Церковь святых апостолов Петра и Павла

Образ Христа в белом хитоне

25 февраля 2014

Диакон Сергий Чечаничев

Этот образ Христа – Спасителя в белом хитоне был написан Святым российским священномучеником Митрополитом Серафимом (Чичаговым)

Жизнь Владыки Серафима необычайна и удивительна.

Митрополит Серафим (в миру Леонид Михайлович Чичагов), правнук знаменитого адмирала В.Я.Чичагова, одного из первых исследователей Ледовитого океана, родился в 1856 году. Сначала, Леонид получил образование в Первой Санкт-Петербургской классической гимназии, а затем в Пажеском корпусе, по окончании которого был зачислен в Преображенский полк.

В 1879 году Леонид Михайлович женился на Наталье Николаевне Дохтуровой, внучатой племяннице генерала Д.С. Дохтурова, героя Отечественной войны 1812 года.

В 1891 году Леонид Михайлович, будучи тридцати шести лет от роду, в чине полковника оставляет военную службу, решив избрать иной жизненный путь – священство.

В 1895 году, овдовев и оставив четырех дочерей на попечение доверенных людей о.Леонид поступил в Троице-Сергиеву Лавру, где 14 августа 1898 года он принял монашество с именем Серафим.

Став священником, о. Леонид занялся составлением “Летописи Серафимо-Дивеевского монастыря”, которая явилась самым значительным трудом его жизни. “Летопись” была издана в 1896 году и преподнесена Государю Николаю II. Именно это обстоятельство повлияло на решение вопроса о прославлении в лике святых, Преподобного Серафима (Саровского).

Революцию 1917 года Архиепископ Серафим встретил в Санкт-Петербурге. Пройдя через революционные заблуждения, через череду арестов, в 1928 году Митрополит Серафим был назначен управляющим Санкт-Петербургской епархией.

Именно к этим временам относится появление образа Христа в белом хитоне, не совсем канонического по написанию, но очень притягательного и потрясающего своим внутренним светом.

Представим себе время жесточайших гонений на Церковь Христову, время пыток, издевательств, расстрелов. И вот среди всего этого ужаса Владыка Серафим провидит не тьму Апокалипсиса, но тот Преображенский свет, какой явил Христос на горе Фавор своим ученикам Петру, Иакову и Иоанну. “И преобразился пред ними: и просияло лице Его, как солнце, одежды же Его сделались белыми, как свет” (Мф.17,2). Это Свет Воскресения Христова из мертвых. Это свет нашего воскресения, воскресения веры православной на Русской земле.

Митрополита арестовали глубокой осенью 1937 года. Какую опасность мог представлять для властей немощный и совсем больной старец, которому было уже 84 года? Однако приговор был неумолим. Его решили убить. 7 декабря 1937 года тройка НКВД постановила: Митрополита Серафима — расстрелять. 11 декабря приговор привели в исполнение.

Незадолго до ареста Митрополит Серафим говорил: “Православная Церковь сейчас переживает время испытаний. Кто останется сейчас верен апостольской Церкви – тот спасен будет. Многие сейчас из-за преследований отходят от Церкви, другие даже предают ее. Но из истории хорошо известно, что и раньше были гонения, но все они окончились торжеством христианства. Так будет и с этим гонением. Оно кончиться и православие снова восторжествует. Сейчас многие страдают за веру, но это – золото очищается в духовном горниле испытаний. После этого будет столько священномучеников, пострадавших за веру Христову, сколько не помнит вся история христианства.”

Сегодня мы видим какими пророческими оказываются слова невинно убиенного Владыки. Россия снова идет на свет Христовой веры, на тот свет, который так глубоко и проникновенно воплотил в этом образе Христа, священномученик Митрополит Серафим.

Вспоминая священномученика митрополита Серафима Чичагова, нельзя не упомянуть оставленного им обширного культурного наследия. Редко бывает, чтобы один и тот же человек проявлял высокое художественное чутьё и мастерское владение приёмами и техниками во многих сферах искусства одновременно.

Серафим Чичагов – это, во-первых, замечательный живописец и иконописец. Хорошо известны, по меньшей мере, две иконы кисти святого. Большая икона Спасителя, облаченного в белый хитон, на терракотовом фоне, находится в настоящее время в храме пророка Божия Илии во 2-ом Обыденском переулке в Москве. Она отображает плод молитвенных созерцаний автора. Христос изображён идущим на зрителя и смотрящим в глаза, руки, опущенные вниз, как бы приглашают к сближению.

При жизни митрополита Серафима икона находилась в рабочем кабинете в Ленинграде, Новодевичьем монастыре, и в доме в Удельной, под Москвой, где владыка затем проживал на покое.

В Троицком соборе Александро-Невской лавры хранится икона «Спаситель в хитоне» на лазоревом фоне. Это реплика вышеупомянутого образа. По одним данным, она написана самим священномучеником Серафимом, по другим же, является списком работы неизвестного копииста.

Другая икона священномученика Серафима – Моление на камне преподобного Серафима Саровского. Она относится к 1890-м и была написана молодым тогда ещё священником Леонидом Чичаговым в годы настоятельства его в домовой церкви святителя Николая Чудотворца в Старом Ваганькове. Полотно создано на основе живописных образцов, находившихся в надгробной часовне и пустыньках на местах подвигов старца. Преподобный, в лаптях и балахоне, с непокрытой головой, с наперсным крестом на груди, молится на большом камне в ночном лесу, под иконой Божией Матери «Умиление». Образ старца, окружающий пейзаж написаны в академической манере, тонко и мягко, с большим художественным вкусом.

Также на сводах четверика храма святителя Николая в Старом Ваганькове имеются изображения четырёх евангелистов, написанные будущим священномучеником.

Митрополит Серафим Чичагов был также замечательным композитором. Ему принадлежит большое количество музыкальных произведений. Они сведены в несколько циклов: «Листки из музыкального дневника», «Музыкальный дневник» и вокально-инструментальные «Духовно-музыкальные сочинения». По жанрам — это разнообразные направления: литургическая музыка, вокальные сочинения и сочинения для фортепиано, фисгармонии и органа. Интересна судьба музыкального творчества владыки. Долгое время нотные записи многих произведений считались утраченными. В 1999 г. «Музыкальный дневник» был случайно найден и приобретен в букинистическом нотном магазине Санкт-Петербурга. Книгу издания начала XX в., типографии Юргенсона привезли матушке Серафиме (Чичаговой) в качестве пасхального подарка. Впоследствии в результате кропотливого розыска среди библиотечных фондов обнаружились и другие сочинения.

Сегодня в больших и малых концертных залах их исполняют музыканты и вокалисты, включая таких знаменитых, как певица Лидия Абрамова, пианисты Виктор Рябчиков, Михаил Воскресенский и Адриан Егоров, хор Московского института музыки и Музыкального колледжа имени А.Шнитке.

Профессор Московской консерватории Михаил Воскресенский говорит: «Очень профессиональная музыка, близкая по характеру Чайковскому. Красивый мелодический язык, довольно сложные гармонии, развернутая фортепианная партия, хорошее чувство формы, умело подготовленные кульминации – все это свидетельствует не только о природном таланте, но и о композиторской школе автора».

Руководитель хора Екатерина Евгеньевна Наумова Московского института музыки и Музыкального колледжа имени А.Шнитке: «Три хора акапелла и три с сопровождением показывают, что автор владеет техникой хорового письма. Его произведения, написанные для большого смешанного состава, таят немало трудностей, особенно в звучании без сопровождения сопрано и басов в крайних регистрах. Хоры епископа Серафима отражают его размышления о подвигах самопожертвования, красоте, любви. Чувствуется, что он глубоко воспринял опыт русской духовной музыки и использовал его для воплощения своей мечты о нравственном совершенстве человека. Свежесть и искренность мелодий, глубина содержания делают эти произведения, безусловно, ценным музыкальным документом эпохи».

Считают, что во время службы в Петербурге, в Преображенском полку, офицер Чичагов мог общаться с Чайковским и Римским-Корсаковым и от них почерпнуть основания композиторского мастерства. Другим источником таланта послужила его мать, Мария Николаевна Чичагова, одаренная пианистка. Именно от мамы были взяты первые уроки игры на рояле. Музыка сопутствовала Леониду Чичагову в продолжение всей его жизни. По свидетельствам очевидцев, он мастерски играл на рояле и фисгармонии. Прослушать сочинения владыки Серафима можно .

