UPD:
«К нашему дому приходило много народу: школьники с учителями, колхозники, пришла даже группа дряхлых старушек. Их интересовало, видел ли я в небесах господа бога? Я вынужден был разочаровать их. Полёт человека в космос нанёс сокрушительный удар церковникам. В потоках писем, идущих ко мне, я с удовлетворением читал признания, в которых верующие под впечатлением достижений науки отрекались от бога, соглашались с тем, что бога нет и все связанное с его именем — выдумка и чепуха.» Ю.Гагарин «Дорога в космос»
———————————-
Кажется я нашел одну из версий произошедшего из жития первого космонавта, написанного его братом Валентином: «Мой брат Юрий»
Вообщем пришли старушки к Гагарину и говорят:
«— Юра, сынок, ты скажи нам: видел ли ты его?
— Кого?
— Кого… Ну, его… Господа бога нашего,— решилась наконец тетя Маня.— И
как он допустил тебя туда?
Юра громко рассмеялся:
— Нет, не видел, бабушки, и думаю, вы только не обижайтесь, но думаю я, что
его совсем в природе не существует.
Старушки смущенно зашептались.
— А что, Юрушка,— опять вступилась в разговор тетя Маня,— что это ты,
спросить мы тебя хотим, фуражечку совсем не снимаешь?
— Извините,— теперь уже смутился Юра, не понимая, к чему задан этот
вопрос: может, в невежестве укоряют его старые люди.— Извините, в форме я
— положено так. Но так и быть…
Он быстро сдернул фуражку, бросил ее на крыло машины. И тут случилось то,
над чем мы после долго хохотали. Мария Петровна быстро подошла к нему,
подняла руку и дернула прядку волос на его голове.
— Что ты делаешь, тетя Маня? — с притворным ужасом закричал Юра.— Ведь
больно же!
Мария Петровна растерялась до такой степени, что даже расплакалась.
— Юрушка, сынок, ты уж прости меня, старуху неразумную. Нам ведь, по
темноте нашей, чего только не наговорили. Что наказал тебя господь, без волос
оставил, что парик ты носишь, из шерсти собачьей сделанный. А ведь волос-то
у тебя свой, настоящий.
Мы уже давно вышли из комнаты, стояли на крыльце, и, когда тетка Маня
сказала это, грянул хохот.
— Наговорили тебе, а ты поверила,— весело рассмеялся и Юра.— Да кто,
кстати, наговорил-то, где он, выдумщик этот?
Тетка Маня уже оправилась от смущения.
— Кто ж его знает, от кого первого слыхано было. Может, и сами мы это
придумали. Газет-то — старенькие мы, видим плохо — не читаем вовсе, а вот
сойдемся так, посидим на завалинке, погреемся— до чего только не
додумаемся… Выходит, неправда все?
Валентин Алексеевич Гагарин — Мой брат Юрий
— Выходит так.
— А ты, Юрушка, не сумлевайся. Я теперь от кого байки про тебя услышу, так
тому и скажу: неправда все это. Сама с Гагариным толковала — сосед, мол, он
мне, и сама убедилась, что остался он таким, каким с детства его помню. Ни
один волос не упал с головы. А вот про бога с батюшкой посоветуюсь. Трудно
так сразу-то… Шестьдесят пять лет на белом свете живу, в церковь хожу и богу
молюсь. А ты говоришь, не увидал его…
Юре, видимо, по душе пришелся этот разговор со старушками.
— Знаете, бабушки,— весело пообещал он,— вот чуть-чуть подучимся летать
— и вашего батюшку в космос пригласим. Пусть сам убедится, что к чему. А
захотите — и вы полетите.
Тетя Маня разошлась вовсю:
— Я чего? Была бы я помоложе, нешто не полетела бы? Да с тобой, Юрушка,
хоть на край света…
— Истинную правду Петровна говорит,— дружно поддержали ее другие
старушки.
Много позже Юра говорил, что в той огромной почте, которую получил он по
возвращении из космоса, были сотни писем от недавних верующих, от тех, кто,
под впечатлением полета, отрекался от своих былых воззрений.
Народу спасибо!»
«А жили Орловские неподалеку от нас. Иван Иванович, отец Володин, был
священником. Добрый по натуре, но вспыльчивый и прямой человек… Когда
через полгода грянула война и гитлеровцы оккупировали Клушино, он
отказался сотрудничать с ними, за что его преследовали, арестовывали. В сорок
четвертом, после освобождения Клушина, Иван Иванович погиб на мине вместе с сыном.»
«Немцы — вся часть — ушли в сторону Москвы.
Неверующей была наша семья, но в этот день я горячо молился про себя —
богу ли, еще ли кому,— чтобы и генерал, и его толсторожий фельдфебель
нашли себе могилу под Москвой.»
«Юра долго стоял, положив руки на решетку ограждения: загляделся на стены и
башенки Рязанского кремля, на тонкую свечу вознесенной высоко в небо
колокольни Успенского собора. Лучи заходящего солнца ломались и дробились
на золотых покровах древних строений, отражаясь, кололи глаза. Ветер заметал
под ноги рыжую листву из сквера.
Валентин Алексеевич Гагарин — Мой брат Юрий
Он сказал:
— Знаешь, вот постоял, посмотрел на кремль — и как-то спокойней на душе
стало. Кремли… Сколько их в России… Москва, Новгород и Псков, Астрахань,
Ростов… Очень прочно стоят они на земле.»
«И Юра охотно фотографировался с ними, и говорил о
Евпатии Коловрате и Авдотье-рязаночке, читал по памяти стихи Сергея
Есенина:
Седины пасмурного дня
Плывут, всклокоченные, мимо,
И грусть вечерняя меня
Волнует непреодолимо.
Над куполом церковных глав
Тень от зари упала ниже…»
«А однажды, взволнованный, разговорился:
— Про мятежи вот Шолохов пишет, про судьбу Григория Мелехова… У нас-то,
в восемнадцатом, когда кулаки да попы долгогривые мятеж организовали и
Ивана Ивановича Сушкина убили, такая же история приключилась. Меня да
братца Савелия тоже в кулацкое войско мобилизовали, как и всех прочих
крестьян, от подростков до стариков. Силком, под ружьем погнали. Савелий-то
уже мужиком был, женатый, а я мальчонка, по шеснадцатому году. Собрали
нас, войско голоштанное, со всех деревень и загнали в дырявый сарай.
Подкулачников в сторожа к нам приставили, а они изгаляются над нами,
грозят: мол, утром в церкви на верность нашему делу присягнете — тогда
освободим, в строй поставим. Надеялись, значит, на церковную присягу.
Только зря надеялись: ночь пришла — всем дорогу указала. «Тут, братец,
паленым пахнет, можно и головы не сносить,— сказал мне Савелий.— Давай-
ка, Ленька, в бега налаживаться». Отодрали мы доску с глухой стороны сарая и
ушли. За нами и остальные разбежались, потому что не с руки нам, нищете,
голи перекатной,»
— Сайт про Гагарина, космос и Православие

