Диагноз онкологического заболевания способен перевернуть жизнь пациента и его близких. Планы перестают быть важными, повседневные дела откладываются на второй план, меняются эмоции, взгляды на жизнь. Таинственности злокачественным новообразованиям добавляет тот факт, что причины многих из них – неизвестны, лечение – несовершенно и, порой, опасно, длительность болезни неизвестна точно.

Данная медицинская отрасль требует особого подхода к пациенту и его родственникам. Это называется деонтологией. Правильному поведению с пациентами, у которых подозревается или подтвержден рост злокачественного новообразования, докторов учат еще в университете. Онкологические диспансеры – места с особой атмосферой.

Заболевание начинается с постановки диагноза. Спорный вопрос о том, стоит ли озвучивать пациенту, что у него опухоль. Люди бывают разные, могут так или иначе отреагировать на такого плана новость. Задача лечащего врача – выбрать правильный момент и с правильным подходом, использованием врачебной этики не только информировать пациента о его состоянии, но еще и донести до него важность полноценного лечения. Человек имеет право знать правду о своем здоровье. И Православная Церковь полностью поддерживают такую позицию. Православному человеку крайне важно знать не только свой диагноз, но и реальный прогноз. Для некоторых он может быть благоприятным, но, иногда, оставшееся время ограничено и за него следует завершить все земные дела.

Онкологическая болезнь, с точки зрения Православия, считается своеобразным сигналом свыше. Человек должен понять, что его земная жизнь не будет вечной и скоро подойдет к концу. Тот, кто верит в вечную жизнь души, не испугается этого, наоборот – воодушевится и будет тщательно готовиться – покается в грехах, простит давние обиды, разрешит споры. Это не значит, что узнав о болезни, следует сразу готовиться к её печальному исходу – современная медицина шагнула далеко вперед, больные, которые раньше казались безнадежными, сейчас благополучно побеждают свою болезнь. Чем раньше будет начато лечение – тем выше шансы на выздоровление.

Иногда, болезнь посылается для очищения от грехов. Необходимо понимать, что она может быть долгой, а, порой, мучительной. Эти страдания тела – исцеление для души, которая страдает намного больше от страстей, греховных дел. За время болезни человек должен раскаяться в совершенном, осознать свои ошибки.

Случаются чудеса. Известны случаи, когда люди полностью исцелялись от болезни после церковных таинств, Исповеди и Причастия. Эти удивительные случаи даны нам, как пример Божьей любви, которая способна на многое. Но не стоит ждать таких чудес и, при их отсутствии, разочаровываться и терять веру – пути Господни неисповедимы, для каждого уготована та участь, которая будет наиболее правильной и лучшей для души.

У Клайва Льюиса есть чудная фраза: “Бог обращается к человеку шепотом Любви, если он не услышан — голосом Совести. Если человек не слышит голоса совести — Бог обращается через рупор страданий”. Таким рупором может стать и онкологическая болезнь, которая призвана привести человека к спасению и очищению. А задача близких – окружить пациента любовью и заботой, не дать потерять веру в Господа и Его нескончаемую милость.

Священник из НИИ онкологии: Первая исповедь больных раком почти всегда происходит навзрыд

С настоятелем храма святого великомученика и целителя Пантелеимона при Ростовском научно-исследовательском онкологическом институте (РНИОИ) иереем Рустиком Наливайко редакция журнала «Фома» познакомилась при трагических обстоятельствах. Наш постоянный автор Вера Евтухова попала в Институт с тяжёлым раковым заболеванием. Увы, несмотря на все усилия, сохранить Вере жизнь не удалось. С тех пор в храме звучат молитвы о ее упокоении и о здравии Вериной мамы Тамары Михайловны. А для пациентов и персонала нашей редакцией выделяется в дар тридцать годовых комплектов «Фомы». Отец Рустик рассказал нам о том, что видит в онкоинституте и что там тревожит его больше всего.

Три года я служу в храме при Ростовском НИИ онкологии и до сих пор удивляюсь, насколько часто наши планы и представления о собственном будущем не совпадают с тем, что посылает нам Господь.

Мне, к примеру, всегда казалось, что я и медицина — абсолютные антагонисты: больницы и врачи у меня вызывали какую-то дрожь, я всегда старался держаться от них подальше. Я до последнего был убежден, что моя жизнь никаким образом не будет связана с этой сферой, мол, это просто невозможно!

Была служба в армии. Потом я по благословению схиархимандрита на год стал послушником в монастыре Курской Коренной Рождества Пресвятой Богородицы мужской пустыни. Потом была учеба в духовной семинарии. И я мечтал о том, как, став священником, организую военно-патриотический кружок, где смогу передать ребятам свой армейский опыт. Но… вместе с дипломом получил направление в Пантелеимоновский храм при Институте онкологии Ростова-на-Дону. Когда я рискнул и спросил владыку: «А как же военно-патриотическое воспитание?», митрополит ответил: «Батюшка, твоё оружие — это крест!»

И, представьте себе, сегодня с медициной связано не только место моего служения, но и почти вся моя семья. Супруга — врач-онколог, теща — неонатолог (иногда она даже крестит грудничков, если рядом нет священника), а тесть — гематолог. Не зря в народе говорят, что у Бога отличное чувство юмора, я в этом убедился лично: пошутил так пошутил… Но я ни дня не жалел, что попал именно в этот храм, который тесно связал меня с медициной. Я понял, что именно здесь, в этом приходе, могу на 100 % использовать весь свой потенциал как священник и полностью посвятить себя служению Господу и людям.

Безусловно, любое служение всегда ведет к отказу от многих привычных раннее вещей. Ты перестаешь принадлежать только себе: нельзя не пойти на молебен, нельзя взять отгул на пару дней, чтобы провести время с семьей и друзьями. Семье тоже со многим приходится мириться, за что я ей бесконечно благодарен. Мои близкие никогда не упрекают меня за частое отсутствие и не вполне обычный быт. Ведь служение, честное служение Богу — это не работа, это вся твоя жизнь.

Детский праздник в Ростовском НИИ онкологии, устроенный приходом храма св. Пантелеимона. Фото rostoveparhia.ru

Что касается самого Пантелеимоновского прихода — это отдельная глава, которую сложно пересказать детально, ведь судьба каждого человека, попавшего в Онкоинститут, уникальна. Честно скажу, что иногда в суете дней какие-то имена и истории на время блекнут в памяти. Но стоит снова увидеть человека, который спустя полгода или год вернулся сюда, чтобы пройти плановый курс лечения, как я сразу вспоминаю всю его жизнь.