В качестве гимнографа митрополит Серафим проявил себя в написании акафиста Серафиму Саровскому. Фонограммы акафиста в исполнении различных коллективов вы можете найти .

Прославление Серафима Саровского стало одним из главных свершений священномученика. С 1880-х он занялся собиранием свидетельств о старце. Память его была ещё свежа – с Чичаговым эпоху святого разделяло не более полувека. Эти записи вкупе с другими историческими данными, рассказами о чудесах Саровского подвижника были объединены в «Летописи Серафимо-Дивеевского монастыря». Читать книгу целиком, в двух томах можно

Известно, что в конце жизни владыка подготавливал продолжение «Летописей», материалы которой оказались изъяты при аресте чекистами в 1937-м и безвозвратно утрачены.

Почитание митрополита Серафима в Русской Православной Церкви не прерывалось в русской эмиграции и в советской России. Живы были его многочисленные родственники и духовные чада, из поколения в поколение передавались фотоматериалы и личные вещи владыки. Масштаб личности, яркость дарований, участие в исторических событиях предопределили внимание потомков к биографии и наследию священномученика.

Иконографические изображения святого отличает глубокое символическое осмысление жизни и подвига. Образцовой в своём роде можно считать икону митрополита Серафима с житийными клеймами из храма на Бутовском полигоне, месте расстрела и погребения священномученика.

Встречаются и необычные сюжеты. Вот один из примеров: «Святой Царь-мученик Николай принимает из рук священномученика Серафима Чичагова летопись Серафимо-Дивеевского монастыря».

Икона «Три Серафима», с ростовыми фигурами священномученика Серафима Чичагова, преподобных Серафима Саровского и Серафима Вырицкого. Квинтэссенция исторического преемства и взаимопроникновения образов и жизненных путей трёх великих светильников Русской Церкви «из рода Серафимов».

Несколько книг посвящены памяти священномученика Серафима. Читателям доступны к ознакомлению в интернете следующие:

В. А. Юлин «Серафим значит пламенный», В. А. Юлин «Варвара в миру – Серафима в монашестве» о внучке митрополита Серафима.

В 2003 г. в издательстве Сретенского монастыря вышла книга «Да будет воля Твоя. Житие и труды священномученика Серафима Чичагова».

Смотрите также небольшой документальный фильм о жизни владыки Серафима.

Серафим (Чичагов),

Леонид Михайлович Чичагов был чрезвычайно разносторонней личностью — за свою долгую жизнь он был вовлечён в разнообразные виды деятельности. Этому благоприятствовало и то, что родился он в 1856 году в столице России — Петербурге, где у него были блестящие возможности для получения качественного образования. Леонид пошёл по пути своего отца — военного и поступил в Пажеский корпус, который открыл ему дорогу в Преображенский полк.

Подполковник Чичагов Леонид Михайлович, середина 1880 гг.

Леониду Чичагову довелось участвовать в Русско-турецкой войне, она заставила пересмотреть его свои жизненные ориентиры. Леонид был крещён ещё в младенчестве, его семья происходила из дворян, помимо прекрасного домашнего образования ему привили основы православной веры, к которой будущий митрополит проникся глубокой симпатией. Ужасы войны, которую он прошёл невредимым, подтолкнули его к решению стать священником, на это его благословил праведный Иоанн Кронштадтский, ставши его духовным отцом.

Не только богословие привлекало Леонида Михайловича — он очень хотел овладеть медицинскими знаниями, чтобы спасать людей и от телесных страданий. Впоследствии он написал «Медицинские беседы», в которых высказал свою точку зрения на причины болезней и пути их излечения. В 1890 году он вышел в отставку с чином полковника, получил немало государственных наград, можно было посвятить жизнь тому, к чему стремилась его душа. Но было одно обстоятельство, которое создавало затруднения — любимая супруга Леонида Чичагова — Наталия Николаевна не могла примириться с тем, что её муж станет служителем Церкви, она переменила своё мнение только после беседы с Иоанном Кронштадтским.

Семья Чичаговых переехала в Москву, в феврале 1893 года в одном из храмов московского Кремля состоялось его рукоположение во диаконы, а уже через пару дней он стал иереем. Деятельный пастырь тут же погрузился в пастырское послушание, но этому помешала личная трагедия — в 1895 году после болезни скончалась его супруга, оставив на его попечение четырёх несовершеннолетних дочерей. Промыслительно, что Наталия Чичагова была похоронена в Дивеево, с которым отца Леонида будет многое связывать.

Тяжесть потери начинающему пастырю облегчали служба в храме Николая Чудотворца в Ваганьково, реставрацией которого он также занимался, окормление военных и занятия музыкой. Кроме того, отец Леонид посвящал немало времени церковной истории, это дало свой плод — Летопись Серафимо-Дивеевского монастыря. Леонид Чичагов особо почитал преподобного Серафима Саровского, промыслом Божием он станет его тёзкой в постриге.

Отец Леонид разговаривал с монахинями, лично знавшими батюшку Серафима, одна из стариц — Паша Дивеевская сказала ему, что настало время прославить Серафима Саровского, открыть его мощи, но он возразил, что не в силах этому способствовать. Однако именно благодаря Летописи в 1903 году, когда она была второй раз переиздана, мощи преподобного Серафима были открыты, а самому автору было видение преподобного. Летопись — это иллюстрированное повествование о Дивеевском монастыре и его обитателях.

Митрополит Серафим Чичагов

Будущий новомученик потянулся к монашеству: это случилось в 1898 году, вскоре его возвели в архимандриты, он стал управлять Спасо-Евфимиевым монастырём в Суздале, по своему обычаю начал заниматься и его реставрацией. Затем в течение года архимандрит Серафим руководил Воскресенским Ново-Иерусалимским монастырём. После этого началось его странствование по кафедрам России: он служил на Сухумской, Орловской, Кишинёвской кафедрах. В 1912 году он стал архиепископом и он отправился в Тверскую епархию.

Первая мировая война, революция изменили жизнь архиепископа Серафима, он остался верен монархии и Богу, попал в концлагерь, а потом на год его сослали в Архангельскую область, ссылку он с трудом выдержал из-за солидного возраста и плохого здоровья. В 1924 году недавно освободившегося владыку опять арестовали, вменили прославление Серафима Саровского, он оказался в Бутырской тюрьме. После выхода на свободу он находился в Воскресенском Феодоровском монастыре, где мечтал провести остаток жизни, но его назначили управляющим Санкт-Петербургской епархией, митрополитом Ленинградским.

После окончания служения в 1933 году владыка Серафим оказался в Москве, круг его занятий составляли: музыка, пение, рисование. Наступил страшный 1937 год: митрополита Серафима арестовали, НКВД вынесло ему приговор — расстрелять, это произошло 11 декабря на Бутовском полигоне. В 1997 году Русская Православная Церковь канонизировала митрополита Серафима Чичагова как новомученика.

См. также: Божья аптека, Здравница

Священномученик Серафим (Чичагов) и его богословское наследие

Священномученик Серафим (в миру Леонид Михайлович Чичагов) родился в 1856 году. Выходец из старинного дворянского рода – он был правнуком знаменитого адмирала В. Я. Чичагова (1726–1809), одного из первых исследователей Ледовитого океана, и внуком П. В. Чичагова (1767–1849), морского министра России, видного участника Отечественной войны 1812 года (смотри список использованной литературы: 2, с. 13).

Леонид Чичагов получил образование в Пажеском корпусе и Артиллерийской академии (2, с. 13).

Во время русско-турецкой войны 1877–1878 годов Л. М. Чичагов совершает при осаде Плевны чудеса храбрости, распорядительности. Сам генерал-лейтенант М. Д. Скобелев отмечает его имя в приказе по армии. Главнокомандующий армией Великий князь Николай Николаевич старший возлагает на него Георгиевский крест (1, с. 10) – знак военной храбрости и самоотверженности.

Военную службу Леонид Михайлович сочетал с историко-литературной деятельностью. События, связанные с освобождением Болгарии, Л. М. Чичагов описал в книгах «Дневник пребывания Царя-Освободителя в Дунайской армии в 1877», «Описание отдельных солдатских подвигов», «Рассказы о подвигах офицеров».

