В самом конце XVII в. Петром I было принято решение о переустройстве русской армии по европейскому образцу. Основой для будущей армии послужили Преображенский и Семеновский полки, которые уже в августе 1700 г. образовали Царскую Гвардию.
Униформа солдат (фузилеров) Лейб-гвардии Преображенского полка состояла из кафтана, камзола, штанов, чулок, башмаков, галстука, шляпы и епанчи.

Кафтан (см. изображение внизу) из темно-зеленого сукна, длиной до колен, вместо воротника имел суконную, того же цвета, обшивку. Рукава не доходили до кистей рук из-под них были видны рубашечные сборки.

Обшлага — разрезные, из красного сукна. По верхнему краю их прорезались четыре петли, застегнутые на медные пуговицы.
На спине и боках, от пояса к подолу, шли разрезы. При этом по сторонам спинного разреза для украшения нашивались петлицы — по три, четыре, а иногда и во всю длину полы.
Спереди ниже пояса прорезались карманы с пятиконечными зубчатыми клапанами, которые застегивались па четыре пуговицы.

Вдоль борта нашивались 12-16 (в зависимости от роста солдата) медных, дутых пуговиц. Красный шнурок на левом плече — прообраз погона — служил для фиксации ремня патронной сумки.
Подбой кафтана и оторочка петель были красные.
Камзол (см. изображение ниже) носился под кафтаном и был такого же покроя, как кафтан, но короче и уже, без обшлагов.

Штаны — длиной до колен, с медными пуговицами на боковых швах. До 1720 г. камзол, штаны и чулки были темно-зеленого или, реже, красного цвета.
Башмаки — тупоносые, смазные (т.е., смазанные дегтем), застегивались медной пряжкой, прикрытой сверху клапаном. В походах рядовые могли носить сапоги с небольшими раструбами.
Шляпа черная, шерстяная, с круглой тульей. Поля шляпы обшивались белым галуном и заворачивались вверх, изначально с одной стороны, позднее — с трех, образуя треуголку. С левой стороны пришивалась камзольная пуговица.
Галстук изготовлялся из черной материи и завязывался бантом.
Епанча (см. изображение верху) носилась в холодную, ненастную погоду. Она шилась из темно-зеленого сукна с подбоем того же цвета. У шеи застегивалась медными крючком и петлей.

Епанча имела два воротника: верхний — узкий отложной и нижний — широкий.
В длину доходила до колен.
Волосы солдаты носили длинные, до плеч, расчесанные на прямой пробор. Бороды брили, оставляя лишь зачесанные вверх усы.
Униформа унтер-офицеров — капралов, подпрапорщиков, каптенармусов, фурьеров и сержантов — от солдатской отличалась узким золотым галуном, нашитым по краю полей шляпы и на обшлагах кафтанов (см. изображение выше).
Офицеры Лейб-гвардии Преображенского полка носили униформу, практически идентичную обмундированию рядовых (см. изображение ниже).

Как правило, при пошиве офицерской униформы и амуниции использовались ткани и кожа более высокого качества, чем у рядовых. Кроме того, по борту, краям обшлагов и карманных клапанов кафтана и камзола, по боковому шву штанов и краю шляпных полей — нашивался золотой галун.
Шляпа украшалась плюмажем из белых и красных перьев.
Пуговицы мундира были вызолочены, а кафтан имел подкладку темно-зеленого цвета.
Офицерский галстук шился из белого полотна.
Кроме того, офицерам были положены перчатки из лосиной кожи.
В парадном строю офицеры должны были носить большие парики с локонами.
Обер-офицеры — прапорщик, подпоручик, поручик, капитан-поручик и капитан — имели серебряные нагрудные знаки с позолоченной каймой. На знаке были изображены корона и Андреевский крест из голубой эмали.
После сражения под Нарвой на эти знаки Петром I была дана надпись «1700 19 НО» и изменены их форма и рисунок. Они стали уже и длиннее прежних, с золотым крестом и лавровыми ветвями.
Шарфы обер-офицеров шелковые, из трех полос — белой, синей и красной, с серебряными кистями.
Штаб-офицеры — майор, подполковник и полковник— имели знаки вызолоченные, без надписи, крест — белой эмали. Все знаки носились на голубой Андреевской ленте.
Шарфы штаб-офицеров были с золотыми кистями, у майоров и подполковников белая полоса — с примесью серебра, а у полковников, кроме того, красная — с примесью золота.
Офицерские шарфы носились через правое плечо и завязывались у левого бока узлом.
Оружие и амуницию офицеров составляли шпага с темляком и протазан.
Шпагу носили на лосиной портупее, обшитой по краю золотым галуном. Темлячная кисть у обер-офицеров была серебряной, у штаб-офицеров — золотой.
В строю офицеры были вооружены протазаном, представлявшим собой плоское копье с изображением на пере двуглавого орла и основанием в виде полумесяца. Перо заканчивалось круглой трубкой и металлическим яблоком. В месте крепления трубки к древку находилась кисть: у обер-офицеров — серебренная, у штаб-офицеров — золотая.
Общая длина протазана с древком составляла 261 см.
И офицерский протазан, и сержантская алебарда, как собственно оружие, никогда не использовались, являясь командно-сигнальным или почетным знаком.
В военное время первая шеренга фузилеров — до трети от общего числа — преобразовывалась в пикинеров. Одежда пикинеров была абсолютно одинакова с одеждой фузилеров.
Оружие и амуницию пикинеров составляли; копье с черным древком (341 см), шпага и пистолет. Острие копья было трехгранное и часто украшалось золотой насечкой. У острия крепился прапорец — флажок из черной материи, с золотым изображением двуглавого орла и золотых драконов. Спереди, на поясе, пикииеры носили патронную лядунку.
Кроме перечисленных чинов в фузилерной роте полагалось иметь двух барабанщиков и одного гобоиста. Покрой и цвет их униформы, в основном, не отличался от солдатской, однако имелись следующие особенности обмундирования музыкантов: по бортам кафтанов, камзолов, по краям обшлагов и карманных клапанов нашивался узкий шерстяной галун из трех полос — белой, синей и красной (см. изображение внизу).

Кроме того, у барабанщиков на правом плече, под барабанную перевязь, нашивали накладку из темно-зеленого сукна, обшитую трехцветным галуном.
Все музыканты были вооружены шпагами. Барабан носили через правое плечо на лосиной перевязи с железным крюком. Барабан был деревянный, высотой 41,8 см и диаметром 44 см. Корпус барабана окрашивался зеленой краской и был расписан узорами. На одой стороне изображался двуглавый орел на красном поле, на другой — опускающаяся из облаков рука с обнаженным мечем.
В каждом из гвардейских полков, кроме фузилерных батальонов, было по одной гренадерской роте. Униформа гвардейских гренадер (см. изображение вверху) отличалось от фузилериого только тем, что вместо треугольной шляпы они носили гренадерские шапки из черной кожи, украшенные страусовым пером. Форма этого головного убора позволяла метать гранаты, не задевая за широкие поля треуголки.

