Алгоритм спасения (Обо́жение как смысл
Жертвы Христовой)

Богословский термин «обожение» можно понимать как синоним спасения человека. Жертва Иисуса Христа — то, благодаря чему это стало возможным и основная часть замысла о спасении. Об этом рассуждает автор статьи, прослеживая отношения Бога и человека в библейской истории.

Не так давно на страницах интернета появилась небольшая богословская статья «Учение В.Н. Лосского о обожении». Автор этой работы, аспирант МПДА Евгений Ефремов, кроме всего прочего, сетует на незаслуженное забвение и недостаточное внимание со стороны современного богословия к теме обо́жения человека. Е. Ефремов пишет: «О недостаточном внимании со стороны православных богословов к краеугольному вопросу спасения еще в начале XX века говорил русский богослов, церковный историк, патролог, профессор Московской духовной академии новомученик Иоанн Васильевич Попов. В своем очерке под названием «Идея обожения в древневосточной Церкви» он сказал буквально следующее: «Идея обожения, которая является в современном богословии совершенно забытой, составляла самое зерно религиозной жизни христианского Востока». Убедиться в справедливости слов профессора можно, взяв в руки любой современный учебник по систематическому изложению православного догматического богословия, где вопросу обожения уделяется всего несколько страниц».

О причинах, которые привели к «забвению» современным богословием понятия «обо́жение», говорит Митрополит Илларион (Алфеев) в своей книге «Православие»: «Термин «обожение» не встречается в Священном Писании и мало знаком современному человеку. Гораздо понятнее и гораздо шире используется традиционный христианский термин «спасение». Данный термин указывает на спасение от чего-то: от греха, от власти диавола, от смерти и ада. «Спасение» является антонимом «гибели». Однако в восточнохристианской традиции спасение воспринималось не только как исправление последствий грехопадения, как освобождение от власти диавола, но прежде всего как осуществление той цели, к достижению которой человек призван как сотворенный по образу и подобию Божию. Для описания этой цели и средств к ее достижению восточные отцы использовали термин «обожение». В основе же своей учение об обожении — не что иное, как учение о спасении, только выраженное на языке восточнохристианского богословия».

В определенной степени можно согласиться с митрополитом Илларионом в том, что «учение об обожении — не что иное, как учение о спасении». И, тем не менее, мы должны признать, что у каждого из этих понятий имеется своя «специфика» действования. Подобное разграничение действований хорошо видно на фоне синергии, то есть совместного духовного делания Бога и человека, когда вклад «соработников» в общее дело спасения человека далеко не равнозначен. Человек со своей стороны может лишь возжелать и в определенной степени приуготовить себя к спасению, но обо́жение недостижимо человеческими усилиями, это дело Благодати Божией.

В связи с ограниченностью, а порой совершенным отсутствием доступной для понимания человеческим разумом информации по части действия Божией Благодати, богословие располагает чрезвычайно ограниченной «площадкой» для рассуждений. Человеку невообразимо сложно что-либо добавить к словам «дело Благодати Божией». Можно ли вообще понять, как собственно происходит спасение, в чем его суть, каков «механизм» и алгоритм действия Благодати Божией и как совершается наше обо́жение? Вряд ли когда-либо человеку удастся во всей полноте ответить на поставленные вопросы, но тем не менее мы попробуем, сколько это возможно в рамках ограниченных человеческих рассуждений, осветить некоторые аспекты поднятой темы.

Для того, что бы понять «механизм» действия Благодати Божией, мы попытаемся построить и обосновать логическую цепочку, или некий алгоритм библейских событий и действий Божиих, направленных на обо́жение человека. Прежде всего обратимся к первоначалам, а именно к идее сотворения мира, и определим, ради чего Бог сотворил этот мир.

Выше мы уже приводили слова митрополита Иллариона, где он говорит о том, что обо́жение является целью, к достижению которой человек призван как сотворенный по образу и подобию Божию. Подтвердить данное утверждение можно словами преподобного Максима Исповедника, который, рассуждая об изначальной предназначенности природы человека к обо́жению, говорит: «Сделаемся богами через Господа, потому что именно для этого человек получил существование — Бог и Господин по природе». Преподобный говорит о цели создания человека, но так как человек — это венец Творения, то необходимо признать, что обо́жение человека и есть та цель, ради которой Господь сотворил мир.

Подобный вывод можно сделать, если прибегнуть и к обычным логическим рассуждениям. Человеческому разуму не дано проникнуть в тайну сущности Бога, поэтому если мы говорим о Боге, то вынужденно рассуждаем лишь о присущих Ему качествах. Любое из качеств, которым мы определяем Бога, будет взято нами в максимально превосходной, совершенной степени. Если мы говорим, что Бог есть Любовь, то признаем, что в мире не существует любви выше той, которая присуща Богу. «Забудет ли женщина грудное дитя свое, чтобы не пожалеть сына чрева своего? но если бы и она забыла, то Я не забуду тебя», — говорит Господь (Ис. 49:15). История человечества изобилует множеством примеров «всемогущих» царей и правителей, но только для Всемогущего Бога по настоящему все возможно: «Невозможное человекам возможно Богу» (Лк. 18:27).

Правило «превосходнейшей степени» относится к любому присущему Богу качеству. Поэтому если мы говорим о Боге Творце, то в отношении реализации безграничного Божественного Творческого потенциала мы должны определить максимально высокую творческую задачу.

Сотворение Бога — высочайшая из возможных задач, которую мог бы поставить перед собой Всемогущий Творец. Обратим внимание на то, как Господь творил мир: «И сказал Бог, <…> и стало» (см. Быт. 1) Что великого в этом действии для Бога? Для того чтобы спроектировать и создать самый простой кирпич, нам, человекам, потребуется приложить гораздо больше усилий, чем приложил Господь, когда творил окружающий нас мир.

Создание человека, если сравнивать это действие с первым актом творения, — уже более серьезная задача, но и она «потребовала» от Бога лишь мгновение для предварительного Божественного Совета (см. Быт. 1:26). Поэтому если мы говорим о существенных, истинно значимых вещах, то единственной целью достойной безграничного Божьего Творческого потенциала может быть лишь творение бога. Здесь уже в самой формулировке задачи — «творение бога» — лежит непреодолимое противоречие, так как «нетварность» является одним из основных Божественных признаков. Бога нельзя сотворить, и тем не менее решение этому противоречию было найдено. Господь предлагает сотворенному человеку стать богом по собственной, свободной его воле. И далее своим божественным промыслом Господь направляет ход всей библейской истории к достижению поставленной цели, то есть к обо́жению человека. Итак, первый шаг в этом направлении — это творение мира, той исторической площадки, на которой будет разворачиваться последующее действо.