В 1879 году он женился на Наталье Николаевне Дохтуровой – внучатой племяннице Д. С. Дохтурова – героя Отечественной войны 1812 года.

К этому времени относится его знакомство с протоиереем Иоанном Кронштадтским, канонизированным на Поместном Соборе Русской Православной Церкви в июне 1990 года. В духовном послушании у святого праведного отца Иоанна он находился тридцать лет (2, с. 14) и свое отношение к духовному руководителю выразил в следующих словах: «В Бозе почивший, дорогой нам всем отец Иоанн Кронштадтский, великий праведник и всероссийский молитвенник, истинный друг всех страждущих и обремененных, всегда останется близким сердцу русского народа и чистейшим источником вдохновения для служителей и предстоятелей у престола Божия» (10, с. 207).

Военная карьера не удовлетворяла Л. М. Чичагова. Он с детства отличался необыкновенной религиозностью, чему способствовало раннее сиротство. Он в детстве потерял родителей и, по его словам, «привык искать утешение в религии». «Я никогда не забывал, – говорил он, – молитвенно простирать руки к Богу в надежде на Его милосердие и всепрощение» (5, с. 128).

В 1891 году полковник Л. М. Чичагов совершает невероятное: подает в отставку и объявляет о своем желании стать священником. Это произвело настоящий шок у его близких, особенно у жены-аристократки. «Вы думаете, легко было моей жене, когда отец Иоанн Кронштадтский ей сказал: «Ваш муж должен быть священником», – вспоминал через много лет митрополит Серафим (1, с. 10).

Уйдя в отставку, Леонид Михайлович переезжает с семьей в Москву, усердно изучает богословские науки и готовится к посвящению себя служению Святой Церкви. Этот период в его жизни характеризуется внешне незримым, но глубочайшим процессом формирования в душе офицера непоколебимого мировоззрения православного христианина.

Желание помогать ближним заставило Леонида Михайловича освоить медицинскую науку. Он разработал свою систему лечения, основанную на применении лекарств растительного происхождения и, опробовав их на практике, изложил свое исследование в «Медицинских беседах», вышедших в двух томах.

Создав особую систему лечения и прилагая ее с успехом в своей практике, он желал доказать, что медицина как наука более других необходима для людей, как облегчение в страданиях. Но медицина должна и более всякой другой науки «опираться на религию и изыскивать средства в природе, созданной Самим Творцом на пользу человечества» (6. с. 3–4). Излагая учение о трехсоставности человека, автор говорит о необходимости преуспеяния в духовной жизни, что будет способствовать к выздоровлению. Рассуждая о взаимоотношении религии и науки, Леонид Михайлович использует творения епископа Смоленского Иоанна, архиепископа Херсонского Иннокентия. Он приводит очень интересные исследования святителя Феофана Затворника о назначении человека, о появлении страстей греховных, о психологии грешника и праведника. Л. М. Чичагов пытается объяснить, что причиной многих болезней и эпидемий являются грех и страсти греховные. Свидетельствуя о том, что страсти появились у наших прародителей после грехопадения, автор делает вывод, что грех доводит нас до болезни и страсть – единственный корень недугов, о чем имеется множество указаний в Библии (6, с. 36). «История нам показывает, – пишет Леонид Михайлович, – что гнев Божий настигал города, где не насчитывалось ни одного праведника, что поветрия и эпидемии редко охватывали местности целиком, что, наконец, одно государство оставалось нетронутым, а лежащие по краям его терпели эпидемии» (6, с. 35).

Этот период жизни Леонида Михайловича заканчивается принятием священства. В 1893 году он был рукоположен в сан священника в Кремлевском Успенском соборе и приписан к Кремлевской церкви Двенадцати апостолов, а затем назначен настоятелем московской церкви святителя Николая на Старом Ваганькове.

В 1895 году отец Леонид овдовел.

В этом же году был причислен к братству Свято-Троицкой Сергиевой лавры, а в 1898 году пострижен в мантию с именем Серафим.

В это время он составляет летописный очерк «Зосимовой пустыни во имя Смоленской Божией Матери, Владимирской губернии, Александровского уезда», которая была приписана к Лавре. Книга выдержала несколько изданий. Иеромонах Серафим (Чичагов) сообщает предание о том, что старец Зосима – основатель Зосимовой пустыни, вначале был иноком Свято-Троицкие Сергиевой лавры.

Иеромонах Серафим приводит примеры из истории, свидетельствующие о призвании Богом древних подвижников к отшельнической жизни. Так преподобный Антоний Великий, глава монашества, учредитель пустынножития, удалился в пустыню для строжайшего безмолвия по повелению Божественного гласа. Преподобному Макарию Великому явился Херувим, который показал бесплодную дикую равнину, впоследствии Египетский скит, и заповедал поместиться в ней на жительство. Преподобный Арсений Великий, находясь в царских палатах, молил Бога, чтобы ему был указан путь спасения, и услышал голос: «Арсений! бегай человеков и спасешься» (7, с. 4). «Конец вашей подвижнической жизни, – пишет отец Серафим – есть Царство Божие, а цель – чистота сердца, без которой невозможно достигнуть конца. Так святой Апостол Павел учит: «Плод ваш есть святость, а конец – жизнь вечная!» (Рим. 6, 22). Этим он сказал как бы: «Цель наша в чистоте сердца, а конец- жизнь вечная» (7, с. 12). Достигнув чистоты сердечной при содействии Божественной благодати, старец Зосима был награжден Господом великим даром – совета, или старчества. «К нему обращались за наставлениями тысячи народа, благочестивые жители Москвы, Александрова и окрестных сел» (7, с. 25). После кончины схимонаха Зосимы в 1710–1713 году братия Зосимовой пустыни рассеялась, и пустынь упразднилась. Но и после кончины блаженного старца Зосимы «пустынь его сохранила прежнюю святость, если не сделалась еще более благодатною, ибо нетленное тело его стало источать силу непобедимую, оживотворяющую благодать Святого Духа» (7, с. 47). Долго ждала Зосимова пустынь боголюбивых жертвователей и устроителей, которые бы искренно, во имя Божие, возродили обитель. И вот, наконец, Божественная благодать привлекла сперва горячо полюбивших пустынь – семью московского купца Дмитрия Михайловича Шапошникова и Владимира Петровича Попова, а затем наместника Лавры архимандрита Павла и книгоиздателя Ивана Ефимовича Ефимова к служению забытой обители (7, с. 81).

Иеромонах Серафим (Чичагов) свидетельствует, что к концу XIX века «благодаря Бога и привлеченных к Зосимовой пустыни жертвователей эта, выстрадавшая себе право на существование и устройство, приняла вид совершенно благоустроенной» (7, с. 84–85).

Среди трудов митрополита Серафима особое место занимает его деятельность по прославлению старца отца Серафима Саровского. Эта деятельность началась еще в бытность отца Серафима (Чичагова) священником, а затем архимандритом, настоятелем Суздальского Спасо-Евфимиевского монастыря.

Начало было положено написанием «Летописи Серафимо-Дивеевского монастыря» – капитального труда, наиболее полно и достоверно отражающего историю Саровского и Дивеевского монастырей и жизнеописание старца Серафима Саровского. Летопись, первый раз изданная в Москве в 1896 году почти на восьмистах страницах, повествует о создании в Дивееве монастыря – четвертого удела Божией Матери на земле, содержит жизнеописание старца иеромонаха Серафима и ближайших к нему людей. «Благодаря этой летописи православный люд широко узнал и глубже стал почитать преподобного Серафима Саровского» (2, с. 16). Эта книга была преподнесена императору Николаю II, что повлияло на решение прославления преподобного Серафима. По окончании летописи архимандриту Серафиму было видение, о котором он впоследствии рассказывал своему духовному сыну протоиерею Стефану Ляшевскому: «По окончании летописи я сидел в своей комнате в одном из дивеевских корпусов и радовался, что закончил, наконец, труднейший период собирания и написания материала о преподобном Серафиме, я увидел его как живого. У меня ни на минуту не мелькнуло мысли, что это видение – так все было просто и реально. Но каково же было мое удивление, когда батюшка Серафим поклонился мне в пояс и сказал: «Спасибо тебе за летопись. Проси у меня все, что хочешь за нее». С этими словами он подошел ко мне вплотную и положил свою руку мне на плечо. Я прижался к нему и говорю: «Батюшка, дорогой, мне так радостно сейчас, что я ничего другого не хочу, как только всегда быть около Вас». Батюшка Серафим улыбнулся в знак согласия и стал невидим. Только тогда я сообразил, что это было видение.