Гренадерская шапка состояла из круглой кожаной тульи, с высоким налобником и назатыльником. Сзади тульи крепилась медная бляха с вензелем Петра I, у которой крепилось страусовое перо белого и красного цветов. Налобник украшался медной бляхой с выбитым изображенисм двуглавого орла.
Шапка гвардейских гренадерских офицеров отличалась золотым шитьем в виде листьев на налобнике и вокруг тульи и вызолоченным металлическим прибором.
Оружие и амуниция рядовых гренадер отличалась тем, что фузея имела погонный ремень, продетый сквозь два железных кольца, прикрепленных к ложе ружья. Во время метания гранат фузею надевали за спину, через левое плечо.
Портупея со шпагой были общепринятого образца. Спереди на поясе носилась патронная лядунка на 12 зарядов, с круглой бляхой, в виде пылающей Гренады, с вычеканенным Царским вензелем (см. изображение выше). Через левое плечо на лосиной перевязи — гренадная сума, украшенная по углам крышки пылающими гренадами (см. изображение выше).
Гренадерские обер-офицеры имели те же знаки отличия — шпагу с темляком, знак и шарф, что и фузилерные. Лядунку носили не на поясе, а через правое плечо, а вместо протазана были вооружены легкою фузеею со штыком и погонным ремнем с золотым галуном.
В гренадерской роте полагаюсь иметь двух барабанщиков и одного флейтиста.
До 1720 г. покрой униформы, оружие и амуниция Лейб-гвардии Преображенского и Лейб-гвардии Семеновского полков были одинаковыми. Разница заключалась только в цвете кафтанов — темно-зеленого цвета в Преображенском полку и светло-синий (голубой) в Семеновском.

1. Чернушкин А. «Русская армия XVIII — XIX веков»
2. Висковатов А. «Историческое описание одежды и вооружения российских войск с рисунками, составленное по высочайшему повелению.»

Автор: МАРИЯ БЕРОВА
ГВАРДИИ ХРАМ — 2

31 Августа 2018 Фото: Исторические гвардейские полковые знамёна в Преображенском храме

Продолжение. Начало.

«ВЫКУРИВАЛИ ВЕРУЮЩИХ ИЗ ЦЕРКВИ»

Предлог для сноса Преображенского — именно здесь будет сделан вестибюль станции метро «Преображенская площадь» (открыта в декабре 1965 года). На самом деле вестибюль был устроен в метрах двухстах восточнее, а на месте храма разбили сквер с «ценными зелеными насаждениями».

Еще один предлог сноса — угроза обрушения здания, что же касается прокладки линии метро в обход церкви, то об этом власти не хотели и думать. Так причина политическая совпала с другой, экономической.

С разрушением святыни тянули, насколько было возможно, пережидая две Пасхи, а также дожидаясь приближения метростроевцев к району Преображенки, чтобы поставить общину перед непреклонным фактом.

Как отмечает Пётр Паламарчук, «это был единственный в хрущевское гонение снос действующего храма в Москве. Знаменательно, что в том же году на Покров, 14 октября 1964 года, Хрущёва «сняли»» («Сорок сороков», 1995 год).

Петиции, в том числе персонально Никите Хрущёву, подписали, судя по архивным данным, свыше 2500 москвичей. Можно себе представить, каких размахов достигал весной 1964 года «устный телеграф».

Лидия Моисеева, в 1964 году заведовавшая организационным отделом Куйбышевского райисполкома г. Москвы, так вспоминает эти дни: «Был многомесячный «бой» — только что не стреляли. Верующие осаждали исполком. Мы советовали обращаться выше. Районные руководители пытались заступиться, сигнализировали наверх — но свыше была команда о сносе…»

Верующие в последней отчаянной попытке спасти свой храм окружили его, а некоторые даже заперлись внутри, став живым щитом. По разным оценкам, в самой церкви было от 50 до 125 человек, а возле храма — до тысячи. Неделю стояли прихожане у храма и не давали рабочим подойти к святыне.

— Есть фотография, на которой храм уже огорожен забором, подготовлен к взрыву, но вокруг него стоят верующие живой цепью и не дают это сделать, — рассказывает протоиерей Борис Потапов. — В результате власти пошли на хитрость. 17 июля 1964 года они объявили, что храм взрываться не будет, что отозвано постановление. Обрадованные бабушки ринулись в Троице-Сергиеву лавру, поблагодарить преподобного Сергия. Когда все разъехались, в 4:20 утра прогремел взрыв. Наутро пассажиры трамваев удивлялись: еще вечером тут стояла церковь, а теперь — груда развалин…

Как рассказывала Майя Стриженова, «верующие стояли, не уходя много дней, и когда уже не знало наше руководство, что делать, тогда приехал первый секретарь райкома партии и председатель райисполкома и заверили всех верующих, что храм не будет снесен, и только после этого люди разошлись. Никакие шашки, никакие дымовые завесы не могли их оттуда выгнать, только после заверения они разошлись. И ночью храм был взорван».

Согласно воспоминаниям, церковь «приподнялась над землей и рассыпалась». Несмотря на запреты властей подходить к окнам, жильцы окрестных домов стали очевидцами разрушения. Убитые горем верующие брали себе кирпичики на память, уносили уцелевшие иконы.

В регистрационном деле Преображенской церкви исследователем Константином Михайловым был найден уникальный документ, позволяющий детально восстановить горькую хронику последних дней Преображенского храма.

«1964 г. Справка (по церкви на Преображенской площади)

6 ИЮЛЯ — Выкуривали верующих из церкви, которые блокировали исполнительный орган и молились самостоятельно, т. к. служба была прекращена с 6 / VII. Служили последний раз в воскресенье 5 ИЮЛЯ.

7-9 ИЮЛЯ — Демонтировали церковь и все имущество перевозили в Сокольническую церковь.

10-17 ИЮЛЯ — Происходила подготовка к взрыву здания.

17 ИЮЛЯ — В 4 часа утра здание было взорвано».

Один из бывших работников Совета по делам религий при Совмине СССР, не пожелавший упоминания своего имени в печати, вспоминает страшный рассказ своих родственников — очевидцев насильственного закрытия Преображенской церкви 6 июля: «Верующие заперлись в храме, и их выкуривали оттуда дымовыми шашками».

…После сноса здания Преображенский приход не перестал существовать — его община сохранила государственный статус зарегистрированной религиозной организации. Эта «милость» властей, видимо, была следствием обращения Святейшего Патриарха Алексия I в Совет по делам РПЦ при Правительстве СССР.

Милость властей, однако, была обманчивая. Верующим не предоставили какой-либо другой закрытый храм в Москве, а заставили их делить с другой православной общиной соседний — Воскресения Христова в Сокольниках, куда были перевезены святыни и имущество уничтоженной Преображенской церкви.

ВОССТАНОВЛЕНИЕ «ПАМЯТИ МЕСТА»

У Бога нет ничего невозможного. Это только кажется, что разрушенный до основания храм невозможно воссоздать. Так получилось, что юным прихожанином храма был маляр-декоратор, а затем чертежник декораций Московской киностудии имени М. Горького Игорь Климентьевич Русакомский. В его жизни всегда присутствовала великая мечта, которую он надеялся когда-нибудь осуществить — восстановление храма Преображения. Дело всей жизни, цель, к которой он шел десятилетиями, несмотря на все помехи и преграды.

В последующие годы он был инженером проектного института в / ч 33859, старшим консультантом отдела памятников архитектуры Центрального совета Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры (ВООПИК), заместителем председателя Клуба любителей древнерусской архитектуры и искусства «Родина».

Архитектор, историк и искусствовед Игорь Русакомский был организатором реставрационных работ в музее-усадьбе «Поленово». Как эксперт Министерства культуры РСФСР и сотрудник сектора «Свода памятников архитектуры и монументального искусства России», он многое сделал для воссоздания храмов и памятников зодчества. Руководил реставрацией знаменитой Триумфальной арки на Кутузовском проспекте в Москве. Но, несомненно, главной заботой его жизни было возрождение Преображенского храма.