Второй шаг — творение Богом человека, свободного существа, призванного стать богом по благодати. Необходимо ответить на вопрос, каким образом можно получить божественное достоинство по благодати? Если провести аналогию, то одним из вариантов приобретения княжеского, дворянского и других подобных титулов является усыновление. Но усыновить можно только подобного себе. Человек может усыновить человека, пусть и не равного себе по развитию или статусу, но человека, а не кошку или лошадь. Так и Бог может усыновить только подобного себе (Ср. Пс. 81;6. Ин. 10;34). Таким образом, для того, чтобы человек мог получить божественное усыновление, он должен быть максимально уподоблен Богу. И мы видим, что Господь творит человека не просто как некое разумное существо, Он творит человека по своему «образу и подобию» (см. Быт. 1;26).

Обратим внимание на свойства, которыми обладал первый человек. Во-первых, Адам, подобно Богу, был существом свободным. Нет, это не та мнимая «свобода», о которой может заявить современный, связанный по рукам и ногам страстями и грехами человек. На фоне последующих родов Адам обладал истинной свободой. Никто и ничто не довлело над его волей, он ведал Истину и имел возможность беспрепятственно следовать ей. Бог поселил первого человека в Раю и сделал Адаму предупреждение о смерти как следствии его возможного преслушания. «И заповедал Господь Бог человеку, говоря <…> от дерева познания добра и зла не ешь, ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь» (Быт. 2:16,17). На основании этого Божьего определения мы можем сделать вывод о том, что Адам имел еще одно присущее Богу свойство — бессмертие. Возможно, Адам имел бессмертие как данность, а возможно, это следствие вкушения им плодов от древа жизни. Каково из этих суждений верно, не так важно, главное то, что Адам качеством бессмертия до грехопадения обладал.

Если мы попробуем рассмотреть самое высокое качество Божие — Любовь, то увидим, что и это качество было спроецировано Богом на человека на максимально возможном уровне. Адам и Ева являются одной плотью во всех отношениях — и в физическом, так как Ева сотворена из плоти Адама, и в духовном по благословению Божиему: «Потому оставит человек отца своего и мать свою и прилепится к жене своей; и будут одна плоть» (Быт. 2:24). Поэтому и любить своего ближнего, то есть Еву, Адам мог лишь как самого себя. До грехопадения других вариантов отношений между людьми просто не было.

Можно отметить, что даже такое качество, как непознаваемость, было заложено Богом в свой прообраз. Апостол Павел свидетельствует о том следующими словами: «Ибо кто из человеков знает, что в человеке, кроме духа человеческого, живущего в нем? Так и Божьего никто не знает, кроме Духа Божия» (1 Кор. 2:11)

Тем не менее первозданный Адам не обладал всей полнотой божественных свойств, необходимых ему для обо́жения. Иначе вся история человечества закончилась бы еще там, в Раю, в шестой день Творения. На первый взгляд, явным недостатком Адама, на который можно было бы обратить внимание, является то, что человек «плотян», а «Бог есть дух» (Ин. 4:24) Но данное несоответствие свойств могло быть «легко» устранено еще в Раю посредством боговоплощения через безгрешную Еву. Как мы знаем, Господь воплотился, но сделал это только через пять с лишним тысячелетий, через вторую Еву — Пречистую Деву Марию, когда «Слово стало плотию» (Ин. 1:14). Подобная многовековая отсрочка может говорить о том, что причиной драматических событий, которым надлежало произойти с человеком в Раю, послужила не физиология праотцев, а отсутствие некоего иного качества, недостающего Адаму для его обо́жения.

Чего именно недоставало Адаму для обо́жения? Первому человеку не недоставало Всеведения. Именно к такому выводу нас подталкивает дальнейшее развитие Библейских событий. Мы видим, что Адам от момента своего создания был наделен Творцом ведением сути предмета, на что указывает история с нарицанием имен животным, а позже и жене (Быт. 2;19-23). Иными словами, Адам обладал определенной полнотой знаний о мире, в который его ввел Господь. Более того, Адам знал Бога, или, другими словами, знал Истину. Дальнейшее рассуждение подводит нас к пониманию того, чего именно не хватало Адаму для всеведения. Адаму надлежало познать лукавое.

В свете наших рассуждений становится понятным, почему в сотворенном Богом мире, который, по Его слову, был «весьма хорош» (Быт. 1;31), нашлось место дьяволу. Убрать дьявола из этого мира (просто не дать ему появиться или действовать) для Бога не составило бы никакого труда. Но если лукавый перестанет существовать, то вместе с ним для человека исчезнет возможность обрести полноту ведения. Таким образом, дьявол — это орудие в руках Божиих, которое дает человеку потенциальную возможность стать богом. Подтверждением тому служат слова Бога, сказанные Им в отношении человека после его грехопадения: «Вот, Адам стал как один из Нас, зная добро и зло…» (Быт. 3:22).

Святоотеческая богословская мысль склоняется к тому, чтобы видеть в данных словах Бога некий сарказм или иронию в отношении падшего человека. Трудно сказать, насколько уместно подобное привнесение чувственности в данное изречение Божие. Но прямой смысл этих слов достаточно органично укладывается в логическую цепочку наших размышлений. Адам обрел недостающее для обо́жения качество — всеведение. Но с приобретением этого качества Адам (заметим, не в наказание, а по данному ранее определению Божиему) лишился другого качества — бессмертия.

Следует разобраться, почему для Адама потребовалась такая мера «прещения». Святитель Иоанн Златоуст, комментируя изгнание прародителей из Рая, пишет: «Так как человек обнаружил великую невоздержность по отношению к данной заповеди и сделался смертным, то чтобы он не осмелился прикасаться и к этому дереву (древу жизни), постоянно поддерживающему жизнь, и не грешил бесконечно, лучше ему быть изгнанным отсюда. Так изгнание из рая есть дело скорее попечительности Божией о человеке, нежели гнева».