Я никому из больных и их близких не пытаюсь навязать свою веру, у меня нет цели кого-то в чем-то переубедить. Но у онкобольных, вне зависимости от возраста и вероисповедания, полностью меняются ценности. Человек, столкнувшийся с этой болезнью, задумывается о том, что успел, а чего не успел сделать. И моя задача, как священника, — подобрать ключевые слова, достучаться до сердца и сделать так, чтобы не я задал алгоритм веры, а человек сам прочувствовал душой и сердцем Божию волю. На самом деле большинство людей готовы впустить Господа в свою жизнь и чаще всего отрицают Его не от полного неверия, а потому что им просто некому рассказать о своем горе, задать важные вопросы и поговорить на очень личные, порой болезненные темы.

Часто люди, которые впервые в своей жизни исповедуются, каются в грехах буквально навзрыд, причем происходит это не в храме, а в больничной палате, после нашей беседы. Жаль, что в повседневной жизни наша исповедь не сопряжена с тем сердечным сокрушением, которое знакомо пациентам Онкоинститута. Ведь каждая исповедь должна менять нас, делать лучше и приближать к Богу.

Фото rostoveparhia.ru

Наш НИИ — это место, где пересекаются пути самых разных людей, начиная с их религиозных убеждений и заканчивая социальным статусом. Их объединяет болезнь. Единого рецепта общения с такими разными людьми нет, но для многих крайне важна духовная сторона жизни. И когда эта потребность общения с Богом возникает у пациентов, либо у врача или у медработника института онкологии, главное — не упустить этот импульс. Но не менее важно не допустить ошибку. Конечно, можно дать человеку в руки Евангелие и сказать: «Читай!» Но, согласитесь, это все равно, что дать ребенку роман Достоевского, мол, прочитай, сыночек, и усвой основную мысль Федора Михайловича! Это же абсурд. Человек только запутается и побредет не туда, начнет искать какие-то псевдотолкования и в итоге может уйти в сектантство или в оккультизм. Я, как священник, не должен этого допустить. Важно сопровождать человека, начавшего свое знакомство с духовной стороной жизни, со Священным Писанием и Церковью в целом.

Не буду скрывать, иногда и мне самому нужна помощь, некая «подзарядка духовных батареек». В таких случаях мне очень помогает паломничество на Святую Гору Афон. Это такое место, где начинаешь дышать с новой духовной силой. И после спешишь вернуться к своим прихожанам, к больным и врачам, к своему служению.

К сожалению, на всех меня не хватит, как бы я этого ни хотел, а людей, у которых возникает потребность в духовном собеседнике, очень много. Кроме того, в нашем НИИ, да и не только в нем, существует общая проблема — очень высокая активность псевдорелигиозных организаций и сект.

Наше знакомство с православным журналом «Фома» пришлось как нельзя кстати. Нас с его издателями объединило общее горе — смерть постоянного автора «Фомы» Веры Евтуховой, о которой мы не прекращаем молиться и будем всегда ее помнить.

«Фома» приходит нам на помощь, когда меня и волонтеров нашего прихода на всех не хватает просто физически. Журнал является тем собеседником, который понятен любому человеку, даже невоцерковленному — достаточно просто уметь читать. Наши врачи и пациенты находят в нем верные и понятные ответы на вопросы о духовной жизни, узнают о судьбах людей, пришедших к Богу, да и вообще в нем каждый открывает для себя что-то новое.

На сегодняшний день мы получаем несколько комплектов «Фомы», и ни один экземпляр не остается без читателя — поверьте, с каждым разом их все больше. Люди готовы узнавать Бога и открывать Ему свое сердце, просто иногда им надо немного в этом помочь, и «Фома» отлично это делает.

Я понимаю, насколько это непросто для создателей и издателей — каждый месяц безвозмездно выделять нам такое количество экземпляров. Ведь это не какая-нибудь брошюрка на дешевенькой бумаге, а полноценное, очень красочное и качественное издание. Осуществлять его возможно только благодаря благодетелям, которые оказывают спонсорскую поддержку журналу и не допускают, чтобы он прекратил свое существование. Но я призываю делателей «Фомы» не унывать и не отказываться от своего доброго дела! Я верю, что и впредь будут находиться жертвователи, которые помогут и журналу, и людям, не имеющим на него средств (чаще всего это те, кому пришлось лицом к лицу встретиться с бедой или физическим недугом), так как у них есть огромная потребность в таком издании.

Важно не сдаваться. Это так необходимо всем нам: мне как священнику, нашим прихожанам, пациентам и сотрудникам НИИ и замечательным издателям и журналистам «Фомы».

Подготовила Тумасова Елена

Обращение редакции

Дорогие читатели, именно благодаря Вам нам удается ежемесячно отправлять несколько экземпляров журнала «Фома» в ростовский НИИ онкологии. Но чтобы продолжать это доброе дело, нам вновь необходима Ваша помощь.

Кроме того, мы постоянно получаем заявки на благотворительную подписку: от больничных храмов, от пенсионеров, инвалидов, многодетных, малоимущих. От приходов, больших и малых храмов, в том числе, расположенных в местах лишения свободы, библиотек, духовно-просветительских центров. В первую очередь, просьбы идут из сельской местности, с Дальнего Востока и Крайнего Севера (и не только). Сами мы по силам стараемся помочь с подпиской всем, кто в ней нуждается. Однако этого явно недостаточно.

Без поддержки друзей и попечителей мы не можем удовлетворить все эти заявки. Поэтому мы призываем друзей «Фомы» принять участие в благотворительном распространении журнала.

На сегодня есть три способа такой помощи:

Пожертвование в Фонд благотворительной подписки

Такой способ будет удобен для тех, кто не может позволить себе крупные пожертвования. Он подойдет и тем, кто доверяет редакции, оставляя на ее усмотрение выбор того, кому оформить подписку.

Пожертвовать

Подарочная подписка

Этот способ удобен для тех, кто хочет подарить «Фому» своим родным, близким и знакомым, а также приходам, библиотекам и школам. Достаточно оформить обычную подписку, указав при этом адрес того, кому она дарится.

Подписать

Попечительство

Человек или организация уточняют у редакции «Фомы», кто на данный момент нуждается в благотворительной подписке, получает адреса и информацию о них и оформляют просителям подписку. В данном случае можно обратиться с письмом в отдел распространения редакции журнала «Фома»:

Исповедь обреченного

Публикуемый ниже материал – рассказ о жизни со смертельной болезнью. О жизни полноценной и преображенной верой. Почувствовав за спиной дыхание смерти, человек многое переоценивает, о многом задумывается. Так приходят к вере. И живут в вере – долго и счастливо, даже с онкологией. Это всегда сугубо индивидуальный опыт, очень личные переживания и открытия. Но тем они и интересны. И именно поэтому – как ни парадоксально – пример и назидание нам.

