Глава 41. Иисус в Гефсиманском саду. Моление о чаше. Взятие Иисуса под стражу. Иисус в Гефсиманском саду

Три избранные Апостола проснулись, встали и вместе с Иисусом пошли к выходу из сада, где спали остальные. Подойдя к выходу, они могли заметить приближающуюся толпу с фонарями и другими светильниками. То Иуда вел вверенный ему синедрионом отряд римских воинов, сторожей храма и слуг первосвященников, вооруженный мечами и кольями.

Первосвященники, дав тайное поручение Иуде взять Иисуса и связанного привести к ним и сделать все это осторожно, не могли, конечно, объявить отряду, кого именно он должен задержать; они должны были ограничиться приказанием взять Того, на Кого укажет им Иуда. Такая осторожность со стороны первосвященников требовалась по двум причинам: посланные могли встретить случайно бодрствующих из народа, проболтаться им, за Кем идут, и тем привлечь толпу, которая могла бы и освободить задержанного Пророка своего; к тому же, был уже случай, когда стража храма и слуги первосвященников, посланные взять Иисуса, не посмели задержать Его (Ин. 7, 45–46). Вот почему отряду было приказано взять Того, на Кого укажет Иуда. А Иуда, строго храня тайну данного ему поручения, ограничился одним лишь указанием: Кого я поцелую, Тот и есть, за Кем мы идем; возьмите Его и ведите осторожно.

Из последующего поведения Иуды и предложенного Ему Иисусом вопроса можно заключить, что он намеревался, отделившись от отряда, подойти к Иисусу с обычным приветствием, поцеловать Его, затем отойти к Апостолам и тем скрыть свое предательство. Но это ему не удалось. Когда он поспешно подошел к Иисусу и растерянно сказал: Равви! Равви! – то Иисус кротко спросил его: друг, для чего ты пришел? (Мф. 26, 50). Не зная, что сказать, Иуда в смущении произнес: радуйся, Равви! и поцеловал Его (Мф. 26, 49).

Чтобы показать Иуде, что он не может скрыть своего предательства, Иисус сказал: Иуда! целованием ли предаешь Сына Человеческого?

Между тем, стража приблизилась к Иисусу, и Он, желая показать, что Сам добровольно отдается ей, спросил: кого ищете?

Хотя отряд не знал, за кем послан, но в нем находились старейшины народа (члены синедриона), пришедшие, быть может, для того, чтобы наблюдать и за Иудой, как он исполнит секретное поручение, не обманет ли он? Эти-то старейшины, на вопрос Иисуса – кого ищете? – ответили: Иисуса Назорея (Ин. 18, 4–5). Трудно предполагать, что прибывшие с отрядом старейшины не узнали Иисуса; скорее можно думать, что они притворились не узнавшими Его, любопытствуя видеть, что Он при таких обстоятельствах предпримет. Стоял же с ними и Иуда, предатель Его, которому, вследствие обнаружения предательства, не удалось присоединиться к Апостолам.

«Это Я, кого вы ищете», – громко сказал Иисус старейшинам и всему явившемуся за Ним отряду.

Стражникам внушено было действовать осторожно; им сказано было, что Того, за Кем они посланы, придется взять хитростью, обманом, так как Он имеет приверженцев, которые могут заступиться за Него и укрыть Его. И каково же было удивление стражников, когда Иисус говорит им: «Это Я, Кого приказано вам взять; берите же Меня!»

Неожиданность такого ответа, сила духа, проявленная при этом Иисусом, произвели на стражников необычайное действие: они отступили назад и пали на землю85. Эта могучая сила заставила жадных до наживы торгашей безмолвно подчиниться Иисусу и без сопротивления очистить храм. Та же сила духа подчинила себе озлобленных фарисеев, схвативших камни, чтобы убить Иисуса: руки их опустились и камни выпали на них. И теперь толпа, пришедшая с мечами и дрекольями, чтобы взять какого-то важного преступника, пораженная той же силой, отступила и в испуге припала на землю.

В это время стали собираться вокруг Иисуса остальные восемь Апостолов. Стражники очнулись от охватившего их ужаса; некоторые из них подошли к Иисусу ближе, другие же, по-видимому, хотели предупредить сопротивление со стороны учеников Его, и для этого захватить и их всех. Тогда Иисус опять спросил их: кого ищете? – и когда ему ответили по-прежнему – Иисуса Назорея, – то сказал им: Я сказал вам, что это Я; итак, если Меня ищете, оставьте их, пусть идут.

Приводя эти слова Иисуса, Евангелист Иоанн от себя поясняет, что в эту самую ночь Иисус, молясь за Своих учеников, чтобы Отец Небесный сохранил их, сказал: из тех, которых Ты Мне дал, Я не погубил никого. И эти слова должны были сбыться, и действительно сбылись: стража оставила Апостолов и приступила к Иисусу.

Тогда Апостолы, подошедши ближе к Иисусу, хотели заступиться за Него; кто-то спросил: Господи! не ударить ли нам мечом? – а Петр, не дождавшись ответа, выхватил из ножен находившийся при нем меч, ударил им одного из стражников, по имени Малха, оказавшегося слугой первосвященника, и отсек ему правое ухо.