«Поехали!»

В который раз упала ракета. В который раз СМИ ищут виноватого. Но ведь сама область космической деятельности — зона огромного риска.

Ракету готовят несколько сотен человек: заправщики, двигателисты, стартовики, бортовики, телеметристы… Ответственность каждого очень высока. Кто-то не сделает свою работу, как надо, жди беды.

У С.П. Королева действовало правило: «Честность прежде всего. Допустил ошибку — тут же доложи по команде. Наказания не будет». Это может предотвратить аварии и катастрофы.

Сегодня кое-что изменилось: наказание будет. Бывает, отменит автоматика старт на сутки, и назавтра последует наказание. А это решает очень многое.

Давайте вспомним, как было в начале космического пути.

Без риска космос не освоить

Из дневника генерала Н.П. Каманина, помощника главкома ВВС по космосу:

«5 января 1961 г. Много неполадок. Мало испытаний… На всем печать спешки.

18 января. В эти дни у меня часто возникали вопросы: «Кто из шестерки войдет в историю как первый человек, совершивший космический полет? Кто первым из них, возможно, поплатится жизнью за эту дерзкую попытку?»

3 февраля. Ракета упала из-за отказа в системе управления, а это могло произойти из-за срыва люка второй ступени. Люк сорвало в момент старта, так как он был закреплен всего двумя болтами вместо восьми… Причина отказа гироскопа на Королёвской ракете установлена: в подшипнике прибора нашли металлическую стружку, длиной до миллиметра.