Отметим, что для обозначения «познаниия» Адамом «благого и лукавого» Писание использует масоретское слово לָדַעַת (yaw-dah’) и греческое γινώσκειν (гинОскэйн). Данное слово используется в Писании в частности и тогда, когда оно говорит о том, что Адам «познал» Еву (Быт. 4;1). Косвенно это может указывать на то, что Адам в познании лукавого соединился с грехом в той же мере, в какой едиными становятся мужчина и женщина в браке, то есть одной плотью (Быт. 2:24). Подобное нераздельное единение человека с «лукавым» вполне согласуется с учением Церкви о первородном грехе, который от родителей по плоти передается детям, хотя те и не согрешили грехом Адама. Грех стал частью Адама, и теперь, если дать возможность человеку вкусить от Древа Жизни, то грех вместе с Адамом, или лучше сказать, в Адаме, обретет бессмертие. Поэтому Господь удаляет Адама из Рая, и это не кара за преслушание, а необходимая мера и часть Божиего плана по достижению поставленной цели — обо́жения человека.

Человек получил недостающее ему для обо́жения качество — всеведение. Да, он потерял бессмертие, но это временное явление, которое «легко» устраняется вкушением плода от Древа Жизни. Но прежде чем допустить человека к заветному Источнику жизни, необходимо проделать очень сложную работу — отделить в человеке Истину ото лжи. Неслучайно Господь предупредил Адама о смерти после вкушения запретного плода: «Ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь» (Быт. 2:17). Де-факто Адам умер не сразу, но де-юре, по определению Божиему, он умер для Бога в момент нарушения заповеди. Из этого следует, что хотя фактически Адам жил на земле еще несколько столетий, но юридически главенство над родом человеческим по закону первородства перешло к Каину. Важно заметить, что на этот момент в библейской истории еще нет разделения на сынов божиих и сынов человеческих.

Следующим значимым библейским событием является история убийства Каином Авеля. Это не просто убийство по зависти, как может показаться на первый взгляд. Это был бунт Каина против Бога. Апостол Иоанн Богослов пишет: «Каин от лукаваго бе и закла брата своего…» (1 Иоан. 3:12). Мы не случайно приводим текст Писания на церковнославянском языке, потому что слово «заклать» как и греческое «έσφαξεν» (эсфаксэн), в отличие от русского «убил», означает не просто убийство, а ритуальное жертвоприношение, в котором кровь жертвы играет свою особую сакральную роль. Недаром другой Апостол сравнивает пролитую кровь Авеля с Заветной Кровью Христа: «Но вы приступили <…> к Ходатаю нового завета Иисусу, и к Крови кропления, говорящей лучше, нежели Авелева» (Евр. 12:22-24). Если мы говорим о жертвоприношении, то должны определить и того, кому эта жертва была принесена. Если эта жертва приносилась не Богу (а мы знаем, что ранее Господь уже отверг жертву Каина (Быт. 4;5), то данное заклание могло предназначаться только для лукавого, то есть дьявола.

***

Теперь поговорим о самом понятии «жертва». С юридической точки зрения, жертвоприношение являет собой действие, при котором происходит смена правообладателя жертвы. Например, если вы пожертвуете рубашку нищему, то права обладания и распоряжения рубашкой перейдут от вас к нищему, и далее уже не вы, а он будет решать, что ему делать с данной рубашкой — носить ее или использовать в качестве половой тряпки. Писание нам не говорит, какое количество людей на тот момент уже населяло землю. Возможно? это не случайное умолчание, так как в этом случае Авель олицетворяет собой всю совокупность потомков Адама, находящихся под властью Каина. Совершая заклание Авеля, Каин, как глава человечества, вполне «законно» (с юридической точки зрения) распорядился тем, что было в его власти, — своими братьями и сестрами, и принес в жертву лукавому весь людской род. С этого момента право владения человеком перешло к сатане. Если преслушание Адама определило лишь удобопреклонность человека к греху, то поступок Каина сделал человека рабом греха. Теперь по смерти каждому человеку надлежало нисходить в «обители» своего нового господина, то есть в ад.

Апостол Павел в своем послании к римлянам пишет: «Я плотян, продан греху. Ибо не понимаю, что делаю: потому что не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю» (Рим. 7:14,15). Святитель Феофан Затворник так комментирует приведенные слова апостола: «»Продан» — в грехопадении прародителей; но потом в жизни сам себя продает греху всякий раз». Трудно полностью согласиться со святителем, так как если Адам «продал» свою святость, то он должен встать в один ряд с Иудой, который продал Христа (Мф. 26;15), и Исавом, продавшим свое первородство (Быт. 25;33). Но Адама нельзя поставить в один ряд даже с братьями Иосифа, которые продали его в Египет, или с Давидом, приобретшим себе жену ценой жизни ее мужа. И братья Иосифа, и псалмопевец Давид принесли слезное покаяние за свои деяния. Но Писание нигде не говорит о покаянии Адама. Поэтому определение «продал» более приличествует делам Каина, на что указывает судьба его рода и полное послепотопное историческое забвение.

Каин совершил ужасающий поступок, и все же для достижения поставленной цели Господь попустил этому поступку совершиться. Лукавый стал обладателем человека, состоящего из двух соединившихся воедино частей: благой, что была от Бога, и лукавой — от дьявола. Бог не мог принять в свое общение такого человека. «Какое общение праведности с беззаконием? — вопрошает апостол. — Что общего у света с тьмою? Какое согласие между Христом и Велиаром?..» (2 Кор. 6:14,15). А вот сатана не погнушался и принял в свое общение падшего человека. Далее, если следовать логике, для того чтобы отделить в человеке благое от лукавого, необходимо власть над лукавой частью оставить сатане, а благую передать под власть Бога.

Заметим один любопытный момент. Каин имел «первородную» власть над своими братьями и сестрами, но не имел по определению этой власти над своими отцом и матерью. Таким образом, Сиф был рожден свободными от власти лукавого Адамом и Евой, уже после «сделки» Каина с сатаной. Поэтому ни Сиф, ни его потомки, по линии которых в будущем по плоти родится Христос, юридически не являются «собственностью» лукавого, хотя они и сохранили в себе от Адама преемственную удобопреклонность к греху. Именно через эту удобопреклонность к греху в течение десяти последующих поколений, вплоть до Потопа, лукавый проникал в неподвластную ему ветвь человеческого рода. На это указывают слова Писания: «Сыны Божии стали входить к дочерям человеческим, и они стали рождать им» (Быт. 6:4). Через женщину, как некогда грех в Адаме через Еву, власть лукавого через кровосмешение стала укрепляться и в потомках Сифа. Результат такого тленного проникновения отражен в определении самого Бога: «И увидел Господь, что велико развращение человеков на земле, и что все мысли и помышления сердца их были зло во всякое время… И сказал Господь: истреблю с лица земли человеков, которых Я сотворил» (Быт. 6:5-7).