По-видимому, и другие Апостолы хотели последовать примеру Петра, но Иисус остановил их рвение, сказав им: оставьте, довольно (Лк. 22, 51). И, подойдя к Малху, коснулся поврежденного уха его и тотчас же исцелил его. Обращаясь же затем к Апостолу Петру, сказал: вложи меч в ножны, ибо все, взявшие меч, мечом погибнут (Мф. 26, 52; Ин. 18, 11) (то есть все, противящиеся проявлению зла грубой силой, злом, рано или поздно погибнут от такой же силы).

Разъясняя далее Петру всю необдуманность его поступка, Иисус сказал: «Неужели ты думаешь, что можешь помешать исполнению воли Отца Моего? Неужели возможно Мне не пить чаши, которую дал Мне Отец? (Ин. 18, 11). Как еще слаба твоя вера! Неужели ты думаешь, что они могут взять Меня против Моей воли? Или думаешь, что Я не могу теперь же умолить Отца Моего, чтобы Он послал в защиту Мою более, нежели двенадцать легионов Ангелов? (Мф. 26, 53). И если все это непонятно тебе, то смотри, по крайней мере, на все свершающееся теперь как на исполнение пророчеств обо Мне».

Первоначально казалось, что в отряде воинов, сторожей храма и слуг имеется всего лишь несколько осведомленных с делом старейшин, которые и отвечали на вопрос – кого ищете? После же выяснилось, что с этой толпой пришли первосвященники и начальники храма, которые, очевидно, не могли утерпеть, чтобы не удовлетворить свое злорадство присутствием при аресте ненавистного им Пророка.

В Евангелии нередко говорится о первосвященниках. Собственно первосвященником (первым из священников) мог быть только один священник; но называли первосвященниками не только состоящего в этой должности, но и всех отставных первосвященников; отставных же в то время было много, так как после присоединения Иудеи к Римской империи утверждение и смена первосвященников зависели от римских правителей, которые часто сменяли их, назначая угодных себе, и вообще не любили, чтобы на этой должности долго оставалось одно и то же лицо. Кроме того, первосвященником называли и первого в священнической чреде. Таким образом, кроме одного настоящего первосвященника, каким был в то время Каиафа, было много еще так называемых первосвященников. Такие-то первосвященники и начальники храма и вмешались в толпу отправленных за Иисусом стражников. Увидя их, Иисус сказал: как будто на разбойника вышли вы с мечами и кольями, чтобы взять Меня? Каждый день бывал Я с вами в храме, и вы не поднимали на Меня рук, но теперь ваше время и власть тьмы (Лк. 22, 52–53).

После того вполне уже пришедшие в себя стражники подошли, по приказанию первосвященников и старейшин, к Иисусу и связали Его. Тогда Апостолы, опасаясь, что и их постигнет та же участь, тотчас же оставили своего Учителя и бежали. И сбылось предсказание: поражу Пастыря, и рассеются овцы Его (Зах. 13, 7; Мф. 26, 31).

Когда предводительствуемый первосвященниками и тысяченачальником отряд повел Иисуса в Иерусалим, то воины заметили, что какой-то юноша, завернувшись в покрывало, следовал за ними; находя такое выслеживание подозрительным, они схватили его за покрывало, но он рванулся, покрывало осталось в их руках, а он убежал, причем оказалось, что покрывало было надето им на совершенно нагое тело. Очевидно, этот юноша жил тут же, в селении Гефсимании, проснулся от шума, произведенного отрядом, и поспешил, не одеваясь, а лишь прикрывшись одеялом, выйти из дома и узнать, кто это так шумит в полночь.

Об этом юноше упоминает один только Евангелист Марк, но не называет его по имени. Древнее предание гласит, что этот юноша был сам Марк.

Куда бежали девять Апостолов – неизвестно, но двое, Петр и Иоанн, если и оставили Иисуса, то все-таки не решились далеко уйти от Него. Желание узнать, что станется с Ним, влекло их к Нему. И вот они вышли из своего кратковременного убежища и издали стали следить за удалявшимся отрядом; потом пошли следом за ним, хотя и в некотором отдалении, и так дошли до Иерусалима.

Но главную силу в отряде, пришедшем в Гефсиманский сад, составляли римские воины с тысяченачальником, взятые первосвященниками из числа охранявших порядок при храме. Воины эти были язычники. А язычники того времени, утратив веру в своих самодельных богов, были крайне суеверны. Иуда не сказал воинам, за кем они идут. Но когда на вопрос Иисуса – кого ищете? – старейшины ответили: Иисуса Назорея, – воины должны были вспомнить все, что слышали о Нем; должны были вспомнить и торжественный въезд Его в Иерусалим. Они, быть может, слышали от членов синедриона, что Иисус Назарянин именует Себя Сыном Божиим. И если Пилат убоялся, когда первосвященники стали обвинять Иисуса в том, что Он сделал Себя Сыном Божиим (Ин. 19, 7–8), то и римские воины, приведенные Иудой в Гефсиманский сад, зная, в чем первосвященники и фарисеи обвиняют Иисуса, не только могли, но должны были испугаться, когда узнали, что пришли арестовать известного Чудотворца, именующего Себя Сыном Божиим. Мысль о том, что неведомый им Бог, Сыном Которого называет Себя Иисус, будет мстить за Сына, невольно должна была привести в трепет суеверных язычников. И они, в страхе, отступили назад и пали на землю.

