Синодальный перевод

Синодальный перевод

Титульный лист первого полного издания Синодального перевода 1876 года.

Язык оригинала

русский

Дата первой публикации

XIX век

Текст произведения в Викитеке

Медиафайлы на Викискладе

Синода́льный перево́д — устоявшийся термин, обозначающий перевод книг Священного Писания на русский язык, осуществлённый в течение XIX века и утверждённый Святейшим Правительствующим Синодом для домашнего (не богослужебного) чтения.

Для богослужений в Русской православной церкви используется перевод Библии на церковнославянский язык, так называемая Елизаветинская Библия.

Описание

Синодальный перевод содержит все книги церковнославянской Елизаветинской Библии: 50 книг Ветхого Завета и 27 книг Нового Завета. Перевод 39-ти канонических книг Ветхого Завета осуществлялся с иврита (масоретского текста) с некоторым учётом Септуагинты и церковнославянского текста. Десять неканонических книг переведены с греческого, но одна (3-я книга Ездры) переведена с латинской Вульгаты. Перевод Нового Завета был выполнен с греческого оригинала по изданию Эльзивиров, известному как Textus Receptus с некоторым учётом данных известных к тому времени рукописей (прежде всего в тех случаях, когда ими подтверждались расхождения церковнославянского текста с Textus Receptus).

Празднование 140-летия Синодального перевода Библии во Владивостоке

Перевод имеет высокий авторитет и широко используется не только в православной Церкви, но и в других христианских конфессиях, использующих русский язык для проповеди: российскими баптистами, евангелистами, пятидесятниками, адвентистами, харизматами, католиками, а также в парахристианской конфессии — мормонами.

Уже после публикации перевод «встретил немало критических замечаний как в научном, так и в особенности в литературном отношении». Согласно И. Ш. Шифману, стремление переводчиков следовать православной догматике привело к тому, что «в результате Синодальный перевод содержит многочисленные отклонения от масоретского текста, а также тенденциозные интерпретации оригинала». И. М. Дьяконов указывает, что данный перевод «не соответствует уровню научных требований».

История перевода

Причины

В древней Руси не было потребности в переводе Священного Писания на народный язык, так как старославянский язык был народу вполне понятен.

К началу XIX века церковнославянский язык Елизаветинской Библии стал плохо понятен большинству населения Российской империи. Многие образованные люди, не зная церковнославянского языка, вынуждены были читать Библию на иностранных языках.

В 1819 году было опубликовано «Возглашение к христолюбивым читателям, напечатанное при первом Издании Евангелия на русском наречии», в котором было сказано: «Написанное за несколько столетий на нашем отечественном языке ныне нам уже мало понятно, без особенного изучения сего языка в древнем его состоянии. Из сего открывается, для беспрепятственного употребления и распространения Слова Божия, необходимость не только переводить Священное Писание на отечественный язык, но и на сем самом языке от времени до времени возобновлять перевод, сообразно с состоянием сего языка в его народном употреблении».

Перевод Нового Завета

История русского перевода Библии восходит к созданному по инициативе Александра I Российскому библейскому обществу, под эгидой которого приблизительно в 1816 началась работа по переводу. Идея создания Российского Библейского Общества была вдохновлена бурно развивающимся в то время движением Библейских обществ в Европе и отражала беспрецедентную открытость России периода Александа I к европейской культуре.

В конце 1815 года, по возвращении в Россию, Александр I ознакомился с издательской деятельностью Общества и устно повелел его президенту, обер-прокурору Святейшего Синода князю А. Н. Голицыну предложить Синоду своё желание «доставить россиянам способ читать слово Божие на природном своём российском языке, яко вразумительнейшем для них славянского наречия». В выполнение этого решения, озвученного в докладе Голицына 28 февраля 1816 года, Синод поручает созданной Комиссии духовных училищ работу над переводом, а Российскому библейскому обществу — его издание. Источником для перевода был Textus Receptus.

Руководство переводом осуществлял вице-президент Российского библейского общества архимандрит Филарет. Принципы перевода Нового Завета были изложены в определении Комиссии духовных училищ от 16 марта 1816 года, которое, видимо, было написано Филаретом. Предполагалось, что существенно, что оригинальный греческий текст будет основой русского перевода, в отличие от прозвучавшего в докладе Голицына простого «переложения Нового Завета с древнего славянского на новое российское наречие».

