Праведный Иоанн Кронштадтский

Краткое житие святого праведного Иоанна Кронштадтского.

празднование совершается 20 декабря/2 января

Святой праведный Иоанн Кронштадтский (Иоанн Ильич Сергиев) родился 19 октября 1829 года в бедной семье в селе Суре Архангельской губернии. Думая, что мальчик недолго проживет, его крестили сразу после рождения с именем Иоанн, в честь празднуемого в этот день преподобного Иоанна Рыльского. Но ребенок стал крепнуть и расти. Детство его протекало в крайней бедности и лишениях, но набожные родители заложили в него твердый фундамент веры. Мальчик был тихим, сосредоточенным, любил природу и богослужения.

Когда Иоанну исполнилось девять лет, отец, собрав последние крохи, отвез его в приходское архангельское училище. Трудно давалась ему грамота, из-за чего он сильно скорбел и молил Бога о помощи. В один из таких тяжелых моментов, ночью, когда все воспитанники спали, он встал на молитву и молился особенно горячо. Господь услышал его молитву: божественная благодать осенила его, и, по его собственному выражению, как бы «завеса спала с его очей». Иоанн вспомнил то, что говорилось в классе, и как-то все прояснилось в его уме. С тех пор он стал делать большие успехи в учении. В 1851 году Иоанн Сергиев окончил с отличием семинарию и поступил в Петербургскую духовную академию.

Столица не испортила юношу, он остался таким же религиозным и сосредоточенным, каким был дома. Вскоре умер отец, и, чтобы поддержать мать, Иоанн стал работать в канцелярии академии с жалованием в девять рублей в месяц. Эти деньги полностью отсылались матери. В 1855 году он окончил академию с прекрасными отметками. Молодой выпускник в том же году был рукоположен в иереи и назначен священником Андреевского собора в городе Кронштадте (недалеко от Петербурга).

С первого же дня после своего рукоположения отец Иоанн всецело отдал себя на служение Господу и людям и стал ежедневно служить Божественную Литургию. Он молился, учил людей правильно жить и помогал нуждающимся. Его усердие было поразительно. Поначалу, да и потом, люди нередко осуждали его, смеялись над ним, считая его не вполне нормальным.

На Литургии отец Иоанн молился горячо, требовательно, дерзновенно. В просьбах помолиться он не отказывал никому. И Господь принимал его молитвы. Совершались чудеса: их бесчисленное множество — записанных и незаписанных. К нему стали обращаться за помощью не только жители Кронштадта, но и Петербурга, а затем и со всей России и из-за границы. Письма и телеграммы сотнями приходили в Кронштадт. Отец Иоанн читал их и обычно сразу же горячо молился

Отец Иоанн не был блестящим проповедником, но, говоря просто, ясно, сердечно, от души, он покорял и воодушевлял слушателей. Эти проповеди печатались отдельными выпусками и распространялись в огромном количестве экземпляров по всей России. Было издано и собрание сочинений о. Иоанна, состоящее из нескольких больших томов.

Особой популярностью у верующих пользовался его пастырский дневник «Моя жизнь во Христе». Это был дневник духовной жизни отца Иоанна, запись благодатных мыслей и чувств, которых удостоился он, по его собственным словам, «от просвещающего Духа Божия в минуты глубокого внимания и испытания себя, особенно во время молитвы».

Отец Иоанн был и законоучителем. Причем влияние его на учеников, было неотразимое. Дети его любили. Батюшка был не сухим педагогом, а увлекательным собеседником. Он тепло и задушевно относился к своим ученикам, часто за них заступался, уроков не задавал, на экзаменах не проваливал, а вел простые беседы. Эти беседы на всю жизнь запоминались ученикам. Отец Иоанн как-то особенно умел пробудить живую веру в душе ребенка. На уроках он часто читал жития святых, Библию или рассказывал о своей пастырской деятельности.

Велико было милосердие отца Иоанна с первых же дней его пастырства. Он не гнушался людей, шел по первому зову к самым бедным и опустившимся людям. У них он молился, наставлял и помогал, а часто отдавал последнее, вызывая упреки со стороны близких. Случалось иногда, что, придя в бедную семью и видя нищету и болезни, он сам отправлялся в лавочку или за лекарством в аптеку.

Позже через руки отца Иоанна проходили сотни тысяч рублей. Но он не считал их: одной рукой возьмет, а другой тут же отдаст. Кроме такой непосредственной благотворительности отец Иоанн создал еще и специальную организацию помощи. В 1882 году в Кронштадте был открыт «Дом трудолюбия», в котором была собственная церковь, начальное народное училище для мальчиков и девочек, убежище для сирот, лечебница для приходящих, приют, народная бесплатная читальня, народный дом, дававший пристанище бездомным в количестве до 40 тысяч человек в год, разные мастерские, в которых неимущие могли заработать, народная дешевая столовая, где по праздникам отпускалось до 800 бесплатных обедов, и странноприимный дом.

По инициативе отца Иоанна и при его материальной поддержке была построена спасательная станция на берегу залива. У себя на родине он построил прекрасный храм. Нет возможности перечислить, все места и области, куда простиралась его забота и помощь.

Скончался отец Иоанн 20 декабря 1908 года на восьмидесятом году жизни. Несметная толпа сопровождала его тело из Кронштадта в Петербург, где он похоронен в Иоанновском монастыре, им же основанном. К месту его упокоения со всех концов России стекались молящиеся и постоянно служились панихиды.

Крепкий в вере, горячий в молитве и в своей любви к Господу и ко всем людям, отец Иоанн Кронштадтский получил по милости Божией всероссийское почитание.

Святой праведный Иоанн Русский

Бог гордым противится, а смиренным дает благодать (Иак. 4,6).

После завоевания турками-османами Византийской империи (1453 г.) в Греции явилось великое множество новых мучеников за веру Христову. Один из них – святой Иоанн Русский, мощи которого покоятся в местечке Неопрокопион на острове Эвбея в Эгейском море. Иоанн Русский — один из самых почитаемых святых в Греции.

Святой исповедник Иоанн Русский родился в казацкой семье около 1690 года в Русском царстве, в Малороссии, на землях Войска Запорожского. По достижении зрелого возраста был призван на воинскую службу в армию императора Петра I. Иоанн честно и исправно служил простым солдатом и участвовал в русско-турецкой войне 1711-1713 годов. Во время неудачного Прутского похода 1711 года (сам царь чуть не погиб от рук турок) Иоанн вместе с другими воинами был взят в плен татарами, бывшими в то время союзниками турок. Татары переправили юношу в Константинополь и продали в рабство начальнику турецкой конницы. В житии святого Иоанна тот фигурирует под именем Ага; возможно, это лишь его звание. Рабовладелец привез русского пленника к себе на родину – в Малую Азию, в селение Прокопион (ныне Ургюп, Турция), расположенное недалеко от Кесарии Каппадокийской.

Пленных воинов-христиан турки старались обратить в ислам, используя для этой цели соблазны, уговоры, а к стойким воинам Христовым применяли пытки, истязания. Вследствие военной неудачи Петра I Турция наполнилась бесчисленным множеством русских пленных, изнывавших под тяжестью турецкого ига. Ради облегчения своей рабской участи многие из них отреклись от Православия и стали мусульманами. Но воин Иоанн, воспитанный «в учении и наставлении Господа», отказался принять ислам. Он остался верен Христу и вере отцов, за что был жестоко мучим турками, презрительно называвших его и таких, как он, «кяфиринами», то есть «неверными». Они подвергли Иоанна жестоким побоям, нанося удары прутьями, топили его в навозе. Наконец, предали на одно из тягчайших истязаний. Турки разогрели на огне медную тарелку и затем, достав ее из огня клещами, приложили к голове Иоанна. Раскаленное железо прожгло ему кожный покров до самого черепа. «Когда мы снимаем шапочку с головы святого, то видим следы от этой пытки», — рассказывает теперешний настоятель храма в честь Иоанна Русского протопресвитер Иоанн Вернезос. Однако ничто не могло принудить праведника к отречению от Христа. Святой Иоанн мужественно переносил побои и унижения. На уговоры своего господина принять ислам он отвечал: «Ни угрозами, ни обещаниями богатства и наслаждений ты не сможешь отклонить меня от святой моей веры. Я русский, верный слуга земного царя моего, хотя и пленен тобой, но Небесному Царю истинного служения и правой веры родителей моих никогда не отрекусь, даже если ты лишишь меня жизни. Христианином я родился, христианином и умру».