«Я отчетливо помню престольный праздник несуществующего храма — День Преображения Господня, 19 августа 1996 года. Неподалеку от Преображенской площади, в тесной комнатке Центра традиционной русской культуры «Преображенское» собралось несколько человек. Община. Прихожане, которые ходили еще в ту, взорванную церковь. Стол с яблоками. Молитва. Негромкий разговор.

Эти люди, сплотившиеся вокруг создателя и гендиректора Центра, архитектора-реставратора Игоря Русакомского, мечтали о восстановлении храма. Игорь Климентьевич был не просто автором этой идеи. Он — долгие годы — был душой этого предприятия и его главной движущей силой. Агитатором, переговорщиком, пропагандистом, просителем, предводителем — всем.

К счастью, он был не один. Но без него — ничего бы не было. Он не сдавался, не отчаивался, не опускал рук — даже когда мечта казалась совершенно несбыточной. А если и отчаивался, то находил в себе силы продолжать борьбу за Преображенский храм. И вышло — капля камень точит» (Константин Михайлов, «Гвардии храм». Сайт «Хранители Наследия»).

Постановлением Правительства города Москвы от 17 июля 2009 года было издано распоряжение о воссоздании церкви Преображения «при полной идентификации и научной достоверности восстанавливаемых архитектурных форм».

Учредителем Фонда воссоздания храма Преображения Господня на Преображенской площади и главой его приходского совета стал Игорь Русакомский. Только Бог знает, какие ему пришлось преодолеть трудности на этом пути!

Работу созидателей-преображенцев предваряли археологические раскопки: из-под земли выступал фундамент взорванного храма, можно было даже спуститься в подвал, где ничего не изменилось с минуты взрыва в ночь на 18 июля.

Вспоминает протоиерей Борис Потапов:

— Когда было принято решение о восстановлении храма, то префект вначале предлагал построить его в другом месте. Но в другом месте — это был бы другой храм, а на этом месте должен быть именно этот. Поэтому мы собрали чертежи и, поскольку храм взрывался под предлогом строительства метро, мы проконсультировались с администрацией метрополитена. Сейчас церковь стоит на массивном стилобате, который положили на землю, чтобы распределить нагрузку. Но сам храм — точная копия сооружения до взрыва. Все пропорции установлены по прежним чертежам.

Воссозданный храм приподнят на небольшой подиум; в цокольном этаже сохранен и экспонирован драгоценный артефакт — подлинный белокаменный фундамент Преображенского храма 1768 года.

На завершающем этапе работ все финансирование взял на себя создатель Музея Русской иконы Михаил Абрамов. Он пожертвовал значительные средства на восстановление иконостасов главного храма и приделов, росписи, отделки интерьеров и изготовление колоколов.

Храм восстановлен не совсем в изначальном виде, а в том обличии, в каком его застал взрыв: по обмерным чертежам 1883 года и фотографиям XX века. Таким образом, соблазна приукрасить старину удалось избежать.

«Что бы ни говорили, — подчеркивал Игорь Русакомский, — что старинный храм-де был недостаточно художественно совершенным, «маловыразительным», недостаточно «декоративным» — мы не пойдем против истории, мы воссоздадим именно тот образ храма, который стал святыней для нескольких поколений православных верующих».

Постановка храма на подиум позволила ему не затеряться на нынешней Преображенской площади, окруженной высокими новостройками. Такое архитектурное решение имеет и символическое значение — подиум напоминает пьедестал: ведь новый храм — это своеобразный памятник историческому прошлому. Никто ведь не строит заново XVIII век, но происходит возвращение памяти места.

8 мая 2015 года, накануне празднования 70-летия Победы, Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл совершил чин великого освящения и литургию в восстановленном храме.

Центральный престол был освящен во имя Преображения Господня, северный — в честь святого благоверного князя Александра Невского, южный — именем святых апостолов Петра и Павла, а два стилобатных — во имя Святителя Николая Чудотворца и апостола Андрея Первозванного с купелью для крещения взрослых.

«Все изменилось с тех пор вокруг: в 1980-е годы исчезли последние двухэтажные домики Преображенской площади, дореволюционный синематограф «Орион» не пережил реконструкции 1990-х и сменился банковским зданием, напротив построили сначала высоченный жилой комплекс, а затем высотный офисный комплекс. И вот посреди всего этого торжества девелопмента заработала машина времени: показались, словно из земли проросли, куб-четверик, апсиды, своды, колокольня. И старые фотографии местности стали вдруг узнаваемы. Преображенка вернулась. Или это мы, преображенцы, вернулись домой?» (Константин Михайлов, газета «Ъ», июль 2014 года).

…19 августа 2004 года, на праздник Дня Преображения Господня пришел пожилой высокий худощавый человек. Не вступая ни с кем в разговоры, он постоял у креста во время богослужения, а потом подошел к Игорю Русакомскому и вручил ему огромный старинный ключ от храма Преображения, который он 17 июля 1964 года, накануне взрыва здания, взял «на память».

Как оказалось, это и был тот метростроевец, что руководил взрывниками. Сорок лет он хранил ключ дома, показывал гостям, а потом совершенно случайно узнал о людях, добивающихся восстановления церкви, и пришел к ним на Преображенскую площадь.

ВОИНСКАЯ ТРАДИЦИЯ

После возрождения духовного Преображенского религиозного центра произошло восстановление и прерванной русской воинской традиции.

5 апреля 2013 года Верховный Главнокомандующий Вооруженными Силами России Владимир Путин подписал указ о присвоении 154-му отдельному комендантскому полку почетного наименования «Преображенский». С формулировкой «в целях возрождения славных воинских исторических традиций, а также учитывая заслуги личного состава полка».

Полк был сформирован в декабре 1979 года и подчинялся военному коменданту Москвы. Его основой стал 99-й отдельный комендантский батальон и 1-я отдельная рота почетного караула.

В настоящее время в состав полка входят два комендантских батальона, которые имеют в своем составе несколько рот, батальон почетного караула, автомобильную роту и роту обеспечения, а также группу разминирования.

Комендантские батальоны занимаются несением гарнизонной службы, а также службы во внутренних нарядах. Они обеспечивают безопасность военных судов, военной прокуратуры и других гарнизонных объектов. Кроме того, они осуществляют антитеррористическую деятельность в гарнизоне.

Батальон почетного караула полка участвует во всех крупнейших мероприятиях, проводимых руководством государства в нашей стране и за рубежом. Таких, как встречи и проводы глав иностранных государственных, правительственных и военных делегаций во время их официальных визитов в Россию, возложение венков к Вечному огню мемориального комплекса «Могила Неизвестного Солдата у Кремлёвской стены» и многих других.

А 16 апреля 2013 года глава государства подписал указ: «В целях возрождения славных воинских исторических традиций постановляю присвоить 1-му отдельному стрелковому полку почетное наименование «Семёновский»».

В Семёновский полк вошли стрелковые батальоны 27-й отдельной мотострелковой бригады (ОМСБр) ЗВО, которые ранее выполняли те же задачи, что и полк.

Хотя Семёновский полк, как и Преображенский, не являются прямыми наследниками этих двух легендарных петровских частей Гвардии, но через нить преемственности, замкнутую в духовном плане на Преображенский храм, воссоздана русская воинская традиция, что очень важно.

