206 лет со Дня рождения.
Поздравляю друзей со знаменательной датой: 206 -летием со Дня рождения Людвига Фейербаха! 🙂
Кто-то вчера отмечал день крещения Руси, а мне ближе дата, имеющая отношение к развитию человеческой мысли. Освобождение от концепции «небесного патернализма» (где человечеством заведует один большой Отец, а все мы — его неразумные «чада») — безусловно, огромная философская задача для культуры, предпочитающей научное мировоззрение мифологическому.
Можно долго спорить о позитивизме и мифологии, — но одно очевидно: религиозная модель мироустройства (ислам это, православие или католичество) — предлагает отказ от гражданских прав и свобод, покорность древней нормативности в социальном поведении, дискриминацию личности во имя идеологии и государственной «морали».
Лично мне не нужны антинаучное мировоззрение и антиправовая идеология. Но если на Западе религия — вопрос личного выбора, то в России — это проблема государственного диктата и культурной деградации общества.
В условиях мракобесия РПЦ, любой (мне кажется) интеллигентный человек (верующий он или нет) не может не быть настроен анти-церковно. Таков, увы, моральный императив в условиях российской реальности.
***
Людвиг Андреас ФЕЙЕРБАХ (1804–1872), немецкий философ-гуманист, родился 28 июля 1804 в Ландсхуте (Бавария) в семье видного юриста – Пауля фон Фейербаха.

В 1823 поступил в Гейдельбергский университет на теологический факультет. Неудовлетворенный качеством преподавания, продолжил учение в Берлине, где слушал лекции Гегеля и стал его последователем. Окончил учебу на естественнонаучном факультете в Эрлангене.

Позднее писал об этом периоде: «Я променял теологию на философию. Вне философии нет спасения… Я бежал от общества богословов, и теперь в числе моих друзей такие умы, как Аристотель, Спиноза, Кант и Гегель».

В 1828 защитил диссертацию «О едином, всеобщем и бесконечном разуме» и получил должность приват-доцента Эрлангенского университета. Преподавал метафизику, логику и историю философии.

После анонимной публикации «скандальных» «Мыслей о смерти и бессмерти» (1830), в которых он отрицал истинность представлений о загробной жизни и личном бессмертии, Фейербах был уволен с должности и более не мог продолжить академической карьеры.

Тем не менее, он опубликовал в дальнейшем ряд значительных работ: «История новой философии от Бэкона до Спинозы» (1833), «О Лейбнице» (1837), «О Пьере Бейле» (1838).

В течение четверти века жил вдали от немецких культурных и академических центров – в деревне Брукберг (Тюрингия), сотрудничал с философскими журналами – «Галлескими ежегодниками по вопросам немецкой науки и искусства» и «Ежегодниками по вопросам научной критики», где публиковал яркие рецензии.

Преследовался цензурой, — запрету подверглись его книги: «О философии и христианстве» (1839) и «Предварительные тезисы к реформе философии» (1842), где он развивал идеи о том, что «вера в Христа есть вера в человека», поскольку «Христос был человек». Известен тезис Фейербаха: «Человек человеку Бог».

Наиболее яркие работы: «К критике философии Гегеля» (1839) и самая известная – «Сущность христианства» (Das Wesen des Christentums, 1841).

С позиций материалистической критики Фейербах оспаривал христианские воззрения и развивал новую «религию любви».

Он писал: «Верить ты можешь без подтверждения исповедания своей веры делом, ведь верой ты обладаешь только для самого себя, любить же ты не можешь без исповедания своей любви, не обнаруживая ее, не реализуя ее, ибо любовью ты обладаешь не для себя, но для других».

«Что это за умонастроение, что это за религия – религия любви? Это такое умонастроение, при котором человек в любви находит покой для своей души, разрешает загадку своей жизни, достигает конечной цели своей жизни, таким образом, обретает в любви то, что христианин искал в вере помимо любви».

