>Акафист трем Оптинских братиям на Пасху убиенным иеромонаху Василию, иноку Ферапонту, иноку Трофиму>

Акафист трем Оптинских братиям на Пасху убиенным иеромонаху Василию, иноку Ферапонту, иноку Трофиму

Кондак 1

Избранным сыном старцев Оптинских, Святыя Троицы тричисленным служителям, агнцем закланным на Пасху Господню и дерзновение добропобедное улучившим, похвальная принесем пения; вы же воздвигните нас от гробов нерадения, с любовию вам зовущих:

Радуйтеся, трие новомученицы Оптинстии, Христа Воскресшего проповедницы.

Икос 1

Ангельскому житию подражати желающе, подвигом мученическим в обители Оптинстей присияли есте, жизнь свою за Христа отдавше, ныне же в невечернем дни Царствия Божия с мучениками ликовствующе, услышите нас, помощи просящих и в молитве к вам вопиющих:

Радуйтеся, радости Воскресения провозвестницы;

Радуйтеся, Оптинских старцев наследницы.

Радуйтеся, благодати Божия сосуди избраннии;

Радуйтеся, златокованыя трубы Пасхальная.

Радуйтеся, ранами своими демонов уязвившии;

Радуйтеся, трезвоном Пасхальным диавола оглушившии.

Радуйтеся, венценосцы Великопостнического поприща;

Радуйтеся, знаменоносцы Пасхального Агнца.

Радуйтеся, меченосное небес прехождение;

Радуйтеся, Крестовоскресныя славы явление.

Радуйтеся, трие новомученицы Оптинстии, Христа Воскресшаго проповедницы.

Кондак 2

Троица Всеблагая и Благопромыслительная от различных концев земли русския собра вас, отцы преподобнии, в обитель Оптинскую, еже прославити вы в лице мучеников тричисленных, на Пасху убиенных, да единеми усты поете песть трегубо песнославимую: Аллилуия.

Икос 2

Христа Воскресшего сретити всем сердцем возжделевше, инаго жития, кроме иноческого не пожелали есте, первии насельницы возрождающияся пустыни явистеся, трудами многими себе смиряюще и страсти умершвляюще, подвигом своим стену неразоримую обители Оптинстей созиждили есте, сего ради благодарственно воспеваем вам сице:

Радуйтеся, на ниве Христове поработати прошедшии;

Радуйтеся, ралом страданий землю серца возделавшии.

Радуйтеся, житием старцев Оптинских себе назидавшии;

Радуйтеся, равноангельную жизнь достигнути возжелавшии.

Радуйтеся, служб церковных рачительние молитвенницы;

Радуйтеся, трудолюбия неленостние подвижницы.

Радуйтеся, яко вертоград оптинских украшаете цветами нетления;

Радуйтеся, яко гробницу вашу зиждите, яко Кувуклию Воскрения.

Радуйтеся, светозарнии лучи восходящия Пасхи;

Радуйтеся, блаженнии причастницы Христовы Страсти.

Радуйтеся, трие новомученицы Оптинстии, Христа Воскресшаго проповедницы.

Кондак 3

Во обитель древнюю пришедше, у могил Оптинских старцев молилися есте, да укреплени будете узким путем шествовати; просвещени же бывше Духом Святым, мир сей оставили есте, и горняго Отечества достигнути желающе, воспели благодартсвенную песнь Богу: Аллилуия.

Икос 3

Имеюще в сердцах своих благое желание работати Господеви, ревностно вооружистеся противу мира, диавола и страстей, подвигом иноческим себе предасте, от силы возрастающе в силу; сему вашему доброму житию внимающе, благодарственно вам вопием:

Радуйтеся, рачителие теплого покаяния;

Радуйтеся, искоренителие хладнаго отчаяния.

Радуйтеся, мертволепное страстей умерщвление;

Радуйтеся, живоносное добродетелей процветение.

Радуйтеся, на Пасху Господню умрети желавшии;

Радуйтеся, смертию смерть во Христе поправшии.

Радуйтеся, блаженнии участницы первого Воскресения;

Радуйтеся, благопричастницы нескончаемого веселия.

Радуйтеся, яка таланты, от Бога вам данныя, в землю не сокрывшии;

Радуйтеся, яко гробы ваша сокровищем нетления обогатившии.

Радуйтеся, трие новомученицы Оптинстии, Христа Воскресшаго проповедницы.

Кондак 4

Вся суетная и ложная в мире временнем познасте, на рало руки ваша возложисте, яко истиннии возделователи нивы Христовы; трудом иноческим себе предали есте, молитву и подвиги не яве, но тайно творяще, не человеческия славы взыскующе, но славы Божия песнь хвалебную поюще Богу. Аллилуия.

Икос 4

Житием старческим обитель святая прославленная, безбожники же разоренная, иноческим житием паки процвете и от разорения и пепла воздвижеся, венцем же новомученическим ныне венчается и красотами страстотерпческими украшается, сего ради восхваляем вас сице:

Радуйтеся, обетов монашеских печати златозарнии;

Радуйтеся, веры православныя адаманти троеграннии.

Радуйтеся, в невидимей брани иноцы непоколебимии;

Радуйтеся, оружницы Христовы непреоборимии.

Радуйтеся, души ваша на всякую скорбь уготовившии;

Радуйтеся, телеса ваша в жертву живую представившии.

Радуйтеся, преподобномучеников оптинских преемственная славо;

Радуйтеся, новомучеников русских предивная доброто.

Радуйтеся, яко серпом страдания пожати бысте в богоизбранныя класы;

Радуйтеся, яко угобзисте Оптинскую ниву новомученическую летораслию.

Радуйтеся, трие новомученицы Оптинстии, Христа Воскресшаго проповедницы.

Кондак 5

Житие свое по завету старцев Оптинских между страхом и надеждою проводившии, о Царствии Небеснем и муках адских выну помышлявшии, непрелестный путь иноческаго делания обрели есте. Темже, яко сынове света, вопиете Солнцу Правды Христу, разорившему греховную тьму: Аллилуия.

Икос 5

Блаженную жизнь избрасте, преподобнии отцы, еже житии братии вкупе в дому Божием, в обитель Оптинскую вселилися есте, обаче горних обителей достигнути желающе, по лествице добродетелей восхождение в сердцах своих положисте. Темже яко евангельских блаженств достигших, ублажаем вас сице:

Радуйтеся, нищету духовную возлюбившии;

Радуйтеся, слезами одежду души убелившии.

Радуйтеся, земли кротких наследницы;

Радуйтеся, правды Христовы споспешницы.

Радуйтеся, помилование улучившии жизни жертвенныя;

Радуйтеся, Богозрители ради чистоты сердечныя.

Радуйтеся, яко брань страстей наших умиротворяете;

Радуйтеся, яко миром сим гонимии, Небо населяете.

Радуйтеся, стяжавшии Царство Небесное;

Радуйтеся, возшедшии в Радость Воскресшаго.

Радуйтеся, трие новомученицы Оптинстии, Христа Воскресшаго проповедницы.

Кондак 6

Трудами многими почестей в мире достигл еси, отче Василие, и тщету уразумев славы человеческия, воли Божия исполнителем соделался еси, и таланты тебе Богом данныя преумножил еси, проповедию и духовными стихами, яко старец Варсонофий, к покаянию народ русский призывал еси, научая воспевати Богу: Аллилуия.

Икос 6

Ведый, яко пастыртсво есть сугубое со Христом сораспятие, взем крест последовал еси Христу, и многим ищущим утешения пастырем добрым явился еси, врачуя души благодатию Божией; мы же тебе и двоице иноков, яко агнцам твоего мученического стада, воспеваем сице:

Радуйтеся, жезлом креста диавола поразившии;

Радуйтеся, свирелию ваших молитв паству возвеселившии.

Радуйтеся, священником похвало и иноком утверждение;

Радуйтеся, преподобных красото и мучеников укрепление.

Радуйтеся, треплетенная верве нелицемернаго братолюбия;

Радуйтеся, тристолпное основание непрелестнаго боголюбия.

Радуйтеся, яко у ваших гробов души наша оживляются;

Радуйтеся, яко вашим предстательством страсти наша умертвляются.

Радуйтеся, древних мучеников подражателие;

Радуйтеся, новомучеников равностоятелие.

Радуйтеся, трие новомученицы Оптинстии, Христа Воскресшаго проповедницы.

Кондак 7

Вся красная мира сего ни во что же вменив, кротостию и молчаливостию украсился еси, отче Ферапонте, сего ради в покаяние, яко в ризу спасения облеклся и в Оптину пустынь к подвигом духовным устремился еси, и от Господа венец мученический прияти сподобился еси, благодарно поя Богу: Аллилуия.

Икос 7

Житию святых потщался еси подражати, отче Ферапонте, постничеством и бдением, яко щитом, оградился еси, молитвою же Иисусовою, яко духовным мечем, непрестанно во уме вращаемым, главу змия сокрушил еси и победоносным воином Христовым явился еси, сего ради скорым помощником тебе в молитве призывающим являешися. Прими же с братиями-мучениками твоими благодарственныя сия хвалы:

Радуйтеся, яко предобручистеся Христу иноческим житием;

Радуйтеся, яко предочистилися есте молитвою и постом.

