя может возникнуть иллюзия, что такое превращение может произойти очень просто, как бы само по себе. А ведь этому должны были предшествовать годы тяжкого аскетического труда.

Для меня загадка, каким образом этот фильм будет восприниматься широкой аудиторией. Такое количество молитв, церковнославянских выражений, которое звучит с экрана – для нашего кинематографа неслыханно. Православному зрителю не составит труда понимать церковнославянскую речь, а вот человеку неподготовленному может быть очень трудно.

Рецензия на фильм Павла Лунгина «Остров»

Исполнители главных ролей в фильме «Остров» Петр Мамонов и Виктор Сухоруков

Надо признать, что в кинематографе православная тематика не находится на должном месте, и причин тому достаточно, как объективных, так и сугубо субъективных. Объективно православные художники все еще не могут освоить возможности кинематографа, превращая его то в проповедническую кафедру, то в иллюстративный материал. Проповедь обществу необходима, но уместна она именно в храме, в установленное для этого время, а настойчиво и непродуманно навязываемая она превращается в свою противоположность. Известно, что лучшей проповедью православной жизни является личное поведение православных людей, и в этом смысле для кинематографа открыты широкие возможности творческой деятельности. Но что-то не выстраивается в этом вопросе, и потому нет на экране православия в должном масштабе. Субъективно же, и мы должны это признать, творческая интеллигенция пока еще далека от восприятия православия во всей его полноте, и отчаянно сопротивляется всяким попыткам заговорить о христианстве в полный голос. То есть, разговор не запрещен, но обычно зажат в такие рамки, при которых просто не может быть свободным. Мифы секулярного сознания все еще крепко держат в цепях творческий порыв художников.

Именно потому появление фильма «Остров», произведенного на канале ОРТ известным, в какой-то мере даже культовым режиссером Павлом Лунгиным, оказалось явлением сенсационным. Прежде всего, следует признать, что никто не ждал такого фильма от Павла Лунгина, известного своими умеренно постмодернистскими взглядами, сервильным настроением в отношении олигархов и убежденного либерала. Фильм «Остров» настолько расходится со всем его предшествующим творчеством, что невольно закрадываются мысли о духовном перерождении, о дороге в Дамаск, на которой всех нас ждет Христос. Но заявлять об этом категорично рановато, и потому остановимся на факте самого фильма.

Реально, это попытка заглянуть вглубь веры, представить публике нового героя, который пошел за Господом до конца. Во время войны немецкий военный катер захватывает баржу с углем в северном море и вылавливает на ней двоих – шкипера и матроса. Матрос отчаянно просит сохранить ему жизнь, а шкипер спокойно прикуривает папиросу, когда на него уже наставлен ствол пистолета. Тогда немецкий офицер заставляет матроса застрелить шкипера, что тот и делает после недолгого внутреннего сопротивления. После этого немцы покидают баржу и взрывают ее, но наш матрос из всего этого выплывает, и его подбирают монахи островного северного монастыря. Там он и остается до 1974 года, когда разворачиваются основные события фильма. К тому времени раскаявшийся матрос, служащий при монастыре истопником, становится юродивым старцем, к нему приходят за исцелениями и советами, он чудит на богослужениях и не может забыть свой грех. Его почитает наместник монастыря, его любят все окружающие, и только память о грехе не позволяет ему вернуться к людям. И вот, когда уже весть о собственной кончине дошла до истопника, к нему привозит больную дочь некий адмирал, в котором он узнает того самого шкипера, из-за которого так маялся всю свою жизнь. И по отъезде адмирала с исцеленной дочерью монах мирно умирает в заготовленном для этого гробе.

Скажем сразу, драматургия фильма вызовет немало нареканий со стороны строгой православной общественности. Прежде всего, это касается исторических реалий. В 1974 году такого монастыря на севере не могло существовать, и тем более с исцеляющим старцем. Нам могут возразит, что такой монастырь существовал, это был Псково-Печерский монастырь, где и старчество было вполне развито, и исцеления происходили, и народ туда шел потоком. Однако те, кто помнит о тех временах, непременно напомнят вам, что основной темой жизни монахов было противостояние безбожной власти. Адаптация священноначалия к условиям атеистического государства доходила до таких пределов, что вызывала ропот и протест в среде прихожан. В таких условиях существование старцев и духовидцев было головной болью духовного руководства, и хотя внутренне авторитет старцев был вполне весом, проявлялось это чрезвычайно осторожно. Здесь и пролегала основная линия противостояния добра и зла, к сожалению, никак не отображенная в фильме. Увы, в реальности подобные «экстремальные» старцы изживались из обителей, их на дух не переносили власти, их стеснялись в церковном руководстве и их напрямую подвергали гонениям сами монашствующие, не слишком достойные своего звания. Другое дело, что фильм все же представляет собою притчу и не претендует на историческую адекватность.