Перу Фейербаха принадлежат: «Писатель и человек. Ряд юмористически-философских афоризмов» (1934), «Основные положения философии будущего» (1845), «Теогония» (1857) и др.

К концу жизни мыслитель впал в нужду, переселился в окрестности Нюрнберга, заинтересовался идеологией социализма и за два года до смерти вступил в социал-демократическую партию.

Фейербах вспоминал: «Моим первым желанием было сделать философию общечеловеческим делом. Но кто однажды вступает на этот путь, неизбежно приходит в конце концов к тому, чтобы сделать человека предметом философской деятельности и отринуть самое философию, так как она только потому станет общечеловеческим делом, что она перестанет быть философией.

Когда-то целью жизни для меня было мышление, теперь же жизнь является для меня целью мышления. Истинная философия заключается не в том, чтобы творить книги, а в том, чтобы творить людей».

Умер Фейербах в Рахенберге близ Нюрнберга 13 сентября 1872.

Философия – это любовь к Богу

Современные люди свысока смотрят на веру, благоговея перед наукой и доказательствами. «Наука возникла в борьбе с религией, она по сути атеистична», – говорят они. Но если вникнуть в историю философии, окажется, что всё наоборот! С другой стороны звучат голоса: «Философия вредна для верующего!» А тем временем истинность христианства доказывается… с помощью инструментов философии.

Об этих парадоксах, о вопросах, которые поднимает философия, об отношении к этой науке святых отцов говорим с заведующим кафедрой философии ПСТГУ, читающим в Сретенской семинарии курс «Философия», Виктором Петровичем Легой.

Рембрандт. Философ в раздумьи

От чего предостерегал святитель Григорий Палама

– Предмет, который вы преподаете, – философия. Существует мнение, что изучение философии для православного человека не полезно. Как бы вы могли прокомментировать его?

– За десять минут все аргументы не изложишь. Самый простой аргумент – это мнение отцов Церкви, которые активно изучали философию. Среди них отцы-каппадокийцы, блаженный Августин, преподобный Иоанн Дамаскин, преподобный Максим Исповедник – все они прекрасно знали античную философию. А о тех, кто философию изучать не желает, святитель Григорий Богослов довольно жестко сказал в своем слове на смерть святителя Василия Великого: «Полагаю же, что всякий, имеющий ум, признает первым для нас благом ученость, и не только эту благороднейшую и нашу ученость, которая, презирая все украшения и плодовитость речи, берется за единое спасение и за красоту умосозерцаемую, но и ученость внешнюю, которой многие из христиан по худому разумению гнушаются как злоискусной, опасной и удаляющей от Бога… Напротив, надобно признать глупыми и невеждами тех, которые, держась такого мнения, желали бы всех видеть подобными себе, чтобы в общем недостатке скрыть свой собственный недостаток и избежать обличения в невежестве» (Слово 43, Надгробное Василию).

Философия – это любовь к истине, а Истина – это Бог, поэтому философия – это любовь к Богу. Об этом говорили перечисленные нами святые отцы.

Святитель Василий Великий называет Сократа «христианином до Христа»

А об античных философах святой Иустин-мученик сказал, что они, хотя и жили до Христа, но были, по сути, христианами, потому что искали тот же самый Логос. И первыми среди них Иустин называет Гераклита и Сократа. Святитель Василий Великий тоже называет Сократа «христианином до Христа», потому что это замечательный пример человека, который жил по заповедям, хотя и не знал о них.

Платон и Аристотель. Фрагмент фрески Рафаэля «Афинская школа» Так что отцы Церкви не осуждали занятия философией, наоборот – однако они учили, что надо отличать хорошую философию от плохой. Хорошая философия – сократовская, платоновская, аристотелевская. Святой Иоанн Дамаскин, например, учил, что, если ты не знаешь аристотелевскую философию, ты обязательно впадешь в ересь. На этом построена его работа «Источник знания». Сначала он излагает то, что было открыто античными философами, – первая часть «Философские главы»; вторая часть – «О ересях», о том, к чему могут прийти люди, которые не знают философии; третья часть – «Точное изложение православной веры». То есть на основе аристотелевской философии можно точно, четко, ясно, с определениями изложить наше богатство, наше христианское богословие.