Радуйтеся, пажить Оптинскую мученическую кровию удобрившии;

Радуйтеся, ваиями Пасхальнаго ликования сию украсившии.

Радуйтеся, трие отрасли лозы Христовы страданьми процветшии;

Радуйтеся, от духовнаго точила вино умиления изведшии.

Радуйтеся, на свещнице Божественнем возженнии светильницы;

Радуйтеся, на тверди Церковней трисиянии мученицы.

Радуйтеся, имиже иночестии чини утверждаются;

Радуйтеся, имиже души верных укрепляются.

Радуйтеся, трие новомученицы Оптинстии, Христа Воскресшаго проповедницы.

Кондак 8

Ко Творцу Всяческих любовию воспламенився, во всех человецех, отче Трофиме, образ Божий выну зрети сподобился еси, сего ради в поте лица твоего трудился еси на благо ближняго, милосердием и состраданием виноградник сердца твоего украшая и в радость Господеви вызывая: Аллилуия.

Икос 8

Ревную поревновал еси, отче Трофиме, о еже стяжати сердце милости исполненное, сего ради не студен, а горящ быв на дела Божия и теплохладность душевную отринул еси. За таковое твое духовное рачение прославляем тя с пострадавшими братиями и благодарственно воспеваем вам сице:

Радуйтеся, яко церковную красоту созидаете;

Радуйтеся, яко мирскую суету упраздняете.

Радуйтеся, Оптины пустыни живожертвенное заколение;

Радуйтеся, Христу подражательное в ребра прободение.

Радуйтеся, лампады неугасимыя бдений непрестанных;

Радуйтеся, кадильницы благовонныя молитвословий сладких.

Радуйтеся, постнического попища крини присноцветущии;

Радуйтеся, Пасхальные радости реки приснотекущии.

Радуйтеся, яко духовным веселием нас напаяете;

Радуйтеся, яко печаль мирскую изсушаете.

Радуйтеся, трие новомученицы Оптинстии, Христа Воскресшаго проповедницы.

Кондак 9

Звонари искуснии, Ферапонте и Трофиме, радость Воскресения Христова миру благовествующе, яко созревшии снопы пожатии бысте, и от трудов земных вкупе с отцем Василием в житницу Небесную угобзилися есте, и яко сладкий хлеб Троице Святей принесостеся, песнь воспевающе: Аллилуия.

Икос 9

Делом познасте, яко любы жертвенна есть, темже Христу сораспялися есте, мечем закалаемии, и кровию своею не токмо души своя убелили, но и наша сердца окамененныя умягчили есте, сего ради с любовию воспеваем вам сице:

Радуйтеся, звонницы монастырския незримое украшение;

Радуйтеся, монашеского любомудрия сладкогласное песнопение.

Радуйтеся, криле голубине псаломски стяжавшии;

Радуйтеся, на горы боговедения теми возлетевшии.

Радуйтеся, о Страданиих Господних выну помышлявшии;

Радуйтеся, за Тридневно Воскресшаго триедино умершии.

Радуйтеся, мученичесою кровию своею омывшиися;

Радуйтеся, в виссон праведности велелепно одевшиися.

Радуйтеся, смерти давшии Пасхальное целование;

Радуйтеся, доставившии врагу множество рыданий.

Радуйтеся, трие новомученицы Оптинстии, Христа Воскресшаго проповедницы.

Кондак 10

Посещения преподобного Амвросия сподобивыйся, отче Василие, да укреплен будеши пред искушением великим, выю свою Гоподеви преклонил еси, глаголя: – мне на Пасху умрети вожделенно есть – и на заклание вкупе с Ферапонтом и Трофимом последовал еси, воспевая Богу: Аллилуия.

Икос 10

Лоза Истинная израсти вас, яко гроздие сладчайшии в вертограде Оптинстем, отцы всечестнии Василие, Ферапонте и Трофиме; Кровию Божественную напоеннии, в ребра богоненавистно прободеннии, в страдании вашем изгнетаете, яко от точила, струи Божественнаго радования, утешающе всех вопиющих к вам таковая:

Радуйтеся, Оптинского луга райское прозябение;

Радуйтеся, аромати богоприятнии молитвы и умиления.

Радуйтеся, соты хранящии умную сладость;

Радуйтеся, облацы крапящии неземную радость.

Радуйтеся, чаши исполненныя иноческого плача;

Радуйтеся, фиалы радостворной по Бозе печали.

Радуйтеся, сердечнаго вертограда цветник неувядаемый;

Радуйтеся, Иисусовы молитвы источник богознаемый.

Радуйтеся, имиже сладость добродетелей воспевается;

Радуйтеся, имиже горечь скорбей истребляется.

Радуйтеся, трие новомученицы Оптинстии, Христа Воскресшаго проповедницы.

Кондак 11

Древний змий, ненавистию к роду человеческому разжигаемый, потщася вас умертвити, благовестников Воскресения Христова, отцы богоноснии, аще и сосуды плоти вашея растерза, обаче жало злобы своея токмо притупи, душ же ваших не возможе уловите, песнь победную Воскресшему Христу поющих: Аллилуия.

Икос 11

Пустынь Оптинскую ныне святолепно украшаете, телесы же нетленными воскресение мертвых возвещаете, новомученицы Оптинстии Василие, Ферапонте и Трофиме, главу змия, уязвившаго вас, веселыми ногами сотросте и в Горнее праздновати вечную Пасху востекли есте; посетите ны, грешныя, вашею молитвою, и от злобы диавола избавите воспевающия вам сицевая:

Радуйтеся, Горняго Иерусалима насельнцы;

Радуйтеся, христокраснии Пасхальнии трисвещницы.

Радуйтеся, сынове Оптинских старцев избрании;

Радуйтеся, Церкви Христовы чада благонравнии.

Радуйтеся, трисветлая высото молитвеннаго восхождения;

Радуйтеся, трилюбезная глубинно иноческого уединения.

Радуйтеся, кладези исполненнии духовными дарованиями;

Радуйтеся, струи играющия пасхальными радованиями.

Радуйтеся, яко чудес делателище часовня ваша явися;

Радуйтеся, яко в нетленную сладость гроби ваша претворишася.

Радуйтеся, трие новомученицы Оптинстии, Христа Воскресшаго проповедницы.

Кондак 12

Благодать Божию обильно на вас излиянную сведуще, яко и по смерти не престаете источати чудеса от гробов ваших, темже молим вас яко проповедников Воскресения Христова: оживите нас умершвленных душею, да возставше от сна греховнаго в радости духовней взываем Христу Воскресителю мертвых: Аллилуия.

Икос 12

Поюще и славяще ваше богоугодное житие и мученическую смерть Христа ради, ведаем, яко аще и множество сложили быхом песнопений, не довольно будет восхвалити вся славная и великая, яже Господь в вас прославивыйся сотвори, но яко благодарная чада во умилении сердец вопием к вам таковая:

Радуйтеся, яко Умертвившемуся за всех соумираете;

Радуйтеся, яко со Воскресшим Христом совоскресаете.

Радуйтеся, нощи Пасхальныя светоноснии Ангели;

Радуйтеся, Великосубботняго покоя невозмутимии стражи.

Радуйтеся, яко стрелы лукавого далече от нас отгоняете;

Радуйтеся, яко копием ваших молитв бесов поражаете.

Радуйтеся, в сонме мученичестем за нас предстоятелие;

Радуйтеся, в соборе Оптинских святых ближнии о нас ходатаи.

Радуйтеся, имиже от гробов нерадения возставляемся;

Радуйтеся, имиже благодатию воскресения предозаряемся.

Радуйтеся, трие новомученицы Оптинстии, Христа Воскресшаго проповедницы.

Кондак 13

О, триблаженнии новомученицы Оптинстии Василие, Ферапонте и Трофиме, яко агнцы на Пасху заклании и в радость вечную ко Христу вшедшии, испросите нам у Господа страстей умершвление и добродетелей оживление, Христови сраспятися и с Ним совоскреснути и сподобитися вкупе с вами воспевати песнь Триединому Богу: Аллилуия.

Сей кондак глаголи трижды, затем икос 1-й и кондак 1-й.

Молитва первая

О, преславнии новомученицы Оптинстии Василие, Ферапонте и Трофиме, Оптины пустыни трисиянное украшение! Вы от ночи безверия во свет Христовы веры призвани бысте. В Оптину пустынь, яко к заре восходящей притекли есте, и тамо, яко елени жаждущии, от изобильных источников учений старческих напоилися есте, слезами покаяния землю сердца омывше, подвижническия плоды Подателю Воды Живыя принесли есте. Вы, яко работники единонадесятаго часа, в вердоград старчества пришедше, мир отвергли и страстей умерщвлением себе живопогребли есте и в краткое время сладкий плод мученичества возделали.

Ныне же во свете Воскресшаго Христа ликующе, испросите нам: серца в милости люботруднаго, хранения ума в целомудрии, в вере утверждения и духовного рачения, да возставше от гробов нерадения, воспоем и прославим тридневно возставшаго от гроба Христа Жизнодавца ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Молитва вторая

О, тричисленнии преподобномученицы Оптинстии Василие, Ферапонте и Трофиме, Христа Воскресшаго добропобеднии поборницы! Вы, яко агнцы, заклании бысте в день Пасхи Господней и самих себе в жертву живую Святей Троице принесосте, в обители Оптинстей у гробов старческих упасостеся и учением их, яко сладким былием, вскормлени бысте. Услышите нас ныне у ваших гробов предстоящих и вашим подвигом озаряемых. Испросите у Воскресшаго Христа страстей наших умерщвление и ревности по Бозе оживление.

