Тема: Настоящая история Петра и Февронии Муромских

В православном календаре имеется такой удивительный, яркий день, как праздник Петра и Февронии. Их чествование приходится на 8 июля, символом торжественного события признаны ромашки. Настоящая история Петра и Февронии Муромских очень увлекательная, поэтому к ней невозможно остаться равнодушным.

Удивительная история святости Петра и Февроньи Муромских

Брак Февронии и Петра – идеальный образец христианского союза. В их истории можно проследить Божий промысел. Важно заметить, что они ушли из жизни в один день. Тела блаженных были расположены в разных церквях, но чудом оказались в одном гробу, что воспринимается в качестве великого чуда. В настоящее время их мощи располагаются в Муроме на территории собора Святой Троицы.
Памятник Петру и Февроньи
Настоящая притча их любви приобрела много сказочных очертаний. Они переплетаются с легендами и красочными притчами. В город, где находятся мощи святой пары, отовсюду приезжают верующие люди, чтобы помолиться. Их жизнь была описана Ермолаем (священником). Он жил во времена Иоанна Грозного, считался великим и талантливым литератором.
История великой любви
Все началось в период правления князя Павла в Муроме. У него была красавица жена, к которой стал захаживать крылатый змей, принимая образ князя, по указанию дьявола. Воспользовавшись особой магической силой, жена не могла противостоять его соблазну. Она призналась об этом Павлу, который велел ей узнать, знает ли змей о том, как погибнет. Ответ был прост – от Петра и Агрикова меча.
Что касается Петра, то он был родным братом Павла и находился в отроческом возрасте. Князь оповестил его о том, что его предначертано погубить змея, но у него не было такого меча. Тем временем, Петр часто посещал церкви и молился, однажды он посетил женский монастырь, где и узнал о местонахождении Агрикова меча. С ним он и направил путь к брату, чтобы все прояснить.
На удивление Петра, его брат находился сразу же в двух местах, в собственной опочивальне и комнате жены. В этот момент хитрость змея была раскрыта, и Петр убил чудовище. Змей умер, забрызгав кровью опочивальню и Петра, умер, а тело победителя покрылось жуткими язвами и струпьями. Никто не желал браться за его лечение, все попросту боялись и не знали, что нужно делать.
Отрок, посещая Рязанские земли, богатые целителями, познакомился с Февронией, пообещавшей его вылечить. Приехав к девушке, князь пообещал награду. Условие Февроньи было следующим, она будет его лечить, если он позовет ее замуж, на что князь ответил лживым согласием. Молодая девушка взяла специальную закваску из хлеба. Потом дунула на нее и проговорила молитву несколько раз.
После этого смело отдала приказ князю, он должен был растопить баню и смазать раненное тело, но один струп оставить нетронутым. В итоге получилось так, что Петр совершенно не желал выполнять данное обещание, в итоге он через время покрылся язвами снова. Жениться ему все же пришлось.

Громкое возвращение
Когда умер Павел, Петр стал править городом. К тому времени он уже полюбил молодую жену. Однако боярам не нравилась новая княгиня и начали строить ей козни. В конце концов, князю был поставлен «ультиматум»: бояре пригрозили бунтом, если он не выгонит жену из города. Видя все это, княгиня решила покинуть город сама, муж покинул город вместе с ней. С приходом старости они ушли в монастырь, приняв обет монашества, получили при постриге имена Ефросинья и Давид. Умерла супружеская пара в один день.
Таким образом, блаженные Муромские и их история требуют пристального внимания. Именно они являются покровителями семьи, верности и искренней любви. Притча останется навсегда в сердцах всех людей, кто с ней однажды познакомился. Как можно заметить, подлинная притча учит людей любить, доверять и уважать.
Настоящая история любви супружеской пары поражает до глубины души. Она вдохновляет любить одного человека и прожить с ним всю жизнь до глубокой старости, ничто не может быть лучше этого. Согласно православному календарю, день памяти святых – 8 июля. Важно запомнить этот день и вспоминать не только в трудные минуты.