27 февраля. Без риска космос не освоить, но бояться риска и возможных жертв — значит тормозить полеты в космос».

У корабля «Восток» все жизненно важные системы были задублированы, кроме тормозной двигательной установки (ТДУ), поэтому для возможности аварийного спуска в случае отказа тормозного двигателя была выбрана орбита, которая обеспечивала время существования корабля в космосе от 2 до 7 суток. Таким образом, резервным режимом спуска было естественное торможение в атмосфере.

Но практически отсутствовала возможность спасения космонавта на старте. В случае нештатной ситуации на заправленной ракете или пожара при запуске, до выхода ракеты из стартового устройства, предусматривалась возможность аварийного катапультирования космонавта со скоростью 48 м/сек через специально сделанный вырез в головном обтекателе и ферме обслуживания в кресле, снабженном пороховой двигательной установкой, позволяющей поднять пилота до высоты, с которой возможно безопасное парашютирование. Газоотводной канал котлована, во избежание попадания туда космонавта, покрывался стальной крупноячеистой сеткой с размером ячейки 40 х 40 см. По сетке можно было ходить только по узлам ячеек. Внизу, на глубине 42 метров, огневой лоток, куда уходят газы от работающих ракетных двигателей. Оступился — проваливаешься.

Но как снять космонавта с этой сетки? В хозяйственном магазине купили обыкновенное оцинкованное корыто для стирки белья и прикрепили к нему прочную веревку. Спасательный расчет состоял из трех человек. Они даже провели несколько тренировок с борцовским манекеном в корыте.

Когда через много лет офицеры-ракетчики рассказали про этот способ эвакуации ракеты космонавту-2 Г.С. Титову, тот смеялся до слез, а потом очень серьезно сказал: «Как хорошо, что мы этого не знали».

9 апреля 1961 года контрольное взвешивание показало превышение веса полезной нагрузки над расчетным значением. День спустя проблему решили по-русски: обрезали электрические жгуты с разъемами, обеспечивающими систему аварийного подрыва беспилотной машины и не задействованными на пилотируемом корабле; но проделано это было на изделии, прошедшем полный цикл электрических испытаний и подготовленном для стыковки с ракетой-носителем. Поскольку работы проводились в спешке, без анализа схемы бортовой сети, заодно, как оказалось, отрезали по одному датчику давления и температуры. Правда, они были зарезервированы. Хуже было то, что в результате появилась «паразитная» гальваническая связь наземных шин с корпусом спускаемого аппарата. Ее заметили лишь на следующий день.

11 апреля ракета-носитель с космическим кораблем была вывезена на стартовую позицию. Начались предпусковые проверки. В середине дня перед окончанием проверок Ю.А. Гагарин на «нулевой отметке» старта встретился с боевым расчетом, готовившим ракету и корабль к пуску. В это время и обнаружилось, что технологическая шина электропитания, с помощью которой проводились все испытания, связана с корпусом корабля. Эта связь как раз и появилась в результате проведенных внутри спускаемого аппарата работ по снижению веса. Положение осложнялось тем, что данная шина обеспечивала технологическим электропитанием не только космический корабль, но и ракету-носитель. Инженеры искали решение и к ночи нашли: отключиться от мотор-генератора и обеспечить питание с помощью аккумуляторов. Королев утвердил это решение, и в течение ночи новая схема была собрана и проверена.

Была предусмотрена возможность ручного управления спуском с орбиты. Но медики не были уверены в правильности принятия решений человеком в условиях невесомости. Не включит ли космонавт в возбужденном состоянии ТДУ на спуск раньше времени? Был придуман дополнительный пультик с кнопками (логический замок), нечто вроде современного домофона. Для включения ТДУ космонавт должен был нажать три кнопки в определенном порядке. Гагарин неоднократно отрабатывал на тренировках снятие блокировки. Перед стартом цифры кода знали только С.П. Королев, председатель Госкомиссии К.Н. Руднев, Н.П. Каманин, О.Г. Ивановский и ведущий конструктор. Космонавт мог воспользоваться этим кодом в полете, распечатав по команде специальный конверт. Но еще на Земле шифр Гагарину «по секрету» сообщили Королев и Ивановский.

Заготовили три конверта: на случай успешного запуска, на случай неудачи без человеческих жертв и на случай гибели пилота.