С течением времени, видя твердость в вере, кротость и трудолюбие святого, турецкий офицер и его домочадцы стали уважать русского пленника и прекратили издевательства. Иоанна больше не принуждали отречься от христианства. По приказу Аги святой стал трудиться на конюшне. Он ухаживал за скотом и жил в стойле рядом с лошадьми; спал на соломе, прикрывшись старым тулупом. Полунагой и босой, в рубище, он безропотно и добросовестно выполнял свои обязанности, даже с усердием, что вызывало насмешки других рабов. Но и это праведник воспринимал без злобы, стараясь, напротив, утешать в беде и помогать другим невольникам. За искреннее добросердечие, за честность и благородство святой заслужил доверие Аги, который предложил своему рабу переселиться в небольшое помещение на сеновале, но тот отказался.

Он остался жить в конюшне, где мог беспрепятственно молиться и соблюдать строгий пост. Днем Иоанн трудился, а по ночам тайком уходил к греческому священнику в пещерную церковь святого Георгия, расположенную на вершине скалы, недалеко от дома своего хозяина. Здесь, на паперти, коленопреклоненно читал молитвы Всенощного бдения и каждую субботу причащался Святых Христовых Тайн. В то же время праведный Иоанн по-прежнему продолжал служить своему господину и, несмотря на крайнюю бедность, всегда помогал нуждающимся и больным и делил с ними свою скудную пищу. Видя его незлобие, другие рабы и иноверные перестали издеваться над ним.

В скором времени Ага разбогател и стал одним из самых влиятельных людей в Ургюпе. Став богатым, Ага решил совершить хадж, то есть паломничество в Мекку, полагающееся всякому правоверному мусульманину. Во время его путешествия жена хозяина созвала на обед родных и друзей Ага. Когда подавали любимое блюдо хозяина — плов, она сказала прислуживавшему им Иоанну: «Как же рад был бы твой хозяин, если бы он был здесь и вкушал с нами этот плов!» Святой попросил у нее это блюдо, обещая послать его в Мекку. Услышав это обещание Иоанна, гости рассмеялись, но просьбу выполнили, решив, что Иоанн сам хочет съесть плов или отдать его бедным грекам. Иоанн вернулся в конюшню и обратился к Господу с такой молитвой: «Пусть Тот, Кто некогда послал пророка Аввакума в Вавилон, чтобы передать пищу пророку Даниилу в львиный ров (см.: Дан. 14, 34), исполнит и мою молитву и доставит это блюдо моему хозяину!» Когда же Ага вернулся, то рассказал о чуде, произошедшем с ним: находясь в Мекке, он, вернувшись из мечети на постоялый двор, обнаружил в запертой на ключ комнате, где он остановился, дымящееся блюдо с пловом, на котором было выгравировано его имя, как и на всей посуде в его доме.

Все домашние Аги были ошеломлены этим рассказом. Известие о чуде быстро распространилось по селению и окрестностям, и все, даже турки-мусульмане, стали называть Иоанна «вели» — «святой». После этого чуда Ага и его жена решили даровать Иоанну Русскому свободу, но подвижник отказался, ответив: «Покровитель мой – Господь, и нет Его выше. Судил Он мне жить в рабстве и на чужбине. Видно, так надобно для моего спасения». Он не изменил своего образа жизни, по-прежнему проводя его в тяжелом труде и молитве, неся крест подвижничества. Ночью конюшня наполнялась молитвами святого, и зловоние исчезало, как бы превращаясь в духовное благоухание. Питался он очень скудно, часто только хлебом и водой в ограниченном количестве, отдавая свою пищу бедной христианской семье.

В конце своей многотрудной и подвижнической жизни святой Иоанн тяжко занемог и, чувствуя приближение кончины, послал за священником, чтобы тот причастил его. Священник, опасаясь открыто идти в дом мусульманина, передал Святые Дары, спрятав их в яблоке. Причастившись, праведник в тот же час предал свой дух Господу. Это произошло 27 мая (9 июня) 1730 года.

Ага передал тело святого Иоанна христианам со словами: «Мой раб и ваш человек (т.е. христианин) почил. Придите, возьмите его и похороните по вере его, ибо истинно он был раб Божий!» И когда те пришли, покрыл тело своего слуги дорогим ковром в знак почтения к усопшему. Покойного русского раба Иоанна похоронили с почестями по православному обычаю. Гроб пронесли по Ургюпу все жители селения – греки, турки и армяне, и похоронили при местной церкви, в которой Иоанн молился при жизни. Место захоронения святого сразу стала местом паломничества всей Каппадокии.

Через три с половиной года священник, исповедовавший и причащавший святого, был извещен во сне о том, что мощи святого Иоанна пребывают нетленными. Священник пребывал в сомнении, но после чудесного озарения могилы неземным сиянием местные христиане решили открыть ее. Тело, действительно, оказалось нетленным и источало аромат. Это благоухание сохраняется и в наши дни. Вскоре святые мощи праведника были перенесены в храм св.великомученика Георгия и положены в специально устроенной раке. Новый угодник Божий стал прославляться неисчислимыми благодатными чудесами, известность о которых широко распространилась в отдаленные города и селения. У мощей происходили многочисленные исцеления по заступничеству Иоанна Русского: парализованные начинали ходить, бесноватые успокаивались, слепые прозревали. Верующие христиане из разных городов и селений Каппадокии приходили в Прокопион для поклонения святым мощам Иоанна Русского и получали по его святым молитвам исцеления. Нового святого стали почитать не только православные христиане, но и мусульмане, обращаясь к русскому святому: «Раб Божий, не обойди нас своею милостью!»

В 1832 году правитель Египта Ибрагим-паша восстал против турецкого султана Махмуда II и атаковал Турцию. Жители Ургюпа, большую часть которых составляли представители янычар, враждебных султану, не хотели пропускать войска султана через селение. Сопротивление было подавлено, Ургюп разграблен, а мощи Иоанна воины решили сжечь, но, к их удивлению, огонь не коснулся святыни. И тут безбожные воины увидели Иоанна живым, с грозным видом стоявшим среди огня и угрожавшим им за их дерзость. Турки в ужасе разбежались, оставив не только мощи святого, но и всё награбленное. На другой день несколько стариков-христиан пришли к церкви и нашли тело святого среди обгоревших углей и пепла. Оно почернело от гари, но было по-прежнему благоуханным и нетленным. Верующие положили мощи святого обратно в его раку.

Через несколько лет христианские жители Прокопиона выстроили большую церковь в честь свт. Василия Великого. В 1845 году они перенесли туда мощи Иоанна Русского, но мощи дважды исчезали из нового храма и оказывались в церкви вмч. Георгия. На третий раз прихожане отслужили молебен и совершили всенощное бдение перед перенесением, обращаясь с молитвой к Иоанну Русскому. После этого мощи святого обрели покой в церкви в честь свт. Василия Великого.

В 1862 году одна благочестивая женщина увидела во сне святого Иоанна, который держал в руках крышу греческой сельской школы. На следующий день, после Божественной Литургии, она рассказала об этом односельчанам. Не успела она закончить свой рассказ, как послышался страшный грохот. Все в страхе выбежали из церкви и с ужасом увидели, что крыша школы, которая находилась напротив церкви, рухнула. Люди кинулись туда, где были все дети села! Вне себя они начали поднимать обвалившуюся кровлю, и — о чудо! – все дети выбрались из-под обломков живыми. Оказалось, что дети, услышав страшный треск над собой и поняв, что происходит, успели залезть под парты. Когда крыша обрушилась, балки упали на парты, не придавив ни одного ребенка.

Несмотря на многократные попытки, Иоанн Русский чудесным образом не допускал, чтобы его мощи делились на части. Исключением является перенесение в 1880 году десницы святого в Русский монастырь св. великомученика Пантелеимона иноками Святой Афонской горы, до этого чудесно спасенными угодником Божиим во время опасного путешествия. На средства этого монастыря и жителей Прокопиона в 1886-1892 гг. был возведен храм во имя Иоанна Русского. В 1898 году 15 августа новый храм был освящен Кесарийским митрополитом Иоанном по благословению Вселенского патриарха Константина V. В этот храм были перенесены мощи св.Иоанна Русского из церкви свт. Василия Великого.

В 1924 году, во время изгнания греков из Малой Азии, жители Прокопиона, переселяясь на греческий остров Эвбею, перенесли с собой, как самое драгоценное сокровище, мощи святого Иоанна Русского. Место нового поселения они назвали Новый Прокопион (ныне Прокопи). Мощи святого были помещены в храм святых равноапостольных Константина и Елены. В 1930 году было начало строительство величественного храма во имя Иоанна Русского, которое продолжалось в течение 20 лет. Во время гражданской войны в Греции в 1947 году Эвбея избежала кровопролития, как и предсказывал Иоанн Русский, являясь местным жителям и обещая свое покровительство. Так, один пастух видел тогда на небе образ святого Иоанна и слышал громкий голос: «Не бойтесь! Не бойтесь!»