К моменту Потопа на земле остался только один человек, который сохранил чистоту родословной линии Сифа, — это Ной. Вот как пишет о том свт. Иоанн Златоуст: «Писание говорит: «Ное человек», он только человек, а прочие не человеки, но, имея вид человеческий, злою волей погубили благородство своей природы, и из человеков ниспали до неразумия животных». Таким образом, по мысли святителя, Господь не погубил в Потопе ни одного человека, все они были собраны в спасительном Ковчеге. Обратим внимание на слова Писания: «И был Ной пятисот лет и родил Ной сыновей — Сима, Хама, Иофета» (Быт. 5;32). Приведем интересный комментарий известного православного богослова Е.А. Авдеенко: «500 лет — это много. Самый поздний из сыновей-преемников родился у Адама. Адаму было 230 лет, когда он родил Сифа… А когда Ной родил, ему было 500 лет. Не иметь детей до 500 лет — это был поступок. Почему так поздно Ной родил детей? Скажу кратко: а на ком было жениться, когда появились дочери Каина среди Сыновей Божиих?»

Но уже совсем скоро, в послепотопной истории, потомки Ноя вновь вовлекаются в «юрисдикции» лукавого. Можно предположить, что происходило это через жен детей Ноя (а возможно, и через жену Ноя), когда чистая линия сынов божьих в брачном союзе вновь смешивается с подвластной лукавому линией дщерей человеческих. Тем не менее жены сынов Ноя несли в себе уже не ту прямую, наследственную власть лукавого. Не мог целомудренный Ной допустить того, что бы взять в жены своим сыновьям «чистокровных» каинитянок. При невозможности отыскать жен с совершенно чистой родословной Сифа необходимо было избрать из тех, кто минимально смесился с родом Каина. Если говорить образно, то послепотопное «смешение родов» — это нечто вроде необходимой прививки, когда человеку для приобретения иммунитета вводят ослабленный вирус какой-либо болезни. Так и «юрисдикция» лукавого была ослаблена смешением каинитян с десятью поколениями неподвластного ему рода Сифа. Результатом такого смешения стало то, что если до Потопа человечество совершенно не могло бороться с властью сатаны и полностью растлилось, то вследствие послепотопной «прививки» у людей появился шанс противостоять греху. На этом этапе истории появляется возможность отделить в человеке благую часть от его лукавой части.

Спросим себя, а для чего Господь попустил дьяволу сохранить свою, пусть и ослабленную, власть над человеком? По той же причине, по которой Господь попустил сатане через жертвоприношение Каина эту власть заиметь. Если в человеке не останется власти дьявола, то лукавое человека, с которым он некогда стал «одной плотью», просто некому будет оставить. Данную ситуацию хорошо характеризуют слова Спасителя: «Отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу» (Мф. 22:21). Христос получил плоть от своей Пречистой Матери, в которой в той или иной мере текла кровь всех предыдущих поколений. Таким образом, человеческая природа Христа объединила в себе воедино все человечество. И эта человеческая природа во Христе должна была найти в себе силы не склониться под власть сатаны, а полностью покорить себя Божественной воле Спасителя. Насколько напряженной была эта внутренняя борьба человека за свободу, нам говорит кровавый пот Иисуса Христа во время Его моления в Гефсиманском саду (см. Лк. 22;44).

Но вот настало время самой Крестной смерти Спасителя. Сначала определим, кто приносится в Жертву. Однажды Иисус Христос, отвечая неверовавшим в него иудеям, сказал: «Когда вознесете Сына Человеческого, тогда узнаете, что это Я…» (Ин. 8:28, см также Мф. 17;22, Мф. 20;18 и др.). Словами «Сын Человеческий» Спаситель определяет, что в Его лице в Жертву приносится благая, безгрешная часть всего человеческого рода. Прежде чем предать Себя в руки беззаконников, Спаситель обращается к ученикам: «Уже немного Мне говорить с вами; ибо идет князь мира сего, и во Мне не имеет ничего» (Ин. 14:30).

Теперь скажем несколько слов о жертвователях. Вспомним слова Иисуса, обращенные к иудеям: «Ищете убить Меня, Человека, сказавшего вам истину… Вы делаете дела отца вашего <…> Ваш отец диавол; и вы хотите исполнять похоти отца вашего…» (Ин. 8:40-44). Таким образом, Спаситель был принесен в жертву не просто служителями, а «сынами» дьявола. Наверное, стоит провести аналогию с жертвоприношением Каина и задаться вопросом, имели ли «дети» дьявола юридическое право распоряжаться «собственностью» своего отца? Подобно тому, как власть к Каину перешла в связи с тем, что этой власти был лишен его отец Адам (смертию да умрешь), так и сатана был лишен власти на земле Боговоплощением и последующей проповедью Христовых учеников, о чем Спаситель свидетельствует словами: «Я видел сатану, спадшего с неба, как молнию; се, даю вам власть наступать на змей и скорпионов и на всю силу вражью, и ничто не повредит вам» (Лук. 10:18,19). Поэтому юридическое право «сынов диавола» на подобное жертвоприношение не вызывает сомнения.

Теперь задумаемся о Жертвопринимателе. Не только логика размышлений приводит нас к пониманию того, кому приносится Жертва. На это указывают сами распинатели: «Пусть теперь сойдет с креста, и уверуем в Него <…> уповал на Бога; пусть теперь избавит Его, если Он угоден Ему. Ибо Он сказал: Я Божий Сын» (Мф. 27:42-43). Иудеи прямо указывают на того, от кого они ждут реакции на данное жертвоприношение, они ждали реакции Бога. Это единственное человеческое жертвоприношение, которое было угодно Богу и было Им принято. И здесь понятна логика. Любую другую человеческую жертву Господь просто отринул бы как нечистую, как о том свидетельствует Писание: «Все уклонились, сделались равно непотребными; нет делающего добро, нет ни одного» (Пс. 13:3). Если обратиться к прообразам, то ветхозаветные установления о жертвах прямо говорят о необходимой непорочности приносимых жертв: «Никакого , на котором есть порок, не приносите; ибо это не приобретет вам благоволения <…>, таких не приносите Господу и в жертву не давайте их на жертвенник Господень» (Лев. 22:20-22).