«Мне захотелось помочь этим людям…»

Из дневника Н.П. Каманина:

«4 апреля. Нет и никогда не будет «стопроцентной» уверенности в успехе космического полета, особенно первого.

5 апреля. Трудно решать, кого посылать на верную смерть, и столь же трудно решить, кого из двух-трех достойных сделать мировой известностью и навеки сохранить его имя в истории человечества».

Конечно, и С.П. Королев, и его товарищи, и вся стартовая команда очень волновались за Гагарина. Осенью 1961 года Юрий Алексеевич вспоминал: «Мне захотелось как-то помочь этим людям, как-то сбросить то большое напряжение, которое у них было. И когда включились двигатели, когда ракета начала подниматься со стартового стола, я, чтобы разрядить обстановку, постарался таким бодрым, обыкновенным голосом сказать: “Поехали!”»

Павел Попович вспоминал, как все шестеро космонавтов на полигоне в одну из ночей перед стартом «долго не спали, говорили о полете, шутили, рассказывали анекдоты». Один из анекдотов был такой.

Выходят две блохи из ресторана. Одна спрашивает: «Ну что, возьмем собаку или пешком?» Тут пробегает мимо пес. Блоха вскакивает на него: «Поехали!..»

Гагарин беспокоился о тех, кто волновался за него, и хотел их, конечно, не развеселить, но заставить улыбнуться. И какую же он точную метафору подобрал!

П.Р. Попович, которому С.П. Королев поручил вести связь с Ю.А. Гагариным, вспоминал: «Было ли у Гагарина чувство страха перед полетом? Наверное, было. Представьте себе: стоит огромная махина, ракета высотой около 50 метров и где-то на самом верху сидишь ты. Мощность ее 20 миллионов лошадиных сил! И ты знаешь, что если она рванет, от тебя ничего не останется».

И вот такая шутка в момент смертельного риска. Человек, действительно, как блоха по сравнению с могучей ракетой.

Но, с другой стороны, и эту мощь создал человек!

«Не стоит шум поднимать»

Корабль стартовал 12 апреля 1961 года в 9.07. Ракета со старта ушла штатно. Первые, самые опасные секунды, для которых изобретали экзотическую схему спасания со стальной сеткой, пролетели.

Но нештатные ситуации начались уже на этапе выведения. На 156-й секунде выведения произошел отказ блока питания антенн системы радиоуправления. Команда на отключение двигателя не прошла, он выключился на 15 секунд позже положенного по резервному варианту — по временной метке системы управления ракеты-носителя. В результате корабль вышел на более высокую орбиту. Апогей орбиты оказался 327 км вместо расчетных 230 км. Это сразу отменило резервный режим возвращения — время существования корабля на данной орбите до спуска за счет естественного торможения составляло около 30 суток. К этому времени космонавт бы погиб. Оставалось надеяться, что тормозная двигательная установка сработает штатно.

Сообщение ТАСС должно было пройти по радио немедленно после получения данных о выходе корабля-спутника на орбиту, примерно через 25 минут после старта. Это, во-первых, исключит объявление каким-либо иностранным государством космонавта разведчиком в военных целях и, во-вторых, затруднит толкование позднего сообщения как подлог.

Королев на Байконуре ждал сообщения ТАСС, которого все не было и не было. Причина оказалась простой — в Министерстве обороны перепечатывалось представление на старшего лейтенанта Ю.А. Гагарина: вместо воинского звания капитана министр обороны СССР маршал Советского Союза Р. Малиновский решил присвоить ему майора. Компьютеров тогда не было. На пишущей машинке, три экземпляра через копирку, машинистки стучали по клавишам быстрее обычного. Приказ получил номер 77.

Юрий Левитан, сидевший в радиокомнате, над которой горела надпись «Эфир», и получивший приказ вскрыть конверт № 1, подпрыгивал на стуле и не мог понять, почему ему не дают команду читать столь историческое сообщение ТАСС.

Задержки сообщения по радио, которого с нетерпением ожидал на Байконуре С.П. Королев, было достаточно, чтобы американцы узнали о полете Гагарина раньше всех: в 9.22 их станция радиоэлектронной разведки на Алеутских островах перехватила радиопереговоры космонавта с Землей. Еще через 12 минут президенту США доложили о событии.

Наконец в 10.02 Левитан получил приказ зачитать сообщение ТАСС с одной поправкой: вместо слова «капитан» называть «майор».