«…Слабые… выдумывают религию,
бездеятельную и проповедующую смирение перед насилием,
перед волей божьей.
Это скрытая трусость, бегство от дела».
Герберт Уэллс «Война миров»
Два месяца назад, 8 июля, Россия шумно и помпезно отметила так называемый День Семьи, который правильнее назвать Днем лицемерия, продажности и шантажа — ибо именно таковыми были на самом деле причисленные Православной церковью к рангу святых Петр и Феврония Муромские — официальный символ «чистоты, согласия, верности и любви», жизнь которых, как традиционно пишут в газетах, «стала гимном любви и супружеской верности».
Сегодня, завершая тему, я расскажу вам голую правду жизни о том, что на самом деле представлял собой этот «гимн» и эти люди, а так же какими были истинные обстоятельства,
которые связали вместе эту сладкую парочку.
Прошу меня простить, что делаю это с такой большой задержкой — к сожалению, я не могу уделять блогу столько времени, сколько мне бы хотелось, а, кроме того, постоянно случаются события, мимо которых я пройти не могу, значительно более важные на мой взгляд, чем анекдотические истории «о житие» очередной порции русских православных святых.
Итак, 13 июля я очень подробно рассказал вам о первоисточнике своих сведений — авторе книги «Повести о Петре и Февронии Муромских» Ермолае-Еразме и о том, по каким причинам следует считать этот источник абсолютно достоверным. Иначе вы мне просто не поверите — как можно было в здравом уме не только причислить эту «сладкую парочку» к лику святых, но и считать их апологетами русских семейных традиций.
Поэтому, если вы намерены продолжить чтение этой публикации, я прошу вас предварительно прочитать об авторе этого источника и обстоятельствах, при которых она, книга, появилась на свет.
Заметки на полях
После прочтения первой части темы один из читателей написал мне в комментариях, «Невзорова не переплюнешь! Он давно на этой теме оттоптался». Я заинтересовался этим вопросом. Не то, чтобы для меня это было принципиально, просто стало любопытно, кто же все-таки «оттоптался на этой теме» раньше.
Насколько я смог выяснить, Невзоров «оттоптался» на этой теме три года назад — в июле 2012-го. Я это сделал в «МК» равно на год раньше. Так что выходит, что это Александр Глебович «топчется» на моей поляне, а не я на его. :))
Итак, переходим к сути вопроса.
Интересующий нас Петр был муромским князем. И все бы хорошо, но, простите за тавтологию, напала на него напасть — «появились на теле его многие язвы, и охватила его тяжкая болезнь». (Здесь и далее курсивом выделены цитаты из первоисточника.)
Причины возникновения данной болезни автор объясняет весьма романтически.
Дело было так. В честном бою князь снес башку «неприязненному змею», летающему к жене его старшего брата «на блуд», в которого вселился не кто иной, как сам Дьявол своей собственной сатанинской персоной! (Ну и фантазия у автора, однако! И её буйство еще не раз проявит себя.) Старший брат Петра — Павел, — по его собственному признанию «не мог придумать, как умертвить злосчестного Змея», окучивающего его любимую супружницу, пока та (среди пылких ласк, надо полагать) не выведала хитростью от расслабленного жаркими утехами Дьявола-змея, что смерть его может воспоследовать «от Петрова плеча, от Агрикова меча».
То ли Дьявол попался какой-то совершенно недалекий, то ли жена оказалась с самым сношабельным экстерьером на всей планете, что в стороны других миллионов дамочек, населяющих Землю, охальник и смотреть не захотел — но, как бы там ни было, выбрал он именно ту тетку, брат мужа которой был единственным, кто мог поразить его змеиное обличье. Да еще и признался ей в этом! Любит, однако, Князь тьмы нервы себе пощекотать…
Но надо знать русичей! Раздобыл князь Петр необходимый для изведения нечести инвентарь — означенный «Агриков меч», который — вот совпадение, оказался тут же неподалеку — за городом… где бы вы думали?.. в женском монастыре! Завалялся случайно «в нише между двумя глиняными плитами» (т.е. в лучших традициях рояль оказался в кустах) и засел в засаду.
Ну, в итоге, понятное дело, выследил Нечистивого и, естественно, порешил.
Вот такая романтическая история…