Итак, Господь достиг поставленной цели. Иисус Христос, Сын Божий, завершил земное служение и со своей пречистой плотью воссел на престоле с Богом Отцом. Апостол Иоанн Богослов говорит, что Спаситель перед своими крестными страданиями обратился к Богу Отцу с просьбой: «И ныне прославь Меня Ты, Отче, у Тебя Самого славою, которую Я имел у Тебя прежде бытия мира» (Ин. 17:5). По учению Православной Церкви, в Иисусе Христе соединились (неслитно, неизменно, нераздельно, неразлучно) две сущности, или природы: Божественная и человеческая. И если Божественная сущность Христа не имела нужды в прославлении, то божественное прославление требовалось Его человеческой природе. О том и просил Спаситель Бога Отца, и этим прославлением благая часть человечества в Иисусе Христе получила Божие усыновление, а в усыновлении — и божественный титул, то есть обо́жение.

В данной работе мы намеренно не касаемся того, что в деле спасения человека относится к действованию самого человека. О том, как и что должен делать человек, дабы уподобить свою личность Богу (то есть приготовить себя к усыновлению), запечатлено и преподано всякому верующему жизнью и подвигом многих поколений святых угодников Божиих. Мы постарались, насколько это вообще возможно, несколько «материализовать» невидимое промыслительное действие Благодати Божией и посредством библейской истории показать, как работает «механизм» обо́жения человека. Насколько это у нас получилось и насколько верны и непротиворечивы наши размышления, решать читателю. В любом случае, возрождение интереса богословия к теме обо́жения является основной целью данной работы.

Сергий Пометнев, иерей

Богослов.Ru — 11.05.2018.

Использованная литература и примечания

1. http://www.pravoslavie.ru/73371.html.

3. Евгений Ефремов: «К примеру, в рекомендованном Учебным комитетом РПЦ учебнике по догматическому богословию, составленном прот. Олегом Давыденковым, об обожении как пути спасения человека написано лишь две с половиной страницы — в контексте параграфа «Спасительные плоды искупительного подвига Иисуса Христа» (см.: Давыденков О., протоиерей. Догматическое богословие. Учебное пособие. М.: Изд-во ПСТГУ, 2013. С. 450–452). Однако это нисколько не умаляет значимости труда отца Олега Давыденкова, книга которого по достоинству является настольным учебником студентов православных учебных заведений»

4. http://pravoslavie.by/page_book/spasenie-kak-obozhenie.

5. Прп. Максим Исповедник, «Слово о подвижнической жизни» http://krotov.info/acts/07/2/isp_podvizh.html.

6. Святитель Иоанн Златоуст: «Когда Бог давал Адаму заповедь, то повелел ему воздерживаться от одного только дерева, вкусив от которого, он подвергся наказанию смерти; давая заповедь, это определил ему, если нарушит, ничего не постановив касательно дерева жизни. Поелику Бог, как я думаю и как надобно понимать, создал человека бессмертным, то он мог, если хотел, вместе с другими вкушать плоды и этого древа (жизни), которое могло постоянно поддерживать его жизнь: поэтому он не получил никакой (особенной) заповеди касательно этого дерева». Беседа 18-я на Книгу Бытия.

7. Свт Иоанн Златоуст, например, пишет: «»И рече, — говорит Писание, — Господь Бог се Адам бысть яко един от нас, еже разумети доброе и лукавое». Видишь, какие простые слова? Все это будем понимать богоприлично. Этими словами (Писание) хочет напомнить нам о том обмане, которым диавол чрез змия обольстил (первых людей)… Эти слова выражают большое посрамление, могущее поразить преступника. Потому ты, говорит Бог, пренебрег моею заповедию, что возмечтал быть равным Богу? Вот ты сделался тем, чем надеялся быть, или — лучше — не тем, чем надеялся быть, а чем заслужил быть…» Беседа 18-я на Книгу Бытия.

8. Св. Иоанн Златоуст; Беседа 18-я на Книгу Бытия http://azbyka.ru/otechnik/Ioann_Zlatoust/tolk_01/18.

Зачем страдал Христос? (Сущность Жертвы Христовой)

Жертва Христа Спасителя

Религиозное понятие «жертва» имеет два различных смысла. Один из них присущ юридическому, иудео-языческому сознанию, где жертва является зна́ком умилостивления Бога (богов) за грехи или средством благодарения Его и просьбы о помощи. Это понимание жертвы исходит из элементарного антропоморфического представления о Боге, Которого, как земного царя, можно и раздражить, и умилостивить, и Который поэтому требует Себе жертв от человека. Второе значение жертвы открывается в святоотеческом понимании Жертвы Христовой, как акта бесконечной любви Самого Бога к человеку.

Этот второй смысл Жертвы становится особенно очевидным при сопоставлении двух основных точек зрения на последствия грехопадения первых людей: католической и православной. Первая следует из иудео-языческого понимания греха и гласит, что грехом прародители нанесли «оскорбление Богу и Его Промыслу» и поэтому «все люди – соучастники греха, совершённого Адамом». Эта их виновность столь велика, что для восстановления справедливости потребовалась Жертва Сына Божия. В Католическом Катехизисе читаем: «Иисус возместил нашу вину и принес Отцу удовлетворение за наши грехи». «Своими святыми Страстями на древе крестном Он заслужил нам оправдание».

Таким образом, в католицизме и протестантизме подвиг Спасителя оценивается как юридический акт выкупа, оправдания, сущность которого заключается в снятии вины с рода человеческого и избавление его от наказания за преступление (грех) первых людей.

О таком глубоко искажающем отношение Бога к человеку понимании В. Н. Лосский писал: «Само понятие искупления носит чисто юридический характер: это выкуп раба… это значило бы создавать между Богом и человечеством недопустимые правовые отношения». Патриарх Сергий (Страгородский) в своей замечательной работе «Православное учение о спасении» (о которой Валаамский старец Иоанн (Алексеев) писал: «высокая книга — светоч науки духовной»), указывает на корень западного заблуждения: «Оправдание, таким образом, акт совершенно внешний, таковой акт, который действует не в человеке, а вне и около человека. Поэтому и следствием этого акта может быть перемена только отношений между Богом и человеком, сам же человек не изменяется» (выделено — А.О.).