— Я назначен помощником командира по работе с верующими военнослужащими, — поясняет протоиерей Борис Потапов. — К нам приезжают солдаты, офицеры, во время богослужений они присутствуют в храме. Я регулярно езжу в полк на освящение воинского оружия, предметов быта. Также нас приглашают на полковые праздники. Поскольку мы главный храм Сухопутных войск России, мы взаимодействуем и с Главкоматом Сухопутных войск. Оттуда к нам приезжают высшие офицеры, а мы ежегодно получаем приглашение в военный парк «Патриот». В нашем храме торжественно празднуется День гвардии, День Сухопутных войск России и, конечно, Преображение — наш престольный праздник.

Стараниями протоиерея Бориса Потапова крещены многие офицеры Преображенского полка и призывники, венчаны молодые пары. Настоятель также присутствует на церемонии принятия присяги солдат Преображенского полка, их демобилизации и увольнения в запас.

Как отмечает отец Борис:

— Солдаты исповедуются, приезжают на Рождественские праздники, на Пасху. Я знаю нескольких солдат, которые после окончания службы в Преображенском выбрали духовную карьеру: стали иподиаконами, алтарниками. Некоторые из них готовятся к священству.

МЕСТО РОЖДЕНИЯ АРМИИ И ГВАРДИИ

В храме Преображения действует воскресная школа. Ее посещают не только дети. Любой прихожанин может стать полноправным членом приходской семьи и вместе с постоянными учениками изучать богословские предметы. Здесь можно бесплатно посещать курсы английского языка, освоить церковно-хоровое пение и научиться делать оригинальные рукодельные вещицы. Ежегодно младшие ученики воскресной школы ставят спектакли для прихожан.

— Для постановки мы берем русские народные сказки, — рассказывает преподаватель Закона Божьего Татьяна Узакова. — У нас всего один спектакль — на Пасху. Мы его показываем уже где-то в мае месяце. В прошлом году мы поставили «Конька-горбунка». В этом году у нас «Садко». А в позапрошлом году сыграли «Сказку о Царевне и семи богатырях» по Пушкину. Два спектакля мы не осилим. К нам приезжают люди со всей Москвы и Московской области, и дети вместе с ними. Нет такой возможности заниматься всю неделю, но спектакль раз в год — обязательно!

Храм активно помогает малоимущим семьям, инвалидам, старикам. Для этого при храме существует социальный работник — Наталья Арсенова:

— К нам обращаются за помощью, и мы принимаем анкеты как от нуждающихся людей, так и от тех, кто хочет помогать. Соединяем волонтеров с просителями: если человек предлагает какую-то услугу или жертвует, даем контакты, и люди взаимодействуют. Мы можем и вещами помочь, и продуктами, и какими-то делами. Поскольку приход у нас молодежный, помощь приходит быстро.

Отрадно чувствовать, что храм восстановлен и в него идут люди, получая благодать и помощь. Приятно ощущать, что работа по восстановлению храма завершена. Однако впереди еще предстоят годы работы с прихожанами, ремонтные и реставрационные доработки, социальное и пастырское служение, расширение воскресной школы. Но главная цель уже достигнута.

…Вопреки богоборцам церковь Спаса Преображения вновь стоит на прежнем месте. Мечта главного созидателя — Русакомского Игоря Климентьевича — сбылась вместе с молитвами тысячи прихожан. В интервью порталу «Православие.ру» он сказал: «Теперь здесь будет точка, на которую будут обращены взоры всех людей, защищающих нашу Родину. Это славная победа. Дай Бог, чтобы наше воинство оценило это место как место рождения армии и гвардии. Именно здесь началась наша мощная гвардия, которая дала о себе знать всей Европе, дала знать — что такое Россия, насколько велики духовные и физические силы нашего народа, насколько он готов защищать свою землю и свою веру».

Будем надеяться и стараться не совершать ошибок, за которые придется платить ценой жизни и веры.

ИЗ ДОСЬЕ ЖУРНАЛА «РАЗВЕДЧИКЪ»

В 1918 году Преображенский полк был расформирован большевиками, но затем воссоздан в составе Вооруженных сил Юга России. С августа 1920 года составлял роту в 1-м батальоне Сводного гвардейского пехотного полка.

К 1930 году в эмиграции жило более 120 человек, когда-либо служивших в полку. Полковое объединение — «Союз Преображенцев» (Париж), в составе Гвардейского Объединения и РОВС.

На 1951 год в объединении состояло 47 человек и 10 почетных членов. С января 1936 по апрель 1939 года оно издавало журнал «Преображенская хроника» (вышло девять номеров), а затем — до ноября 1959 года — «Оповещение Службы Связи Союза Преображенцев» (вышло четыре номера).

Площадки газеты «Спецназ России» и журнала «Разведчик» в социальных сетях:

Вконтакте: http://vk.com/specnazalpha

154 отдельный комендантский Преображенский полк

154 отдельный комендантский полк был сформирован в декабре 1979 года. Его основой стал 99-й отдельный комендантский батальон и 1-я отдельная рота почетного караула. 154 отдельный комендантский Преображенский полк был подчинен военному коменданту города Москвы и размещен в военном городке «Лефортово».
В настоящее время в состав полка входят два комендантских батальона, которые имеют в своем составе несколько рот, батальон почетного караула, автомобильная рота и рота обеспечения, а также группа разминирования.
Комендантские батальоны занимаются несением гарнизонной службы, а также службы во внутренних нарядах. Они обеспечивают безопасность военных судов, военной прокуратуры и других гарнизонных объектов. Кроме того, они осуществляют антитеррористическую деятельность в гарнизоне.
Батальон почетного караула полка участвует во всех крупнейших мероприятиях, проводимых руководством государства в нашей стране и за рубежом. Таких как встречи и проводы глав иностранных государственных, правительственных и военных делегаций во время их официальных визитов в Россию, возложение венков к Вечному огню мемориального комплекса «Могила Неизвестного Солдата у Кремлевской стены» и многих других. При участии военнослужащих батальона также проводятся военные парады в Москве. Батальон почетного караула 154 отдельного комендантского полка принял участие в более 35 000 специальных мероприятиях.
Не менее важна и работа других подразделений 154 отдельного комендантского полка. Группа разминирования занимается обнаружением, транспортировкой и уничтожением взрывоопасных предметов, а автомобильная рота – доставкой военнослужащих полка к местам проведения специальных мероприятий. Рота обеспечения, в свою очередь, несет службу во внутренних нарядах полка и на контрольно-пропускных пунктах военной автомобильной инспекции, а также выполняет многие другие задачи. Одна из функций этих подразделений полка – обеспечивать безопасность жизни в Москве.
5 апреля 2013 года Верховный Главнокомандующий Вооруженными Силами Российской Федерации Владимир Путин подписал указ о присвоении 154 отдельному комендантскому полку почетного наименования «Преображенский».

Почетное наименование присвоено «в целях возрождения славных воинских исторических традиций, а также учитывая заслуги личного состава полка».

Потешные войска Петра Первого

Детство будущего первого российского императора не было безоблачным и беззаботным

Детство под звуки Хованщины

В 1676 году, когда мальчику исполнилось всего четыре года, умер его отец — царь Алексей Михайлович. Правление старшего брата Фёдора оказалось лишь затишьем перед схватками за власть. В 1682 году царь Фёдор Алексеевич умирает, и начинаются волнения, давшие сюжет знаменитой опере Мусоргского «Хованщина», когда служилые люди диктовали свои условия правительству. Власть в итоге на время захватила решительная сестра будущего самодержца Софья Алексеевна. Но формально во главе страны находились два юных брата-соправителя, Пётр и Иван. Слабый здоровьем Иван на роль вершителя судеб большой политики не претендовал, в отличие от Петра.