Только что-то мне кажется, что либо Дьявол сам все это подстроил — и меч подложил, и жену Павла надоумил, чтобы только отвязаться от этой потаскухи — надоела она, полагаю я, пресытившемуся ее телесами Черту, простите за тавтологию, до чертиков, но не отставала от него никак, вот он и смоделировал трагическую кончину своего змеиного носителя. А как говорят на Руси, на нет и суда нет.
Есть у меня и еще одна версия, которая кажется мне более достоверной. Думаю я, однако, вероятнее, что автор просто накушался галлюциногенного отвару мухоморов из ближайшего лесу.
Но это, как говорится в литературных кругах, завязка. Дальше повествование менее романтично, но куда более ближе к голой правде жизни.
Дело в том, что победа благородного князя над Иродом не была «чистой» и в переносном смысле, и в прямом. Расставаясь с жизнью, Змей, как сказано в первоисточнике, «стал извиваться, и издох, обагрив блаженного князя Петра кровью своею. Петр же от неприязненной той крови покрылся струпьями и язвами, и заболел он тяжкой болезнью».
Князь, естественно, озадачился поиском подходящего доктора. «И пытался он у многих врачей во владениях своих найти исцеление, и ни от одного не мог его получить». Местные терапевты и дерматологи помочь ему ничем не смогли, и князь устремил свой страждущий взор в иные земли.
Наконец, сыскалась одна юная, но не по годам мудрая девица в Рязанской земле, дочь лесоруба, которая, вроде бы обещалась избавить его от этой напасти. «Благоверный же князь Петр повелел: «Везите меня туда, где эта девица», ибо сам он не мог сидеть на коне из-за великой своей болезни. «Пусть вылечит и получит богатую награду».
Девица же, не будь дурой, поставила условие: «Я вылечу, но награды от него не возьму. Если я не стану супругой ему, то не подобает мне и лечить его».
Князь же Петр «с пренебрежением отнесся к словам ее» и, надо полагать, подумал: «Ну ни фига себе раскатала губы девчонка! Как это можно – князю дочь лесоруба взять себе в жены!» (Понятно же, что категория не та.) И послал к ней, молвив: «Скажите ей – пусть лечит так. Если вылечит, награжу по-княжески. А не то — разговор с ослушницами у князей короткий».
Видя, что на испуг князя не взять (уж перед самим Нечестивым в зменином обличье устоял, а тут какая-то лесная девка!) и что если настаивать на своем, можно и головы запросто лишиться, хитрая девица изготовила снадобье, но отмерила столько, чтобы на все тело князя его чуть-чуть не хватило.
«Князь Петр помазал язвы и струпы свои. А один струп остался непомазанным. И уже не чувствовал никакой болезни. Князь Петр поехал в вотчину свою, город Муром, выздоровевшим.
Но от того струпа пошли новые струпья по всему телу. И снова покрылся он весь струпьями и язвами, как и в первый раз. И опять возвратился князь к девушке, со стыдом прося исцеления».
Но упертая девица, никак не желая упускать своего шанса из халупы дровосека перескочить в княжеские покои, заявила страдающему от болезни князю: «Станешь мне супругом — исцелишься». Поморщился князь от такой наглости, но делать нечего — не век же в струпьях ходить…
Дал князь слово. И сдержал его. «Таким-то вот образом стала Феврония княгиней», — завершает свою историю летописец.
От себя добавим: не тогда ли родилась русская поговорка «Из грязи — в князи»?..