Но это учение о виновности всех людей перед Богом и необходимости удовлетворения правосудию Божьему отвергается и Евангелием, и всем Священным Преданием Церкви, которые прямо говорят о том, что Бог есть любовь, а не правосудие.

Искупление во Христе Иисусе

В любом Православном храме мы видим изображение Креста и Распятого на нём; Крест — главный символ христианства, а его главное событие — смерть и Воскресение Иисуса Христа. В Евангелии Сам Христос говорит о цели Своего прихода: Ибо и Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих (Мк 10:45). Христос приходит для того, чтобы умереть; Его смерть на кресте — не трагическая случайность, оборвавшая многообещающее служение, а цель, к которой Он идёт совершенно сознательно. Как Он Сам говорит об этом, Никто не отнимает ее у Меня, но Я Сам отдаю ее (Ин 10:18). Но в чём смысл этой смерти? Что за “выкуп” (греческое слово l…tron в оригинале Евангелия от Марка значит именно это) приносит Христос? Кому? Зачем? Нам важно попробовать разобраться в этом — потому что это имеет огромное значение для нашей жизни и нашего спасения.

Для служения Церкви в мире и для её миссии очень важно внятно рассказать, что совершил Спаситель на Кресте и как это соотносится с жизнью и надеждой верующего человека здесь и сейчас. Люди внешние, но интересующиеся Православием, нередко ставят вопрос о смысле крестной жертвы Спасителя — и мы, как призывает Писание, должны дать ответ с кротостью и благоговением.

Реальность искупления является настолько глубокой и всеохватывающей, что любой образ, при помощи которого её можно было бы описать, будет носить частичный характер — подобно тому как три проекции трёхмерного тела на плоскость позволяют нам узнать о нём нечто важное, но не дают исчерпывающей картины. Различные взгляды на искупление подобны таким проекциям — они не противоречат друг другу, но позволяют взглянуть на одну и ту же реальность с разных сторон. То, как можно было бы рассказать о реальности искупления, и рассматривается в этой статье. Она не претендует на то, чтобы быть глубоким богословским исследованием, а даёт лишь наброски того, как бы мы могли свидетельствовать миру о тайне нашего спасения.

За преступления народа Моего претерпел казнь

Первый и наиболее заметный образ, к которому прибегают Апостолы, описывая спасительные деяния Христа, — это образ невиновного, умирающего за чужие грехи. Согласно апостолу Павлу, евангельское возвещение состоит в том, что Христос умер за грехи наши, по Писанию, и что Он погребен был, и что воскрес в третий день, по Писанию (1 Кор 15:3–4), то же самое говорит и апостол Пётр: Христос, чтобы привести нас к Богу, однажды пострадал за грехи наши, праведник за неправедных (1 Пет 3:18). Сам Спаситель (Лк 22:37) указывает на то, что пророчество, содержащееся в 53 главе Исайи, говорит именно о Нём, а это пророчество выражает ту же мысль — невиновный умирает за грехи виновных. Пророчество использует самый прямой и недвусмысленный язык, который только возможен: Но Он изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши; наказание мира нашего было на Нем, и ранами Его мы исцелились. Все мы блуждали, как овцы, совратились каждый на свою дорогу: и Господь возложил на Него грехи всех нас (Ис 53:5–6). Наше прощение обретено тем, что за наши грехи умер другой, невиновный. Сам Господь говорит (а Церковь повторяет на каждой Литургии), что Его кровь проливается “во оставление грехов”, апостол Павел говорит о том, что благодаря жертве Спасителя мы имеем искупление Кровию Его, прощение грехов (Еф 1:7).

У современного читателя это нередко вызывает недоумение — почему это было необходимо? Да, Писание говорит, что без пролития крови не бывает прощения (Евр 9:22), но почему? У многих в голове возникает карикатурный образ как бы раздражительного Бога, Который только и ищет, как следует покарать бедных грешников, пока наконец страшная смерть Праведника не располагает Его проявить снисхождение. Образ этот, конечно, не имеет отношения к действительности — Бог всегда и неизменно любит грешников и ищет только их спасения; сама крестная жертва есть проявление этой любви, а не её предварительное условие.

Наше непонимание связано с тем, что мы часто понимаем под “прощением” перемену настроения — мы кого-то сильно ненавидели, скрежетали зубами, строили планы мести, а потом успокоились, отдышались, и решили не мстить. С нашей стороны “прощение” состоит в том, что мы оставляем обидчиков в покое и не пытаемся наказать их за то, что они сделали. Но когда мы говорим об отношениях с Богом, навсегда “быть оставленным в покое”, вне богообщения, это и значит погибнуть. Вечность без Бога — это и есть ад. Поэтому Божие прощение, которое действительно избавляет нас от ада, предполагает, что Бог принимает нас в общение с Собою, вводит нас в Свой чертог, признаёт нас Своими.

Но как праведный Бог может принять неправедного человека? Бог свят; Он абсолютно нравственно чист; Он не может ни принять, ни оправдать, ни проигнорировать грех. Для Него нет физической невозможности — Он может создавать миры, творить чудеса и вообще делать всё, что пожелает. Но для Бога существует нравственная невозможность — Бог, например, не может поступить неправосудно (Быт 18:25), не может солгать (Евр 6:18), не может отречься от Самого Себя (2 Тим 2:13). Когда мы говорим, что такой-то человек не может, например, украсть, мы не имеем в виду, что его возможности в этом отношении ограничены, — мы имеем в виду, что он никогда так не поступит. Бог не может просто закрыть глаза на наши грехи — потому что это было бы актом обмана и неправосудия. Как говорит святой Николай Кавасила, “ибо надлежало, чтобы грех был искуплён каким-либо наказанием, и чтобы только понесшие достойное наказание за то, в чём согрешили перед Богом, избавлены были от осуждения” (Семь слов о жизни во Христе 6, 77).