По части духовных вопросов тут присутствует некоторое смешение образов. Наш герой одновременно и юродивый, и мудрый старец, и вполне нормальный человек, способный адекватно оценивать свои возможности. Но это смешение невозможно в жизни, где юродивый, то есть, человек, добровольно отказавшийся от своего разума, остается таковым во всех своих проявлениях и не снисходит до толкований. К тому же, бесконечные цитаты из Евангелия и Псалтыри не вызывают впечатления откровения. Истинное юродство – это творчество высшего порядка, и именно этого ощущения в восприятии нашего героя, увы, не рождается. Он какой-то слишком назывной юродивый, если так можно выразиться. Когда же он принимает людей с их заботами и болезнями, то здесь он выглядит безусловно убедительнее. Здесь ясно чувствуется мудрость, которая рождается не в опыте и начитанности, а в прямом откровении с неба. Здесь герой проявляется наиболее ярко, и эти эпизоды в нашем кино звучат истинным откровением. К сожалению, не слишком убедительно выглядит разрешение основной линии сюжета с адмиралом в конце. И сама дочь адмирала не проявлена в должной мере, и ее исцеление проходит как-то дидактично и невыразительно. Авторы ведь наверняка видели если не наяву, то на экране сцены подлинной отчитки бесноватых и знают, что там происходит. Здесь же мы практически не увидели ни беснования, ни исцеления. Впрочем, вероятно деликатность этой темы поставила авторов в известные рамки, и в этих рамках все прочиталось достаточно определенно, что и требовалось.

То есть, будучи одним из первых фильмов подобной тематики, фильм «Остров» непременно вызовет массу нарекания, но все они будут относиться не к самому фильму, а к теме, которая только приоткрывается. В этой теме огромное количество глубинных и судьбоносных проблем, которым еще только предстоит быть разработанными, но это ни в коей мере не умаляет тех очевидных творческих достижений, которые этот фильм все же продемонстрировал. Явленный нам герой безусловно нов для кинематографа, и настолько он противоположен героям устоявшимся, что способен вызвать просто творческую лавину протестов и подражаний. Мы присутствует при открытии темы, это подобно тому малому шагу, о котором говорил Нейл Армстронг, ступая на поверхность Луны. И в этом смысле значение фильма «Остров» трудно переоценить.

А кроме того, нельзя не отметить высокое мастерство операторской работы, блестящую режиссуру, удивительную игру Петра Мамонова. Невозможно обойти то пронзительное чувство благоговения, которое сопровождает весь фильм, и по которому мы так соскучились. И хочется надеяться, что теперь тема православного сознания обретет свое достойное место в отечественном кинематографе, и вопросы духовного становления выйдут, наконец, на приоритетные уровни рассмотрения.

Киевская Русь

12 октября в Киеве во время открытия фестиваля православного кино «Покров» состоялась премьера фильма Павла Лунгина «Остров» с Петром Мамоновым в главной роли. Фильм был с интересом воспринят публикой, в большинстве положительно. Мы публикуем отзывы и размышления о фильме известных священников из Санкт-Петербурга, которые видят в фильме неоднозначное произведение, и надеемся на читательские отклики.

Протоиерей Георгий МИТРОФАНОВ, профессор Санкт-Петербургской духовной академии, магистр богословия:

Опасный и искусительный ход

Религиозная тема звучит в нашем кинематографе очень слабо, а церковная вообще не звучит. Пожалуй, только два российских художественных фильма заслуживают в этом смысле серьезного разговора. Это «Мусульманин» Владимира Хотиненко (1995 год), и «Свадьба» Павла Лунгина (2000 год). В «Свадьбе» представитель Церкви, попав на свадебное торжество, выполняет, по сути, все те функции, которые в сознании современного общества призвана выполнять Церковь: он удовлетворяет весьма неразвитые духовные потребности нашего общества, очень хорошо строит отношения со спонсорами и с начальством. Но когда этот священник, следуя стихии всеобщего веселья, становится наконец самим собой, он снимает с себя подрясник, берет в руки гармошку и начинает вместе со своей матушкой горланить похабные песни. То есть священнослужитель предстает перед нами как ряженый, хотя на самом деле это каноничный, благодатный священник. Конечно, это не значит, что все духовенство у нас такое, хотя есть, безусловно, и такие священники. Но в сознании нашего общества священник предстает именно таким, и фильм Лунгина очень ярко это показывает, создает убедительный образ. Поэтому, когда я услышал, что Лунгин снял фильм, в котором церковная тема является доминирующей и дается в другом ракурсе, нельзя было этим не заинтересоваться.