Но, когда затем они увидели, что Иисус не только не призывает Отца своего к отмщению, но Сам добровольно отдается в их власть и даже запрещает ученикам Своим защищать Его, – тогда страх их рассеялся, смущение прошло, и они приступили к исполнению приказания первосвященников.

тогда Иисус разломил хлеб и, раздав ученикам, сказал: «Ешьте, это тело Мое». Потом взял Он чашу и подал ученикам, сказав: «Пейте из нее все, потому что это кровь Моя, которую Я пролью во искупление грехов многих людей». И вот что еще сказал им Иисус: «Отныне не буду пить с вами вина, пока не встретимся в Царстве Отца Моего, где будем пить вино новое». А когда вышли они из дома, он сказал: «Все вы отступитесь от Меня в эту ночь, и будет, как сказано в писании: „Поражу пастыря и рассеются овцы“». Но Петр ответил Иисусу, что никогда не отступится от Него. «Истинно говорю тебе, — сказал Иисус, — в эту ночь, прежде чем пропоет петух, ты трижды отречешься от Меня». Петр же сказал, что, даже если ему придется умереть, он никогда не отречется от Иисуса. И тогда пошел Иисус на место, которое называется Гефсимания. Там Он попросил учеников подождать, пока Он будет молиться.

Тайная вечеря

Моление о чаше

Из учеников взял он с собой только Петра и обоих сыновей Зеведеевых. И как остались они одни, начал ужасаться и тосковать. И сказал затем им Иисус: «Душа Моя скорбит смертельно; побудьте здесь и бодрствуйте со мной». Он отошел чуть в сторону, пал лицом на землю, молился, чтобы, если возможно, миновал Его час этот, и говорил: «Отче Мой! Все возможно Тебе, пронеси чашу сию мимо Меня». Но потом сказал Он: «Нет, пусть будет не так, как Я хочу, а как хочешь Ты». И явился к Нему ангел с небес и укреплял Его. А находясь в борении, Он молился еще прилежнее, и был пот Его как капли крови, падающие на землю.

Когда же вернулся Он к ученикам, то нашел их спящими.

И сказал Он Петру: «Ты спишь? Не мог пободрствовать один час? Бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение. Дух бодр, а плоть немощна». И снова отошел от них Иисус, и снова молился. А когда возвратился, опять нашел, что ученики Его спят, потому что никак не могли они бороться со сном. И снова разбудил Он их, но они не знали, что Ему отвечать. И в третий раз произошло то же самое. «Вы все еще спите? — спросил Иисус. — Кончено, настал час, и предается Сын Человеческий в руки грешников. Вставайте и пойдем. Вот приблизился тот, кто предаст меня».

«Отче Мой! Все возможно Тебе, пронеси чашу сию мимо Меня»

И подошел Иуда к Иисусу и поцеловал Его.

Поцелуи Иуды

И тотчас, не успел Он закончить эти слова, как появился Иуда, один из его учеников. А за ним с мечами и кольями шло множество народа от первосвященников, книжников и старейшин. И была у Иуды договоренность с ними: к кому он подойдет и кого поцелует, тот и есть Иисус. И подошел Иуда к Иисусу и сказал: «Учитель! Учитель! Радуйся!» И поцеловал Иисуса.

Тут же подбежали люди первосвященников, возложили на Иисуса руки и взяли Его. Но один из стоявших тут выхватил меч и ударил одного из людей первосвященников и отсек ему ухо. И тогда Иисус сказал: «Довольно! Ибо все, взявшие меч, от меча и погибнут. Или ты думаешь, что Я не могу умолить Отца Моего, и Он представит мне больше двенадцати легионов ангелов». И коснувшись отсеченного уха, исцелил его. А всем собравшимся против него Иисус сказал: «Будто на разбойника вышли вы с мечами и кольями, чтобы взять Меня. Каждый день бывал Я с вами в храме, и вы не поднимали на Меня рук, но теперь настало ваше время и власть тьмы. Но да сбудутся Писания».

И взявши Иисуса, повели его в дом первосвященника Каиафы. А все ученики, оставивши его, бежали прочь. Только один юноша, завернувшись в покрывало, следовал за ним. Когда же воины схватили его, он вывернулся и, оставив покрывало в их руках, убежал.

Лишь Петр еще последовал за Иисусом до самого двора первосвященника. Он даже вошел внутрь и сел со служителями, чтобы видеть конец.

Суд над Иисусом. Троекратное отречение Петра

Первосвященники, старейшины и все верховное судилище Иерусалима принялось искать лжесвидетельства против Иисуса, чтобы предать Его смерти. И вот появились два лжесвидетеля, которые сказали, что Иисус обещал разрушить храм Божий и в три дня построить его. И тогда первосвященник Каиафа сказал Иисусу: «Что же Ты ничего не отвечаешь на эти свидетельства?» Но Иисус ничего не ответил ему. И тогда первосвященник сказал Ему: «Заклинаю Тебя Богом живым, скажи, Ты ли Христос, Сын Божий?» И ответил ему Иисус: «Это твои слова. Но увидите Сына Человеческого, сидящего по правую руку силы Божьей».

Тогда первосвященник разодрал на себе одежды и закричал: «Он богохульствует. Нам больше не нужно никаких свидетелей. Теперь все слышали Его богохульства». И все остальные члены судилища согласно закивали головами и сказали, что Иисус виновен и заслуживает смерти. И тогда стали подходить к Нему и плевать Ему в лицо. А были и такие, кто ударял Его по лицу и говорил: «Прореки нам Христос, кто Тебя ударил».