Вы за мученический подвиг свой нетленными венцами десницею Христовою венчастеся, яко страсти Его сопричастницы бысте, отонудуже и радости Воскресения Его общницы явистеся. Мы же в страстех безчестия погребеннии и путами многоразличных грехов связуемии, вне Чертого Брачнаго обретаемся и радости Вечери Пасхальнаго Агнца, увы, лишаемся. Но с теплою молитвою к вам обращаемся яко ко старшим братиям и дерзновенным предстателем нашим. Умолите Христа Бога нашего притупити смерти жало – греховные страсти наша и низпослати в сердца наша, яко в Кувуклию, Огнь победоносныя радости Воскресения Христова, да объятии пламенем сим возможем препобедити греховную тьму настоящего века и светоносно исповедати Христа Воскресшаго, всегда, ныне и присно и до скончания века. Аминь.

Тропарь, глас 3

Подобен: Да возвеселятся небесная:

Да веселятся иноческая воинства, / да радуется старцев Оптинских собрание, / яко на Пасху добропобеднии агнцы / в Оптиной заклашася, / иже язвами своими уязвиша демонская воинства, / и мучителево посрамившее рачение, / меченосно в райская села вселишася, / идеже молятся Христу Богу / спастися душам нашим.

Кондак, глас 3

Подобен: Аще и во гроб снишел еси:

Аще и во гробы снизшли есте на Пасху, / но небо души ваша прияло есть, / и воскресосте со Христом, яко Его ради умертвистеся, / и адову посрамисте власть. / Темже на браке Агнчем ликуете, / всерадостную воспевающе песнь: / Христос Воскресе из мертвых, / падшим подаяй воскресение.

Величание:

Величаем Вас, / святии преподобномученицы Оптинстии / Василие, Ферапонте и Трофиме, / и чтим честная страдания Ваша, / яже за Христа / претерпели есте.

Нашли ошибку? Выделите её и нажмите Ctrl+Enter

На сегодняшний день существует большое количество различных молитв, каждая из которых очень сильна. Однако поистине мощными считаются молитвы тем Святым, которые отдали жизнь служению Господу Иисусу Христу и погибли во имя Веры. В статье мы расскажем вам о великих Святых и о молитве Оптинским новомученикам Василию, Трофиму и Ферапонту.

В чем помогает молитва Оптинским новомученикам?

Новомученики Трофим, Ферапонт и Василий в православной вере являются образцом истинного благочестия и духовности во всем мире. Молитва помогает людям в решении многих вопросов:

• оправиться от болезни;
• избавиться от пагубных привычек;
• решить вопросы насущной жизни;
• душевного развития;
• обрести благодать Господа и Его защиту.

Читать молитву Оптинским новомученикам следует в полной гармонии ума и тела. Необходимо тщательно настроиться на молитвенный текст, осознавая важность каждого слова. Чтение молитвы рекомендуется проводить утром, сразу после пробуждения. Когда ум еще не занялся решением материальных вопросов. Тогда ваши молитвы будут услышаны.

Текст молитвы

О достоблаженные и приснопамятные мученики за Христа, Спасителя нашего, преподобные отцы Оптинстии: Василие, Трофиме и Ферапонте! Услышите сие моление наше, о пречудные страдальцы, зрящие ныне Пресвятую Троицу! Испросите нам у Господа Вседержителя терпения и благодатного подкрепления в скорбех и болезнех многоразличных, угашения страстей, мир и тишину сердцам нашим. Ибо скоро преклоняется на Ваше ходатайство Господь, пред Которым кровь ваша мученическая сияет яко россыпь алмазная и благоухает паче ладана. Ей, угодники Божии, любимцы Христовы, не оставьте нас, но наставляйте всегда на путь истинный. И да молитвами вашими не вселится в нас дух антихристов во дни лютых испытаний. И да молитвами вашими сподобимся внити в Нетленные Чертоги Царствия Небеснаго, где купно с вами будем славить и воспевать всечестное и великолепное имя Отца и Сына и Святаго Духа ныне и присно и во веки веков. Аминь

История возникновения молитвы

Праздник Пасхи Христовой, состоявшийся около двадцати лет назад, является для религиозных людей грустным праздником. Тогда, в Оптиной пустыне, была пролита кровь тех людей, которые пришли на землю для ее очищения и одухотворения: отцы Василий, Трофим и Ферапонт. Трое мучеников, чья кровь обагрила землю, стали ангелами, дарующими благодать просящим по их заслугам и добродетелям. Молитва Оптинским новомученикам очень популярна, поражая своей силой и действенностью.

Красная Пасха в Оптиной пустыни

«Молитесь за монахов — они корень нашей жизни. И как бы ни рубили древо нашей жизни, оно даст еще зеленую поросль, пока жив его животворящий корень».

Архимандрит Иоанн (Крестьянкин)

Ранним Пасхальным утром, 18 апреля 1993 г., в Оптиной Пустыни мученическую кончину приняли трое насельников обители – иеромонах Василий, инок Трофим и инок Ферапонт.

Иеромонах Василий – Игорь Росляков (1960 г.р.) приехал в Оптину 17 октября 1988 года. 23 августа 1990 г. был пострижен в монашество, а через 3 месяца рукоположен во иеромонаха.

Инок Трофим – Леонид Татарников (1954 г.р.) приехал в Оптину в августе 1990 года и обрел здесь то, что долго искала его душа. Через полгода был принят в число братии, а 25 сентября 1991 г. пострижен в иночество.

Инок Ферапонт – Владимир Пушкарев (1955 г.р.). В Оптину пришел пешком летом 1990 г. На Кириопасху (прим. автора: если Пасха совпадает с праздником Благовещения (7 апреля), то она называется Кириопасха — Господня Пасха) в 1991 г. был одет в подрясник, через полгода – на Покров Богородицы – пострижен в иночество.

Прошло 19 лет с того времени, как были зверски убиты три оптинских насельника. Это были святые люди, монахи, усердно подвизавшиеся в посте и молитве. За что же их убили? За то, что они были верными чадами Господа нашего Иисуса Христа. Когда на допросе убийцу спросили о причине убийства, то он откровенно признался, что через смерть этих невинных братьев он желал причинить боль Богу.

18 апреля 1993 года, пасхальное утро

«Братиков убили»

Во время ранней Литургии в день Светлого Христова Воскресения 18 апреля 1993 г. в скитский храм даже не вбежал, а как бы вполз послушник Е., оглушив всех страшной вестью: «Братиков убили!» Вскоре вся православная Россия узнала: после ночной Пасхальной службы рука сатаниста 60-сантиметровым ножом с гравировкой «666» прервала жизнь трех Оптинских насельников: иеромонаха Василия (Рослякова), инока Трофима (Татарникова) и инока Ферапонта (Пушкарева).

До убийства. К шести часам утра двор монастыря опустел. Все разошлись по кельям, а иные ушли на раннюю литургию в скит. Последним уходил в скит игумен Александр, обернувшись на стук каблуков, – из своей кельи по деревянной лестнице стремительно сбегал инок Трофим.

Игумен Александр вспоминает:

Очень радостный был инок Трофим. «Батюшка, — говорит, — благословите, иду звонить». Я благословил и спросил, глядя на пустую звонницу:

— Да как же ты один будешь звонить?

— Ничего, сейчас кто-нибудь подойдет.

Как же меня тянуло пойти с ним на звонницу! Но звонить я не умел – что с меня толку? И надо было идти служить в скит».

В поисках звонарей о. Трофим заглянул в храм, но там их не было. В храме убиралась паломница Елена, устав до уныния после бессонной ночи. А вот уныния ближних инок видеть не мог. «Лена, айда!..» – он не сказал «звонить», но изобразил это. И так ликующе-радостно вскинул руки к колоколам, что Лена, просияв, пошла за ним. Но кто-то окликнул ее из глубины храма, и она задержалась.

С крыльца храма Трофим увидел инока Ферапонта. Оказывается, он первым пришел на звонницу и, не застав никого, решил сходить к себе в келью. «Ферапонт!» – окликнул его инок Трофим. И двое лучших звонарей Оптиной встали к колоколам, славя Воскресение Христово.

Первым был убит инок Ферапонт. Он упал, пронзенный мечом насквозь, но как это было, никто не видел. В рабочей тетрадке инока, говорят, осталась последняя запись: «Молчание есть тайна будущего века». И как он жил на земле в безмолвии, так и ушел тихим Ангелом в будущий век.

Следом за ним отлетела ко Господу душа инока Трофима, убитого также ударом в спину. Инок упал. Но уже убитый – раненый насмерть – он воистину «восстал из мертвых»: подтянулся на веревках к колоколам и ударил в набат, раскачивая колокола уже мертвым телом и тут же упав бездыханным. Он любил людей и уже в смерти восстал на защиту обители, поднимая по тревоге монастырь.

У колоколов свой язык. Иеромонах Василий шел в это время исповедовать в скит, но, услышав зов набата, повернул к колоколам – навстречу убийце.