Юрий Гагарин вел репортаж и в это время передавал: «Очень красивое зрелище. В правый иллюминатор сейчас наблюдаю звезду. Она проходит слева направо по иллюминатору. Вправо ушла звездочка… Горе какое!..»

Из отчета Ю.А. Гагарина 13 апреля 1961 года, г. Куйбышев: «Я ждал разделения. Разделения нет. Положено 10—12 секунд, но по моим ощущениям, больше прошло. Я на прибор смотрел, «Приготовиться к катапультированию» не загорается, разделения не происходит… Ну, тут я немножко так думаю: «Что-то не так!» Я прикинул, что ТДУ-то сработало правильно, значит, все-таки сяду где-нибудь, не стоит шум поднимать. Доложил, что разделения не произошло, но мне показалось, что обстановка не аварийная, ключом по телеграфу я доложил: «ВН» — все нормально».

Наконец спускаемый аппарат вошел в атмосферу. По рассказу Гагарина, «за иллюминатором бушует пламя, корабль корежит, трещит, подумал: все».

И из его отчета 13 апреля: «Я думаю: “Гори, гори, я подожду пока”… Был такой момент, примерно секунды 2—3: в глазах начали расплываться приборы». Подобные нарушения зрения связаны с кратковременным перерывом в кровоснабжении головного мозга и сетчатки глаза, возникающим при воздействии перегрузки 12 g (по расчетам, штатная перегрузка не должна была превысить 9 g).

Никто не знал, в каком состоянии человек будет возвращаться из космоса. Поэтому был предусмотрен автоматический ввод запасного парашюта после раскрытия основного. При нормальной работе основного парашюта скорость снижения не превышает 6—7 м/сек, поэтому купол спасательного парашюта может не наполниться. Если же по какой-либо причине основной купол будет вести себя ненормально, вследствие чего скорость снижения увеличится, воздушный напор будет достаточен для наполнения запасного купола. Так и произошло. Сначала он вывалился, не раскрывшись, но при прохождении облаков от порыва ветра запасной парашют наполнился, и с этого момента космонавт спускался на двух парашютах. Но два парашюта — это опасность скручивания их строп. Тем не менее все обошлось.

Космонавт понял, что предстоит посадка на воду, вынул закрепленный на скафандре нож и обрезал стропу, на которой был закреплен носимый аварийный запас весом 43 кг. Увеличив таким образом дальность спуска на парашюте, он приземлился на сушу.

* * *

Во всех справочниках и энциклопедиях указана длительность полета Ю.А. Гагарина — 108 минут. Но это неверно. Присутствовавшему на месте посадки комиссару FAI сообщили для регистрации мирового рекорда оперативные сведения. Когда же данные были уточнены, изменять их советская делегация в FAI не хотела, чтобы избежать лишних споров об обстоятельствах посадки. А на самом деле полет продолжался 106 минут, как и было указано в полетном задании.

Юрий Алексеевич Гагарин — родился 9 марта 1934 года, в деревня Клушино, Гжатский район, Западная область, РСФСР. Лётчик-космонавт СССР, Герой Советского Союза, полковник, первый человек, совершивший полёт в космическое пространство. Автор книг — «Вижу Землю», «Психология и космос», «Дорога в космос». Разбился на самолете 27 марта 1968 года, около города Киржач, Владимирская область, РСФСР.

Афоризмы, цитаты, высказывания, фразы Гагарин Ю.А.

