Штурм ада. Всех ли вывел из ада Христос?

На византийских и древнерусских иконах Воскресения Христова никогда не изображается сам момент Воскресения. На них изображается «сошествие Христа во ад», а точнее, то, как Христос выводит из ада Адама, Еву и других героев библейской истории; под ногами Спасителя — черная бездна преисподней, на фоне которой — замки, ключи и обломки врат, некогда преграждавших мертвым путь к воскресению.

Именно этот иконографический тип является каноническим, так как отражает традиционное учение о сошествии Христа во ад, победе Его над смертью, воскрешении Им мертвых и изведении их из ада, в котором они содержались до Его Воскресения. В последние несколько веков при создании образа Воскресения Христова использовались и другие сюжеты, в частности, заимствованный из западной традиции образ воскресшего Христа, выходящего из гроба и держащего в руках знамя победы . Однако этот образ не традиционен для Православия.

Каждое православное иконописное изображение основано на том или ином литургическом воспоминании. Не существует икон или фресок, сюжет которых не соотносился бы с тем или иным днем церковного календаря. Икона Сошествия во ад соответствует литургическому воспоминанию Великой субботы и Пасхи. Само учение о Сошествии во ад основано на нескольких текстах из Священного Писания, прежде всего на послании апостола Петра: «Христос, чтобы привести нас к Богу, однажды пострадал за грехи наши, Праведник за неправедных, быв умерщвлен по плоти, но ожив духом, Которым Он и находящимся в темнице духам, сошед, проповедал…» (1 Пет. 3, 18-19). Но гораздо подробнее тема сошествия Христа во ад, отраженная также в иконописи, раскрывается в раннехристианской апокрифической литературе.

Есть иконография, где Христос попирает даже не врата ада, а сам ад в виде персонифицированного образа — связанного старика в кандалах, и над ним стоит Господь, покоривший его. Тема персонификации ада, смерти берет начало именно в апокрифах. В дошедшем до нас апокрифическом тексте V века «Евангелие Никодима» (не противоречащем православному учению, хотя и не вошедшем в церковный канон) центральное место занимает диалог между сатаной и адом. Ад пытается воспротивиться пришествию Христа и приказывает своим демонам «твердо заключить врата медные и запоры железные» и крепко держать «заклепы». Но раздается голос: «Поднимите врата». Услышав этот голос, ад спрашивает: «Кто есть Сей Царь славы?» Ангелы говорят: «Господь крепкий и сильный, Господь сильный в брани». И тотчас медные врата сокрушаются, железные засовы ломаются, и все связанные мертвецы разрешаются от уз. Царь славы связывает сатану и предает его аду со словами: «Держи его крепко до второго Моего пришествия». Приняв сатану, ад говорит ему: «Обратись и посмотри, что у меня не осталось ни одного мертвеца». Далее описывается изведение умерших из ада воплотившимся Христом: «Царь славы простер десницу Свою и взял и воздвиг праотца Адама. Потом, обратясь к прочим, сказал: “Сюда, за Мною, все, умерщвленные древом, к которому он прикоснулся. Я опять всех вас воскрешаю древом креста”. И потом Он стал всех изводить вон… Когда же Он шел, блаженные отцы, следуя за Ним, воспевали, говоря: “Благословен грядущий во имя Господне; аллилуиа; ему слава всех святых”».

«Евангелие Никодима» содержит в себе все идеи и образы, использовавшиеся в христианской литературе последующих столетий для изображения того, что современные европейские богословы называют термином Höllensturm (букв. «штурм ада»): Христос не просто сходит в адские бездны — Он вторгается туда, преодолевая сопротивление диавола и демонов, сокрушая ворота и срывая с них замки и запоры, как Победитель, перед Которым силы зла бессильны.

Обратим внимание на одну фразу из «Евангелия от Никодима» — слова ада, сказанные сатане: «Обратись и посмотри, что у меня не осталось ни одного мертвеца». В иконографии «Сошествие во ад» Христос часто изображен простирающим руки к Адаму и Еве, которых он выводит из ада; иногда, кроме Адама и Евы, выходящими из ада изображают также и других людей — в белых одеждах, с нимбами и без. Кто эти люди? Действительно ли, как говорит нам апокриф, ад опустел? Всех ли людей, которые до Воскресения Христова находились в аду, вывел Христос?

Этот вопрос не раз был отражен в иконографии Воскресения. На знаменитой фреске «Воскресение» из константинопольского монастыря Хора (1315–1320) традиционная тема Сошествия во ад трактуется с особым драматизмом. В середине композиции — Христос в белой одежде; Христос держит правой рукой руку Адама, а левой — руку Евы. Адам изображен почти бегущим навстречу Христу, Ева — с усилием поднимающейся из глубин ада. По правую руку Христа (слева от зрителя) изображены Иоанн Предтеча и ветхозаветные праведники с нимбами. По левую руку — ветхозаветные грешники во главе с Каином, сыном Евы, стоящие в нерешительности. Относится ли к ним проповедь Христа? Последует ли ей Каин, спасется ли он? А другие грешники? Иконография отражает неоднозначность решения вопроса о спасении, как бы напоминая, что наши суды — не суды Божии.

Догмат о сошествии Христа во ад — часть православного учения о спасении. Однако его решение этого вопроса во многом зависит от того, как мы понимаем проповедь Христа в аду и ее спасительное действие на людей. Если речь идет о проповеди лишь избранным, лишь праведникам Ветхого Завета, тогда спасительная значимость догмата минимальна; если же проповедь была адресована всем находившимся в аду, его значимость существенно увеличивается. Кажется, мы имеем достаточно оснований утверждать, вслед за греческим православным богословом И. Кармирисом, что, «по учению почти всех восточных Отцов, проповедь Спасителя простиралась на всех без исключения и спасение было предложено всем душам от века усопших, будь то иудеев или эллинов, праведных или неправедных». Того же мнения придерживается другой греческий богослов, профессор Н. Василиадис:

«…Господь добровольно и победоносно сошел во ад, «общее вместилище» душ. Он посетил все души, находившиеся там, и проповедовал грешникам и праведникам, иудеям и иноверным. И как «живущим на земле воссияло Солнце правды», так же воссиял свет Его и находившимся «под землей во тьме и сени смертней». Как на земле провозгласил Он мир, прощение грешникам, прозрение слепым, так и находившимся в аду, чтобы смиренно склонилось пред Ним «всяко колено небесных, земных и преисподних» сил»1. Богочеловек, сойдя не только на землю, но «и под землю», открыл истинного Бога для всех и всем проповедал Евангелие спасения, чтобы все было «исполнено Божества» 2 чтобы Он стал Господом и мертвых и живых (см. Рим. 14, 9).3

Таким образом, не только для праведных, но и для неправедных проповедь Спасителя в аду была благой и радостной вестью избавления и спасения, а не проповедью «обличения за неверие и злобу», как казалось Фоме Аквинскому.

Но все ли или только некоторые откликнулись на призыв Христа и были выведены из ада? Этот вопрос остается открытым. Есть мнение, согласно которому Христос вывел из ада только ветхозаветных праведников. А есть мнение, согласно которому все, кто пожелал последовать за Христом, последовали за ним, когда Он отверз врата ада, сломал замки и сокрушил вереи. В богослужебных текстах многократно говорится о спасении Христом всех находившихся в аду: «и от ада вся свобождша». Но поскольку Бог не нарушает свободную волю людей, по крайней мере, в аду остались те, кто не пожелал последовать за Христом, в том числе диавол и демоны.