Первые солдаты

Но какого мальчишку в десять лет интересуют государственные заботы! Вот и Пётр откровенно скучал во время утомительных и долгих дворцовых церемоний. Зато военное дело чрезвычайно увлекло любознательного отрока. Гром пушек, осада крепостей и марширующие солдаты полностью захватили будущего полководца. Маленьким мальчиком Пётр с удовольствием наблюдал за военными учениями русского войска, а в 1683 году этот интерес стал воплощаться в жизнь.

Форма потешных, будущих гвардейских полков. Источник: http://nikolay-siya.livejournal.com

В это время начался набор добровольцев, готовых вступить в потешные войска, которые создавались для военного обучения царя. Одним из первых в рядах нового войска оказался Сергей Бухвостов, придворный конюх. Мы уже писали о нем на нашем сайте «История РФ» в статье «Первый русский солдат. Кто он?». Бухвостов стал настоящим образцом того, каким должен быть военный. Пётр I всегда помнил своего «новобранца» и даже приказал сделать бюст и написать портрет с надписью «1 салдатъ Бухвостовъ». Первый солдат до генерала не дослужился, но чин капитана лейб-гвардии к концу жизни получил, ненамного пережив своего благодетеля.

Бойцы из пригорода

Новые «потешные» петровские войска получили такое название не потому, что развлекали царя, а потому, что стояли в загородных подмосковных (потешных) резиденциях, куда двор выезжал на летние каникулы. Первоначально в эти войска вступали люди, которые в обычной жизни так и не смогли себя найти, то бишь люди низкого происхождения. Одним из таких бойцов был будущий светлейший князь, а пока просто Алексашка Меншиков.

Русская пехота Петра I. Источник: http://shturman1922.livejournal.com

Придворная знать с большим презрением относилась к новым солдатам. Для них это были шуты, развлекающие малолетнего царя. Эти ошибки впоследствии многим обошлись дорого: у Петра и Меншикова была хорошая память.

Неуклюжее потешное сборище постепенно становилось войском. Пётр для обучения своих солдат специально пригласил иностранных военных специалистов. В 1684 году в подмосковном селе Преображенском, где жили потешные полки, была возведена настоящая крепость Пресбург. Строили по лучшим образцам военной науки — по образцам фортов маркиза де Вобана. А через несколько лет на вооружении потешных появилась и артиллерия.

Потешные войска не сидели без дела, каждый год проводились большие манёвры. Главным объектом для штурма и осады был всё тот же Пресбург, а вскоре одну из сторон шутейных баталий стал возглавлять сам Пётр.

Русская артиллерия Петра I. Источник: http://topwar.ru

В 1688 году в войска юного монарха влилось значительное пополнение. Сам Пётр совершенно не интересовался привычной царской забавой – соколиной охотой, и всех сокольничих, егерей и псарей отправили в село Семёновское на переподготовку. Через два года была оформлена и новая полковая организация: сформированы два полка – Семёновский и Преображенский, которые стали первыми частями российской лейб-гвардии.

Армия Петра росла на глазах, одних только преображенцев насчитывалось около двух тысяч человек. Небольшая собственная армия, обученная по европейской науке и лично ему преданная, стала убедительным доводом в борьбе за реальную власть.

Борьба за власть

В 1689 году 17-летний Пётр женился, что означало достижение совершеннолетия, но власть по-прежнему находилась у царевны Софьи и её фаворита князя Василия Голицына. Образовалось как бы два двора: Кремлёвский, обладающий властью, и Преображенский, где находились сторонники Петра. Началось открытое противостояние. В окружении Софьи родилось предложение повторить стрелецкий мятеж и под шумок избавиться от противников, свалив всё на взбунтовавшихся стрельцов.

Реконструкция сражения со шведами. Источник: http://35photo.pro

Но оказалось, что стрелецкие полки не хотят проливать кровь за царевну, а за Петром стоит реальная военная сила. Власть Софьи на том и закончилась.

Потешные мундиры

Первоначально солдат Петра одевали во что придётся. В основном они донашивали форму, которая была положена им на старой службе, или казна выдавала то, на что хватало средств. Но всё изменилось в 1691 году, когда появился мундир тёмно-зелёного цвета. Ранее царские солдаты носили красную форму, но впоследствии преображенцы надели тёмно-зелёную, а семёновцы — синюю форму.

Реконструкция стрельбы линией. Источник: http://35photo.pro

Изменения в форму Пётр ввел после своего Великого посольства. Он велел переодеть всю армию в кафтаны венгерского типа – более короткие и украшенные на груди кручёным шнуром. Но уже в 1702 году армию вновь переодели, на этот раз в немецкое платье.

Тяжело в ученье – легко в бою

В 1695 году потешные войска участвовали в первом боевом походе. Это был Азовский поход против Турции. Первый блин оказался комом, но зато на следующий, 1696 год, поход в те же края стал успешным. Русская армия захватила сильную крепость в устье Дона и открыла путь в Азовское море, а молодой русский флот обзавёлся первой морской базой.

Внешний вид русской гвардии Петра I. Источник: http://anthropolgames.ucoz.ru Следующим серьёзным испытанием стала длившаяся 21 год Северная война. В самом её начале русская армия осадила крепость Нарву. Прекрасно обученная шведская армия нанесла тогда поражение войскам Петра, но его гвардия держалась мужественно и стойко. Поле боя гвардейцы Петра покидали непобеждёнными: под барабанный бой и с ружьями в руках. Из потешных родились лучшие русские полки, которые стали основой русской императорской гвардии.

Гибель русской гвардии

1916 год: сражение на Стоходе Александр Пронин 05.09.2014

В тех боях погибла едва ли не большая часть кадрового состава гвардейских полков последнего набора, что оставило императора Николая II без лучших, наиболее преданных войск накануне Февральского кризиса 1917 года.

После того, как все четыре русские армии Юго-Западного фронта успешно преодолели оборонительную линию врага и развивали в глубину «Луцкий» прорыв, перед главнокомандующим А.А. Брусиловым встал вопрос о дальнейшем направлении прорыва. У него была альтернатива: наступать на Львов или на Брест-Литовск через Ковель. По размышлении, он решил, что 8-я армия генерала А.М. Каледина должна будет действовать совместно с войсками Западного фронта в общем направлении на Брест-Литовск, что подразумевало штурм Ковеля. И этот штурм не мог совершаться иначе как в лоб – через болотистую долину реки Стоход…

Ковель, являвшийся ключом ко всему Полесью, был заблаговременно укреплен противником. Помимо того, что город являлся мощным железнодорожным узлом, он прикрывал собою выход на Брест-Литовск, а следовательно, в тыл всему южному крылу германского фронта. В Ковеле сходились многие железные дороги, поэтому он был очень важен для обеих сторон, тем более что рельсовая сеть Восточного театра военных действий была весьма бедна.

Взятие русскими Ковеля, несомненно, еще более разобщило бы австрийцев и германцев в их усилиях по противодействию русскому наступлению. Севернее Ковеля располагается труднопроходимая болотистая местность. Именно эта полоса разделяла германские и австро-венгерские оборонительные рубежи на Восточном фронте на две неравные части.