Приведу слова преподобного Иоанна Дамаскина из его предисловия к «Источнику знания»:

«И прежде всего я предложу то, что есть самого лучшего у эллинских мудрецов, зная, что если есть что-либо благое у них, то оно даровано людям свыше от Бога. Если же что противно истине, то это – темное изобретение сатанинского заблуждения и измышление злополучного разума. Поэтому, подражая образу пчелы, я воспользуюсь тем, что близко к истине, и от самих врагов получу плод – спасение».

Да, в философии есть сложности, есть опасности, которые могут кого-то увести от истины. Об этом говорил, скажем, святитель Григорий Палама: если не чувствуешь в себе силу, если боишься, что философия уведет тебя от Бога к миру материальному, если боишься возгордиться, лучше не заниматься философией.

Инструмент проповеди

– Противоречит ли философия религии? Или, может быть, помогает? И если помогает, то как и чем?

Философия помогает доказывать истинность христианства, опираясь на разум

– Философия помогает доказывать истинность христианства: рассудочно, логически, опираясь на разум – тем способом, перед которым благоговеют современные люди, доверяющие науке и свысока смотрящие на веру. Помогает найти ответ на такие вопросы, как наличие в мире зла и страдания праведников и почему Бог это допускает; каким образом можно соединить свободу человека и Божественное предопределение – то есть на те аргументы, которыми так любят спекулировать атеисты.

Древнегреческие философы. Фреска на внешней стене кафоликона монастыря Сучевица, Румыния

Отцы Церкви понимали, что недостаточно сказать: «Просто поверьте, что мы говорим правду». Без четкого, логичного обоснования это не работает. А почему вы говорите правду? Может быть, правду говорят другие – несториане, или ариане, или мусульмане, или иудеи? Потому отцы Церкви и использовали философию в полемике, начиная с самых первых веков христианства. По той же причине философию всегда изучали в духовных учебных заведениях: она давала христианам инструмент проповеди.

Современный человек не воспринимает слова «Покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное» так, как их воспринимали, скажем, 2000 лет назад. Он спросит: «А почему? А когда? Завтра? Через тысячу лет? А каким образом это меня касается?» Его нужно убедить.

Понятно, что философия – это не единственный инструмент, посредством которого человек приходит к Богу. Но этот инструмент часто бывает необходим для мыслящих людей, для ученых или просто для размышляющих, да и для самих христиан, которых тоже многие соблазны смущают.

Виктор Петрович Лега – А какие вопросы обычно задает современный человек в полемике с христианином?

– Современный человек достаточно прагматичен. Могу привести пример из личного опыта. У меня богословское образование, богословская степень, я знаю историю Церкви, я знаю догматическое богословие и, в меру своих сил, святоотеческое учение. Но меня спрашивают: почему Бог допустил в мире зло? Меня не спрашивают, когда был V Вселенский Собор, меня не спрашивают, в чем отличие арианства от несторианства, меня не спрашивают, в чем особенности Литургии православной в отличие от католической мессы. Я могу на эти вопросы ответить в меру своих познаний, а меня спрашивают о другом: если наука и христианство едины, объясните, почему Галилея судили за коперниканство?

Наука – это частный случай христианства

– Вы упомянули о единстве науки и христианства, однако в сознании большинства укоренено представление о том, что наука противоположна вере.