Лично у меня фильм оставил глубокое, но в то же время очень двойственное впечатление. Очень сильно показана военная линия в самом начале картины. Мы видим, что любая война — это, прежде всего, стихия, в которой происходит испытание человека. И воюют не немецкие и советские солдаты, а конкретные люди, оказавшиеся в экстремальной ситуации. В этих условиях любой эпизод может определить всю человеческую судьбу, что и происходит с главным героем. И вот после военной сцены мы переносимся в семидесятые годы, где перед нами возникает полуразрушенный монастырь. Состояние развала и опустошенности в нем ярко подчеркнуто. Это наша страна, наша душа, в которой нет места вере в Бога. Но может ли быть в стране, пережившей страшную войну и годы гонений, благолепная Церковь, благолепная религиозность с блеском риз, колокольным звоном и запахом ладана? Главный герой фильма являет нам образ совсем другой Церкви.

Я член Синодальной комиссии по канонизации, и я очень устал от того, что в народе высшим типом святости зачастую считается юродство. В своеобразном «народном рейтинге» святых именно юродивые занимают первое место! Даже мученики, отдавшие жизнь за Христа, на этом фоне отходят на второй план. Однако юродство главного героя фильма, монаха Анатолия, не совсем обычное. Перед нами — кающийся грешник, который идет к Богу церковным путем, но не тем, которым, строя храмы и золотя купола, пытаются идти сегодня многие. Образ кающегося предстает перед нами на фоне реального развала, который происходит в стране, и на фоне других монахов, которые этой разрухи как бы не замечают. И ведь действительно, занимаясь сегодня церковной работой, многие из нас делают вид, будто не было церковного Апокалипсиса XX века. А главный герой, монах Анатолий, как раз олицетворяет другую духовную жизнь, убедительную для жителя России, страны, которая столько пережила.

Но роли оппонентов Анатолия — игумена и иеромонаха — выглядят провальными на фоне образа юродивого старца.

Почему же в «Свадьбе» у Лунгина получился жуткий и в то же время убедительный священник, а в «Острове» лучше всех смотрится юродивый монах Анатолий, и столь неприглядно показаны другие насельники обители? Главный герой постоянно эпатирует официальную Церковь, но у меня возникает вопрос: а что может предложить он сам? Иными словами, этот фильм очень легко может вызвать у зрителя ощущение, что некое индивидуальное, харизматическое христианство намного выше традиционной церковности. Безусловно, такой путь свойственен некоторым святым в разные времена, но предлагать его через кинематограф как единственный образец, достойный подражания — значит покушаться на устои. И я считаю, что это — очень опасный и искусительный ход режиссера. У нас и так слишком многие готовы бежать за первым попавшимся Грабовым только из-за того, что священник на приходе пьет водку. А большинство современных юродивых — это, к сожалению, не Анатолии, а Григории Распутины!

Протоиерей Александр СТЕПАНОВ, главный редактор радио Санкт-Петербургской митрополии «Град Петров»:

Набор ярких чудес

После просмотра «Острова» у меня осталось ощущение китча. Что ожидают сейчас от Церкви люди, которые еще не пришли в нее и не живут церковной жизнью? Они ожидают ярких чудес, изгнания бесов и других знамений, целый набор которых мы и видим в фильме. Христос здесь как-то не подразумевается. Не Его ищут в монастыре те, кто туда приезжает, и не Его открывает им старец Анатолий. Так же можно было бы приезжать к экстрасенсу. Меня как священника настораживает такой православный монастырь. В то же время мне показался интересным образ старца Анатолия. Он показан не благостным светящимся преподобным (пусть даже и юродствующим), а очень реальным, в чем-то страстным, внутренне не успокоенным, колючим человеком. И в то же время творит чудеса. Возможно ли такое? Автор утверждает, что да. И в основе этого парадокса — сила и глубина покаяния героя. В этом я вижу определенную тонкость сценария и игры Петра Мамонова.

Священник Константин СЛЕПИНИН:

Чтобы не возникло иллюзии

Главный герой фильма сострадает людям, которые приходят к нему, остро чувствует их горе и стремится помочь им своей молитвой. Но когда по этой молитве совершается чудо, он настаивает на том, чтобы исцелённые приступали к исповеди и Причастию. Это очень важный момент, который меня порадовал; Анатолий не «заменяет собой Христа», а направляет страждущих ко Христу, к Евхаристии.
Большое упущение авторов фильма — то, что не показаны какие-то вехи духовного роста главного героя. Только что это был трясущийся от страха матрос, стреляющий в своего капитана, и буквально тут же мы видим человека незаурядных духовных дарований, чудотворца. У зрителя может возникнуть иллюзия, что такое превращение может произойти очень просто, как бы само по себе. А ведь этому должны были предшествовать годы тяжкого аскетического труда.
Для меня загадка, каким образом этот фильм будет восприниматься широкой аудиторией. Такое количество молитв, церковнославянских выражений, которое звучит с экрана — для нашего кинематографа неслыханно. Православному зрителю не составит труда понимать церковнославянскую речь, а вот человеку неподготовленному может быть очень трудно.

