Молитвы и наставления

Потеря благодати страшнее всех потерь.

Чем ближе приближаешься ты к Богу, тем сильнее враг ухватится за тебя.

Никогда не должно последовать своему помыслу, хотя бы он и благ являлся, но испытывать его временем.

Пути высшие должны мы предавать Самому Богу чрез отца нашего и наставника.

Наши желания и намерения рассеиваются, как прах. Итак, всеконечно, должны мы предаться воле Водителя нашего.

Неизреченная польза проистекает из уединения.

Кто стяжал страх Божий, для того нет на земле ни скорби, ни радости.

Чтобы уклониться от смущения и сохранить дух молитвы, уклоняйся от всякого рода бесед и посещений, всему предпочитай уединение и чаще размышляй о смерти.

Пришествие Святого Духа попаляет и истребляет все страсти.

Честь, от человеков бываемая, должна быть ненавистна душе, ищущей спасения и познающей свою немощь.

Для достижения совершенной чистоты не имей привязанности, даже духовной, ни к человеку, ниже к вещи; люби всякого любовью совершенною, как самого себя, но без пристрастия, т. е. не желай присутствия или видения любимого человека и не услаждайся мыслью о нем.

Кто сам не достиг в меру совершенства и начинает учить других, – погубляет и то, что имел.

Будет только то, что определил Господь.

Делай все вопреки хотения плоти: хочется лечь покойнее – принудь себя на противное; хочется облокотиться, сидя – воздержись; и так во всем.

Должно нудить себя и не хотяща к молитве и ко всему благому.

Для принятия Святого Духа необходимо изнурить плоть: даждь плоть и приими Дух.

Всякая благословенная душа есть проста, справедлива, милостива, любезна, не горда, не злобива, не величава, не прозорлива, воздержна и боящаяся Бога.

Зло пристает к нам, как заразительная болезнь. Если будешь часто обращаться с язычным, с клеветником, с миролюбцем, – и сам незаметно впадешь в те же пороки. И наоборот, обращайся часто с мужем духовным и молитвенником, – в тебя перельются те же добродетели.

У человека нечистого и страстного и вещи его заражены страстями; не прикасайся к ним, не употребляй их.

Не должно рассказывать другим о своих подвигах и молитвенном правиле. Хотя бы это было и не из тщеславия, но у тебя отнимется дар, который ты обнаружил.

Монах должен жить один, а другой с ним – Господь. Монах любит всех людей, но скучает с ними, потому что они отлучают его от Бога.

Без молитвы нельзя снести уединения, без уединения нельзя стяжать молитвы. Молитва истинная есть та, которая вросла в душу и совершается духом.

Никто не возвращался в келлию свою таким, каким вышел из нее.

Святые скорбями совершаются.

Хорошо с Богом везде, а без Него очень скучно и в раю, и в аде.

Чтение Псалтири укрощает страсти, а чтение Евангелия попаляет терние грехов наших, ибо слово Божие «огнь поядаяй есть». Однажды в течение сорока дней читал я Евангелие о спасении одной благотворившей мне души, и вот вижу во сне поле, покрытое тернием. Внезапу спадает огонь с небесе, попаляет терние, покрывавшее поле, и поле остается чистое. Недоумевая о сем видении, я слышу глас: «Терние, покрывавшее поле, грехи благотворившей тебе души; огнь, попаливший его, – слово Божие, тобою за нее чтомое».

Страстные Евангелия прочитывайте, когда прилучится, наипаче в скорбное время.

Молчание собирает, а глаголание расточает.

Буди на тебе благословение Божие, чадо мое духовное, покров несомненной нашей надежды Богородицы и помоществование чудотворцев печерских.

Молитва иеросхимонаха Парфения Киевского

Господи, Иисусе Христе, Сын Божий, не попусти, чтобы суетность, самолюбие, чувственность, нерадение, гнев господствовали надо мною и похищали меня у любви Твоей. О Господи, Создатель мой, всё Упование моё! Не оставь меня без удела во блаженной вечности; соделай, да и я последую святому примеру Твоему. Даруй мне эту чистоту духа, эту простоту сердца, которые делают нас достойными любви Твоей. К Тебе, о Боже мой, возношу душу и сердце моё, не попусти погибнуть созданию Твоему, но избавь меня от величайшего и единственного настоящего зла – греха. Соделай, Господи, да переношу с таким же терпением беспокойства и скорби душевные, с какой радостью приемлю удовольствия сердечные. Если Ты хочешь, Господи, – можешь очистить и освятить меня. Вот я предаю себя Твоей благости, прося истребить из меня всё противное Тебе и присоединить к сонму избранных Твоих.

Господи! Отними от меня праздность духа, погубляющую время; суетность мыслей, мешающих Твоему присутствию и развлекающих внимание моё в молитве; если же, молясь, я уклоняюсь от Тебя моими помыслами, то помоги мне, дабы отвращая ум, не отвращал сердца от Тебя. Исповедаю Тебе, Господу Богу моему, все грехи моего беззакония, ныне и прежде содеянные пред Тобою: отпусти мне их ради имени Твоего святого и спаси душу мою, которую Ты искупил драгоценною Кровью Твоей. Вручаю себя милосердию Твоему, предаюсь в волю Твою, твори со мной по благости Твоей, а не по злобе и беззаконию моему. Научи меня, Господи, располагать дела свои так, чтобы они содействовали прославлению имени Твоего святого. Умилосердись, Господи, о всех христианах, услышь желания всех вопиющих к Тебе, избавь от всякого зла и спаси рабов Твоих (имена): пошли им отраду, утешение в скорбях и милость Твою святую. Господи! Молю Тебя особенно о тех, которые меня чем-либо обидели и опечалили, или какое-либо зло сделали: не наказывай их, меня ради грешного, но пролей на них благость Твою.

Господи! Молю Тебя обо всех, которых я, грешный, опечалил, обидел или соблазнил словом, делом, помышлением, ведением или неведением. Господи Боже! Отпусти нам грехи наши и взаимные оскорбления; удали, Господи, из сердец наших всякое негодование, подозрение, гнев, злопамятность, ссоры и всё, что может препятствовать любви и уменьшать братолюбие. Помилуй, Господи, тех, которые поручили мне, грешному и недостойному, молиться о них! Помилуй, Господи, всякого просящего Твоей помощи. Господи! Сотвори сей день днём милосердия Твоего, подай каждому по прошению его; будь пастырем заблудших, вождём и светом неведущих, наставником немудрых, отцом сирот, помощником угнетённых, врачом больных, утешителем умирающих, и приведи нас всех к желанному концу – к Тебе, Пристанищу нашему и блаженному упокоению. Аминь.

После этого принеси молитву своими словами о здравии и спасении отца твоего духовного, родителей, родственников, друзей, знакомых и вообще обо всех тех, кто особенно нуждается в помощи Божией, находясь в болезни, трудных обстоятельствах, в дороге, вдали от дома; помолись также о своих особенных нуждах и проблемах.

Молитва об усопших

Помяни, Господи, души усопших рабов твоих, родителей (имена), родных и знакомых (имена) и прости им все согрешения их, вольные и невольные, даруй им Царствие Небесное и приобщение к Твоей бесконечной и блаженной жизни. Помяни, Господи, и всех в надежде воскресения к жизни вечной усопших отцов и братьев наших и всех православных христиан, даруй им оставление грехов и прегрешений и всели их со святыми Твоими там, где светит свет лица Твоего, и сотвори им вечную память. Аминь.