Есть хороший пример, иллюстрирующий нравственную необходимость искупления. Это реально произошедшая история — её рассказал офицер, служивший в позапрошлом веке на Кавказе. В одном горном селении случилась сильная нехватка продовольствия. Некие люди стали красть пищу из общих запасов. Чтобы пресечь воровство, местный князь пригрозил, что всякий, кто попадётся, получит 50 плетей. Через какое-то время вор попался — и это была престарелая мать князя. Князь не мог отменить своё постановление — он навсегда бы потерял уважение соплеменников как человек пристрастный и несправедливый, а любые его повеления потеряли бы всякое значение. Он нашёл мудрое решение — да, воровка должна получить свои 50 плетей, но как сын он имеет право закрыть мать собой. Все удары пришлись по нему. Люди убедились, что князь — безупречно справедливый человек и любящий сын.

Бог наделяет нас реальным выбором с реальными последствиями; если бы всякий раз, когда мы делаем неправильный выбор и навлекаем на себя дурные последствия, Бог просто аннулировал бы наши решения, это бы означало, что никакого реального выбора у нас нет. Но свобода произволения — это подлинный и неотъемлемый дар; мы можем принимать нравственно значимые решения, хранить верность или совершать предательство, любить или ненавидеть — у наших поступков есть реальные последствия для нас самих, для других людей и для мироздания в целом. В самом начале Писания стоят слова: И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему и по подобию Нашему, и да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над зверями, и над скотом, и над всею землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле (Быт 1:26). Говоря о нашей свободе и владычестве, Бог не шутит и не обманывает — у нас действительно есть то и другое; а это значит, что у наших решений есть реальные последствия. Объявить их просто небывшими — значит отозвать дары, данные нам при сотворении, и объявить творение человека как существа свободного неудачной шуткой. Поэтому Бог не отменяет наш выбор — в Иисусе Христе Он принимает его последствия на Себя.

Принимая грешников в общение с Собою, Бог не идёт на нравственный компромисс — наше принятие возможно не потому что Бог согласился закрыть глаза на грех, но потому что наш грех уже был полностью осуждён, когда за него умер Другой. Как говорит преподобный Максим Исповедник “Невинный и безгрешный, Он заплатил за людей весь долг, словно Сам был виновен, возвратив их к благодати Царствия и отдав Себя Самого в выкуп и искупление за нас” (Мистагогия, 8).

Наше осуждение полностью исчерпано крестной жертвой Христа; наше оправдание перед Богом обретено Его праведностью. Вот как пишет об этом святитель Иоанн Златоуст: “Это подобно тому, как если бы кто за десять оволов вверг какого-нибудь должника в темницу, и не только его самого, но, по вине его, и жену его и детей и слуг, а другой, пришедши, не только внёс бы те десять оволов, но и ещё подарил десять тысяч талантов золота, привёл узника в царский дворец, посадил на месте самой высокой власти и сделал бы его участником самой высокой чести и других отличий — тогда давший в заём не мог бы и вспомнить о десяти оволах. Так же случилось и с нами. Христос заплатил гораздо больше того, сколько мы были должны, и настолько больше, насколько море беспредельно в сравнении с малой каплею. Итак, не сомневайся, человек, видя такое богатство благ, не спрашивай, как потушена искра смерти и греха, когда на неё излито целое море благодатных даров” (Беседы на Послание к Римлянам).

Новый Адам

Другой аспект понимания искупления — не альтернативный первому, а дополняющий его — получил название “рекапитуляции”, буквально “перевозглавления”. Господь Иисус выполняет миссию приведения человека (и, шире, тварного мира) к Богу, с которой не справился Адам. Этот взгляд высказывает, в частности, священномученик Ириней Лионский, и он опирается на параллель между Адамом и Христом, которую святой апостол Павел проводит в Послании к Римлянам. Христос, новый Адам, верит Отцу там, где мы верили змею, избирает волю Отца там, где мы выбирали свою, смиренно повинуется там, где мы высокомерно превозносились, и совершенным послушанием до смерти, и смерти крестной, изглаживает наш мятеж.

Исцеление человеческой природы

Ещё одна сторона искупления, нашедшая отражение в церковном Предании — уврачевание человеческой природы, повреждённой грехом. В самом деле, грех — это не только отдельные неправильные действия, но и внутренняя порча, которая побуждает нас к ним. Падшего человека можно сравнить с наркоманом, который совершает кражи, чтобы достать денег на наркотики — избавление от осуждения само по себе является необходимым, но не достаточным условием возвращения к нормальной жизни. Болезненная страсть к яду опять подтолкнёт человека к преступлению.

Христос оказывается не только нашим Искупителем, но и Врачом, Который подаёт нам исцеление и восстанавливает в нас подлинную человечность. В Писании Христос Сам сравнивает Себя с врачом, а грешников — с больными (напр., Лк 5:31), и образ Христа-врача, несомненно, глубоко укоренён и в святоотеческих творениях, и в богослужебном наследии нашей Церкви.

Здесь, однако, нам стоит несколько остановиться на существующей тенденции изолировать “медицинские” образы спасения, отрицая представление о заместительном искуплении как “юридическое”, “латинское” и несообразное православной вере. В рамках такого подхода люди склонны противопоставлять грех как преступление греху как болезни — и говорить о том, что в то время как западное христианство видит в грехе первое, Православие — второе.

С этой тенденцией трудно согласиться по целому ряду причин.

Апостолы настолько часто и настолько недвусмысленно описывали искупление именно как заместительное, что попытки как-то обойти это или перетолковать их слова, чтобы обойти их прямой смысл, выглядят невыносимо искусственными.

Исторически Православие видело в грехе как преступление, так и болезнь — а в спасительных деяниях Господа наше избавление как от вины, так и от порчи. Как пишет святитель Феофан Затворник, “мы пали через прародительское грехопадение и попали в безысходную пагубу. Спасение наше должно состоять в избавлении нас от этой пагубы. Пагуба наша состоит в двух видах зла: во-первых, в том, что мы прогневали Бога нарушением воли Его, потеряли Его благоволение и подпали под законную клятву; во-вторых, в повреждении и расстройстве нашего естества грехом или в потере истинной жизни и вкушении смерти.

Поэтому для спасения нашего необходимы: во-первых, умилостивление Бога, снятие с нас законной клятвы и возвращение нам Божия благоволения; во-вторых, оживотворение нас, умерщвление грехов, или дарование нам новой жизни”.