Если мы встанем на точку зрения тех церковных писателей, которые утверждали, что Христос вывел из ада исключительно ветхозаветных праведников, тогда спасительное дело Христа сводится лишь к восстановлению справедливости. В таком случае речь уже не идет ни о чуде, перед которым трепещут ангелы и которое воспевается в церковных гимнах, ни о милости Божией. Православие допускает возможность спасения от адских мучений не только тех, кто веровал при жизни, но и тех, кто не сподобился истинной веры, однако угодил Богу добрыми делами. По учению Православной Церкви все умершие — верующие или неверующие — предстают перед Богом. Следовательно, даже для тех, кто не уверовал при жизни, сохраняется надежда на то, что они признают Бога своим Спасителем и Искупителем, если вся предшествующая земная жизнь вела их к этому признанию.

Мы не знаем, все ли последовали за Христом, когда Он выходил из ада, так же как не знаем, все ли последуют за Ним в эсхатологическое Царство Небесное. Но мы знаем, что с момента сошествия Христа во ад путь к воскресению из мертвых открыт для «всякой плоти», спасение даровано всякому человеку, и врата рая открыты для всех того желающих. Такова тайна Великой субботы, завесу над которой приоткрывает православное богослужение, таково богословие иконы Воскресения.

1 Дамаскин Иоанн. Точное изложение православной веры, 3, 29.

2 Дамаскин Иоанн . Толкование на Послание к Ефесянам, 4, 6 ( PG 95, 841).

3 Василиадис Н. Таинство смерти. С. 179-180.

Нескучный сад №4 2009
Нескучный сад — архив по номерам

Словарь Правмира — Диавол, демоны

Словарь Правмира — Ад

Воскресение Христово — Сошествие во ад

8. Воскресение — Сошествие во ад

1640-е годы. Ярославль
Дерево, темпера. 137 × 103
Происходит из Спасопробоинской церкви в Ярославле
Ярославский музей, инв. И-528

Помимо изображения «Воскресение Христово» двух типов — «Восстание из гроба» и «Сошествие во ад», в многосоставную композицию иконы входят слева: Распятие, Уверение Фомы (Ин. 20 : 26–29), Жены-мироносицы у гроба (Мк. 16 : 5–6; Мф. 28 : 5–6), Явление Христа Марии Магдалине (Мк. 16 : 9; Ин. 20 : 14–18), Положение во гроб, Ангел поражает сатану в аду; справа: Иисус Христос в Эммаусе (Лк. 24 : 29–30), Беседа Благоразумного разбойника в раю с Ильей и Енохом, Св. апостол Петр у гроба Христа (Лк. 24 : 12; Ин. 20 : 6–7), Благословение св. апостола Петра (чудо на Тивериадском озере) (Ин. 21 : 1–14).

Икона «Воскресение — Сошествие во ад» — один из ранних образцов излюбленной в Ярославле иконографии, опирающейся на апокрифическое Евангелие Никодима. Созданная строгановскими мастерами в начале XVII века эта композиция, несмотря на сложность и многосоставность, отличается ясностью. Основную конструктивную роль в ней играет центральная вертикаль, объединяющая наиболее важные смысловые элементы — Воскресение Христово (в центре), Сошествие во ад (внизу), Вознесение и Троицу Новозаветную (вверху).

В сцене Воскресения Спаситель в золотом облачении представлен в овальной мандорле с золотым сиянием как бы парящим над гробом, на дне которого видны погребальные пелены. Перед гробом — отваленный от него круглый камень, за гробом — стражи в латах. Повелительным жестом правой руки Христос посылает ангелов на брань с адом для освобождения праведников.

Место пребывания душ усопших изображено в виде огромной темной пещеры. Христос представлен стоящим на ниспровергнутых скрещенных вратах ада, рядом с которыми множество разломанных запоров; слева от Христа — ангелы, сковывающие сатану. Сорванные врата ада и золотое сияние одежд и мандорлы Христа — символы победы света над царством тьмы и смертью: «Он Солнце правды, воссиял во тьме … осветил седящих во тьме светом божественных лучей и показал им свет истины» (Иоанн Дамаскин).

Церковные авторы отмечали, что Христос «сошел один, а исшел в сонме многих», вывел из ада ветхозаветных праведников. Правой рукой Христос поднимает с колен Адама, воскрешая его к новой жизни. За Адамом показана поднимающаяся из гроба Ева. Рядом с Христом изображен Авель. Левой рукой он указует путь шествующим в рай праведникам. Торжественное шествие возглавляют ангелы со страстными орудиями в руках: крестом, копием и губкой, ларцом (с гвоздями?). Первым изображен ангел с крестом. За ним — Иоанн Предтеча Крылатый со свитком: «Покайтеся, приближи бо ся царствие небесное и всем свет возсиял…» Далее следуют ангел со страстными орудиями, царь Соломон со свитком в руках, царь Давид, Даниил (?), Мельхиседек, пророк Исайя с книгой в руках. Праведники приближаются к вратам рая, за которыми в вертограде (саду) Благоразумный разбойник беседует с Енохом и Илией.

Тема возвращения человечества в рай усиливается и развивается в композиции Вознесения. Христос изображен в мандорле, поддерживаемой ангелами, которая поднимается над горой Елеонской, на вершине ее видны следы его ступней. Венчает центральную ось иконы изображенная на верхнем поле, в сегменте небес — Троица Новозаветная (кат. № 5).

Из сцен, обрамляющих центральную ось композиции, особенно важны изображения в верхних и нижних углах, раскрывающие значение Креста — символа Божественного Домостроительства. Образ искупительной крестной смерти являет Распятие, изображенное в верхнем левом углу. Скрещенные врата ада, представленные слева внизу — знак победы над адом и смертью. Корабль с крестообразной мачтой в сцене с апостолом Петром в правом нижнем углу — символ Церкви Христовой, а корабельщики-апостолы уподоблены «ловцам человеческих душ». В правом верхнем углу — райское селение, открываемое Крестом, как ключом.

Сцены, представленные на ярославской иконе «Воскресение — Сошествие во ад», связывают воедино историю Домостроительства спасения. В сюжетной канве акцентирована идея осуществления ветхозаветных пророчеств в новозаветных событиях. Идея Божественного промысла реализуется в спасительном деянии Премудрости Божией, второго лица Троицы — Иисуса Христа. Христос-София своим нисхождением к миру сообщает человеку «нетление», освящает, возвышает до Бога человеческое естество, созидает Церковь, в которой посредством Святого Духа Божество продолжает пребывать в мире.

О. Кузнецова

Мозаики и фрески Кахрие-джами (+ФОТО)

Церковь Христа Спасителя в Полях из ансамбля монастыря в Хоре — наиболее сохранившая свой первозданный вид византийская церковь в Стамбуле. С 1948 года открыта для туристов как музей Карие, входит в число стамбульских памятников Всемирного наследия.

Название происходит от того, что до возведения Феодосием II нынешних городских стен церковь стояла вне стен императорской столицы, к югу от Золотого Рога. Сохранившееся здание построено тщанием Марии Дука, тёщи императора Алексея Комнина, в 1077-81 гг. Уже через полвека часть сводов обрушилась, вероятно, из-за землетрясения, и младший сын Алексея профинансировал восстановительные работы.

Церковь Хора была вновь перестроена после прихода к власти Палеологов, в 1315-21 гг. Ктитором выступал великий логофет Феодор Метохит. Свои последние годы он провёл в монастыре обычным монахом (сохранился его ктиторский портрет). Заказанные им мозаики и фрески — непревзойдённое художественное достижение Палеологовского возрождения.

Во время осады Константинополя турками в 1453 году в монастырь была принесена икона Небесной Заступницы города — икона Богоматери Одигитрии. Через полвека турки заштукатурили все изображения византийского периода, чтобы обратить церковь в мечеть Кахрие-джами. Хора вернулась к жизни как островок Византии посреди современного исламского города в результате реставрационных работ 1948 года.

