«Спасена буди вся земля!», или Русские юродивые. Корейша… / К 235-летию

Пророк из «безумного дома».

Он родился 235 лет назад, 19 сентября 1783 года. Корейша обладал великим даром, к нему стекались толпы людей. О нем говорили, писали – с благоговением и почтением. Знаменитые перья – Льва Толстого, Александра Островского, Федора Достоевского, Михаила Салтыкова-Щедрина, Николая Лескова – рисовали его образ. ©

Парадокс, но Корейша стал особенно знаменит, сидя в «безумном доме».В то время развелось невероятное количество блаженных, гадалок, прорицателей, вещуний. Среди них вертелось и немало обманщиков, стремившихся заработать копейку-другую. Однако Корейша был не таков: глаз его был зоркий, слово верное.
Каким образом он проникал в человеческие судьбы, исцелял организмы? Неведомо. Несомненно, блаженный был наделен особым даром, которым судьба награждает избранных. Но их и испытывает, терзает, часто жестоко…

Народ к прозорливцу шел гурьбой. И простолюдины, и знатные господа. Одних Иван Яковлевич встречал с почтением, к другим, даже невзирая на их чины и ордена, был равнодушен, а то и груб. Ему дозволялось многое, ибо Корейша был пророком. Его имя гремело и докатилось до царского двора.

Пришел к нему однажды Николай I. Корейша встретил императора без почтения, лежа, как бывало не раз. Государь был удивлен, ибо при его появлении все становились во фрунт. «И ты, как ни велик и ни грозен, а тоже ляжешь и не встанешь!», – усмехнулся юродивый. О чем они дальше говорили, неведомо, ибо царь и пророк остались с глазу на глаз. Известно только, что спустя четверть часа Николай I вышел от Корейши пасмурный и взволнованный…

Никакого пиетета не проявил Корейша и во время визита генерал-губернатора Арсения Закревского, человека властного и вспыльчивого. Более того, он наговорил гостю немало дерзостей, которые самодур в погонах и при звездах был вынужден стерпеть. Другого бы за такие слова заключили бы в темницу, Корейша же был юродивым, блаженным и потому мог говорить, что угодно и кому угодно…

Облик пророка поражал. Его грязное, многими годами немытое тело было скрыто под лохмотьями. О запахе, исходящем от него, умолчу… Был пророк невысок, плешив, черты лица крупные, большие уши торчали из-под сохранившихся клоков волос. Глаза горели странным, тусклым блеском, словно в мозг была вставлена свеча.

Откуда он взялся? Вестимо, из леса. Причем натурально.

Корейша родился в семье священника. Окончил духовную семинарию в Смоленске и получил аттестат с отличием. Там же, в смоленской семинарии, преподавал. Однако решил стать странником.

Причем в одночасье. Надо полагать, на него снизошло озарение, ибо Корейша, а было это в мае 1806 года, прервал урок буквально на полуслове, захлопнул учебник и вышел вон, не сказав ни слова. Вышел из дверей семинарии и зашагал по дороге.

Без вещей, без денег Иван отправился в святые места. Был на Богомолье у Соловецких чудотворцев, посетил Киевскую лавру. Возле Могилева тяжело заболел и шесть недель провел в горячке. Едва выжил. Дал обет посетить пустынь преподобного Нила Столобенского в Тверской губернии. Там снова слег. Попросил богомольцев отнести его к святым мощам. Там он исцелился…
В пустыни Корейша впервые явил свой дар. У монастырской братии исчезла часть пожертвований. В пропаже денег обвинили казначея. Хотя тот клялся и божился, что чист, ему не поверили. И уже готовили строгое наказание.
Тут и вмешался Корейша: «Позовите иеродиакона Андрея!» Тот явился. И вскоре сознался в воровстве. За это и подвергся епитимье…

Поселился Иван Яковлевич в глуши, в смоленских лесах, став отшельником. Питался, чем Бог послал. Не боялся ни темной чащобы, ни лютого зверя. Народ молвил, что отшельник медведей и волков чуть ли не с руки кормит.

Он встречал пришельцев, прознавшим, где стоит его избушка. Отвечал, как им прогнать недуг, кто совершил покражу в доме, следует ли дочке идти замуж. И про будущее Корейша все знал. Становилось страшно, когда он, устремляя очи в пространство, вещал – то говорил тихо, то кричал. Иногда скакал, стуча палкой, негодовал…

Деньги Корейша с людей брал, с богачей даже изрядные суммы. Но затем все «гонорары» раздавал бедным, убогим да арестантам.

Когда от посетителей не стало отбоя, Корейша объявил, что будет помогать лишь тем, кто станет вползать к нему на коленях. Надеялся, что посетителей станет меньше. Но люди вползали в лачугу юродивого столь же часто, как и прежде входили…

Иной раз он приходил в ближайшую деревню и находил дом, где поселилась болезнь. Осматривал недужного и заключал, сможет ли тот встать на ноги или нет. Надо ли говорить, что его предвидения неминуемо сбывались.

За одно пророчество Корейша жестоко пострадал. Одна дама – уж не поймешь, кто (легенда налезала на легенду), – то ли богатая вдова, то ли дочь помещика познакомилась с солидным господином, предложившим ей руку и сердце. Дело уже шло к свадьбе, но суженая решила разведать, какого жениха ей послала судьба. И отправилась к Корейше.

Юродивый, выслушав ее, недолго подумав, вскричал: «Не верь ему, матушка! Какое венчание? Он женат, и у него в дому двое детей»

Незадачливый жених-обманщик почувствовал всеобщую неприязнь, пред ним мигом захлопнулись двери лучших домов, и он был вынужден ретироваться. Но перед тем, как исчезнуть, разыскал блаженного и изрядно намял ему бока. Да так сильно, что его свезли в смоленскую больницу.

Болтали, что покалечивший Корейшу позже поплатился за свою жестокость – его, армейского казначея, арестовали за похищение казенных денег и судили. Приговор был суров – лишение всех чинов и прав состоянии и ссылка на сибирскую каторгу…

Излеченный от побоев блаженный был перевезен в Первопрестольную, а точнее в Московский Доллхауз или в Преображенскую психиатрическую больницу. Там ему суждено было провести всю оставшуюся жизнь – четыре с лишним десятилетия.

Над больными – Корейша не был исключением – издевались беспрестанно: они спали на грязных подстилках в палатах, коридорах и на лестницах, еда была отвратной. За малейшую провинность несчастных били, приковывали цепями к столбам. Печи не топились, разбитые стекла заклеивались бумагой. В общем, не больница, а каторжная нора…

Юродивый вскоре явил и тут свой дар. Полицейский смотритель Боголюбов – за больными надзирали не медики, а стражи порядка – наслышанный о чудесном пациенте, спросил его, что станется с его больной дочерью, метавшейся в горячечном бреду. Корейша успокоил: «У нее корь, батюшка, смерть ей не грозит». Диагноз подтвердил врач, и вскоре девочка избавилась от недуга.

Тот случай разнесся по Москве, и к больнице потянулись толпы любопытных. Их тайно пускали к юродивому за мзду, которую делили между собой санитары и смотрители. Так продолжалось несколько лет.

Когда главным врачом был назначен действительный тайный советник и доктор медицины Василий Саблер, больничная жизнь совершенно изменилась. В помещениях навели порядок, еда уже не вызывала былого отвращения. Порядки стали мягче, без полицейского надзора. Была введена лечебная трудотерапия, на каждого больного завели «скорбные листы», то есть, историю болезни.

В «скорбном листе» Корейши значилось: деменция или слабоумие, помрачение на почве избыточного увлечения чтением. Был он «некурабельный» – иначе говоря, не поддающийся лечению. С таким диагнозом он был обречен на пожизненное пребывание в Преображенской больнице.