Захват Ковеля предполагал не только взаимодействие двух русских фронтов в их наступлении в Польше, но и оперативный разрыв между немцами и австрийцами.

Противнику пришлось бы спешно свертывать непрестанно оголявшиеся фланги и тем самым, отступая в разные стороны, тщетно пытаясь сохранить единство оборонительного фронта, отдавать русским территорию, занятую в 1915 году. Одним только давлением и постоянной угрозой с флангов в прорыве на ковельском направлении русские войска вынуждали бы австро-германцев отступать без боя.

Противник тоже отлично понимал значение Ковеля. Поэтому уже в последних числах мая сюда стали перебрасываться германские части генералов Лютвица, Бернгарди, Марвица и др.: уже 1 июня здесь был полностью сосредоточен 10-й германский армейский корпус. Это был тот самый нижнесаксонский корпус генерала В. фон Лютвица (19-я ганноверская и 20-я брауншвейгская пехотные дивизии), что с весны 1915 года (Горлицкого прорыва) играл роль «пожарного» соединения на Восточном фронте.

Наиболее отборной здесь являлась 20-я брауншвейгская пехотная дивизия. Еще в начале войны, в ходе боев на Западном фронте, она была окружена французами в Вогезах. Французы предложили окруженным немцам сдаться, но те предпочли умереть, но не покориться. Яростной штыковой атакой брауншвейгцы пробились из окружения. За этот подвиг дивизия получила наименование «Стальной» (у нас по аналогии была «Железная» дивизия генерала А.И. Деникина) и право ношения на фуражках и касках черепа («Адамовой головы»).

Характерно, что немцы укрепляли своими дивизиями все направления, вкрапливая германские войска меж австрийцами. Подобная чересполосица, прежде всего, позволяла использовать многочисленную германскую технику, особенно тяжелые батареи, на всех опасных направлениях.

Главным же фактором являлось то, что в присутствии немцев австрийцы уже не бежали, а дрались.

В Ковель шли лишь одни немецкие подразделения, составившие маневренную группу генерала А. фон Линзингена. Австрийские же войска, перебрасывавшиеся из Италии и из тыловых частей, подкрепляли шатавшийся фронт в Карпатах и на львовском направлении.

В то время, когда для наступления был дорог каждый час, по решению командования, русские приступили к затяжной перегруппировке. Наше командование, пытаясь обезопасить себя от шпионской деятельности, приступило к практике выселения «ненадежного» населения с вновь завоеванной территории. Из Луцкого, Дубенского и Кременецкого уездов за неделю было выселено тринадцать тысяч немцев-колонистов и членов их семей.

Приостановка наступления 8-й армии Каледина с целью выравнивания по ней отставших армий позволила генералу А. фон Линзингену выиграть время и подтянуть немногочисленные резервы в ключевые точки складок местности. Немцы сразу же, в ходе боев, принялись за строительство из разрозненных тыловых позиций мощного укрепрайона. Благодаря фортификационному укреплению местности австро-германцы сумели остановить русских меньшими силами.

Также немцы стали сосредотачивать в ковельском районе авиацию, умело использовавшуюся ими в боях за переправы через болотистую долину реки Стоход. Современник писал: «Обеспокоенное стремительным продвижением русских войск, германское командование перебросило в район Ковеля из-под Вердена крупные силы истребительной авиации, и расклад сил в воздухе в этом районе боевых действий существенно изменился. Германской авиации удалось очень быстро благодаря подавляющему численному и техническому превосходству захватить полное господство в воздухе и практически пресечь деятельность русской разведывательной и корректировочной авиации и тем самым обеспечить полную свободу своим разведчикам и корректировщикам».

В боях за Ковель немцы наносили непрестанные бомбовые удары по расположению русских войск, а также по лесным массивам вблизи линии фронта, где могли находиться русские части. Кроме того, активные действия немецкой авиации не позволили русским вести разведку неприятельских оборонительных рубежей, на которые намечалась атака. Это обстоятельство, например, стало одной из причин провала июльского наступления войск Особой армии на Ковель, так как авиаразведка из-за противодействия самолетов врага не сумела вскрыть расположение германских тяжелых батарей.

Летом 1916 года на Восточный фронт, как говорит исследователь, была переброшена «основная часть военно-воздушных сил Германии».

В русской же Действующей армии 1 июля 1916 года числилось только две с половиной сотни исправных самолетов, а потери доходили до пятидесяти процентов от общего числа самолетов в месяц.

В период июльских боев на ковельском направлении германская авиация практически каждый день наносила бомбардировочные удары по главной базе снабжения штурмующих ковельский укрепленный район войск – Луцку. Лишь к середине августа усилиями специально созданной истребительной авиагруппы фронта в составе трех авиаотрядов русской стороне удалось вырвать воздушное господство на ковельском направлении из рук неприятеля. Но к этому времени наступательный порыв русских армий уже иссякал, а противник успел превратить Ковельский укрепрайон в неприступную крепость.

Германские резервы коренным образом укрепили обороноспособность австрийских войск, и неприятельский фронт стал приобретать устойчивость. С начала июня австро-германцы стали наносить по армиям Юго-Западного фронта контрудары на всех участках прорыва. Нехватка тяжелой артиллерии не позволила русским войскам сбить немцев с позиций перед Ковелем одним стремительным ударом. Приходилось подтягивать медленно прибывающие резервы.

По мнению некоторых современных исследователей, отказавшись наступать в львовском направлении, генерал Брусилов передавал инициативу немцам. В итоге вместо обхода флангов группировки Линзингена, который бы вынуждал немцев добровольно очистить Ковель, дабы не оказаться в окружении, было принято неверное и опасное решение о фронтальном давлении посредством открытого штурма на болотистую долину реки Стоход, которая представляла собой сильное естественное препятствие. Участник войны так говорил о данной местности: «Сама по себе река Стоход небольшая, длиной около 150–170 верст, но глубокая (за исключением отдельных участков). Она протекает по широкой болотистой местности, разветвляясь в рукава, число которых доходит до двенадцати, отчего эта река и называется Стоход. Эти рукава то сливались в 1–3 русла, то вновь расходясь, делали реку обманчивой, как по ее глубине, так и в проходимости. И, несмотря на свою, по первому взгляду, малозначимость, эта река в 1916 году сыграла для русских буквально роковую роль».

К 25 июня части 3-й и 8-й армий, сминая ожесточенно дравшегося противника, вышли к реке Стоход, раздробив фронт сопротивления врага на ряд разрозненно сопротивлявшихся участков. Некоторые части – 30-й армейский корпус (ген. А.М. Зайончковский) 8-й армии и 1-й Туркестанский корпус (ген. С.М. Шейдеман) 3-й армии – сумели с ходу форсировать реку и зацепиться на ее левом берегу.

Левый берег реки Стоход – высокий и защищенный естественными преградами. Правый берег, к которому вышли русские войска, напротив, низкий и пологий, насквозь простреливаемый артиллерией и пулеметами. Мосты противник успел сжечь, а свободных резервов для последнего отчаянного броска у генерала Брусилова не оказалось: сказался разброс сил по нескольким направлениям.

При этом немцы все-таки сумели контрударами выбить наши войска с занятых ими плацдармов на левом берегу Стохода: сказалась нехватка тяжелой артиллерии, могущей поддержать пехоту в сражении за плацдармы.

Таким образом, успешно начавшееся наступление захлебнулось на берегах Стохода. Все попытки наших войск вторично форсировать реку на широком фронте противник решительно пресекал. Не удалось и соединить маленькие плацдармы в один. Германские войска, защищавшие ковельское направление, дрались, безусловно, умело и мужественно.

