Не Ройзман и не Кабанов: кто и как создавал «Город без наркотиков»

Легендарный фонд «Город без наркотиков» празднует свой 20-летний юбилей. В городе это событие практически не заметили, а ведь ГБН наряду с «Чайфом», «там царя расстреляли» и Ельциным – это по большому счету все, что Россия знает о столице Урала. Сами екатеринбуржцы о «Городе без наркотиков» точно знают, что это Евгений Ройзман. И Андрей «Дюша» Кабанов. Те, кто живет подольше, скажут, что ГБН – это вообще-то в первую очередь Игорь Варов. И совсем единицы помнят о том, что создавали фонд совсем другие люди.

Бывшее лицо фонда, Евгений Ройзман, ныне – проклятый и отлученный от ГБН, ведет историю проекта с лета 1999 года.

«Однажды мы с Вадимом Чуркиным встретили Дюшу. Я ему рассказал про наркоманов… Я познакомил Дюшу с Андреем Санниковым – автором программы «Земля Санникова». В июле 1999 года мы встретим Игоря Варова, и он примкнет к нам», — писал он позже в книге «Город без наркотиков».

На самом деле первым в ГБН появился Кабанов, потом был Варов и последним – Ройзман. Так говорят те, кто на самом деле основал «Город без наркотиков».

Фонд создали под выборы в Палату представителей весной 1998 года как pr-проект для одного из кандидатов – Владимира Белоглазова. Он выдвинулся по Верх-Исетскому округу против Юрия Нижечика.

«Нужен был актуальный, социальный проект, который зацепил бы жителей района. Наркотики уже становились актуальной проблемой, особенно в Цыганском поселке. Поэтому решено было работать в этом направлении», — вспоминает один из авторов проекта.

В ходе предвыборной кампании появился первый телефон доверия, по которому можно было оставить информацию о местах торговли наркотиками. Прошли первые операции по задержанию. Через год эти методики как ноу-хау присвоят себе новые звезды фонда.

Выборы прошли, Нижечик выиграл, Белоглазов был вторым, однако у всех было ощущение: фонд заработал, и просто взять и закрыть проект было бы нерационально.

«Мы говорили о будущем. Впереди – выборы мэра города, а тема, как мы уже почувствовали, была всеобъемлющая, не локальная, не районая», — говорят бывшие фондовцы.

Написали концепцию развития. Для большой организации. Спонтанно появилась эмблема. Идею сформулировала Юлия Плахотина.

— Меня попросили: назови свое любимое животное.

— Дельфин.

— А почему?

— Он спасает.

Так летом 1998 года появился легендарный дельфинчик «Города без наркотиков». Оставалось прорисовать идею.

«Когда сегодня я говорю, что эмблема ГБН — это моя работа, верят немногие. А вообще задумка понятная: дельфин — умное, интеллектуальное начало, спасающее погибающих, тонущих. Наркотики — это стихия, которая как море затягивает и губит, а дельфин — спасает», — вспоминает дизайнер Влад Ягненков, автор эмблемы фонда.

Упор решили делать на просвещении трех целевых групп – родителей, педагогов и участковых. К работе привлекли и других творцов. Художник Сергей Айнутдинов нарисовал комиксы на «наркоманские» темы. Ныне известный кинорежиссер Алексей Федорченко снял ролики, которые начали крутить в эфире екатеринбургских телеканалов.

С помощью медиков издали памятки для родителей, в которых кратко рассказывалось о том, как понять, что их ребенок – наркоман. Несмотря на то, что героин уже пошел в народ, элементарных знаний о том, как определить наркомана, еще не было. Только через год-два все узнали, что, если в доме пропадают серебряные ложки, а у ребенка резко меняется настроение и форма зрачка – надо бить тревогу.

«Наглядную агитацию» разместили в салонах трамваев и троллейбусов. Тиражи были огромные, при этом все бесплатно, на личных договоренностях. Через пару месяцев фонд и его «дельфинчика» стали узнавать.

Фондовцы до сих пор благодарны за поддержку Семену Спектору. С его помощью организовали первый большой семинар для педагогов. Вал информации и конкретных инструкций. Силами 4-5 энтузиастов погрузили в новую тему сразу 500 человек. Это был звездный час нынешнего президента ГБН, а тогда – рядового сотрудника мало кому известной коммерческой организации Андрея Кабанова. Яркий оратор, он держал аудиторию больше часа. Учителя расходились потрясенные.

Привлечение к работе Кабанова стало и началом конца «Города без наркотиков». Его уже бывшие коллеги уверены, что именно он слил информацию о проекте «уралмашевцам». Организация как раз заходила в политику, и консильери ОПС быстро считали все бонусы от ГБН.