Сумасшедший. Но – гениальный сумасшедший! Корейша глаголил истину, как бы плотно она ни была сокрыта. Но понять работу его трепещущего, воспаленного мозга было невозможно даже опытным психиатрам. Да никто особо и не пытался.

В «безумном доме» нашему герою предоставили большую просторную палату, постелили на кровать чистое белье. Но он не возрадовался, а наоборот, скинул все на пол. Примостился в углу и оградил себя меловой чертой, которую не дозволялось никому переступать. Посетителей принимал обычно лежа, жуя табак. Об уважении, почтении, как уже говорили, не могло быть и речи. Юродивый бывал дерзким, даже в лицо гостю плевал иногда. А чего стесняться-то? Это он им нужен, а не они ему.

Автор книги «Московские обыватели» Михаил Вострышев писал: «По воспоминаниям доктора Дюмуляна (Демулена), помещение Корейши походило на логово животного, а не на медицинскую палату. Сам Иван Яковлевич лежал на полу, на слое песка, прикрытый лоскутным и настолько грязным одеялом, что от одного его вида тошнота подступала к горлу… а грудь покрыта волосами и грязью. Подушки тоже покрыты грязью и жуткими слоями сала».

Как говорится, извините за такие шокирующие подробности.

Саблер упросил генерал-губернатору Дмитрия Голицына, чтобы тот позволил свободное посещение Корейши. Была установлена и цена его «консультаций» – двадцать копеек серебром.

В день блаженный принимал от шестидесяти до ста человек, преимущественно женщин, занятых здоровьем, озабоченных своими матримониальными проблемами, устройствами судеб дочерей, внучек, воспитанниц.

Преображенская больница, по сути, существовала за счет Корейши – в нее от жертвователей приходили деньги, провизия, одежда, лекарства. Финансовые средства направлялись на благоустройство больницы, в которой появились музыкальные инструменты, бильярд, книги и прочие вещи, которые в иных лечебницах не водились.

Увидеть, задать вопрос «московскому пророку» стремились паломники со всей империи. Более всего почитали его купцы и мещане. В пьесе Островского «Женитьба Бальзаминова» одна из героинь молвит: «…Солидные-то люди, которые себе добра-то желают, за всякой малостью ездят к Ивану Яковличу, в сумасшедший дом, спрашиваться; а мы такое важное дело да без совета сделаем!»

Навещали Корейшу представители петербургской и московской знати. Любопытно, что юродивый часто не отвечал на вопрос, а озвучивал мысль, озарившую его. Пророчества были «долгосрочны» – на лет десять-пятнадцать – с частностями, подробностями. А скольких людей блаженный вылечил, не счесть!

К примеру, игуменье Влахернской обители он посоветовал натирать ноги на ночь уксусом, исцелив ее от ломоты в ногах. Страдающего флюсом больного он вылечил лампадным маслом и молитвой. Историк Иван Прыжов, автор книги «Житие Ивана Яковлевича, известного пророка в Москве», привел случай, когда Корейша помог женщине сохранить палец, который врачи собирались ампутировать. Она пришла к заключению, что «все медики шарлатаны, а Иван Яковлевич – святой».

Да что там исцелял! Он и войны предсказывал: Отечественную и Крымскую, предлагая людям сушить сухари, готовить бинты, щипать корпию…

Знал Корейша и когда уйдет в мир иной. Причем, определил границу земного срока за много лет до ухода. В день смерти 6 сентября 1861 года он с трудом, но принял всех посетителей. Последними словами великого старца были: «Спаситеся, спаситеся, спасена буди вся земля!»

Узнав о смерти блаженного, ныне причисленный к лику святых митрополит Московский Филарет (Дроздов) сказал: «Что, скончался труженик?.. Помяни его Господи во Царствии Твоем!».

…В историческом детективе «Блуд на крови» писатель Валентин Лавров рассказывал, как он с малолетним сыном Кириллом забрел на Черкизовское кладбище. Подошли к могиле Ивана Корейши, обнесенной чугунной оградой. Среди свежих цветов стояла тарелочка для пожертвований. В изголовье – бутылка из-под молока с цветами. Мальчик достал денежку и…

«Если бы я не был свидетелем последовавшей сцены, то счел бы ее досужим вымыслом, – писал Лавров. – Итак, Кирилл подошел к ограде и протянул на ладони монетку. Вдруг, без малейших усилий ребенка, монетка взлетела вверх – под самый навес, и по невероятной дуге ошеломляюще точно упала в бутылку. А ведь в ней, напомню, были цветы и если и оставался просвет, то вовсе не такой широкий, чтобы могла проскользнуть монета.

Дивны Твои дела, Господи! Куда уж тут лезть с убогим “материалистическим учением”».

P.S. В упомянутой книге «Житие Ивана Яковлевича» Прыжов приводит молитву, которую Корейша якобы давал всем тем, кто обращался к нему с просьбой о приближении исполнения мечты.
«Святой Дух, решающий все проблемы, проливающий свет на все дороги, чтобы я смог прийти к своей цели. Ты, дающий мне Божественный дар прощения и забвения всякого зла, содеянного против меня, во всех бурях жизни пребывающей со мной. В этой краткой молитве я хочу возблагодарить Тебя за все и еще раз доказать, что я никогда и ни за что не расстанусь с Тобой, несмотря ни на какие иллюзорности материи. Я хочу пребывать с Тобой в твоей вечной славе. Благодарю Тебя за все твои благодеяния ко мне и моим ближним».

Далее следует изложить просьбу. Молитву нужно прочесть трижды. Просьба, с которой вы обращаетесь к Святому духу, не должна быть связана с причинением вреда другому человеку.

Иван Корейша — юродивый пророк

Пророчества и предсказания всегда интересовали людей. Мы знаем такие имена, как Мерлин, Нострадамус, Иринарх, Авель, Яков Брюс, Елена Блавтская, Эдгар Кейси, Эразм Дарвин, Ванга, Мессинг и другие. К сожалению, многие имена стираются из человеческой памяти и уходят в небытие.

Вот и об Иване Яковлевиче Корейше сейчас мало кто помнит. А ведь в середине XIX столетия имя этого юродивого пророка буквально гремело по центральным губерниям России. Слава его была настолько велика и серьезна, что Иван Яковлевич попал во все словари и энциклопедии, вышедшие до Октябрьского переворота. Да и не только в словари: Достоевский ввел блаженного в роман «Бесы», Лесков сделал героем рассказа. Вывели Корейшу в своих произведениях и Островский, и Бунин, и Лев Тостой. Что ж, жизнь Ивана Корейши и впрямь была достойна удивления.

Иван Яковлевич родился 8 сентября 1783 года на Смоленщине, в семье священника. Отучился в духовной семинарии, но сан священника принять не пожелал, пошел преподавать в духовное училище. В 1813 году молодой человек чем-то провинился (чем — история до нас не донесла), ему грозили неприятности. Испугавшись, Корейша подался в леса. Может быть, через это и умом повредился, кто знает?..

Спустя четыре года юродивого нашли в лесу крестьяне, отвели в старую баньку на окраине Смоленска, где он и поселился. Тут и пошли слухи о его даре провидения, и вскоре его невероятные способности стали известна во всей округе. А он, вовсе не желая никакой славы и стремясь отгородиться от людей, притворялся и вовсе помешанным. Поэтому его прозвали хитрым юродивым. Любопытно, что на двери своей баньки Иван Корейша повесил объявление: дескать, принимает он только тех, кто вползет к нему на коленях. Иных желающих это охладило: кому хочется рвать и пачкать одежду?