Используя свои связи в придворных кругах, отец Серафим (Чичагов) сумел все же найти дорогу к императору Николаю II и склонил его в пользу открытия мощей. Состоялось решение совершить в 19 день июля 1903 года торжественное открытие мощей преподобного Серафима, Саровского чудотворца.

На архимандрита Серафима была возложена работа по подготовке к торжествам прославления старца Серафима Саровского.

Торжества состоялись 17–19 июля 1903 года в присутствии царской семьи. Труды архимандрита Серафима получили высокую оценку как Государем, так и многими священнослужителями. Об этом свидетельствуют письма, дошедшие до наших дней.

На этом не кончились труды архимандрита, относящиеся к прославлению преподобного Серафима Саровского. Его перу принадлежит «Краткое житие приснопамятного Серафима Саровского», а также краткая летопись Серафимо-Дивеевского монастыря, словесная икона угодника – акафист, который звучит в храмах и в настоящее время.

Возвратившись в древний Суздаль, архимандрит Серафим занимается подготовкой к 500-летию со дня преставления преподобного Евфимия, суздальского чудотворца, и составляет его жизнеописание (2, с. 16). В предисловии к книге автор говорит, что одна из причин, побудивших его к написанию данного сочинения, память о преподобном Евфимии, суздальском чудотворце, названном современниками «великим», почти исчезла. Житие преподобного Евфимия Суздальского, составленное архимандритом Серафимом, способствовало духовному возрождению древней обители.

В 1905 году в Успенском соборе Московского Кремля архимандрит Серафим был хиротонисан во епископа Сухумского митрополитом Московским и Коломенским Владимиром (Богоявленским, умер 1918) с сонмом епископов.

В своем слове при наречении во епископа архимандрит Серафим сказал: «Скорби – это лучшие провозвестники воли Божией, и от начала века они служили людям знамением избрания Божия. Испытав с восьмилетнего возраста сиротство, равнодушие людей, беспомощность и убедившись в необходимости проложить себе жизненный путь собственным трудом и многолетним учением, я, по окончании образования, еще в молодости, прошел все ужасы военного времени, подвиги самоотвержения, но, сохраненный в живых дивным Промыслом Божиим, продолжал свой первоначальный путь, претерпевая многочисленные и разнообразные испытания, скорби и потрясения, которые окончились семейным несчастьем – вдовством» (5, с. 128).

Владыка, едва появившись в Грузии, сталкивается с грозной ситуацией: революция 1905 года всколыхнула грузинский национализм, и епископ со всей присущей ему энергией принимается за противосмутную борьбу.

Год спустя епископ Серафим был перемещен на Орловскую кафедру.

В Орловской епархии святитель Серафим деятельно проводил возрождение христианской жизни в народе. «Для этой цели он распространял среди духовенства литературу, проводил частные собеседования и умножал благотворительность среди народа» (9, с. 53).

В 1908 году он был переведен в Кишинев. Семь лет, которые он находился в Бессарабии, вел настойчивую борьбу с «иннокентьевщиной» – зловредным движением, опасным для народной молдавской массы (9, с. 53).

Главным делом служения людям на церковном поприще для владыки Серафима стала проповедь Слова Божия. Он был прекрасным проповедником. «Энергичный и красноречивый проповедник. С редкой энергией заботился об укреплении строгого порядка, основанного на незыблемых основах Православия, живое мощное слово его раздавалось за каждым богослужением. Отличался кипучей, идейной деятельностью и горячим стремлением поставить духовенство на подобающую высоту» (9, с. 54).

В Кишиневе в 1911 году был издан сборник слов и речей Преосвященного Серафима, произнесенных им в бытность его священником и архимандритом. Там же вышел и сборник его проповедей, бесед и речей, произнесенных им уже епископом Кишиневским и Хотинским. «Два эти сборника – большое наше духовное богатство, и они, несомненно, заслуживают внимания современного читателя» (2, с. 16–17).

Хотя святитель Серафим проповедовал почти за каждым богослужением, в предисловии к сборнику его проповедей говорится: «Ввиду того, что Преосвященный большей частью говорил живым словом, без предварительного написания проповедей, то таковых сохранилось не много» (5, с. 3).

В своих проповедях святитель говорит о творении человека Богом и грехопадении наших прародителей. По его учению, «искание Царства Божия есть устроение в сердце своем жилища Святому Духу» (5, с. 6). «Но чтобы сердце могло найти путь и достигнуть врат Царствия Божия, оно должно быть чисто, свободно от страстей… Такое очищенное, освященное сердце есть жилище Духа Святого». «Искание Царствия Божия, – наставляет владыка Серафим, – не есть удаление в пустыню или совершенное отречение от мира… оно учит достижению того, чтобы дела мирские и земные не препятствовали делу духовному и небесному» (5, с. 5–6). Искание Царства Божия «не препятствует заниматься, без вреда для дела духовного, делами земными, исполнением своих обязанностей по службе, в семье, приобретением познания в науках и прославлением Отца Небесного в труде и благотворениях. Христианская жизнь требует только, чтобы впереди всех дел были поставлены заботы о душе и будущей вечной жизни» (5, с. 6). Но вера у всех неодинаковая, имеется несколько родов ее и несколько степеней, а потому определение ее так затруднительно человеческими словами. «Есть вера научающая, – говорит святитель Серафим, – иначе говоря – от слуха (Рим. 10, 17) или вера от знания веры, когда она приходит от слышания Слова Божия или чтения Священного Писания. Зародыш ее развивается и совершенствуется, когда мы начинаем исполнять все, указанное Христом, Его заповеди и живем благочестиво» (10, с. 129). Есть вера от опыта, от сердца, даруемая Христом, по благодати, «когда человек, после всевозможных грехопадений, испытаний, бедствий и разочарований, приходит к покаянию и познанию истины» (10, с. 129). Степени веры также различны. «Как наше тело проходит три возраста: юность, мужество и старость, так три возраста проходит и душа: начало веры, утверждение в ней и, наконец, – совершенство веры» (10, с. 130).

В жизни святой Православной Церкви имеет особое назначение монашество. Монашеская жизнь – многотрудная, скорбная, подвижническая. Поэтому светские люди редко понимают ее. «Мирянам представляется, – наставляет Преосвященный Серафим, – что мы живем праздно, в довольстве, небрежно, не приносим никакой пользы людям; весьма немногие из них постигают искреннее значение молитвенного подвига. Но великие вселенские учители Церкви доказывают, что этот мир держится молитвами иноков» (5, с. 108). Каждый христианин несет свой крест и каждому он труден, скорбен и тяжел. «Монашество есть добровольное мученичество» (5, с. 121).

В гомилетическом наследии святителя Серафима излагается учение о взаимодействии Божественной благодати и свободы человека. «Если бытие и благополучие низших тварей зависят от благости и силы Божией, тем более духовная жизнь и блаженство человека, сотворенного по образу Божию, ежеминутно, также и вечно, зависит от содействия благодати Божией. Благодать Божия всегда направляет нашу волю в добрую сторону, но так, что и от нас требует или ожидает соответственных усилий. Чтобы не дать своих даров беспечным, она нас пробуждает от беспечности; чтобы это деяние не казалось беспричинным, она низводит дары после нашего возжелания и труда» (5, с. 24).

Молитва является одной из главных добродетелей и одним из признаков духовной жизни в человеке. «Молитва есть дыхание Божественной жизни в человеке. Где есть хотя слабые начатки дыхания молитвенного, там есть признаки жизни, а где нет дыхания, там нет жизни» (5, с. 14).

Владыка Серафим особо почитал Царицу Небесную. Он часто говорил о милости Матери Божией к земле Русской. Эта любовь являлась в многочисленных иконах Богородицы на Святой Руси.