Окончание молитв

Достойно есть прославлять Тебя, истинную Богородицу, вечно блаженную и пренепорочную и Матерь Господа нашего. Честью честнейшую Херувимов и славою славнейшую Серафимов, непорочно Бога Слово родившую, истинной Богородицей Тебя величаем.

Слава, И ныне:

Господи, помилуй. (Трижды)

Господи, Иисусе Христе, Сын Божий, молитв ради Пречистой Твоей Матери, преподобных и богоносных отцов наших и всех святых, помилуй нас. Аминь.

Поделитесь на страничке

Следующая глава >

Преподобный Парфе́ний (Краснопевцев), Киевский, иеросхимонах

Краткое житие преподобного Парфения Киевского

Пре­по­доб­ный Пар­фе­ний (Крас­но­пев­цев) Ки­е­вский (1790–1855), иерос­хи­мо­нах, ду­хов­ник Ки­е­во-Пе­чер­ской Лав­ры.

В ми­ру Крас­но­пев­цев Пётр Ива­но­вич, ро­дил­ся в се­ле Си­мо­но­ве Алек­син­ско­го уез­да Туль­ской гу­бер­нии 24 ав­гу­ста 1790 го­да в се­мье цер­ков­но­го при­чет­ни­ка. Ду­хов­ная ода­рен­ность свя­то­го про­яви­лась с юно­сти.

Об­ра­зо­ва­ние по­лу­чил в Туль­ском ду­хов­ном учи­ли­ще, а за­тем в се­ми­на­рии, от­ку­да до окон­ча­ния кур­са уво­лил­ся в 1815 го­ду.

По уволь­не­нии из се­ми­на­рии по­сту­пил в Ки­е­во-Пе­чер­скую Лав­ру, где под­ви­зал­ся в тру­де, мо­лит­ве, пол­ном по­слу­ша­нии и неосуж­де­нии. С 1819 го­да стал по­слуш­ни­ком. 20 сен­тяб­ря 1824 го­да там же был по­стри­жен в мо­на­хи с име­нем Па­ф­ну­тий.

В 1830 го­ду был по­свя­щён в сан иеро­мо­на­ха и вско­ре стал ду­хов­ни­ком Лав­ры. Глав­ным в ду­хов­ном ста­нов­ле­нии свя­то­го бы­ли со­вер­шен­ное незло­бие, кро­тость и непре­стан­ная Иису­со­ва мо­лит­ва. Свя­той так­же чи­тал мо­лит­ву «Бо­го­ро­ди­це Де­во» еже­днев­но 300 раз.

В 1838 го­ду был по­стри­жен в ве­ли­кую схи­му с име­нем Пар­фе­ний. С это­го вре­ме­ни Иису­со­ва мо­лит­ва тво­ри­лась в серд­це свя­то­го да­же во сне. В труд­ные или пе­ре­лом­ные мо­мен­ты жиз­ни стар­цу яв­ля­лись свя­тые по­кро­ви­те­ли и Бо­го­ро­ди­ца, от ко­то­рой он по­лу­чил объ­яс­не­ние ве­ли­кой схи­мы: «Схим­ни­че­ство есть – по­свя­тить се­бя на мо­лит­ву за весь мир».

Ду­хов­ная жизнь свя­то­го стро­и­лась на раз­мыш­ле­нии о тайне Во­пло­ще­ния и на со­зер­ца­нии един­ства Иису­са Хри­ста и Бо­го­ро­ди­цы в до­мо­стро­и­тель­стве спа­се­ния и в ис­ку­пи­тель­ных стра­да­ни­ях. Пре­по­доб­ный сло­жил несколь­ко ши­ро­ко из­вест­ных мо­литв ко Хри­сту и Бо­го­ро­ди­це.

Был ду­хов­ни­ком Ки­ев­ско­го мит­ро­по­ли­та свя­ти­те­ля Фила­ре­та (Ам­фи­те­ат­ро­ва), по­след­ние шест­на­дцать лет жиз­ни еже­днев­но слу­жил ли­тур­гию в его до­мо­вой церк­ви. Сво­им ду­хов­ным де­тям за­по­ве­дал борь­бу со стра­стя­ми, непре­стан­ную мо­лит­ву ра­ди стя­жа­ния Свя­то­го Ду­ха, еже­днев­ное чте­ние Еван­ге­лия и Псал­ти­ри.

Пре­ста­вил­ся 25 мар­та 1855 го­да.

Ши­ро­кое на­род­ное по­чи­та­ние стар­ца Пар­фе­ния на­ча­лось сра­зу по­сле его смер­ти. Про­слав­ле­ние его бы­ло со­вер­ше­но в Укра­ин­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви 27 июля 1993 го­да.

Полное житие преподобного Парфения Киевского

Пре­по­доб­ный Пар­фе­ний, в ми­ру Петр Крас­но­пев­цев, ро­дил­ся в с. Си­мо­но­во Алек­син­ско­го уез­да Туль­ской гу­бер­нии (1792), в се­мье по­но­ма­ря. Бу­ду­щий по­движ­ник рос в бед­но­сти, с дет­ства по­знав, что на зем­ле нет все­об­ще­го бла­го­ден­ствия – а, сле­до­ва­тель­но, к зем­ным бла­гам не сле­ду­ет при­леп­лять­ся ду­шой.