Иными словами, совершенно очевидно, что даже в мыслях не имел князь Петр жениться на дочке лесоруба. Никаких чувств к оной, кроме «небрежения» и изумления от ее зашкаливающей наглости не испытывал. Не привлекала она его ни с какой стороны — ни душой (а кого может привлечь такая пакостная душенка?!), ни видом своего полового экстерьера — видимо, кожа да кости. Не особенно разгуляешься на оклад престарелого папы-лесоруба.
Более того, Петр открытым текстом ей втолковывал, что, мол, какая такая любовь-морковь, гражданочка, ты вообще в своем уме?! Всяк сверчок знай свой шесток! Но девица, чуя богатую добычу вцепилась в князя аки весенний голодный клещ (обычная бабская технология) и, пользуясь его бедственным положением добилась-таки своего — скромного «женского счастья».
Итак, с одной стороны — аферистка, шантажистка, алчная стяжательница, а с другой стороны — слабовольный продажный князь, который ввел в княжесткие палаты, представил родным и близким ненавистную ему холопку — дочь лесоруба, — в качестве любимой(!) и законной жены — основательницы будущего княжеского потомства.
Случись это в наше время — загремела бы Феврония под фанфары за шантаж высокопоставленного лица… А так стала примером для христиан, как и ее муж, заплативший браком за снадобье от струпьев. Теперь оба — «образец супружеской любви и верности»…
К слову, другое «высшее лицо» — Бог, взирая на это бесчинство, видимо, настолько был этим безобразием рассержен, что лишил «пример всех христиан» естественного женского счастья и предназначения — детишек «сладкой парочке» не дал, пресек на корню род, основанный на лицемерии, продажности, стяжательстве и лжи. Петр и Феврония померли бездетными.
Помирали они тоже, как женились и жили — со вкусом.
Когда князь Петр почувствовал, что пришло время вручить Создателю свою душу, не захотел он предстать перед Ним в одиночестве и единолично отвечать за то, что продался подлой шантажистке за банку мази. Потащил с собой свою любезную подругу. Чтобы, стало быть, было на кого грех переложить — она, мол, змея подколодная, во всем виновата!
Стал звать её: «Помираю, мол! Скушно мне одному завершать свой жизненный путь — приходи, рядышком пристраивайся, вместе Богу души отдадим!»
Но, как говорит житие будущих святых, «в те времена преподобная и блаженная Феврония, названная по монашеству Ефросиньей», занималась фрилансом — «вышивала своими руками для церкви воздух (тонкое покрывало), на котором были изображены лики святых. Она же ответила супругу своему: «Подожди, мол, когда дошью я свою работу».
Хотя, ясен пень, что это для нее было только предлогом. Кому охота за здорово живешь помирать?! В княжеские хоромы подколодной змеёй пролезать — это одно, а добровольно за компанию на кладбище отправляться, хотя и для особо важных персон — совсем другой коленкор. Дураков нету.
Преподобный же и блаженный князь Петр, названный по принятию монашества Давидом, не будь дурак, опять послал за спутницей жизни: «Хочет уже душа моя отойти от тела, но жду только тебя, чтобы вместе умереть».
Феврония-Ефвросинья вторично отказала ему, сославшись на выполение срочного заказа, видимо, подумав: «Вот привязался, козел старый, как банный лист к ж***, не терпится ему меня на тот свет затащить!..» — и медлила, надеясь, что возлюбленный князь без нее отдаст Богу душу.
Но упертый старик ни за что не хотел помирать в одиночестве, и, раздражаясь все больше нежеланием женушки отойти в мир иной вместе с ним, послал за ней в третий раз.
Ну, делать нечего — видит, что не отстанет же, гад, пока и её с собой в сырую землю не утащит… Воткнула иголку в ткань. Легла. «И, помолившись, предали они святые свои души в руки Божии июня в 25-й день».

Далее начинается натуральный ужастик. Это настолько за гранью мыслимого, что я, опасаясь, что вы мне просто не поверите, отказываюсь передавать содержание своими словами и цитирую первоисточник:
«После их смерти хотели люди положить блаженного князя Петра внутрь города у соборной церкви пречистой Богородицы, Февронию же — вне города в женском монастыре у церкви Воздвижения честного креста, говоря, что в монашеском образе нельзя положить святых в одном гробе.
И сделали им отдельные гробы, и положили в них тела: святого Петра, названного Давидом, положили в отдельный гроб и поставили его в церкви святой Богородицы в городе до утра, тело же святой Февронии, названной Ефросиньей, положили в отдельный гроб и поставили вне города в церкви Воздвижения честного и животворящего креста.
Общий же гроб, который они повелели сами себе вытесать в одном камне, стоял пустой в том же храме соборной пречистой церкви, что внутри города.
Утром, проснувшись, люди нашли их отдельные гробы, в которых их положили, пустыми. Святые же их тела нашли внутри города в соборной церкви пречистой Богородицы в едином гробу, в который они сами себе велели сделать.
Неразумные люди, как при жизни их мятущиеся, так и после честного их преставления, опять переложили их тела в отдельные гробы и снова разнесли. И вновь наутро оказались святые в едином гробу.
И после этого уже не смели прикасаться к их святым телам и положили их в едином гробу, в котором они сами велели, у соборной церкви Рождества пресвятой Богородицы внутри города, что дал Бог на просвещение и спасение городу тому, и те, кто с верою приходят к раке их мощей, неоскудное исцеление принимают.
Мы же, по силе нашей, сложим им хвалу».
Видимо, нашему писателю принесли новую порцию мухоморов.
Как бы то ни было факт остается фактом — возвели означенных Петра и Февронию в ранг хранителей семейных устоев, в символ «чистоты, верности и любви», и «гимн любви и супружеской верности», не за их жизнь (понятно, что не за что — сошлись как два базарных торгаша — одна травками торговала, а другой княжеским титулом, — ничего путного в жизни не совершили, даже детей на нажили), а именно вот за это периодическое сползание из своих гробов в один. Как представлю себе… Брр-р-р…