Одобрением перевода к печати занимался Переводческий Комитет, созданный при Российском Библейском обществе, в состав которого (как и в Комиссию духовных училищ) входили члены Синода — митрополит Новгородский и Санкт-Петербургский Михаил и архиепископ Тверской Серафим.

В 1817 году Российским Библейским обществом были закончены четыре Евангелия, в 1818 году — Деяния, к 1821 году — послания и Откровение. В те же годы несколькими изданиями печатаются части нового русского перевода.

В 1819 году митрополит Филарет издал свой комментированный перевод книги «Бытие».

В 1822 году вышло первое полное издание Нового Завета и Псалтирь. В то же время был начат перевод Ветхого Завета.

Перерыв в деятельности

В 1826 году дело перевода и издания было приостановлено в силу общего изменения внутриполитической ситуации в России. Перевод книг Ветхого Завета, который к тому времени достиг книги Руфи, был остановлен. В конце 1824 — начале 1825 г. отдельные тиражи Восьмикнижия (Бытие-Руфь) были сожжены на кирпичных заводах. Дальнейшая печать популярных в народе Нового Завета и Псалтири также были запрещены, хотя репринты и продолжали осуществляться за границей и поступать в Россию.

В 1845 митрополит Филарет составил записку в Синод «О догматическом достоинстве и охранительном употреблении греческого седмидесяти толковников и славенского переводов Священного писания». Работа над переводом была возобновлена по смерти Николая I.

Возобновление переводов

20 марта 1858 Святейший Синод постановил: «Перевод на русский язык сначала книг Нового Завета, а потом постепенно и других частей Священного Писания необходим и полезен, но не для употребления в церквах, для которых славянский текст должен оставаться неприкосновенным, а для одного лишь пособия к разумению Священного Писания. К переводу сему должно приступить со всевозможной осмотрительностью через лиц, испытанных в знании еврейского и греческого языков, по избранию и утверждению Святейшего Синода».

5 мая 1858 Постановление было утверждено Александром II. Перевод осуществляли профессора духовных академий: Петербургской, Московской, Киевской и Казанской.

В 1860 был издан русский перевод Четвероевангелия, в 1862 — остальных книг Нового Завета. Фактически он представлял собой новую редакцию изданий Российского библейского общества 1820-х годов с незначительными изменениями. В основу легли печатные издания греческого Нового Завета, прежде всего — трёхтомник Христиана-Фридриха Маттеи (1803—1807): tomus 1, tomus 2, tomus 3 и двухтомник Иоганна Мартина Августина Шольца (1830—1836): volumen 1, volumen 2. В скобках в русский перевод вносились слова, отсутствовавшие в этих книгах, но наличествовавшие в церковнославянских текстах.

Окончательная редакция осуществлялась Святейшим Синодом и лично митрополитом Московским Филаретом вплоть до его смерти в 1867 году.

Перевод Ветхого Завета

Работа над переводом началась в 1860 году. Тогда профессора СПбДА: М. А. Голубев, Д. А. Хвольсон и Е. И. Ловягин приступили к пересмотру переводов, выполненных ранее протоиереем Г. П. Павским и архимандритом Макарием. Результатом их работы стала публикация «Пятикнижия Моисеева» в академическом журнале «Христианское чтение» в 1861—1863 годы.

В 1862 году митрополит Московский Филарет, получил согласие Святейшего Синода на использование масоретского текста, нормативного для еврейской Библии, в качестве основы перевода. При помощи А. В. Горского он составил инструкцию для переводчиков как им необходимо поступать в случае расхождений масоретского текста с Септуагинтой, лежащей в основе официального славянского перевода.

С 1867 года вся работа по окончательной подготовке русского перевода была сосредоточена в Священном Синоде. Особое внимание ей уделял митрополит Исидор. Основной труд по редактированию в Синоде взял на себя протопресвитер В. Б. Бажанов.

