Спорт должен знать свое место

Православная вера и спорт — насколько они совместимы? Вопрос такой сегодня задают часто, и это хороший показатель, наверное — показатель того, что о смысле бытия, о вере и Церкви задумывается все больше молодых, волевых, энергичных людей. Ответить на этот вопрос однозначно невозможно. С одной стороны, ясно, что достижение чемпионского титула никак не может быть смыслом земной жизни христианина, что честолюбие и агрессия суть проявления греха. С другой стороны, от некоторых священников приходилось уже слышать, что спортсмены — очень хорошие прихожане. Они дисциплинированны, приучены к ограничениям и к постоянному труду, ответственны и внимательны к словам наставника, то есть послушны.

Игумен Никон (Поляков), наместник Свято-Никольского мужского монастыря в Саратове,— далеко не единственный человек, пришедший в Церковь из большого спорта. И это тоже примечательно. Тем интереснее рассказ отца Никона о его собственной судьбе и его ответ на вышеприведенный вопрос.

Когда мне исполнилось десять, мама отдала меня учиться музыке, на что я со скрипом в сердце согласился; параллельно меня записали в секцию самбо, чтобы несколько утешить.

С борьбой, как и с музыкой, отношения сначала не сложились: занятия не вдохновляли, до спортивной школы было довольно далеко идти. Зачастую я прогуливал тренировки, а дома благополучно врал, что регулярно сдаю на разряды, участвую в соревнованиях. Надо сказать, что в своем вранье я продемонстрировал немалую изобретательность. Например, однажды мама заподозрила неладное и спросила, почему моя спортивная форма всегда сухая после занятий. На следующий день, возвращаясь с «тренировки», я вымочил форму в луже и с гордостью продемонстрировал ей результаты упорных «трудов». Но материнское сердце не обманешь. Около года мне успешно удавалось лгать, но затем мама встретилась с тренером. Я получил большой нагоняй и клятвенно заверил, что больше не буду прогуливать.

Наступило лето, и вместе с командой я поехал в спортивный лагерь. Это был переломный момент в моей спортивной жизни. В лагере я втянулся в тренировочный ритм, мне стало интересно и, главное, у меня стало получаться. Таким образом спорт вошел в мою жизнь. К тому моменту я забросил музыку, и борьба осталась главным занятием в жизни.

Путь в спорте у каждого свой. У кого-то все получается сразу и легко — это природная одаренность. А кому-то остается рассчитывать только на упорный труд. Кто-то феноменально работоспособен и не испытывает усталости — а кто-то от природы утомляем. Про себя могу сказать, что мне все давалось с трудом. Ни один прием не получался сразу. Если кто-то мог освоить урок за неделю, то мне требовалось две. В итоге, будучи кандидатом в мастера спорта и одним из трех спортсменов, входящих в сборную Москвы, я решил сменить самбо на дзюдо и пришел к моему второму тренеру. Он попросил меня показать, что я умею, и… отправил к новичкам, сказав: «Ты не умеешь делать броски. Ты научился не падать, но в борьбе этого мало». Иными словами, после шести лет занятий я вновь начал все сначала…

Сейчас уже неважно, почему тренер отправил меня к новичкам: сам ли я не научился бороться или меня не научили, но в тот момент мне очень помогла мама, которая постоянно уговаривала меня не бросать спорт и продолжать заниматься. Я понимал, что занятия необходимы мне как личности — чтобы не деградировать, не скатываться, не шататься по дворам; что спорт дисциплинирует, и это колоссальная для меня польза. Но психологически было очень тяжело вновь начинать с нуля. Да и лень часто брала верх… Только благодаря маме занятия борьбой продолжались.

Тренер Олег Леонидович Журавлев, отправивший, как уже сказано, меня к новичкам, сказал при этом мне в утешение: «Ты можешь достигнуть всего своей пахотой». Иными словами, объяснил, что в дзюдо я не гений, но, тренируясь и работая, могу достигнуть многого.

Передо мной стояла задача — получить звание мастера спорта. Начались по-настоящему фанатичные тренировки: три раза в день с восьми утра до поздней ночи. Кроме того, я посещал подготовительные курсы спортивного института: занимался плаванием, легкой атлетикой и гимнастикой. В этот момент спорт был смыслом жизни. Я хотел быть чемпионом мира и прекрасно осознавал, что без амбиций спортом заниматься не имеет смысла. В противном случае это был бы не спорт, а физкультура. Спортивная мотивация должна быть такой: я готов умереть, но стать чемпионом мира. Не больше и не меньше. Сегодня стать, а завтра умереть…

Я всегда верил в Живого Бога, хотя очень долго не был воцерковлен. Но то, что Иисус Христос есть Бог, что когда-нибудь все будут предстоять на суде Божием, чувствовал всегда. И, конечно, передо мной вставал вопрос о принадлежности Церкви.