Так что вот вам личный пример «основателей» семейных устоев:
Женщина, войдя в детородный период, должна себе выбрать жертву из социально-финансовой категории значительно выше себя, нащупать слабое место жертвы и соответствующие к нему ходы. Сейчас это проще, чем в средние века — можно личную почту взломать, кейлоггер на компьютер подсунуть, жучок на айофон, кухарку подкупить — и будешь в курсе всех обстоятельств тайной жизни потенциального «спутника жизни».
Набрав компромата, начинаешь мужика шантажировать по полной программе, однако отсиживаться при этом желательно в рязанских лесах, поскольку не ровен час, на часть своего капитала, на который баба хищно раззявила свой ротик, наймет он молодца из доверенных и тот тебя где найдет, там и закопает.
Жить следует в свое удовольствие. Детей пусть другие рожают — да ну их, спиногрызов, от них же только одни беды! К тому же того и гляди, пронюхают, как папа с мамой сошлись, да и выкинут за порог. А то и подсыпят чего-нибудь — пойдешь струпьями по всему белому телу!
А придет время одному завершить свой жизненный путь (обычно первыми отдают душу мужики, ибо «слабые» бабы живут гораздо дольше; но бывает по всякому) — вцепиться аки клещ, в супружника, и утащить его в мир иной за собой в тот же день и час!
Померев же, непременно надлежит под покровом темноты выползти из своих гробов и по-пластунски добраться до общей двухместной домовины. А поскольку детишек вы не нажили, труды и здоровья пожалели, то закопают вас посторонние вам люди. Ну, кто мимо будет идти.
Вот такой, по мнению Петра, Февронии и Православной церкви должна быть истиная русская семья!
И если вы не последуете примеру хитрожопой блаженной Февронии, то не семья у вас, а так… курам на смех… посмешище одно. Не по-русски вы как-то живете, не по православному… Стыд и срам на вас смотреть.
Дополнение:
По версии, высказанной diksio, князь Петр Муромский банально страдал от сифилиса — видимо, в его достаточно запущенной форме, который, кроме всего прочего, передается и через кровь.
И она кажется мне весьма правдоподобной. Это преположение вполне объясняет и множественные изъязвления на теле князя, при которых он даже не мог передвигаться самостоятельно, что особо отмечает автор «Повести…», и трудности с лечением, и агрессивную уверенность дочки лесоруба, что страдающий от столь серезного недуга мужчина рано или поздно пойдет на попятную, и отсутствие у пары детей.
Но поскольку сей товарищ, номинирующийся на роль православного святого, уж никак не мог быть явлен христианскому миру как носитель «нехорошей болезни» (святого-сифилитика история еще не знала), по согласованию с митрополитом Макарием и была выдвинута легенда о честном бое князя со «змеем поганым» — весьма соответствующая духу того времени.

Миф или история: почему Петр и Феврония являются покровителями брака

Несмотря на то, что святые Петр и Феврония жили в начале далекого 13-го века, День семьи, любви и верности – праздник очень молодой. В 2008 году супруга премьер-министра Дмитрия Медведева Светлана выдвинула инициативу этого торжества, и она была поддержана Государственной Думой. Кстати, именно Светлана Владимировна придумала и символ этого дня – ромашку.

Фото: www.globallookpress.com

Так были ли на самом деле такие исторические личности как Петр и Феврония, или это все дань легенде?

Сказка об огненном змее и мудрой деве

В летописях, по утверждению историков, такого исторического персонажа как князь Петр Муромский не существует. Однако был князь Давид Муромский и его супруга, которые в старости приняли постриг, и в иночестве назывались Петром и Февронией.

Супруги были канонизированы в 1547 году и только после этого на свет появилось сочинение Ермолая Еразма, одного из великих летописцев, «Повесть о Петре и Февронии», именно эта Повесть и лежит в основе всех легенд, рассказывающих о беспримерном супружеском союзе и супружеской верности.

На самом деле, эта Повесть основана на двух древних русских сказаниях – сказка о летающем огненном змее и сказ о мудрой деве.