Ветхозаветная часть русского перевода издавалась частями: в 1868 году было издано «Пятикнижие Моисея», в 1869 г. — исторические книги; в 1872 г. — учительные книги; в 1875 г.— пророческие, а в 1876 году был издан полный перевод. Перевод канонических книг делался на основе масоретского текста, но включал (в скобках) фрагменты, содержащиеся только в Септуагинте. Все неканонические книги были переведены с греческого текста, за исключением 3-й книги Ездры, переведённой с латинского.

Перевод получил название «Синодальный», так как был издан по благословению Святейшего Синода.

Современные издания

Синодальный перевод продолжал переиздаваться до революции 1917 года, с некоторыми коррекциями. В 1916 году Санкт-Петербургская духовная академия приняла решение о выпуске переиздания с существенными исправлениями перевода, предложенными И. Е. Евсеевым, однако изданию помешала революция. В то же время перевод переиздавался в различных вариациях за границей.

После революции, лидер евангельских христиан СССР Иван Степанович Проханов смог получить разрешение перевести на современную орфографию и издать в Ленинграде ряд книг Синодального перевода: Новый Завет в 1926 году (тиражом 25 тыс. экз.) и канонические книги Ветхого Завета в 1928 (35 тыс. экз.). Как основу он использовал издание 1882 года, где были устранены все вставки из Септуагинты и, соответственно, славянской Библии. В последующие годы масштабные гонения в отношении религиозных организаций в 1930-е годы мешали каким-либо библейским изданиям.

После Второй Мировой войны религиозная политика советского руководства сменились относительной терпимостью к официально признаваемым религиозным организациям. В результате усилий, предпринятых тогдашним председателем Издательского отдела Московского патриархата митрополитом Крутицким и Коломенским Николаем, было получено разрешение властей на издание Библии в Синодальном переводе в количестве 25 тыс. экземпляров. Издание было подготовлено под редакцией профессора ленинградской Духовной Академии А. А. Осипова, за основу было взято достаточно редкое издание 1917 года, из коллекции В. П. Шереметева (жившего в одном из корпусов Новодевичьего монастыря, где тогда размещался Издательский отдел). В этой редакции был произведён частичный перевод дореформенной орфографии на современную с минимальными коррекциями, особенностью стало воспроизведение архаичного набора каждого стиха с красной строки. Издание было выпущено в Москве в 1956 году к 100-летнему юбилею перевода, и положило начало публикации Библии в Советском Союзе.

В 1968 году, в связи с исчерпанием тиража издания 1956 года, и воспользовавшись отмечаемыми в тот год юбилеем 50-летия восстановления Московского патриаршества, к участию в котором привлекалось множество иностранных гостей, Московской Патриархии удалось осуществить новое издание Синодального перевода тем же тиражом в 25 тыс. экземпляров. В его основе лежало издание 1912 года. Новым в нём было то, что строки внутри глав были слиты в единые блоки и разделены по смысловым абзацам. Была продолжена работа по частичной смене орфографии с дореволюционной на современную. Также в издании 1968 года впервые содержалось приложение «О книгах канонических и неканонических», повторяемое затем всеми последующими церковными изданиями Библии, а в их оглавлениях книги, отсутствующие в еврейской Библии, стали отмечаться как неканонические. В 1976 году по оригинал-макету этого издания был выпущен новый тираж в 50 тыс. экз., приуроченный к 100-летнему юбилею русской Библии., переизданный в 1979 (50 тыс. экз.) и 1983 годы (75 тыс. экз.). В те годы распространение Библии в СССР было крайне ограничено, Библия практически отсутствовала в продаже, тиражи распространялись для внутрицерковных нужд, поступая в немногие семинарии и монастыри. Издание Библии 1988 года (100 тыс. экз.) Московская Патриархия могла уже распространять свободно. Издание было приурочено к юбилею 1000-летия Крещения Руси. Это было воспроизведение прежнего стереотипного издания, в котором лишь ряд обнаруженных ранее опечаток был исправлен ретушёрами на типографских плёнках. Его переиздания выпускались в 1990 (50 тыс. экз.) и в 1999 годах (10 тыс. экз.).