«К нам приходили разные люди. Фондов антинаркотической направленности в Екатеринбурге было десятка полтора-два, причем большинство из них странные, скользкие. Какие-то «Отцы против наркотиков», «Офицеры против наркотиков», мы их сторонились, руководствовались принципом береги честь смолоду. Мы были просветительским проектом, а не боевым. Но уже раскрученным, с именем, с брендом, с репутацией. В итоге «уралмашевцы» просканировали этот рынок, выбрали лучший для себя вариант и пошли на захват «Города без наркотиков»», — вспоминает исполнительный директор ГБН Наталья Салтанова.

Основатели и небольшой актив ГБН до сих пор не любят вспоминать ту историю. Неофициально говорят, что из двух учредителей фонда, Юрия Крюченкова и Владимира Белоглазова, первый переписал свою половину на новых владельцев, не поставив в известность второго. Городская легенда о том, что уговаривали учредителей не только добрым словом, но и пистолетом, фактических доказательств не имеет. Но результат был: на независимости ГБН оперативно поставили крест.

«Все было кончено за полчаса. Пришел Варов с охраной (будущий первый президент фонда, – прим. ЕАН) — и все. Ройзмана с Кабановым при нем не было. У нас была неделя на передачу дел», — вспоминает руководитель пресс-службы фонда Гюзелла Николайшвили.

Рядовым фондовцам предлагали остаться, но они предложение не приняли.

«Меня вызвал на разговор один из уралмашевских лидеров. Его уже нет в живых, но я все равно не хочу даже называть его фамилию. Сказал, что ему нравится, как я работаю, предложил остаться, пообещал «пририсовать к сумме заплаты еще один нолик». Я отказалась и ушла, с таким человеком я не хотела сотрудничать», — вспоминает Наталья Салтанова.

В дальнейшем судьбы у первого состава ГБН сложились по-разному.

«Моим основным местом работы была Свердловская киностудия, должность – начальник отдела рекламы. «Город без наркотиков» поначалу был своего рода хобби, но проект быстро меня затянул, и совмещать два места я уже не могла. Поэтому когда нас захватили, я осталась без работы. Поехала в Москву, в компании «Никколо М» у меня работали друзья. Рассказала нашу историю. И как-то с ходу влилась в их коллектив, как раз шла кампания по выборам в Госдуму. Потом участвовала во многих выборах. Сейчас я доцент в Высшей школе экономики, кандидат политических наук, директор АНО «Лаборатория социальной рекламы»», — говорит Гюзелла Николайшвили.

Наталья Салтанова осталась в Екатеринбурге, после ГБН стала pr-менеджером в компании «СКБ Контур», сегодня она старший преподаватель кафедры интегрированных маркетинговых коммуникаций и брендинга Института госуправления и права УрФУ.

Автор проекта, политтехнолог Сергей Плахотин — гендиректор издания «Коммерсантъ-Урал», Сергей Айнутдинов – руководитель областного отделения Союза художников России.

«Вспоминать об этом не хочется. Это был обычный рейдерский захват, вполне в духе этих ребят. Радует одно: если бы фонд был никакой — они бы за него так не бились», — отмечает Сергей Плахотин.

«Очень рад, что удалось поучаствовать в таком проекте, хоть и совсем недолго. Потом за деятельностью фонда я предметно не следил, но встречал людей, которые что-то подобное делали и в других регионах, а значит все было не зря», — уверен Сергей Айнутдинов.

«Мы начинали первыми, тогда ведь толком вообще никто не понимал, что это за беда и чем она грозит. Я до сих пор уверена: главное – это просвещение, информирование и профилактика. Все нужно закладывать с детства», — говорит Наталья Салтанова.

В оценках последующей «силовой» работы ГБН, бывшие фондовцы расходятся, от резкого ее неприятия до философского «было у них и хорошее, и плохое». Едины все в одном: «Город без наркотиков» — уникальный уральский кейс, жаль только, что все пошло не так, как планировалось.

P.S. Игорь Варов покинул фонд в результате конфликта его новых лидеров в декабре 2001 года.
P.P.S. Евгения Ройзмана изгнали из фонда в 2014 году. На торжества в честь 20-летия фонда бывшую звезду ГБН не позвали.
P.P.P.S. «Город без наркотиков» сегодня единолично контролирует Андрей Кабанов, единственный из фондовцев, сумевший поработать в обеих организациях — и ныне всемирной известной, и первой, незаслуженно забытой.