И тут подошла к Петру служанка и сказала: «Ты был с Иисусом Галиелянином». Но Петр перед всеми отрекся, сказав, что никогда не видел этого человека. Когда же он выходил за ворота, увидела его другая служанка и сказала: «Этот вот был с Иисусом из Назарета». И опять Петр отрекся от Иисуса, поклявшись, что не знает этого человека. Прошло еще какое-то время, и к Петру подошли люди первосвященника и сказали: «Ты же один из них». И снова Петр стал клясться и божиться, что никогда прежде не видел Иисуса. И в это миг запел петух. Вспомнил тогда Петр слова, сказанные ему Иисусом: «Прежде нежели пропоет петух, трижды отречешься от Меня». И ушел Петр и горько заплакал.

Вспомнил Петр слова Иисуса: «Трижды отречешься от Меня», и горько заплакал

Понтий Пилат

Наутро первосвященники и старейшины, посовещавшись об Иисусе, решили предать Его смерти. Его связали и повели к Понтию Пилату — римскому правителю, или прокуратору, Иудеи. И спросил его правитель: «Ты царь Иудейский?» А Иисус ответил ему: «Это твои слова». А когда выступали со своими обвинениями священники и старейшины, Иисус ничего не говорил. Тогда снова заговорил Понтий Пилат: «Ты слышишь, сколько обвинений выдвигают против Тебя? Ничего не хочешь сказать?» Иисус продолжал молчать, и Понтий Пилат сильно удивлялся этому. Потому что знал он, что предали Иисуса из зависти и ненависти.

Был на праздник Пасхи обычай в Иерусалиме —

Моление о чаше

Моление о чаше, Эль Греко, 1605 год

Моление о чаше (Гефсиманское моление) — молитва Иисуса Христа в Гефсиманском саду, описанная в Евангелиях. С точки зрения христианских богословов является выражением того, что Иисус имел две воли: Божественную и человеческую.

Евангельский сюжет

Моление о чаше описано всеми евангелистами, кроме Иоанна, который только сообщает, что «Иисус вышел с учениками Своими за поток Кедрон, где был сад» (Ин. 18:1).

Евангелие	Текст
От Матфея (26:36-46)	Потом приходит с ними Иисус на место, называемое Гефсимания, и говорит ученикам: посидите тут, пока Я пойду, помолюсь там. И, взяв с Собою Петра и обоих сыновей Зеведеевых, начал скорбеть и тосковать. Тогда говорит им Иисус: душа Моя скорбит смертельно; побудьте здесь и бодрствуйте со Мною. И, отойдя немного, пал на лице Своё, молился и говорил: Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия; впрочем не как Я хочу, но как Ты. И приходит к ученикам и находит их спящими, и говорит Петру: так ли не могли вы один час бодрствовать со Мною? бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение: дух бодр, плоть же немощна. Ещё, отойдя в другой раз, молился, говоря: Отче Мой! если не может чаша сия миновать Меня, чтобы Мне не пить её, да будет воля Твоя. И, придя, находит их опять спящими, ибо у них глаза отяжелели. И, оставив их, отошёл опять и помолился в третий раз, сказав то же слово. Тогда приходит к ученикам Своим и говорит им: вы всё ещё спите и почиваете? вот, приблизился час, и Сын Человеческий предаётся в руки грешников; встаньте, пойдём: вот, приблизился предающий Меня.
От Марка (14:33-42)	И взял с Собою Петра, Иакова и Иоанна; и начал ужасаться и тосковать. И сказал им: душа Моя скорбит смертельно; побудьте здесь и бодрствуйте. И, отойдя немного, пал на землю и молился, чтобы, если возможно, миновал Его час сей; и говорил: Авва Отче! всё возможно Тебе; пронеси чашу сию мимо Меня; но не чего Я хочу, а чего Ты. Возвращается и находит их спящими, и говорит Петру: Симон! ты спишь? не мог ты бодрствовать один час? Бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение: дух бодр, плоть же немощна. И, опять отойдя, молился, сказав то же слово. И, возвратившись, опять нашёл их спящими, ибо глаза у них отяжелели, и они не знали, что Ему отвечать. И приходит в третий раз и говорит им: вы всё ещё спите и почиваете? Кончено, пришел час: вот, предаётся Сын Человеческий в руки грешников. Встаньте, пойдем; вот, приблизился предающий Меня.
От Луки (22:40-46)	Придя же на место, сказал им: молитесь, чтобы не впасть в искушение. И Сам отошёл от них на вержение камня, и, преклонив колени, молился, говоря: Отче! о, если бы Ты благоволил пронести чашу сию мимо Меня! впрочем не Моя воля, но Твоя да будет. Явился же Ему Ангел с небес и укреплял Его. И, находясь в борении, прилежнее молился, и был пот Его, как капли крови, падающие на землю. Встав от молитвы, Он пришёл к ученикам, и нашёл их спящими от печали и сказал им: что вы спите? встаньте и молитесь, чтобы не впасть в искушение.

Все три евангелиста описывают моление Христа одинаково, только Лука упоминает о явлении ангела и о кровавом поте Иисуса. Также только Лука называет причину сна учеников Иисуса Христа — «нашел их спящими от печали».