Иеромонах НЕКТАРИЙ (Соколов):

Трудности перевода

Можно было бы много говорить о достоинствах и недостатках этого фильма — и уже само по себе это является его достоинством, ведь о совершенно пустой и безвкусной вещи говорить не захочется. И мне кажется, что в оценке его предпочтение следовало бы отдать суждениям не священнослужителей, а мирян — для которых он и снимался. Священнослужителю, тем паче, знакомому с монастырским укладом, невольно бросятся в глаза неизбежные неточности и недостоверности — в передаче монастырского быта, поведения героев и их характеров, времени действия фильма. Кроме того, для священника здесь не будет той новизны и неизвестности, которые могут заинтересовать человека «свежего», не слишком вхожего во внутреннюю жизнь монастырей и вообще далекого от этой культуры. Тем не менее, нельзя не признать, что фильм «Остров» — явление очень примечательное для кинематографа. Это, наверное, первый фильм, в котором сделана попытка показать современный монастырь «изнутри» — причем не просто поместив типичного мятущегося интеллигента 70-х в исторический антураж, как в «Андрее Рублеве», а достаточно органично.

И здесь обнаружилась очень существенная проблема. Проблема самой принципиальной возможности говорить о Православии и тем более — о жизни духовной и жизни монашеской языком художественного кинематографа. За свою историю Православие «воцерковило» различные виды творческой деятельности и искусств. Есть христианская литература, живопись, музыка, отчасти даже театр. Но художественное кино — еще очень «молодое» искусство. По ряду вполне понятных причин Православие имело не слишком много возможностей влиять на кинематограф. И для киноискусства Православие — по большей части «terra incognita». Еще не сложилось того «языка», на котором можно рассказывать о нем при помощи кино, нет такого жанра «киноагиографии».

Более того, есть существенные препятствия для этого, диктуемые кино самим по себе, его внутренними законами.

Чтобы человеку было интересно, он должен во время просмотра переживать достаточно сильные эмоции, страсти. А это как раз то, чем должна быть скудна настоящая монашеская жизнь. Очень трудно показать покаяние, молитву, подлинную духовную жизнь — в них мало внешнего, они художественно бледны и невыразительны.

Я однажды пытался пересказать детям в Воскресной школе житие преподобного старца Силуана. У меня ничего не вышло — в нем не оказалось ничего внешне яркого, способного заинтересовать ребенка. Можно пойти путем Лескова и превратить монастырь в шарж и собрание околоцерковных анекдотцев. Можно использовать уже почти фольклорный образ сусального «святого старца» (прозорливца, чудотворца, утешителя, целителя, и, желательно, еще и юродивого). Можно наполнить повествование патетикой, героикой, чудесами, спецэффектами. Все это ничего не скажет о монашеской жизни как таковой, неизбежно приведет к искажениям, утрированию, неправде.

До сих пор единственным способом говорить о духовных предметах средствами кино была и остается только притча, иносказание. С этими «трудностями перевода» на язык кино столкнулись, похоже, и создатели фильма «Остров», попытавшиеся поднять тему духовной жизни, монашества прямо, без иносказаний. Лично мне далеко не все в этом фильме кажется удачным. Но, наверное, хорошо, что такая попытка была сделана.

Священник Георгий ИОФФЕ, сотрудник миссионерского отдела петербургской епархии:

Сильные места неровного фильма

В фильме имеется лишь намек на духовный путь отца Анатолия: на протяжении всей картины герой вычерпывает уголь с той самой старой баржи, немой свидетельницы его военного предательства. В течение тридцати с лишним лет он носит этот уголь и сжигает его. В «Острове» есть очень сильные символы и это, безусловно, заслуга режиссера и оператора. Мне очень запомнился эпизод, когда игумен проводит губкой по старой иконе, и на ней проступает лик Христа. Так, через покаяние, в человеке высветляется образ Божий. Очень красиво показана скупая северная природа, которая вызывает у зрителя, знакомого с житиями русских преподобных, образ Северной Фиваиды.

Опять же, контраст между вечно холодным ландшафтом и вечно пылающей топкой котельной передает состояние души отца Анатолия. Однако диссонансом с такой нарочитой эстетичностью звучат надуманные диалоги между главным героем и иеромонахом Иовом. Да и вся линия отношений внутри монастыря очень искусственно стилизована под жанр патерика. Иными словами, фильм воспринимается очень неровным, хотя в нем есть, бесспорно, сильные места. Больше всех, конечно, сопереживает фильму исполнитель главной роли Петр Мамонов.. Он очень органичен как человек и играет, как мне показалось, не монаха и прозорливца, а самого себя в заданных авторами обстоятельствах.

Журнал «Фома», N11, 2006.

Дата публикации: 01.11.2006