Сделано это было, очевидно, с умыслом: кто просто так пришел, из любопытства, тому точно вползать на коленях будет некомфортно, а вот у кого серьезная проблема, тот не только на коленях — на пузе вползет. Как-то через Смоленск проезжал знатный вельможа. Ему приглянулась здешняя красавица — дочь вдовой купчихи. Девица ни в какую не соглашалась стать содержанкой, и тогда вельможа повел речь о браке. Вдове, конечно, льстило его предложение, однако и страх брал: а ну как обманет вельможа единственное дитя? И вот надумала она с дочерью ехать к Ивану Яковлевичу за советом. Тот и показал, что жених давно в браке, троих детей имеет, что потом и подтвердилось.

Девушка вельможе отказала, постриглась в монахини и всю жизнь, до самой кончины блаженного, с ним переписывалась. (Письма эти, кстати, сохранились в краеведческом музее, и из них явственно следует, что писал их вполне нормальный человек.) Незадачливый же кавалер, узнав причину отказа, как следует поколотил предсказателя, да еще и жалобу губернатору подал: Корейша якобы расстраивает семейства и вообще, лишившись разума, народ портит…

Жалобу, надо сказать, приняли: уж больно чин «жениха» был высок. Решено было отвезти Ивана Яковлевича в Москву, в Безумный дом — так раньше назывались приюты для сумасшедших. Сдали несчастного Корейшу как буйного характером и тут же кинули в сырой подвал, приковали к стене. Вместо постели бросили клок сена, держали на хлебе и воде — таков был приказ начальства. Когда же Ивана Яковлевича еще везли в Москву, Москва уже гудела: слава о хитром юродивом бежала впереди него самого. Московский люд давно уже прослышал о прорицателе, и как только Корейшу привезли, валом повалил к нему.

Иной раз в день приходило по сто человек. Начальство не растерялось — брало по 20 копеек за вход, деньги же шли на нужды Безумного дома. В 1821 году к хитрому юродивому пришел молодой врач. Увидев, в каких условиях живет Корейша, врач ужаснулся. Прорицателя расковали, поместили в отдельную комнату — просторную, светлую. Но Иван Яковлевич и здесь стал жить в привычных для него условиях: забился в тесный угол у печки. Видно, такое пристанище было для него более удобным. Остальную часть комнаты он оставил для приходящих «клиентов».

Сфера применения необычных способностей у Корейши была чрезвычайно широка: он исцелял самые разные болезни, предсказывал будущее, в том числе такие прозаичные, но очень важные вещи, как морозы, засухи, гибель скота, помогал устраивать браки… Денег он не брал, тогда ему стали носить еду — калачи, сахар, рыбу, мясо, фрукты, но он почти ничем не пользовался и все раздавал окружающим.

Согласно сохранившимся воспоминаниям, Иван Яковлевич любил толочь большим булыжником все, что под руки попадалось: камни, бутылки, кости, стирая их буквально в порошок. «Материал» доставлял ему находившийся при нем неотлучно отставной солдат, которого Корейша называл Миронкой. В толчении принимали участие и посетители, которых Иван Яковлевич приглашал потрудиться. Обычно для «трудов» он выбирал богатых неженок.

Для чего он это делал — неизвестно. То ли в этом процессе был какой-то загадочный смысл, то ли просто ставил некоторых людей на место, подтверждая свое старое прозвище: хитрый юродивый. Любопытно, что тех же самых богатых неженок Корейша приглашал разделить с ним трапезу. А поскольку ел пророк неопрятно, руками, сваливая все в одну миску, богачи под любым предлогом старались отказаться…

Иногда Корейша приказывал кому-либо из состоятельных людей лично при нем помочь бедной вдове или нищему. От случая к случаю Иван Яковлевич устраивал невероятные зрелища, как и подобает юродивому. Непристойно ругался, порой мог и ударить. Не жаловал он и праздные компании молодых и не очень бездельников, приезжавших на него поглазеть. Такой случай описан Достоевским в «Бесах». Корейша выведен Достоевским под именем блаженного Семена Яковлевича, полюбопытствовать на которого приехали богатые господа. На вопросы страждущих Иван Яковлевич отвечал записочками.

На первый поверхностный взгляд это были сплошные каракули, однако в письменах встречались греческие и латинские слова. Откуда он их знал? Загадка. Когда блаженный стал стар и слаб, на вопросы под его диктовку отвечал Павел Аладьин — молодой образованный дворянин, поверивший в провидца. Этнограф Иван Гаврилович Прыжов, скептически относившийся к Корейше, говорил, что в этих записках можно видеть все и одновременно не видеть ничего, так как они загадочны из-за отсутствия в них всякого смысла. Однако можно и поспорить с известным историком: некоторые письменные ответы Ивана Яковлевича дошли до наших дней и нужно сказать, что они вовсе не бессмысленны.

Все дело, видимо, в том, что Иван Прыжов увидел Корейшу к концу его жизни, когда пророку было уже под восемьдесят. Прыжов описывал, как поразила его сама палата со множеством икон. Страждущих — целая толпа. На полу лежал юродивый, до половины закрытый одеялами: он мог ходить, но уже несколько лет предпочитал лежать и есть в постели. Голова у него лысая, лицо неприятное… В числе больных Преображенской больницы, в пору пребывания там прорицателя, находился и священник отец Самсон. Батюшка был тих и молчалив, однако с ним единственным Иван Яковлевич сбрасывал маску блаженного и дружески беседовал как с товарищем по духу. Многие современники оставили свои воспоминания о том, что Иван Корейша очень успешно избавлял от разнообразных недугов.

Сохранились записки некоего Киреева, в судьбе которого Иван Яковлевич принял участие. Отец Киреева после смерти любимой жены ударился в запой и пропил почти все состояние. Ему советовали обратиться к старцу, но он все отмахивался: «Чтобы ехать к сумасшедшему, надо самому быть идиотом». Но все-таки допекло и его. Едва перешагнул порог комнаты — блаженный вдруг назвал его по имени. Киреев обомлел: откуда знает?! Вылечил его блаженный (правда, перед тем заставил часа два толочь камни). Однако напророчествовал смерть от огня.

И с той поры Киреев ни разу не спал безмятежно, несколько раз в ночи вставал, осматривал двор, все углы дома. Но предсказание исполнилось иным образом. Выпил ли чего, съел ли какой отравы, но только жар в желудке был настолько велик, что Киреев все время кричал не переставая: «Батюшки, горю, помогите!». Надо сказать, что исполнялись многие предсказания Корейши. Ровно за год до Севастопольской войны, в ожидании моря крови, заставлял Иван Яковлевич всех, кто придет к нему, приносить с собой тряпки и щипать корпию (с ее помощью раненым останавливали кровотечения).

А 18 февраля 1855 года весь день, рассказывают, был грустен, слезы стояли в глазах. Наконец вымолвил: «Нет у нас, детушки, более царя…» — и вскоре узнали, что государь Николай Павлович преставился… Князь Алексей Долгоруков, известный своими работами на тему мистики, считал Корейшу прорицателем. И приводил в своих записях такой случай: «Я любил одну женщину, которая к Ивану Яковлевичу как-то отправилась за предсказанием. Возвратившись оттуда, рассказала она мне, что целовала его руки и пила грязную воду, которую он мешал пальцами. Я крепко рассердился и объявил ей, что если еще раз так сделает, то я до нее не дотронусь.