Я должен был умереть…

Тринадцать лет назад я должен был умереть. Диагноз никаких надежд не оставлял: ангиобластная лимфома, рак крови IV стадии. Потом были восемь тяжелейших курсов химиотерапии, четырнадцать курсов радиооблучения, три операции и двенадцать лет гормональной терапии.

Как человек, прошедший почти все стадии лечения от рака, могу свидетельствовать, что эти круги – поистине адовы. Причем для каждого человека начальные стадии одинаково ужасны. Сначала, при появлении непонятных симптомов (в моем случае это были многочисленные вспухшие лимфоузлы) редкий человек допускает возможность появления у себя рака – «надежда умирает последней». Может, ошибка в анализах? Может, анализы перепутали? Но вот анализы сданы, диагностика произведена и с замиранием сердца человек вопрошает врача: «Что у меня, доктор?» Времена сейчас изменились, врачи больше не имеют права скрывать от пациента диагноз. И вот звучит приговор, страшный в своей неотвратимости: «У вас онкология».

Услышав его, человек впадает в шок. «Рак? Так это же быстрая смерть! А как же семья, дети? А фирма, созданная неимоверными усилиями? Неужели это конец?» Эти мысли уже не покидают ни на минуту, они сверлят мозг постоянно – ежечасно и ежеминутно. Только ночной сон приносит забытье, и при пробуждении, когда человек находится еще на границе сна и яви, каждое утро чудится: «Сон! Это был просто кошмарный сон!» Но остатки сна быстро слетают, и страшная явь становится снова непереносимой.

Затем начинают приходить другие мысли: «Почему рак именно у меня? Почему именно я?»

Врачи подсказали (и это широко распространенное мнение), что тяжелые болезни являются следствием плохой экологии: вода из-под крана непригодна для питья, большинство продуктов в магазинах малопригодны для употребления в пищу, воздухом в крупных городах становится невозможно дышать.

На вопрос: “Почему именно я?” – ответа не находилось

Потом я вспомнил, что много лет провел на аэродромах – гражданских и военных, где рядом работали локаторы с сильным высокочастотным излучением, что, как известно, на здоровье влияет весьма негативно. Но на вопрос: «Почему именно я?» – ответа не находилось.

Стало очевидно, что искать ответа в материальной сфере бессмысленно. Вспомнилось, что человек состоит не только из телесной оболочки – кроме тела у него есть душа. Дальше – больше: оказывается, болезни тела могут вызываться повреждениями души.

Именно повреждение души привело меня к смертельной болезни – это был исчерпывающий ответ на мучившие меня вопросы. Стало приходить понимание того, что моя неизлечимая, смертельная болезнь – это Божия кара за совершённые грехи. Конечно, и другой вопрос возникал: «А разве все грешники тяжело заболевают?» Понадобилось время и духовные усилия, чтобы понять: конечно же, нет. Но это ничего не доказывает и ничего не опровергает: пути Господни неисповедимы, и Он посылает каждому то, что тот заслуживает. Только некоторым – еще при земной жизни. Впрочем, многие так и умирают, не найдя ответа на этот вопрос.

Я услышал слова, которые поставили всё на свои места: “Болезнь дана тебе не в смерть, а в укрепление твоей веры!”

Через год наступил рецидив, который вновь вернул меня к осознанию близкого конца. Но произошло почти полное примирение со страшной реальностью: Господь послал мне замечательного духовника – православного монаха, начитанного, эрудированного, с двумя высшими образованиями: радиофизический факультет университета и духовная академия. Именно от его духовника – настоящего старца, настоятеля монастыря – я услышал слова, которые поставили всё на свои места: «Болезнь дана тебе не в смерть, а в укрепление твоей веры!»

Вот как! Оказывается, болезнь является не только расплатой за грехи, как принято считать повсеместно.

Какое счастье – просто жить!

Итак, я уже знал выход: главное для меня – укрепление веры. Я стал читать святоотеческие книги, регулярно ходить в церковь и причащаться. Кроме понимания причин болезни открылось многое другое. Наблюдая за окружающим миром, я вдруг понял: какое счастье – просто жить и ценить каждый миг жизни. Особенно радостно наблюдать за природой. Наблюдать и безмерно удивляться, поражаясь, например, белизне цветов – такой белизне, которую не сможет создать ни один художник, даже самый гениальный.

Подснежники

Удивляться неизменной, ежегодно повторяемой картине: вот осенью растения и деревья гибнут – и воскрешаются, возрождаются весной. И это не просто возрождение появлением листьев, а цветение и созревание замечательных, вкусных плодов на фруктовых деревьях, возникающих, кажется, ниоткуда.

Даже сорняки на дачных грядках свидетельствуют о чуде Божиего присутствия на Земле. Почему, например, культурные растения требуют огромных усилий по их выращиванию, а сорняки растут и невероятно размножаются, даже несмотря на регулярную борьбу с ними? Я задавал этот вопрос профессиональным биологам. Следовали длинные разъяснения: культурные растения подверглись очень долгой селекции, отбору и якобы поэтому требуют повышенного внимания и забот. Но согласитесь, вряд ли это можно считать исчерпывающим ответом: почему селекция непременно должна сопровождаться слабой жизнестойкостью?

А настоящий ответ очень прост, и нашел я его на первых страницах Библии. Это напутствие, с которым Господь изгонял согрешивших Адама и Еву из рая: «Жене сказал: умножая умножу скорбь твою в беременности твоей; в болезни будешь рождать детей… Адаму же сказал: …проклята земля за тебя; со скорбью будешь питаться от нее во все дни жизни твоей; терния и волчцы произрастит она тебе…» (Быт. 3: 16–18). «Терния и волчцы» – это именно те сорняки, которые, несмотря на усилия всех сельхознаук – агрохимии, агротехники и прочих – человечество полностью победить оказалось бессильно, как, впрочем, и полностью обезболить роды.

Для верующего человека никаких доказательств существования Бога не нужно – Он всегда рядом с ним

Для верующего человека никаких доказательств существования Бога не нужно – Он всегда рядом с ним. Но к этому еще нужно было прийти, а пока мой инженерный ум требовал научных доказательств. К моему удивлению, их оказалось предостаточно…

О вероятности невозможного

Оказывается, стоит изменить расстояние между Солнцем и Землей всего на 2%, как тепловое равновесие на Земле нарушится и всё живое на ней погибнет. Разница температур на Земле всего 100 градусов по Цельсию (от –50 до +50), тогда как во Вселенной эта разница просто непредставима – от –273 градусов по Цельсию до миллионов! Точно так же в ничтожно малом диапазоне на Земле держится и атмосферное давление.

Именно на Земле атмосфера состоит из такой смеси азота и кислорода, которая наиболее комфортна для дыхания людей и зверей. А на остальных известных планетах атмосфера (если она вообще есть) состоит из газов, для человека губительных. И почему только на Земле в изобилии существует оксид водорода, так необходимый для жизни человека – хорошо известный всем как вода?