Андрей Владимирович Кабанов

Андрей Владимирович Кабанов

Дата рождения

2 июня 1960 года

Место рождения

Свердловск

Гражданство

СССР → Российская Федерация

Награды и премии

Кабанов пытается попасть в офис «Город без наркотиков» (2012 год)

Андрей Владимирович Кабанов (2 июня 1960, Свердловск) — российский общественный и политический деятель, один из основателей Фонда «Город без наркотиков». 13 октября 2014 года занял должность президента в фонде «Город без наркотиков» вместо Евгения Ройзмана.

Биография

Родился 2 июня 1960 года в Свердловске (РСФСР, СССР) в семье служащих.

В 1977 закончил среднюю школу.

С 1981 по 1983 служил в Советской армии.

С 1983 по 1993 употреблял наркотики. Сам избавился от наркозависимости и помог многим (в том числе разработал основы методики, применяемой в реабилитационных центрах Фонда «Город без наркотиков»).

Кандидат в мастера спорта России по настольному теннису.

Заместитель председателя Свердловской областной Федерации настольного тенниса.

С 2001 зам.генерального директора промышленного объединения «Коматек» (НПО «Композиционные материалы»).

Совместно с друзьями построил два храма.

Отмечен наградами Русской православной церкви (Московского патриархата), в том числе Орден Даниила Московского и Медаль Сергия Радонежского.

Является председателем ревизионной комиссии прихода во имя Святого Праведного Симеона Верхотурского.

В марте 2005 был избран депутатом городской Думы г. Екатеринбурга. Полномочия депутата осуществлял до 2011. Работал в бюджетной комиссии гордумы.

Семейное положение: женат, двое детей.

Фонд «Город без наркотиков»

→ Город без наркотиков

В 1999 году вместе с единомышленниками — Игорем Варовым, Евгением Ройзманом и Андреем Санниковым — основал фонд «Город без наркотиков», занимающийся борьбой с наркоторговлей в Екатеринбурге и окрестностях. Помогает открытию подобных фондов по стране. Фонд содержит пять центров безмедикаментозной реабилитации наркоманов — 3 взрослых, детский и женский. По утверждениям сотрудников Фонда, с 1999 по 2003 годы смертность от передозировок в Екатеринбурге упала почти в 12 раз.

После 2013 года, когда Евгений Ройзман был избран мэром Екатеринбурга, Кабанов, продолжая работать в фонде, перешёл к резкой системной критике Ройзмана, обвиняя его в преступной деятельности по множеству эпизодов. В конце 2015 года выступал против Ройзмана в суде в связи с делом об убийстве пенсионерки, к которому причастен мэр.

См. также

• Евгений Малёнкин

Урал захватил опасный дешевый наркотик: его покупает каждый второй

Наркорынок в России сильно изменилсяФото: Алексей Ярославцев © URA.RU статья из сюжета Смертельное ДТП на Малышева в Екатеринбурге

Уличный художник Владимир Васильев и его друг Глеб Березкин, устроившие смертельную аварию в центре Екатеринбурга, находились под действием мефедрона — синтетического наркотика быстрого действия. Такое предположение высказал президент фонда «Город без наркотиков» Тимофей Жуков. Как выяснило «URA.RU», именно этот наркотик сегодня — самый продаваемый на Урале. Наркорынок Екатеринбурга — на третьем месте после столичных, за последний год он вырос в пять раз.

Утверждать, что виновники смертельного ДТП на улице Малышева в Екатеринбурге в момент аварии находились под действием наркотиков, однозначно нельзя — результаты анализов пока не готовы. Но всем, кто видел запись, снятую в первые минуты после аварии, очевидно: молодые люди были в явно неадекватном состоянии.

«Мы посмотрели все, что сняли очевидцы и прочли материалы, которые описывали страшную трагедию. То, что они были упоротые, у меня сомнений нет, — заявил лидер фонда „Город без наркотиков“ Тимофей Жуков. — Скорее всего, мефедрон. Сейчас на нем все „торчат“. Это скоростной наркотик амфетаминовой группы, от которого хочется куда-нибудь бежать, ехать, скрываться. Если вспомните видео бегающих голыми по улицам дебилов — это тот же наркотик».

В распоряжении «URA.RU» оказались результаты исследования, проведенного по заказу фонда «Гуманитарное действие» (г. Санкт-Петербург), который уже более двадцати лет занимается реабилитацией наркоманов и борьбой с распространением ВИЧ. По его заданию эксперты изучили рынок наркотиков в «даркнете» («темной стороне» интернета). Результаты исследования ошеломляют.