Владыка постоянно напоминал о том, что Божия Матерь заботится о людях, живущих на земле. Когда в третий день по своем Успении Божия Матерь явилась святым Апостолам во славе воскресения, то сказала им: «Радуйтесь, яко с вами есмь во вся дни». С тех пор Ее видели многие святые угодники Божии, которым Она являлась в сопровождении святых Апостолов, святых мучеников и мучениц, святого Предтечи Иоанна Крестителя и других (5, с. 12). Богоматерь «служит и теперь Богу и людям, как Предстательница, Ходатаица, Молитвенница за грехи человечества, как Избавительница от бед и заслуженных наказаний, как Утешительница скорбящих; эта великая служба будет совершаться и продолжаться до второго пришествия Христа» (5, с. 17–18). Святитель Серафим свидетельствует о том, что Божия Матерь проявляет особенную материнскую любовь и заботу о России за то, что русские люди хранят неизменным Святое Православие.

«История России полна народными скорбями и болезнями. Кто только из соседних народов не пытался завоевать ее области и принудить переменить православную веру, которую русский народ воспринял непоколебимо вместе с Божией Матерью и рожденным Ее Сыном, как дыхание жизни, в твердом сознании, что Православие – есть единая истинная, вселенная вера и Церковь ее – Единая Христова. Все эти попытки встретили не только дружный, но прямо чудесный отпор со стороны русского народа, сберегаемого и прославляемого Богоматерью и Ее бесчисленными чудотворными иконами, являвшимися по всем городам, весям и обителям обширной России, за сохранение ею истинной веры» (10, с. 192). Русский народ еще силен заступничеством за него Преблагословенной Матери Божией. «Воистину Она была и всегда есть Матерь наша, всех верных Господу, всех скорбящих, обиженных и гонимых» (10, с. 193).

Преосвященный Серафим в своих проповедях призывает грешников к покаянию, напоминая о том, что о кающихся грешниках радуются святые Небожители (10, с. 87). «Искупленная Христом душа человеческая, естественно, в очах Божиих драгоценнее всего мира, и благодать Божия непрестанно борется за людей и возбуждает грешников к покаянию и примирению с Создателем» (10, с. 87), и старается пробудить голос совести. Рассуждая о смысле страданий, святитель Серафим говорит: «Праведники терпят бедствия для их испытания, а грешники – наказание за свои грехи» (5, с. 96).

«Духоносные проповеди владыки Серафима, – говорит о своих впечатлениях В. В. Черная, – по сей день питают наши немощные души подобно живоносному источнику; через слово пастыря-проповедника приходит и утверждается в нас выраженное со всей яркостью его собственное непоколебимое отношение к смыслу христианско-апостольского и святоотеческого предания».

В 1912 году Преосвященный Серафим стал архиепископом и был переведен на Тверскую кафедру. Везде, где Владыка приступал к архипастырскому служению, он принимался за возрождение приходской жизни, за организацию приходских советов, которые занимались как церковными делами, так и благотворительностью. В своем послании «О возрождении приходской жизни», обращенном к духовенству Тверской епархии, архиепископ Серафим утверждает, что «начало возрождения приходской жизни должно исходить от епископа. Если последний не объединится со своими помощниками-пастырями, то и они не объединятся между собой и прихожанами» (11, с. 11).

Чтобы сделаться пастырем, наставником и руководителем, священник должен постоянно стремиться к духовному совершенству. «Большинство наших священников, – пишет Преосвященный Серафим, – особенно сельских, удовлетворяются сведениями, полученными в семинарии, и прекращают изучение пройденных духовных наук. Евангелие и жизнь по Евангелию есть самая трудная наука, которую святые отцы назвали наукою из наук. Представителю этой науки нельзя ни одного дня в жизни прекращать изучение ее, ибо только опыт жизни дает возможность уразуметь и глубину Божественного Откровения. При изучении его кругозор все расширяется» (11, с. 8).

Архиепископ Серафим считает обязательным для каждого священнослужителя изучение творений святителя Игнатия (Брянчанинова) и святителя Феофана Затворника (11, с. 8).

Архиепископ Серафим избирается членом Поместного Собора 1917–1918 годов и возглавляет секцию монашества.

После Поместного Собора 1917–1918 годов в Москве, членом которого он был, Преосвященный Серафим возводится в сан митрополита и назначается митрополитом Варшавским и Привислинским. Но сложившаяся обстановка помешала ему выехать к месту нового послушания (2, с. 18).

Владыка селится в Москве и служит в различных храмах.

В 1922 году владыка Серафим был арестован, приговорен к 4 годам лишения свободы и выслан на поселение в г. Архангельск.

В 1926 году он возвращается из ссылки и проживает в Сергиевском женском монастыре под городом Шуя Владимирской области.

В 1927 году владыка Серафим признал власть митрополита Сергия (Страгородского), а через год назначен на Ленинградскую кафедру. В епархии, зараженной обновленческим расколом, ему предстоял труд укрепления Православия.

Митрополитом Ленинградским владыка прослужил пять лет.

24 октября 1933 года митрополит Серафим был отправлен на покой. Он проживал на даче близ станции Удельная. «Митрополит Серафим имел доброе, истинно христианское сердце, мгновенно откликался на нужды ближних. У него было много духовных детей» (2, с. 18). Он сочинял церковную музыку, никогда не расставался с фисгармонией. Большое внимание уделял церковному пению. Владыка Серафим хорошо рисовал, занимался иконописью. В московской церкви во имя пророка Божия Илии, что в Обыденном переулке, можно видеть замечательный образ Спасителя в белом хитоне и образ преподобного Серафима, молящегося на камне, написанные им (2, с. 18).

В ноябре 1937 года митрополит Серафим был арестован и 11 декабря расстрелян в Москве, в Таганской тюрьме.

10 ноября 1988 года реабилитирован.

Священномученик Серафим был преданным служителем Русской Православной Церкви, верным и искренним патриотом своей Родины. Он всю жизнь боролся за чистоту Православия.

Прощаясь с умирающим протоиереем Иоанном Кронштадтским, он получил последнее благословение праведника словами: «Я могу, – сказал отец Иоанн, – покойно умереть, зная, что ты и Преосвященный Гермоген будете продолжать мое дело, будете бороться за Православие, на что я Вас благословляю».

Владыка отличался необычайно разносторонними талантами и все свои таланты претворял в жизни своей во славу Божию.

Рассмотрение богословского наследия священномученика Серафима и его деятельности на всем пути священного служения дает яркое представление о нем, как об угоднике Божием, всю жизнь боровшимся за чистоту Православия. Изучение богословских трудов православными христианами – достойный памятник новомученнику владыке Серафиму.

Использованная литература:

1. Краснов-Левитин А. Э. Митрополит – герой Плевны. «Московский Церковный вестник», 1991, октябрь, №17, с. 10–11.

2. Черная В. Митрополит Серафим (Чичагов). «Журнал Московской Патриархии», 1989, №2, с. 13–18.

3. Чичагов Л. М. Доблести русских воинов. Выпуск I. Примеры из прошлой войны 1877–1878. Рассказы о подвигах солдат. СПб, 1893.

4. Чичагов Л. М. Доблести русских воинов. Выпуск II. Примеры из прошлой войны 1877–1878. Рассказы о подвигах офицеров. СПб, 1893.

5. Слова и речи преосвященного Серафима (Чичагова), ныне епископа Кишиневского и Хотинского, произнесенные им в бытность священником и архимандритом. Кишинев, 1911.

6. Чичагов Л. М. Что служит основанием каждой науки? М., 1890.

7. Серафим (Чичагов), иеромонах. Зосимова пустынь во имя Смоленской Божией Матери, Владимирской губернии, Александровского уезда. Летописный очерк. М., 1899.

8. Серафим (Чичагов), архимандрит, настоятель Спасо-Евфимиевского монастыря. Житие преподобного Евфимия, священноархимандрита Суздальского чудотворца (к 500-летию со дня кончины преподобного Евфимия). СПб, 1904.

10. Слова, беседы и речи преосвященного Серафима, епископа Кишиневского и Хотинского. С епархиальной хроникой и его распоряжениями. Кишинев, 1909.

11. Серафим, архиепископ Тверской. О возрождении приходской жизни. Обращение к духовенству Тверской епархии. Бесплатное приложение к «Приходскому листку» за 1916 г. Петроград, Синодальная типография, 1916.