В 1805 г. Петр окон­чил Туль­ское ду­хов­ное учи­ли­ще и был пе­ре­ве­ден в се­ми­на­рию. Од­на­жды, еще во вре­мя учи­лищ­ных ка­ни­кул, за­но­че­вав на пу­ти до­мой, он смот­рел в от­кры­тое небо и ощу­тил в серд­це неизъ­яс­ни­мую ра­дость, а за­тем уви­дел бе­ло­снеж­но­го го­лу­бя, ко­то­рый па­рил над ним, то под­ни­ма­ясь, то опус­ка­ясь, но, не укло­ня­ясь в сто­ро­ну; на рас­све­те го­лубь не уле­тел, а стал неви­дим. «С этой по­ры в серд­це мое за­па­ла ка­кая-то сла­дость и же­ла­ние че­го-то нездеш­не­го, и я уже ни на что зем­ное не пре­льщал­ся», – го­во­рил впо­след­ствии прп. Пар­фе­ний об этом слу­чае. Дру­гой раз, за­дре­мав под де­ре­вом, Петр оч­нул­ся и уви­дел стар­ца-мо­на­ха, ко­то­рый ска­зал: «Стра­нен мо­нах и зе­мен мерт­вец» («Мо­нах есть стран­ник и мерт­вец для зем­но­го»), – а за­тем уда­лил­ся в лес­ную ча­щу, юно­ша по­бе­жал сле­дом, но не смог най­ти стар­ца, од­на­ко сло­ва его креп­ко за­пом­нил. В ка­ни­ку­лы 1814 г. Петр по­бы­вал в Ки­е­во-Пе­чер­ской Лав­ре и по­же­лал остать­ся здесь на­все­гда. Чтобы ис­пол­нить бла­гое на­ме­ре­ние, ему сле­до­ва­ло по­лу­чить уволь­не­ние от об­ще­ства. В 1815 г. Петр уво­лил­ся из се­ми­на­рии, но ро­ди­те­ли на­сто­я­ли, чтобы он за­нял осво­бо­див­ше­е­ся ме­сто по­но­ма­ря в Си­мо­но­ве, а за­тем по­пы­та­лись най­ти для его неве­сту; ви­дя, од­на­ко, что серд­це юно­ши не ле­жит к мир­ской жиз­ни, они при­ня­ли вы­бор Пет­ра, и в 1819 г. он по­сту­пил в Лав­ру. «Я во­все не раз­ду­мы­вал о по­дви­гах мо­на­ше­ских, о том, чтобы уста­но­вить се­бе та­кое или дру­гое пра­ви­ло, из­брать та­кой или дру­гой об­раз жиз­ни; я ду­мал толь­ко о том, как бы мо­лить­ся да мо­лить­ся непре­стан­но, и тру­дить­ся, сколь­ко есть сил, слу­шать во всем, как Бо­га, на­чаль­ни­ка, ни­ко­го не оскор­бить и не осу­дить; да мне ни неко­гда бы­ло смот­реть за по­ступ­ка­ми дру­гих, я толь­ко се­бя знал», – вспо­ми­нал прп. Пар­фе­ний о на­ча­ле сво­ей жиз­ни в Пе­чер­ской оби­те­ли. Пер­вые по­слу­ша­ния он ис­пол­нял на мо­на­стыр­ском ви­но­град­ни­ке и в са­ду, за­тем – на просфорне. Уже в это вре­мя по­движ­ник был пре­дель­но скро­мен в бы­ту, из­бе­гая, чтобы хоть од­на мысль о се­бе от­влек­ла его серд­це и си­лы от мо­лит­вы: так, по­сле нема­лых тру­дов он мог дать те­лу от­дых, ле­жа про­сто под лав­кой; в его ке­лье ца­ри­ло пол­ней­шее нес­тя­жа­ние; ко­гда од­на­жды зи­мою ка­кой-то стран­ник украл у него ту­луп и за­тем был пой­ман дру­ги­ми по­слуш­ни­ка­ми, Петр ска­зал: «Не тронь­те его: он, бед­ный, и в ту­лу­пе тря­сет­ся, нам ведь хо­ро­шо здесь в теп­ле си­деть, а он без по­кро­ва день и ночь на мо­ро­зе… Не скор­би, бра­те, возь­ми се­бе этот ту­луп, вот те­бе и де­нег на про­пи­та­ние, толь­ко впе­ред не бе­ри чу­жо­го». Ви­дя усер­дие по­слуш­ни­ка, его на­зна­чи­ли на­чаль­ни­ком просфор­ни. Раз, бо­рясь с на­шед­шим уны­ни­ем, Петр уви­дел явив­ше­го­ся ему прп. Ни­ко­ди­ма Просфро­ни­ка, ко­то­рый дер­жал в ру­ках Псал­тирь. По­сле это­го Петр стал еже­днев­но про­чи­ты­вать Псал­тирь це­ли­ком и за­пом­нил ее на­изусть.

Из­бран­ный Бо­гом со­суд пла­мен­ной мо­лит­вы, он не по­знал бра­ни с плот­ски­ми по­мыс­ла­ми: един­ствен­ный раз, за­ду­мав­шись, «да как же лю­ди гре­шат, что же за при­ят­ность в гре­хе плот­ском», он на сле­ду­ю­щий день был вы­зван на­мест­ни­ком и из­ве­щен, что по неопыт­но­сти по­гре­шил в по­мыс­лах – свт. Ан­то­ний (Смир­ниц­кий; бу­ду­щий ар­хи­еп. Во­ро­неж­ский) имел от­кро­ве­ние об этом свы­ше; «Этот слу­чай, – вспо­ми­нал поз­же прп. Пар­фе­ний, – ука­зал мне, до ка­кой сте­пе­ни долж­но хра­нить се­бя да­же от при­бли­же­ния к нечи­стым по­мыс­лам, и как тща­тель­но долж­ны мы блю­сти чи­сто­ту не толь­ко те­лес­ную, но и ум­ствен­ную».

В 1824 г. Петр при­нял мо­на­ше­ский по­стриг с име­нем Па­ф­ну­тий, за ним по­сле­до­ва­ло ру­ко­по­ло­же­ние в иеро­ди­а­ко­на. Вско­ре о. Па­ф­ну­тия по­се­ти­ла бо­лезнь: его ста­ли му­чить силь­ные го­лов­ные бо­ли. Он без­ро­пот­но нес это бре­мя бо­лее 30 лет: из его вы­ска­зы­ва­ний и за­пи­сей, пол­ных люб­ви к Гос­по­ду, не вид­но и те­ни сму­ще­ния по по­во­ду неду­га – един­ствен­ным след­стви­ем бы­ло то, что в пе­ри­о­ды край­не­го обостре­ния бо­лей по­движ­ник про­сил осво­бож­дать его от неко­то­рых по­слу­ша­ний; так, по­сле при­ня­тия иеро­ди­а­кон­ства он был вре­мен­но пе­ре­ве­ден из просфор­ни на слу­же­ние в хра­мах Даль­них пе­щер.

В 1826 г. о. Па­ф­ну­тий смог вер­нуть­ся к на­чаль­ство­ва­нию в просфорне, в 1828 г. вновь по­про­сил пе­ре­во­да и был на­прав­лен в Ки­та­ев­скую пу­стынь, от­ту­да, по­сле ско­рой по­прав­ки, на­зна­чен на Даль­ние пе­ще­ры.

В 1829 г. со­сто­я­лось ру­ко­по­ло­же­ние о. Па­ф­ну­тия в иеро­мо­на­ха. На­ка­нуне он имел ви­де­ние, в ко­то­ром пред­стал в ал­та­ре пе­ред Ар­хи­ере­ем и Цар­ствен­ной Же­ной; Ар­хи­ерей по­ве­лел ему: «Па­ф­ну­тий, возь­ми Еван­ге­лие и свя­щен­но­дей­ствуй»; «Возь­ми, Па­ф­ну­тий, Я по­ру­ча­юсь за те­бя», – мол­ви­ла Же­на, и при этих сло­вах иеро­ди­а­кон узнал в Ней Пре­чи­стую Де­ву. Вско­ре иеро­мо­нах Па­ф­ну­тий был на­зна­чен ду­хов­ни­ком бра­тии. «Грех сам по се­бе мер­зок так, что че­ло­век не мо­жет его лю­бить и с на­ме­ре­ни­ем тво­рить, но, уда­лив­шись от Бо­га небре­же­ни­ем, че­ло­век по­па­да­ет в ког­ти диа­во­ла, а диа­вол уже иг­ра­ет им, как мя­чи­ком: и не рад бы че­ло­век тво­рить, да тво­рит. По­то­му-то вся­ко­му хо­тя­ще­му спа­стись на­до всем серд­цем взыс­кать Гос­по­да», – на­зи­дал по­движ­ник ка­ю­щих­ся. Через 3 го­да его на­зна­ча­ют на слу­же­ние в Успен­ский со­бор, в 1833 г. – на по­слу­ша­ние кни­го­про­дав­ца при лавр­ской ти­по­гра­фии.