Известно более 200 параметров, необходимых для поддержания жизни на нашей планете. И все эти параметры должны присутствовать постоянно. Нарушится хотя бы один из них – всё живое на Земле погибнет. Например, не будь недалеко от Земли массивной планеты Юпитер, притягивающей астероиды, большинство из них падало бы на Землю со всеми ужасающими последствиями.

На вопросы: «Кто с такой точностью отрегулировал диапазон температуры и давления на Земле; почему именно на Земле присутствуют благоприятные условия для жизни?» – материалист ответить не в состоянии.

До сих пор врачи не знают, почему бьется человеческое сердце. Обычно сердце принято сравнивать с насосом, прокачивающим кровь по организму. Но любой насос может работать только при подведении к нему определенного вида энергии, поэтому насосы бывают, например, электрическими, гидравлическими, пневматическими. Но сердце работает без получения какой-либо энергии извне, само по себе, что абсолютно противоречит известным законам физики.

А почему дождевая туча, несущая в себе десятки и даже тысячи тонн воды, держится в воздухе?

И таких вопросов существует великое множество. Но человек, как правило, ими не задается. А задавшись, непременно приходит к выводу: гораздо проще поверить в то, что Кто-то создал комплекс этих оптимальных для существования человека условий на Земле, чем в то, что они создались сами по себе, в результате какого-то непостижимого процесса самосовершенствования.

Так же трудно поверить в пресловутую теорию эволюции Дарвина, с восторгом принятую всем «прогрессивным человечеством» во второй половине ΧІΧ века. За 150 лет ее существования ученые всего мира так и не смогли найти подтверждения этой теории: не удалось найти ни одного (!) черепа или скелета человекообразных обезьян, находящихся на разных этапах эволюции, так называемого «переходного звена». А ведь их должны быть миллионы!

Теория Дарвина опровергается и широко известным физическим законом – вторым законом термодинамики. Его суть заключается в том, что в любой замкнутой системе уровень энтропии непрерывно возрастает. Энтропия – это мера разрушения, мера хаоса. Другими словами, если любую замкнутую систему не регулировать извне, то она будет стремиться только к разрушению.

Так и жизнь на Земле: если бы не была создана идеальная система, необходимая для обеспечения существования человека, сама бы она появиться не могла. Кто-то из мудрых сказал: вероятность самосоздания живых организмов и развития их от простейших форм до высших – в виде человека – примерно такая же, как самосборка самолета из железок на свалке в результате прошедшего над ней тайфуна. Очевидно, что вероятность такого события не просто нулевая, она – отрицательная.

К сожалению, задумываться об этом, смотреть, удивляться и радоваться даже самым мелким проявлениям жизни способен, увы, только человек, заглянувший в Бездну, оказавшийся на краю гибели. Причем страшит не столько и не только она сама, сколько эфемерность, призрачность границы, которая отделяет эту жизнь человека от Бездны.

После болезни: новое испытание

С благоговением и неимоверной благодарностью я стоял на коленях в монастыре, молился, исповедовался и причащался почти каждую неделю. Постепенно приходило понимание, ради чего и как именно человек должен жить. Оказалось, что и Бездна – это совсем не бездонная, жуткая пропасть, сулящая неизбежную гибель. Это только переход в другую – вечную жизнь. А настоящая Бездна – это та греховная жизнь, которую я вел до болезни.

Появилась внутренняя потребность помогать людям – чем можешь

Конечно, укрепление веры никакой святости мне не прибавило – как грешил, так и продолжал грешить, даже курить не смог бросить: мол, снявши голову, по волосам не плачут. Так и отвечал на недоуменные вопросы знакомых. Но появилось другое, чего не было раньше, – стремление не совершать плохие поступки, а если совершил их – то извиняться и каяться. Появилась какая-то внутренняя потребность помогать людям – чем можешь.

Рецидивы смертельной болезни отступили, но через два года пришло новое испытание – появились сильные боли в ногах: оказывается, назначенные мне гормоны «съели» тазобедренные суставы. Узнал: в таких случаях производятся операции по замене суставов на искусственные, и опять забрезжила надежда. Увы, она быстро исчезла: хирурги в нашем городе делать такую операцию отказались напрочь и объяснили почему: возможны были рецидив онкологии и «ранняя нестабильность» сустава, попросту говоря растрескивание бедренной кости в месте соединения с металлическим искусственным суставом ввиду остеопороза. И тогда – полная неподвижность, пролежни и быстрый и окончательный исход.

Консультировавший меня хирург ограничился тем, что прописал мне… костыли-канадки. Впечатления и новости остались доступными только из «ящика». Окружающее пространство съежилось до размеров квартиры, природа – до размера дачного участка.

Стали недоступными незаметные, но великие радости бытия. Невозможно стало радоваться прошедшему дождю, пройдя по лужам, слышать скрип свежевыпавшего снега под ногами, наслаждаться солнечным теплом. Ни искупаться в речке, ни позагорать, ни съездить за грибами или на рыбалку.

Хотелось выть во всю глотку, изо всех сил удариться головой об стену – только чтобы закончилась эта выматывающая душу боль

Но это было еще не всё: боли в тазобедренных суставах усилились до невозможности. Без боли нельзя было не только ходить, но и сидеть и даже лежать. Особенно боли в ногах мучили по ночам – хотелось выть во всю глотку, броситься на стенку и царапать ее до вырывания ногтей, хотелось изо всех сил удариться головой об стену – только чтобы закончилась эта страшная, изнуряющая тело и выматывающая душу непроходящая боль…

Конечно, были инъекции сильных болеутоляющих, тех самых, из-за невозможности раздобыть которые стреляются видавшие виды офицеры. Каждый вечер – укол, без этого не уснуть – и так на протяжении почти десяти лет. Но и болеутоляющие уколы помогали ненадолго, всего на два-три часа, не больше. Потом опять ад – до утра, когда измученный болью организм просто «вырубался»: сон больше был похож на потерю сознания, чем на отдых организма.

Временами сил терпеть боль уже не оставалось – сознание плохо контролировало происходящее. Были моменты, когда я готов был сунуть голову в ременную петлю, прикрепленную к дивану для облегчения переворачивания с боку на бок, чтобы только исчезла боль. Тем более что к этому меня настойчиво, почти всю ночь напролет склонял какой-то «черный» человек, невидимый глазу, но присутствие которого я ощущал рядом, на краю постели, почти физически.

Вдруг совершенно неожиданно, как будто само собой произошло чудо: ночные боли исчезли, стало возможным обходиться без утомительных ежевечерних инъекций.