В 1951 году церковь во имя святого Иоанна Русского начала действовать, и останки святого были торжественно перенесены туда. Иконостас храма изготовлен из белого мрамора с тонкой резьбой. На стенах – фрески с изображением издевательств и пыток, через которые прошел многострадальный Иоанн Русский. Тело святого угодника Божия, сохранившееся нетленным, покоится в открытой раке под стеклом. В храме хранится солдатский пояс Иоанна Русского, на пряжке которого изображен двуглавый орел. Ежедневно к нему стекаются сотни православных паломников со всех уголков Греции, особенно в день его памяти, 27 мая. В дни Великого поста храм посещают 6-7 тысяч паломников. Праведный Иоанн Русский широко почитается на Святой горе Афон, особенно в русском Пантелеимоновом монастыре.

По молитвам святого Иоанна Русского совершалось и совершается множество чудес и исцелений: он помогает больным раком, парализованным, бесноватым и вообще всем больным. Он вразумляет заблудших, укрепляет слабых духом, спасает моряков, помогает в решении судебных дел и др. У бездетных супружеских пар по молитвам к святому рождаются дети. Паломники припадают к его мощам, как к неиссякаемому источнику исцелений и благословения для всех, кто обращается к нему с искренней верой. Паломники натирают больные места освященным лампадным маслом из чаши.

В 1962 году по решению Элладской православной церкви и Греческого государства был принят закон, на основании которого было создано Общество во имя святого Иоанна, были построены два пансионата: один для приема паломников, другой – для нужд Общества. Созданы два приюта для сирот, одна богадельня в Халкиде и одна в Нео-Артаки, студенческое общежитие, детский лагерь на тысячу мест и другие учреждения.

В 1962 году имя Иоанна Русского было внесено в Месяцеслов Русской Православной Церкви. Он был прославлен в лике праведных, тогда как Греческими Церквами Иоанн Русский чтится как преподобный. В России первый храм в честь святого исповедника построили в Москве в 2003 году. Строительство благословил Патриарх Алексий II. В настоящее время храмы в честь святого стоят в разных городах России и Украины. На иконе стойкого исповедника христианской веры изображают с крестом в руке.

Святой Иоанн является прекрасным примером смирения, терпения и верности Святому Православию. Именно за выбор исповеднического пути и русские, и греки, и даже мусульмане любят и почитают святого Иоанна Русского. Своей жизнью он явил величие Православной веры и прославил свое Отечество.

Святой Иоанне Русский, моли Бога о нас!

P.S. Приведем лишь два случая исцеления по молитвам к святому Иоанну Русскому.

В одной из детских больниц Афин умирал от тяжелой формы белокровия трехмесячных ребенок. Его выписали как безнадежного домой – умирать. В доме собрались родственники семьи, чтобы поддержать несчастных родителей. И вот в минуту скорби отец ребенка обращается к святому Иоанну: «Святый Иоанне! Нет сил видеть, как мой первенец уходит из жизни. Вспомни, святый, как мы привезли его в храм, носящий твое имя, и крестили малыша. Помоги мне…»

И в это мгновение присутствующие увидели, как малютка неожиданно открывает глаза и смотрит на стену. На виду у всех, как сияющая молния, появляется и исчезает образ святого Иоанна. Ребенок выздоравливает. Да славится Имя Господне и святых Его!

27 июля 1981 г.

Исцеление русской девочки в 1998 году

В молодой семье православных москвичей родилась долгожданная дочь. Но спустя несколько месяцев радость родителей сменилась болью и великой скорбью: у девочки обнаружили рак крови. Три года мать с ребенком почти не выходили из больниц. Были испытаны все доступные в России способы лечения, но всё без пользы – девочка умирала. Тогда родителям посоветовали как последнее средство сделать операцию по пересадке костного мозга. Операция стоила несколько десятков тысяч долларов. За год удалось собрать лишь двадцатую часть нужной суммы. Стало ясно, что деньги собрать не получится. За советом родители отправились в Свято-Троицкую Сергиеву Лавру к архимандриту Кириллу (Павлову). Батюшка благословил супругов ехать с больной дочерью на остров Эвбея и помолиться там святому Иоанну Русскому, благословил использовать на поездку деньги, собранные для операции.

Родители с девочкой пробыли на острове Эвбея несколько дней, заказывали молебны о здравии дочери. По их просьбе священник открыл раку, и больную девочку положили прямо на мощи святого Иоанна. И совершилось чудо! Ребенку стало значительно лучше. Ликованию родителей не было предела, когда по возвращении на Родину анализы показали, что девочка полностью исцелилась от болезни. («Купель» № 3 (10), 1999 г.)

Святой Праведный Иоанн Кронштадтский

В этой статье редакция портала «Православие и мир» собрала для Вас всю информацию о житии, молитвах и иконе Святого Праведного Иоанна Кронштадтского. Память Иоанна Кронштадтского совершают 20 декабря / 2 января – в день блаженной кончины святого праведника.

Иоанн Кронштадтский

Вероятно, уже во второй, а не в первый год моего студенчества (то есть в 1904 году) мне удалось поехать к батюшке. Почему же не в первый?– естественно, спросит читатель. Да, стоит спросить об этом. Объясняется это общим духовным, точнее, недуховным состоянием России. Теперь, после потрясений революции, принято у многих хвалить прошлое. Да, было много прекрасного. Но вот беда: мы сами не хотели замечать его. Так было и с отцом Иоанном. По всему миру славилось имя его. И мы, студенты, знали об этом. А теперь мы и живем рядом с Кронштадтом: через час-два можно было быть в гостях у отца Иоанна… Но у нас, студентов, и мысли не было об этом. Что за загадка? Нужно сознаться, что внешность религиозная у нас продолжала быть еще блестящей, но дух очень ослабел. И «духовные» сделались мирскими. Чем, например, интересовались сначала мы, новые студенты? Неделями ходили по музеям, забирались под самый верх купола «Исаакия», посещали театры, заводили знакомства с семейными домами, где умеющие танцевали. Лекциями интересовались очень мало: ходили лишь по два-три «дежурных» для записи за профессорами и чтобы не было полной пустоты в аудиториях. Службы тоже посещали по желанию. И лишь небольшая группочка покупала себе столики и керосиновые лампы с абажурами, ставили мы их не в «занятных», где не было тишины, а в аудиториях, по стенам. По крепко установившейся традиции, здесь уже не разрешалось говорить. В этой тишине всякий занимался любимым предметом: кто святыми отцами, кто вавилонскими раскопками, кто политической литературой (таких было очень мало). А еще образовалась группочка богомолов, эти ходили и на будничные богослужения: утром – на Литургии, а вечером – на вечерню с утреней. Во главе этой группы стояли сам ректор академии, тогда – епископ Сергий (впоследствии патриарх), и инспектор архимандрит Феофан (скончавшийся во Франции беженцем). Но здесь были буквально единицы. А общестуденческая жизнь шла мимо религиозных интересов. Совершенно не нужно думать, что духовные школы были питомниками отступников, безбожников, ренегатов. Таких были тоже единицы. И они опасались даже перед товарищами показывать свой атеизм, ибо все мы хорошо знали друг друга и не придавали никакой серьезной цены этим атеистам.

Но гораздо опаснее был внутренний враг: религиозное равнодушие. Большинство из нас учились не для священства, а чтобы получить места преподавателей, иногда – чиновников, и лишь десять процентов шли в пастырство, то есть на пятьдесят-шестьдесят человек курса каких-то пять-шесть человек.

При таком равнодушии вообще, к пастырству в частности, должно быть понятным и равнодушие студентов к всероссийскому светильнику, отцу Иоанну. А тут еще подошли революционные времена: студенты интересовались политикой, забастовками; а отец Иоанн попал на «доску» правых: не по времени уже был он.

И даже профессора, более ответственные люди, чем мы, молодежь, ничуть не интересовались отцом Кронштадтским. Однажды мне, как регенту хора, пришлось завести разговор с ученейшим профессором, протоиереем Орловым, о богословии. Я сослался на отца Иоанна. А он иронически сказал мне:

– Ну какой же это богослов?!

Пришлось прекратить разговор. Была некоторая часть столичного духовенства, которая, вместе с паствами своими, почитала отца Иоанна. Еще более почитало его духовенство в провинции.