Синтетические наркотики — безусловные лидеры наркорынка Инфографика: фонда «Гуманитарное действие» (г. Санкт-Петербург)

У наркотиков в России — новые «лидеры»

Эксперты проанализировали работу торговой площадки, название которой напоминает о страшном мифическом животном (мы не называем его, соблюдая закон и в целях недопущения пропаганды наркотиков). Четыре года назад площадка пришла на смену крупнейшему ресурсу, который закрылся, и с тех пор неумолимо набирает обороты: если в мае 2018 на сайте было оставлено 56 тысяч отзывов (их пишет не более половины пользователей), то в мае 2019 года — 360 тысяч. Ежемесячно хотя бы одну покупку на площадке совершает 600 тысяч человек.

Возможность оставлять отзывы — особенность ресурса, сыгравшая на руку экспертам: комментарии привязаны к покупке, содержащей описание «клада»: название, вес, стоимость, место продажи. Именно эти данные позволили экспертам проанализировать наркорынок в разрезе городов (изучались продажи в Москве, Санкт-Петербурге, Екатеринбурге, Новосибирске, Челябинске и Тольятти), а также самих наркотических веществ.

«На площадке продаются различные услуги в виде взлома, хакинга, отмыва денег, а также фальшивые документы, кредитные карты и SIM-карты, но основное — это наркотики: на ней продается более 40 различных наркотических веществ, — говорит исследователь. — Наибольшую популярность снискали всего шесть наркотиков: гашиш, «шишки» (соцветия марихуаны), кокаин и синтетические наркотики: амфетамин, мефедрон и альфа-ПВП (А — пирролидинопентиофенон, или, в простонародье, «флакка»).

Чаще всего закладки с синтетикой прикапывают в парках Инфографика: фонд «Гуманитарное действие» (г. Санкт-Петербург)

Главная тенденция последних лет — резкое увеличение доли синтетических наркотиков: количество отзывов по ним за год выросло на сотни процентов: гашиш — на 722%, мефедрон — 730%, альфа-ПВП — на 1150%. «Этот наркотик является самым опасным и вредным из всего списка, он способен вызывать сильную психологическую и физическую зависимость и пагубно влиять на центральную нервную систему человека, — говорит эксперт. — Мефедрон и Альфа-PVP — „дизайнерские“ наркотики и раньше легально продавались под видом „Солей для ванн“, отчего получили название „соли“».

Опиаты (метадон и героин), напротив, теряют былую популярность. «Их употребляют только наркозависимые старой закалки, новые люди, которые приходят на сайт, покупают либо марихуану, либо синтетику, процент опиатов от общего объема продаж ничтожно мал», — отмечает исследователь. Особая ситуация — с кокаином: грамм этого вещества в Москве и Питере стоит около 8500 рублей и его могут позволить себе только обеспеченные люди, поэтому он популярен в столицах, но в регионах его почти нет.

Пик продаж наркотиков, по словам экспертов, приходится на выходные (начиная с вечера пятницы), в воскресенье уже наблюдается спад, минимум продаж — в понедельник и вторник. У более дорогих наркотиков (например, кокаин) недельная цикличность выражена более явно, а вот у дешевых (например, альфа-ПВП) ее почти нет. Это говорит о том, что больше потребителей солей употребляют наркотик в будние дни, а, значит, более зависимы от наркотических веществ. Почти все наркотики продаются через закладки и лишь в редких случаях высылаются по почте.

Наркорынок столиц

Москва — безусловный лидер наркорынка России: в ходе исследования были проанализированы отзывы на покупки наркотиков в 21 городе — 30% всех отзывов пришлось на Москву. Самые продаваемые в столице наркотики — гашиш, мефедрон, амфетамин и альфа-ПВП: число отзывов на них — в сотни раз больше, чем на старые наркотики (к примеру, в мае на гашиш было оставлено 34 тысячи отзывов, на мефедрон — 33 тысячи, тогда как на героин — 1100, а на метадон — 2400). Кокаин занимает шестое место (14 тысяч отзывов).

«Больше всего в городе кладов с мефедроном — я насчитал их минимум 2710, — сообщает эксперт. — На втором месте гашиш (2467), на третьем — кокаин (2195). Общее количество кладов — 13531, общий вес кладов более 300 кг и общая стоимость более 150 млн рублей». Среди типов закладок превалирует прикоп, на него приходится примерно 40% всех кладов, магнитов — 33%, тайников — 25%. Больше всего кладов лежит на конечных станция метро, близких к лесопаркам.

В Питере самые популярные наркотики — те же: гашиш (17251 отзыв за май 2019), альфа-ПВП (16 268), далее идут мефедрон и амфетамин. Опиатов так же очень мало: на метадон было оставлено 1390 отзывов, а на героин — лишь 60. Общее количество отзывов год назад — 13 365, сейчас — больше 80 000. Доля Санкт-Петербурга на наркорынке России — 15-20 процентов.