Задаваясь подобным вопросом, человек нередко пытается оправдаться перед собственной совестью: «Я не худший человек на земле. Я люблю родителей, спортом занимаюсь, не пью, не курю. Если мне суждено будет умереть, то перед Тобой как-нибудь оправдаюсь, а потому нужды в Твоей Церкви не испытываю». Это гордость. Чтобы избавить человека от этой гордости, Бог оставляет его наедине с самим собой. Человек совершает проступки, после которых оправдываться все труднее и труднее. Совесть говорит человеку, что он грешен, но косность человеческая, лень, ложный стыд или заботы века сего отвращают его от покаяния. Так было и со мной.

В подобный момент в моей жизни появился будущий игумен Нектарий (Морозов), тогда еще просто прихожанин московской церкви Малое Вознесение. Одно время мы вместе тренировались, затем он сменил вид спорта, и наши пути разошлись. Но иногда мы встречались в городе, и я узнавал от него, что он обрел веру, что ходит в храм, исповедуется. Он весьма настойчиво спрашивал, почему я не хожу в храм. Я отнекивался. Косность и нежелание менять свою жизнь боролись с жаждой покаяния. При этом любое слово на религиозную тему задевало совесть. И в один прекрасный день я созрел. Мы вместе пошли в храм. Меня тяготил груз грехов, неисповеданных, тяжелых. После исповеди отец Геннадий Огрызков, смиреннейший человек, сказал мне: «Хорошо, Сереж, тогда подходи ко Причастию как последний грешник». Эти слова задели меня. Я не считал себя последним грешником и не был готов слышать такие вещи. И у меня возникла лукавая мысль: вот, я исповедал свои грехи, теперь мне легко, и больше ничего не надо; не пойду я завтра ни на какую литургию и причащаться не буду — обойдусь. Но после исповеди мой товарищ задал мне вопрос: «Ты завтра на службу придешь?» Этот вопрос был сродни маминым наставлениям и увещаниям не бросать спорт. Я понял, что один раз исповедаться — мало, что трудиться над своей душой мне придется теперь всю мою жизнь, и это похоже на спорт, в котором нельзя забрасывать тренировки, если не хочешь безнадежно отстать. И утром я подошел к Чаше с остальными грешниками, «от них же первый есмь аз»…

С того момента мои отношения со спортом стали тяготить меня. Я увидел разницу между большим спортом и жизнью христианина и понимал, что уже не могу отдать жизнь за мировое первенство. Спортивные победы утратили смысл. Разве можно поставить знак равенства между победой на чемпионате мира и встречей с Богом?

В итоге я простился со спортом, принял монашеский постриг. Я оглядываюсь на все, что произошло в моей жизни до воцерковления, анализирую взаимоотношения спорта и веры, и мне хотелось бы обратить внимание читателей на некоторые аспекты этой темы.

Одной из главных бед современного спорта является отношение к спортсменам, особенно к молодым, как к расходному материалу. Он может стать чемпионом — значит, надо выжать из него все, на что способен. Никто не задумывается о духовной стороне вопроса, о том, что человека легко искалечить, изуродовать физически и морально. Никто не думает о будущем спортсмена, о том, кем он может и хочет стать по завершении спортивной карьеры.

В наши дни большой спорт деградирует, потому что все покупается и все продается. Исконные цели Олимпийских игр и спорта в целом давно забыты. Совсем недавно велись разговоры о том, чтобы узаконить некоторые виды допинга. На это не пошли, но путь выбрали лицемерный. С одной стороны, ужесточили допинг-контроль, а с другой — началась гонка технологий. Не секрет, что легкая и тяжелая атлетика, циклические виды спорта постепенно пропитываются допингом. Борьба включилась в эту гонку значительно позже остальных видов спорта, поскольку борцам сложнее подобрать необходимый препарат; но технологии не стоят на месте. Спортсмен, желающий состязаться честно и тренирующийся без всякого допинга, сознает, что его усилия бесплодны, противники, сидящие на препаратах, окажутся сильнее. Тогда у него два пути: закончить со спортом или быть как все.