Но самым главным почитателем – как всегда – был наш так называемый простой народ. Не обращая никакого внимания на высших, он тысячами и за тысячи верст и шел, и ехал, и плыл в Кронштадт. К тому времени уже вполне определилось разделение между народом и интеллигенцией, а отчасти – и духовенством, которое скорее можно было отнести к интеллигенции, чем к простонародью. Это разделение было и в наших школах… Мало того: даже архиереи не проявляли особого интереса к отцу Иоанну. Мне, впрочем, известно несколько имен, которые почитали его и старались быть с ним в общении… Но в глубине души и архиереи, и иереи чувствовали высоту батюшки. Очевидцы рассказывали мне, как огромная зала Дворянского Собрания, во главе с тремя митрополитами, ждала обещавшего приехать на духовный концерт отца Иоанна. И когда он вошел туда, то тысячи людей встали, в потрясающем до слез благоговении, как один человек. Архиереи облобызались с ним, предложили сесть рядом на приготовленное ему место… И концерт начался.

Среди глубоких почитателей отца Иоанна был и архиепископ Финляндский Сергий, впоследствии – Патриарх всея Руси. Я в то время (1908—1910 годы) был у него личным секретарем. И помню, что он завел у себя и в Выборге, и на Ярославском подворье обычай – читать ежедневно вместо всяких поучений слова батюшки. И один из монахов, отец В-фий, читал нам его простые, но православные беседы. Это уже было начало прославления. А другой богослов, архимандрит Феофан, ставил его творения наряду со святыми отцами и советовал их изучать так же серьезно, как и древних отцов.

А мы, студенты и профессора, не интересовались. Боже, как горько! Как стыдно теперь! И сейчас вот плачется от нашей нищеты и от окамененного нечувствия. Нет, далеко не все было благополучно и в Церкви. Мы становились теми, о коих сказано в Апокалипсисе: «Так как ты ни холоден, ни горяч, то изблюю тебя из уст Моих…» Пришли скоро времена, и мы, многие, были изблеваны даже из Родины… Не ценили мы святынь ее. Что посеяли, то и пожали.

Вот почему и я не на первый год поехал в Кронштадт, а уже на второй, вместе с двумя другими товарищами, младшими по курсу.

То был холодный ноябрь. Но снегу почти не было. Извозчики ездили еще на пролетках.

Приехали в гостиницу «Дома трудолюбия», созданного отцом Иоанном. Там нас, как студентов академии, приняли со вниманием. Утром нужно было вставать рано, чтобы в четыре часа уже быть в храме. Нас провели в алтарь собора. Андреевский собор вмещал, вероятно, пять тысяч человек. И он уже был полон. В алтаре, кроме нас, было еще несколько человек духовных и несколько светских лиц.

Утреню начал один из помощников отца Иоанна. А скоро через узкую правую боковую дверь алтаря вошел и батюшка в меховой шубе – дар почитателей. Отдавши ее на руки одному из сторожей (их было много в соборе, как увидим), он, ни на кого не глядя, ни с кем не здороваясь, быстро и решительно подошел к престолу и также быстро пал на колени перед ним… Не помню: перекрестился ли он на этот раз? После я заметил, что он не раз падал ниц, не крестясь: очевидно, так требовала его пламенная душа. Иногда, вместо креста, всплескивал руками, а иногда и крестился. Ясно, что для него форма не имела связывающего значения, – как и должно быть у людей, горящих духом: «не человек для субботы, а суббота для человека», – говорил Господь. Конечно, это право принадлежит не нам, рядовым и слабым людям, а окрепшим в благодати Божией; поэтому никому нельзя искусственно подражать таким великанам…

После этого батюшка обратился уже к присутствовавшим в алтаре и со всеми нами весьма ласково поздоровался, преподав мирянам благословение.

Потом быстро оторвался от нас и энергично пошел к жертвеннику. Там уже лежала целая стопка телеграмм, полученных за день и за ночь со всех концов Руси. Батюшка не мог их сразу и прочитать здесь. Поэтому он с тою же горячностью упал перед жертвенником, возложил на все эти телеграммы свои святые руки, припал к ним головою и начал тайно молиться Всевидящему Господу о даровании милостей просителям… Что потом делалось с этими телеграммами, я лично не знаю: вероятно, секретарствующие лица посылали ответы по адресам, согласно общим указаниям, данным батюшкою. В особых случаях им самим составлялись тексты для телеграмм. Да ведь, собственно, и не в этих ответах было главное дело, а в той пламенной молитве, которая возносилась им перед жертвенником или в других местах, где захватывали его просьбы…

Между тем утреня продолжала идти своим порядком. После шестопсалмия, во время великой ектений, батюшка в одной епитрахили быстро вышел на правый клирос. На этот раз ему показалось, что недостаточно света. И он, подозвав одного из церковных служителей, вынул из кармана какую-то денежную бумажку и вслух сказал:

– Света мало! Света!

Очевидно, полутемнота храма не соответствовала его пламенному духу: Бог есть Бог светов! Бог славы и блаженства! – и потому отец Иоанн послал за свечами…

Подошло время чтения канонов. По Уставу, полагается читать два очередных канона дня недели; а сверх этого, третий канон – в честь святого, память которого о совершалась в тот день. Была среда. А праздновалась, как сейчас помню, память преподобного Алипия, 26 ноября. И как читал батюшка! Совсем не так, как читаем мы, обыкновенные священнослужители: то есть ровно, без выражений, певучим речитативом. И это мы делаем совершенно правильно, по церковному учению с древних времен: благоговение наше пред Господом и сознание собственного недостоинства не позволяют нам быть дерзновенными и в чтении; бесстрастность ровного, спокойного, благоговейного совершения богослужения – более пристойна для нашей скромности. Не случайно же подчиненные вообще разговаривают с начальствующими не развязно, не вольно, а «почтительно докладывают» ровным тоном. Особенно это заметно в военной среде, где воины отвечают начальникам, подобно церковному речитативу, на «одних нотах».

«…закон положен,– говорит Апостол Павел, – не для праведника…»

И отцу Иоанну– при его горящей энергии, гремящей вере; при тысячах людей, жаждущих его дерзновенной молитвы; при сознании им нужд, горя, скорбей, грехов этих простых чад Божиих; даже при огромности самого храма, требующего сильного голоса, – отцу Иоанну нельзя было молиться так, как мы молимся. И он молился чрезвычайно громко, а главное: дерзновенно. Он беседовал с Господом, Божией Матерью и святыми… Батюшка не мог ни войти, ни выйти через храм, как это делаем мы все – и священники, и архиереи. Нам это можно; а ему было нельзя. Народ тогда бросился бы к нему массою и в порыве мог затоптать его. Мне пришлось слышать о давно прошедшем подобном случае, как толпа сбила его с ног, разорвала в клочки «на благословение» его рясу и едва оставила его живым.

И потому нужно было избрать иной путь: его из дома привозили на извозчике (а не в карете, как пишут иные) до сада, хотя тут было всего каких-то пять минут ходу. И на извозчике увозили. В саду не было ни души: высокие ворота были заперты. Батюшка быстро садился на пролетку; извозчик сразу мчался по саду к воротам. А там уже стояли служители, они сразу открывали выезд, и лошадь мчалась прямо, хотя там стоял народ, ждавший батюшку «хоть еще разок взглянуть». И лишь от страху попасть под копыта или под колеса, люди невольно раздвигались, и батюшка вылетал «на свободу».

Но и тут не обошлось без инцидента. На моих глазах – мы из алтаря вышли за ним по саду – какой-то крестьянин бросился прямо в середину пролетки, желая, видимо, получить личное благословение. Но быстрой ездой он был мгновенно сбит с ног и упал на землю. Я испугался за него и, закрыв лицо руками, закричал инстинктивно:

– Ай, задавили, задавили!

И вдруг на мой испуг слышу совершенно спокойный ответ:

– Не бойся, не бойся! Батюшкины колеса не давят, а исцеляют!

Я открыл глаза: это сказала худенькая старушечка, действительно спокойная.

Поднялся и смельчак невредимым, отряхнул с себя пыль и пошел в свой путь, а люди – в свой: точно ничего и не случилось. Куда уехал батюшка, не знаю: говорили, что в Петербург.