Но спустя недели три она отправилась к нему снова. И когда он стал дамам давать по очереди целовать свою руку и пить помянутую воду, дойдя до нее, отскочил, прокричав три раза: «Алексей не велел!» Иван Яковлевич Корейша провел в сумасшедшем доме сорок семь лет, из них сорок четыре года — в Преображенской больнице. Конец его уже был близок, он сам предсказал свою смерть. В ночь на 6 сентября 1861 года лег ногами к образам, как приличествует покойнику, и скончался.

Пять дней к гробу с его телом шли люди. За эти дни отслужили более двухсот панихид. Фанатизм иных верующих доходил до крайности: одеяние, в котором он помер, разодрали на куски — верили, что одежда покойного прорицателя сможет им помочь в их бедах. Некоторые женщины беспрестанно обкладывали покойного ватой и брали ее назад с чувством благоговения.

Вату эту даже продавали. Когда Ивана Корейшу хоронили, в гроб сыпались деньги. Цветы, которыми он был убран, были расхватаны вмиг. Некоторые в экстазе отгрызали от гроба щепки… Когда пришли с гробом на кладбище, дело чуть не дошло до драки. Одни хотели везти тело в Смоленск, другие — в мужской Покровский монастырь. Но верх одержала племянница, у которой муж был дьяконом в церкви в Черкизове. Похороны Ивана Корейши проходили очень торжественно. Несмотря на то, что не переставая дождь лил, народу набралось сотни тысяч.

Но никто в давке не пострадал — что удивительно. Когда гроб несли на кладбище, барышни в кринолинах падали ниц, ложились на дороге в грязь — чтобы над ними пронесли тело юродивого… Газета «Северная пчела» разразилась на смерть Ивана Яковлевича двумя огромными материалами. Репортер с удивлением писал, что подобных почестей на похоронах не удостоились ни гениальный Николай Гоголь, ни славный воин Алексей Ермолов.

Интересно, что до сих пор в Черкизове помнят об Иване Корейше. И всем приезжающим советуют: пройдите к старой церкви, где и поныне сохранилась могилка великого прорицателя. Если беда какая или проблема — попросите, и Корейша поможет. И на самом деле, до сих пор приходят к могиле самые разные люди, в основном женщины, советуются с Иваном Яковлевичем, просят о чем-либо… Говорят — помогает.

Без працы не бенды кололацы

Наша читательница поинтересовалась значением и происхождением странной фразы «без працы не бенды кололацы», которая неоднократно встречается в романе Валентина Пикуля «На задворках Великой империи». Что же, попытаемся разобраться, что означает сия абракадабра.

Пикуль – вовсе не автор и единственный человек, знающий смысл этих слов, как можно сначала подумать. Эта загадочная фраза появилась в печати ещё в 1865 году. Как утверждает лингвист-литературовед В.В. Виноградов, впервые её опубликовал в своём очерке публицист И. Г. Прыжов. Он, в свою очередь, услышал её из уст московского пророка-юродивого Корейши. На вопрос какой-то женщины «Женится ли X?» тот ответил: «Без працы не бенды кололацы». Вскоре после публикации очерка слово «кололацы» было подхвачено журналистской братией и стало использоваться в качестве синонима чуши, бессмыслицы.

Однако, на самом деле, фраза «без працы не бенды кололацы» отнюдь не полностью лишена смысла. Это всего-навсего искажённая польская пословица «bez pracy nie bedzie kolaczy» – «без труда не испечёшь калача». Очевидно, что это аналог русской пословицы про труд, пруд и рыбку.

Ежи Лисовский

«Монах и бес». Эксклюзивные поговорки, афоризмы из фильма, обреченные стать крылатыми.

Наверное, многих не оставила равнодушными достаточно недавняя работа Николая #Досталя «Монах и бес». Фильм приятно удивил меня во многих отношениях. Думаю, мало найдётся таких, кто не обратил бы внимание на обилие в нём оригинальных поговорок и удачных афористичных высказываний,которым просто суждено стать крылатыми. Некоторые их них,я уверена,уже вовсю гуляют по просторам России, да и не только,ведь где нас, русских, только нет..
Здесь нужно отдать должное сценаристу Юрию #Арабову, который, согласно его пояснениям, консультировался при написании сего «либретто» с представителями российского духовенства — они и подарили ему многие из нижеследующих ярких поговорок. И взяты они не откуда-нибудь, а из священных писаний, а конкретно житий некоторых святых! Да и сама идея фильма появилась после прочтения Николаем Досталем книги о монахах Нило-Сорской пустыни ХІХ века. Остальные колоритные #высказывания персонажей являются удачным плодом фантазии сценариста и,возможно,других создателей фильма. По сути, значительная часть этих выражений эксклюзивна, поскольку они были созданы специально для данного киношедевра и никогда не употреблялись раньше — можно только представить, какая кропотливая была проделана для этого работа…
Ниже привожу созданную мной коллекцию словесных перлов из этого уникальнейшего фильма,который советую обязательно посмотреть тем,кто его ещё не видел. Дарю её всем, кто так же, как и я, неравнодушен к изыскам нашего великого и могучего! Некоторые из них снабдила,на всякий случай,своими пояснениями.
. Не та каденция. (Не тот случай).
. Не всё свято,что в книгу вмято. (Не стоит бездумно доверять любому печатному слову).
. Дерзость не мерзость. А мерзость и простить можно.
. Ждали,да все жданики съели…
.Когда нечего сказать не стыдно и промолчать
. Был уродец, а станет новгородец!
. Концерт прошёл,а дирижёр не пришёл.
. Бог строит церковь, а черт пристраивает часовню.
. Мыло не мило,коли лицо загнило…
. Дед бабу любил и ее же доил.
. С работою дружим, а без работы не тужим…
. Мил гость, что душа, избывают его, как ежа…
. Мыло черно,да моет бело.
. Кипяточек врозь, а теплецо западлецо.
. Вода студит,а человек блудит.
. Лес как интерес,нет леса нет интереса.
. Поп кобылу бранит, а она же его и хранит.
. Кто добр, тому бобр. А кто не добр, от того и выдра бежит.
. Верста — не киста, на живот не давит.
. По небу лететь, не человеком вертеть…
. Помереть и родить — нельзя погодить.
. Я из Торжка от мил дружка. Шел на юг, а пришел на север.( Отмазка от вопроса кто ты и откуда).
. Хоть не воровал, а тюрьму узнал…
. Мудрость- состояние ума такое, специфическое…
. Во фрамбуазном состоянии и с сильным амбре ( В расстроенных чувствах и с ощутимым запахом перегара).
. Дворянство по-французски ни бельмеса. Фурье не читают. А в народе мрак, дичь и отупение.
. Еще писатель Шекспир заметил: «Из ничего и выйдет ничего».
. — А что они Христом торгуют? — А чем еще им торговать? (Про торговлю подделками под святыни на рынках в Иерусалиме ).
. Все боги похожи друг на друга, только Ваш ни на кого не похож. (Слова беса об Иисусе Христе).
. Мы камням не поклоняемся. У нас иных дел по горло. ( По поводу поклонения христианским святыням — гробу Господнему, камню помазания и т.п.)
. Подвижник без беса – это всего лишь подвижник. Но подвижник с бесом – это уже юродивый!
. Пойдешь в глубину трансфизических магм. ( Угодишь в ад ).
. Не пью только на небеси, а у нас на Руси — кому только не поднеси.
. Мертвец сказал: «Хороша!» и заснул не дыша.( Про водочку небось…) )