Но обо всем по порядку. Прежде чем рассказывать о Петре и Февронии, нужно вспомнить, что у Петра был старший брат – князь Павел. Именно история его супружеской жизни и послужила началом всех событий: «…крылатый змей стал летать к жене того князя на блуд. И волшебством своим перед ней он являлся в образе самого князя. Долго продолжалось такое наваждение. Жена же этого не скрывала и рассказала обо всем, что с ней произошло, князю, мужу своему. Злой змей же силой овладел ею».

Павел стал искать способы, как уничтожить змея, и его жена обманом выведала у змея, что умрет он «от Петровой руки и Агрикова меча».

Пошел Павел к брату Петру и рассказал ему о своей беде, вот только не знали братья, что такое «Агриков меч». Но и здесь Бог помог благонравным братьям – в одной из церквей под Муромом обнаружился такой меч. Когда Петр убивал змея, кровь брызнула на него и заболел младший князь проказой.

Петр убивает змея Фото: Commons.wikimedia.org

Долгое время Петр безрезультатно лечился, пока не сказали ему, что помочь ему может дочь бортника и Рязанской области Феврония. Девушка пообещала помочь князю, а за услугу просила, чтобы он на ней женился. Петр согласился, Феврония вылечила его, но специально не залечила одну язву. Вернувшись домой Петр и не думал выполнить свое обещание, так как Феврония была простолюдинкой и болезнь возобновилась.

Второй раз приехав к Февронии, князь исполнил обещанное и женился на девушке.

Не проста была жизнь супругов, после кончины старшего брата на муромский престол взошел Петр. Бояре были очень недовольны тем, что княгиня крестьянского рода и вынудили Петра отказаться от престола.

Притча о воде

Супруги уехали из Мурома, плывя по Оке на лодке Феврония заметила, что один из попутчиков смотрит на нее с нескрываемым интересом.

«Она же, сразу угадав его дурные мысли, обличила его, сказав ему: «Зачерпни воды из реки сей с этой стороны судна сего». Он почерпнул. И повелела ему испить. Он выпил. Тогда сказала она снова: «Теперь зачерпни воды с другой стороны судна сего». Он почерпнул. И повелела ему снова испить. Он выпил. Тогда она спросила: «Одинакова вода или одна слаще другой?» Он же ответил: «Одинаковая, госпожа, вода». После этого она промолвила: «Так и естество женское одинаково. Почему же ты, позабыв про свою жену, о чужой помышляешь?» И человек этот, поняв, что она обладает даром прозорливости, не посмел больше предаваться таким мыслям».

А потом и жители Мурома догнали князя и княгиню и рассказали им сколько бояр поубивали друг друга в борьбе за княжество и упросили супружескую пару вернуться на престол. Те и правили они еще долгое время в благочестии и верности.

Памятник Петру и Февронии Фото: wikimapia.org

На склоне лет они решили удалиться на покой в монастырь, Петр взял имя Давид, и Феврония стала в иночестве Ефросиньей.

Молили они Бога умереть в один день и час, так оно и случилось – 25 июня 1228 гожа супруги скончались. Несмотря на то, что завещали они похоронить их в одном гробу с тоненькой перегородкой, их похоронили отдельно, но уже на следующий день они вновь оказались вместе.

«После преставления их решили люди тело блаженного князя Петра похоронить в городе, у соборной церкви пречистой Богородицы, Февронию же похоронить в загородном женском монастыре, у церкви Воздвижения честного и животворящего креста, говоря, что так как они стали иноками, нельзя положить их в один гроб. И сделали им отдельные гробы, в которые положили тела их: тело святого Петра, нареченного Давидом, положили в его гроб и поставили до утра в городской церкви святой Богородицы, а тело святой Февронии, нареченной Ефросинией, положили в ее гроб и поставили в загородной церкви Воздвижения честного и животворящего креста. Общий же их гроб, который они сами повелели высечь себе из одного камня, остался пустым в том же городском соборном храме пречистой Богородицы. Но на другой день утром люди увидели, что отдельные гробы, в которые они их положили, пусты, а святые тела их нашли в городской соборной церкви пречистой Богородицы в общем их гробе, который они велели сделать для себя еще при жизни. Неразумные же люди как при жизни, так и после честного преставления Петра и Февронии пытались разлучить их: опять переложили их в отдельные гробы и снова разъединили. И снова утром оказались святые в едином гробе. И после этого уже не смели трогать их святые тела и погребли их возле городской соборной церкви Рождества святой Богородицы, как повелели они сами – в едином гробе, который бог даровал на просвещение и на спасение города того: припадающие с верой к раке с мощами их щедро обретают исцеление».