Продажи наркотиков в Екатеринбурге (данные за май 2019) Инфографика: фонд «Гуманитарное действие» (г. Санкт-Петербург)

У наркорынка на Урале — своя особенность

По словам экспертов, ситуация с распределением наркотиков в Екатеринбурге уникальна: на первом месте идет мефедрон, и лишь после него гашиш и альфа-пвп, затем шишки, амфетамин и метадон. Уникальность не только в рейтинге, но и в долях продаж: на мефедрон приходится 35% всего рынка, на гашиш — 30%, ближайшая к ним альфа-ПВП — всего с 10%.

«Общая стоимость всех кладов в Екатеринбурге — почти 9 млн рублей, их количество — чуть больше 800, — сообщает исследователь. — При этом данный город является третьим по популярности и идет сразу после Санкт-Петербурга. Всего с 2016 год на покупки наркотиков в Екатеринбурге было оставлено 163 000 отзывов (в Питере 660 000, в Москве — 1 200 000)».

Среди видов закладок лидируют прикопы — 70 процентов. «Магнитов и тайников крайне мало, но это характерно в целом для регионов, — говорит эксперт. — Больше всего кладов лежит в Юно-Западном микрорайоне и в Верх-Исетском районе города».

В соседнем Челябинске доля синтетических наркотиков еще выше: на мефедрон приходится 38% продаж (год назад был 31%), на гашиш — 27%, на альфу-ПВП — 14 процентов, на амфетамин и на «шишки» — по 8 процентов. С 2016 года на покупки наркотиков в Челябинске было оставлено более 56 000 отзывов, он занимает 11 место в списке из 21 крупнейших городов. «Очень маленькое количество тайников и магнитов — преобладают прикопы, — отмечает эксперт. — Самые популярные места для них — это Центральный и Металлургические районы. Суммарная стоимость всех кладов — 6,5 млн рублей.

Как противостоять новой наркоэпидемии?

Резюме экспертов: наркорынок России за последние годы сильно изменился. И, к сожалению, далеко не все специалисты, связанные по своей работе с наркоманами, отражают эти изменения. Например — врачи, в помощи которых наркоманов нуждаются (передозировки случаются) часто не разбираются в современных наркотических веществах.

«Среднестатистический врач, человек который учился 6 лет и более, не имеет понятия, чем отличается, скажем, амфетамин от героина», — признался врач-нарколог, которого эксперт опросил при проведении исследования. Отчасти поэтому, а отчасти — из-за недоверия к «официальным» медикам, из-за боязни, что, например, бригада скорой помощи «сдаст» их полиции, наркоманы не обращаются к ним, а ищут помощи в том же интернете. К примеру, торговая площадка, деятельность которой была проанализирована, наняла врачей-наркологов для оказания потребителям наркотиков консультационной помощи в режиме онлайн.

Наркоборцы, напротив, заявляют, что ситуация на рынке наркотиков, сложившаяся сегодня, им понятна. «Раньше существовал героиновый наркотрафик (из Афганистана, Таджикистана и других стран) — сегодня производство рассредоточено по всей стране: в интернете рассказывают, какие компоненты в каком соотношении нужно смешать, чтобы получился определенный наркотик, — рассказывает президент „ФГБН“ Тимофей Жуков. — Не нужны ни лаборатории, ни наркотрафик — производство и сбыт синтетических наркотиков стали автономны, наркотические „химзаводы“ есть повсюду».

Аналогичная ситуация, по его словам — с марихуаной, которую выращивают в домашних условиях и продают потом через закладчиков. «Интернет и безобидные сервисы, доступные для любого гражданина, помогают распространению наркотиков (например, компоненты част возят, используя Bla-bla-car), — говорит Жуков. — Эта „сетка сбыта“ — не какая-то профессиональная, супер-организованная: все действуют по простым шаблонным инструкциям, именно поэтому молодые, иногда даже школьники, искушенные легким и быстрым заработком, попадаются на закладках чаще».

По словам руководителя фонда «Город без наркотиков», наркоборцы в состоянии отвечать новым вызовам. «Правоохранители и мы вместе с ними научились бороться с новыми наркотиками и методами их распространения: мы знаем, где идет переписка, как ловить закладчиков, — говорит он. — Победить наркотическую эпидемию можно только всем вместе: родителям надо внимательнее относиться к своим детям, жильцам — к свои подъездам, дворам, паркам, чтобы закладчики не чувствовали себя вольготно».