Христианство является той идеологической и питательной средой, в которой возникает наука

– Этот вопрос – как религия и научное знание друг с другом соотносятся – особенно важен для современного человека. Сегодня очень распространено заблуждение, согласно которому наука возникает в борьбе с христианством, потому что она атеистична, а христианство – это мракобесие. Изучая историю философии, мы видим, что всё наоборот! Христианство является той идеологической, идейной, а точнее – питательной средой, в которой возникает наука. Я смело говорю такие слова: наука – это частный случай христианства. Вот простой пример: наука возникает именно в христианских странах, не в исламских, не в языческих. Только нужно понимать, что такое наука, в чем специфика научного творчества Галилея, Ньютона, Декарта, Лейбница…

В современном обществе культ науки, но наука не всесильна: она может принести человеку счастье, а может несчастье. И современное учение о человеке часто сознательно ненаучно, потому что человек, как сказал Достоевский, «слишком широк», его невозможно объяснить исключительно методами науки.

Философия Промыслом Божиим

– А почему возникла философия?

– Обычно в мировом и особенно в нашем советском философском образовании давался простой ответ: люди везде одинаковые, на каком-то этапе эволюционного развития они начинают желать познавать природу. Вначале они ее познают примитивно, на уровне мифологическом, потом – на уровне философском, а позднее, развиваясь, – на уровне научном. Но я обращаю внимание студентов на тот факт, на который указал еще в конце II века знаменитый богослов Климент Александрийский: он уже тогда заметил (и сейчас мы это только подтверждаем), что философия была распространена только в Древней Греции. Ни у какого другого народа, даже в Китае, даже в Индии, где была глубокая мысль, чистой философии не возникло. Я не говорю уже о персах, о египтянах, об индейцах Южной и Северной Америки – там философии вообще не было.

Рафаэль. Афинская школа

Так почему же философия была только у древних греков?

Так почему же философия была только у древних греков? Климент Александрийский предложил ответ, который мне кажется абсолютно правильным: это Божий Промысл. Несколько вольно пересказывая его мысль, могу объяснить так: обычно считается, что до Христа был один богоизбранный народ – еврейский народ. Климент говорит: нет! Был еще греческий народ, которому Бог дал другой дар: способность размышлять, то есть своим собственным разумом восходить к истине. Есть два пути восхождения к Богу: чтением пророческих книг, через которые Бог Сам открылся людям, и размышлением, поскольку, как сказал апостол Павел в Послании к римлянам: Ибо… вечная сила Его и Божество от создания мира чрез рассматривание творений видимы (Рим. 1: 20). Вот греки пошли по этому пути.

Еще один удивительный факт мы наблюдаем: несмотря на то, что древние греки жили в обществе, где поклонялись множеству богов, почти все греческие философы говорили в один голос: «Нет, Бог один». Например, Ксенофан Колофонский в конце VI века до Р.Х. доказывает, что Бог один и Он прост – Он не может состоять из частей. «Есть один только Бог, меж людей и богов величайший… Весь целиком он видит, весь сознает и весь слышит, но без труда помышленьем ума он всё потрясает. Вечно на месте одном он пребывает, не двигаясь вовсе, переходить то туда, то сюда ему не пристало». Написано философом, вроде бы язычником.

– То есть первый вопрос, на который отвечает философия, – это вопрос о Боге?

Вся философия искала и ищет ответы на вопросы о Боге

– Да. И это касается не только античной философии. Как ни странно может показаться человеку, воспитанному в нашей советской материалистической среде, вся философия искала ответы на вопросы о Боге.

– Даже современная?

– Даже современная. Но, конечно, философия слишком многообразна: есть атеистическая, есть та, которая ставит вопросы философии науки, скажем позитивизм – но он обслуживает другие интересы: есть наука, а он ей «помогает». А вот когда философия ставит вопросы самостоятельно: что такое истина? что такое бытие? – и пытается разобраться самостоятельно, она всегда, как правило, приходит к религиозным выводам.