Священномученик митрополит Серафим (Чичагов)

Дни памяти: 22 января (Новомуч.), 28 ноября
Священномученик митрополит Серафим (Чичагов)

Святитель Серафим (в миру Леонид Михайлович Чичагов) родился 9 января 1856 года в Санкт-Петербурге, в семье полковника артиллерии Михаила Никифоровича Чичагова и его супруги Марии Николаевны. Семья будущего святителя принадлежала к одному из наиболее знаменитых дворянских родов Костромской губернии. По причине того, что отец будущего святителя полковник М. Н. Чичагов проходил военную службу в Учебной артиллерийской бригаде, младенец Леонид принял Таинство святого крещения 20 января 1856 года в храме Святого Александра Невского при Михайловском артиллерийском училище. То обстоятельство, что местом вхождения будущего святителя Серафима в церковную жизнь стал храм, принадлежавший военному ведомству, оказалось весьма символичным для всей дальнейшей жизни святителя. Действительно, подобно своим предкам святитель Серафим начал свое служение Богу как служение Царю и Отечеству на поле брани, и именно это служение воина стало для него, как и для его предков, первым опытом самоотверженного служения Богу в миру.

Оказавшись участником почти всех основных событий кровопролитной Русско-турецкой войны, произведенный на поле брани в гвардии поручики и отмеченный несколькими боевыми наградами Л. М. Чичагов неоднократно (как это, например имело место при переходе через Балканы и в сражении под Филиппополем) проявлял высокий личный героизм.

Промысл Божий, уберегший поручика Л. М. Чичагова от смерти и ранений на полях брани, привел его вскоре после возвращения в Санкт-Петербург в 1878 году к встрече с великим пастырем Русской Православной Церкви святым праведным Иоанном Кронштадтским, разрешившим многие духовные вопросы молодого офицера и ставшим на все последующие годы непререкаемым духовным авторитетом для будущего святителя, который с этого времени многие свои важнейшие жизненные решения принимал лишь с благословения святого праведного Иоанна Кронштадтского.

Важным событием, ознаменовавшим дальнейшее духовное становление 23-летнего Л. М. Чичагова, стал заключенный им 8 апреля 1879 года брак с дочерью камергера Двора Его Императорского Величества Наталией Николаевной Дохтуровой. Памятуя о том, что христианский брак есть прежде всего малая Церковь, в которой не угождение друг другу, а тем более предрассудкам, большого света, но угождение Богу является основой семейного счастья, Л. М. Чичагов сумел привнести в уклад своей молодой семьи начала традиционного православного благочестия. Именно эти начала и были положены в основу воспитания четырех дочерей — Веры, Наталии, Леониды и Екатерины, которые родились в семье Чичаговых.

Научившись еще на войне глубоко сопереживать физическим страданиям раненых воинов, Л. М. Чичагов поставил перед собой задачу овладеть медицинскими знаниями, для оказания помощи своим ближним. В дальнейшем значительным итогом многолетних медицинских опытов Л. М. Чичагова стала разработанная им и испытанная на практике система лечения организма лекарствами растительного происхождения, изложение которой заняло два тома фундаментального труда «Медицинские беседы».

В это же время в жизнь Л. М. Чичагова вошли и систематические богословские занятия, в результате которых не получивший даже семинарского образования офицер превратится в энциклопедически образованного богослова, авторитет которого со временем будет признан всей русской Православной Церковью. Промысл Божий неуклонно подводил Л. М. Чичагова к подготовленному всем его предшествующим развитием решению о принятии священного сана.

Но именно накануне этого промыслительно предустановленного решения Л. М. Чичагову пришлось испытать одно из серьезнейших искушений в своей жизни. Его горячо любимая супруга Наталия Николаевна воспротивилась решению своего мужа оставить военную службу и всецело посвятить себя служению Богу в качестве священнослужителя. Причины, подвигнувшие эту весьма благочестивую женщину к противлению благой воле своего супруга, коренились как во всем духовном укладе окружавшего ее высшего петербургского общества, так и в той весьма непростой житейской ситуации, в которой находилась семья Чичаговых в это время. Воспитанная своим супругом в убеждении всегда строго следовать исполнению своего долга перед семьей, Н. Н. Чичагова в какой-то миг противопоставила этот слишком по-человечески понятный ею долг перед семьей Промыслу Божию о призвании своего мужа.

Благословивший Л. М. Чичагова на принятие священного сана святой праведный Иоанн Кронштадтский, понимая всю сложность грядущей жизненной перемены для семьи Чичаговых и очень хорошо представляя всю тяжесть бремени матушки любого настоящего пастыря, счел необходимым в личной беседе с Н.Н. Чичаговой убедить ее не противиться воле Божией и дать согласие на принятие супругом священного сана. Слова мудрого кронштадтского пастыря и данное ей благословение стать матушкой, также верность своему грядущему священническому призванию и глубокая любовь к ней ее мужа помогли Н.Н. Чичаговой преодолеть свои сомнения, и она согласилась разделить с супругом бремя его нового служения.

15 апреля 1890 года Высочайшим приказом Л.М. Чичагов был уволен в отставку, после чего семья Л.М. Чичагова в 1891 году переехала в Москву, и в синодальную эпоху остававшуюся православной столицей России. Именно здесь, под сенью московских святынь, Л. М. Чичагов стал благоговейно готовиться к принятию священного сана. 26 февраля 1893 года в московском синодальном храме Двунадесяти апостолов Л. М. Чичагов был рукоположен в сан диакона. Пресвитерская хиротония последовала через два дня, 28 февраля, в той же церкви.

Испытания первого года священнического служения отца Леонида оказались усугубленными неожиданной тяжелой болезнью супруги, матушки Наталии, которая привела в 1895 году к ее безвременной кончине, лишившей матери четырех дочерей, старшей из которых было 15, а младшей — 9 лет. Отец Леонид привез тело почившей супруги в Дивеево и похоронил на монастырском кладбище. Вскоре над могилой была возведена часовня, и рядом с местом погребения матушки Натальи отец Леонид приготовил место для собственного погребения, которому, впрочем, так и не суждено было принять мощи будущего священномученика.

14 февраля 1896 года священник Леонид Чичагов по распоряжению Протопресвитера военного и морского духовенства был «определен к церкви в г. Москве для частных учреждений и заведений артиллерии Московского военного округа».

Обращенность к молитвенной жизни неизбежно влекла отца Леонида в стены монастыря, тем более, что уже несколько лет одним из важнейших послушаний в своей жизни отец Леонид считал составление «Летописи Серафимо-Дивеевского монастыря», открывшей ему не только историю одной из замечательнейших монашеских обителей Русской Православной Церкви, но и монашеские подвиги одного из величайших подвижников Святой Руси — преподобного Серафима Саровского. Рождение замысла о составлении этой летописи, имевшей определяющее значение для всей дальнейшей жизни будущего архипастыря и отмеченной с самого начала чудесными проявлениями Промысла Божия об этом труде, отец Леонид описывал следующим образом. «Когда после довольно долгой государственной службы я сделался священником небольшой церкви за Румянцевским музеем, мне захотелось съездить в Саровскую пустынь, место подвигов преподобного Серафима, тогда еще не прославленного, и когда наступило лето, поехал туда. Саровская пустынь произвела на меня сильное впечатление. Я провел там несколько дней в молитве и посещал все места, где подвизался преподобный Серафим. Оттуда перебрался в Дивеевский монастырь, где мне очень понравилось и многое напоминало о преподобном Серафиме, так заботившемся о дивеевских сестрах. Игумения приняла меня очень приветливо, много со мной беседовала и между прочим сказала, что в монастыре живут три лица, которые помнят преподобного: две старицы-монахини и монахиня Пелагия (в миру Параскева, Паша)… Меня проводили к домику, где жила Паша. Едва я вошел к ней, как Паша, лежавшая в постели (она были очень старая и больная); воскликнула: «Вот хорошо, что ты пришел, я тебя давно поджидаю: преподобный Серафим велел тебе передать, чтобы ты доложил Государю, что наступило время открытия его мощей, прославления». Я ответил Паше, что по своему общественному положению не могу быть принятым Государем и передать ему в уста то, что она мне поручает… На это Паша сказала: «Я ничего не знаю, передала только то, что мне повелел преподобный». В смущении я покинул келью старицы».