Успение Пресвятой Богородицы

Успение Пресвятой Богородицы

Успение Пресвятой Богородицы

Богоматерь с Младенцем

Деталь мозаики

Мраморные облицовки

Дверной проем

Капитель с ангелом

Мозаики экзонартекса

Мозаика Христос Вседержитель

Мозаика Христос Вседержитель

Феодор Метохит преподносит модель церкви Христу. Мозаика

Феодор Метохит преподносит модель церкви Христу. Мозаика

Мария Палеологиня

Детали мозаики

Купол

Свод

Мозаика экзонартекса: Деисис

Богородица с Младенцем

Экзонартекс

Апостол Петр. Мозаика

Апостол Павел. Мозаика

Мозаики свода экзонартекса

Мозаики свода экзонартекса

Мозаики свода экзонартекса

Мозаики свода экзонартекса

Сон Иосифа

Иоанн Креститель и Христос

Чудесное умножение хлебов и рыбы

Чудесное умножение хлебов и рыбы

Чудо в Кане Галилейской

Превращение воды в вино

Введение во храм Пресвятой Богородицы

Рождество Христово

Христос исцеляет Петрову тещу

Христос исцеляет

Христос исцеляет

Перепись

Избиение младенцев

Перепись: детали

Христос и Богородица

Параклисий

Параклисий

Параклисий

Страшный Суд

Страшный Суд: Христос и Богородица

Воскресение Христово

Воскресение Христово: деталь

Святители. Фреска

Святители. Фреска

Фрески параклисия

Фрески

Монастырь Хора

Фасад церкви Хора

Церковь Христа Спасителя в Полях (греч. ἡ Ἐκκλησία του Ἅγιου Σωτῆρος ἐν τῃ Χώρᾳ) из ансамбля монастыря в Хоре — наиболее сохранившая свой первозданный вид византийская церковь в Стамбуле (бывш. Константинополь). С 1948 года открыта для туристов как музей Карие (тур. Kariye Müzesi), входит в число стамбульских памятников Всемирного наследия.

Название происходит от того, что до возведения Феодосием II нынешних городских стен церковь стояла вне стен императорской столицы, к югу от Золотого Рога. Сохранившееся здание построено тщанием Марии Дука, тёщи императора Алексея Комнина, в 1077—81 гг. Уже через полвека часть сводов обрушилась, вероятно, из-за землетрясения, и младший сын Алексея профинансировал восстановительные работы.

Церковь Хора была вновь перестроена после прихода к власти Палеологов, в 1315—21 гг. Ктитором выступал великий логофет Феодор Метохит. Свои последние годы он провёл в монастыре обычным монахом (сохранился его ктиторский портрет). Заказанные им мозаики и фрески — непревзойдённое художественное достижение Палеологовского возрождения.

Во время осады Константинополя турками в 1453 году в монастырь была принесена икона Небесной Заступницы города — икона Богоматери Одигитрии. Через полвека турки заштукатурили все изображения византийского периода, чтобы обратить церковь в мечеть Кахрие-джами. Хора вернулась к жизни как островок Византии посреди современного исламского города в результате реставрационных работ 1948 года.

• Убранство придела

• Мозаика на сюжет бегства в Египет

• Свод южного купола нартекса

• Свод купола пареклесия

Ссылки

• На Викискладе есть медиафайлы по теме Хора
• Официальный сайт
• Кахрие-Джами // Большая советская энциклопедия : в 66 т. (65 т. и 1 доп.) / гл. ред. О. Ю. Шмидт. — М. : Советская энциклопедия, 1926—1947.

Редкие сюжеты в иконографии Воскресения Христова

Очистим чувствия и узрим неприступным
светом воскресения Христа блистающася…

(Канон Воскресению, песнь 1)

Дивный Пасхальный канон — «торжественная песнь радости о Победителе смерти и ада» — наряду с глубокими богословскими рассуждениями содержит столь яркие и образные описания самого события Воскресения Христова, что это творение преподобного Иоанна Дамаскина порой кажется своего рода иконографической программой, которую творец канонов заботливо предлагает не только самим иконописцам, но и тем, кто стремится вникнуть и в смысл изображенного события.

Последуем призыву, приведенному в качестве эпиграфа к нашей заметке: попробуем узреть то, что донесли до нас и о чем благоговейно умолчали святые евангелисты.

«Ныне вся исполнишася света, небо же и земля и преисподняя» (песнь 3)… Прежде чем перейти к рассмотрению редко встречающихся в современном церковном обиходе сюжетов Воскресения Христова, остановимся на широко известном «Сошествии во ад».

Сюжет «Воскресение Христово — Сошествие во ад» можно без сомнения назвать одним из наиболее распространенных иконографических сюжетов. Для православного сознания свет Воскресения Христова, воссиявший даже до преисподней, является такой же зримой реальностью, как и свет Фаворский в иконографии Преображения Господня.

Ранние изображения Сошествия во ад относятся к Х веку — это миниатюры рукописных Евангелий (в Иверском монастыре на Афоне и др.) и Псалтирей (например, Хлудовской IX в., находящейся в собрании ГИМ). Существует устоявшееся мнение, что литературной основой иконографии Сошествия во ад является апокриф — т.н. «Евангелие от Никодима». Это сочинение, приписываемое тайному ученику Христову Никодиму (Ин. 3:1–9, 7:50, 19:39), относится к II в., причем вторая половина апокрифа, возможно, появилась ещё во времена апостольские. Здесь как раз и содержится рассказ от лица двух воскресших после Воскресения Христова сыновей праведного Симеона Богоприимца о Сошествии Христа во ад: «И послышался голос, подобный голосам громов: Возьмите врата ваши, князи, и подымитесь, вереи адские, и войдет Царь славы.

И князь преисподних, видя, что дважды повторился этот голос, сказал, как бы не понимая: Кто этот Царь Славы? Давид, отвечая князю преисподней, сказал: я знаю слова этого восклицания, ибо они те же, которыми пророчествовал я под наитием Его Духа… И теперь, гнусный и страшный князь преисподней, открой врата твои, да войдет в них Царь Славы. Когда Давид говорил слова эти князю преисподней, Господь Величия снизошел в виде человека и осветил мрак вечный, и разрушил узы неразрывные, и помощь непобедимой силы посетила нас, сидящих в глубине мрака греховного и в тени смерти грешников».

В шестнадцатом веке святитель Макарий полностью переработал русский перевод Книги Никодима и включил его в свои Великие Четьи-Минеи. Так текст этого сочинения распространился на Руси; он известен во многих списках. Расширенный святителем Макарием текст содержит не только яркое описание события Воскресения Христова; Христос здесь показан как Праведный Судия, к возносят свои молитвы души праведных, спасаемые Им от ада преисподнего.

Но будет справедливым отметить, что Книга Никодима — не единственный источник рассматриваемой нами иконографии. О Сошествии во ад говорят, например, пророческие тексты Псалтири: Ты вывел из ада душу мою и оживил меня (Пс. 29:4); Взойду ли на небо — Ты там; сойду ли в преисподнюю — и там Ты (Пс. 138:8). У пророка Исайи читаем: Ад преисподний пришел в движение ради тебя, чтобы встретить тебя при входе твоем (Ис. 14:9). Апостол Петр, обращаясь к мужам Израильским и всем, живущим в Иерусалиме (Деян. 2:31–32), а также в своих посланиях, говорит, что, ожив духом, Христос находящимся в темнице душим, сошед, проповедан (1 Пет. 3:18–19). Толкуя 19-й стих 67-го псалма, апостол Павел говорит: «восшел» что означает, как не то, что Он и нисходил прежде в преисподние места земли? Он же есть и восшедший превыше небес, дабы наполнить все (Еф. 4:9–10); о победе Воскресшего Христа над смертью и адом говорится и в 1 послании к Коринфянам: …поглощена смерть победою. Смерть! где твое жало? ад! где твоя победа?.. Благодарение Богу, даровавшему нам победу Господом нашим Иисусом Христом! (1 Кор. 15:54, 55, 57).