. Чарка вина не убавит ума.
. Молитва ждёт, горячее — нет.
.Куманда — ерунда. Но служение — вне разумения. — КОМАНДА, КУМАНДА ы, ж. Нем. Начальствование над какой-л. воинской частью; командование, власть. ♦ Быть, находиться и т. п. под чьей-л. командой, под командой кого-л — (из академического словаря.)
. Расступились, как воды Чермного моря перед пророком Моисеем. ( Угодливо расступились перед важным лицом).
. Хочешь знать тайну беззакония? Не любите и нелюбимы будете!
. За нее ( Богородицу) и так молятся. А за бедную Лукрецию и сказать некому.
. Сныть, да крапива, да немного пива! ( Про диету во время поста).
. Не печалуйся, брат! Ты что, не видишь, что здесь одна чудь и меря? ( Не обращай внимание на реакцию людей,которые ниже тебя по развитию , либо представителей другой культуры,не понимающим твою….).
. Не вру,а подвираю (Бесовской приём смешивать правду с обманом,чтобы ввести в заблуждение)
. Верую, ибо абсурдно. ( Приписывается Тертуллиану).
. Конечно, не «Савой», не «Славянский базар», но жить можно.
. Все идет отлично. Перед стремительным взлетом часто следует небольшое падение.
. Милостивый государь! Извольте разъяснить свою инвективу! ( Извольте объяснить свой выпад).
. Удалите с глаз,не удаляя. ( Избавьтесь от неугодного человека, сослав его куда подальше).
. Как Иона забрался во чревo кита, так сюда придут лосось и кета… ( Буквально для рыбаков).
. Благочестие – это предрассудок. Руссо читал?
. Честь не есть… Сытым не будешь.
. Ноэль вполне заурядная. ( В этом нет ничего особенного).
. Почти как в Зимнем дворце. Только клопов больше.
. У тебя что, гангрена гипоталамуса?
. Без праци не бенде колораци… ( Без правды нет и царствования).
. Больше кузнечика и меньше воловья носка. ( Праведник о размере своих грехов).
. И вот тебе первое послушание: молчи хотя бы изредка! Со старшим по чину.
. Кого только в монастырях держат! Весело, как в желтом доме!
. Все переполнено грешниками, как церковь в воскресный день.
. Ты уду свою подбери. А то шалаболы болтаются, тебя бабы пугаются.
Также не могла удержаться,чтобы не привести некоторые примечательные диалоги (оформление их сохранено в точности как в тексте к сценария к данному фильму….) :
* * * * *
Иван Семенович. А с-сатана, п-прости Господи, он к-как?..
Легион. В каком смысле?
Иван Семенович. Ну… к-как человек?..
Легион (после паузы). Очень эффективный руководитель.
Иван Семенович. А ведь ты его не л-любишь, Легион.
Легион. А я и не скрываю. Я его ненавижу. У нас так принято. Сильно надоел. Но заменить пока некем.
Иван Семенович. А с-самому встать на его м-место, не думал?
Легион. Опыта мало. Да у него такая охрана, не подберешься.
Иван Семенович. Как у г-государя?
Легион. Государю вашему до него далеко.
Иван Семенович. С-странное это м-место… Пекло. Все д-друг друга ненавидят, а в-вместе живут… Почему?
Легион. У вас в миру еще хуже.
* * * * *
Легион.Значит так, Ванек, будешь славить сейчас Мамону, царя Ирода, Симон волхва и Лукрецию Боржиа.
Иван Семенович.Лукрецию не буду…
Легион. А кого будешь?
Иван Семенович.Богородицу.
Легион. Богородицу не надо, Ваня! За нее и так молятся. А за бедную Лукрецию и сказать некому.
******
Иван Семёнович (обиженно). А ч-что они Христом т-торгуют?
Легион. Это мне и нравится. А чем еще им торговать, Ваня? Песком или смоквами?
* * * * *
Иван Семенович. А интересно знать, куда попадает умерший черт?
Легион. В р-рай.
Иван Семенович. В вечное блаженство? За что так?
Легион. Это д-для вас б-блаженство… а для н-нас… ужас страшный
* * * * *
Иван Семенович. Не всё. Еще каюсь в доброте неизреченной. В отсутствии стяжательства. В самопожертвовании, во всепрощении и мудрости.
Настоятель. Чего?
Иван Семенович (объясняя). Мудрость. Состояние ума такое. Специ¬фи¬ч嬬-
с¬кое. Испытывал, владыка?
Настоятель. Нет. Бог миловал.
Иван Семенович. А у меня постоянно. Сижу, бывало, у окна, смотрю на близлежащую жизнь и чувствую: мудрею. И поделать с собой ничего не могу. Мудрею, и всё тут!
Настоятель. Порок тяжкий.
Иван Семенович. И я об этом. Отпустишь грехи, владыка?
Настоятель. Ты погоди… Не торопи меня. (Он наморщил лоб, о чем-то тяжело думая. Подумав, сказал твердо.) Грехи отпустить не могу.
Иван Семенович (сокрушенно). Хоть не воровал, а тюрьму узнал…
Настоятель (уходя от ответа). Просто ты должен сам у меня отпускать, а не я у тебя.)
* * * * *
Николай Павлович. Ну и дороги! Почто меня Бог наказал такими дорогами? Кто ответит? Александристофорович, душа моя… Родовое ли это проклятие России или будет вспоможение Всевышнего и заживем мы когда-нибудь, как люди?..
Настоятель. Если рассудить во благовремении и нечеловеческим разумением, то дороги нам совсем не нужны… и даже определенно вредны.
Николай Павлович. Ну да, ну да… Если рассуждать по-твоему, то ни рессоры не нужны, ни дороги… А почему?
Настоятель. Потому. Что коли дороги будут, то по ним неприятель проедет. И в самое сердце России попадет.
* * * * *
Николай Павлович (чтобы разрядить обстановку, на русском). Хорошо тебе здесь спать?
Александр Христофорович. Может быть, и хорошо. Только я еще не пробовал. А как вам, ваше величество?
Николай Павлович. Почти как в Зимнем дворце. Только клопов больше. Лютые они здесь… Злые.
Александр Христофорович. А я думал, что клопы при монастырях должны быть постниками))
* * * * *
Николай Павлович. А зачем на колени упал? Думаешь, мне легко так с тобой говорить?
Настоятель. Не думаю. Я вообще никогда не думаю.
Николай Павлович. Тогда чем ты отличаешься от моих министров?
Настоятель. Тем, что живу в медвежьем углу…
>
LiveInternetLiveInternet

Корейша

С того дня, как отцы ваши вышли из земли Египетской, до сего дня Я посылал к вам всех рабов Моих — пророков, посылал всякий день с раннего утра; но они не слушались Меня и не приклонили уха своего, а ожесточили выю свою, поступали хуже отцов своих. И когда ты будешь говорить им все эти слова, они тебя не послушают; и когда будешь звать их, они тебе не ответят. Тогда скажи им: вот народ, который не слушает гласа Господа Бога своего и не принимает наставления! Не стало у них истины, она отнята от уст их. (Иер.7:25-28)

Путь капли по стеклу и путь огня в лесу, Путь падающих звезд в душе своей несу, Путь горного ручья, бегущего к реке, И тихий путь слезы, скользящей по щеке. Путь пули и пчелы несу в душе своей, Пути ушедших лет, пути грядущих дней; Шаги чужих невзгод и радостей чужих Вплетаются в мой шаг, и не уйти от них. Пусть тысячи путей вторгаются в мой путь, Но если бы я смог минувшее вернуть,— Его б я выбрал вновь — неверный, непрямой: Он мой последний путь и первопуток мой. Вадим Шефнер

Среди московских пророков первой полови­ны XIX века Иван Яковлевич Корейша слыл самым знаменитым. Его комната в Преображен­ской психиатрической больнице всегда была пе­реполнена народом. К нему шли важные чинов­ники и люди простого звания. Одни видели в нем провозвестника слова Божьего, другие — безум­ца. Несмотря на то что жизнь Ивана Яковлеви­ча более сорока лет проходила на глазах у всех, личность его осталась во многом загадочной.