Общая исповедь

В древности исповедь бывала открытой: грешник каялся пред всей Церковью. Но потом этот обычай был заменен теперешней тайной исповедью. Причина этого заключалась в том, что не у всякого хватало силы смирения бичевать себя публично пред всеми; а кроме того, подобная исповедь вводила в соблазн невинные души. Но вот бывают такие обстоятельства, что они вынуждают иногда пользоваться и общими исповедями. Главной причиной тут является громадное количество причастников, когда невозможно справиться не только одному, но даже и нескольким священникам. Остается одно из двух: или не допускать желающих до причащения, а это болезненно и неспасительно; или же сделать общую исповедь для всех. Что избрать? В древние времена христиане причащались вообще без исповеди, жили свято, за исключением особых случаев. И эта практика существует доселе в греческой, сербской, сирийской Церквах. Я лично наблюдал это в некоторых приходах Югославии; видел в Крыму, когда азиатские беженцы от турок молились в приделе Симферопольского собора, и в свое время их священник мерно обходил стройные ряды и причащал всех подряд, без исповеди. Слышал от очевидцев, как греческий смиренный священник после литургии шел еще со Святой Чашей по селу и причащал тех, кто по хозяйственным препятствиям не был в церкви: и эти – большей частью женщины – выбегали из своих хижин на улицу в чем были, кланялись в землю и с детскою верою причащались Святых Божественных Тайн. Картина такой первобытной чистой веры была умилительна. Эти и другие примеры показывают, что Церковь допускает возможность причащения и без исповеди и даже считает это нормальным порядком для добрых христиан; поэтому на всякой Литургии она приглашает всех «верных»:

– «Со страхом Божиим и верою приступите» к причащению…

Прежде и приступали. Святой Василий Великий говорит, что в его время люди причащались по три и по четыре раза в неделю. А Златоуст отвечает:

– Не спрашивай: сколько раз; а скажи: как ты приступаешь?

Конечно, и теперешний способ говения и причащения один раз в году тоже имеет свой смысл, чтобы верующие с большим страхом, благоговением, приготовлением, очищением, покаянием, ответственностью приступали ко святому причащению, именно со страхом Божиим. Но этот обычай совсем не есть закон, обязательный на все случаи. Во время трудного периода последних тридцати лет Церковь наша разрешала желающим и еженедельное причащение, при условии, если это благословляет местный духовник для желающих. И нормально – перед каждым причащением нужно исповедоваться каждому. А если таких желающих оказывалось бы много, тогда дозволялось духовнику делать и общую исповедь. Но при этом внушалось, что имеющий какие-либо особые нужды духовные должен подойти после к духовнику и раскрыть ему душу, чтобы получить и особое разрешение.

Так иногда делалось в разных приходах. Но я хочу рассказать, как при мне происходила общая исповедь у отца Иоанна. Мы с юношеской простотою обратились к нему в алтаре:

– Батюшка! Нам бы хотелось видеть вашу общую исповедь.

Он с простотой и любовью ответил:

– Я только вчера совершил ее. Но ради вас я и ныне покажу вам, как она делается мною.

Перед причащением отец Иоанн вышел через Царские врата на амвон и сказал приблизительно следующую проповедь. Привожу ее в извлечении.

– Во имя Отца и Сына и Святаго Духа. Аминь! – с силой начал он. – Царь и псалмопевец Давид сказал: Бог с Небесе приниче на сыны человеческия, видети, аще есть разумеваяй или взыскаяй Бога? Вси уклонишася, вкупе непотребни быша, несть творяй благое, несть до единого (Пс. 52, 3—4). По-русски: «Господь посмотрел с Неба…» – и т.д. Батюшка перевел псалом на русский язык. Затем обратился ко всем с указанием, что и в наше время – все уклонились в грехи… И он начал перечислять их. В храме стали раздаваться всхлипывания, рыдания, потом восклицания:

– Батюшка! Помолись за нас!

Тогда батюшка на весь храм воскликнул:

– Кайтесь!

Перед грозой. Святой праведный Иоанн Кронштадтский

В храме поднялся всеобщий вопль покаяния: каждый вслух кричал о своих грехах; никто не думал о своем соседе; все смотрели только на батюшку и в свою душу… И плакали, и кричали, и рыдали… Так продолжалось не одну минуту… Затем отец Иоанн дал рукою знак, чтобы верующие стихли. Довольно скоро шум утих. И батюшка продолжал свою проповедь:

«Видите: как мы все грешны. Но Отец наш Небесный не хочет погибели чад Своих. И ради нашего спасения Он не пожалел Сына Своего Единородного, послал Его в мир для нашего искупления, чтобы ради Него простить все наши грехи. И не только – простить нас, но даже позвать нас на Свой Божественный пир! Для этого Он даровал нам великое Чудо, даровал нам в пищу и питие Святое Тело и Святую Кровь Самого Сына Своего, Господа нашего Иисуса Христа. Этот чудесный пир совершается на каждой Литургии, по слову Самого Господа: «Приимите, ядите. Сие есть Тело Мое!» и: «Пиите от нея (Чаши) вси, сия есть Кровь Моя».

Как в притче, отец с любовью принимает своего прегрешившего, но покаявшегося блудного сына и устраивает ему богатый пир, радуясь его спасению, – так и ныне Отец Небесный ежедневно и каждому кающемуся учреждает Божественную Трапезу – святое причащение.

Приходите же с полною верою и надеждой на милосердие нашего Отца, ради ходатайства Сына Его! Приходите и приступайте со страхом и верою к святому причащению.

А теперь все наклоните свои главы; и я, как священнослужитель, властью Божией, данной нам, прочитаю над вами отпущение грехов».

Все в благоговейной тишине склонили головы; и отец Иоанн поднял на воздух над всеми свою епитрахиль и прочитал обычную разрешительную молитву, совершая над всею церковью знамение креста при словах «прощаю и разрешаю» … «во имя Отца и Сына и Святаго Духа»… Затем началось причащение.

Чтобы закончить об «общей исповеди», я вспомню о нескольких подробностях и случаях в связи с ней. Когда я уже был иеромонахом, приходит ко мне один знакомый старый богомолец и почитатель отца Иоанна и сообщает мне следующее:

– Стоял я у батюшки в соборе; и он велел нам каяться. Я вслух рассказывал ему свои грехи. И вдруг мой сосед ударил меня, в какой-то злобе, по щеке. Я вспомнил Евангелие Христово, чтобы подставить ударившему и другую мою щеку. А он ударил меня и по другой.

– Зачем вы рассказываете мне об этом?

Он замешался в ответе. Я подумал:

«Вероятно, ему хотелось похвалиться своим мнимым смирением». – И тогда становилось несколько понятным, почему Бог попустил ему потерпеть дважды посрамление. Оказалось все же, что он пришел ко мне с вопросом:

– Хорошо ли я сделал, что подставил ему и вторую щеку?

– Не думаю, – ответил я. – Смиреннее было бы подумать вам о том, что вы не доросли еще до такой высоты. А еще лучше, если бы вы чем-то не задели вашего соседа и не довели его до раздражения и до первой пощечины.

– Как так?– не ожидал он этого поворота.

– Мы, несовершенные, можем расстроить наших ближних даже своим благочестием. Бесы хорошо умеют различать истинную святость от неистинной. Первой они боятся, а над второй издеваются. Помните, в книге Деяний рассказывается, как бес поступил с семью сынами иудейского первосвященника Скевы, которые заклинали бесноватых именем Господа Иисуса: злой дух сказал: Иисуса знаю, и Павел мне известен, а вы кто? И бросился на них человек, в котором был злой дух, и, одолев их, взял над ними такую силу, что они, нагие и избитые, выбежали из того дома. А апостолу Павлу духи повиновались (Деян. 19, 13—16). Поэтому я думаю, – говорю ему, – нам, грешникам, лучше скрывать свое доброе, если оно и есть. Вот – мое мнение вам.

Потерпевший замолчал, но я не был уверен, согласился ли он со мною. Ему, по-видимому, хотелось лучше оставаться с хорошим мнением о себе и «пострадать» за правду, чем сознать себя недостойным ни того, ни другого.

Да, и в «добрых делах» каждому нужно ведать свою меру. Без меры и добро не есть добро, – учит святой Исаак Сирин.

Когда мы возвращались в тот же вечер из Кронштадта в Петроград, то ко мне на пароходе обратился с вопросом какой-то простец из богомольцев, бывший на той же Литургии у отца Иоанна:

– Что-то я слышал, батюшка звал нас всех на обед, а обеда-то не было?! А-а?

Я понял наивность души этого посетителя и спокойно разъяснил ему, что под «пиром» батюшка разумел святое причащение. И повторил поселянину мысль поучения. Он понял и успокоился:

– Вот оно что! А я-то думал, он обедать позвал.

Много лет спустя, уже за границей, мне привелось самому быть участником подобной исповеди. Но должен откровенно сознаться, что она на меня не произвела такого действия, силы и мира, какие почти всегда сопровождают отдельную, личную, тайную, обычную исповедь. А у отца Иоанна была особая сила Божия.