Весна 1898 года стала временем принятия отцом Леонидом окончательного решения о своей будущей судьбе. Оставив своих уже несколько повзрослевших после кончины их матери четырех дочерей на попечение нескольких доверенных лиц, призванных следить за получением ими дальнейшего образования и воспитания, отец Леонид 30 апреля 1898 года получил отставку от протопресвитера военного и морского духовенства и летом того же года был зачислен в число братии Свято-Троице-Сергиевой лавры. Особое значение для новопостриженного иеромонаха имело наречение ему при пострижении в мантию 14 августа, 1898 года имени Серафим.

Указом Святейшего Синода 14 августа 1899 года он был назначен настоятелем суздальского Спасо-Евфимиева монастыря с последующим возведением в сан архимандрита.

В 1902 года усилиями архимандрита Серафима была переиздана впервые вышедшая в 1896 года «Летопись Серафимо-Дивеевекого монастыря». Это второе издание «Летописи» имело особое значение для канонизации преподобного Серафима Саровского, открывая перед всей Россией величие благодатных даров преподобного, отозвавшихся чудесным образом в жизни его многочисленных духовных чад.

По настоянию Государя в августе 1902 года комиссией во главе с будущим священномучеником митрополитом Московским Владимиром (Богоявленским), в которую входил и архимандрит Серафим, было осуществлено предварительное освидетельствование мощей преподобного Серафима.

29 января 1903 года произошло событие, которого в это время с нетерпением и надеждой ожидали не только архимандрит Серафим и другие участники торжественного открытия мощей преподобного Серафима Саровского, но и многие верные чада Русской Православной Церкви, которые уже сподобились приобщиться к молитвенному почитанию преподобного, сопровождавшемуся многочисленными чудотворениями. Святейший Синод принял деяние, на основании которого саровский старец Серафим причислялся к лику святых Русской Православной Церкви.

14 февраля 1904 года архимандрит Серафим, был назначен настоятелем одной из семи ставропигиальных обителей Русской Православной Церкви — Воскресенского Ново-Иерусалимского монастыря. Проведя всего лишь год в Воскресенском монастыре, архимандрит Серафим запечатлел свое игуменство реставрацией знаменитого Воскресенского собора.

Однако Промыслом Божиим отцу Серафиму уготовано было новое церковное служение, возможно, самое трудное для священнослужителей Русской Церкви в наступившем в это время и ознаменовавшем свое начало обилием духовных и исторических смут XX столетии. 28 апреля 1905 года в Успенском соборе Московского Кремля будущим священномучеником митрополитом Московским Владимиром (Богоявленским) в сослужении епископов Трифона (Туркестанова) и Серафима (Голубятникова) была совершена хиротония другого будущего священномученика архимандрита Серафима в епископа Сухумского.

Уже первое место епископского служения Сухумского святителя Серафима, древняя православная Иверская земля, стала для него местом испытаний в связи с событиями, которые наступили в результате революционной смуты, разразившейся в России. С этого времени и до конца его дней архиерейское служение оказывалось для святителя Серафима неразрывно связанным с мужественным стоянием за чистоту православной веры и единство Русской Церкви, которое священномученик Серафим, будучи продолжателем воинской славы своих доблестных предков, осуществлял уже в качестве воина Христова на поле духовной брани.

6 февраля 1906 года святитель Серафим был направлен на Орловскую кафедру, где он пришел к ставшему определяющим всю его дальнейшую архипастырскую деятельность убеждению, что полнокровное развитие епархиальной жизни возможно лишь на основе активно действующих приходских общин.

Свидетельством все возраставшего авторитета святителя Серафима в качестве епархиального владыки стало назначение его в 1907 году присутствующим членом Святейшего Синода.

16 сентября 1908 года был принят указ о его назначении на Кишиневскую кафедру. Вновь, как это уже неоднократно бывало в жизни святителя Серафима, успешно начав очередное церковное деяние, он не имел возможности непосредственно участвовать в его завершении.

С глубокой душевной болью покинув Орловскую кафедру, святитель Серафим 28 октября 1908 года прибыл в Кишиневскую епархию, состояние которой превзошло самые худшие ожидания владыки.

Тяжелым испытанием для владыки Серафима вскоре после его переезда в Кишинев стала кончина в декабре 1908 года святого праведного отца Иоанна Кронштадтского, все эти годы продолжавшего оставаться духовным отцом святителя.

Трехлетняя созидательная деятельность святителя Серафима на Кишиневской кафедре не только привела к подлинному преображению епархии, но и получила самую высокую оценку как в Святейшем Синоде, так и у Государя. И может быть, наилучшей характеристикой содеянного владыкой Серафимом в Кишиневской епархии стал Высочайший указ Государя Святейшему Синоду от 16 мая 1912 года, обращенный к святителю. «Святительское служение ваше, отмеченное ревностью о духовно-нравственном развитии преемственно вверявшихся вам паств, — говорилось в Высочайшем указе, — ознаменовано особыми трудами по благоустроению Кишиневской епархии. Вашими заботами и попечением множатся в сей епархии церковные школы, усиливается проповедническая деятельность духовенства и возвышается религиозное просвещение православного населения Бессарабии… В изъявление Монаршего благоволения к таковым заслугам вашим Я… признал справедливым возвести вас в сан Архиепископа… Николай».

В 1912 году служение архиепископа Серафима на Кишиневской кафедре подходило к концу, и определением Святейшего Синода он был назначен архиепископом Тверским и Кашинским.

Положение в церковной жизни Тверской епархии обстояло значительно лучше, нежели во всех тех епархиях, в которых святителю Серафиму приходилось служить раньше. Поэтому важный опыт возрождения приходской жизни, который владыка приобрел в течение предшествующих лет епископского служения, мог быть реализован в Тверской епархии во всей полноте.

Предвестием испытаний гражданской смуты для святителя, также как и для всей России, стала начавшаяся в 1914 году Первая мировая война, на которую владыка отозвался не только как архипастырь, умевший облегчать скорби людей, пострадавших от войны, но и как бывший русский офицер, хорошо сознававший нужды русских воинов, защищавших свое Отечество в тяжелейших условиях кровопролитнейшей из всех войн, известных тогда человечеству. Взывавшие к стойкости и одновременно к милосердию проповеди и сборы пожертвований для раненых и увечных воинов, вдохновенные молитвы о победе русской армии и участие в мероприятиях по организации помощи беженцам и по оснащению необходимыми средствами госпиталей и санитарных поездов, наконец, призывы к епархиальному клиру вступать в ряды военного духовенства, а приходским причетникам не уклоняться от воинской службы — таков далеко не полный перечень деяний святителя Серафима в течение всего периода войны.

Когда в мартовские дни 1917 года отречение Государя поставило под вопрос само дальнейшее существование монархии, а Святейший Синод счел необходимым поддержать Временное правительство как единственный законный орган верховной власти в стране, святитель Серафим, продолжая подчиняться высшим церковной и государственной властям, не стал скрывать своего отрицательного отношения к происшедшим в России переменам.

Усиление в России революционной смуты осенью 1917 года и захват власти в Петрограде большевиками возымели пагубные последствия и для развития событий в Тверской епархии. Сознавая, что большинство духовенства и мирян епархии продолжало сохранять верность святителю Серафиму, некоторые члены епархиального совета, избранного на сомнительных канонических основаниях еще в апреле 1917 года, решили прибегнуть для изгнания святителя к помощи большевистских властей в Твери, которые в это время открыто выражали свои богоборческие настроения и не скрывали ненависти к владыке Серафиму как «церковному мракобесу и черносотенному монархисту». 28 декабря 1917 года Вероисповедный отдел Тверского губисполкома Совета рабочих, крестьянских и солдатских депутатов выдал предписание о высылке архиепископа Серафима из Тверской губернии.

Желая уберечь святителя от бесчинной расправы большевиков, Святейший Патриарх Тихон за несколько дней до разгона Поместного Собора, 17 сентября 1918 года, успел принять на заседании Святейшего Синода решение о назначении владыки Серафима на Варшавскую и Привисленскую кафедру, находившуюся на территории свободной от власти большевиков Польши.