В 1838 г. он при­нял схи­му. Ке­лей­ное мо­лит­вен­ное пра­ви­ло иерос­хи­мо­на­ха Пар­фе­ния бы­ло весь­ма ве­ли­ко и раз­но­об­раз­но (мо­лит­ва Иису­со­ва, «Бо­го­ро­ди­це Де­во», Еван­ге­лие, Псал­тирь, ака­фи­сты); «Па­че ме­да и со­та сия мо­лит­ва мне при­ят­на, она мне охот­на, по­мо­га­тель­на, спа­си­тель­на и вра­гов от­г­на­тель­на», – го­во­рил по­движ­ник. Гос­подь, Пре­свя­тая Бо­го­ро­ди­ца и свя­тые мно­го­крат­но укреп­ля­ли о. Пар­фе­ния бла­го­дат­ны­ми по­се­ще­ни­я­ми; на его мо­лит­вен­ное во­про­ша­ние, вер­но ли он идет к це­ли схим­ни­че­ско­го по­дви­га, Пре­чи­стая от­ве­ти­ла ему: «Схим­ни­че­ство есть – по­свя­тить се­бя на мо­лит­ву за весь мир». Неко­то­рое вре­мя о. Пар­фе­ния тре­во­жи­ла мысль: не по­знав го­не­ния от лю­дей, мо­жет ли он ид­ти пу­тем ис­тин­ных по­движ­ни­ков? На это свт. Фила­рет (Ам­фи­те­ат­ров), ко­то­рый в мо­ло­до­сти про­шел через го­не­ние, от­ве­чал: «На что те­бе го­не­ние? Ты сам се­бя го­нишь, кто ныне по­же­ла­ет жить тво­ею жиз­нию». И дей­стви­тель­но – свой по­двиг прп. Пар­фе­ний нес не без стра­да­ний: по­ми­мо силь­ных го­лов­ных бо­лей и ис­су­ша­ю­ще­го неду­га в гру­ди (в кон­це жиз­ни его му­чи­ли уду­шье и ка­шель), пла­мен­но­го мо­лит­вен­ни­ка тер­за­ли де­мо­ны («Ка­кое же от бе­сов на­па­де­ние терп­лю я за мое пра­ви­ло ке­лей­ное уже два­де­сять лет, то аще не бы со мною при­сут­ство­ва­ла си­ла Бо­жия по­мо­га­ю­щая, дав­но бы мне над­ле­жа­ло во гроб все­ли­ти­ся от та­ко­ва­го му­че­ния неска­зан­но­го и че­ло­ве­ком неис­по­ве­ди­ма­го. Но сла­ва Бо­гу о всем!» – при­зна­вал­ся он). Вес­ну и ле­то о. Пар­фе­ний про­во­дил в Го­ло­се­е­во, где по­сле утрен­ней Ли­тур­гии ухо­дил в лес на мо­лит­ву; «Здесь но­сит­ся дух пре­по­доб­ных отец на­ших Пе­чер­ских», – го­ва­ри­вал по­движ­ник. Стре­мясь к уеди­не­нию, он ре­шил бы­ло од­на­жды пре­кра­тить при­ем по­се­ти­те­лей, во мно­же­стве стре­мив­ших­ся к нему для на­зи­да­тель­ной бе­се­ды, но уви­дел во сне зве­ря, ко­то­ро­го его ду­хов­ные ча­да ото­гна­ли от него пал­ка­ми. «Его нель­зя бы­ло узнать в бе­се­де об­щей со мно­ги­ми, или при­хо­дя­щим к нему с су­хим и недо­вер­чи­вым серд­цем. Пе­ред хо­лод­ным умом и он был хо­ло­ден, и ка­зал­ся обык­но­вен­ным че­ло­ве­ком, а пе­ред чув­ством про­стым, но го­ря­чим и ве­ру­ю­щим, ду­ша его с мла­ден­че­ским до­ве­ри­ем из­ли­ва­ла все со­кро­ви­ща свои в ог­нен­ном сло­ве. Ча­сто он изум­лял неко­то­рою про­зор­ли­во­стию и чрез­вы­чай­ною мет­ко­стию сво­их за­ме­ча­ний, ко­то­рые как раз при­хо­ди­лись к внут­рен­не­му со­сто­я­нию при­хо­див­ших к нему для бе­се­ды и на­став­ле­ния. Эта мет­кость осо­бен­но вид­на бы­ла при ис­по­ве­ди. Сам он объ­яс­нял сие опыт­но­стью и встре­чею со мно­же­ством од­но­род­ных слу­ча­ев, но ви­ной бы­ло нечто бо­лее… – от­ме­ча­ли совре­мен­ни­ки прп. Пар­фе­ния. – Из­мож­ден­ная и ис­тон­чен­ная плоть его бы­ла, так ска­зать, про­зрач­ною обо­лоч­кою его чи­стой, свет­лой, как день, ду­ши. Вы­со­кое, ис­сох­шее че­ло, впа­лые ще­ки и вис­ки со­став­ля­ли ка­кую-то див­ную про­ти­во­по­лож­ность с его боль­ши­ми, бле­стя­щи­ми, как мол­ния, гла­за­ми, ко­то­рые про­ни­ка­ли, ка­за­лось, в ду­шу до са­мой глу­би­ны ее и од­ним бег­лым воз­зре­ни­ем за­гля­ды­ва­ли во все из­ги­бы че­ло­ве­че­ско­го серд­ца». На­зи­да­тель­ное вос­по­ми­на­ние о встре­че с прп. Пар­фе­ни­ем при­во­дит жур­нал «До­маш­няя бе­се­да» за 1874 г. (№ 38, с. 965-972): «28 июля 1843 го­да… про­тив вся­ко­го ожи­да­ния мо­е­го, ез­дил я в Го­ло­се­е­ву пу­стынь. Там я пред­став­лял­ся зна­ме­ни­то­му по­движ­ни­че­ской жиз­нью схи­мо­на­ху Пар­фе­нию. Я не мог на­лю­бо­вать­ся свет­лым взо­ром это­го пра­вед­ни­ка, ти­хой лас­ко­вой его ре­чью. Жаль, что сви­да­ние на­ше бы­ло ко­рот­ко! «Ты кто та­кой?» – спро­сил он ме­ня лас­ко­во. Я от­ве­тил. Он по­про­сил ме­ня сесть, и сам сел. «Так ты уже вдо­вец?» – ска­зал он по­сле то­го, как я объ­яс­нил ему же­ла­ние по­кой­ной же­ны мо­ей при­нять у него бла­го­сло­ве­ние. Я от­ве­чал утвер­ди­тель­но. «Мо­жет быть, – за­ме­тил он, – ты обе­щал ко­гда-ни­будь быть мо­на­хом?» «Ни­ко­гда», – от­ве­чал я. «И те­перь не ду­ма­ешь?» – «Нет». – «Спа­стись, друг мой, вез­де мож­но, – на­чал он го­во­рить, устре­мив на ме­ня про­ни­ца­тель­ный взор, от ко­то­ро­го бы­ло мне как-то нелов­ко. – Толь­ко бой­ся ми­ра: он не при­вле­ка­ет, а от­вле­ка­ет от Бо­га. Мо­лись, ча­ще мо­лись… Ду­май о спа­се­нии ду­ши тво­ей: хоть ду­май толь­ко, а де­ло при­дет са­мо со­бою… Бой­ся чу­жих жен: в тво­ем по­ло­же­нии это – бе­да… Как твое имя?» Я ска­зал. «Бог же бла­го­сло­ви те­бя», – про­из­нес Пар­фе­ний, пе­ре­кре­стив ме­ня. Я по­це­ло­вал его ру­ку и уда­лил­ся. От­че­го это – раз­мыш­лял я, ухо­дя от стар­ца, у та­ких лю­дей, как Пар­фе­ний, то же сло­во, да не то же? Ка­жись, что муд­ре­но­го в его со­ве­тах? И вы, и я, и все мы на­го­во­рим их ку­чу, да еще за­мыс­ло­ва­тее, еще крас­но­ре­чи­вее, ан нет – все не то. Сто раз при­хо­ди­лось мне чи­тать и слы­шать та­кие предо­сте­ре­же­ния, а тут, ей-ей, я как буд­то в пер­вый раз их услы­шал. Да как мяг­ко ло­жат­ся на ду­шу. Не это ли то по­ма­за­ние от свя­то­го, пе­ред ко­то­рым вся на­ша муд­рость есть глу­пость и юрод­ство?»