Сама тенденция возражать против концепции заместительного искупления как против “юридической” и специфически “западной” прослеживается не ранее чем с конца ХIХ века. Этот вопрос, который, казалось бы, должен быть одним из центральных в православно-католической полемике, не упоминается, насколько известно автору, у полемистов прошлых веков. Святой Марк Ефесский, епископ Илия Минятий и — ближе к нашему времени — преподобный Амвросий Оптинский, весьма тщательно и подробно рассматривая разногласия между Православием и Католичеством, не упоминают о таком, казалось бы, центральном пункте расхождения, как “юридическое” понимание искупления. Таким образом, тенденция к отрицанию заместительного характера искупления выглядит скорее недавней и не укоренённой ни в Писании, ни в Предании.

Надо обратить внимание также на миссионерские и пастырские последствия понимания греха исключительно как болезни. Такое понимание накладывается на современную тенденцию к “медикализации”, то есть к тому же самому пониманию неправильного поведения исключительно как болезни, но уже в светском контексте. При этом нравственные проблемы интерпретируются как медицинские, а поведение, которое раньше считалось аморальным — как предопределённое биологическими особенностями человека. Однако между нравственной и медицинской проблемой есть принципиальное отличие. Первая требует, чтобы человек признал свою ответственность за свои поступки, попросил прощения у Бога и у тех, кто от них пострадал, и принял решение не совершать их в будущем. В этом случае мы обращаемся к человеку как к лицу активному и ответственному. Медицинский характер проблемы означает, что человек является лицом страдающим, он не творит зло (и тогда должен прекратить), а лишь претерпевает его. Если я осыпаю людей оскорблениями и угрозами, то я виновен в грехе и должен покаяться перед Богом и извиниться перед людьми; если я “страдаю от приступов раздражительности”, то требовать от меня, чтобы я, бедный больной, ещё и каялся — значит проявлять чёрствость и бессердечие.

Первое, что делает согрешивший Адам — это начинает отрицать свою ответственность, своё авторство нарушения заповеди. Едва ли не главная трудность в проповеди Евангелия — общее всем нам нежелание признавать себя авторами своих решений, которые в итоге определяют нас к спасению или к гибели. Образ греха как “только болезни”, увы, лишь подыгрывает этой склонности.

Возлюбившего меня и предавшего Себя за меня

Святой апостол Павел подчёркивает, что спасительные деяния Христа были совершены не только ради человечества в целом, но ради каждого конкретного грешника; он исповедует веру в Спасителя, возлюбившего меня и предавшего Себя за меня (Гал 2:20). Для каждого из нас Христос — единственная надежда, и только на Него мы можем полагаться в деле нашего спасения.

Попробуем пояснить это на примерах. Библия использует такие образы, как брак и усыновление, для описания наших отношений с Богом. (В библейские времена под “браком” понимались прежде всего взаимные обязательства.) В законодательстве ряда стран муж и жена являются одним юридическим лицом — с мужа можно взыскивать долги жены, и наоборот1. Если мужчина берёт в жёны женщину с огромными долгами, он тем самым берёт на себя и её долги и будет должен по ним расплачиваться. Она же, выйдя замуж, получает богатство и социальное положение, которым обладает её супруг. Другой пример — если ребёнок, балуясь со спичками, сжёг чужой амбар, платить за нанесённый ущерб будет его отец, тот, кто скажет — “это мой ребёнок, я за него отвечаю”. Так, Христос, становясь нашим Ходатаем и Первосвященником, как бы говорит — “это Мои люди, Моя Церковь, Я за них отвечаю”. Он платит по нашим долгам и вводит нас в Свой дом; как члены Его семьи мы обретаем принесённые Им вечные блага. Как говорит святой апостол Павел, потому что Бог во Христе примирил с Собою мир, не вменяя людям преступлений их, и дал нам слово примирения. Итак мы — посланники от имени Христова, и как бы Сам Бог увещевает через нас; от имени Христова просим: примиритесь с Богом. Ибо не знавшего греха Он сделал для нас жертвою за грех, чтобы мы в Нем сделались праведными пред Богом (2 Кор 5:19–21).

Апостол не только рассказывает нам о спасительных деяниях Христа, но и обращается к нам с призывом — примириться с Богом через покаяние и веру. Вера и Крещение, последующая жизнь в вере, послушании и общении с Церковью в таинствах соединяют верующего со Христом (Гал 3:27; 1 Ин 4:15; Ин 6:54–56; 15:1–7) таким образом, что Христос берёт на Себя осуждение и проклятие, тяготевшее над грешником (Гал 3:13), и приобщает его тем благам, которыми обладает Он Сам (2 Кор 5:21).

Стремление Бога спасти каждого из нас простирается настолько далеко, что Бог стал человеком и принял муку и смерть ради нашего спасения; любой человек, как бы грешен он ни был, может прийти ко Христу и обрести полное прощение. Но этот дар не может быть принудительным — у человека всегда остаётся страшная возможность отвергнуть или проигнорировать его. Христос устами Своей Церкви не устаёт увещевать и призывать — придите и примите уготованное вам спасение.

1Выразительная деталь: по законодательству ряда стран супруги не привлекаются в судебном порядке как свидетели, то есть подчёркивается, что они составляют единство, а человек не должен свидетельствовать против себя. — Ред.

• 80
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5

4 голосов

• Год выпуска: 2002
• Жанр: Драма, Школа, Студенты, Девственницы, Минет, Анал
• Эпизоды: 1-2 из 2
• Продолжительность: 2 серии по 30 минут
• Цензура: Отсутствует
• Русская озвучка: ДА
• Русские субтитры: ДА
• Режиссер: Yanase Hiroyuki
• Студия: Vanilla, Digital Works, Y.O.U.C
• Примечание: Файлы 1-2 — озвучка от Parazzit & Yuka-chan, файлы 3-4 — субтитры от LookerA
• Возрастное ограничение 18+
• Описание:
  Этот очень старый хентай расскажет нам о одной невинной девушке Нанасе Хираматсу, ее отец был замешен в убийстве одного из ее одноклассников и естественно отправился в тюрьму. После данного события в университете все студенты с презрением смотрели в ее сторону, а бывшие друзья и одноклассники убитого парня мечтали жестоко отомстить. Так как убийце отомстить не было возможности, они решили отыграться на его дочери, так как в последней течет его кровь. Естественно под местью подразумевается банальное сексуальное надругательство над невинной девушкой, которая приходится просто все терпеть, так как ответить ей не чем. Так же под замес попадают все ее подружки и сочувствующие ее горю. Сможет ли героиня что-то противопоставить обидчикам? © Hentasis