Но само ли собой произошло это чудо, случайность ли? Долго бессонными ночами я рассуждал об этом, пока мысли не оформились в определенные выводы…

Мое выстраданное убеждение

Я уверен, что это произошло благодаря моему обращению к вере, но не только. Я знал, что за меня молятся в Нижнем Новгороде мои знакомые батюшки. Знал, что за меня молятся в Москве мои верующие знакомые, мой лечащий врач. Знал, что за меня молятся мои родственники. Знал и верил. Молюсь и я – каждое утро, каждый вечер. Конечно, мне возразят: многие из верующих, заболев раком или другой тяжелой болезнью, вскоре умирают, несмотря на молитвы. И это действительно случается, но верующему человеку удивляться тут нечему: «неисповедимы пути Господни».

Вера помогла понять еще и другое: каким именно должно быть отношение к смерти. Давно нам насаждается и уже прочно укоренилось то, что навязывалось нам с Запада: главной ценностью якобы является человеческая жизнь. Это утверждение положено в основу современной медицины, в том числе и нашей – российской. Оно базируется на материалистической идее: человек, умирая, якобы исчезает бесследно. Часто утрата близкого человека становится настоящей катастрофой для его родных и друзей.

Но верующий человек знает: главной ценностью является не тело, а – душа человека. Умирая, человек не исчезает, а переходит в другое качество – живет в другой жизни. И смерть человека хотя и является величайшим несчастьем, но уже не становится вселенской катастрофой для верующего человека и его близких. Ведь такая же участь постигнет рано или поздно и их, и то, что они проживут еще 5, 10, 20 лет, особой ценности не имеет, хотя и звучит это достаточно жестко.

Считая жизнь главной ценностью, желая излечиться любой ценой, некоторые прибегают к страшному: делают инъекции стволовых клеток, взятых из плоти убитых в чреве матери младенцев, обращаются к колдунам и прочим экстрасенсам, тем самым еще более усугубляя болезнь души и, естественно, тела. Спросите у любого врача, какова статистика смертности среди, например, онкобольных, «лечившихся» у знахарей и «народных целителей»?

Спасти может только любовь к Богу, и действенной она может стать только через молитву – это еще одно выстраданное мое убеждение

Чудесные исцеления – явление нередкое. Рассказывая о таких случаях, журналисты часто прибегают к пафосным выражениям типа: «Любовь близких (жены, матери, детей) спасли такого-то от смерти». При всей выразительности такие утверждения являются не более чем красивыми фразами, а точнее – пустозвонством. Сама по себе любовь не может никого спасти. Спасти может только любовь к Богу, и действенной она может стать только через молитву – это еще одно выстраданное мое убеждение.

Не отчаивайтесь!..

Многим может показаться странным, но истинно верующий человек радуется своей болезни, видя в ней средство спасения души. А онкологической болезни православный христианин радуется еще больше. Дело в том, что самым страшным для верующего православного человека является смерть без покаяния и святого Причастия. Рак же не является той болезнью, от которой умирают в одночасье: при этой болезни не нужна «Скорая помощь» с мигалками и сиренами, в отличие, например, от заболеваний сердечно-сосудистых.

Александр Солнцев с детьми. Метеора. 1998 г.

За время болезни я приобрел больше, чем за предыдущие десять лет занятия бизнесом

Размышляя о своей жизни, я пришел к парадоксальному выводу: за время болезни я приобрел больше, чем за предыдущие десять лет занятия бизнесом – по сути сумасшедшей погони за материальными благами. За прошедшие в недуге тринадцать лет я более-менее обеспечил жильем своих детей, построил дом с баней, наслаждаюсь общением с двумя замечательными внуками. А еще… написал несколько книг на историческую тему, воспоминания, генеалогическую книгу. И пишу эти записки – в надежде, что они помогут кому-то пережить самые страшные моменты, связанные с тяжким недугом.

И мне всё чаще кажется, что Господь послал мне болезнь и отсрочил мой конец именно для того, чтобы я сделал именно то, что сделал за время болезни. А может, главным в жизни был приход к вере? Ведь занимаясь бизнесом, сутками пропадая на работе, не видя неделями своих детей, я не задумывался о скрытой, духовной стороне жизни. Всё время поглощала погоня за материальными благами: доход в фирме, новая квартира, новая машина, дача и прочее – какое уж там душеспасительство!

Теперь я могу с уверенностью заявить, что тяжелые заболевания, в том числе онкологические, не так уж и страшны, но только для человека, твердо верующего в Бога.

Во-первых, средства современной медицины позволяют довольно успешно с ними бороться, особенно на первоначальной стадии заболевания, а вера помогает найти необходимые для тяжелого лечения силы. Тем более что большинство врачей-онкологов сейчас – люди верующие.

Во-вторых, болезни дают верующему человеку редчайшую возможность познать настоящие, а не мнимые жизненные ценности, которые станут украшением жизни.

В-третьих, уход из жизни верующего человека перестает восприниматься как вселенская катастрофа. Верующие родственники и близкие понимают, что это – уход в другой мир, гораздо более совершенный и радостный, чем наш, и с помощью своих молитв они могут сделать этот переход менее болезненным.

Не отчаивайтесь, мои собратья по болезни!

Так что не отчаивайтесь, мои собратья по болезни (не хочу писать – «по несчастью»)! Помните: всё, что делается Господом, делается не во вред, а во благо человеку, и наша задача – просто вовремя осознать это! Здоровья вам и счастья!

***

А курить я все-таки бросил – ровно два года назад. Курил я 36 лет и, как все курильщики, пытался бросить – многократно и безуспешно. И все-таки я это сделал! Описывать, как это было тяжело, не буду: курильщики и так это знают, а некурящие – не поймут. И бросил курить я не потому, что это вредно для здоровья – его уже не поправишь. Произошло это после того, как я прочел на сайте «Православие.ру» статью батюшки Иова (Гумерова) на эту тему, раскрывшую мне всю пагубность, всю греховность этой гнусной привычки.

Я представил себя стоящим перед Высшим Судом в страшном виде – насквозь пропахшим куревом, этим «зельем сатанинским». Представил, как меня там спросят: «Зачем курил, ведь знал, что это великий грех?»

И я испугался…

Паисий Святогорец о том, почему так распространился рак и другие болезни

Культура — это хорошо, но для того, чтобы она принесла пользу, необходимо «окультурить» еще и душу. Иначе культура закончится катастрофой. «Зло, — сказал Святой Косма Этолийский, — придет от людей грамотных». Несмотря на то, что наука продвинулась далеко вперед и достигла столь больших успехов, люди, стремясь помочь миру, делают это так, что разрушают его, сами этого не понимая. Бог позволил человеку делать все по собственному разумению, но, не слушая Бога, человек губит сам себя. Человек сам разрушает себя тем, что он создает.