По­след­ние го­ды о. Пар­фе­ний жил в блю­сти­тель­ских ке­льях на Ближ­них пе­ще­рах, от­ку­да спус­кал­ся слу­жить Ли­тур­гию в пе­щер­ной церк­ви прп. Ан­то­ния Пе­чер­ско­го. Ко­гда ста­рец крайне осла­бел, для слу­же­ния им Ли­тур­гии устро­и­ли до­мо­вую цер­ковь в са­мих блю­сти­тель­ских ке­льях; так как о. Пар­фе­ний го­то­вил­ся к ско­рой встре­че с Гос­по­дом, храм на­зва­ли Сре­тен­ским. Го­то­вя цер­ковь к оче­ред­но­му бо­го­слу­же­нию, утром 25 мар­та 1855 г. по­но­марь услы­шал, как ста­рец ти­хо на­пра­вил­ся из сво­ей ке­льи в пред­две­рие хра­ма; вой­дя ту­да, по­слуш­ник уви­дел о. Пар­фе­ния си­дя­щим с по­ник­шей го­ло­вой и по­про­сил бла­го­сло­ве­ния. Ста­рец не ото­звал­ся. При­кос­нув­шись к его ру­ке, по­но­марь по­нял, что зем­ное стран­ствие по­движ­ни­ка за­вер­ши­лось.

По­гре­бе­ние прп. Пар­фе­ния бы­ло со­вер­ше­но в го­ло­се­ев­ском хра­ме Ико­ны Бо­жи­ей Ма­те­ри «Жи­во­нос­ный Ис­точ­ник».

В 1930-е го­ды храм был взо­рван и гроб­ни­ца свя­то­го раз­ру­ши­лась. В на­сто­я­щее вре­мя его свя­тые мо­щи на­хо­дят­ся под спу­дом.

При­ме­ча­ния

Включён в современный Месяцеслов Русской Православной Церкви Оп­ре­де­ле­ни­ем Освя­щен­но­го Ар­хи­ерей­ско­го Со­бо­ра 30 но­яб­ря 2017 го­да.

Ан­д­ро­ник (Тру­ба­чев), игум., «Ка­но­ни­за­ция свя­тых в Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви: 7. Ка­но­ни­за­ция свя­тых по­сле 1988 г.», Пра­во­слав­ная эн­цик­ло­пе­дия, том «Рус­ская Пра­во­слав­ная Цер­ковь».

Парфений Киевский

В Википедии существуют статьи о других людях с именем Парфений и фамилией Краснопевцев.

Парфений Киевский

Религия

православие

Дата рождения

24 августа 1792

Дата смерти

25 марта 1855 (62 года)

Страна

• Российская империя

Медиафайлы на Викискладе

Парфений Киевский (в миру Пётр Иванович Краснопевцев; 24 августа 1790 (1792 или 1793), село Симоново — 25 марта 1855) — иеросхимонах Русской православной церкви, подвижник XIX века.

Канонизирован в 1994 году Украинской православной церковью (Московского Патриархата) в лике преподобного, память которого совершается 17 марта (30 марта).

Жизнеописание

В миру его звали Петр Иванович Краснопевцев. Он родился в бедной семье, и с детских лет привык терпеть лишения. С молоду вел жизнь трудолюбивую. Его старший брат Василий был монахом.

В молодые годы у Петра, по свидетельству Евгения Поселянина, было видение Духа Божия: в виде белоснежного голубя, который парил в небе: «С этого видения жажда чего-то лучшего запала в душу его, все земное ему опротивело, и тяжело было ему между людьми».

Учился в Тульской духовной семинарии, но не закончил её. Ушел в Киево-Печерскую лавру. Там он был начальником просфорни, более 12 лет нёс это послушание. Впоследствии ему было явление преподобного Никодима Просфорника. В подражание этому святому Петр выучил наизусть Псалтирь. В 1824 году был пострижен в монахи, в 1834 году отца Пафнутия назначили духовником Лавры.

В 1838 году святитель Филарет постриг его в схиму с именем Парфений — в честь святителя Парфения Лампсакийского.

Его молитвенное правило состояло из чтения утром, в полдень и вечером по одному евангелисту, совершения ежедневно пения всей Псалтири, молитв утренних и вечерних, акафиста Спасителю, Божией Матери, поклонения Страстям Христовым и песни «Богородице, Дево, радуйся», которую он произносил триста раз.

Скончался в 25 марта 1855 года в великую пятницу.

В дневные молитвословия Русской, Болгарской и некоторых других православных церквей вошла Молитва иеросхимонаха Парфения Киевского: Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, не попусти, чтобы суетность, самолюбие, чувственность, нерадение, гнев господствовали надо мною и похищали меня у любви Твоей. О Господи, Создатель мой, все Упование мое! Не остави меня без удела во блаженной вечности; соделай, да и я последую святому примеру Твоему. Даруй мне сию чистоту духа, сию простоту сердца, которые делают нас достойными любви Твоей. К Тебе, о Боже мой, возношу душу и сердце мое, не попусти погибнуть созданию Твоему, но избавь меня от величайшего и единственного настоящего зла -греха. Соделай, Господи, да переношу с таким же терпением беспокойства и скорби душевные, с какой радостью приемлю удовольствия сердечные. Если Ты хочешь, Господи, -можешь очистить и освятить меня. Вот я предаю себя Твоей благости, прося истребить из меня все противное Тебе и присоединить к сонму избранных Твоих. Господи! Отними от меня праздность духа, погубляющую время; суетность мыслей, мешающих Твоему присутствию и развлекающих внимание мое в молитве; если же, молясь, я уклоняюсь от Тебя моими помыслами, то помоги мне, дабы отвращая ум, не отвращал сердца от Тебя. Исповедаю Тебе, Господу Богу моему, все грехи моего беззакония, ныне и прежде содеянные пред Тобою: отпусти мне их ради имени Твоего святого и спаси душу мою, которую Ты искупил драгоценною Кровию Твоею. Вручаю себя милосердию Твоему, предаюсь в волю Твою, твори со мной по благости Твоей, а не по злобе и беззаконию моему. Научи меня, Господи, располагать дела свои так, чтобы они содействовали прославлению имени Твоего святого. Умилосердись, Господи, о всех христианах, услыши желания всех вопиющих к Тебе, избави от всякого зла и спаси рабов Твоих (имена): пошли им отраду, утешение в скорбях и милость Твою святую. Господи! Молю Тебя особенно о тех, которые меня чем-либо обидели и опечалили, или какое-либо зло сделали: не наказывай их меня ради грешного, но пролей на них благость Твою. Господи! Молю Тебя о всех, которых я, грешный, опечалил, обидел или соблазнил словом, делом, помышлением, ведением или неведением. Господи Боже! Отпусти нам грехи наши и взаимные оскорбления; удали, Господи, из сердец наших всякое негодование, подозрение, гнев, злопамятность, ссоры и все, что может препятствовать любви и уменьшать братолюбие. Помилуй, Господи, тех, которые поручили мне, грешному и недостойному, молиться о них! Помилуй, Господи, всякого просящего Твоей помощи. Господи! Сотвори сей день днем милосердия Твоего, подай каждому по прошению его; буди пастырем заблудших, вождем и светом неведущих, наставником немудрых, отцом сирых, помощником угнетенных, врачом больных, утешителем умирающих, и приведи нас всех к желанной цели — к Тебе, Пристанищу нашему и блаженному упокоению. Аминь.

Любопытный факт.