Иван Яковлевич родился в Смоленске в се­мье священника (год рождения его неизвестен). Для своего времени он получил хорошее обра­зование: сначала окончил духовную семина­рию, а потом и духовную академию. Однако сан священника принять не пожелал и был направ­лен учителем в духовное училище.

Проработав там несколько лет, Корейша от­правился в путешествие по святым местам — посетил Киев, Соловки, Нилову пустынь, где ему очень понравилось и где он задержался на три года, работая вместе с монастырской бра­тией и выполняя все возложенные на него обя­занности. По возвращении в Смоленск ему при­шлось снова занять место учителя, но работа с детьми была Корейше в тягость. Тогда он бро­сил ее и стал вести жизнь городского юродиво­го. Скорее всего, к тому времени у него уже на­чиналось расстройство рассудка, хотя многие считали, что Иван Яковлевич — вполне в сво­ем уме, а безумие и юродство его — мнимые. Тем не менее многие признавали в нем Божье­го человека и, стали с утра до ночи докучать сво­ими житейскими заботами, прося совета. Это заставило Корейшу бежать от людей: он посе­лился на огороде в пустом срубе, бывшем ког­да-то баней. Здесь он проводил время за молит­вами и пением псалмов, но полного уединения так и не добился. Устав от бесконечного потока любопытных, Иван Яковлевич написал и пове­рил на стене своей хижины письменное объяв­ление, что желающий его посетить должен вхо­дить не иначе, как проползая в дверь на коле­нях. Это сразу отпугнуло многих, но не тех, кто видел в Иване Яковлевиче Божьего человека. Так продолжалось до 1817 года, когда приклю­чилась история, резко переменившая его жизнь.

В начале того года через Смоленск проезжал столичный вельможа. И приглянулась ему кра­савица-дочь одной бедной чиновничьей вдовы. Узнав, что девушка воспитана в строгости, вель­можа пошел на хитрость: выдал себя за холос­тяка и стал к этой девушке свататься с тем ус­ловием, что свадьбу сыграют уже в Петербур­ге. Мать не знала, что делать: боязно отпускать дочь в дальний путь с незнакомым человеком, но и жених был завидный — упускать соблаз­нительную партию никак не хотелось.

Тогда вдова и решила испросить совета у Корейши. Выслушав ее рассказ, юродивый зас­меялся: «Какой брак?! Да у него жена и трое детей!» Так и оказалось.

Столичный ловелас счел себя оскорблен­ным, а вскоре дознался, кто расстроил его за­мысел. И тогда он решил отомстить Корейше. Использовав свои связи, он представил дело так, будто в Смоленске живет буйный умали­шенный, который вторгается в жизнь достой­ных людей и своими безумными советами стро­ит им козни. Опасно, полагал вельможа в сво­ем прошении, оставлять его на свободе, надо бы поскорее запереть в сумасшедший дом.

Правда, в Смоленске такого дома не было, и власти решили отправить Корейшу в Москву. Вывозили его тайно ночью, чтобы жители Смо­ленска, многие из которых к Ивану Яковлевичу относились уважительно, не встали на его защиту. Корейшу связали, уложили на телегу и прикрыли сверху рогожами, чтоб никто не узнал.

17 октября 1817 года Ивана Яковлевича до­ставили в Преображенскую больницу.

Поволокли в подвал, где держали буйных, бросили на сырой пол и приковали к стене. Вра­чи сюда заглядывали редко, и потому больные были полностью отданы на произвол служите­лей. Злобная, очерствевшая от общения с безум­цами баба, кинула Ивану Яковлевичу клок сы­рой соломы:

— Что, мало? Может, перину дать?! Потер­пишь!

И Корейша смиренно терпел. Он не жало­вался, да и некому было жаловаться, только худел день ото дня, так как вся его еда состояла из куска черного хлеба и воды. Выпустили Ива­на Яковлевича из подвала только через три года, когда он от истощения превратился в ске­лет, обтянутый кожей. Тогда в больницу был назначен новый главный врач Саблер, сторон­ник гуманного обращения с умалишенными.

Проинспектировав больницу, он пришел в ужас от того, что творилось в подвалах. Корейшу не­медленно освободили от цепей и перенесли в чистую палату, уложив на кровать, покрытую чистыми простынями.

К тому времени Иван Яковлевич был уже и в Москве известен как пророк. Впервые о нем возвестил другой блаженный — крестьянин Костромской губернии Иван Павлович, содер­жавшийся в больнице наверху. Когда к Ивану Павловичу пришел посетитель, молодой фаб­рикант-суконщик Лука Афанасьевич, он встретил его с распростертыми объятиями, расцеловал и радостно сказал: «Ты, друг мой, смущаешься, а я радуюсь за тебя, радуюсь тому, что Бог удостоил тебя послужить не од­ному мне, а гораздо выше меня. Постарайся с любовию послужить доброму делателю виног­рада Христова, за то и сам получишь награду. Ступай, отыщи его, он находится под нами, в подвале».

Молодой человек заинтересовался сказан­ным и, обратившись к администрации больни­цы, был допущен в подвал. Там он нашел Ива­на Яковлевича, после чего стал часто прихо­дить к нему беседовать. Когда пророчества Корейши стали сбываться, узником подвала за­интересовались знакомые Луки Афанасьеви­ча, потом стали приходить знакомые этих знакомых, и молва о необычном юродивом распро­странилась по всей Москве. Отлежавшись на чистых простынях и окрепнув физически, Иван Яковлевич перебрался на пол, в угол око­ло печки. Он определил себе территорию в два квадратных аршина и никогда ее не покидал. Остальную же часть большой комнаты отдал посетителям, коих ежедневно стало набивать­ся в палату десятками. С тех пор Корейша ни­когда не садился на стул: либо лежал на полу, либо стоял. Даже писал стоя. И только под ста­рость, когда ослабел, большей частью лежал на полу.

Тем временем администрация больницы сообразила, что можно пускать посетителей по билетам. За вход была установлена плата 20 ко­пеек. Так как ежедневно приходило по 60 че­ловек, а иногда и более, набиралась значительная сумма. На эти деньги удалось улучшить пита­ние больных, купить им чистое белье, благоус­троить больницу, привести в порядок сад. Сам Иван Яковлевич Корейша денег не брал, а если кто давал — сразу же находил нуждающегося и отдавал деньги ему.

Впрочем, поведение Корейши было таким, что сомнений в его сумасшествии ни у кого не возникало. С утра до ночи, держа в руках уве­систый булыжник, он толок в порошок камни, кости, бутылки и т.п. Перемешав все это с пес­ком, приказывал служителям выносить это вон и доставлять новый материал. Часто Иван Яковлевич заставлял заниматься этим странным делом и посетителей. Ел без ложки, пря­мо руками. Подаваемую пишу смешивал в од­ной кастрюле, так что она приобретала вкус по­моев. Если его угощали фруктами — Корейша их не ел, а натирал ими стены. Если приноси­ли нюхательный табак, посыпал им голову и одежду, а затем отдавал больным или посети­телям. Деньгам он вообще не придавал значе­ния: «У нас одежонка пошита и хоромина по­крыта, находи нуждающихся и помогай им!» Часто даже заставлял богатых посетителей оказывать помощь неимущим, которых он мгновенно, ни о чем не спрашивая, обнаружи­вал. Однажды к нему пришла за советом бед­ная женщина, но из благородных. Народу у Ивана Яковлевича в тот день было особенно много, и она держалась поодаль, в дверях, на­деясь побеседовать, когда в комнате станет по­свободней. Какая-то купчиха в благодарность за прежнюю услугу преподнесла Ивану Яков­левичу целый рулон дорогой шелковой мате-,»рии. Он благосклонно принял подарок и сразу # же направился с ним к бедной женщине: «На ^ вот! Продай, и детям хлеба купишь». Она за­плакала и бросилась благодарить, но Корейша уже вернулся на свое место. Еще долго она удивлялась, как он без слов догадался о ее бед­ственном положении: она жила с детьми в та­кой нужде и нищете, что уже три дня почти ничего не ела и детей, идя сюда, оставила го­лодными.