Люди XX века — чего же они достигли своей культурой и цивилизацией! Они свели мир с ума, они загрязнили атмосферу, они испортили все на свете. Если колесо сойдет с оси, то продолжает вращаться без цели. Так и люди — сойдя с оси Божией гармонии, они мучаются. В старину люди страдали от войны, сегодня они страдают от цивилизации. Тогда из-за войны люди из городов переселялись в деревни и жили, имея какой-нибудь небольшой огородик. А сейчас люди не смогут жить в городах и будут из них уходить из-за натиска цивилизации. Тогда война приносила людям смерть, а сейчас цивилизация приносит им болезни.

— Геронда, а отчего так сильно распространился рак?

— Чернобыль и все подобное этому, думаешь, что — прошли бесследно? Оттуда все и идет. Вот тебе люди — все это их плоды… Народ страшно изуродован. В какую эпоху было столько больных? В старину люди такими не были. А сейчас, какое бы письмо из тех, что мне присылают, я ни открыл, так обязательно встречу или рак, или душевное заболевание, или инсульт, или разрушенные семьи. Прежде рак был редкостью. Ведь жизнь-то была естественной. О том, что попускал Бог, речь сейчас не идет. Человек ел естественную пищу и отличался отменным здоровьем. Все было чистым: фрукты, лук, помидоры. А сейчас даже естественная пища калечит человека. Те, кто питается одними фруктами и овощами, терпят еще больший вред, потому что все загрязнено. Если бы так было раньше, то я умер бы в молодом возрасте, потому что в монашестве я питался тем, что давал огород: луком-пореем, марулей, обычным луком, капустой и подобным этому, и чувствовал себя прекрасно. А сейчас — удобряют, опрыскивают… Подумать только — чем питаются нынешние люди!.. Душевное неспокойствие, пищевые суррогаты — все это приносит человеку болезнь. Применяя науку без рассуждения, люди приводят в негодность самих себя.

— Геронда, а почему раньше люди были выносливее в подвижничестве и их здоровье было крепче, чем у нас? Имело ли значение то, чем они питались?

— Да, ведь в те времена пищевые продукты были чистыми. По-моему, это и без объяснений понятно. Все, чем питались люди, было созревшим. А сейчас, чтобы овощи и фрукты не портились, их срывают недоспелыми и складывают в холодильник. Срывают с дерева недозрелые зеленые плоды и оставляют их дозревать в ящиках. Раньше плод, созрев, падал с дерева сам или же отрывался от ветки, едва лишь ты дотрагивался до него рукой. Дети кушали хлебушек со сливочным маслом или молоком, и это давало им здоровье. Но люди, помимо того, что ели хорошую, здоровую пищу, еще шевелили своими мозгами и, заболевая чем-нибудь, понимали, от пищи это или нет. А сейчас и пища ненатуральная, и мозгами не шевелят.

Сколько же халтурного производит сейчас человек! Шерсть потихонечку выводят из употребления. Найти шерстяную майку, чтобы она впитывала пот, — это целая проблема. Надев майку, я сразу понимаю, есть ли в ней синтетика. Если есть, то я не могу вздохнуть, весь извожусь, мучаюсь не знаю как! И ведь считают, что такие майки прочнее, лучше, чем натуральные. Считают это прогрессом! Но полезны ли они для здоровья? Нет, наоборот, изготавливая такие вещи, люди своему здоровью вредят. И наклеивают этикетку: «Изготовлено из девственно чистой шерсти»! Да, пожалуй, и другие словечки найдут для рекламы — еще почище! Овцы у нас остались сейчас только для мяса, потому что шерсть мы делаем из нефти. А гусеницы-шелкопряды говорят: «Ну раз вы хотите шелк лучше, чем наш, то и делайте его сами!»..
Люди потеряли терпение

— Геронда, почему у нас сегодня нет терпения?

— Все, что сегодня происходит, людям не на пользу. Прежде и жизнь была умиротворенной и сами люди были умиротворенными, очень выносливыми — способными терпеть. Сегодня вся эта вошедшая в мир спешка сделала людей нетерпеливыми. В прежнее время человек знал, что помидоры он начнет есть в конце июня. Ему и в голову не приходило есть помидоры раньше времени. Люди ждали августа, чтобы покушать арбуза, они знали, когда придет время есть смоквы, когда — дыни. А что происходит сейчас? Торговцы едут в Египет и закупают там помидоры раньше времени, хотя, пока не созреют помидоры, в Греции есть апельсины — с теми же самыми витаминами. Нет, апельсинов, видишь ли, не хотят! Да брат ты мой, потерпи маленечко и покушай пока чего-нибудь другого! Нет — во что бы то ни стало поедут в Египет и привезут помидоров. На Крите посмотрели-посмотрели на такое дело и стали строить теплицы, чтобы и у них помидоры созревали раньше. А кончилось тем, что устроили теплицы по всей Греции, чтобы есть помидоры и зимой. Убиваются и строят теплицы для всех овощей, чтобы в любое время года иметь на столе все, что сердце пожелает, и не ждать положенного времени.

Это бы еще ладно, куда ни шло. Но ведь идут и дальше. С вечера помидоры зеленые, а утром их уже везут в магазины красными, «мясистыми»! Одному министру я даже сказал «пару ласковых» насчет этого. «Теплицы, — говорю, — это еще куда ни шло. Но ведь фрукты, помидоры, другие плоды выращивают на гормонах! Плоды-то зреют за одну ночь, но на тех несчастных, у кого повышенная чувствительность к гормональным препаратам, выходит, наплевать? Пусть себе болеют, да?»… Животных тоже испортили. Хоть кур возьми, хоть телят. Сорокадневных цыплят накачивают гормонами до веса шестимесячных. Человек ест их мясо, но какую он от него получит пользу? Для того, чтобы коровы давали больше молока, их тоже пичкают гормонами. Коровы дают больше молока, но потом производители не могут это молоко продать! Начинаются забастовки, молоко падает в цене, его выливают на дорогу, а люди пьют молоко, напичканное гормонами! А если бы оставили так, как определено Богом, то все шло бы своим чередом и люди пили бы чистенькое молочко! И, кроме того, от этих инъекций все становится безвкусным. Безвкусные продукты, безвкусные люди — стало безвкусным все. Даже сама жизнь потеряла для людей вкус. Спрашиваешь молодых ребят: «Что тебе по душе?» — «Ничего», — отвечают. И это здоровенные парни! «Ну, скажи хоть, что тебе нравится делать?» — «Ничего». Вот до чего доходит человек! Делами рук своих он думает «исправить ошибки» Бога. Для того, чтобы куры неслись, ночь превращают в день. А ты видела яйца, снесенные такими курами? Ведь если бы Бог сделал луну сияющей, как солнце, то люди посходили бы с ума. Бог создал ночь, чтобы люди отдыхали, но до чего же они дошли сейчас!