В убийстве в расчет было принято все, кроме этой великой любви Трофима, давшей ему силы ударить в набат уже вопреки смерти. И с этой минуты появляются свидетели. Три женщины шли на хоздвор за молоком, а среди них паломница Людмила Степанова, ныне инокиня Домна. Но тогда она впервые попала в монастырь, а потому спросила: «Почему колокола звонят?» – «Христа славят», — ответили ей. Вдруг колокола замолкли. Они увидели издали, что инок Трофим упал, потом с молитвой подтянулся на веревках, ударил несколько раз набатно и снова упал.

Господь дал перед Пасхой каждому свое чтение. И Людмила читала накануне, как благодатна кончина, когда умирают с молитвой на устах. Она расслышала последнюю молитву инока Трофима: «Боже наш, помилуй нас!», подумав по-книжному: «Какая хорошая смерть – с молитвой». Но эта мысль промелькнула бессознательно, ибо о смерти в тот миг не думал никто.

Было мирное пасхальное утро. И мысль об убийстве была настолько чужда всем, что оказавшийся поблизости военврач бросился делать искусственное дыхание иноку Ферапонту, полагая, что плохо с сердцем. А из-под ряс распростертых звонарей уже показалась кровь, заливая звонницу. И тут страшно закричали женщины. Собственно, все это произошло мгновенно, и в смятении этих минут последние слова инока Трофима услышали по-разному: «Господи, помилуй нас!», – «Господи, помилуй! Помогите».

Внимание всех в этот миг было приковано к залитой кровью звоннице. И кто-то лишь краем глаза заметил, как некий человек убегает от звонницы в сторону хоздвора, а навстречу о. Василию бежит «паломник» в черной шинели. Как был убит о. Василий, никто не видел, но убит он был тоже ударом в спину.

Однажды в юности о. Василия спросили: что для него самое страшное? «Нож в спину», — ответил он. Нож в спину – это знак предательства, ибо только свой человек может подойти днем так по-дружески близко, чтобы предательски убить со спины. «Сын Человеческий предан будет», – сказано в Евангелии (Мк. 10, 33). И предавший Христа Иуда тоже был оборотнем, действуя под личиной любви: «И пришедше, тотчас подошел к Нему и говорит: «Равви, Равви!» И поцеловал его» (Мк. 14, 15).

Оптинские светильники. Какими они были?

Казалось, они ничем не отличались от других братии монастыря. Однако внутренняя жизнь тех, кто уходит из мира и посвящает себя только Единому Владыке и Господу нашему Иисусу Христу – тайна, неведомая даже близким. И потому не случайно именно их Господь избрал сподобиться мученического венца – «самого большого счастья в этой земной жизни» (свт. Иоанн Златоуст).

Какими же они были? Молчаливый молитвенник инок Ферапонт. Всех любящий, безотказный, мастер на все руки инок Трофим, которого знавшие его называли ласково Трофимушка. Сосредоточенный, самоуглубленный иеромонах Василий.

Разными путями пришли они к Богу, но у каждого был тот миг, когда душа вдруг познала Истину, о чем будущий инок Трофим, переполненный радостью откровения, однажды воскликнул: «НАШЕЛ!»

Брат Ферапонт – только в монастырь

Молодой сибиряк Владимир Пушкарев, которому дано было стать потом иноком Ферапонтом, пришел в монастырь в июне 1990 года, причем пришел из Калуги пешком.

Был в старину благочестивый обычай ходить на богомолье пешком, чтобы уже в тяготах и лишениях странствия понести покаянный труд.

От Калуги до Оптиной 75 километров. И сибиряк пришел в монастырь уже к ночи, когда ворота обители были заперты. Странника приметили, увидев, как он положил перед Святыми вратами земной поклон и замер, распростершись молитвенно ниц. Когда утром отворили ворота, то увидели, что странник все так же стоит на коленях, припав к земле и склонившись ниц.

Владимир был облачен и подрясник и стал иноком Ферапонтом в день памяти сорока Севастийских мучеников, в тот день отец Василий говорил на проповеди: «Кровь мучеников и поныне льется за наши грехи. Бесы не могут видеть крови мучеников, ибо она сияет ярче солнца и звезд, попаляя их. Сейчас мученики нам помогают, а на Страшном Суде будут нас обличать, ибо до скончания века действует закон крови: даждь кровь и приими Дух»…

Инока Ферапонта мало знали даже те, кто жил с ним в одной келье. Вот был одно время сокелейником о. Ферапонта звонарь Андрей Суслов, и все просили его: «Расскажи что-нибудь об о. Ферапонте». «А что рассказывать? — недоумевал Андрей. — Он же молился все время в своем углу за занавеской. Молился и молился – вот и весь рассказ».

У инока Ферапонта была такая жажда молитвы, что ее не насыщали даже долгие монастырские службы. Одна монахиня рассказала, как она, когда была паломницей, увидела однажды стоящего на коленях, под мокрым снегом о. Ферапонта. Через полчаса, выглянув в окно, она застала ту же картину, отметив, что инок мерно перебирает четки. Невероятно, но и через два часа она вновь увидела его, павшего молитвенно ниц, уже припорошенного снегом.

Всех нас любит Господь, но на любовь отвечают по-разному. И самое поразительное в истории сибиряка — его ответ на благодать: сразу после обращения начинается путь аскета-подвижника, отринувшего все попечение о земном.

Отныне он жил только Богом и желал одного — быть с Ним. Кто ищет у Господа земных милостей, кто небесных благ, а инок Ферапонт всю свою краткую монашескую жизнь молил Спасителя о прощении грехов. «Больше вы на этой земле меня не увидите, пока не буду прощен Богом», – сказал он перед уходом в монастырь, и подвиг его жизни – это подвиг покаяния.

В последние дни Великого поста, перед смертью, этот молчальник вообще не ложился спать. Молился ночами.

Тайну своей напряженной молитвенной жизни он унес с собой в вечность, но запомнили его слова: «Да, наши грехи можно только кровью смыть».

Брат Трофим – человек горячий

Мирское имя инока было Алексей Татарников. Но сквозь годы кажется, что он родился Трофимом и родился именно в Оптиной, став настолько же неотъемлемым от нее, как это небо над куполами, вековые сосны, храмы, река.

Человек он был горячий. Зазора между словом и делом у него не было. Например, встречает Трофима некий брат и начинает рассуждать на тему, что вот надо бы сделать в келье полку для икон, но как и из чего эти полки делают, не знает. «Сейчас подумаю», — отвечает Трофим. И тут же приходит в келью брата с молотком и фанерой, сделав полку безотлагательно.

Откладывать он не мог. И если уж из далекой Сибири Трофим ехал в Оптину с мыслью о монашестве, то эта монашеская жизнь должна была начинаться не в отдаленном будущем, а непременно сегодня, с утра.

Из более поздних времен известен случай, когда инок Трофим ходил просить, чтобы его поскорее постригли в монахи. «А может, тебя сразу в схиму постричь?» — спросили его. — «Батюшка, я согласен!» В общем, «схимнику» тут же указали на дверь.

«Трофим был духовный Илья Муромец, и так по-богатырски щедро изливал на всех свою любовь, что каждый считал его своим лучшим другом. Я — тоже», – вспоминал об иноке Трофиме один трудник Владимир.

«Он каждому был брат, помощник, родня», – отзывался о нем игумен Владимир.

«Трофим был истинный монах – тайный, внутренний, а внешней набожности и фарисейства в нем и тени не ныло… Он любил Бога и всех людей!.. Плохих для него на земле не было», – говорил другой паломник.

В монастыре наперед знали — стоит послать Трофима в город вспахать огород одинокой старушке, как все одинокие бабушки сбегутся к его трактору, и он будет пахать им до упора. «Трофим, — предупреждали его,— на трактор очередь».

Сперва распашем огороды монастырским рабочим, а потом постараемся помочь остальным». И он честно ехал на послушание. Но тут на звук Трофимова трактора собиралась такая немощная старушечья рать, что сердце сжималось от боли при виде слезящихся от старости глаз. А старость взывала: «Трофим, сыночек, мой идол опять стащил всю мою пенсию. Дров нету! Силов нету! Жить, сыночек, моченьки нету!» Как же любили своего сынка эти бабушки, и как по-сыновьи любил он их!

Бывало, пришлют ему из дома перевод, а он накупит своим бабулям в подарок платочки: беленькие, простые, с цветами по кайме. И цены этим платкам не было — вот есть в сундуке шерстяной платок от дочки, есть синтетический от зятя, а простые Трофимовы платочки берегли на смерть и надевали лишь в храм. Эти платки он освящал на мощах, и платочки называли «святыми».

В Трофиме была неукротимость стремления к цели – только Оптина и только монашество. И Господь воздвиг на пути препятствие, укрупняя, возможно, цель: не просто войти, как входят многоие в Оптину, но быть достойным питомцем ее.

И никто при его жизни не знал, что инок Трофим был тайный аскет, но аскет радостный и являющий своей жизнью то торжество духа над плотью, когда, по словам св. прав. Иоанна Кронштадтского, «душа носит тело свое».

Брат Василий – человек молчаливый

Отец Василий, в миру Игорь Росляков, талантливый журналист (окончил журфак МГУ). Подающий надежды поэт. Известный спортсмен, мастер спорта, чемпион Европы, капитан сборной МГУ по ватерполо. И просто мальчик из неверующей семьи, где о Боге практически не вспоминали… Господь наделил его многими талантами.