Рассказы об удачных советах и предсказа­ниях Корейши передавались из уст в уста. Вот один из таких рассказов. Некий богач задумал строить дом. У него было много предложений о продаже земельных участков, но он никак не мог решить, какому отдать предпочтение.

— Сколько мне земли покупать? — спросил он, придя к Ивану Яковлевичу.

— Три аршина.

И действительно, вскорости богач умер. Спросили Корейшу о молодоженах, как будут жить. «То врозь, то вместе, то врозь, то вместе!» Не прошло и года после свадьбы, как супруги разошлись, через некоторое время сошлись сно­ва, и потом всю жизнь так и продолжалось.

Супругам-помещикам, отправлявшимся в Киев, Корейша сказал на дорогу: «С горы по­едешь, а на гору пешком пойдешь». Первый день они ехали с ямщиками нормально, но им не понравилось, что те не желали останавли­ваться там, где им хотелось, и задерживались подолгу там, где не было ничего интересного. «Уж лучше мы купим свою лошадь и поедем сами!» Так и сделали. Лошадка резво бежала по дорожке, вскачь спустилась с горы, но поды­маться в гору не пожелала. Как ее ни хлестали вожжами — стояла точно вкопанная. При­шлось барам сойти с повозки и идти пешком. И так повторялось всякий раз, когда дорога шла в гору. Тут они и поняли смысл предсказания.

Богомолка, отправлявшаяся в Иерусалим, решила испросить у Ивана Яковлевича благо­словения. Он ответил: «Посиди у моря, по­дожди погодки». Смысл слов она поняла в Одессе, где закончилось ее путешествие: Чер­ное море штормило, два парохода утонуло, было много жертв, и она не отважилась ехать дальше.

Другому паломнику на Святую Землю Ко-рейша подробно описал весь путь, упомянул даже Барград (город Бари в Италии). Тот уди­вился, но смолчал: какой может быть Барград, когда дорога в Палестину вовсе не проходит че­рез Италию?! Но в Средиземном море его ко­рабль попал в шторм, потерял управление и был вынужден направиться к ближайшему порту — им, как ни удивительно, оказался именно Бари.

Александр Федорович Киреев, автор книги о Корейше, вспоминает эпизод из своей жизни. Когда он собирался жениться, его отец послал Ивану Яковлевичу записку: «Благословите раба Александра вступить в брак с рабою Федосьею». На этой же записке был начертан ответ: «Не с Федосьею, а с Анной». Тогда на этот ответ никто не обратил внимания: сватовство было в полном разгаре. Но оно все же как-то расстрои­лось, а через два года А.Ф. Киреев действитель­но женился на Анне.

Он же вспоминает, как Иван Яковлевич из­лечил его от холеры, и приводит другие много­численные случаи чудесных исцелений.

За год до начала Крымской войны Корейша засадил всех своих посетительниц щипать кор­пию раненым и требовал заготовлять сухари — видно, знал уже, что беды не миновать. В один из дней Иван Яковлевич был грустен, задумчив и ни с кем не разговаривал. Он все смотрел на иконы, а на глазах наворачивались слезы. По­том приподнялся с пола и сказал: «Нет у нас, детушки, более царя, уволен раб от господей своих, он теперь как лебедь на водах». Никто ничего не понял, а на следующий день по всей Москве продавались афишки, извещавшие о кончине Николая I и восшествии на престол Александра II.

Свои письма Корейша подписывал: «Сту­дент холодных вод Иван Яковлев». Часто, ког­да дело оказывалось сложным, он на клочке оберточной бумаги писал витиеватое послание самому митрополиту. Удивительно, но митро­полит по просьбе Ивана Яковлевича действи­тельно оказывал подателю послания солидную денежную помощь.

За несколько лет до смерти, по настоянию своей племянницы, жены диакона, Корейша послал кому-то из высокопоставленных лиц такое письмо: «Обратите милостивое ваше внимание на Ивана Яковлевича, исходатай­ствуйте ему свободу из больницы на чистый, прохладный воздух, к родной племяннице моей диаконице Марии. За таковое ваше милосердие воздаст вам Бог и Господь и Дух Святой, во Еди­ной Троице славимый! Аминь». К тому време­ни никто уже Ивана Яковлевича не считал буй­ным, и его просьба была уважена. Но когда ему объявили, что можно уйти из сумасшедшего дома, то он сказал, что идти никуда не хочет, а тем более — в ад.

Последние три года Иван Яковлевич почти все время лежал. Рано утром 6 сентября 1861 го­да он попросил священника соборовать его и приобщить святых тайн. По ходатайству пле­мянницы усопшего похоронили по правую сто­рону от церкви села Черкизово. На могиле в день погребения отслужили семьдесят пани­хид, а затем долгое время совершалось до двад­цати панихид ежедневно.

О Корейше — видео http://www.youtube.com/watch?v=nVhO_aVKBew

Серия сообщений «Святые, пророки и пророчества»:
Часть 1 — Кризис — это суд Божий
Часть 2 — Пророчества Владимира Бровко — Нострадамус отдыхает
…
Часть 17 — Пророки и пророчества: Мария Ленорман
Часть 18 — Ибо Господь Бог ничего не делает, не открыв Своей тайны рабам Своим, пророкам.
Часть 19 — История пророчеств (продолжение) — Корейша
Часть 20 — История пророчеств (продолжение) — Шарлотта Кирхгоф
Часть 21 — Павел… Бедный Павел!
…
Часть 41 — Великие евреи: Корней Чуковский и его Тараканище!
Часть 42 — Пророки Стругацкие
Часть 43 — ЕВРЕИ — ВРАЧИ ЧАСТЬ 6

Иван Корейша — юродивый пророк и целитель (4 фото + видео)

О юродивом пророке Иване Яковлевиче Корейше сейчас уже мало кто помнит, а ведь в середине девятнадцатого века слава о нем была столь велика, что этот целитель и ясновидящий вошел во все российские энциклопедии, вышедшие до образования СССР. К тому же он стал героем произведений таких маститых писателей своего времени, как Ф.Достоевский («Бесы»), Н.Лесков, Л.Толстой, А.Островский, И.Бунин.

Юродивый на Смоленщине

Родился Иван Корейша в 1783 году на Смоленщине. Поскольку отец у него был священником, то и сыну была уготована такая же судьба. Однако, закончив духовную семинарию, Иван Корейша принимать сан священника отказался, став преподавателем в духовном училище. В 1813 году за какую-то серьезную провинность, о чем история умалчивает, Иван Яковлевич мог угодить в тюрьму. Испугавшись этого, молодой человек убегает в лес, где, судя по всему, и трогается умом. Только спустя четыре года его случайно находят в состоянии одичания и помутнения рассудка крестьяне, поселив затем новоиспеченного юродивого в баньке на краю деревни.

Вскоре о юродивом Корейше пошла слава по округе, что, дескать, он умеет предсказывать будущее, изгонять любые хвори, помогает найти утерянное и многое другое. Народ повалил к баньке, где ютился юродивый, со всех концов России. Принимал он всех, плату за свою помощь не брал, однако ставил странное условие: разговаривал только с теми, кто вползал в баньку на коленках.