Следующая редакция вышла в 2000 году очень малым тиражом, приуроченная к 2000-летию Рождества Христова. Библейский текст, а также параллельные места к нему, был составлен из нескольких частей, заимствованных из интернета и появившихся тогда лазерных дисков. Текст справочного аппарата сканировали с Библии 1999 года. Корректура текста выявила довольно много опечаток в электронных версиях, также предложено много нормализаций устаревшей орфографии и пунктуации. Только часть их вошла в данное издание, остальные вошли в редакцию, изданную в 2008 году. Издание 2008 года также отличалось тем, что оно было выпущено на тонкой бумаге, чтобы конкурировать по цене с более дешёвыми книгами, издаваемыми Российским Библейским обществом. Также были обновлены дополнительные материалы.

По мнению Российского библейского общества работа, произведённая в Издательском отделе Московской Патриархии в связи с изданиями Библии 1956 и 1968 годов и в Издательском совете РПЦ в связи с изданиями 2000 и 2008 годов, была не редакторской, а корректорской. Причем сама корректура была проведена весьма непоследовательно.

Значение

Издание Синодального перевода повлекло за собой массовое и стихийное возникновение в крестьянской среде кружков по изучению Библии (движение штундизма). Впоследствии это движение, в основном, влилось в баптизм.

Первый председатель Союза русских баптистов Иоганн Вилер вспоминал: «Когда Вилер в 1862 году впервые увидел русский Новый Завет новейшего синодального издания большого формата в красном сафьяновом переплете с золотым крестом на обложке и приобрел его за один рубль, он, плача от радости, прижал его к своим губам и груди, восклицая: пробил час раскрепощения миллионов России, которые столетиями изнывали от духовного и телесного рабства».

> См. также

• Русские переводы Библии

Примечания

1. 1 2 Мень, 2002, с. 421.
2. Митрополит Иларион (Алфеев). Значение Священного Писания в современном православном богословии // Современная библеистика и Предание Церкви: Сборник статей. — С. 604
3. Д. Г. Добыкин. Лекции по введению в Священное Писание Ветхого Завета. — Санкт-Петербург.: Санкт-Петербургская православная духовная академия, 2012. — C. 70]
4. Селезнёв М. Г. Еврейский текст Библии и Септуагинта: два оригинала, два перевода? // XVIII ежегод. богосл. конф. ПСТГУ: Мат-лы. — М., 2008. — С. 56—61.
5. Юнгеров П. А. Введение в Ветхий Завет. История переводов ветхозаветных книг. Русский перевод
6. Прот. А. Емельянов. Новый завет. Вводная часть. / Лекции. М.: ПСТБИ, 1997. Лекция 6. Переводы на русский язык
7. Почему ЕХБ используют Синодальный перевод Библии?
8. Предисловие. // Библия. Современный русский перевод. М.: Российское библейское общество, 2011. С. 7.
9. Шифман И. Ш. Ветхий завет и его мир. М., 1987. С. 224.
10. История Древнего Востока. Т. 1. Зарождение древнейших классовых обществ и первые очаги рабовладельческой цивилизации. Ч. 2. Передняя Азия. Египет. М.: Наука, 1988. С. 593.
11. Библейские переводы // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
12. Тихомиров Б. А. Перевод Библии под эгидой Российского Библейского общества // К истории отечественной Библии.
13. История и значение Синодального перевода Библии
14. Возглашение к христолюбивым читателям при первом Издании Евангелия на Русском наречии. 30 марта 1819
15. Значение переводов РБО в создании Синодального перевода.
16. Библия. IV. Переводы → На славянские языки → Русский // Православная энциклопедия. — М. : Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2002. — Т. V. — С. 120-200. — 752 с. — 39 000 экз. — ISBN 5-89572-010-2.
17. 1 2 Чистович И.А. История перевода Библии на русский язык. — СПб: Тип. М.М.Стасюлевича, 1899. — С. 33
18. «Записки, руководствующие к основательному разумению Книги Бытия, заключающие в себе и перевод сей книги на русское наречие», 1819
19. 1 2 3 История Синодального перевода Библии // Российское Библейское Общество
20. Шифман, с. 223.
21. Чистович И.А. История перевода Библии на русский язык. — СПб: Тип. М.М.Стасюлевича, 1899. — С. 117. — 348 с.
22. Десницкий А. С. Современный библейский перевод. Теория и методология. — М.: Издательство ПСТГУ. — 2015. — С. 226
23. 1 2 Синодальный перевод Библии (1856-1876) как преемник русского перевода Священного Писания, осуществлявшегося РБО. Очерк истории российского библейского общества. РБО.
24. 1 2 Тихомиров Б. А. Синодальный перевод // К истории отечественной Библии
25. Предисловие к первому изданию Библии в современном русском переводе РБО // РБО
26. 1 2 Снигирёв, 2009, с. 196.
27. 1 2 3 4 5 6 Деятельность по изданию Синодального перевода Библии и переводу Священного Писания на русский язык в советский период. Очерк истории российского библейского общества. РБО.
28. 1 2 Медведева Л., Емельянова Л., 2008.
29. Осипов А. А. Библия, или книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета, в русском переводе, с параллельными местами и указателем церковных чтений // Журнал Московской Патриархии. — М. : Издание Московской Патриархии, 1956. — № 7. — С. 76—78. — 1272 с. и 4 с. карт и чертежей с.
30. 1 2 3 Издательство Московской Патриархии представило выставку книг Священного Писания в рамках конференции, посвящённой 140-летию Синодального перевода Библии. Издательство Московской Патриархии.
31. 1 2 Снигирёв, 2009, с. 197.
32. Канон Библейский // Православная энциклопедия. — М. : Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2012. — Т. XXX. — С. 212-257. — 752 с. — 39 000 экз. — ISBN 978-5-89572-031-8.
33. Клибанов, 1965, с. 187.
34. Митрохин, 1997, с. 215.
35. Митрохин, 1997, с. 220.
36. Дик, 2007, с. 109.