Атеисты, скептики и агностики: 11 великих ученых отвечают на вопросы о Боге

Питер Аткинс
профессор химии в Оксфорде

«Я думаю, что теология борется с фантомами. Теологи изобрели удивительную вещь — эту практически самодостаточную дисциплину, которая никак не пересекается с физической реальностью. Они сочинили самые разные теории и мысленные конструкции, с помощью которых долгое время пытались наставлять человечество на путь истинный. Одна из таких теорий — о божественной цели. Богословы утверждают, что существует некая предопределенность, которую наука не в силах объяснить. Это типичная теологическая концепция. Они не уважают — и поэтому недооценивают — силу человеческого интеллекта. Они постоянно повторяют этот одновременно наивный и обезоруживающий «аргумент» о неисповедимых путях господних, который ни в коем случае нельзя подвергать сомнению. Это красивые слова, но они лишены всякого смысла. С какой стати, спрашивается, у всего на свете должна быть своя цель и свое назначение?»

Саймон Блэкберн
профессор философии в Кембридже

«О нет, в религиозном плане я — безнадежный скептик. Я думаю, вся эта мифология — прекрасный материал для хорошей комедии, воистину человеческой комедии! Наука оперирует понятиями и явлениями из реального мира — чувственно постижимыми. А Богословие пытается проникнуть в потустороннее, в нечто, что находится за или над реальностью. Дэвид Хьюм говорил, что у религии ничего не получается, потому что подобные начинания просто-напросто бессмысленны. Все по-настоящему полезные идеи касаются того мира, в котором мы находимся. Поэтому лучше бы религия помалкивала!»

Стивен Пинкер
профессор психологии в Гарварде

«Я — когнитивный психолог, и я придерживаюсь натуралистского подхода к вопросу о человеческом разуме. Иными словами, человеческий разум — следствие существования мозга, а мозг — результат эволюции. Я уверен, что нет никакой надобности придумывать некую метафизическую душу для того, чтобы объяснить работу нашего разума. Потому что существуют вполне доказуемые теории о человеческой природе — взять хотя бы нейробиологию или генетику. И если вы вдруг захотите ответить на главные вопросы бытия, вы с легкостью можете обойтись без отсылок к эзотерическим сущностям и божественному началу».

Ноам Хомски
профессор лингвистики в MIT

«Я пытаюсь изо всех сил не верить и стараюсь исходить из того принципа, который провозгласил в свое время Бертран Рассел: необходимо держаться подальше от домыслов о жизни после смерти и верить только тому, чему можно найти подтверждение или доказательство. И единственное возможное исключение из этого правила — вера в идеалы. Например, в равенство, свободу и справедливость. Я бы даже сказал, что это не вера вовсе, это — верность».

Лорд Мартин Риз
королевский астроном

«Наука учит нас, что даже самые простые вещи сложны для понимания. И это заставляет меня с подозрением относиться к любому, кто утверждает, что у него есть простая теория, объясняющая природу всего сущего. То есть я — в какой-то мере пессимист. Думаю, что максимум, на который мы можем рассчитывать, — это объяснять устройство окружающей действительности посредством неких условных метафор и допущений. Соответственно, я полагаю, что мы никогда не сможем похвастаться абсолютным пониманием мироздания. Тем не менее сам я точно не принадлежу к числу тех, кто мог бы принять какую бы то ни было религиозную догму».

Сэр Бертран Рассел
философ, лауреат Нобелевской премии по литературе

«Я изучил христианские догмы и историю противостояния людей верующих и неверующих. И все доводы в пользу существования Бога выглядели настолько неубедительно с точки зрения логики, что я сделал вывод: нет никакой практической пользы в вере в недоказуемые вещи. Ведь тут налицо логическая ошибка: утверждение либо истинно, либо — нет. Если оно истинно — верю, если нет — не верю. И если вы не в силах доказать истинность утверждения, то вы обязаны воздержаться от всяких домыслов и суждений по этому вопросу».