• Ну, Поехали!
• Главная сила в человеке — это сила духа.
• В будущем мы будем летать, много летать.
• Космос — это не прогулка, ракета — не самолет.
• Слетайте в космос, тогда сами узнаете, где труднее.
• Чтобы стать крылатым, нужно стремление к полёту.
• Можно ли мечтать о большем? Ведь это – история, это – новая эра!
• Этого успеха советские люди добились в интересах всего человечества.
• Хорошо работается, когда любишь свою профессию, с увлечением занимаешься ею.
• Во все времена и эпохи для людей было высшим счастьем участвовать в новых открытиях.
• Жизнь показывает, что и космос будут осваивать не какие-нибудь супермены, а самые простые люди.
• Это не моя личная слава. Разве я бы мог проникнуть в космос, будучи одиночкой? Это слава нашего народа.
• Однажды Ю.А. Гагарина спросили: «Полетят ли в космос журналисты?» Он ответил: «Об этом я с ужасом думаю».
• Быть первым в космосе, вступить один на один в небывалый поединок с природой-можно ли мечтать о большем.
• Ракета следует во много раз плавнее и значительно безмятежнее, нежели поезд и данной качки и тряски не имеется.
• Когда-то еще в детстве прочитал слова В. П. Чкалова: «Если быть, то быть первым». Вот я и стараюсь им быть и буду до конца.
• Мне хочется побывать на Венере, увидеть, что находится под ее облаками, увидеть Марс и самому убедиться, есть ли на нем каналы.
• Облетев Землю в корабле-спутнике, я увидел, как прекрасна наша планета. Люди будем хранить и приумножать эту красоту, а не разрушать её.
• Вся моя жизнь кажется мне сейчас одним прекрасным мгновением. Все, что прожито, что сделано прежде, было прожито и сделано ради этой минуты.
• Во-первых, пусть мои дети будут, как и весь советский народ, активными борцами за мир. Во-вторых, надо, чтобы они выросли людьми честными, самоотверженными, любящими Родину. И, в-третьих, пусть они будут хорошими коммунистами.

Гагарин в космос летал — Бога не видел… А Джанибеков?

Наши бабушки и дедушки, папы и мамы знакомы с этим доводом атеистов. А ведь и правда Гагарин летал, Леонов летал, да еще много кто летал, даже американцы и китайцы. Никто не видел! Что же, все доказано, смотрим на небо и все понимаем. Все ли?

Мама говорит своей маленькой дочке: «Иди помой руки, а то они все в микробах!» А что та ей отвечает? То же, что и другие: «Какие микробы — их нет, я их не вижу!». С ее точки зрения тоже все доказано — не видно, значит их нет. Взрослые так же многое не видят, но уже понимают, что все равно невидимое для них существует. Но Гагарин же летал! Летал… А вот Джанибеков доказал один из постулатов Ислама. В Коране сказано, что свидетельство человека будет приниматься до того момента, пока солнце не взойдет с запада. Разве такое возможно? Да конечно же нет, ответят многие, исходя из своих знаний о строении мира. Ведь планеты крутятся вокруг солнца в определенной последовательности. И вот эта теория для атеистов рушится. Вы не заметили, что с движением науки вперед, теории атеистов рушатся, а не получают свое подтверждение. Конечно, это трудно признавать, очень больно бьет по самолюбию и рушит «жизненные идеалы», ставит под сомнение концепцию атеизма, в коей основное место занимает конечность земного пути, без ответственности за него в будущем. Теперь ведь надо как то готовится к тому, что после смерти будет еще что то… Так вот, Джанибеков случайно доказал то, что земля рано или поздно сделает «кувырок» и солнце взойдет с другой стороны. Вы можете это посмотреть на ютюбе. Смысл же этого коротко — отворачивал «барашек» с болта как и многие на земле — бил по нему пальцем, а тот крутился, потихоньку приближаясь к концу болта. В невесомости он слетел с болта и продолжал крутится, как вдруг сделал переворот, а потом опять продолжил свое движение. Некоторые из ученых предполагают, что такой кульбит совершила планета Марс.

Но как же Гагарин и Ко? Они ведь не видели? Помните выражение «На седьмом небе от счастья»? Причем здесь оно? Объясню — Есть семь небес, а то, что мы видим — звезды, планеты, млечный путь и другие прелести ночного неба, это всего лишь первое из них. А там дальше — второе, третье… и седьмое. А так же придется признать и научные доказательства других слов из Корана — о границе между океанами, о развитии плода человека с первых минут, и о многих других.

Но, как говорится, сколько волка не корми… Многие отрицают даже научные факты, многие слушают СМИ и других людей, которые не могут разобраться в своей жизни, не то что в религии. Смотрят на мир и окружающую действительность сквозь закрытые глаза, да еще и шоры надев, для пущей уверенности в непоколебимости своих взглядов. «Гагарин в космос летал, Бога не видел» — для них до сих пор остается незыблемым. Как и теория Дарвина, и многое другое.

Большинство данных представлены с бортового магнитофона, установленного прямо в капсуле «Востока». Им управлял сам Гагарин, надиктовывая на него свои мысли во время полета.