Все это приводит к основному выводу: спорт должен знать свое место в иерархии ценностей. Например, если ко мне, священнику, придет спортсмен и спросит, грешно ли желать чемпионства — мне придется подходить к вопросу индивидуально. Как он сопоставляет то, ради чего живет — спасение души — с той целью, которой хочет достигнуть в спорте? Если чемпионат для него — проходящий этап, если победа не требует отдачи всех духовных и душевных сил, то Бог ему в помощь. Но если он готов заложить за чемпионство душу дьяволу…

…Это случилось на тренировке. Мне, мастеру спорта, выпало бороться с перворазрядником. Он был высокий, нескладный, с плохой координацией, но, как когда-то и я, умел не падать. Чтоб победить, чтоб утвердиться в собственных глазах, я должен был выполнить свой коронный бросок через бедро. Но я сознавал: если возьму соперника, так, как он по своей малоопытности позволял мне себя взять, его голова войдет в ковер вместе со мной: два тела на одну шею, а это смерть. Как профессионал я знал, что будет так и не иначе. Тут-то и прозвучал приятный голос внутри: «А ты брось его, и будешь бросать всех, и станешь чемпионом мира». Сейчас я понимаю, что это было предложение от сатаны. Я вполне мог поддаться страшному искушению. Но этого все же не произошло. Я не провел коронного захвата и броска.

Несколько месяцев спустя мой товарищ в аналогичной ситуации сделал сопернику бросок, которого не сделал я. Его соперник не смог подняться самостоятельно: у него отнялись ноги, а через несколько часов он умер в реанимации. Этот мой товарищ достиг больших спортивных высот, но как он живет с таким грехом на душе — не знаю. Воистину, тщеславие — главное и опаснейшее искушение спортсмена.

Имеет ли смысл заниматься православному христианину спортом? Если он достиг определенного уровня, и дальше ему предлагают допинг, то нет. А если он честно трудится — спорт способен в каком-то смысле приблизить его к Богу.

Записал Филипп Пономарев

САРАТОВСКИЙ НИКОЛЬСКИЙ МОНАСТЫРЬ

Саратовский Свято-Никольский мужской монастырь.

Саратовский мужской монастырь во имя святителя Николая Чудотворца Саратовской епархии

• Престолы: свт. Николая Мирликийского (главный); мц. Александры Римской (придел)
• Адрес: Россия, 410004, г. Саратов, ул. Дегтярная, 26
• Тел.: 8 (845-2) 29-36-00, факс 29-37-81
• Проезд: троллейбус №№ 3, 16, маршрутное такси №№ 42-к, 56, 76, 77, 100 (ост. «Дегтярная»)
• Официальный сайт:
• На карте: Яндекс.Карта, Google-карта

Церковь-школа

Постройка каменной церкви-школы для детей железнодорожных служащих станции Саратов-II была приурочена к памяти бракосочетания Их Императорских Величеств Государя Императора Николая Александровича и Государыни императрицы Александры Федоровны на средства, пожертвованные Рязанско-Уральской железной дорогой и ее служащими.

Строительство было начато в 1896 году, а уже в декабре 1897 года священник Иоанно-Предтеченской церкви Александр Траецкий сообщал епископу Саратовскому Николаю (Налимову), что строение полностью готово, не хватает лишь иконостаса.

25 июля 1898 года последовало торжественное освящение новопостроенного храма. Престолов в храме было два — во имя свт. Николая Чудотворца и во имя св. мц. царицы Александры Римской.

Первоначально храм был приписан к расположенной неподалеку Иоанно-Предтеченской церкви, однако в ноябре 1898 года по прошению Преосвященного Николая Св. Синод благословил открыть при храме отдельный приход, к которому были причислены все рабочие и служащие РУЖД и станции Саратов-II.

В штате причта состояли священник и псаломщик-диакон, квартира причта с отоплением и освещением предоставлялась от общества РУЖД. При церкви имелись мужское и женское двухклассные училища и техническое железнодорожное училище.

В годы советской власти

Храм в честь святителя Николая Мирликийского Саратовского Свято-Никольского монастыря.

3 августа 1923 года комиссией Губисполкома храм был закрыт.

Здание церкви-школы сохранилось, были лишь сняты кресты с купола и звонницы и снесена маковка с купола храмовой части. Сам купол уцелел благодаря техническому новшеству, примененному при строительстве храма: по проекту П.М. Зыбина купол был сделан железобетонным монолитом, и разрушить его можно было только взорвав. Однако при взрыве неминуемо пострадала бы и остальная часть здания, что было сочтено нецелесообразным. В результате внешний облик храма практически не пострадал.

В учебных корпусах размещались поочередно фабрично-заводское училище, ремесленное училище, общежитие, СПТУ-4, ПУ-33 (ПТУ-33).

Возрождение храма

21 декабря 1991 года Отделом юстиции Саратовского облисполкома была зарегистрирована община храма во имя святителя Николая, архиепископа Мир Ликийских.