Вот такая легенда, причем интересно и то, что согласно преданию Петр взял в иночестве имя реально существовавшего князя Муромского Давида Юрьевича. Так переплетаются быль и небыль.

С 1547 года Петр и Феврония считаются покровителями православного брака, хотя свадьбы в этот день не играют, так приходится день их поминовения на Петров пост.

Правду ли рассказывает житие Петра и Февронии?

Я слышала, что житие Петра и Февронии — это просто художественое произведение, не отражающее никаких реальных событий, а сами супруги — это вымышленные персонажи. Так ли это? Почему же в таком случае их почитают? Наталья

Отвечает руководитель Православного историко-культурного общества на Патриаршем Крутицком подворье Александр РАКИТИН:

— Уважаемая Наталья! Благоверных супругов Петра и Февронию почитали святыми на муромской земле с XIII века, то есть практически с момента их преставления. А вот общерусское почитание связано с Казанскими походами Ивана Грозного сороковых-пятидесятых годов XVI века. Муром был последним городом, из корогого русские войска выходили на Казань. Перед нелегким испытанием царь молился в Рождественском соборе Мурома, давал обеты у мощей, среди которых были и мощи местночтимых святых Петра и Февронии. Иван Грозный не забыл своих обетов — после взятия Казани в 1552 году на средства царя в городе был заново построен Рождественский собор, возведена «обетная» церковь Космы и Дамиана. В глазах царя местные муромские святые явились покровителями его побед, а потому митрополиту Московскому Макарию было поручено включить имена князя Петра и его супруги Февронии в так называемые списки общерусских святых. По указу митрополита были написаны их жития и составлены им службы.

Автором жизнеописания Петра и Февронии стал священник дворцового собора Ермолай-Еразм (Еразм — второе имя, полученное им при пострижении в монахи уже в 1560-е годы). Отец Ермолай приехал в Муром и на основе местных устных преданий составил житие. Но следует учитывать, что к тому времени прошло уже около четырехсот лет с момента преставления супружеской четы. Неудивительно, что за это время их жизнь превратилась в народном сознании в красивую сказку о любви и супружеской добродетели. Отец Ермолай записал все сохранившиеся известия о Петре и Февронии, переработал и изложил в надлежащем виде. Правда, даже получившийся «надлежащий вид» мало походил на традиционное житие, поэтому жизнеописание Петра и Февронии стали именовать не житием, а сказанием. При этом митрополит Макарий не стал включать это сказание в свои знаменитые Четьи минеи.

Насколько правдива дошедшая до нас история? Нужно отметить, что священник Ермолай-Еразм известен нам и по другим произведениям, где этот автор показывает себя не только высокообразованным человеком, но и тонким богословом. Именно поэтому исследователи исключают предположение о том, что автор сам сочинил повесть о княжеской чете. Не вызывает сомнений и то, что мощи принадлежат представителям княжеского рода: Рождественский собор Мурома изначально являлся усыпальницей местных князей. А вот вопрос о времени княжения Петра до сих пор остается открытым. Большинство исследователей отождествляют Петра и Февронию с известным по летописям муромским князем Давидом Юрьевичем и его супругой Евфросинией. Князь Давид правил в Муроме с 1205-го по 1228 год и принял постриг с именем Петра, о его супруге нам практически ничего не известно.

Мы не имеем права относиться к народным преданиям как к недостоверным. Это такой же источник, как и летопись. О многих русских святых мы узнаем лишь из их жизнеописаний, при этом летописи ничего о них не сообщают, житие Петра и Февронии в этом смысле не исключение. Как ни странно, древнерусских хронистов редко интересовало благочестие тех или иных князей. Поэтому неудивительно, что память о замечательных русских святых сохранило именно народное почитание и устные предания.

В сонме канонизированных в Средневековье святых-монахов (преподобных и святителей) Петр и Феврония являют редкий пример святой жизни в супружестве. Знаменитый исследователь древнерусской литературы Дмитрий Сергеевич Лихачев сравнивал их с Тристаном и Изольдой. Сейчас мощи святых благоверных князя Петра и княгини Февронии хранятся в Муроме в Троицком женском монастыре.