Немцы снимали резервные батареи и даже часть передовых, с прочих, неатакованных, участков фронта, и бросали их к Ковелю. Если германских резервов на Востоке едва-едва хватало, чтобы удерживать фронт севернее Полесья, то в техническом отношении враг по-прежнему имел превосходство. А потому неприятель мог в некоторой степени маневрировать техникой, направляя последние ресурсы на наиболее опасные участки, в данном случае – под Ковель.

Для штурма вражеского укрепрайона под Ковелем была создана т.н. Гвардейская группа, командовать которой назначили командира Гвардейского корпуса (командовал с начала войны до конца августа 1915 г.) генерал-адъютанта В.М. Безобразова.

По отзывам современников, его любили в гвардейских частях, дав прозвище «Воевода».

В Гвардейскую группу вошли 1-й и 2-й Гвардейские пехотные корпуса, гвардейский кавалерийский корпус, а также приданные для усиления опытные 1-й и 30-й армейские корпуса, а также 5-й кавалерийский корпус из состава 8-й армии.

Гвардия, последний раз участвовавшая в боях осенью 1915 года, горела желанием проявить себя. За зиму 1915–1916 годов войска были пополнены, обучены и морально укреплены. Гвардеец – участник войны пишет:

«Несколько месяцев стоянки, в резерве, дали возможность гвардейским частям привести себя в блестящее состояние. Многочисленные раненые, закаленные в боях 1915 года, вернулись обратно в строй, и молодые, необстрелянные солдаты горели желанием не отстать от своих старших товарищей. Дух у всех был превосходный. Выучка и дисциплина не оставляли желать лучшего».

Однако тактическая выучка в гвардейских частях, особенно среди новобранцев, оставляла желать лучшего. Участник войны В. В. Вишневский, служивший добровольцем в лейб-гвардии Егерском полку, вспоминал, что в период пребывания гвардейцев в тылу они готовились почти так же, как перед войной в красносельских лагерях.

В частности, В.В. Вишневский пишет: «Громадный опыт позиционной войны, которая велась у нас с осени 1915 года, оставался малоизвестным или почти неизвестным для свежих пополнений… Нам преподали новые тактические приемы за день-два до наступления на Стоходе, да и то бегло. Только ротный получил книжку с инструкцией, на которой стоял штамп «Секретно». Пополнения не умели уверенно действовать под огнем: в атаках, при прорыве многорядных окопных полос, перевитых проволокой со всех сторон и т. д. Эти навыки как-то создавались на ходу, но их не умели передавать пополнениям. Зато мы утрамбовывали землю и идеально равнялись, не хуже, чем кадровики на юбилейных парадах в 1912 и 1913 годах».

Все дело заключалось в том, что гвардию, выведенную в резерв после потерь Великого отступления 1915 года, обучали по канонам мирного времени, с минимальным опытом фронта.

…6 июля Гвардейская группа генерала Безобразова была выдвинута между 3-й и 8-й армиями, сменив здесь 39-й армейский корпус ген. С.Ф. Стельницкого. Участок для ее атаки был выбран лично главнокомандующим фронта Брусиловым и затем подтвержден начальником Штаба Верховного главнокомандующего ген. М.В. Алексеевым. Иначе говоря, ген. В.М. Безобразов явился простым исполнителем, на чью долю выпало просто построить гвардейские дивизии для атаки. И, конечно, провести эти атаки, но опять-таки с тем количеством артиллерии, что была выделена для него вышестоящими штабами.

Увы, местность, по которой предстояло наступать гвардейским дивизиям, не могла помочь даже сосредоточению тяжелых батарей. Впоследствии высокопоставленные генералы словно бы напрочь забыли, что Безобразов до начала операции протестовал по поводу гибельного участка, избранного для наступления войск гвардии. Забыли они и о собственном участии в этом деле. Как говорит участник войны, все это «не помешало настоящему автору – генерал-адъютанту Алексееву – затеять расследование о причинах слабых достижений, замолчав свое авторство, и – в результате – сменить генерал-адъютанта Безобразова, включив гвардию в новую Особую армию генерала Гурко».

Июльское наступление по замыслу штаба Юго-Западного фронта должно было носить ярко выраженный атакующий характер по принципу удара очень большой массой на узком участке фронта. При этом в новой атаке на ковельском направлении должны были участвовать уже целых три армии – группа ген. В.М. Безобразова (четыре пехотных и два кавалерийских корпуса), 3-я армия ген. Л. В. Леша (четыре с половиной пехотных и один кавалерийский корпус), 8-я армия ген. А.М. Каледина (пять пехотных корпусов, одна кавалерийская дивизия). Ясно, что такая масса пехоты не могла толпиться на узком участке фронта, поэтому сам удар на Ковель в лоб, через болотистую долину Стохода, был поручен как раз новообразованной группе Безобразова. Прочие же армии (3-я и 8-я) должны были обеспечивать главный удар с флангов.

Все три русские армии, вместе взятые, в своих ударных частях имели около двухсот пятидесяти тысяч штыков и сабель против ста шестидесяти тысяч у неприятеля. Перевес сил малосущественный, если принимать в расчет артиллерийскую огневую мощь и саму местность, чрезвычайно способствовавшую обороне и малодоступную для наступления. Кроме того, как указывалось выше, русская авиация не сумела вскрыть расположения германских батарей, сосредоточенных под Ковелем.

Первоначально дата наступления была назначена на 10 июля, потом, вследствие испортившейся погоды, ее перенесли на 15-е число. Это, возможно, послужило также причиной последовавшего провала наступления. Так, саперный офицер, участвовавший в штурме Ковеля, вспоминал, что перед гвардейцами находились австрийцы. Поэтому подготовка исходных плацдармов велась не столь тщательно, и войска были уверены в успехе. Однако, когда русские пошли в атаку, их встретили уже отборные германцы. «Очевидно, тут наше командование что-то проворонило, — пишет очевидец. – Имей место наша атака на два дня раньше, первый удар нам стоил бы гораздо меньших потерь, и дальнейший ход операции мог бы быть совсем другим».

Бесчисленное количество рукавов разлившегося Стохода создали чрезвычайно заболоченную местность, поэтому по фронту гвардия могла наступать не более чем всего десятью ротами. Остальные войска шли колоннами в затылок друг за другом, чем очень облегчали дело для артиллерии врага.

В свою очередь, на этом направлении немцы имели три линии окопов, в каждой по восемь рядов проволочных заграждений.

По свидетельству участников войны, на строительстве укреплений в Ковельском районе немцы использовали русских военнопленных. Под огнем русской артиллерии пленные копали окопы, возводили проволочные заграждения, укрепляли пулеметные точки. При этом они были одеты в старую германскую военную форму, чтобы им не удалось бежать, а русские орудия сосредоточивали на них свой огонь.

Германцы умело расставили свои артиллерийские батареи, которые заранее пристрелялись по районам вероятной атаки русских войск. Русские батареи, преимущественно легкие, не могли вести контрбатарейной борьбы, так как немецкие орудия располагались вне зоны их действия. А тащить пушки за собой, как это было в период майских боев, по болотам было невозможно.

Также за время оперативной паузы германцы успели построить пулеметные точки в наиболее уязвимых для отражения неприятельской атаки местах.