Риккардо Джаккони
лауреат Нобелевской премии по физике

«Каждое иррациональное убеждение несет в себе настоящую угрозу. Оглянитесь вокруг — главная причина проблем в обществе заключается в том, что люди действуют иррационально, потакают своей невежественности. Мне бы хотелось, чтобы с помощью науки можно было добиться сознательности человека. К сожалению, нам пока что не удалось достичь этой цели. Сегодня мы не более рациональны, чем в свое время были древние греки».

Брайан Кокс
физик, исследователь в CERN

«Можно сказать, что я чувствую себя более комфортно благодаря моей вере в Неизвестное. В этом — весь смысл науки, не так ли? Где-то там есть вещи, миллиарды явлений, о которых мы ничего не можем знать. И то, что мы о них ничего не знаем, восхищает меня и пробуждает во мне желание отправиться туда и все разузнать. Это и есть цель науки. Поэтому мне кажется, что если мысль о существовании Неизвестного заставляет вас чувствовать себя неуверенно, то вам лучше не заниматься наукой. Мне не нужен готовый ответ — точнее, готовые ответы — на все вопросы. Для меня самое важное — возможность самому найти и сформулировать их».

Сэр Гарольд Крото
нобелевский лауреат по химии

«Я атеист, и мне кажется, что большая часть ученых разделяют мое отношение к религии. Есть некоторые, которые верят в Бога, но все-таки более 90% всех крупных исследователей — не религиозны. Мы применяем научные методы в своей повседневной жизни — я считаю, что это моя главная интеллектуальная задача. Не то чтобы я не нуждался в некоторой мистической составляющей — я просто-напросто ее не признаю. К тому же, верующие люди — крайне уязвимые создания. Они неразборчивы в своих убеждениях, такие люди могут добровольно принять за чистую монету древние убаюкивающие сказочки, о достоверности которых даже не приходится говорить. Они меня беспокоят, потому что многие из них — влиятельные люди, от их решений зависят судьбы миллионов. Отвечают ли они за свои дела? Сомнительно. Если они готовы поверить в такие небылицы, то возникает вполне резонный вопрос: как далеко они могут зайти в своей легкомысленной иррациональности? Не отразится ли эта прихоть на моей жизни?»

Леонард Сасскинд
профессор теоретической физики в Стэнфорде

«Я не верю в то, что Вселенная была целенаправленно создана неким абсолютом. Я верю, что она появилась в силу тех же причин, что и человек. Разумеется, до Дарвина все выглядело так, как будто человека создал творец. Это вполне естественная мысль: только сущность еще большей сложности — нечто непостижимое и совершенно прекрасное — может сконструировать столь непростой организм и головной мозг. Однако потом этому нашлось намного более прозаичное объяснение — человек, как выяснилось, появился в результате случайной мутации, произошедшей всего лишь из-за перемены в химическом составе атмосферы. Какие-то виды оказались более успешными, какие-то — не очень, кто-то выжил, кто-то — нет. Так что, по справедливости говоря, человека создала другая троица — случайность, статистика и законы физики. Думаю, что примерно то же самое можно сказать о Вселенной».

Роберт Колман Ричардсон
лауреат Нобелевской премии по физике

«Я не верю в какого-то антропоморфного Бога, который каким-то чудесным образом сотворил Вселенную. Что касается жизни после смерти, то все, что я могу сказать по этому поводу: «Было бы здорово!» Но у меня нет ни малейшего основания думать, что она существует».