Другим источником данных стали записи трех радиостанций, через которые велась связь «Востока» с Землей.

До знаменитого «Поехали» во время старта 12 апреля 1961 года стенограмма содержит два часа переговоров. В основном они носят технический характер: Гагарин и Королев проверяют связь самым обычным образом — считают от 1 до 10.

— Юрий Алексеевич, значит, я хочу вам просто напомнить, что после минутной готовности пройдет минуток шесть, прежде чем начнется полет, так что вы не волнуйтесь. Прием, — на всякий случай напомнил Гагарину Королев.

— Вас понял, я совершенно спокоен! — ответил первый космонавт.

После этого Королев рассказывает Гагарину, что находится на борту его корабля:

— Там в укладке тубы — обед, ужин и завтрак.

— Ясно, — отвечает Гагарин.

— Колбаса, драже там и варенье к чаю. 63 штуки, будешь толстый, — продолжает главный конструктор.

— Ага, — непосредственно отвечает первый космонавт.

— Сегодня прилетишь, сразу все съешь, — наставляет Королев.

Гагарин сохраняет чувство юмора:

— Главное — колбаска есть, чтобы самогон закусывать.

— Зараза, а ведь он записывает ведь все, мерзавец! — в шутку негодует Королев, зная, что магнитофон Гагарина фиксирует каждое слово.

В ходе подготовки к запуску на пленку попадает и реплика, свидетельствующая о том, что не все шло гладко.

— Кусочек пластыря оторви — мы забыли приклеить эту штуку, — говорит кто-то, помеченный в стенограмме как «Неизвестный». О чем шла речь, в записях не уточняется.

Еще через несколько минут Королев говорит Гагарину, что входной люк будут снимать и ставить заново, поскольку «один контактик не показался».

— Понял вас правильно. Люк открыт. Проверяю сигнализаторы, — невозмутимо отвечает Гагарин.

Во время проверки связи Гагарин периодически поет и насвистывает различные мотивы — сначала песню Марка Бернеса «О далеком курносом детстве», потом — «Ландыши», затем — «Родина слышит, родина знает».

Последней песней, исполненной Гагариным за две минуты до старта, была «Летите, голуби, летите».

Затем началась продувка двигателей, зажигание — и «Восток» оторвался от земли под знаменитое гагаринское «Поехали».

После этого 20 секунд на записи сплошные помехи и шумы, а потом зафиксированы первые слова Гагарина в полете:

— «Заря-1», я «Кедр». Все проходит нормально. Шум в кабине слабый. Самочувствие хорошее, чувствую перегрузку, вибрация, все нормально, — докладывает космонавт из несущейся с невероятной скоростью ракеты.

— Я «Заря-1», — отвечает Королев. — Мы все желаем вам доброго полета. Все нормально?

— Спасибо. До свидания! До скорой встречи, дорогие друзья! До свидания, до скорой встречи! — будто бы прощается со всеми Гагарин, явно не слыша Королева.

Все последующие секунды Гагарин скрупулезно докладывает на Землю, что происходит с кораблем и как он сам себя чувствует.

Наконец «Восток» выходит на орбиту, и Гагарин впервые видит Землю из космоса с помощью оптического прибора «Взор». И тут же начинает описывать ее.

— «Заря-1», я «Кедр». Во «Взор» вижу Землю. Хорошо различима Земля, — докладывает Гагарин.

— Вижу реки, складки местности, различимы хорошо, видимость хорошая. Отлично у вас там все видно, но звезд на небе не видно, — рассказывает первый космонавт.

— Чувство невесомости переносится приятно, все плавает, — фиксирует магнитофон слова первого человека в космосе.

Отмечает Гагарин и вращение «Востока»: как Земля «уходит» слева направо. Есть данные и научного характера — Гагарин сообщает, что определить направление движения над морем из космоса «вполне можно».

Последние слова Гагарина в космосе — о параметрах бортового оборудования: давлении в тормозных двигателях, в кабине корабля.

— Самочувствие хорошее, продолжаю полет, — докладывает Гагарин за полчаса до посадки.

После этого «Восток» уходит в радиотень, связь с ним восстанавливается на короткое время. А через полчаса — в 10.55 — Гагарин приземляется под Саратовом.

Стенограммы переговоров содержатся в части из 247 документов, рассекреченных в предверии 50-летнего юбилея полета Гагарина.