Люди потеряли умиротворенность. Все эти теплицы, овощные инъекции и тому подобные вещи тоже привели людей к нетерпеливости. В старину люди знали, что пешком из одного места в другое они дойдут за несколько часов. Если у кого-то ноги были покрепче, то он приходил маленько быстрее. Потом придумали повозки, потом автомобили, потом самолеты и так далее. Стараются найти все новые и новые, более быстрые средства передвижения. Сделали такие самолеты, на которых можно долететь из Франции до Америки за три часа. Но если человек с такой огромной скоростью перелетает из одного климатического пояса в другой, то и просто резкая смена климата ему повредит. Все спешка, спешка… Потихоньку дойдут до того, что человек будет залезать внутрь летательного снаряда, потом — выстрел, полет, удар, разрыв — и взору публики предстает ошалевший путешественник. А что вы думали? Дойдет и до этого. Самый настоящий сумасшедший дом!

преподобный Паисий Святогорец
Слова. Том I. С болью и любовью о современном человеке

Сергей Берзин: — Существует мнение, что онкозаболевания — это болезни «осени» человеческой жизни. Я его разделяю. К определенному возрасту формируется почва для возникновения страшной болезни — это хронизированные соматические заболевания, накопительный эффект вредных привычек, воздействие нервных и физических перегрузок. Но ресурс организма у каждого свой, для каждого из нас существует свой «рубикон». Отец Сергий: — Православие всегда занималось этими проблемами: почему один человек заболел, а другой нет; почему один излечился, а другой умер? Мы считаем, что болезнь — это не наказание, а испытание, которое посылается Господом за грехи человека. Бог слишком любит людей, чтобы их наказывать. Поэтому мы не считаем ни одну болезнь смертельной, в том числе и рак. Бог, посылая недуг, пытается отвести человека от неправедной жизни, просветить его, сделать чище, милосерднее, мудрее. Но очень много зависит от самого человека. Иные, к сожалению, не слушают Господа, не видят тех знаков, которые Господь посылает нам во вразумление. И тогда приходят скорби, болезни. Статистика показывает: человек, который регулярно ходит к исповеди, к причастию, посещает храм Божий, болеет реже во много раз. Онкологическими заболеваниями — в четыре раза реже, чем невоцерковленный. Я сейчас служу во Всецарицынском храме на территории онкологического центра, постоянно общаюсь с больными и вижу: многие страдают и из-за грехов близких людей, переживания эти приводят к болезни. Многие ученые, кстати, связывают возникновение рака с состоянием психики. А нет большего удара, чем потеря близкого человека. Как врач я не могу не видеть, что в исповедях людей беда с близкими и собственная болезнь совпадают во времени. Многие женщины к тому же живут с памятью о страшном грехе убийства — аборте. Но у каждого человека есть выход из болезни. И задача православия — вложить в каждого тяжелобольного веру, надежду на милость Божью для того, чтобы человек достойно прошел испытание. А начать надо с исповеди, с причастия, с налаживания добрых отношений с окружающими. Я всегда говорю больным: не думайте о себе, думайте о других людях. Подайте воду больному, принесите просфору, пригласите его в храм. И когда вы забудете о себе, Господь о вас вспомнит.

Ольга Дзержинская: — Работа с онкологическими больными, общение с ними убедили меня в том, что нервные стрессы, переживания, негативная реальность, в которой оказывается человек, есть причины тяжких заболеваний, в том числе и рака. На этом фоне срабатывает пусковой механизм перерождения клеток, активизация атипичных клеток. То есть происходит соматизация, морфофизиологическое воплощение психического негативизма. Поэтому злые мысли, обиды, переживания, агрессия — не лучшее подспорье в жизни. Наоборот, доброжелательность, доброделание, забота о людях и милосердие, из чего складывается психическое здоровье, должны быть нашей путеводной звездой в жизни, нашим оберегом. Мифы обывательского сознания «Комсомолка»: — Диагноз «рак» — это смертельный приговор? Сергей Берзин: — В Екатеринбурге соотношение «заболело — умерло» — 57-58 процентов. Правда, от рака легкого, пищевода умирает значительно больший процент — около восьмидесяти. А от рака кожи не умирает никто. Ниже средней смертность от рака молочной железы — около 50 процентов. Все зависит от своевременно поставленного диагноза, психологического настроя, адекватной тактики лечения. Существует множество болезней, не менее опасных, чем рак. Но именно этого диагноза больше всего боятся люди. И надо развенчивать этот миф. Уничтожать панический страх. И, может быть, тогда люди сами пойдут на прием к врачу. «Комсомолка»: — Почему на упоминание о раке люди реагируют не так, как на другие болезни? Ольга Дзержинская: — Существует много заблуждений, мистификаций, связанных с этой болезнью. Думаю, связано это с тем, что протекают онкологические болезни бессимптомно, в скрытой форме. Их не сразу распознает не только больной, но и врач. Долгие годы люди лечатся от хронического гастрита, бронхита, остеохондроза. Часто за этими состояниями прячется опасный онкологический диагноз, который всегда воспринимается как внезапность, неприятная неожиданность для человека. Ранняя диагностика, «онкологическая настороженность» медиков помогают избегать беды. «Комсомолка»: — Стоит ли обращаться к «народным целителям»? Существует мнение: если пользы не будет, то и вреда тоже… Сергей Берзин: — Если человеку дать простой воды, а он будет думать, что это лекарство, то ему на некоторое время полегчает. Но время будет потеряно. «Комсомолка»: — Может быть, целители назначают общеукрепляющие средства, которые помогают лечению? Сергей Берзин: — Хорошо, если так. Однажды мы отправили домой человека после очередного курса лечения. Прогноз был хорошим. А к следующему курсу он пришел с ужасными показателями крови. Оказывается, жена посоветовала больному обратиться к целителю, и тот порекомендовал травы, оказавшие стимулирующее воздействие на болезнь. В результате лечение оказалось гораздо более сложным.

Евгений Овсянников: — Многие обращаются к целителям, опасаясь отрицательных последствий для работы: больничный, инвалидность, материальные потери. Плохую роль играют и бюрократические препятствия, формализм, нарушение деонтологии, с которыми редко кто не сталкивался в лечебных учреждениях. Есть и другая сторона проблемы — низкая квалификация профессиональных врачей. Выпускники медицинских академий гораздо охотнее идут работать в коммерческие структуры, где зарплата в разы выше, чем в государственном здравоохранении. Даже в Екатеринбурге, не говоря о районных больницах, существует огромная кадровая проблема. «Комсомолка»: — Как влияет на онкологическую ситуацию медицинская непросвещенность населения? Сергей Берзин: — Самая запущенная публика, как ни странно, — в Екатеринбурге. Именно здесь, где лечение доступнее всего, люди «досиживают» до последнего.