Видео: Иван Корейша — юродивый пророк и целитель

Юродивый в Москве

В 1817 году Ивана Корейшу арестовывают по ложному доносу важного вельможи и отправляют в Москву, где он попадает в Преображенскую психиатрическую больницу – безумный дом. Барин осерчал на юродивого за то, что тот расстроил его «липовую свадьбу» на дочке смоленской купчихи – великой красавице. И хотя предложение было лестным для той, девица, испугавшись, что вельможа ее обманет, обратилась к провидцу Корейше, и тот сказал ей, что барин женат и у него трое детей. Это было абсолютной правдой, однако такая правда самому юродивому стоила свободы, поскольку в безумном доме его содержали в подвале на цепи, посадив на хлеб и воду.

Правда слава о пророке прилетела в Москву раньше, чем сюда привезли самого юродивого, и народ опять-таки повалил к нему толпами. Начальство смекнуло, что на этом можно неплохо заработать, и стало пускать к Ивану людей, беря по 20 копеек за вход. И хотя это были огромные деньги по тем временам, в день юродивый принимал по сто с лишнем страждущих его помощи.

Он не только предсказывал будущее человеку, но также излечивал от всех болезней, давал мудрый совет, как поступить в тех или иных случаях, и так далее. Со временем его освободили от кандалов и даже поселили в просторную комнату, однако юродивый продолжал ютиться в ее углу – в привычных для него условиях. Он не брал ни от кого никакой платы за свою помощь, поэтому люди несли ему еду, которую он опять же раздавал нуждающимся.

Приходили к пророку Корейше и богатые господа, и не всегда с желанием узнать только о своей судьбе, но и о будущем России, мира. Говорят, что юродивый всегда предсказывал то, что потом непременно сбывалось. Например, он предсказал Крымскую войну, смерть императора Николая Первого, который лично приезжал к нему в Преображенскую психиатрическую больницу, и многое другое. Сразу оговоримся, никаких пророчеств о далеком будущем Корейша не оставил. О том, что будет с Россией в начале двадцать первого века и, тем более, после 2016 года, он не говорил. Да его, скорее всего, никто об этом и не спрашивал…

Смерть юродивого целителя и пророка

В воспоминаниях об этом юродивом больше самых обычных бытовых сцен. Например, он прекрасно видел любого человека насквозь, поэтому если к нему приходили богатые лоботрясы, чтобы посмеяться над старцем, он легко уличал их в этом и пристыжал, о чем прекрасно рассказал в «Бесах» Федор Достоевский. Иван Яковлевич не только изгонял любую болезнь из тела, но и предупреждал посетителя, чего он должен остерегаться в жизни. Например, излечив мещанина Кореева от пьянства, юродивый предрек ему кончину от огня. С тех пор тот стал остерегаться пожаров и даже спал по этой причине неспокойно, однако сгорел от огня внутреннего: съел или выпил чего-то непоребное, после чего умер в муках и с криками, что у него внутри все горит.

Скончался Иван Яковлевич Корейша в 1861 году, ровно 6 сентября, как и предсказал сам себе. В этот день он лег ногами к образам, да и представился. Похороны его были настолько торжественными, что с ними не сравнить было даже довольно громкие проводы того времени Николая Гоголя или Алексея Ермолова. Достаточно сказать, что к гробу юродивого пять дней шли люди, по нему отслужили почти две с половиной сотни панихид, а когда гроб понесли к церковному кладбищу храма Илии Пророка в селе Черкизово, народу собралось несколько сот тысяч. Люди падали перед гробом ниц, старались прикоснуться в нему (даже отгрызали щепки от гроба, цветы же расхватали в миг), а могилу пророка и целителя забросали деньгами… И это не смотря на то, что в этот день шел проливной дождь. К тому же и на удивление, что при таком многолюдии никто не пострадал.

Поразительно и то, что в безбожные времена советской власти не пострадала в Черкизово ни сама церковь Илии Пророка, ни старинное кладбище возле нее, которое сегодня называют мини-музеем малых архитектурных форм – уникальным собранием старинных надгробий, среди которых особо выделяется крест на могиле Ивана Яковлевича Корейши. Люди до сих пор приезжают сюда со своими, бедами, болями и хворями. Говорят, что юродивый и после стольких многих лет после своей кончины продолжает помогать людям…

Храм Илии Пророка в Черкизове

Поделиться

Храм Илии Пророка в Черкизове

>Адрес храма Илии Пророка в Черкизове:

107553 Москва, ул. Б. Черкизовская д.17
Тел. (499) 161-81-82, (499) 161-20-25;

>Как добраться до храма Илии Пророка в Черкизове:

От ст. метро «Черкизовская» или «Преображенская площадь» автобусом 171, 230 или троллейбусом 32, 41.

История храма Ильи Пророка в Черкизове

По странному стечению обстоятельств, Церковь Илии Пророка в Черкизове связана с Золотой Ордой.
Связь первая – само Черкизово. Образовано от имени царевича Серкиза, по каким-то причинам покинувшего Орду и крестившегося в Москве. Было это при княжении Дмитрия Донского. Среди земельных вотчин новообращенного Ивана Серкизова и было сельцо, впоследствии получившее несколько искаженное название — Черкизово.
Связь вторая. Иван Серкизов продал село еще одному выходцу из Золотой Орды, крещёному татарину Илье Озакову, что отмечено было и на карте: в Черкизове ещё в XX веке существовал Озаковский переулок. Вот Илья Озаков в честь своего святого и построил в Черкизово Церковь Илии Пророка (правда, оригинальное здание не сохранилось, а то, что мы видим сегодня, построено было в 1690 году).
Третья же связь с Ордою – третий владелец Черкизова – митрополит Святитель Алексий. Какая же связь Святителя Алексия и Орды – спросите вы. А на этот вопрос отвечает название уникальной иконы «Исцеление святителем Алексием ханши Тайдулы». По приглашению хана Джанибека Святитель ездил в Орду, где молитвою исцелил любимую жену хана, тем самым предотвратив набег ордынцев на Русь.
Черкизово же сильно пришлось по душе митрополиту Алексию и он сделал храм летней резиденцией московских патриархов. Впоследствии, уже после кончины Святителя новом храме Илии один из приделов был освящен в его честь. Кстати,
в иконостасе южного придела находится древний храмовый образ пророка Илии.
Ильинская церковь окружена кладбищем, на данный момент это самое древнее кладбище в Москве. В 1861 году здесь похоронили знаменитого московского юродивого Ивана Яковлевича Корейшу, которого почитали как святого и прорицателя. Был он столь известен, что образ его запечатлен в произведении Лескова «Маленькая ошибка» и романе Ф. М. Достоевского «Бесы». Упомянут он и у Островского в «Женитьбе Бальзаминова». К слову, могила Корейши сохранилась до сих пор.
Судьба храма необычна. В советское время Ильинский храм устоял до Великой Отечественной войны. А в эти трагические военные годы прихожане и духовенство храма собрали 1 миллион рублей на покупку самолета. Деньги отправили Верховному Главнокомандующему Сталину, на что за его подписью получили благодарственную телеграмму.
По этой ли причине, по другой ли, но храм не только сам пережил тяжелые годы, но и в определенном смысле спасал святыни из других церквей — сюда свозились иконы из соседних церквей, подлежавших закрытию.
Да, уточню лишь адрес Церкви Ильи Пророка в Черкизово — Большая Черкизовская, дом 17.

Адрес сайта: http://hramilii.ru/