Матфей и Марк повествуют о троекратной молитве Иисуса:

• Первый раз Он молился об отвращении от Него чаши страданий — «да минует Меня чаша сия; впрочем не как Я хочу, но как Ты»;
• Второй раз изъявляет уже прямую покорность воле Божией (у Луки Eму был послан ангел, чтобы укрепить Его в этой воле) и восклицает — «Отче Мой! если не может чаша сия миновать Меня, чтобы Мне не пить её, да будет воля Твоя»;
• Третий раз Он повторяет своё второе моление и возвращается к ученикам сказать о приближении предателя: «вот, предаётся Сын Человеческий в руки грешников. Встаньте, пойдём; вот, приблизился предающий Меня».

«Моление о чаше»
(мозаика собора Святого Марка)

Место действия

Основная статья: Гефсиманский сад

Согласно евангельскому повествованию, Иисус пришёл для Своей молитвы перед арестом в Гефсиманский сад, расположенный внизу склона Елеонской горы около ручья Кедрон, восточнее от центра Иерусалима. По данной причине в христианстве Гефсиманский сад почитается как одно из мест, связанных со Страстями Христа и является местом христианского паломничества.

Место, где молился Иисус Христос, в настоящее время находится внутри католической Церкви всех наций, построенной в 1919 — 1924 годах. Перед её алтарём находится камень, на котором, по преданию, молился Христос в ночь своего ареста.

Богословское толкование

Моление о чаше, Андреа Мантенья, 1455 год, деталь триптиха в Сан-Дзено Маджоре

Богословы видят в словах Гефсиманской молитвы Иисуса подтверждение того, что Он имел две воли: Божественную (общую с Богом Отцом) и человеческую (полученную в связи с Его вочеловечиванием). Афанасий Великий считал, что моление Христа о чаше «показывает этим две воли: человеческую, свойственную плоти, и Божескую, свойственную Богу; и человеческая, по немощи плоти, отрекается от страдания, а Божеская Его воля готова на него».

Гефсиманское моление Иисуса Христа, с точки зрения богословов, было выражением Его страха перед смертью, свойственного человеческой природе.

Когда воля человеческая отказывалась принять смерть, а воля Божественная позволяла этому проявлению человечества, тогда Господь сообразно Своей человеческой природе находился в борьбе и страхе. Он молился, чтобы избежать смерти. Но так как Его Божественная воля желала, чтобы Его воля человеческая приняла смерть, — страдание стало вольным и по человечеству Христову.

Моление о чаше, Джованни Беллини, 1465—1470

Феофилакт Болгарский в своём толковании на Евангелие от Матфея пишет:

Желает, да мимо идет чаша сия, или во свидетельство того, что Он, как человек, естественно отвращается от смерти, как выше сказано, или потому, что не желал, чтоб Иудеи впали в такой тяжкий грех, за который должно было последовать разрушение храма и гибель народа. Хощет однакоже, да будет воля Отча, дабы и мы знали, что должно более повиноваться Богу, нежели исполнять собственную волю, хотя бы природа влекла к противному. Или для того молился, да мимо идет от Него чаша, чтоб не вменился Иудеям грех, подобно как и Стефан, научившись у Него, молился о побивающих его камнями, дабы не вменилось им это в грех.

Существует мнение, что во время Гефсиманской молитвы дьявол, отошедший от Иисуса «до времени» после Его искушения в пустыне (Лк. 4:13), вновь приступил к Нему с искушениями, пытаясь отклонить Его от предстоящего подвига Крестных страданий.

С вариантом о греховном противлении человечества Христа решительно не согласен преподобный Максим Исповедник. Он опровергает несторианскую мысль монофелитов, что человеческая составляющая воли Иисуса Христа проявляла себя не с момента его воплощения, а только в момент моления о Чаше и была отвергнута Божественной составляющей его единой богочеловеческой воли: «Разве есть противление, когда (Христос) молится и добровольно воспринимает плотскую немощь через тесноту (sustolhv) и совершенно не противится, но говорит: Если возможно и Не что Я хочу, но если что Ты и присоединяет к стесненности сильный порыв против смерти? Он действительно запечатлел в Себе наше, через кратковременное природное борение, чтобы и от него нас освободить, и подтвердить природу Собственной плоти…».

Для воспринятой Христом совершенной человеческой сущности (естества, у халкидонитов и севериан тождественного природе) не мыслимо сознательное противление Богу. Это подтверждается тем, что противление всегда «противоестественно», и как таковое греховно. А в человечестве Христа, которое существует «сообразно естеству», как неоднократно подчеркивал Преподобный Максим Исповедник, нет никакого действующего греха. В отличие от платоников и неоплатоников вслед за стоиками, Иустином Философом и великими каппадокийцами преподобный Максим всегда очень высоко ставит человеческое естество, в частности, и материю и тварную природу в целом; ведь природа эта, как творение Божие, необычайно хороша («добра зело»).

В изобразительном искусстве

Моление о чаше, Дуччо, 1308—1311

Моление о чаше относится к популярным сюжетам в западноевропейской живописи. Обычно художники при изображении данного сюжета точно следовали евангельскому повествованию и изображали молящегося Христа, ангела с чашей в руке, троих спящих учеников и вдалеке идущих Иуду и стражей.