В монастыре о прошлом не спрашивают и не рассказывают. И об Игоре было известно лишь то, что человек он старательный, молчаливый и скромный до неприметности.

Вспоминает Игумен Владимир: «На переборке картошки усядемся в кружок — разговоры, шутки. Молодые ведь были! А Игорь сядет в сторонке, поставит перед собой три ведра и молча работает».

«Один Бог да душа — вот монах», — записывает он в эти дни в дневнике слова святителя Феофана Затворника. Но эта мощная работа духа была сокрыта от всех. Внешнего же в жизни Игоря было так мало, что, перебирая теперь в памяти яркую устную летопись о первых насельниках Оптиной, с удивлением обнаруживаешь — имя Игоря Рослякова в ней отсутствует и не поминается даже в известной истории о мастерах спорта.

Словом, в послушниках он был послушлив, в порученном деле — исполнителен, а на работу столь безотказен, что вспоминают, например, такое. Идет брат Игорь с послушания, отдежурив ночь на вахте, а навстречу отец эконом: «Игорь, кирпич привезли — разгружать некому. Пойдешь?» — «Благословите».

Наконец, кирпич разгружен и можно идти отдыхать. Но тут бригадир паломников объявляет: «Отец наместник благословил всем, свободным от послушания, идти перебирать картошку». И Игорь спокойно идет на картошку, не находя нужным объяснить, что после ночного дежурства он, по оптинским правилам, вправе отдыхать.

Вспоминает игумен Владимир: «Он мощно шел вперед, как крейсерский корабль, но всегда средним, царским путем».

Сохранившиеся дневники, стихи выдают в нем человека удивительно способного к слову. Его последний дневник оборвался на записи: «Духом Святым мы познаем Бога. Это новый, неведомый нам орган, данный нам Господом для познания Его любви и Его благости… Это как если бы тебе дали крылья и сказали: а теперь можешь летать по вселенной. Дух Святый это крылья души». Неужели так можно писать, не познав?

От юности о. Василий посвятил себя работе над словом и после встречи со Словом, рожденным Духом Святым, для него разом померкли все словеса земного мудрования. Отныне цель жизни была уже иной: «Я от всего отказался и все почитаю за сор, чтобы приобрести Христа» (Флп. 3, 8.). И на этом пути исподволь вызревал данный ему Господом дар. Он отверг душевное ради духовного. Но все же его тянуло писать, и на первых порах в дневнике изредка появлялись строки:

Что, инок, взялся за стихи? Или тебе Псалтири мало? Или Евангельской строки Для слез горячих не достало?

«Его жизнь была столь стремительным восхождением к Богу, – вспоминает иконописец П., – что в душе жил холодок: а вдруг сорвется на крутизне?». Узнав об убийстве о. Василия этот иконописец в потрясении воскликнул: «Отец, ты дошел. Ты победил, отец!».

Пасха 15 апреля 1990 года. Отец Василий в центре

Прихожане Оптинского подворья в Москве задали вопрос о. Василию:
«Батюшка, а у вас есть какое-нибудь самое заветное желание?» –
«Да, – ответил он. – Я хотел бы умереть на Пасху под звон колоколов».
Это сбылось.

Три креста, как три родные брата, Тишиной овеяны стоят. Во гробах за Господа распяты, Три монаха Оптинских лежат.

Иеромонах Василий, инок Трофим и инок Ферапонт – все трое были истинными монахами, тайными, без фарисейства. Молитвенниками, сугубыми постниками и аскетами, особенно последним в своей жизни Великим постом. И, по свидетельствам, все трое догадывались о своем скором уходе, будучи многими молитвенными трудами и восхождением по крутой духовной лестнице уже готовы к нему. Потому и избраны — нет, не убийцей, а Господом — на роль тричисленных (по образу Святой Троицы) новомучеников Оптинских, могучих, как уже выясняется, небесных ходатаев за обитель и всю Россию…

Уже 19 лет, каждый год — 18 апреля, в Оптину и Козельск, на дни памяти новомучеников Оптинских собраются представители всей России. Оптинский священник сказал:

— Мы потеряли трех монахов, а получили трех Ангелов

Святые новомученики оптинские Василий, Трофим и Ферапонт, молите Бога о нас!

Материал подготовлен по книге Нины Павловой «КРАСНАЯ ПАСХА»

Фотографии взяты с официального сайта Оптина Пустынь

Пожертвовать

Нина Павлова: Красная пасха

Нина Павлова

Пасха Красная

«Молитесь за монахов — они корень нашей жизни. И как бы ни рубили древо нашей жизни, оно даст еще зеленую поросль, пока жив его животворящий корень».

Архимандрит Иоанн (Крестьянкин) О трех Оптинских новомучениках, убиенных на Пасху 1993 года

Наместнику Оптиной Пустыни Архимандриту Венедикту

ХРИСТОС ВОСКРЕСЕ!

Вместе с вами разделяю и скорбь по поводу трагической гибели трех населъников Оптиной пустыни.

Молюсь о упокоении их душ.

Верю, что Господь, призвавший их в первый день Святого Христова Воскресения через мученическую кончину, соделает их участниками вечной Пасхи в невечернем дни Царствия Своего.

Душой с вами и с братией.

ПАТРИАРХ АЛЕКСИЙ IIТелеграмма от 18 апреля 1993 года.

От автора

Господи, благослови!

Начну с признания, стыдного для автора: я долго противилась благословению старцев, отказываясь писать книгу об Оптинских новомучениках по причине единственной — это выше моей меры, выше меня. Непослушание — грех, и старец предсказал: «Полежишь полгода пластом, а тогда уж захочешь писать». Вот и дал мне Господь епитимью за непослушание — я надолго слегла и не могла исцелиться, пока не взмолилась о помощи Оптинским новомученикам, решившись, наконец, писать.

«Пиши, как писала прежде», — так благословил меня на труд архимандрит Кирилл (Павлов), подсказав тем самым жанр этой книги: не житие — я никогда не писала их, но летопись событий. А складывалась летопись так — в 1998 году Господь привел меня паломницей в Оптину пустынь, и с тех пор я живу здесь, став очевидцем тех событий, о которых и попыталась рассказать на основе дневников этих лет. Такую Оптинскую летопись вел век назад православный писатель Сергей Нилус, и жанр этот достаточно традиционен.

Еще одно пояснение. В православной литературе принято по смирению скрывать свое имя, но в мартирологии особый чин свидетеля. В первые века христианства, мучеников пострадавших за Христа, причисляли к лику святых без канонизации — по свидетельским показаниям очевидцев, позже нередко становившихся мучениками. В мартирологии отсутствует свидетель аноним или свидетель боязливый. Вот почему в книге присутствуют имена очевидцев жизни и подвига трех Оптинских новомучеников.

По благословению духовного отца я тоже поставила под рукописью свое имя, хотя все это не мое, и я лишь собиратель воспоминаний о новомучениках и рукописей, оставшихся от них. Помню, какую радость пережила я вместе с оптинской братией, когда удалось найти и вернуть в монастырь дневник убиенного иеромонаха Василия. К сожалению, рукописи новомучеников разошлись после убийства по рукам, и до сих пор не найден дневник инока Ферапонта.

Благодарю Господа нашего Иисуса Христа, пославшего мне в помощь высокочтимых отцов — игуменов, иеромонахов, протоиереев, соучаствовавших в доработке рукописи и исправлении допущенных мною неточностей. Простите меня, о. Василий, о. Трофим, о. Ферапонт, если по немощи духовной написала о вас что-то не так, и молите Господа о нас, грешных, да ими же веси судьбами спасет души наша!

Н. Павлова,

член Союза писателей России

Часть первая

«ВОССТА ИЗ МЕРТВЫХ ОПТИНСКАЯ, ЯКО ИНОГДА ЛАЗАРЬ ЧЕТВЕРОДНЕВНЫЙ…»

Начало

«Крапива выше меня ростом растет у стен монастыря», — писал в дневнике летом 1988 года новый оптинский паломник Игорь Росляков. Росту же в новом паломнике было под два метра, и крапива в то лето действительно впечатляла. Оптина пустынь лежала еще в руинах и выглядела как после бомбежки — развалины храмов, груды битого кирпича и горы свалок вокруг. А над руинами щетинились непроходимые заросли — двухметровая крапива и полынь.

Разруха была столь удручающей, что местные жители признавались потом, что в возрождение Оптиной никто из них не верил. И если до революции в монастыре действовало девять храмов, то теперь картина была такая. От храма в честь иконы Казанской Божией Матери остались только полуобвалившиеся стены — ни окон, ни дверей, а вместо купола — небо. Когда храм был поцелее, в нем держали сельхозтехнику. Въезжали прямо через алтарь.

<<предыдущая оглавление следующая>>

ПЯТИСОТНИЦА

В Оптиной Пустыни все иноки обязаны ежедневно совершать пятисотницу, т.е. правило, состоящее из 300 молитв Иисусовых, 100 Божией Матери, 50 Ангелу-хранителю и 50 – всем святым. Хотя это правило обязательно только для иноков, но хорошо бы было, если бы миряне совершали его, по возможности.