Разраставшаяся гражданская война и начавшаяся затем советско-польская война сделали физически невозможным отъезд владыки Серафима во вверенную ему епархию, и до конца 1920 года святитель оставался за пределами своей епархии, пребывая в Черниговском скиту Свято-Троице-Сергиевой лавры и находя духовную опору в столь созвучной ему и многие годы из-за епископского служения недоступной молитвенно-аскетической жизни монастырского монаха.

В январе 1921 года, вскоре после окончания Советско-польской войны, владыка Серафим получил синодальное предписание о необходимости ускорить возвращение в Варшавскую епархию православного духовенства и церковного имущества в связи с бедственным положением православного населения Польши, лишившегося за время войны многих храмов. Возведенный в это время Святейшим Патриархом Тихоном уже в сан митрополита святитель Серафим обратился в Народный комиссариат иностранных дел, где ему было заявлено, что вопрос о его отъезде в Польшу может быть рассмотрен лишь после прибытия в Москву официального польского представительства. Однако вскоре после переговоров владыки Серафима с прибывшими в Москву польскими дипломатами, весной 1921 года, органами ВЧК у святителя Серафима был произведен обыск, в результате которого у него были изъяты письма главе Римо-католической Церкви в Польше кардиналу Каповскому и представлявшему в Варшаве интересы православного духовенства протоиерею Врублевскому.

В результате 24 июня 1921 года ничего не подозревавшему о надвигавшейся на него опасности святителю Серафиму был вынесен первый в его жизни официальный приговор, принятый на проходившем без присутствия святителя заседании судебной тройки ВЧК и постановивший «заключить гражданина Чичагова в Архангельский концлагерь сроком на два года». Впрочем, находившийся под секретным наблюдением ВЧК владыка Серафим продолжал оставаться на свободе, ожидая разрешения на отъезд в Варшавскую епархию, и был неожиданно для себя арестован 21 сентября 1921 года и помещен в Таганскую тюрьму.

13 января 1922 года начальником секретного отделения ВЧК Рутковским по поручению ВЦИК было составлено новое заключение по «делу» владыки Серафима: «С упрочением положения революционной соввласти в условиях настоящего времени гр. Чичагов бессилен предпринять что-либо ощутительно враждебное против РСФСР. К тому же, принимая во внимание его старческий возраст, 65 лет, полагаю, постановление о высылке на 2 года применить условно, освободив гр. Чичагова Л. М. из-под стражи». 16 января 1922 года по постановлению президиума ВЧК уже тяжело заболевший святитель покинул Таганскую тюрьму.

22 апреля 1922 года в 6-м отделении Секретного отдела ВЧК было подготовлено очередное заключение по так и не прекращенному «делу» митрополита Серафима. На основании этого заключения судебная коллегия ГПУ под председательством Уншлихта 25 апреля приговорила владыку Серафима к ссылке в Архангельскую область.

Проведя около года в архангельской ссылке, святитель Серафим вернулся в Москву. Однако 16 апреля 1924 года владыка вновь был арестован ГПУ, вменявшим ему на этот раз в вину организацию прославления преподобного Серафима Саровского в 1903 году. Следствие над святителем Серафимом, оказавшимся в Бутырской тюрьме, продолжалось уже около месяца, когда в мае 1924 года Святейший Патриарх Тихон подал в ОГПУ ходатайство об освобождении 68-летнего владыки, в котором ручался за его лояльное отношение к существующей государственной власти. Сначала проигнорированное начальником 6-го отделения Секретного отдела ОГПУ Тучковым, это ходатайство через два месяца все же способствовало освобождению святителя Серафима, которому тем не менее по требованию властей вскоре пришлось покинуть Москву.

В это время святителю пришлось пережить новое испытание, обрушившееся на него на этот раз не со стороны гонителей Церкви, но со стороны игумении столь дорогого его сердцу Дивеевского монастыря Александры (Троковской), избранию которой в игумении более 20 лет назад способствовал сам святитель Серафим. После того как изгнанный властями из Москвы владыка обратился к игумении Александре с просьбой дать ему пристанище в Серафимо-Дивеевском монастыре, игумения отказала гонимому исповеднику.

Отвергнутый обителью, около которой святитель уже более 30 лет со времени погребения там его супруги Наталии Николаевны надеялся найти свой последний покой, владыка Серафим вместе с дочерью Натальей (в монашестве Серафима) был принят игуменией Арсенией (Добронравовой) в Воскресенский Феодоровский монастырь, находившийся около Шуи.

В конце 1927 года, трогательно простившись с насельницами Воскресенского Феодоровского монастыря, владыка Серафим навсегда покинул давшую ему гостеприимное прибежище обитель, чтобы принять участие в деятельности Временного Патриаршего Священного Синода. Поддержка столь авторитетного, известного своей твердостью и бескомпромиссностью церковного иерарха, каким являлся святитель Серафим, была чрезвычайно важна для Митрополита Сергия, которого в это время его противники из числа православного епископата все чаще упрекали в недопустимых уступках государственной власти. И весьма показательно, что митрополичья кафедра, на которую был назначен постановлением Заместителя Патриаршего Местоблюстителя Митрополита Сергия и Временного Патриаршего Синода от 23 февраля 1928 года владыка Серафим, находилась в Ленинградской епархии, откуда громче всех раздавались упреки Митрополиту Сергию в этих недопустимых уступках.

Свое пребывание в епархии святитель Серафим ознаменовал тем, что в условиях жестоких и всесторонних стеснений церковной жизни государственными властями он в основу своего архипастырского служения положил благоговейное совершение воскресных и праздничных богослужений и вдохновенное проповедование в городских и пригородных храмах. «Пока совершается Божественная литургия, пока люди приступают к Божественному причащению, дотоле можно быть уверенным, что устоит и победит Православная Церковь, что не погибнут во зле греха, безбожия, злобы, материализма, гордости и нечистоты русские люди, что возродится и спасется Родина наша. Поэтому, — убеждал митрополит Серафим и спасется Родина наша. Поэтому — убеждал митрополит Серафим клириков и паству, — паче всего думайте о хранении, совершении и непрерывном служении (ежедневном, даже многократном на разных престолах) литургии. Будет она — будут и Церковь, и Россия».

В 1933 году отдавший все силы Ленинградской епархии 77-летний святитель Серафим подходил к концу своего архипастырского служения в качестве правящего архиерея. Телесные немощи владыки и все возраставшая ненависть к нему государственной власти в Ленинграде, делавшая весьма вероятным скорый арест святителя Серафима, побудили митрополита Сергия и Временный Патриарший Священный Синод 14 октября 1933 года издать указ о увольнении владыки на покой. Отслужив 24 октября в храме своей юности — Спасо-Преображенском соборе — Божественную литургию, святитель Серафим навсегда покинул свой родной город.

После возвращения в Москву и кратковременного проживания в резиденции Митрополита Сергия в Баумановском переулке, в 1934 году святитель Серафим нашел себе последнее пристанище в двух комнатах загородной дачи, находившейся недалеко от станции Удельная Казанской железной дороги.

Как и для многих других новомучеников Русской Православной Церкви, последнюю черту земного бытия святителя Серафима кроваво очертил 1937 год, ознаменовавший начало пятилетнего периода ни с чем не сравнимого в мировой христианской истории массового уничтожения православных христиан. Однако и в этой чреде многих десятков тысяч мученических смертей кончина владыки Серафима оказалась исполненной особого подвижнического величия и достоинства. Арестованный сотрудниками НКВД в ноябре 1937 года, прикованный к постели 82-летний святитель был вынесен из дома на носилках и доставлен в Таганскую тюрьму, из-за невозможности перевезти его в арестантской машине, в машине «скорой помощи».

7 декабря 1937 года «тройка» НКВД по Московской области, уже вынесшая в этот день несколько десятков смертных приговоров, приняла постановление о расстреле митрополита Серафима. Почти 50 приговоренных к смерти страдальцев расстреливали в течение нескольких дней в находившейся недалеко от Москвы деревне Бутово, в которой обнесенная глухим забором дубовая роща должна была стать безымянным кладбищем многих тысяч жертв коммунистического террора. 11 декабря 1937 года с последней группой приговоренных был расстрелян и священномученик Серафим.

Житие по книге:

Житие священномученика митрополита Серафима (Чичагова).

СПб.: «Сатисъ», 2000. С. 4-108.