Художники стремились подчеркнуть в молении о чаше трагическое одиночество Иисуса Христа. Он, стоящий на коленях, всегда является центром композиции, Иуду со стражей помещали на заднем плане, а спящих учеников — на переднем, подчёркивая их сном значимость слов Христа, обращённых к ним: «Бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение: дух бодр, плоть же немощна» (сон учеников противопоставляется бодрствованию и молитве Христа).

В иконописи указание по написанию Иисуса, молящегося в Гефсимании, содержится в «Ерминии» Дионисия Фурноаграфиота (начало XVIII века):

«Среди вертограда с деревами Христос стоит на коленах, возведши руки и очи к небу. С лица Его каплет на землю кровавый пот. Над Ним во свете виден ангел, простёрший к Нему руки. Позади Христа Петр, Иаков и Иоанн спят: но к ним подошел Спаситель, и одною рукою будит Петра, а в другой держит хартию со словами: тако ли не возмогосте и единаго часа побдети со Мною»

> См. также

• Гефсиманский сад

Примечания

1. Гефсиманский сад. Церковь всех наций
2. Афанасий Великий, О явлении во плоти Бога Слова и против ариан // Творения, т. III. М., 1994, с. 273
3. Иоанн Дамаскин, PG, t. 94, col. 1073 ВC
4. Архиепископ Аверкий, Руководство по изучению Священного писания Нового Завета
5. Максим Исповедник. «О двух волях» PG 91
6. Дионисий (Шленов). Гефсиманское моление в свете христологии преподобного Максима Исповедника.
7. Ерминия Дионисия Фурноаграфиота

Ссылки

• Моление о чаше в русской живописи. Портал «Россия и христианский восток»

Гефсиманский сад

Гефсиманский сад. Фото V . V .(www.flickr.com/photos/svonair/)

В Великий Четверг Страстной недели мы вспоминаем несколько самых важных событий из земной жизни Христа. В том числе – молитву в Гефсиманском саду.

Евангельский рассказ о Гефсиманской молитве, которую еще иногда называют молением о чаше, в Евангелии от Марка, очевидно, дошел до нас от апостола Петра; по свидетельству раннехристианского автора Папия Иерапольского, Марк был спутником великого апостола и, видимо, его Евангелие построено на рассказах Петра.

И взял с Собою Петра, Иакова и Иоанна; и начал ужасаться и тосковать. И сказал им: душа Моя скорбит смертельно; побудьте здесь и бодрствуйте. И, отойдя немного, пал на землю и молился, чтобы, если возможно, миновал Его час сей; и говорил: Авва Отче! все возможно Тебе; пронеси чашу сию мимо Меня; но не чего Я хочу, а чего Ты. Возвращается и находит их спящими, и говорит Петру: Симон! ты спишь? не мог ты бодрствовать один час? Бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение: дух бодр, плоть же немощна. И, опять отойдя, молился, сказав то же слово. И, возвратившись, опять нашел их спящими, ибо глаза у них отяжелели, и они не знали, что Ему отвечать. И приходит в третий раз и говорит им: вы все еще спите и почиваете? Кончено, пришел час: вот, предается Сын Человеческий в руки грешников. Встаньте, пойдем; вот, приблизился предающий Меня (Мк14:33–42).

На этом повествовании лежит удивительная печать подлинности; оно полностью отвечает тому, что уже в наше время ученые, исследующие Новый Завет, называют «критерием неудобства». Этот критерий состоит в том, что те или иные свидетельства неудобны для ранней Церкви, и поэтому у них есть только одно объяснение: все так и произошло на самом деле. Никто не стал бы выдумывать Иисуса скорбящего и ужасающегося в ожидании мучительной смерти и умоляющего избавить Его, если возможно, от такой участи.

Боги, которых выдумывают люди, так себя не ведут; они больше напоминают всяких суперменов, человеков-пауков и прочих персонажей массовой культуры, которые, смелые и сильные, являются на выручку своим поклонникам, так что от злодеев летят клочки по закоулочкам.

Божественный Спаситель, сокрушенный скорбью, который не только не расправится со злодеями, но Сам умрет от их рук, который Сам молит об избавлении — и не получает его, — это совсем не тот образ, который люди создают в своем воображении.

Апостолы в этом эпизоде (как и в некоторых других) выглядят не лучшим образом: они заснули от печали и заслужили упрек от Господа. Так говорить об апостолах могли только они сами — в ранней Церкви апостолы были окружены понятным почтением, и никому бы в голову не пришло выдумывать про них такой «компромат».

Этот рассказ всегда служил предметом некоторого недоумения — и насмешек неверующих. Какой же это Бог, если Он скорбит и ужасается перед лицом смерти, как обычный человек, да и человек не самый храбрый: множество героев и мучеников в истории шли на смерть гораздо спокойнее, иногда — с бравадой и насмешкой над палачами. Вся римская процедура распятия была продумана таким образом, чтобы сломать волю и дух самых решительных борцов, но Иисус не показывает Себя борцом даже в саду.

Почему? Происходящее в Гефсимании говорит нам нечто очень важное о Боговоплощении. Прежде всего, Господь Иисус — не Бог, притворившийся человеком или действовавший через человека, это Бог, который действительно стал человеком. В фильме «Аватар» человек подключается к инопланетному телу и действует через него в племени инопланетян. Исполнив задание, он спокойно может отключиться, завершить свою виртуальную жизнь. А Боговоплощение — это на самом деле. В Иисусе Христе Бог действительно стал человеком, с человеческой душой и телом, и Он действительно стал доступен тем же душевным и телесным страданиям, которые испытывают люди перед лицом предательства, несправедливости, боли и смерти.