В некоторых молитвословах второе предложение молитвы имеет окончание, выражающее покорность властям. «О Господи, Создатель мой, все Упование мое! Не остави меня без удела во блаженной вечности; соделай, да и я последую святому примеру Твоему буду покорен властям, надо мною поставленным». Между тем, вопрос о покорности Иисуса Христа властям своего времени (Пилат, Ирод Антипа, первосвященники) нельзя решить однозначно.

Духовные качества Парфения

Все его современники отмечали, что Парфений не вызывал чувства зависти, наоборот, все его любили. Его путь духовных подвигов проходил (по его же словам) очень спокойно, без особой борьбы. Он даже переживал, что на него нет гонений, так как говорил, что «Святые скорбями совершаются».

Примечания

1. Здравомыслов К. Я. Парфений (Краснопевцев) // Русский биографический словарь / под ред. А. А. Половцов — СПб.: 1902. — Т. 13. — С. 327–328.
2. Преподобный Парфений Киевский
3. 1 2 Е. Поселянин. «Русские подвижники 19 века». СПб., 1910.

> Литература

• Поселянин Е. Русские подвижники 19 века. — СПб., 1910.

Ссылки

• Жизнь Парфения Киевского.

Словари и энциклопедии

молитва иеросхимонаха Парфения Киевского Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, не попусти, чтобы суетность, самолюбие, чувственность, нерадение, гнев господствовали надо мною и похищали меня у любви Твоей. О, мой Господи, Создатель мой, все упование мое! Не остави меня без удела в блаженной вечности; соделай, да и я последую святому примеру Твоему, буду покорен властям, надо мною поставленным; даруй мне сию чистоту духа, сию простоту сердца, которыя делают нас достойными любви Твоей. К Тебе, о, Боже мой, возношу душу мою и сердце мое: не попусти погибнуть созданию Твоему, но избавь меня от единственнаго и величайшаго зла: греха. Соделай, Господи, да переношу с таким же терпением беспокойства и скорби душевныя, с какою радостию приемлю удовольствия сердечныя. Если Ты хочешь, Господи,— можешь очистить и освятить меня. Се, предаю себя Твоей благости, прося истребить из меня все противное Тебе и присоединить к сонму избранных Твоих. Господи! Отыми от меня праздность духа, погубляющую время; суетность мыслей, мешающую Твоему присутствию и развлекающую внимание мое в молитве; если же, молясь, я уклоняюсь от Тебя моими помыслами, то помоги мне, дабы сие развлечение было не произвольно, и, отвращая ум, да не отвращу от Тебя сердце. Исповедаю Тебе, Господу Богу моему, все грехи моего беззакония, ныне и прежде соделанные пред Тобою: отпусти мне их, ради имени Твоего святого, и спаси душу мою, которую Ты искупил драгоценною Кровию Твоею. Вручаю себя милосердию Твоему, предаюсь в волю Твою, твори со мною по благости Твоей, а не по злобе и беззаконию моему. Научи меня, Господи, располагать дела свои так, чтобы они споспешествовали к прославлению имени Твоего святого. Умилосердись, Господи, о всех христианах; услыши желание всех вопиющих к Тебе, избави от всякаго зла, спаси рабов Твоих (имена), пошли им отраду, утешение в скорбях и милость Твою святую. Господи, молю Тебя особенно о тех, которые меня чем-либо обидели и опечалили или какое-либо зло сделали: не наказывай их меня ради грешнаго, но пролей на них благость Твою. Господи, молю Тебя о всех тех, которых я, грешный, опечалил, обидел или соблазнил, словом, делом, помышлением, ведением или неведением. Господи Боже! Отпусти нам грехи наши и взаимныя оскорбления; изжени, Господи, из сердец наших всякое негодование, подозрение, гнев, памятозлобие, ссоры и все то, что может препятствовать любви и уменьшать братолюбие. Помилуй, Господи, тех, которые поручили мне, грешному, недостойному, молиться о них! Помилуй, Господи, всякаго просящаго Твоей помощи. Господи! Сотвори сей день днем милосердия Твоего, подай каждому по прошению его: буди пастырем заблудших, вождем и светом неведущих, наставником немудрых, отцом сирых, помощником угнетенных, врачем больных, утешителем умирающих, и приведи нас всех к желанному концу — к Тебе, пристанищу нашему и блаженному упокоению. Аминь.

Преподобный Парфений Киевский: Веруй, что все делается с нами по воле Божией

Преподобный Парфений Киевский

О Господи, Создатель мой,

Даруй мне сию чистоту духа, сию простоту сердца,

которые делают нас достойными любви Твоей.

Преподобный Парфений Киевский

Преподобного Парфения Киевского (1793 — 1855) отличали непрестанная молитва и младенчески чистая душа. Монашеский путь праведник начал в Киево-Печерской Лавре. Иеромонаху поручили духовную опеку над братией обители. Он стал духовником Киевского митрополита Филарета (Амфитеатрова).

Преподобный составил несколько известных молитв ко Господу и Пресвятой Богородице. Своим духовным чадам старец рекомендовал ежедневно читать Святое Евангелие и Псалтырь. Мудрые советы святого Парфения и ныне служат руководством на пути к спасению.

ДУХОВНЫЕ НАСТАВЛЕНИЯ ПРЕПОДОБНОГО ПАРФЕНИЯ КИЕВСКОГО

— Рассуждение выше всех добродетелей; чрез него душа противится страстям и помыслам, обуревающим ее.

— Рассуждение выше всего; терпение нужнее всего; молчание лучше всего; многоречие хуже всего.

— Потеря благодати страшнее всех потерь; нет бедственнее состояния, как состояние человека, потерявшего благодать. Весьма немногие возвращали ее величайшими подвигами. Надобно иметь непрестанную бдительность, чтобы сохранить ее. Она дается нам туне, по единому милосердию Божию: но к сохранению ее мы должны прилагать все свое тщание.

— Враг неусыпно борется с нами. Прежде борет он нас с шуей стороны, т. е. искушает нас нашими же страстями и похотями; а когда не успеет побороть с шуей, борет нас с десной, т. е. в самых добрых делах наших устрояет нам сети к падению.

— Чем ближе приблизишься ты к Богу, тем сильнее враг ухватится за тебя. Потому-то «аще приступаеши работати Господеви, уготови душу твою во искушение».

— Враг во все наше доброе всевает свои плевелы.

— Никогда не должно скоро последовать своему помыслу, хотя бы он и благ являлся, но испытывать его временем.

— Чтобы стяжать терпение в скорбях и искушениях, веруй, что все делается с нами по воле Божией.

— Крайне опасно последовать своим мыслям и рассуждению в деле спасения. Наш ум — ограниченное око плоти, которое может только видеть и распределять дела внешние и вещественные; а пути высшие должны мы предавать Самому Богу чрез отца нашего и наставника, и во всем следовать его рассуждению.

— Наши желания и намерения беспрестанно изменяются и рассеваются, как прах. Итак, всеконечно должны мы умертвить свою волю и предаться воле водителя нашего.

— Берегись осуждать ближнего, а чтобы не впасть в сие искушение языка, не присматривайся к чужим поступкам.

— Нищелюбие и нестяжание великие сокровища уготовляют душе.

— Неизреченная польза проистекает от уединения, но с ним неразлучна должна быть молитва.

— Уединение и молитва выше всякого блага.

— Стяжавший молитву не имеет времени и подумать о чем-либо земном; ему тяжелы и беседы, и видение людей, и все отвлекающее его от Бога.