Священное Предание содержит немало упоминаний о разрушении ада сходящим в него Спасителем; святитель Иоанн Златоуст в «Слове огласительном» вслед за пророком и апостолом восклицает: «Ад огорчися… ибо упразднися. Огорчися, ибо поруган бысть. Огорчися, ибо умертвися. Огорчися, ибо низложися… Где твое, смерте, жало? Где твоя, аде, победа? Воскресе Христос, и ты низверглся еси. Воскресе Христос, и падоша демони…» Для Иоанна Дамаскина, создававшего свои творения в VIII веке, сошествие Спасителя во ад — уже непреложный факт: «Смерти празднуем умерщвление, адово разрушение…» (песнь 7).

Обратим внимание на слова икоса: «Еже прежде солнца Солнце, зашедшее иногда во гроб…» В традиционной иконографии Сошествия во ад Спаситель изображен сходящим в преисподнюю, окруженный сиянием, пронизанный лучами, небесными кругами (мандорла) — знаменующими Его божественное достоинство и славу. Спаситель на этой иконе является как бы солнцем, сошедшим в преисподнюю. Все в Спасителе исполнено стремительного движения. Край одежды развевается и приподнят ветром, знаменуя молниеносность сошествия Спасителя во ад.

Приведенное нами описание иконы Сошествия во ад принадлежит иноку Григорию (Кругу), выдающемуся иконописцу Русского Зарубежья. Однако вместе с другим замечательным ученым и иконописцем, Л. Н. Успенским, инок Григорий считал, что из всех сюжетов Воскресения Христова, известных с раннехристианских времен, «единственно приличествующим является изображение жен-мироносиц у Гроба». Приведем здесь его размышления:

«Неоднократно в Церкви возникали разногласия по поводу того, как должен изображаться на иконе тот или иной праздник, тот или иной святой, то или иное богочеловеческое понятие. Вызывают разномыслие и различные, принятые в церковном обиходе, иконные изображения Воскресения Христова. Возникал и продолжает возникать вопрос о том, какие именно иконы Воскресения Христова правильно выражают смысл священного события, и какие иконы являются менее совершенными и желательными, и какие, наконец, вовсе недопустимы для поклонения и почитания как ложные, совершенно искажающие смысл события праздника и уводящие сознание верующих на темные тропы лживых образов, чувств и представлений, препятствуя постижению события, будучи непреодолимой преградой к нему, а не дверью, вводящей в светлый чертог церковного торжества».

Поддерживая мнение Леонида Успенского, инок Григорий пишет: «Воскресение Христово является таинством совершенно неведомым и непостижимым и не может быть изображено, ибо таким образом умалялась бы самая таинственная природа события» .

Но все, описанное в Евангелии, изобразить старались с достаточной (вернее, доступной для своего времени) полнотой, по крайней мере, начиная с III в. От ранних символических изображений Воскресения Христова — через содержащиеся в Ветхом Завете прообразы — к документальной иллюстративности, исторически точно отражающей Евангельские тексты. Далее — богословское осмысление победы Христа над адом и смертью, которое позволило создать замечательные композиции Сошествия во ад — многофигурные, очень выразительные (примером может служить икона конца XIV в. из Воскресенского собора Коломенского кремля, ныне находящаяся в Третьяковской галерее). Икон, изображающих Сошествие во ад, сохранилось немало, и это, несомненно, свидетельствует о том, что богословское осмысление «таинства неведомого и непостижимого» было постоянно востребовано — востребовано именно в иконографическом аспекте. В XVII в. получает распространение усложненная иконография Сошествия во ад: под влиянием западной живописи в композицию вводится сюжет «Восстание Христа из гроба», причем этот последний сюжет все чаще вытесняет привычное для русских храмов Сошествие во ад. «Восстающий из гроба» Спаситель показывается обычно обнаженным, в препоясании; Он парит над гробом, держа в руке древко с флагом, на котором изображен крест . Серьезных богословских оснований для такой композиции нет.

Исторические композиции, наглядно иллюстрирующие Евангельские тексты о явлениях Воскресшего Спасителя, не остались лишь достоянием истории — они встречаются и в храмовой росписи, и на иконах, правда, значительно реже, чем Сошествие во ад или «Восстание из гроба». Попробуем проследить, как развивалась иконография этих, ставших достаточно редкими, сюжетов, начиная от момента появления.

Одно из самых ранних изображений — римская рельефная пластина из слоновой кости, датируемая примерно 400 г. (хранится в Баварском национальном музее в Мюнхене).

В единой композиции здесь представлены Воскресение Христово и Вознесение. В левой части, внизу изображен гроб Господень в виде античного мавзолея. Это кубическое кирпичное основание с изящным резным карнизом; рядом с двустворчатой запертой дверью — небольшая ниша с рельефным изображением ростовой фигуры погребенного. Навершие гроба представляет собой ротонду с резным карнизом и декоративными двухколонными арочками, над которыми в медальонах находятся рельефные оплечные изображения предков погребенного. Ротонду венчает купол с резным украшением в виде розетки. Над гробом высится дерево (олива).

Рядом с гробом — уснувшие воины: один прислонил копье к гробу и стоит с закрытыми глазами, опираясь локтями на основание гроба; другой опустил голову на сложенные руки и спит, удобно опершись на гроб. К гробу подходят три мироносицы; их фигуры выражают робость и удивление: они увидели сидящего у входа в гроб ангела. Ангел (в те времена ангелов ещё изображали без крыльев) указующим жестом возвещает мироносицам о Воскресении Христа.

В правой верхней части рельефа изображена сцена Вознесения. Спаситель (Он изображен в виде безбородого юноши) поднимается по склону горы; навстречу Ему из облачного сегмента протянута десница Бога Отца. Чуть ниже, также на склоне горы — два апостола. Один из них благоговейно закрыл руками лицо и преклонил колени; другой в изумлении всплеснув руками, опускается на колени.

Отдельные сюжеты этой композиции получили дальнейшее развитие и встречаются в более поздних изображениях, но прямых аналогов этой композиции нет.

На более поздних изображениях жен мироносиц у гроба Ангел указывает им на лежащую в открытом гробе плащаницу. Изображение Ангела, благовествующего стоящим у пустого гроба мироносицам о Воскресении Христа, на протяжении нескольких столетий оставалось в Византийской иконографии единственным образом Воскресения.

На знаменитой фреске в сербском монастыре Милешева (ок. 1236 г.) Ангел в сияющих белых одеждах сидит у открытого входа в гробную пещеру и указывает на лежащую там плащаницу . Изображение Ангела соответствует описанию, приводимому евангелистом Матфеем: Ангел Господень, сошедший с небес, приступив, отвалил камень от двери гроба и сидел на нем; вид его был, как молния, и одежда его бела, как снег (Мф. 28:2, 3).

«На этой иконе изображаются жены, приносящие миро на гроб Спасителя и удостоверяемые Ангелом о Воскресении Христа. Перед женами изображается опустевший гроб Спасителя с оставленными пеленами и отдельно лежащим святым сударем. Ангел в белоснежных одеждах, восседающий на отваленном камне гробницы, возвещает женам радостную весть. Иногда изображается не один, а два Ангела. На основании евангельских повествований, Ангел или Ангелы являются первыми свидетелями и очевидцами Воскресения Христова, надо думать, первыми собеседниками Спасителя по Его Воскресении» .