Храмовую часть, в которой находился спортзал Саратовского совета физкультурно-спортивного общества «Юность России», формально возвратили Саратовской епархии 5 августа 1993 года, а 14 марта 1994 года, в первый день Великого Поста, приходской совет принял храм святителя Николая практически.

24 апреля 1994 года, в Неделю ваий, епископ Саратовский Нектарий (Коробов) совершил Чин великого освящения восстанавливаемого храма и первую Божественную литургию.

Никольский мужской монастырь

Придел во имя святой мученицы царицы Александры Римской.

Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II благословил открытие в Саратове мужского монастыря, и постановлением Священного Синода от 25 декабря 1997 года было преподано благословение на преобразование Никольского прихода города Саратова в Никольский мужской монастырь.

В 2007 году в храме были произведены ремонтные работы. Демонтирован старый и установлен новый купол храма. Установлен иконостас в приделе мученицы царицы Александры Римской. Реконструирована звонница.

В 2008 году ремонтные работы были продолжены.

14 ноября 2012 года митрополит Саратовский Лонгин (Корчагин) совершил Великое освящение храма Никольского мужского монастыря.

В монастыре создана иконописная мастерская. Есть столярная мастерская, в которой налажено производство киотов для икон, швейная мастерская. Имеется небольшая монастырская пасека.

Действуют детская воскресная школа и детский хор, который поет за ранней Божественной литургией по воскресным дням и великим праздникам.

Для детей из детдома регулярно приобретаются месячные билеты на посещение бассейна «Саратов». Насельники обители вместе с детской воскресной школой устраивают утренники в интернатах и школах г. Саратова на праздники Рождества Христова и Пасхи. Оказывается помощь Дому престарелых, что в поселке Агафоновка города Саратова. Многодетным семьям оказывается помощь продуктами. Игумен Мануил (Илюшин) совершает служение и духовное окормление в Областной туберкулезной больнице; иеромонах Косма (Анучкин) преподает Закон Божий в Русской классической гимназии.

Статистика

• ок. 2012 — 3 игумена, 3 иеромонаха, 3 иеродиакона и 1 послушник.

Подворья

15 июля 2004 года указом епископа Саратовского Лонгина (Корчагина) близ села Криволучье Балаковского района Саратовской области, на берегу реки Иргиз, где некогда располагался Нижне-Воскресенский единоверческий мужской монастырь, было учреждено подворье Никольского монастыря Саратова. Его настоятелем, по благословению Патриарха Московского и всея Руси Алексия II, стал иеромонах Максимилиан (Кононенко), насельник Свято-Троицкой Сергиевой Лавры. 27 декабря 2005 года восстанавливаемый Нижне-Воскресенский мужской монастырь на Иргизе постановлением Священного Синода был выделен в самостоятельный монастырь.

Святыни

• икона с частицей мощей cвт. Иоанна Златоуста
• икона с частицей мощей прп. Павла Фивейского
• икона с частицей мощей свт. Афанасия (Сахарова)
• икона с частицей мощей прп. Никиты Столпника
• икона с частицей мощей прп. Амвросия, старца Оптинского
• икона с частицей мощей прав. воина Феодора Санаксарского (Ушакова)
• икона с частицей мощей одного из святых отцов, убиенных в 796 году в Лавре св. Саввы Освященного
• ковчег с частицей мощей свт. Николая Мирликийского

>Наместники

• Никон (Поляков)

Использованные материалы

• «Свято-Никольский мужской монастырь», страница сайта Православие и современность:
• Святыни монастыря, страница сайта Центрального благочиния Саратовской епархии:

См.