— Истинную молитву стяжать неизреченно трудно. Не раз душа за подвиг сей приблизится ко вратам смертным. Но кто уже сподобится стяжать ее, у того она, как болячка, врастет в сердце и ничто не измет ее.

— Любовь к Богу можно возжечь в душе только одною непрестанною молитвою.

— Уединение внешнее должно сопровождаться уединением внутренним. Только совершенное удаление от человек, телом и мыслью, может даровать мир душевный.

— Враг наводит уныние на всякую душу, хотящую спастись. Страх Божий более поста и всех подвигов измождает плоть. Кто стяжал его, для того нет на земле ни скорби, ни радости.

— Человек всеми своими усилиями, без содействия Божия, не может располагать ни внешнею жизнью своею, ни состоянием души своей. Без Бога ни до порога.

— Наша человеческая воля есть — только пожелать добра и изыскивать на то средства, а совершитель и делатель всякого добра есть Бог; а злое от нас.

— И добре жительствовать, и добре творить, и добре мыслить — несть жертва Богу, а долг человеческий пред Ним.

— Чтобы уклониться от смущения и сохранить дух молитвы, уклоняйся от всякого рода бесед и посещений, всему предпочитай уединение и часто размышляй о смерти.

— Смерть вожделенна для любящих Бога, но страшна неуготовавшимся.

— Хранение чистоты телесной должно сопровождаться хранением чистоты мысленной.

— Чистоту телесную и мысленную можно стяжать только непрестанною молитвою и устремлением ума к Богу; пришествие Святого Духа попаляет и истребляет все страсти.

— Гнев, тщеславие или высокоумие и осуждение ближнего отгоняют благодать Святого Духа.

— Честь, от человек бываемая, должна быть ненавистна душе, ищущей спасения и познающей свою немощь.

— Излишество в пище наносит душе больший вред, нежели телу, и излишний сон — от излишней пищи.

— Малейшее пристрастие не только к человеку, но и к вещи, наводит гнев Божий и дает место тли.

— Для достижения совершенной чистоты не имей привязанности, даже духовной, ни к человеку, ниже к вещи; люби всякого любовию совершенною, как самого себя, но без пристрастия, т. е. не желай видения или присутствия любимого человека и не услаждайся мыслью о нем.

— Молчание есть великая добродетель; язычный не исправится на земле.

— Многоречие отгоняет благодать и погубляет теплоту души.

— Нестяжание и молитва необходимы для спасения. Молитва рождает нестяжание, нестяжание — молитву.

— Кто сам не достиг в меру совершенства и начинает учить других, — погубляет и то, что имел.

— Все средства употребляй для снискания мира душевного, и ничем, кроме молитвы и уединения не обретешь его.

ЖИТИЕ ПРЕПОДОБНОГО ПАРФЕНИЯ КИЕВСКОГО

30 марта в Свято-Покровском Голосеевском мужском монастыре Киева (Голосеевская пустынь) особо чтимый праздник — день памяти святого преподобного Парфения Киевского. В 1993 году иеросхимонах Парфений прославлен как местночтимый святой Украинской Православной Церкви.

Преподобный Парфений Киевский (в миру – Петр Иванович Краснопевцев) родился 24 августа 1793 года в бедной семье причетника села Симонова Тульской губернии. С самого раннего возраста испытал скорби, связанные с бедностью, и, видя жизнь своих родителей, научился терпению, смирению, милосердию и трудолюбию.
Призвание к иноческой жизни созрело в нем тоже рано. Еще в отроческом возрасте Петр удостоился видения Духа Божия в виде белоснежного голубя, и с тех пор ничто земное его не привлекало. Его старший брат Василий стал монахом. Родители надеялись, что с ними, женившись, останется младший, но Петр, не закончив курса в Тульской духовной семинарии, ушел в Киево-Печерскую Лавру.
Его назначили на послушание в просфорную. Впоследствии старец вспоминал: «Я вовсе не раздумывал о подвигах монашеских, о том, чтобы установить себе такое или другое правило, избрать такой или иной образ жизни. Я думал только о том, как бы молиться, да молиться непрестанно, и трудиться, сколько есть сил; слушать во всем, как Бога, начальника; никого не оскорбить и не осудить; да мне и некогда было смотреть за поступками других, я только себя знал».
С детства кроткий, рассудительный и чистый сердцем, Петр и в новоначалии имел такие добродетели, которые обычно бывают только плодом долговременных подвигов.

Прп. Парфений Киевский изображен на иконе Новопрославленных Преподобных Киево-Печерских

Его строгая жизнь и ревность к послушанию не укрылась от наместника Лавры архимандрита Антония (Смирницкого, впоследствии – архиепископа Воронежского), который поставил послушника Петра начальником просфорни. Это послушание подвижник нес более 12 лет и удостоился даже видения преподобного Никодима Просфорника. В подражание этому святому Петр выучил наизусть Псалтирь и до конца жизни совершал ее ежедневно.
В 1824 году его постригли в монашество с именем Пафнутий. В этом же году он был рукоположен в сан иеродиакона, а спустя шесть лет – в сан иеромонаха. В 1834 году отца Пафнутия назначили духовником Лавры, поручив ему назидать братию. Это новое послушание доводило преподобного до изнеможения: его чистая душа не могла примириться с многообразием человеческих грехов и страстей. Но он никогда не обвинял грешника, а всю вину за грех возлагал на врага рода человеческого – диавола.
В 1838 году святитель Филарет постриг его в схиму с именем Парфений – в честь святителя Парфения Лампсакийского. После принятия Великого Ангельского образа старец затворился в тесной келлии, единственное окно которой закрыл иконой Пресвятой Богородицы. К Божией Матери он питал особую умилительную любовь и не раз удостаивался Ее видения, а также и других благодатных явлений. По слову Богоматери, что «схимничество есть посвятить себя на молитву за весь мир», преподобный Парфений неустанно молился обо всех. Он составил множество молитв, в том числе, и молитвенные воздыхания к Пресвятой Богородице и молитвенное поклонение Преподобным отцам Киево-Печерским.

В дневные молитвословия Русской, Болгарской и некоторых других православных церквей вошла Молитва иеросхимонаха Парфения Киевского.ВИДЕО
Старец ежедневно совершал Божественную Литургию: осенью и зимой – в Киево-Печерской Лавре, а весной и летом – в Голосеевской пустыни, где в течение 17 лет проводил с владыкой Филаретом весенние и летние месяцы.
В Голосеево, в самом уединенном углу пустыни, находилась его келлия – небольшой домик, со всех сторон окруженный густым садом. Если владыка был занят, то после совершения Божественной Литургии в домовой церкви при митрополичьих покоях, старец сам уходил в лес и там совершал свое молитвенное правило, прочитывая во время прогулок всю Псалтирь, которую знал наизусть и читал даже во сне.

«Здесь носится дух Преподобных отцов наших Печерских». И если есть на земле утешение и радость, то это в пустынном безмолвии. Люди отлучают нас от Бога, а пустыня приближает к Нему», — так преподобный Парфений говорил о Голосеево.

Только в последние годы, когда его силы ослабели, он уже не мог совершать свои прогулки по пустынному лесу. Прогулки постепенно сокращались, а потом и вовсе прекратились.
Но, несмотря на свою великую любовь и к Лавре и к Голосеевской пустыни, старец всегда и во всем боялся нарушить волю Божию. Поэтому он спросил святителя Антония, архиепископа Воронежского о том, где ему полезнее пребывать: в Лавре или в Голосеево.