Литература

• А. И. Чистович «История перевода Библии на русский язык» (СПб.: тип. Деп. уделов, 1873) ч. 1; ч. 2 2-е изд. — СПб.: тип. М. М. Стасюлевича, 1899
• Библейские переводы // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Столѣтняя годовщина русскаго перевода Библіи. // «Церковныя Вѣдомости, издаваемыя при Святѣйшемъ Правительствующемъ Сѵнодѣ». Прибавленія. 13 февраля 1916, № 7, стр. 196—208 (Речь профессора И. Е. Евсеева 31 января 1916 года в актовом зале Императорской Петроградской духовной академии на годовом собрании Комиссии по научному изданию славянской Библии, посвящённому памяти столетия со дня начала русского синодального перевода Библии).
• Клибанов А. И. История религиозного сектантства в России (60-е годы XIX в. — 1917 г.). — М.: Наука, 1965. — 348 с.
• Медведева Л., Емельянова Л. Синодальные издания Библии в минувшие полвека // Журнал Московской Патриархии. — 2008. — № 10. Архивировано 9 октября 2018 года.
• Мень А. В. Переводы Библии на русский язык // Библиологический словарь. — М.: Фонд им. Александра Меня, 2002. — Т. 2. — С. 418—423. — ISBN 5-89831-020-7.
• Митрохин Л. Н. Баптизм: история и современность (философско-социологические очерки). — СПб.: РХГИ, 1997. — 480 с. — 2500 экз. — ISBN 5-88812-037-5.
• Дик, Й. Суть главных религиозных конфликтов в России во второй половине XIX века: взгляд изнутри // Вопросы германской истории : Немцы Украины и России в конфликтах и компромиссах XIX-XX веков : Материалы международной научной конференции, Днепропетровск, 24-27 сентября 2007 г.. — Днепропетровск: Пороги, 2007. — Т. 108—118.
• Снигирёв Р. Л. Принципы исправления Синодального перевода в свете истории Библии короля Иакова и её позднейших версий как пример национальной Библии // Вестник Санкт-Петербургского университета. — 2009. — Вып. 2—2. — С. 195—200.
• Снигирёв Р. Л. Оценка экзегетической точности и последовательности Синодального перевода с точки зрения ученого XXI века // Современная библеистика и Предание Церкви: Материалы VII Международной богословской конференции Русской Православной Церкви. — 2013. — С. 536. — ISBN 978-5-9908-6804-5.