Многие уже написали об этом чуде раньше, до меня, составив замечательную книгу воспоминаний. Я же не решался поделиться даже тем немногим что знал и что помнил. Чему был свидетелем. И только потому, что не считал свой опыт общения с ним сколь-нибудь большим, заслуживающим воспоминаний. Но издалека большое видится все лучше и лучше. И теперь хочется поделится тем что помнишь хотя бы с Интернетом. Пусть будет в Гугле. Для памяти.
Вечная память! Так поем мы, провожая дорогих нам людей. Часто — переживая горькое чувство утраты. Кончина отца Геннадия почему-то не вызвала у меня никаких горьких чувств. Напротив, какое-то светлое чувство вдруг возникло вместе с этой утратой и не проходит до сих пор. Все кто был знаком с ним, сходятся в употребляемых словах: чудо, явление. Это действительно так. Я с ними полностью согласен. Вообще, буду неоригинален, но замечу, что люди, знавшие о.Геннадия, поневоле и к друг другу начинают относиться как к близким и хорошим знакомым. Они с улыбкой говорят друг другу: «Как! И вы тоже были знакомы с отцом Геннадием!?» Да, был.
Что я могу рассказать? Мы случайно заглянули в храм Вознесения (малый) на Большой Никитской (еще недавно — ул.Герцена). Я и жена. По большому счету, нам было все равно — что за храм и что за священник. Мы не были постоянными прихожанами какого-либо из них. Просто, гуляя по центру города, прибрели к консерватории. Я вспомнил что некоторое время назад заходил в это храм. Тогда мне запомнилась атмосфера реставрации и стройки — леса внутри и высокая влажность из-за мокрой штукатурки. Но и тогда среди всего этого уже шла служба. Теперь обширный ремонт был позади и оказалось, что есть и приход, сплотившийся вокруг своего настоятеля. И с приходом и с настоятелем мы с интересом знакомились по мере того как посещали воскресные службы. Для нас это было напряженное и одновременно интересное время.
Обычно наше общение с настоятелем храма, отцом Геннадием ограничивалось исповедью. Наверное, как и у многих других его прихожан. Ведь их было весьма много. Стараясь, наверное, расширить это общение, люди, ожидавшие исповеди в храме, часто использовали любой повод для того чтобы хотя бы просто подойти к священнику под благословение. Мы сторонились этого обычая, полагая, что кроме препятствия для передвижения священнику по храму он мало что несет. Действительно, обычно батюшка старался протискиваться к алтарю вежливо но скоро. По-видимому, люди знали, чувствовали это волшебство доброты, которое он источал и передавал при общении. И устремлялись к нему. Ощущали это и мы, но старались не злоупотреблять. Тем удивительнее бывало, если, протиснувшись среди людей, он подходил к тебе сам чтобы благословить.
От мелких, но приятных знаков внимания, порой создавалось впечатление что что-то такое замечательное есть в тебе самом из-за чего немолодой пастырь проявляет о тебе заботу. Но на деле, конечно, ничего такого замечательного кроме весьма приметных его опытному глазу слабостей и быть не могло. Он в самом деле относился с любовью к каждому из своих прихожан. И все замечали точно то же самое! Каждый чувствовал себя особенным.
Я помню одного старичка, который хаживал в Малое Вознесение. Ноги он передвигал еле-еле и от него плохо пахло. На носу его были старые очки, подвязанные какой-то веревкой. И одет он был неопрятно. Я уверен что и он мог почувствовать себя особенным хотя бы тогда, когда отец Геннадий вдруг неожиданно подошел к нему, и взяв под руку помог подняться на крыльцо храма. Потом долго они о чем-то говорили друг с другом. И это в то время когда в храме батюшку ждало много опрятно одетых прихожан. Обычно мы сторонимся таких старичков. Пример который я увидел запомнился мне иным отношением.
Еще — совершенно неожиданно было получать от батюшки подарки. Они каждый раз заставали врасплох. Особенно — если ты стараешься быть незаметным и вдруг — тебя замечают. Не скрою — это очень приятно. Как-то раз я один стоял на вечерней службе «осеннему» Сергию. Народу было не много. Ближе к концу я уже начал поглядывать на часы — мне надо было уйти раньше. Вдруг, представьте себе, когда я уже решил повернуться и идти, прямо во время службы, пока хор поет, ко мне торопясь подходит настоятель и, называя меня по имени (я и не думал что он его помнит), как бы оправдываясь, говорит: «Ты, я смотрю, почти уже уходить собрался. Подожди минутку». И — также торопясь скрывается в алтаре. Я — в растерянности. Не могу и предположить причину такого ко мне отношения и такого поведения настоятеля. Но он скоро выходит. Довольный, широко улыбаясь, несет в руке большую просфору и дарит ее мне! Опять, как бы извиняется: «Ты ведь именинник сегодня? Не знал что тебе и подарить…» После такого — летишь как на крыльях. Хотя, что, разве каких-то более основательных подарков тебе в жизни не дарили?
В другой раз, тоже на мои именины, после исповеди, он вдруг, попросив меня обождать, устремился к книжной полке, выбирал там что-то и, наконец, приносит и дарит мне книжку: «Вот, ты же любишь про старцев читать». А я тогда действительно любил читать про старцев. Но откуда он мог это знать? Мы никогда не говорили с ним об этом.
Кто-то, возможно, не сочтет удивительным то о чем я здесь рассказал. Скажет — просто добрый человек. Да, добрый, каких мало. И поэтому каждая такая встреча — удивительна. И — как чудо.
Еще: Также вот то во что превратилась могила батюшки. Хотя, сейчас, скорее всего, ее привели в порядок.