Каждая из вас по силе проходит Иисусову молитву; хорошо бы хотя однажды в неделю совершать пятисотницу, – она имеет важное значение.

За пятисотницу держитесь как за столп, в ней великая сила. Почему? Это – тайна, это закон монашеской духовной жизни.

Держаться, значит аккуратно и исправно исполнять ее в положенные дни. Вот и о. Амвросий так говорил одному из своих учеников, схимонаху о. Мелхиседеку, который мне передавал об этом сам: «Держись за пятисотницу, как за спасительное вервие, не заблудишься». Почему так? Очевидно, потому что в ней есть особая сила. О. Амвросий не открыл нам, какая эта сила и в чем она заключается, но можем думать, что в произношении имени Иисуса Христа. Другие думают, что сила в том, что пятисотница ведет свое начало от древних св. отцов Египта и Палестины… Нам известно, что англичане везде шляются… Один раз компания англичан, человек 20, услышали, что есть в Америке или в Африке, не помню, какая-то пещера, из нее слышится шум, и она, тем не менее, совершенно не исследована. Они решили исследовать ее. Взяли с собой громадной длинны бечевы. Конец ее привязали у входа в пещеру, положили связку бечевы на тачку, и с факелами пошли в пещеру, разматывая за собой бечеву. Так они шли, поднимаясь в верх, спускаясь вниз, а бечева все разматывалась. Пришли они вдруг на берег подземного моря, из него вынырнуло какое-то чудовище, страшное, что-то среднее между рыбой и змеей, – испугавшись света, опять оно спряталось. Этим они доказали, что есть подземные моря. Так они шли по берегу, пока не вышла бечева. Когда же она вышла, они спокойно держались за нее и вышли на свет опять. Для них эта бечева была «спасительное вервие», они не заблудились. Так и здесь пятисотница есть подобное сему «спасительное вервие».

О нападении помыслов во время пятисотницы

Когда читают всякие другие молитвы – все еще ничего; когда же начинают справлять пятисотницу, сразу нападают помыслы. Враг сразу ополчается. Вот из этого мы познаем, что пятисотница имеет некую силу, если она столь ненавистна врагу…

Нужно ли справлять пятисотницу в позднее время

Если по уважительной причине, например срочное послушание, тогда ложитесь спать, а потом надо мне сказать на другой день, а если особенного дела нет, то как 9 часов, оставляйте все и начинайте справлять. Вообще, это время – от 9 до 10 часов – положено на пятисотницу, чтобы к утрени встать уже бодро.

РАЗУМ

Разум, как известно, без веры не всегда бывает хорошим советчиком, и человек начинает следовать хотениям своей плоти, и падает все ниже и ниже. Беседа 4 августа 1909 г. (8)

Рассуждение духовное

Духовное рассуждение есть самая важная добродетель

У нас в Скиту, в бытность батюшки о. Амвросия, был один инок именем Феодосий, постоянно обращавшийся к Батюшке. Однажды, придя к нему, он сказал:

— Вот, Батюшка, уже двадцать лет, как я к вам отношусь, а все не имею сил признаться в одном помысле.

— В каком же? – спрашивает с удивлением о. Амвросий, – как же ты, отче, столько лет молчишь?

— Очень трудно сказать, т.к. помысл против вас, Батюшка.

— Ну, что ж тебе помысл говорит? Я – блудник? Убийца? Вор?

— Нет, еще хуже.

— Ну, поджигатель?

— Нет, хуже.

— Сейчас же признайся, – повелительно сказал о. Амвросий, и как бы, по выражению о. Феодосия, замок спал с его уст.

— Батюшка, – вымолвил он, – хотя я постоянно пользуюсь вашими советами, но не считаю, чтобы вы имели какую-нибудь благодать: у вас есть только дар рассуждения.

— Что же, – ответил старец Амвросий, – ведь и это что-нибудь да значит.

Прошло несколько лет, о. Амвросий уже скончался, а инок Феодосий, читая однажды Пролог, с удивлением прочел место, в котором рассказывается такой случай: однажды знаменитые подвижники, в том числе и св. Антоний Великий, собрались вместе и рассуждали, какая добродетель всех важнее. Один говорил – терпение, но возразили: такой-то был терпелив, но пал… Наконец, все согласились на том, что самая важная добродетель – есть духовное рассуждение. Тогда-то понял Феодосий, что Батюшка покойный обладал неоценимым духовным даром.

Чем более живет монах в монастыре, тем более узнает, тем большему научается. Это происходит постепенно. Конечно, Бог может сразу обогатить нищего. Бывали случаи, что сразу просвещался ум свыше. Возьмите в пример земного царя, ведь он может, встретив нищего, дать ему несколько тысяч, или даже десятков тысяч рублей, – и нищий стал богат, хотя до сих пор самый большой капитал его был 40 коп. Также и Господь может просветить разум человека.

Одно дело – ум, другое – рассуждение. Рассуждение есть дар Божий, как и все вообще у нас дар Божий. Но рассуждение выше других даров и приобретается не сразу. Человек может быть очень умным, но совершенно нерассудительным, может удовлетворить самым низменным скотским потребностям, иметь любовниц и даже совершенно не признавать Бога.

Есть люди плотские, которые только и живут для чрева, для блуда. Есть люди душевные. Разница между душевными людьми и духовными громадная. Ибо, как говорит Апостол: «Душевный человек не принимает того, что от Духа Божия, потому что он почитает сие безумием» (1 Кор. 2, 14), он может познать всякую человеческую мудрость, всякую философию, одним словом, – но духовного рассуждения не имеет.

Ревность не по разуму

Надо все делать с рассуждением, а то бывает и ревность не по разуму.

Я знал одного человека, который взялся слишком горячо за дело своего спасения. Наложил на себя особенный пост, каждый день клал бесчисленное количество поклонов, но все ему казалось мало. Желая высших подвигов, он принялся за чтение аскетических книг, прочел Добротолюбие, затем Библию, пытался вникнуть в смысл пророчеств и сошел с ума. А если бы он действовал с рассуждением, то, конечно, спасся бы. Библию читать без руководителя опасно, так как в пророчествах заключен таинственный смысл, понятный очень немногим. Да и Добротолюбие описывает иную жизнь, чем в миру, и мирской человек, читая его, видит, какая громадная разница между жизнью обыкновенной и той, про которую там говорится. Жаль, что у людей часто бывают крайности. Или уж совсем удалиться хотят от Бога, – знать Его не хотят, или берутся слишком горячо, не рассчитав своих сил, и обрываются. Надо же идти шаг за шагом, осмотрительно и постоять, молясь умеренно, а также проверяя себя, открывая все духовнику. Так постепенно, отрываясь от всего мирского, достигнем мы Горнего Иерусалима.

Многие с горячностью пошли по пути спасения, а затем, не выдержав, отказались.

В самих подвигах нужна большая осторожность.

И Господу угождать надо умеючи, а то будет неразумная ревность.

К батюшке о. Амвросию однажды пришел 17-летний юноша и стал проситься, чтобы его взяли в Скит.

— Что же вы станете здесь делать, – спросил Старец, – вы так еще молоды.

— Что я хочу делать? А вот: спать на гвоздях, наложить на себя самый строгий пост.

— Еще?

— Надеть вериги.

— Еще что?

— Отдать себя в полное послушание вам, делайте со мной, что хотите.

— Вот видите, – сказал отец Амвросий, – все подвиги, которые вы перечислили, не имеют значения без любви к Богу, а вы Его любите?

— Конечно, люблю!

— Хорошо, вы все Его заповеди исполняете?

— То есть, может быть, и не все, но большинство.

Стали перебирать, оказалось, что ни одной заповеди, как следует, не исполняет.

— Так вот, – заключил Батюшка, – подвиги внешние вы пока оставьте, – и взял его в Скит.

Впрочем, в Скиту он не ужился, – через несколько лет ушел в Москву, где его сделали игуменом и заведующим патриаршей ризницей. Скоро он и здесь соскучился; начал думать о вторичном переходе в Оптину, но не успел этого сделать, смерть помешала ему.

САМОНАДЕЯННОСТЬ

Не нужно быть самонадеянным, нужно во всем полагаться на Волю Божию

Конечно, все были сегодня у обедни; у нас она торжественно совершается. А мне не удалось быть за службою. Утром совершил правило и уже собрался идти, как почувствовал такую слабость, что с трудом поднялся с дивана, чтобы перейти на постель. Должен был дать знать Архимандриту, что у литургии не буду. Тяжело лишаться в этот день службы. Впрочем, Господь наказал меня за некоторую самонадеянность. По примеру прошлых лет, надо бы утреню совершить келейно, а я понадеялся на свои силы и отправился в храм. Утреню простоял хорошо, а потом и плохо стало. Теперь чувствую себя гораздо лучше и радуюсь, что могу вас принять. Как важно полагаться во всем на волю Божию! Крепко нужно верить в Его Божественный Промысл, устрояющий все во благо.