Он целиком и полностью занял наше место — поставил Себя в те же условия, в которых находимся мы, и совершил наше Искупление, проявив совершенную любовь и послушание Богу там, где мы проявляем злобу и противление.

Поэтому в Гефсимании Он претерпевает абсолютно подлинное и абсолютно человеческой страдание. Иногда говорят: «Но Он же знал, что воскреснет». Конечно, знал, и говорил об этом ученикам. Но ведь и мы знаем, что воскреснем — нам это тоже ясно обещано небесным Отцом. Делает ли это страх и страдание чем-то менее реальным?

Христос полностью разделяет все страдания мира, всю людскую боль, физическую и душевную. Любой человек перед лицом предательства, оставленности, мучения, смерти, теперь может знать, что Христос — с ним, Он спустился на самое дно боли и скорби, чтобы быть с каждым, кто страдает. Не только с героями, которые отважно идут на смерть. Со всеми, кто сокрушен, растерян и обескуражен, кто, кажется, совсем раздавлен тоской и ужасом. Христос выглядит слабым, потому что Он — со слабыми, тоскующим – потому что он с тоскующими, ужасающимся – потому что Он с теми, кто подавлен ужасом. Он спускается к ним на самое дно душевного и телесного страдания, чтобы взять каждого за руку и вывести к вечной радости Воскресения.

Гефсиманское борение как школа христианской молитвы.
Молитва Господа Иисуса Христа в Гефсиманском саду (Мф. 26, 36–44)

…… Тогда говорит им Иисус: душа Моя скорбит смертельно; побудьте здесь и бодрствуйте со Мною (Мф. 26, 38).

Некоторые древние экзегеты считали, что Христос испытывал скорбь за Своих учеников. Но не все древние комментаторы придерживались этой точки зрения, настаивая на том, что Христос испытывал в Гефсимании именно человеческую скорбь, как Истинный Человек во всех отношениях.

Блаженный Феофилакт Болгарский пишет: «А скорбит и тоскует благопромыслительно, дабы уверовали, что Он был истинным Человеком, ибо человеческой природе свойственно бояться смерти. Смерть вошла в человеческий род не по природе; поэтому природа человеческая боится смерти и бежит от нее». Блаженный Феофилакт видит и другую причину в этой видимой скорби, он пишет: «Скорбит вместе с тем и для того, чтоб утаить Себя от дьявола, чтоб дьявол напал на Него, как на простого человека, и умертвил Его, а чрез это и сам был бы низложен». То есть сатана не решался напасть на Христа как на Истинного Бога, ибо и бесы веруют, и трепещут (Иак. 2, 19), но мог напасть, увидев в Нем только человека.

То, о чем Христос говорит: душа Моя скорбит смертельно, – называется «смертной тоской». Это такое состояние, когда человек чувствует как бы дыхание приближающейся смерти и ничего уже не может остановить или изменить.

И далее мы читаем:

И, отойдя немного, пал на лице Свое, молился и говорил: Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия; впрочем не как Я хочу, но как Ты (Мф. 26, 39).

Святитель Лев Великий, папа Римский, так истолковал данный стих: «Господь, наставив учеников Своих в том, чтобы против постоянного искушения бодрствовали в молитве, и Сам молится: Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия; впрочем не как Я хочу, но как Ты. Первое прошение происходит от слабости, второе – из крепости: Он первого хотел, основываясь на нашей (т. е. человеческой – О.С.) природе, второго – на Своей собственной (т. е. Божественной природе – О.С.). Равный Отцу (т. е. по Божеству – О.С.), Сын знал, что все возможно для Бога; Он сошел в этот мир принять крест против воли Его (т. е. как человека – О.С.), чтобы теперь Он выстрадал эту борьбу чувств с разумом (т. е. как Богочеловек – О.С.). И вот показана разница между воспринятой природой (т. е. человеческой – О.С.) и принимающей (т. е. Божественной – О.С.): свойственное человеку требовало Божественной силы, а свойственное Богу взирало на человеческое. Воля более низкая (т. е. человеческая – О.С.) соединялась с волей вышней (т.е. Божественной – О.С.), и это показывает, о чем может молиться страшащийся человек и чего не может гарантировать Божественный Целитель (т. е. без нашего согласия и пользы – О.С.), ибо мы не знаем, о чем молиться, как должно (Рим. 8, 26), и благо для нас, что по большей части то, чего мы просим, нам не дается. Бог, благой и праведный, являет милость Свою к нам, когда не дает нам то, что просим, потому что оно нам вредно».

В Гефсиманском борении мы познаем в Иисусе Христе Истинного Бога и Истинного Человека

Папа Лев показывает нам, что в Гефсиманском борении более, чем где-либо еще, мы познаем в Иисусе Христе Истинного Бога и Истинного Человека. И хотя эти природы сильно разнятся, но во Христе достигают согласия через подчинение воли человеческой – Божественной воле. Таким образом, в понимании папы Льва Великого, и мы можем и должны стремиться к согласованию собственной (человеческой) воли с волей Создателя. То есть необходимо, чтобы каждый «выстрадал эту борьбу чувств с разумом», дабы достичь гармонии в наших отношениях с Создателем. Итак покоритесь Богу; противостаньте диаволу, и убежит от вас (Иак. 4, 7).