Описанная композиция вполне соответствует тексту ипакои Святой Пасхи: «Предварившия утро яже о Марии и обретшия камень отвален от гроба, слышаху от Ангела: во свете присносущнем Сущаго с мертвыми что ищете, яко человека? Видите гробныя пелены: тецыте и миру проповедите, яко воста Господь, умертвивый смерть…» Этот текст вполне объясняет и то, что в православной традиции момент Воскресения Христова считался неизобразимым .

Неизобразимыми считали момент Воскресения, но не встречи с Воскресшим Христом, подробно описанные евангелистами. Первая из них, описанная Иоанном Богословом (Ин. 19:11–17), известна в иконографии (западного происхождения) под названием «Noli Me tangere» — «Не прикасайся Мене!» (Ин. 19:17).

Интересно сопоставить богослужебные тексты с особенностями иконографии этой и последующих встреч учеников с Воскресшим Спасителем. Описанная выше пластина из Мюнхенского музея перекликается с воскресным тропарем 1 гласа: «Камени запечатану от иудей…» Стоящая у гроба Мария Магдалина упоминается в тропаре 6 гласа («…и стояше Мария во гробе, ищуще Пречистаго Тела Твоего»). О Сошествии во ад говорится в тропаре 2 гласа: «Егда снизшел еси к смерти, Животе Безсмертный, тогда ад умертвил еси блистанием Божества…»; 6 гласа: «Пленил еси ад…»

Чинопоследования Недель по Пасхе содержат воспоминания и осмысление встреч учеников с Воскресшим Христом; эти явления Воскресшего нашли отражение и в иконографии. Наиболее известна композиция «Уверение Фомы». Композиция получает распространение с начала XI в.; наиболее ранним памятником являются мозаики собора монастыря Хосиос Лукас в Фокиде. К середине XI в. относится изображение Уверения Фомы на фреске Софии Киевской . «Блаженный Близнец», испытующий «любопытною десницею» прободенные ребра своего Воскресшего Учителя, стал одним из наиболее часто встречающихся персонажей в композициях, посвященных Воскресшему Спасителю.

Несколько реже встречаются композиции с Марией Магдалиной («Не прикасайся Мене!») и с женами мироносицами. Из самых ранних изображений можно назвать прекрасные мозаики

VI в. собора Сант-Аполлинаре Нуово в Равенне и фрески Софии Киевской .

Отметим интересную деталь композиции с Марий Магдалиной, подтверждающую западное происхождение этого сюжета. Мария Магдалина изображалась коленопреклоненной, с распущенными волосами . Именно так изображена равноапостольная Мария на критской иконе XVI в. и на фреске того же времени в соборе святителя Николая афонского монастыря Ставроникита .

Ещё один редкий сюжет, связанный с явлениям Воскресшего Христа Своим ученикам, — встреча в Галилее; он именуется также «Отослание учеников на проповедь». Самое раннее изображение находится в нашей Софии Киевской .

Очень интересен цикл фресок XVI в. с изображением явлений Воскресшего Христа в упомянутом уже монастыре Ставроникита: он практически иллюстрирует воскресные евангельские чтения. Эти фрески следуют непосредственно за изображением Страстей Христовых. После сюжета Оплакивания Христа и Положения во гроб следует композиция «Жены мироносицы у гроба». В отличие от древнего рельефного изображения детали евангельского рассказа представлены здесь весьма точно: гроб Христов, высеченный в каменистой горе, покрыт тяжелым камнем; камень «запечатан от иудей» — обвязан вдвое прочной веревкой, поверх которой наложена печать.

В другой части композиции Ангел, «сидящий на камени гробном», показывает мироносицам на лежащие в гробе пелены и головной плат, который был на главе Его, не с пеленами лежащий, но особо свитый на другом месте (Ин. 20:7).

Далее следуют сюжеты «Уверение Фомы», «Явление Воскресшего Христа апостолам в Галилее», «Явление в Эммаусе». Все композиции насыщены массой тонких деталей, не только иллюстрирующих, но подчас и комментирующих евангельский рассказ. Так, в сюжете «Явление в Эммаусе» появляются безмолвные свидетели беседы Христа в Лукой и Клеопой — это слуги, подающие пищу участникам чудесного ужина в Эммаусе. Их трое: служанка, высунувшаяся из окошка и подающая слугам миски с едой, и два слуги, подносящих блюда к столу. Они в характерных головных уборах — один в сирийском головном платке, другой — в высокой меховой шапке.

В цикле фресок, иллюстрирующих евангельские чтения Недель по Пасхе, представлены также сюжеты исцеления расслабленного (неделя 4), беседа с самарянкой (неделя 5-я), исцеление слепого (неделя 6-я). Ещё одно удивительное по лаконичной выразительности изображение — третье явление Воскресшего Христа Своим ученикам (Чудесный лов рыбы Ин. 21:1–14). Эта композиция известна с XIII века, впервые она встречается в росписи собора святой Софии в Трапезунде . На афонской фреске, как всегда, приведена масса интересных деталей: это и сеть, заброшенная по правую сторону лодки — её безуспешно пытаются вытащить апостолы-рыболовы. Это и «препоясавшийся епендитом» апостол Петр, плывущий к берегу, это и разложенная на огне рыба. Фрески Ставроникиты написаны в XVI в. критским художником Феофаном.

Дальнейшее развитие иконографии Воскресшего Христа шло по пути усложнения композиции и введения в нее дополнительных деталей. Такова, например, ярославская икона «Восстание Христа из гроба и Сошествие во ад» конца XVII в. из церкви Илии Пророка. Наряду со знакомыми сюжетами Воскресения Христова и явлений Воскресшего Христа в ярославской иконе представлено огромное количество персонажей и новых сюжетов.

Вот некоторые из этих новых деталей композиции. В левом нижнем углу иконы изображена темница, на фоне которой ангелы побивают персонифицированный ад или сатану. В верхнем правом углу ангел ведет в рай длинную вереницу спасенных праведников. Первым в рай, где уже находятся Енох и Илия, вступает благоразумный разбойник; он держит в руке крест.

Верхняя часть иконы — западной иконографии — это «Восстание Христово» с упавшими ниц стражами и парящим над ними Спасителем. Нижняя половина — Сошествие во ад традиционной православной иконографии. Кроме сюжетов, связанных с Воскресшим Христом, на иконе представлены также сцены страстного цикла: Распятие, Положение во гроб. Над «Восстанием Христовым» изображено миниатюрное Вознесение Господне. По-видимому, иконографические новшества можно объяснить стремлением подробно проиллюстрировать богослужебные тексты Пасхи; в краткой форме их содержание представлено в пасхальном кондаке: «Аще и во гроб снизшел еси, Безсмертне, но адову разушил еси силу, и воскресл еси яко победитель, Христе Боже. Женам мироносицам вещавый: радуйтеся, и Твоим апостолом мир даруяй, падшым подаяй воскресение» .

Долгий исторический путь формирования иконографии Воскресения Христова дает примеры неожиданных художественных решений, связанных с богословским осмыслением не только текстов Священного Писания, но и его святоотеческих толкований, богослужебных текстов, а также заимствований из западной иконографической традиции — не всегда оправданных, но подчас весьма интересных.