Святитель ответил преподобному: «Вам Бог послал великого архипастыря, отличающегося, сверх прочих Духа Святаго даров, Боголюбезным смиренномудрием. Его святым примером и наставлением руководствуйтесь. Какое место к прожитию и послушанию назначит Вам: там и пребывайте. Сему светильнику имею сильное стремление и я грубую выю свою подклонить в послушание, но по недостоинству лишен сего дара. Усерднейше прошу Вас пред святыми угодниками помолиться о моем недостоинстве. Сильный в крепости Господь да поможет Вам во спасении. Ваш усердный слуга и богомолец Антоний, арх. Воронежский».
Трудно было представить другого человека, у которого была бы такая младенчески чистая душа. Он жил совершенно в другом измерении, не помышляя ни о чем земном. Охраняемый Божественной благодатью, старец с юности не знал нечистых помыслов и борений с плотскими чувствами, и весь путь монашеского подвига проходил, по его же словам, удивительно спокойно и мирно, встречая по отношению к себе только любовь и уважение. Его рано назначили духовником Лавры. И схиму он принял рано: в 46 лет, когда в Киево-Печерской обители не осталось ни одного схимника…
Преподобный Парфений никогда не был предметом зависти для братии ни в Лавре, ни в Голосеево: все его любили, все радовались ему, как Ангелу. Эту любовь он приобрел своим младенческим незлобием и неподражаемой простотой, живо напоминавшей великих отцов первых, золотых времен иночества.
Не было дня, когда старец не совершил бы своего келейного правила, за которое в течение 20 лет испытывал страшные бесовские нападения.

Вот что рассказывал сам преподобный о своем правиле: «Евангелие книжно чту в вечер, заутра и полудне, по единому Евангелисту. От полудне начинаю и Псалтирь воспевати с Богом изустно, и в сутки весь оканчиваю. Ко сну отходя чту акафист Богоматери, с поклонением Страстем Господним (Святителя Димитрия Ростовского) и вечерними молитвами. От сна восстав, чту акафист Спасителю с утренними молитвами и яже ко Причащению – вся сия изустно.

Обрадование с молитвою Богородице (Богородице Дево, радуйся) чту трижды сторицею; триста молитв: за Имя Божие во единице Триипостасное три краты, за евангелистов, на них же почил Христос, яко на колеснице умной – трижды четверицею; за язвы Христовы пяточисленныя – трижды пятерицею; за скорбь Богоматери, юже претерпе седсистрельно – трижды седмерицею; за странствие Христово на земли, иже пожил с человеки тридесять три лета – трижды десятирицею; за Пятидесятницу в ожидании Духа Божественного – трижды пятиюдесятирицею (то есть три раза по 50 молитв)…

Я на Богоматерь тако надеюсь, яко на гору каменную: понеже я Богом о Ней тако уверен, что от Адама и до скончания века не будет тех людей, лишенных вечной славы наслаждения, кои по Бозе на Нее уповали и надеялись…»
Батюшка Парфений нежно любил Матерь Божию, старался и приходящих к нему приобщить к этой любви. К чтению Псалтири он прибавлял между всеми кафизмами и славами Архангельское приветствие Богородице и составлял к Ней свои молитвы, исполненные нежной любви и упования.
Эту особенную, нежную любовь к Богоматери старец передавал и своим духовным чадам, а их было немало: святитель Антоний (Амфитеатров), Архиепископ Казанский; святитель Феофан (Говоров), затворник Вышенский; архимандрит Лаврентий (Макаров), наместник Иверского монастыря на Валдае и многие другие…

К владыке Филарету, облекшему его в великий Ангельский образ, преподобный питал безграничное доверие и любовь, а святитель, будучи истинным аскетом и монахолюбцем, очень чтил этого подвижника и даже выбрал его духовным отцом. Владыка отдыхал от архипастырских трудов и забот в пустынном Голосеевском уединении и в беседах со старцем Парфением. Да и сам митрополит в Голосеево был больше похож на старца, а не на архиерея: обычная шапочка, простая ряса, Евангелие, апостол и старческий костыль в руках…

Старец Парфений Киевский, имевший необыкновенное, умилительное, нежное усердие и детскую любовь к Богоматери, умер в тот самый праздник Благовещения Пресвятой Богородицы, который он особенно любил и о котором говорил: «Буди благословен и преблагословен и треблагословен день Благовещения Пресвятой Владычицы нашей Богородицы».

Достигши высших ступеней духовности, знаменитый подвижник, старец Парфений Киевский, с нетерпением и радостью ожидая дня смерти, сидя у давно приготовленного им для себя гроба, говорил с восторгом о том, как душа, покинув тело, просияет как солнце и будет с удивлением смотреть на свою смрадную темницу; а смерть этот человек называл «возвращением от земного, бедственного, многоплачевного, скучного, прискорбного и болезненного странничества в небесное, любимое, блаженное, покойное, всевеселящее, немерцающее, бессмертное, нескончаемое, вечное и неизреченное отечество».

В 1855 году в день Благовещения, совпавший тогда со Страстной пятницей, отец Парфений был найден бездыханным, сидящим как бы в глубокой думе у дверей своей келейной церкви.

Предсмертная молитва иеросхимонаха Парфения Киевского

1. Когда я, удрученный болезнью, восчувствую, приближение кончины земного бытия моего: Господи, помилуй меня.

2. Когда бедное сердце мое при последних ударах своих будет изнывать и томиться смертными муками: Господи, помилуй меня.

3. Когда очи мои в последний раз орошатся слезами при мысли, что в течение моей жизни оскорблял я Тебя, Боже, грехами моими: Господи, помилуй меня.

4. Когда частое биение сердца станет ускорять исход души моей: Господи, помилуй меня.

5. Когда смертная бледность лица моего и холодеющее тело мое поразит страхом близких моих: Господи, помилуй меня.

6. Когда зрение мое помрачится и пресечется голос, окаменеет язык мой: Господи, помилуй меня.

7. Когда страшные призраки и видения станут доводить меня до отчаяния в Твоем милосердии: Господи, помилуй меня.

8. Когда душа моя, пораженная воспоминаниями моих преступлений и страхом суда Твоего изнеможет в борьбе с врагами моего спасения, силящимися увлечь меня в область мрака мучений: Господи, помилуй меня.

9. Когда смертный пот оросит меня, и душа с болезненными страданиями будет отдаляться от тела: Господи, помилуй меня.

10. Когда смертный мрак закроет от мутного взора моего все предметы мира сего: Господи, помилуй меня.

11. Когда в теле моем прекратится все ощущение, оцепенеют жилы и окаменеют мышцы мои: Господи, помилуй меня.

12. Когда до слуха моего не будут уже доходить людские речи и звуки земные: Господи, помилуй меня.

13. Когда душа предстанет лицу Твоему, Боже, в ожидании Твоего назначения: Господи, помилуй меня.

14. Когда стану внимать праведному приговору суда Твоего, определяющего вечную участь мою: Господи, помилуй меня.

15. Когда тело, оставленное душею, сделается добычей червей и тления и, наконец, весь состав мой превратится в горсть праха: Господи, помилуй меня.

16. Когда трубный глас возбудит всех при втором Твоем пришествии и раскроется книга деяний моих: Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного раба Твоего (имя). В руце Твои, Господи, предаю дух мой. Аминь.

Похоронили подвижника в Голосеевской пустыни, в церкви в честь иконы Божией Матери, именуемой «Живоносный Источник». В 1930-е годы храм был взорван и гробница святого разрушилась. В настоящее время его святые мощи находятся под спудом.

Подготовила Мария Проскура – для «УНИАН-Религии».

При подготовке материала использованы главы книги «Богородичный Голосеевский монастырь: Русский Афон» и информация из открытых источников.