Тем не менее, в боях 3–8 июля 6-й Сибирской стрелковой дивизией было взято в плен до трех тысяч солдат, сто тридцать четыре офицера, двадцать пять орудий и девять пулеметов.

15 июля гвардейцы перешли в наступление. После шестичасовой ожесточенной артиллерийской подготовки гвардейские полки атаковали противника. У местечек Трыстень и Ворончин был разгромлен усиленный 10-й корпус ген. В. фон Лютвица.

В боях 15 июля группа ген. В.М. Безобразова взяла в плен более двадцати тысяч человек и пятьдесят шесть орудий. За день на многих участках были взяты все три линии неприятельских окопов.

Противник откатывался к Ковелю, стараясь зацепиться за каждый мало-мальски подходящий рубеж. Этот успех был достигнут за счет усилий 2-го гвардейского и 30-го армейского корпусов, вклинившихся во вражескую оборону.

Однако из-за нерешительности и тактической неопытности самого командующего гвардией генерала В.Н. Безобразова достигнутый успех не был развит, хотя обстановка побуждала броситься вслед за отступающим неприятелем и ворваться в Ковель буквально на плечах отходящего врага.

При всем том противник, как оказалось, заранее пристрелял собственные окопы расположенными в тылах, за болотами, артиллерийскими батареями, что позволило германской артиллерии безнаказанно громить занятые русскими гвардейцами траншеи и вдобавок успешно создавать огневую завесу между первым эшелоном атаки и резервами.

Основная проблема заключалась в том, что позади 30-го армейского корпуса не оказалось резервов, так как все они были сосредоточены на другом фланге группы, где, собственно, и наносился главный удар. Между тем в тылу немцев находилась одна-единственная переправа через Стоход, и в случае развития успеха оборонявшихся германцев ожидало бы полное уничтожение, а река – была бы форсирована с ходу. Именно такое развитие событий и предполагалось первоначально вышестоящими штабами. Но усиление оборонительных линий германскими войсками вынудило наши войска потерять слишком много бойцов при прорыве, после чего развивать успех стало нечем. Напротив, можно было ожидать сильных контрударов со стороны противника.

В результате генерал Безобразов остановил вырвавшийся вперед 30-й армейский корпус ген. А.М. Зайончковского, равняя его по остальным частям, несколько приотставшим за своими авангардами. Но немцы успели перекинуть тяжелую артиллерию на направление ясно обозначившегося русского удара, и в боях 16–21 июля русские войска не смогли продвинуться ни на шаг, хотя гвардия атаковала в полный рост, густыми цепями. Участник этого сражения дает следующую характеристику русских атак: «После слабой артиллерийской подготовки гвардейские полки цепь за цепью, почти колоннами, двинулись вперед. Но о движении людей нормальными перебежками под огнем противника здесь приходилось только мечтать. Движение цепей шло очень медленно, ноги так засасывались болотом, что люди падали или вытягивали ноги из тины с помощью рук, дабы не оставить в болоте сапоги. Рукава реки оказались настолько глубокими, что офицеры и солдаты в них тонули. Не хватало санитаров для оказания помощи раненым и выноса их из боя, а здоровые расстреливались немцами, как куропатки… От полка осталось приблизительно около роты. Здесь впервые пришлось слышать, как рядовые солдаты посылали проклятия высшему начальству… В общем – умышленно или по неспособности – здесь для русской гвардии наше командование вырыло могилу, ибо то пополнение, которое укомплектовало вновь состав полков, было далеко не гвардией».

Солдаты атакующих войск, помимо воинского снаряжения, тащили на себе еще и вязанки хвороста для заваливания болотистых мест и доски для преодоления колючей проволоки…

В итоге ударная группа понесла громадные потери. Для их восполнения 17-го числа в состав группы генерала Безобразова был передан из 2-й армии Западного фронта 1-й Сибирский корпус генерала М.М. Плешкова.

Сражение на Ковельском направлении закончилось взятием солдатами и офицерами лейб-гвардии Кексгольмского полка местечка Трыстень, после чего наши войска уже ни на шаг не смогли продвинуться далее. Участник сражения впоследствии вспоминал: «С переходом через Стоход на участке 2-го гвардейского корпуса вся Ковельская операция была, в сущности, остановлена. К немцам подошли резервы, наши же резервы были истощены, и на линии Стохода началась прежняя позиционная борьба, с той лишь переменой, что неприятель утратил тет-де-пон (мостовое укрепление. – А.П.) на левом берегу Стохода, а мы его приобрели на правом. Прорыв на Ковель не удался. Все жертвы, принесенные гвардией, остались бесплодны».

Как отмечал один из штабных офицеров, «ни в одной из армий Брусилова вo время июльского наступления всего Юго-Западного фронта не повторились удачи майского — Луцкого — прорыва; весь фронт остался на прежней линии».

Главной потерей ковельского удара стала гибель собственно гвардейцев – опоры российского престола и лично монарха. Кадровый офицерский состав гвардейских частей был в основном уничтожен в сражениях 1914–1915 годов.

Так, если к лету 1914 года в гвардии служило около шестидесяти тысяч солдат и две с половиной тысячи офицеров, то к концу года гвардейцы потеряли свыше двадцати тысяч человек только убитыми и тяжелоранеными. К лету 1916 года гвардейские полки были вновь пополнены до ста десяти тысяч штыков и сабель. Теперь же были добиты все те дворяне, что всегда составляли опору императорского престола.

Потери гвардии в боях на Стоходе составили около пятидесяти тысяч солдат и офицеров (то есть – почти половина всего личного состава).

И недаром императрица Мария Федоровна 31-го июля отметила в своем дневнике: «Снова нет единства среди командиров – досадно. Самые большие и, как выясняется, бесполезные потери понесла Гвардия – стыд и срам!».

Надо сказать, что гвардейской кавалерии еще повезло. В ходе операции начальник Штаба Верховного М.В. Алексеев, получая сведения о неудачах наступления, несколько раз приказывал Безобразову спешить кавалерийские дивизии и бросить их в бой. То есть – не в прорыв, пробитый пехотой в неприятельской обороне, как то предполагалось до начала удара на Ковель, а именно – для штурма германских фортов. Вряд ли приходится сомневаться, что кавалеристов в этом случае ожидало бы… Отлично сознавая это, Безобразов неизменно отказывал генералу Алексееву в столь безнадежном требовании.

Главным виновником неудачи и тяжелых потерь был представлен исключительно генерал Безобразов. В личном письме императору от 13 августа великий князь Николай Михайлович упомянул: «От души скорблю о потерях гвардии и об отрицательных результатах ее геройских подвигов вследствие нераспорядительности и отсутствия руководства начальствующих лиц. Почти все офицеры в один голос обвиняют генерала Безобразова, который, вследствие невероятного упрямства и воображения, что он даровитый полководец, вот уже третий раз напрасно губит без результата тысячи дорогих тебе жизней»…

В связи со столь большими потерями в гвардейской пехоте (так, например, в 3-й гвардейской пехотной дивизии генерала В.В. Чернавина в строю осталось лишь двадцать шесть офицеров) в нее по жребию были отправлены по пять офицеров из кавалерийских гвардейских полков. А тот факт, что и в начале 1917 года гвардейские части продолжали стоять на Юго-Западном и Западном фронтах, имел следствием успех солдатского бунта в дни Февральской революции 1917 года в столице Российской империи – Петрограде.

На фото: картина Павла Рыженко (1970 – 2014) «Стоход. Последний бой Лейб-гвардии Преображенского полка».