Чтобы понять, что такое религия, нужно разобраться, кто такой Бог (Священное, Абсолютное), не ограничиваясь атеистическим определением его как «иллюзорного образа».Каждая конкретная религия имеет свое представление о Боге (или богах), в соответствии с которым формируется и ее понятие о Нем (них). Кроме того, даже в пределах одной религии, на разных ее уровнях (народная религиозность, богословие и т.д.) эти представления, а следовательно, и понятия о Боге могут варьироваться.Так, в религиях, которые признают существование множества богов (политеизм, то есть многобожие), боги могут пониматься как олицетворение сил природы или умершие предки (культ предков) или герои (героический культ), которые могут определенным образом влиять на события в мире живых.
В религиях, которые исповедуют существование единого Бога (монотеизм, т.е. единобожие), Бог понимается как совершенная, нематериальная, вечная, живая, всемогущая сила. Он сверхъестественный, сверхреальный, это — Абсолют, стоящий выше любых человеческих и природных сил, способностей, качеств и отношений. Бог порождает природу и все вокруг — соответственно не является ни чем из того, что им порождено. Бог трансцендентен, потустороннен, не содержится в пределах данного сознания или эмпирического (имманентного) опыта. Поэтому человек не в силах открыть Бога, «увидеть его» или познать как любое природное явление. Только сам Бог способен открыться человеку, в состоянии перейти грань между трансцендентным и имманентным, благодаря тому, что, будучи сам творением, Творец будто бы оставляет в каждом своем творении маленькую частичку себя.

В религиях, признающих многих богов, выделяя одного из них в качестве главного «первобога», первопредка всех богов, а иногда также героев и всех (или только избранных) людей (генотеизм), бог воспринимается как, безусловно, высшее, совершенное, хотя и , возможно, не абсолютное существо, а то и просто обезличенная сила, существование которой имеет имманентный миру (такой бог является внутренней силой, которая движет миром, из которой разворачивается мир), пантеистический (все в мире является проявлением божества — бог непосредственно находится в мире и им ограничивается) или панентеистичний характер (мир является результатом действия божественного сознания, непосредственным порождением божества).

Теология и наука много веков занимаются поиском доказательств как за, так и против существования Бога. Но результатом этих поисков является осознание тщетности этих доказательств. Они ничего не доказывают человеку, который не верит и не хочет верить, и они не нужны верующему человеку.

Изменение представления человека о Боге в философии от античности до эпохи возрождения.

Античная философия не знает личного бога. В античной философии бог не является личным началом, он не вмешивается в мировой процесс. Бог в античной философии — это божество, являющимся источником мирового процесса, но к самому процессу оно никакого отношения не имеет. В философии Аристотеля бог это перводвигатель, сверхчувственная субстанция. В философии Плотина источником бытия является Единое, которая само выше всякого бытия. Единое первосущность, но ни разум, ни предмет разумного познания. Все степени бытия есть эманации Единого.

Христианство привнесло идею личного бога-творца, творящего мир из ничего (ex nihilo). Бог в христианстве является не только началом всякого бытия, но и промыслителем, заботящимся о своем творении. Таким образом, бог в христианстве не является безучастным, он активно вмешивается в мировой процесс. Бог — спаситель, дарующий человеку вечную жизнь с ним, так как человек сам по себе существо слабое и греховное. Вне бога он обречен на уничтожение, небытие, но в боге он обретает вечную жизнь, сам становится богом по благодати (обожение).

Это представление о боге не претерпело существенных изменений вплоть до эпохи возрождения. В эпоху возрождение человек избавляется от представлений о себе как о существе греховном и нуждающимся для своего спасения в боге. Человек находит абсолютное начало в себе, и в конце концов ставит на место бога собственную личность. В период позднего возрождения получает распространение пантеизм — учение, в котором бог и природа отождествляются. Природа — бог в вещах (Джордано Бруно). Формируется деизм (Жан Боден) — учение, которое признает существование бога как надмирного начала и творца, но отрицает его вмешательство в мировые процессы. Богу отводится роль часовщика, который дал ход мировым часам, запустил механизм, и более не вмешивается в сам процесс. Таким образом, мы видим как новое учение о человеке в эпоху возрождения изменило представления о боге и его роли в истории. В какой-то степени это означает возврат к античным представлениям (отсутствие личного бога в пантеизме, его невмешательство в мировые процессы в деизме).