Чудеса отца Иоанна Кронштадтского

Задача этих записок заключается отчасти в том, чтобы писать о том, что я лично видел или по крайней мере сам слышал от достоверных свидетелей. Об этом и запишу.

О чудесах его знали по всей России. Одна мать привела своего сына, страдавшего глазами. Она попросила меня провести их к отцу Иоанну. Батюшка принял их со мною. Мать рассказала ему о десятилетнем сыне. Отец Иоанн взял его, поставил между своих колен и начал, молясь внутренне, гладить по закрытым его зеницам своими большими перстами. После, – говорила мать, – сын никогда не жаловался на свои глаза.

Другой случай мне сообщил сын о своем родном отце. Я уже печатал о нем в кратком листке об отце Иоанне. Вспоминаю снова.

Отец был из богатой купеческой семьи Шустиных. Сын его был потом слушателем богословских курсов, организованных мною в Югославии (Бела Церква). Это был чистый и добросовестный человек, неспособный на обман. Теперь он священствует. И вот что он рассказывал мне.

Отец заболел горловой чахоткой. Никакие доктора не могли помочь. Смерть была у дверей. Как раз время было к Рождеству. В прежнее время готовились к «елке», теперь было не до нее: все ждали конца со дня на день. Больной уже не мог вслух говорить.

Послали за отцом Иоанном, как за последней надеждой. А он был восприемником одного из детей купца. Приехал батюшка и спрашивает, почему не послали за ним прежде? Около кровати больного был столик с бесполезными уже лекарствами. Он отодвинул его ногою, пузырьки попадали на пол.

– Ты веруешь в Господа Иисуса Христа всем сердцем?

– Верую, – прошептал больной.

– Веруешь, что Он волен и силен творить чудеса и теперь?

– Верую.

– Раскрой рот твой.

Больной раскрыл. Батюшка с молитвою трижды дунул ему в горло и сказал:

– Через три дня приезжай ко мне в Кронштадт: поговеешь и причастишься.

И уехал. Как везти такого больного зимою в Кронштадт? На верную смерть?

Но больной приказал исполнять повеление батюшки. Его свозили и привезли…

– И после того, – закончил сын, – отец прожил еще двадцать пять лет.

Третий случай произошел в Париже в 1933 году, второго апреля. В одно воскресенье назначено было совершить крещение взрослой еврейки. Она выразила желание, чтобы это было сделано после Литургии в пустом храме… Ушли все. Осталось лишь духовенство да восприемники. Кроме них, я вижу еще двух женщин среднего возраста. «Вероятно, – думаю, – это знакомые крещаемой». На всякий случай подхожу к ним и спрашиваю, не знакомые ли они этой еврейки? «Какой?»– «А вот которую мы будем крестить сейчас». – «Мы даже и не знали об этом».– «Почему же вы остались?» – «У нас есть свое дело к вам». – «Ну, в таком случае подождите до конца крещения». Перекрестили. Назвали Евфросинией. Одели ее. Увели. Я подошел к двум женщинам. И вот что они сообщили. Одна из них была жена казачьего генерала О. А другая – жена полковника: фамилию этой теперь забыл. А она в эту ночь видела необычайный сон.

праведный Иоанн Кронштадтский

Дни памяти: 20 декабря (2 января), 1(14) июня

Детство и юношество святого праведного Иоанна Кронштадтского

В роду Иоанна Кронштадтского было много священников. Сам же он появился на свет 19 октября 1829 года, в Архангельской губернии, в селе Сура Пинежского уезда, в христианской семье. Большого достатка семья не имела, зато отличалась ревностью к Богу и благочестием. Отец Иоанна, Илья Сергиев, служил псаломщиком в местной церкви. Его жена, Феодора, мать Иоанна, выделялась простотой нрава и глубокой верой.

Иоанн родился болезненным и очень слабым: настолько, что родители, переживая за его жизнь, были вынуждены торопиться с крещением. Имя выбрали в честь преподобного Иоанна Рыльского. После Крещения мальчик стал поправляться, набирать силу и крепнуть.

Отмечают, что ещё в детстве он стал свидетелем чуда: однажды Иоанн узрел в горнице светоносного ангела, который, увидев смущение ребёнка, успокоил его и сообщил, что он — его Ангел-Хранитель, и будет оберегать его до конца земных дней.

На шестом году жизни, при посредстве родителей, Иоанн стал учиться читать. Отец часто брал его в храм, знакомил с богослужением и богослужебными книгами. Со временем, Иоанн проникся их духом и содержанием. Рассказывают, что уже с детства сельчане приметили в нём особую расположенность к Богу.

Когда мальчик подрос, родители, с трудом собрав необходимую сумму, устроили его в Архангельское Приходское Училище. В тот период ему было около десяти лет. Поначалу обучение складывалось нелегко: не получалось, как следует, уразуметь и запомнить преподаваемый материал. Это сильно печалило юного Иоанна: с одной стороны, он был и слыл отстающим, а с другой, понимал, как тяжело было бедным родителям оплатить его пребывание в училище.

Однажды, после сердечной молитвы перед сном, Иоанн, по его личному признанию, почувствовал, что его словно бы потрясло, точно завеса спала с глаз и раскрылся ум; ему ясно представился учитель и урок; он вспомнил его содержание. В той горячей молитве он просил Бога о помощи, и Бог ответил ему. Тогда душа наполнилась радостью, и он уснул так спокойно, как не спал прежде. С рассветом, поднявшись с постели, Иоанн взял в руки книги и начал читать. И, о чудо, он вдруг заметил, что в нём произошло внутреннее преображение: он легко усваивал и запоминал то, что читал.

С тех пор, посещая уроки, он и чувствовал, и вёл себя совершенно иначе: хорошо разумел учебный материал, хорошо отвечал. Постепенно Иоанн перешёл из последних учеников в число лучших. По завершении курса он был переведен в семинарию, а по её окончании, в 1851 году, поступил в Санкт-Петербургскую Духовную Академию на казенный счёт.

В период обучения в Академии, у него умер отец. То бедственное положение, в котором по смерти кормильца оказалась семья, весьма тяготило Иоанна. Испытывая жалость и свою личную ответственность перед матерью, Иоанн стал искать возможного заработка и нашёл. Зная о его стесненных обстоятельствах и хорошем почерке, ему пошли навстречу, предложив место писаря. За эту работу Иоанн получал до десяти рублей ежемесячно. Отправляя матери деньги, он искренне радовался, что смог её поддержать.

Однажды, придя домой после прогулки по академическому саду, Иоанн заснул и увидел в сновидении, что он — священник, и служит в соборе, в котором до этого никогда не был. Вскоре увиденное в таинственном сне исполнилось наяву.

Священнический подвиг отца Иоанна Кронштадтского

В 1855 году Иоанн окончил академию со степенью кандидата богословия. Ввиду того, что он соединил себя узами брака с дочерью протоиерея К. Несвицкого, служившего в Кронштадтском Андреевском соборе, ему было предложено занять в этом же храме место священнослужителя. 10 декабря 1855 года Иоанн был рукоположен во диакона, а уже 12 декабря, того же года, — во священника. Посетив впервые собор, он узнал в нём тот самый, что видел во сне.

Пастырская жизнь отца Иоанна проходила в трудное для страны время, запечатленное массовым ослаблением веры, началом разгула бунтарских настроений, брожения революционных идей. Город Кронштадт служил в тот период местом сосредоточения высланных из столицы людей. Бродяжничество, праздное шатание, беспробудное пьянство, попрошайничество, крайняя нищета — вот лишь немногие стороны той социальной прослойки, которая составила значительную часть его паствы, нуждалась в особом внимании и заботе. Велики были трудности, лежавшие перед пастырем, но велико было и чувство пастырского долга, велика любовь к Богу, милосердие и сострадание к ближним.

Супружеская жизнь отца Иоанна складывалась так: объявив жене о желании сохранения девства и по договоренности с ней, он жил с Елизаветой, как брат и сестра. До конца жизни Иоанн хранил целомудренную чистоту.

Первоначально многие не понимали и даже не принимали порывов неординарного пастыря. Но со временем, видя его доброту и терпение, видя усердие и, не в последнюю очередь, ту материальную помощь, которую он оказывал нуждавшимся, люди стали осознавать: Бог даровал им благого и сердечного наставника, чуткого, отзывчивого, мудрого попечителя. Рассказывают, что посещая землянки, хибары и бедные квартиры, преподобный раздавал своё жалование, нянчил детей, пока матери занимались хозяйством, присматривал за больными, мог отдать бедняку сапоги и одежду, и при этом молился, увещевал, обнадёживал, утешал.