> САМООТВЕРЖЕНИЕ

Монашеская жизнь требует полного самоотвержения: «Отвергнись себя и возьми крест свой» (Мф. 16, 24; Мк. 8, 34; Лк. 9, 23). Беседа 27 декабря 1910 г. (21)

САМОУКОРЕНИЕ

… Бог простит, но все-таки нужно укорять себя. Так учили наши великие старцы. При самоукорении это приносит пользу. Авва Дорофей, Иоанн Лествичник, говорят, что самоукорение есть невидимое восхождение. Подобно тому, как человек не замечает, как он растет, как из маленького мальчика становится взрослым, – так и духовный рост человека идет совершенно незаметно для него. Этот невидимый духовный рост человека и есть самоукорение.

Нужно укорять себя за свои немощи и смириться, но всячески гнать от себя уныние, расслабление. Что бы ни случилось, унывать не нужно, а сказать все старцу.

Бог простит, Бог простит. Укоряйте себя. Укорить себя не трудно, а некоторые и этого не хотят. Перенести укор от брата труднее, а самому укорить себя не трудно. Кроме того, если мы и будем укорять себя, а не будем бороться со страстями, будем есть сколько хочется, будем спать сколько хочется, то такое самоукорение незаконное, оно не принесет пользы. Если мы укоряем себя, впадая невольно в согрешения, то такое самоукорение законно. В борьбе со страстями, если и побеждаемся ими, но укоряем себя, каемся, смиряемся и продолжаем бороться, мы непрестанно идем вперед. Нам осталось одно: смирение.

Как укорять? Очень просто. Совесть сразу заговорит, сразу будет обличать, а вам остается только согласиться, что плохо сделали, смиренно обратиться к Богу с молитвой о прощении.

Хоть минуту, хоть полминуты, а надо обязательно укорять себя так. Наше дело укорить себя, хотя бы и на очень короткое время, а остальное предоставим Богу. Хорошо, если мы и недолго укоряем. И у одного это состояние продолжается более, у другого менее. А были святые отцы, у которых вся жизнь была сплошное самоукорение, прямая черта без всяких перерывов… Но нам до этого далеко. Когда мы себя укоряем, мы исполняемся силы, становимся сильнее духовно. Почему так, мы не знаем. То закон духовной жизни. Как в нашей телесной жизни мы подкрепляем силы пищей, так и в духовной жизни наши духовные силы подкрепляются самоукорением. Поели вы щей, каши, – стали сильнее. Вы только приняли пищу в желудок, а как пища переваривается в питательные соки, как ваше тело питается ими, вы не знаете. Точно такие и в духовной жизни: мы питаемся самоукорением, которое, по учению святых отцов, есть невидимое восхождение, но почему и как, мы не знаем. Это закон духовной жизни. Когда мы питаемся духовным, мы духовно становимся крепче, сильнее. А что такое самоукорение? – смирение. Считать себя грешным, виновным, значит смирять себя. А что такое смирение? – Это риза Божества, по слову Лествичника. Мы идем и касаемся этой ризы тогда, когда укоряем себя. Помните Евангельскую кровоточивую жену (Мф. 9, 20–22; Мк. 5, 25–34; Лк. 8, 43–48)? Она смиренно шла через толпу и прикоснулась края одежды Христа, и исцелилась. Так действительно и было все, как написано в Евангелии. Но возьмите духовный смысл этого события и рассмотрите… Поняли ли вы все?

САМОЧИНИЕ

… Нельзя самочинно проходить путь иноческой жизни…

У нас в Скиту был такой случай: один инок зимой собрался идти в монастырскую лавку, и пришла ему в голову мысль – не стоит таким пустяком беспокоить Старца и спрашиваться, а сходить-то в лавку займет не более одной четверти часа. Правда, приходит и другой помысл – лучше благословиться, но первое желание превозмогло, и инок пошел, не спрашиваясь.

Смеркалось. Дорога шла лесом: шел он, шел, все не может дойти до места. Вот уже и совсем стемнело. Что же это такое? Деревня какая-то виднеется, оказывается, он уже до Прысков дошел. Вдруг перед ним выступают какие-то чудовища. Вскрикнул Макарий (так звали инока) от страха. Подойдя ближе, он увидел, что это стог сена. Забился он в стог и стал звать на помощь. Прибежали крестьяне, извлекли его из стога и на телеге привезли в Скит. Правая нога Макария совершенно отмерзла, так что доктор предложил ее отнять. Но Макарий не согласился на операцию, говоря: пусть моя нога, ходившая по своей воле, мучается теперь до конца.

Действительно, Макарий стал терпеть ужасную муку. Девятнадцать лет он пролежал в постели. Нога его почернела и стала гнить. В ней завелись черви, смрад от нее шел страшный. Когда кто-нибудь приходил его навестить, он говорил: «Вот смотрите на самочинника». – «Успокойся, брат Макарий, – говорили ему, – Господь простил тебя».

— Да, это, конечно, свойственно Его милости, но сам-то я себя не должен прощать.

Великое смирение стяжал брат Макарий. После смерти он явился одному брату и возвестил ему, что Господь его помиловал, и теперь он утешается в раю.

… Я теперь уже не имею возможности выходить и ходить по Скиту ночью… Вот смотрите, какая аскетическая красота, задумчивая, этот наш храм (старый). Здесь все хорошо, не наглядишься… Приходит мне на мысль бросить все и уйти в другую келью, но боюсь.

— Зачем ушел с часов? – скажет Господь.

Надо терпеть. Быть может, те души, которым Господь определил спастись через меня, не спасутся, если я уйду… Господь может взять в орудие и грешного человека, на все Его воля… Боюсь уйти самочинно.

СВЯТОСТЬ, СВЯТЫЕ

Есть праведность и святость. Спасенные и совершенные. Всякий святой есть и праведный, но не всякий праведный – святой. Не все могут достичь святости, но если стараются вести праведную жизнь, то получают спасение. О, если бы Господь сподобил всех нас спастись!

Человек должен исполнять заповедь: «Святи будите, яко Аз свят есмь» (1 Петр. 1, 16).

Святые, умерщвляя в себе страсти, достигли полного бесстрастия и воцарились со Христом. Каждый народ принес Господу, как жертву чистую, святых своих. Из древних народов больше всего дали святых греки и римляне; дали святых персы; в индии, где проповедовал апостол Фома, тоже были святые, например, царевич Иоасаф и учитель его Варлаам; в Китае, хотя уже давно идет проповедь о Христе, но только в последнюю революцию в церкви во время Богослужения был убит диакон, следовательно, предстал к престолу Божию мучеником. В Европе больше всех принесла Богу в жертву святых Россия, а в Западной Европе Италия; во Франции известно двое святых, мощи которых почивают там, – это Дионисий Парижский и Ириней Лионский; были святые и в Германии (конечно, до разделения Церквей). Швеция, Норвегия и Англия святых не дали.

Святые, по мере своего приближения к Богу, все больше и больше ощущали свое недостоинство

Преподобный Макарий Египетский отличался особенными духовными дарованиями. Он и называется не просто святым, а великим. Но вот у него однажды появилась мысль, что он служит для области, где жил, как бы духовным центром, солнцем, к которому все стремятся. На самом деле это так и было. Но когда Преподобный помыслил нечто о себе, то был к нему голос, говоривший, что в ближайшем селении живут две женщины, которые угоднее Богу, чем он. Старец взял посох и пошел искать этих женщин, которые угоднее Богу. По промыслу Божию он скоро их нашел и вошел в их жилище.

Женщины, увидев прп. Макария, упали ему в ноги и не находили слов для выражения ему своего удивления и благодарности. Преподобный поднял их и начал просить открыть ему, как они угождают Богу.

— Святый отче, – сказали женщины, – мы ничего не делаем угодного Богу, помолись за нас Господа ради. Но Преподобный начал настаивать, чтобы они не скрывали от него своих добродетельных дел. Женщины, боясь ослушаться Старца, начали говорить ему о своей жизни: «Мы были чужими друг другу, но, выйдя замуж за родных братьев, стали жить вместе, и вот уже пятнадцать лет не разлучаемся. За это время мы ни разу не поссорились и не сказали друг другу ни одного обидного слова. Стараемся, по возможности, почаще бывать в храме Божием, соблюдаем установленные посты. Сколько можем, помогаем неимущим… Ну, с мужьями живем, как с братьями, а уж больше решительно ничего нет у нас доброго.

— А что, – спросил Старец, – считаете ли вы себя за добро, которое делаете, святыми или праведными?

— Святыми? – удивились женщины, – какие мы святые или праведные, мы величайшие грешницы; помолись о нас, святый отче, да помилует нас Господь!

Преподобный преподал им свое благословение и удалился в пустыню, благодаря Бога за полученное вразумление. Женщинам он не сказал ни слова о своем видении, боясь, как бы не повредить им своей похвалой.

Подобно Макарию Великому, и святому отшельнику Питириму Ангел возвестил однажды, что, несмотря на его подвиги, он не достиг еще такой святости, как одна послушница, живущая в общежитии в монастыре. По внушению Ангела св. Питирим отправился в указанный монастырь. Придя туда, он просил Игуменью показать ему всех сестер обители. Когда все явились и начали подходить под благословение, св. Питирим сказал:

— Нет ли еще сестры?

— Есть, – сказала Игуменья, – но ее нельзя привести, она наполовину безумная, и мы ее терпим в монастыре только из сострадания.

Святой все-таки велел ее привести. Пришла она в жалком рубище со сбитым платком на голове.

— Где ты была, мать? – спросил Святой.

— У выгребной ямы лежала.

— Что же ты, мать, лучшего места не нашла?