Протоиерей Николай Погребняк

Источники и литература:

1. Антонова В.И., Мнева Н. Е. Каталог древнерусской живописи XI — начала XVIII вв. (Гос. Третьяковская галерея). Т.1–2. М.,1963.
2. Брюсова В. Г. Русская живопись 17 века. М., 1984.
3. Иулиания, мон. (Соколова М.Н.) Труд иконописца. , 2005.
4. Квливидзе Н. В. Иконография Воскресения Иисуса Христа. — ПЭ, Т. 9. С. 421–423.
5. Колпакова Г.  С. Искусство Византии. Т.1–2. СПб., 2004.
6. Кондаков Н.  П. Лицевой иконописный подлинник. Т.1. Иконография Господа Бога нашего и Спаса Иисуса Христа. СПб., 1905.
7. Круг Григорий, инок. Мысли об иконе. Париж, 1978.
8. Лазарев В. Н. История византийской живописи. Т. 1–2. М., 1986.
9. Масленицын С. И. Писал Семен Спиридонов. М., 1980.
10. Покровский Н. В. Евангелие в памятниках иконографии, преимущественно византийских и русских. СПб., 1892. (Репринт: М., 2001).
11. Успенский Л.  А. Богословие иконы Православной Церкви. Париж, 1989.
12. Фельми Карл Христиан. Иконы Христа. М., 2007.
13. Филарет (Гумилевский), архиеп. Исторический обзор песнопевцев и песнопения греческой Церкви. СПб., 1902 (Репринт: СТСЛ, 1995).
14. Chatzidakis M. The Cretan painter Theophanis. Mount Athos, 1986.

Источник: Журнал Московской епархии

Редкие сюжеты в иконографии Воскресения Христова

Иконография Пасхи, Светлого Христова Воскресения

У многих людей при посещении храмов в дни Святой Пасхи может возникнуть легкое недоумение – на центральном аналое (так называется подставка для икон) в разных церквях могут лежать разные по своему сюжету иконы этого праздника. В одном месте верующий увидит изображение Христа, выходящего из отворенной пещеры. В другом случае перед ним предстанет более сложная композиция, на которой Спаситель выводит людей из ада.

Оба сюжета считаются пасхальными. Они в равной мере вошли в традицию Русской Православной Церкви, что иногда порождает недоумение у верующих. Ведь обычно то или иное новозаветное событие изображается одинаково вне зависимости от иконописной школы или эпохи. Но вот с Пасхой получилось иначе – она имеет сразу два иконографических типа изображения. Так что же символизируют собою те элементы, которые мы видим на иконах светлого Христова Воскресения?

Наиболее древними образцами пасхальной иконографии считаются византийские миниатюры, фрески, мозаики и рельефы. На них, как правило, изображено событие, изложенное в апокрифическом (то есть не вошедшем в Библию) евангелии от Никодима. Вот отрывок, положенный в основу первых пасхальных икон:

И тотчас Царь славы, крепкий Господь силою Своею попрал смерть, и схватив Диавола, увязал его, предал его муке вечной и увлек земного отца нашего Адама и пророков, и всех святых, сущих в аду, в Свое пресветлое сияние (XXII).

В учении всех древних христианских Церквей утверждение о том, что Христос после Своей телесной кончины сошел в ад, является принципиальным моментом. Сошествие Спасителя в места пребывания душ всех умерших людей было продолжением той миссии, ради которой Господь воплотился, стал Человеком, принял страдания, поругания и смерть. Поскольку после грехопадения всякий человек независимо от личного благочестия или греховности направлялся именно в ад, то и Иисус как истинный Человек идет Своей душой туда же. Однако как истинный Бог Он не только свободен от власти тьмы над Собою, но и Сам имеет власть разрушить адские чертоги, освободив оттуда всех, кто там оказался. Эти ключевые моменты и отображены на византийской иконе Воскресения Христова.

Практически все византийские изображения строятся по таким принципам:

– Фигура Христа расположена в центре, на фоне нескольких окружностей, из нее исходят стилизованные лучи. Все это символизирует небесную славу Спасителя, Его божественное достоинство и могущество. Ведь, согласно учению святых отцов, Господь даже в аду не переставал быть Богом.

– В руках Иисус держит Крест, поскольку именно этим страшным орудием казни Он благоволил совершить дело спасения.

– Одежда на Христе изображена весьма необычным образом. Если присмотреться, то заметно, что края Его плаща не свисают, как обычно, а парят в воздухе, походя больше на крылья херувима. Такой живописный прием неудивителен: икона показывает не то, как Господь спускается в ад, а то, как Он уже поднимается оттуда. Потому и складки одежды столь характерно вздуты – едва достигнув преисподней, Спаситель начинает движение вверх. Именно это движение и передают иконописцы с помощью развевающегося плаща.

– Под ногами Христа зияет черная бездна. На многих иконах среди густой черноты просматривается антропоморфная фигура. Это – сатана, поверженный Спасителем и связанный до дня второго пришествия. Иногда вместе с сатаной иконописцы помещают и других бесов. Бывает и так, что дьявол показан в паре с еще одним темным субъектом. Это – персонифицированное изображение самого ада, побежденного Христом.

– Примечательно, что ноги Господа не касаются черной пропасти под Ним. Он полностью над нею. Это еще раз подчеркивает, что изображаемое событие происходит не в глубинах ада, а вне него.

– Христос стоит на двух скрещенных продолговатых плитах, а еще ниже разбросаны обломки металлических предметов. Это – створки адских ворот, которые Господь сокрушил Своим могуществом. А обломки – это замки, цепи, засовы, петли и прочие элементы все тех же ворот. Именно так в древности изображались победители и покорители вражеских городов – стоящими на сломанных досках.

– Фон, на котором разворачивается сюжет (если не брать во внимание пропасть под ногами Спасителя), – золотой, желтый, оранжевый или песчаный. Эти цвета символизируют собою царское достоинство Христа, а также неземную, вечную славу Спасителя, Его благодать. Кроме того, фон не просто золотой, а в виде золотых стилизованных скал, которые в иконографии являются символом небесного царства. Все перечисленные элементы еще раз указывают, что событие происходит вне ада, на пути к раю.

– Среди людей, которых выводит Христос, прежде всего выделяются Адам и Ева. Они обычно изображены встающими с колен – символ того, что до этого они находились в падшем состоянии, но теперь Господь их восстанавливает в былом величии. Примечательно, что рука Адама, за которую нашего праотца выводит из ада Сам Господь, – обвисшая и слабая. Это тоже символ – символ невозможности спасения без Бога.

Вот такие детали мы видим на иконе Воскресения. Западный вариант этого образа немного отличается от византийских образцов – в них Господь не исходит из ада, а входит в него. Но, в принципе, обе вариации очень похожи, и отличия между ними заметны только при внимательном рассмотрении. В качестве примера западного «Сошествия в ад» можно привести знаменитую фреску Андреа Бонаиути да Фиренце во флорентийской церкви Санта-Мария-Новелла (середина XIV века).

Общая идея и византийского, и западноевропейского пасхального изображения Христа в аду созвучна теме Исхода народа Израильского из Египта. Как некогда Моисей освободил евреев от рабства, так и Христос исходит в преисподнюю и освобождает томящиеся там души. И не просто освобождает, а переводит их в царство Правды и Света.

Но существует и другой тип пасхальной иконы. На ней изображен Христос, выходящий из открытой погребальной пещеры. Иногда можно увидеть не пещеру даже, а просто саркофаг с откинутой крышкой. Также довольно часто по сторонам от Спасителя показаны ангелы и/или римские воины, в страхе попадавшие ниц от такого видения.

В XVII – XIX веках эта икона получила очень широкую популярность у нас на Руси. В Европе же она стала распространенной еще раньше. Причина всеобщей народной любви к ней довольна проста – эта икона почти не имеет никаких символических деталей и показывает вполне земной момент. Сюжетно она более привычна и доступна для восприятия молящегося. Но многие исследователи указывают на неточности и несоответствия изображения догматической традиции Церкви.

– Евангельское повествование говорит об ангелах, сидящих не снаружи, а внутри гроба.