Отец Сергий: — Часто говорят о медицинской неграмотности. Но еще опаснее неграмотность духовная. Откройте Святое писание, и вы прочитаете: «Господь посылает болезнь, и Господь посылает врача». Совершенно точное указание, куда надо обращаться! Господь посылает исцеление только через руки врача. Второе лицо, которое стоит у постели больного — священник: обратись к пресвитеру церковному, и он помажет тебя. Есть точное указание, к кому надо обращаться. Даже несведущему в медицине, но знающему основы православия человеку известно, куда идти. Это объяснил апостол Лука, который, кстати, был врачом. Сергей Берзин: — Я очень хочу, чтобы все люди знали: онкологический больной не только не опасен для окружающих, но общение с ним… полезно. И этому есть научное обоснование. Не буду вдаваться в термины, просто приведу статистику: врачи, работающие с тяжелыми онкологическими больными, болеют гораздо реже, чем врачи других специальностей. Куда пойти лечиться? — Говорят, что у жителей нашей области больше возможностей проверить здоровье или, в случае несчастья, вылечиться, чем у других россиян. Это правда?

Вячеслав Шаманский: — У нас лучший в регионе показатель выживаемости в течение пяти лет после постановки диагноза — 54,5 процента. Главная проблема — позднее обращение к врачу. Если бы к нам поступали не в запущенных стадиях, а на более ранних, то, конечно, показатели были бы гораздо лучше. Мы можем влиять на снижение смертности у заболевших. И это нам удается. За шесть лет прирост заболеваемости — семь процентов, а прирост смертности — четыре процента. То есть нам удалось спасти на три процента больше людей. А то, что рак считается смертельной болезнью, объясняется просто. Если у человека был, например, инфаркт, знают вся деревня, весь подъезд. А о том, что у соседа был рак, узнают обычно только после его смерти. Если же он излечился, об этом обычно молчат — уж такое у нас отношение к раковым больным. Свердловский областной онкологический диспансер обслуживает в основном жителей области. Половина из них — екатеринбуржцы. — Как оборудован ваш центр? — Это прежде всего уникальный диагностический комплекс, оснащенный современными компьютерными, ядерно-магнитно-резонансными томографами, радионуклидной лабораторией, цифровыми эндоскопическими видеосистемами, гистологической лабораторией и так далее. Диагностическое оборудование, когда его устанавливали пять лет назад (да и сегодня, пожалуй), было лучшим в России. В центре работают специалисты высшего пилотажа, которые, распознавая иные диагнозы, никогда не пропустят рак. В этом уникальность нашей клиники. Есть три метода лечения рака (не считая народной медицины, которую мы никому никогда не рекомендуем) — хирургия, лучевая и химиотерапия. У нас есть прекрасный операционный блок. Только системы очистки воздуха поставлены такие, что температура, давление, влажность вот уже пять лет днем и ночью выдерживаются постоянными. Воздушные фильтры устроены так, что в операционную не может попасть грязный воздух. Трагедия в том, что к нам попадают больные в запущенных стадиях болезни. Приходили бы в начальных — мы бы почти всех излечивали. Здоровье работника — в руках работодателя Сергей Берзин: — А когда-то наш город был пионером в создании программы ранней диагностики рака. В конце 70-х годов мы первыми в Советском Союзе организовали смотровые кабинеты для женщин, создали централизованную цитологическую лабораторию. Система работала так: не пройдя смотровой кабинет, не попадешь на прием к терапевту. Так у многих выявлялись предраковые состояния или рак в ранней стадии. Тогда резко упала заболеваемость, не говоря о смертности. Методика разработана, но сегодня не действует. Сейчас в смотровой кабинет никого принудительно не загонишь. Сегодня вся надежда — на работодателей, которые согласятся оплачивать своим работникам профилактическое обследование. Одно время к нам даже была очередь из предприятий, желающих обследовать своих сотрудников. Потом изменилась ситуация в стране и, соответственно, в здравоохранении. И сейчас сами онкологи предлагают свои услуги, ищут предприятия, где можно заняться предупреждением страшной болезни. Мы можем делать и комплексные осмотры, и по отдельным заболеваниям: молочной железы, предстательной, гинекологические… Евгений Овсянников: — Сегодня здоровье людей во многом зависит от работодателя — понимает он важность проблемы или не понимает. Одно из немногих крупных предприятий, оценивших важность профилактики и лечения своих сотрудников, — Уральская горно-металлургическая компания, во многом с подачи Среднеуральского медеплавильного завода, директор которого Александр Банников заинтересован в том, чтобы на предприятии работали здоровые люди. А муниципальные медицинские учреждения очень слабые — для глубокой диагностики здесь нет ни оборудования, ни кадров. Поэтому в области жители лишены возможности пройти ту диагностику, которая доступна жителям Екатеринбурга. Сейчас на СУМЗе обследованы уже 4200 работников из 4500.

Жизнь спасает профилактика «Комсомолка»: — Известно, что на многих предприятиях существуют планы профилактических медицинских осмотров. Значит, все не так уж плохо? Алексей Евтюгин: — Действительно, планы существуют. Но не следует смешивать профилактические осмотры декретированных групп, проводимые на предприятиях по 90-му приказу, с углубленными клинико-диагностическими осмотрами по ранней диагностике рака. В ходе последних решаются совсем другие задачи — своевременное выявление онкологических заболеваний, определение «групп риска», выявление состояний «предрака». Специалисты онкологического центра, выезжая на предприятия, обследуют людей высокопрофессионально и квалифицированно. Когда больных смотрят медики других специальностей, они выявляют 3-4 случая заболевания на тысячу человек. А специалисты-онкологи определяют заболевание у 10-12. Выездная группа специалистов — это семь-восемь онкологов с необходимой аппаратурой и инструментами: аппаратом УЗИ, лабораторией. Если на предприятии в первый год выявлены два-три запущенных случая, то на второй их уже не может быть, так как все заболевшие уже находятся на учете. Отец Сергий: — Есть еще одна важная проблема — психологическая. У населения сложилось неправильное отношение к больным раком. Наш храм находится на территории диспансера, но я общаюсь с жителями окрестных домов, спрашиваю, почему они не ходят в церковь. Мне отвечают: «А это не опасно?» Дремучая неграмотность. Кроме того, больные оказываются выброшенными из нормальной жизни, человек остается один. Нужна мощная психологическая служба по реабилитации больных.

Справка «КП»

Адрес центра «Онкология»: Екатеринбург, ул. Соболева, 29. Тел. (343) 376-95-44.