— Да лучшего-то места я не стою.

Св. Питирим позволил ей уйти, а затем, обращаясь к Игумении и сестрам, сказал:

— Ваш монастырь имеет неоценимое сокровище: эта смиренная сестра ваша есть великая угодница Божия.

Услышав это, все сестры взволновались. Одна призналась Преподобному, что часто била сестру, другая всячески поносила ее, третья относилась к ней с величайшим презрением, не считая ее даже за человека, четвертая призналась, что часто нарочно выливала на нее помои. Сестры хотели сейчас же просить прощения у обиженной, но та, узнав о их намерении, тайно оставила монастырь, бегая славы, которая ее погубила бы. Господь сказал: «Всяк возносяйся смирится и смиряяйся вознесется» (Лк. 14, 11).

Мне вспоминается случай, бывший на моей далекой родине. В одно торговое заведение был взят в услужение семилетний мальчик, сирота. Один богатый человек увидел его кроткое лицо, мальчик ему понравился. Он взял его к себе. Вскоре этот господин уехал из села и увез мальчика с собою. В городе он отдал его в гимназию, затем в университет. Прошло много лет, и бывший сирота, окончив курс в университете, приехал на время в свое село. Поселяне, знавшие его мальчиком, говорили: «Неужели это Митенька?» Точно, это был он, но как он изменился! Сделался образованным человеком, Димитрием Павловичем, приобрел все свойства интеллигентного человека. Его товарищи, с которыми он играл в бабки и другие игры, тоже выросли, но по своему развитию резко отличались от него, его свойств не имели. Подобно тому и грешные люди не имеют тех свойств, которыми отличаются святые, а те, в свою очередь, заимствуют эти свойства от Господа. Но большая разница между сознанием человека приобретающего земные знания, и святого, приобретающего благодать Божию. Человек, учась в гимназии, затем в университете, ясно сознает, что обогащается все новыми и новыми знаниями, а святой – наоборот, приближаясь к Богу, считает себя все хуже и хуже, т.к. видит перед собой идеал – Христа, которому он стремится уподобиться, по необходимости сознает, как он далек от этого идеала.

К чему не прикоснись из постановлений Церкви – везде глубина. Вот, например, почему Троицкой Седмице присвоен глас 7-й? Потому что число 7 – число Божественное и имеет великое значение: в 7-й день почил Господь от творения мира, 7 таинств, 7 даров Духа Святаго, и многое другое. Затем, после Троицкой недели идет Неделя Всех Святых, и ей присвоен 8-й глас. Почему? Потому что 8 есть число, обозначающее бесконечность, т.е. будущий век. А святые, отойдя уже от сего мира, ожидают будущего века – пакибытия. Они, достигнув святости на земле, уже не могут изменить Богу, не могут поколебаться в любви к Нему, а вечно будут совершенствоваться в любви…

Святые, сравнивая свои добродетели с бесконечными совершенствами Божиими, считают себя за ничто

Один человек, обладавший 50 тысячами капитала, считался богатым в родном селе, но вот он приезжает в Александрию и видит, что здесь много людей гораздо богаче его, а когда посетил Константинополь и увидел там миллионеров, то понял, что по сравнению с ними его богатство совершенно ничтожно. Так святые, сравнивая свои добродетели с бесконечными совершенствами Божиими, считают себя за ничто. А что же скажем мы, грешные?

Молитва Святых имеет творческую силу

В первые века христианства жил в Греции, во Фракии, замечательный подвижник по имени Марк. Рано он оставил мир, поселился на Фракийской горе, где в уединении и безмолвии подвизался о Господе. От людей он не мог заимствовать примеров, но в законе Господнем поучался день и ночь. Однажды его посетил авва Серапион, чтобы погребсти его тело. т.е. Господь призывал уже Марка к Себе. Когда авва Серапион пришел, Марк встретил его с любовью и завел с ним духовную беседу.

— Как теперь живут христиане? По-прежнему ли их преследуют? Ведь я вот уже 90 лет в пустыне, и за это время не видел ни одного человека.

— Твоими святыми молитвами, отче, гонения прекратились; всюду открыто совершается христианское богослужение, – ответил авва Серапион.

— Слава Богу! – воскликнул Марк, – а есть между христианами такие, которые скажут горе сей: ввергнись в море, и она их послушает? (Мф. 17, 20; 21, 21; Мк. 11, 23).

Когда Марк произнес эти слова, то вдруг раздался страшный треск, и гора, на которой были подвижники, сдвинулась со своего места и вверглась в море. Марк, обратился к горе, как к живому существу, сказал:

– Стой спокойно, я не тебе говорю.

Следовательно, слова Марка имели творческую силу, т.к. он был творец закона.

Мы, грешные, конечно, не можем творить таких дел, но если, по слову Спасителя, будем иметь веру с зерно горчичное и смиряться, то Господь не отринет нас, а спасет, какими Сам весть судьбами.

Заступничество Святых

Святые, удаляясь от всех людей, не перестают любить их и молитвами своими отвращают от грешных гнев Божий.

У нас неправильное понятие о святых. Мы представляем себе, что они на небе у престола Божия блаженствуют, мы же на земле копаемся в грязи, где им нас услышать. Неправда это, святые близки к нам, когда мы их призываем, и всегда готовы помочь нам. Некоторые еретики отвергают заступничество святых и даже Матери Божией – жалкие эти люди, находящиеся в беспомощном состоянии. Если и на земле не всякий полезет к царю, а станет просить людей, близко к нему стоящих, походатайствовать за себя, то тем более человеку – грешнику, как надеяться, что его недостойная молитва будет услышана Богом. Грехи наши и беззакония стоят высокой каменной стеной между нами и Богом, святые же, особенно Матерь Божия, имеют великое дерзновение перед Богом. В одной церковной песни, обращенной к Богородице, говорится: «… надеющиися на Тя да не погибнем, но да избавимся Тобою от бед», – истинно, надеющиеся на Богоматерь, посрамлены не будут. Она вымолит им прощение у Господа, Сына Своего.

Соединились два любящих сердца: и он и она люди верующие; вначале все шло хорошо, но он попал в дурное общество и увлекся какой-то недостойной женщиной: это чудовище встало между мужем и женой. Тяжела стала жизнь жены: тосковала она по нем и не знала, как вернуть к себе мужа. Однажды она познакомилась с одним верующим человеком, и он сказал ей: «Не приходите в уныние, мужа вы можете вернуть». – «Каким образом?» – «А вот как. Может быть, Господь наказывает вас за какой-нибудь неисповеданный грех. Переберите в памяти всю вашу жизнь, затем поготовьтесь дня 3–4, а то и всю седмицу, поезжайте в какую-нибудь церковь на окраине города, исповедуйтесь и приобщитесь Св. Таин. Далее молитесь Богу о вашем муже и призывайте на молитву также святых, коим дана благодать соединять разделенных супругов. Молитесь Георгию Победоносцу и святым мученикам Гурию, Самону и Авиву». Оставленная супруга послушалась доброго совета, все исполнила, как ей говорили, и не прошло и двух месяцев, как муж вернулся к ней опять добрым и верующим, и они зажили хорошо, как и раньше.

Вот, молитва и заступничество святых спасли семью от погибели. Святые всегда готовы помочь нам, только бы с верою и любовию прибегали к ним. Есть поучительное житие святых мучеников Андриана и Наталии. Наталия обратила своего супруга ко Христу, она же и вдохнула в него мужество страдать за Христа и тем привела его к вечноблаженной жизни. Великое счастье иметь такую подругу. Жена открыла мужу врата Царствия Небесного, и вы – жены, должны стремиться привлекать мужей ваших ко Господу и тем спасать свои и их души. Во всех же скорбях с верою прибегайте к Спасителю, Он вас никогда не оставит. Действительно, вера творит чудеса.

Велика молитва и заступничество святых. Чтение их Житий возвышает душу и побуждает ее к подражанию. Недавно приезжал ко мне один приват-доцент; человек немолодой, прекрасно образованный, имеет отличное место и только что женился на красивейшей и богатой девушке, но полного счастья не имеет, все ему чего-то недостает.

— Что вы читаете в Университете? – спрашиваю его.

— Древнюю историю, – отвечает.

— Какой же из героев древности вам больше нравится?

— Из завоевателей, конечно, Александр Македонский, но удивляют меня и внушают благоговение два героя: Гораций Коклес и Муций Сцевола – вот люди, достойные подражания.

— Вы удивляетесь этим языческим героям, а в нашей Православной Церкви таких героев духа множество: и что я говорю: таких – героев несравненно высших – это наши святые. Начните читать Жития святых и получите высокое наслаждение.

Он послушался моего совета и вчера вторично был у меня.

— Какая высота! – говорил он про жизнеописания святых, – и если бы вы знали, какие высокие восторги переживал я, читая Димитрия Ростовского. Я много читал, но ничего подобного мне не приходилось встречать. Так вся душа и проникается пламенем, так бы и начал подражать им!

Подражать им и надо. Хотя понести такие подвиги, какие они несли, нам не под силу, но будем подражать им по мере сил своих. Господь ничего не требует от нас невозможного, не говорит: «Оденься во вретище, неси вериги…» и т.д., а хочет только, чтобы мы отдали Ему свое сердце, чтобы царствовал там Господь.