– Воины, часто изображаемые на подобных иконах спящими, не могли спать, поскольку в римской армии дисциплина была железной, и сон на карауле карался смертью.

– Самое же главное несоответствие церковному преданию состоит в том, что для выхода Христа из гроба не нужно было отваливать камень от входа в пещеру. Тело Христово после Воскресения не знает никаких внешних преград. По преданию, Спаситель покинул гробницу без каких-либо внешних эффектов, а воины полночи стерегли пустую камеру. Ангелы появились лишь под утро, чтобы отвалить камень и показать всем, что Христос уже воскрес.

Тем не менее, и древняя византийская композиция, и более новое изображение Христа у пещеры относятся к одному Празднику – Воскресению Господню. Дню, когда все мы ликуем и радуемся той победе над злом и смертью, которую принес в мир Воскресший Спаситель.

Пасха — Светлое Христово Воскресение в русской живописи

Православие — религия Пасхи. Важно не только то, что Бог воплотился, но и зачем. Св. Ириней Лионский сказал: «Бог стал человеком, чтобы человек стал Богом». Этот праздник указывает высоту, к которой должен стремиться человек. Русская иконопись, а за ней и живопись, подчеркивали светоносность, преображенность Христа и его последователей. В восточно-христианской традиции к теме Пасхи тесно примыкает сюжет Сошествия во ад, откуда Христос освободил праведников, что стало еще одним символом победы над смертью.

Источники репродукций: АrtLib, Арт-каталог, Исаакиевский собор, Неофит, Русская икона, Русская живопись, etnaa — русская живопись, Библиотека Якова Кротова, ArtScroll.RU, Галерикс

Сошествие во ад

Сошествие во ад.
Эскиз образа иконостаса храма Воскресения Христова в Петербурге (Спас на Крови).
М. В. Нестеров. 1895 г.
Б. на к., темпера, тушь, бронза, соус, графитный карандаш. 40,4х51,2
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург
Сошествие во ад.
Оригинал для мозаики иконостаса храма Воскресения Христова.
М. В. Нестеров. 1897 г. Холст, масло. 146,5х93.
Омский областной музей изобразительных искусств им. М. А. Врубеля
Сошествие во ад.
По оригиналу М. В. Нестерова
Мозаика храма Воскресения Христова (Спаса на крови), Санкт-Петербург
Источник: блог Мозаика и не только

Сошествие во ад.
В. М. Васнецов. 1896–1904 гг. Акварель.
Эскиз мозаики для Георгиевской церкви в Гусь-Хрустальном.
Государственная Третьяковская галерея, Москва

Сошествие во ад.
В. М. Васнецов. 1896–1904 гг. Холст, масло.
Запрестольный образ в правом приделе Георгиевской церкви в Гусь-Хрустальном.
Картина демонстрировалась в 2010 г. на выставке в Государственном музее истории религии, Санкт-Петербург

Сошествие во ад.
Николай Андреевич Кошелев. 1900 г. 200х350.
Страстной цикл росписи церкви святого Александра Невского,
Александровское подворье Императорского Православного Палестинского Общества, Иерусалим
Источник: Википедия

Воскресение Христа

Воскресение Христово.
А. Л. Шустов. 1810 г.
Казанский собор, Санкт-Петербург

***

Воскресение Христа.
К. А. Штейбен. 1843–1854 гг. Холст, масло.
Живописная работа в нише пилона Исаакиевского собора

***

Христос воскресший.
К. П. Брюллов. 1840-е гг. Холст, масло. 177х89.
Эскиз для храма Христа Спасителя в Москве.
Замысел не осуществлен.
Государственный Русский Музей, Санкт-Петербург

***

Иисус Христос.
В.Е Маковский. 1893 г. Холст, масло, 79×45.
Государственный Русский Музей, Санкт-Петербург

Иисус Христос.
В.Е Маковский. 1894 г.

***

Воскресение. Эскиз
А. А. Иванов

***

Воскресение Христа.
Алексей Егоров. 1823–24 гг. Голубая бумага, бистр, перо,графит.28,1х43,8.
Набросок для церкви штаба прусского короля в Кракове
Воскресение Христово.
Егоров А.Е. Иллюстрация для журнала «Нива»

***

Воскресение Христово.
Клавдий Васильевич Лебедев. 1901 г.
Церковно-археологический кабинет МДА

***

Воскресение Христово.
Билибин И. Я. Эскиз фрески для храма Успeния Богородицы в Ольшанах

***

Воскресение Иисуса Христа.
Валериан Степанович Крюков (1838-1916)

***

Воскресение.
М. А. Врубель. 1887 г. Бумага, акварель, графит, карандаш. 22,5х35,5.
Эскиз неосуществленной росписи Владимирского собора в Киеве.
Киевский музей русского искусства
Воскресение. Триптих.
Эскиз росписи Владимирского собора в Киеве.
М. А. Врубель. 1887 г.

***

Воскресение.
Эскиз росписи алтарной стены северного придела на хорах Владимирского собора
М. В. Нестеров. 1890 г. Бумага на картоне, гуашь, золото. 40,9х34
Государственная Третьяковская галерея
Воскресение.
М. В. Нестеров. 1890 г.

Воскресение Господне.
Эскиз запрестольного образа левого придела Владимирского собора в Киеве
М. В. Нестеров. Нач. 1890-х. Холст, масло. 88,5х110,5
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург
Воскресение.
Нестеров Михаил Васильевич. 1890 г. Бумага на картоне, гуашь, золото. 40 x 34.
Эскиз росписи алтарной стены северного придела на хорах Владимирского собора
Государственная Третьяковская галерея
http://www.art-catalog.ru/picture.php?id_picture=14961
Воскресение.
Нестеров Михаил Васильевич. 1891 г.
Роспись алтарной стены северного придела на хорах Владимирского собора
http://www.art-catalog.ru/picture.php?id_picture=15219

Воскресение.
М. В. Нестеров. 1890-е. Бумага, акварель. 50,8х27,7
Государственный музей истории религии
Воскресение Христа.
М. В. Нестеров. 1922 г. Дерево, масло. 120х77
Государственный музей истории религии

Воскресение.
Оригинал для мозаики южного киота храма Воскресения Христова
М. В. Нестеров. 1894 г. Холст, масло. 142х79
Государственный музей истории религии
Воскресение.
Мозаика южного киота храма Воскресения Христова.
М. В. Нестеров
http://www.art-catalog.ru/picture.php?id_picture=15088

Воскресение Христа.
По оригиналу М. В. Нестерова
Мозаика храма Воскресения Христова (Спаса на крови), Санкт-Петербург

Главная утверждающая тема – надежда и спасение – нашла отражение в мозаике М. В. Нестерова Воскресение Христа на северном фасаде храма. На золотом фоне проема гробницы возвышается воздушная фигура Спасителя в белой погребальной плащанице, с тонким красным крестом в левой руке. Несмотря на смиренное выражение лица Господа весь Он – воплощение торжества жизни над смертью. Справа – бесплотная фигура ангела с развернутыми крыльями. Неяркий, сдержанный колорит, некоторая внешняя вялость помешали созданию яркого монументального образа Иисуса Христа. Источник: блог Мозаика и не только

Воскресение Христово.
Нестеров Михаил Васильевич. 1895 г. Эскиз мозаики северного фасада храма Воскресения Христова
Бумага на картоне, графитный карандаш, акварель, гуашь, бронза. 37 x 63 см
Государственный Русский музей
http://www.art-catalog.ru/picture.php?id_picture=15209

Воскресение Христово.
Мозаика северного фасада храма Воскресения Христова.
Нестеров Михаил Васильевич (1862 — 1942)
http://www.art-catalog.ru/picture.php?id_picture=15210

***

Воскресение Христово.
П. И. Бромирский. 1918 г.