Бескорыстность и милосердие отца Иоанна доходили до того, что бывало он сам оставался без средств. Видя такое беспрецедентное положение дел, многие, кто по зависти, кто по глупости или по черствости сердца, упрекали святого в неискренности, потворстве тунеядцам и обманщикам, клеветали, ругали, глумились, причём не только устно, но и через печать. Ввиду разительной непохожести Иоанна Кронштадтского на многих других пастырей Церкви его, кроме всего прочего, обвиняли в юродстве.

При поддержке епархиального начальства сослуживцы добились, чтобы жалование священника за него получала жена. Но Премудрый Господь не оставил его без возможности помогать голытьбе. Плату, получаемую за преподавание Закона Божьего в местном, Кронштадтском Реальном Училище, он оставлял при себе, и уже от неё жертвовал тем, кому считал нужным.

Со временем молва о великом светильнике распространилась настолько, что к нему стали стекаться огромные толпы народа, а на его адрес приходило такое количество посланий и телеграмм, что кронштадтская почта, для обработки его переписки, вынуждена была организовать специальное отделение. Иоанну писали не только из разных краёв государства, но и из-за границы. Чтобы внимательно разобрать все эти сообщения, он вынужден был прибегать к помощи секретарей.

Вместе с искавшими душеспасительной пользы к Иоанну стекались и материальные средства. О размерах поступавших в его распоряжение денежных сумм можно только догадываться: он тотчас жертвовал их на благотворительность, раздавал беднякам. Рассказывают, что бывало, когда ему передавали конверт, он тут же, не открывая его, кому-нибудь его отдавал.

В течение всех лет священнического служения о. Иоанн почти каждый день совершал Божественную литургию в соборе, а в последние 35 лет жизни служил ежедневно (последний раз – 10 декабря 1908 г.).

Отец Иоанн вставал очень рано. Встав, начинал готовиться к Божественной Литургии. Когда он шёл в храм, его встречали толпы верующих, жаждавших получить благословение. Здесь же присутствовали нищие, коих он одаривал милостыней.

За утренней отец Иоанн сам читал канон, тщательно и внимательно, предавая этому чтению высокое значение. Перед началом Литургии происходила Исповедь. Со временем, в связи с огромным стечением людей, как местных, так и паломников, желавших исповедоваться непременно у Иоанна Кронштадтского, он вынужден был ввести в свою практику общую исповедь (по разным оценкам, Андреевский собор вмещал 5–7 тысяч человек). Рассказывают, что это священнодействие производило на участников и очевидцев неизгладимое впечатление. Вдохновленные, потрясенные пастырским словом и ревностью люди громко выкрикивали свои грехи, в том числе самые мерзкие, каялись вслух, словно бы и не стыдясь теснивших их со всех сторон свидетелей. Утверждают, что в результате верующие реально испытывали чувство освобождения от тягостного бремени греха. Богослужение характеризовалось единым, пламенным, молитвенным порывом.

Примерно через семнадцать лет пастырского служения Господь сподобил отца Иоанна организовать в Кронштадте особе учреждение — «Дом Трудолюбия». По настоящему поводу тот обратился к народу с воззванием, предлагая осуществить это богоугодное дело совместными усилиями. Обращение было опубликовано. Отклик был искренним и широким. 23 августа 1881 года произошла закладка здания, а уже 12 октября 1882 года состоялось открытие. Постепенно деятельность Дома Трудолюбия развивалась, положительно отражаясь на интересах разных социальных групп и слоев. При Доме Трудолюбия функционировали: мастерские, народная столовая, школа, приюты, библиотека, читальня.

Достойна восхищения и роль Иоанна Кронштадтского в отношении женских скитов и монастырей. В частности, при его непосредственном участии была основана женская обитель в его родном селе, а также в Санкт-Петербурге на Карповке. Многие монастыри он поддерживал, способствуя их расширению, благословляя поступление в них сестёр, служа в монастырских храмах.

По роду своей пастырской деятельности и по зову христианского сердца отец Иоанн регулярно бывал в Петербурге, посещая нуждавшихся в попечении и больных. В целях осуществления своего служения Богу, он выезжал и в отдаленные уголки Российской Империи. Современники отмечают особую целительную силу его молитв за больных, его целительный дар. Кроме того, Иоанн был удостоен от Бога дара чудотворений и прозорливости.

Десятки тысяч с благоговением и страхом Божьим поджидали любимого батюшку в самых разных местах его вероятного появления. Когда он ехал в карете, люди готовы были бросаться к нему прямо на ходу. Их не останавливал даже страх быть переломанными, искалеченными. Когда отец Иоанн путешествовал на пароходе, верующие бежали за пароходом по берегу, многие вставали на колени. Кроме того, святой сыскал уважение и при царском дворе. Другой бы, казалось, под натиском обрушившейся славы сломался и возгордился. Но не отец Иоанн, истинный воин Христов, боголюбец. Как искушения нападками и клеветой не смогли сломить его стойкость, так и искушение славой не смогло зачернить его кроткий, смиренный настрой.

Болезнь и последние дни земной жизни отца Иоанна Кронштадтского

Время кончины было открыто отцу Иоанну заблаговременно. Под конец земной жизни он был подвержен телесным болезням, стал ослабевать. Его мучили сильные боли, которые, иногда, утихали во время служения Литургии. 10 декабря 1908 года отец Иоанн, собрав волю и силы, совершил последнюю Литургию. В последний период своей земной жизни он каждодневно причащался на дому. 20 декабря 1908 года, в 7 часов 40 минут, сердце святого остановилось, он мирно почил о Господе и приобщился к вечности.

Духовное наследие пастыря

За время своего священнического служения отец Иоанн произнес неисчислимое количество проповедей, оставил множество письменных наставлений. Он по праву считается одним из лучших церковных писателей.

В рамках нравственных сочинений отец Иоанн удостоверяет нас в необходимости искренней веры, любви к Богу и ближнему, устроения жизни в соответствии с образом жизни Христа, непрестанной духовной борьбы с греховными страстями и пороками (см. по этому поводу: Моя жизнь во Христе; Беседы о Блаженствах Евангельских). Истинность преподанного нам нравоучения отец Иоанн подтвердил своей жизнью, подвигом пастырского и общехристианского делания.

В богословских произведениях Иоанна Кронштадтского раскрываются самые разнообразные темы вероучения Церкви: о Боге; о Спасении человека; о почитании Креста (см.: О Кресте Христовом), Пресвятой Богородицы и святых; о покаянии и молитве (см.: Молитвы святого праведного отца нашего Иоанна Кронштадтского чудотворца); о Церкви; о судьбе мира и последних временах (см.: Начало и конец нашего земного мира).

Тропарь праведному Иоанну Кронштадтскому, глас 1

Православныя веры поборниче, / земли Российския печальниче, / пастырем правило и образе верным, / покаяния и жизни во Христе проповедниче, / Божественных Таин благоговейный служителю / и дерзновенный о людех молитвенниче, / отче праведный Иоанне, / целителю и предивный чудотворче, / граду Кронштадту похвало / и Церкве нашея украшение, / моли Всеблагаго Бога // умирити мир и спасти души наша.

Кондак праведному Иоанну Кронштадтскому, глас 3

Днесь пастырь Кронштадтский / предстоит Престолу Божию / и усердно молит о верных / Христа Пастыреначальника, / обетование давшаго: созижду Церковь Мою, // и врата адова не одолеют ей.

Молитва ко святому праведному Иоанну, пресвитеру Кронштадтскому, чудотворцу

О великий чудотворче и предивный угодниче Божий, богоносне отче Иоанне! Призри на нас и внемли благосердно молению нашему, яко великих дарований сподоби тя Господь, да ходатаем и присным молитвенником за нас будеши. Се бо страстьми греховными обуреваеми и злобою снедаеми, заповеди Божия пренебрегохом, покаяния сердечнаго и слез воздыхания не принесохом, сего ради многим скорбем и печалем достойни явихомся. Ты же, отче праведне, велие дерзновение ко Господу и сострадание к ближним своим имея, умоли Всещедраго Владыку мира, да пробавит милость Свою на нас и потерпит неправдам нашим, не погубит нас грех ради наших, но время на покаяние милостивно нам дарует. О святче Божий, помози нам веру православную непорочно соблюсти и заповеди Божий благочестно сохранити, да не обладает нами всякое беззаконие, ниже посрамится Правда Божия в неправдах наших, но да сподобимся достигнути кончины христианския, безболезненныя, непостыдныя, мирныя и Тайн Божиих причастныя. Ещё молим тя, отче праведне, о еже Церкви нашей Святей до скончания века утвержденней быти, отечеству же нашему мир и процветание в Правде Божией испроси и от всех зол сохрани, да тако народи наши, Богом храними, в единомыслии веры и во всяком благочестии и чистоте, в лепоте духовнаго братства, трезвении и согласии свидетельствуют: яко с нами Бог! В Немже живем, и движемся, и есмы, и пребудем во веки. Аминь.