И далее мы читаем:

И приходит к ученикам и находит их спящими, и говорит Петру: так ли не могли вы один час бодрствовать со Мною? (Мф. 26, 40).

Святитель Иоанн Златоуст говорит: «Не без причины Он обращается особенно к Петру, тогда как и другие ученики также спали; но и здесь укоряет его по той же причине, которую я указал раньше». Апостол Петр говорил, что готов умереть с Господом, но не смог не уснуть в час молитвенного борения своего Божественного Учителя, обнаружив в этот момент и телесную, и духовную немощь. Так и мы часто готовы говорить часами о великих духовных истинах, но становимся на пятнадцатиминутную вечернюю молитву – и куда девается вся наша духовная бодрость и решимость, трудно понять. Впрочем, сказано, что плоть желает противного духу, а дух – противного плоти: они друг другу противятся, так что вы не то делаете, что хотели бы (Гал. 5, 17).

И мы читаем далее:

Бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение: дух бодр, плоть же немощна (Мф. 26, 41).

Блаженный Иероним Стридонский учит: «Мы не отказываемся полностью встретить искушение, но молимся о силе, чтобы перед ним устоять. Потому Он (т. е. Христос – О.С.) и не говорит: ‟Бодрствуйте и молитесь, чтобы не быть вам искушаемыми”, но – чтобы не впасть в искушение, то есть чтобы искушение не поглотило вас и не удерживало в своих сетях. К примеру, мученик, проливший кровь за веру в Господа, конечно же, подвергался искушению, но не был уловлен в сети искушения. А вот тот, кто отвергает веру, впадает в сети искушения. Дух бодр, плоть же немощна. Это сказано против людей легкомысленных, которые считают, что могут обрести то, во что они верят. И вот, насколько мы верим в пылкость нашего духа, настолько же должны опасаться немощи плоти».

Христос раскрывает тайну настоящей молитвы – она должна носить соборный характер

Но что может означать бодрая молитва, как не молитву в Духе Святом, ибо плоть инертна, а дух всегда бодр и подвижен. Сказано: Всякою молитвою и прошением молитесь во всякое время духом, и старайтесь о сем самом со всяким постоянством и молением о всех святых (Еф. 6, 18). – Здесь представляется, что добавление в конце данного стиха фразы и старайтесь о сем самом со всяким постоянством и молением о всех святых раскрывает подлинную тайну настоящей молитвы – она должна носить соборный характер, ведь Христос не учил нас молиться: «Отче мой», но, напротив: «Отче наш» (ср. Мф. 6, 9), дабы и в глубоко личных молитвенных прошениях мы всегда имели в виду всех святых, то есть всех христиан. Поэтому и молитвенное борение Сына Божия в Гефсимании, несмотря на личный характер борения, нуждается в участии или сочувствии и Его учеников, для чего Он неоднократно и пытается их разбудить.

И далее мы читаем:

Еще, отойдя в другой раз, молился, говоря: Отче Мой! если не может чаша сия миновать Меня, чтобы Мне не пить ее, да будет воля Твоя. И, придя, находит их опять спящими, ибо у них глаза отяжелели. И, оставив их, отошел опять и помолился в третий раз, сказав то же слово (Мф. 26, 42–44).

Здесь мы видим одержанный Христом, как Сыном Человеческим, триумф над смертною тоской. И Он спешит к ученикам, которые тоже должны научиться преодолевать любой страх силой молитвы и глубоким упованием на Бога, но находит их опять спящими, ибо у них глаза отяжелели. И Он отходит на прежнее место молитвенного борения, где помолился в третий раз, сказав то же слово. Повторение тех же слов: да будет воля Твоя – делается для того, чтобы засвидетельствовать принятое решение исполнить волю Отца Небесного. Троекратная молитва может свидетельствовать о том, что Сын Человеческий обращался в молитве борения и к Богу Отцу, и Духу Святому, и к Своему Истинному Божеству, как и выше мы читали у папы Льва Великого: «…а свойственное Богу взирало на человеческое» (т. е. Сын Божий созерцал Сына Человеческого). Таким образом, Христос научает и нас (что заповедовали нам и святые отцы), обращаясь в молитве к Богу Отцу, иметь в виду и Бога Сына, и Бога Духа Святого.

Мы кто-то и что-то во Христе и со Христом; и мы никто и ничто без Христа!

Христос мог обращаться к Богу Отцу со словами: «Отче Мой!», так как Он Сын Божий по природе, а мы дети только по благодати и молимся «Отче наш»; посему Его сила – в Божественном единении Лиц Святой Троицы, а наша – в соборности, к чему Христос и призывает нас словами: да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино. (Ин. 17, 21).

Ориген пишет: «Пока Иисус был со Своими учениками, они не спали, но как только Он немного отошел от них, они не смогли один час бодрствовать в Его отсутствие. Поэтому давайте молиться о том, чтобы Иисус никогда не отходил от нас даже недалеко, но исполнил то, что пообещал нам, говоря: Я с вами во вся дни до скончания века (Мф. 28, 20). Ведь так мы будем бодрствовать, потому что Он прогонит сон из нашей души…».

И действительно, мы кто-то и что-то во Христе и со Христом; и мы никто и ничто без Христа!

Протоиерей Олег Стеняев