Великое Воскресение.
Василий Кандинский. 1911 г. Темпера, глазурь, серебро на стекле, 24×24.
Мюнхен, Германия. Городская галерея в Ленбаххаузе

Импрессия VI (Воскресенье)
Василий Кандинский. 1911 г. Холст, масло,107×95.
Мюнхен, Германия. Городская галерея в Ленбаххаузе

Жены-мироносицы у Гроба

Мироносицы.
Григорий Григорьевич Гагарин (1810-1893)

Жены-мироносицы.
Мария Башкирцева. Эскиз. 1884 г. Холст, масло. 46х38,5.
Саратовский музей им. Радищева

Вестники Воскресения.
Николай Николаевич Ге. 1867 г.

Жёны-мироносицы у Гроба Господня.
А.Л. Витберг. 1811 г. Холст, масло.
Из собрания Государственного музея истории религии

Жены-мироносицы.
М. В. Нестеров. 1889 г. Холст, масло. 73х38.
Эскиз одноименной картины, впоследствии уничтоженной автором
Государственная Третьяковская галерея
Инв. номер: 27820
Поступление: Приобр. в 1947 у Елизаровой
Жены-мироносицы
М. В. Нестеров. Холст, масло.
Сумский художественный музей

Воскресение (Утро Воскресения). Триптих.
М.В. Нестеров 1908-1909 гг. Бумага, гуашь. 49 x 55.
Эскиз к росписи южной стены церкви Покрова Богородицы
Государственная Третьяковская галерея
http://www.art-catalog.ru/picture.php?id_picture=15151

Воскресение.
М. Нестеров. 1910 г.
Роспись южной стены церкви Покрова Богородицы Марфо-Мариинской обители
Ангел, сидящий на гробе.
М. В. Нестеров. 1908 г.
Фрагмент композиции Воскресение в Покровском храме Марфо-Мариинской обители в Москве

Жены-мироносицы у гроба Господня (Воскресение Христово).
М. В. Нестеров. 1899-1900 г. Бумага на картоне, графитный карандаш, гуашь, бронза. 31×48.
Эскиз росписи южной стены церкви во имя благоверного князя Александра Невского
Государственный Русский музей
http://www.art-catalog.ru/picture.php?id_picture=15178

Ангел отваливает камень от гроба
А. А. Иванов. 1850-е. 26х40.
Государственная Третьяковская галерея, Москва

И вот, сделалось великое землетрясение: ибо Ангел Господень, сошедший с небес, приступив, отвалил камень от двери гроба, и сидел на нем. Евангелие от Матфея

Явление Христа Марии Магдалине.
А. Е. Егоров. 1818 г.

Явление Христа Марии Магдалине после Воскресения.
А. А. Иванов. 1835 г. 242х321.
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург

Мария стояла у гроба и плакала. И, когда плакала, наклонилась во гроб, и видит двух Ангелов, в белом одеянии сидящих, одного у главы и другого у ног, где лежало тело Иисуса. И они говорят ей: жена! что ты плачешь? Говорит им: унесли Господа моего, и не знаю, где положили Его. Сказав сие, обратилась назад и увидела Иисуса стоящего; но не узнала, что это Иисус. Иисус говорит ей: жена! что ты плачешь? кого ищешь? Она, думая, что это садовник, говорит Ему: господин! если ты вынес Его, скажи мне, где ты положил Его, и я возьму Его. Иисус говорит ей: Мария! Она, обратившись, говорит Ему: Раввуни! — что значит: Учитель! Иисус говорит ей: не прикасайся ко Мне, ибо Я еще не восшел к Отцу Моему; а иди к братьям Моим и скажи им: восхожу к Отцу Моему и Отцу вашему, и к Богу Моему и Богу вашему. Мария Магдалина идет и возвещает ученикам, что видела Господа и что Он это сказал ей. Евангелие от Иоанна

Картина повергла в восхищение Академию. «Какой стиль!» – изрек перед нею почтенный профессор Егоров. Больше ничего говорить и не надо было, все стояли в восхищении. Это был единственный общественный успех в жизни Иванова, доставивший ему известность. Ему было присуждено звание академика, что открывало блестящие возможности для карьеры. Неофит.ру

Иисус Воскресший и Мария Магдалина.
Клавдий Васильевич Лебедев.
Церковно-археологический кабинет МДА

Явление Христа Марии по Воскресении.
Михаил Васильев (?). Втор.пол. XIX века. Масло, картон, 67,5×43.
Государственный Русский Музей, Санкт-Петербург
Источник: Библиотека Якова Кротова

Христос и Мария Магдалина (Утро Воскресения).
И. Е. Репин. 1920–1922 гг. Холст, масло, 212х141.
Частное собрание, Москва

Тему встречи Магдалины с воскресшим Христом трактовали десятки художников всех времен и стран, от мастеров Возрождения до Александра Иванова, но все их композиции в основном были построены на появлении Христа где-то вдали от своей гробницы, в прежнем виде и обычной одежде.
Не то у Репина, давшего новое, небывалое, смелое решение. У него действие происходит у самого склепа. Магдалина, по мысли художника, пошла на рассвете к дорогой для нее гробнице и тут-то и натолкнулась на Христа, только что отвалившего камень и вышедшего на волю. Он еще весь укутан пеленами, движения его скованы, жесты не свободны, руки прижаты к телу.
Первоначально его левая рука была еще более прижата к груди, следы ее ясно видны. Голова Магдалины писана с Веры (дочь художника), но черты лица значительно утончены и облагорожены. Взгляд чисто репинский, хорошо знакомый нам по мальчику в «Не ждали», по царевичу в «Иване Грозном», по юноше в «Николае Мирликийском», по раненому в «Дуэли». Этот экзальтированный взгляд у Магдалины излишне утрирован, да и глаз не сидит в орбите, что значительно снижает ценность картины. Очень удалось Репину предрассветное небо с ползущим по нему розовым облаком. Оно прекрасно наблюдено и передано жизненно. Илья Репин

Весть о Воскресении.
Н. Н. Ге. 1866 г. Холст, масло. 59×95.
Киевский музей русского искусства

Возвестила радость плачущим.
Из цикла картин «Из жизни Христа».
В. Д. Поленов. 1899 г. Холст, масло. 141×80
Самарский художественный музей, Самара

Христос с учениками после Воскресения

Христос среди учеников после Воскресения.
И. Е. Репин. 1886 г. Бумага, граф.карандаш.
Эскиз композиции.
Государственный Русский Музей, Санкт-Петербург

Явление воскресшего Господа двум ученикам, шедшим в Эммаус.
К. Лебедев. Хромолитография. Бумага, графика.
Изд. Москва, начало XX в.
Из собрания Государственного музея истории религии

Христос на пути в Эммаус.
Алексей Егоров. 1820-е. Бумага синяя, сепия, кисть, карандаш, 25,8×18,2
Государственный Русский Музей, Санкт-Петербург
Христос является ученикам на пути в Еммаус
Егоров А.Е. Гравюра. 27,3×19,6

Явление Христа ученикам по Воскресении.
А. А. Иванов. 1850-е гг.

Явление Христа на пути в Эммаус.
Михаил Васильевич Нестеров. 1895 г. Бумага на картоне, темпера, бронза, графитный карандаш.
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург
На пути в Эммаус
Михаил Васильевич Нестеров. 1897 г. Холст, масло. 71,5х98,5.
Красноярский художественный музей им. В. И. Сурикова, Красноярск

Явление воскресшего Господа апостолу Фоме.
К.В. Лебедев. Хромолитография. Бумага, графика.
Изд. Москва, начало XX в.
Из собрания Государственного музея истории религии