Молитва вторая

О, святый праведный отче Иоанне, Всероссийский светильниче и предивный чудотворче! Ты от младенческих лет Богом избран был еси и, духом пламенея, яко истинный пастырь, житием, словом, любовию, верою, чистотою людем послужил еси. Сего ради молим тя, праведный отче: моли Человеколюбца Бога Церковь святую миром и тишиною оградити, землю Российскую во благоденствии сохранити, пастыри благодати и истины преизобильно исполнити, власти умудрити, православное воинство укрепити, немощныя исцелити, развращенный исправити, юныя воспитати, старцы и вдовицы утешити и нам всем во Царствии Небеснем сподобитися со всеми святыми прославляти Отца и Сына и Святаго Духа ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Молитва третья

О великий угодниче Христов, святый праведный отче Иоанне Кронштадтский, пастырю дивный, скорый помощниче и милостивый предстателю! Вознося славословие Триединому Богу, ты молитвенно взывал: Имя Тебе Любовь: не отвергни меня, заблуждающагося. Имя Тебе Сила: укрепи меня, изнемогающаго и падающаго. Имя Тебе — Свет: просвети душу мою, омраченную житейскими cтрастями. Имя Тебе — Мир: умири мятущуюся душу мою. Имя тебе Милость: не переставай миловать меня. Ныне благодарная твоему предстательству всероссийская паства молится тебе: Христоименитый и праведный угодниче Божий! Любовию твоею озари нас, грешных и немощных, сподоби нас принести достойные плоды покаяния и неосужденно причащатися Святых Христовых Таин. Силою твоею веру в нас укрепи, в молитве поддержи, недуги и болезни исцели, от напастей, врагов, видимых и невидимых, избави. Светом лика твоего служителей и предстоятелей Алтаря Христова на святыя подвиги пастырского делания подвигни, младенцем воспитание даруй, юность настави, старость поддержи, святыни храмов и святые обители озари! Умири, чудотворче и провидче преизряднейший, народы страны нашея, благодатию и даром Святаго Духа избави от междоусобныя брани, расточенная собери, прельщенныя обрати и совокупи Святей Соборней и Апостольстей Церкви. Милостию твоею супружества в мире и единомыслии соблюди, монашествующим в делах благих преуспеяние и благословение даруй, малодушныя утеши, страждущих от духов нечистых свободи, в нуждах и обстояниих сущих помилуй и всех нас на путь спасения настави. Во Христе живый, отче наш Иоанне, приведи нас к Невечернему Свету жизни вечныя, да сподобимся с тобою вечнаго блаженства, хваляще и превозносяще Бога во веки веков. Аминь.

Дневники Святого праведного Иоанна Кронштадтского

Том I • II • III • IV • V • VI • VII • VIII • IX • X • XI • XII • XIII • XIV • XV • XVI • XVII • XVIII • XIX

Предисловие

Часть 1. 1856 год 1. Мысли, приходящие в голову по благоприятному ветру 2. О Таинстве Тела и Крови Христовых 3. Мысли по случаю известия об одном больном купце, страдающем на ложе уже девять лет 4. Объяснение того, как Господь Своею смертию искупил от вечной смерти всех когда-либо живших людей 5. 3аписи на третей стороне переплета дневниковой тетради за 1856 год Часть 2. 1857–1858 годы 1. 3аписи на второй стороне переплета дневниковой тетради за 1857–1858 годы 2. Милость Божией Матери 3. Молитва за отца 4. Ленивым на молитву 5. О слезах 6. Господам, получившим образование в духовном училище 7. Молись в тишине чувств, не торопясь 8. 3аписи на третей стороне переплета дневниковой тетради за 1857–1858 годы Часть 3. 1904–1907 годы Часть 4. 1908 год 1. 3аписи на обложке в начале дневниковой тетради 2. Примечания Часть 5. Последний дневник 1. Дневник Указатель имен

Предисловие

Обширное духовное наследие великого молитвенника земли Русской святого праведного Иоанна, пресвитера Кронштадтского, известно благочестивому читателю по переизданным в последнее время его творениям – проповедям, беседам, словам, размышлениям. Значительная часть духовного наследия святого заключается также в его дневниках, первое полное издание которых предпринято с благословения Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II. Перед нами вторая книга первого тома дневников святого праведного отца Иоанна Кронштадтского (за 1856 и 1857–1858 годы), которая представляет собой записи личного характера, или точнее: «Духовные опыты, наблюдения, мысли и советы начинающего с Божиею помощью познавать себя или ходить духом, по Апостолу». Эта цитата из дневника говорит о сути и назначении книги, которая содержит описание жизни в Церкви и уникальный опыт духовного роста отца Иоанна Кронштадтского, его путь к святости. В дневнике с предельной открытостью фиксируется его труд исполнения заповедей Евангелия, борьбы с человеческими греховными страстями и спасения души. Ознакомление с этим святоотеческим опытом и назидание от него имеют огромное значение для нас, и сам святой Иоанн, хотя писал дневник прежде всего для себя, сознавал душеполезность его чтения и для других. В пометке, сделанной на тетради дневников, он писал: «Все хорошее и справедливое в этой книге почитаю не своим, а Божиим», и просил: «Не истреблять этой книги и по смерти моей».

Читателю открывается со всей ясностью образ святого, который, будучи таким же человеком, как мы, достиг святости через постоянную борьбу с греховными страстями – боръбу не против крови и плоти, но… против духов злобы поднебесных (Еф. 6, 12), против того своего ветхого человека (Еф. 4, 22; Кол. 3, 9), которого ежедневно нужно, по слову апостола, распинать со страстями и похотями (Гал. 5, 24). Такой же человек, как мы, с такими же слабостями, немощами, недостатками, он в отличие от нас, пассивно фиксирующих их, постепенно изнемогающих и падающих, вел борьбу с ними до пота, до крови и побеждал.

Господь, призывая к Себе всех (Мф. 11, 28), хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины (1Тим. 2, 4). «Много званых, а мало избранных», – говорит Он (Мф. 22, 14). Избранники Божий отличаются от других тем, что откликнулись на это Божественное призвание пламенной ревностью и подвижничеством. Таким избранным сосудом Божиим 1 был и святой праведный Иоанн Кронштадтский.

Промысл Божий о нем был особый, о чем и сам Батюшка в своем дневнике с изумлением не раз писал. Рука Господня была над ним всегда; по горячей молитве отца Иоанна Господь всегда посылал ему Свою помощь. Из автобиографических материалов известно о явлениях Божией Матери отцу Иоанну в 1894 и в 1898 годах. В одной из дневниковых записей от 1857 года мы узнаем о первом явлении ему Царицы Небесной.

Книга представляет большой интерес для исследователей жизни отца Иоанна, так как содержит ценные автобиографические сведения: воспоминания о ранней юности, годах учебы в Петербургской духовной академии, о родных и близких людях. В этих дневниках батюшка предстает как педагог, читающий лекции по географии, рассуждающий о законах физики, касающийся законов биологии, делающий интересные наблюдения о законах природы. В дневнике много бытовых зарисовок. Но самое важное – душеназидательностъ книги, которая будет полезна и мирянину, и священнику. Мирянин найдет здесь для себя много нравоучительного, а священнику святой праведный Иоанн в дневниковых записях дает важные советы из своей богослужебно-литургической деятельности: описывает искушения, затруднительные ситуации, нередко возникающие в практике любого священника, и показывает выход из них. В книге содержатся мысли святого Иоанна, поучения, наброски и законченные проповеди, которые могут быть использованы церковным проповедником.

Помимо заключенного в книге назидания, чтение богодухновенных, святоотеческих ее слов благотворно воздействует на душу читателя.

Игумен Петр (Пиголь)

«До меня пережили на свете миллионы людей, и большая часть испытали то же, что испытываю я, и передали бумаге свои опыты, как и я передаю той же бумаге мои внутренние, нравственные опыты. Я желаю, чтобы другие люди, которым удастся прочитать о моих опытах, верили им так же, как верю я сам».

Святой праведный Иоанн Кронштадтский