Ссылки

В Викитеке есть тексты по теме: «Синодальный перевод»

• Начало истории русского перевода Библии и Российское библейское общество
• История Синодального перевода Библии
• Синодальный перевод Библии (1856-1876) как преемник русского перевода Священного Писания, осуществлявшегося РБО. Очерк истории российского библейского общества. РБО.
• Деятельность по изданию Синодального перевода Библии и переводу Священного Писания на русский язык в советский период. Очерк истории российского библейского общества. РБО.
• Иеромонах Алексий (Макринов). Вклад Санкт-Петербургской — Ленинградской духовной академии в развитие библеистики (переводы Священного Писания на русский язык и библейская текстология)
• Опытъ переложенія на русскій языкъ священныхъ книгъ Ветхаго Завѣта митр. Филарета Дроздова (съ еврейскаго текста).
• Юбилей синодального перевода Библии Svobodanews.ru 28.12.06
• «Пятикнижие Моисея» 1868 г.

История и значение Синодального перевода Библии

4 октября 2016 года в Москве состоялась научно-практическая конференция, приуроченная к 140-й годовщине создания Синодального перевода Библии на русский язык. Организатором мероприятия выступил Христианский межконфессиональный консультативный комитет. С докладом на конференции выступил митрополит Волоколамский Иларион, председатель Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата.

1. Мы сегодня собрались, чтобы отметить важную дату в истории христианства в России — 140-летие Синодального перевода Библии. Для верующего человека естественно с благодарностью чтить память тех, кто дал ему возможность прикоснуться к Благой Вести, прочесть Писание на родном языке. Юбилей библейского перевода — праздник для всех христиан России.

Филон Александрийский, живший в начале нашей эры, писал, что александрийские иудеи ежегодно отмечали годовщину перевода Библии на греческий язык, собираясь на острове Фарос (где, согласно Преданию, Семьдесят Толковников перевели Пятикнижие). «И не только иудеи, — пишет Филон, — но также множество других людей приплывают сюда, чтобы почтить то место, где впервые воссиял свет толкования, и возблагодарить Бога за это древнее благодеяние, которое всегда остается новым».

Славянские народы с благодарностью чтут память святых Кирилла и Мефодия, положивших начало славянской Библии. В ту эпоху, когда Западная Церковь не поощряла переводы на народные языки, Кирилл, Мефодий и их ученики дали славянам Библию на понятном и родном для них наречии. В Болгарии, России и некоторых других странах память Солунских братьев отмечается на государственном уровне — как день просвещения, культуры и славянской письменности.

Не меньшей благодарности с нашей стороны заслуживают и создатели Синодального перевода. Именно в этом переводе знают и читают Библию миллионы говорящих по-русски людей в России и за рубежом.

При этом, в отличие от ситуации, которая нередко имеет место в других странах, где различные христианские конфессии пользуются разными переводами Священного Писания, в России Синодальный перевод не разделяет, а соединяет христиан разных исповеданий. Ярким свидетельством тому является наша сегодняшняя встреча, на которую собрались представители христианских церквей, пользующихся Синодальным переводом.

Различия между «православными» и «протестантскими» изданиями Синодального перевода есть, но они касаются лишь отдельных мест Ветхого Завета. В «протестантских» изданиях опускаются так называемые «неканонические книги Ветхого Завета»; это вторая и третья книги Ездры, книги Иудифь, Товит, книги Премудрости Соломона, Премудрости Иисуса сына Сирахова, послание Иеремии, книга пророка Варуха и три Маккавейские книги. Все эти книги наличествовали в рукописной библейской традиции Средневековья, но не вошли в библейский канон протестантских общин ввиду того, что они написаны позднее остальных книг Ветхого Завета и не входят в еврейский канон.

В ветхозаветной части «протестантских» изданий Синодального перевода опускаются наличествующие в «православных» изданиях вставки по Септуагинте — места, где перевод еврейской Библии дополнен вставками, сделанными с греческого текста. Все эти расхождения, однако, носят маргинальный характер по сравнению с основной Вестью Ветхого Завета, которая для всех христиан России звучит в едином переводе.

Нет никаких расхождений между «православной» и «протестантской» Библиями в том, что касается сердцевины нашей веры — Нового Завета.

2. Начало библейского просвещения в нашей стране восходит ко временам Крещения Руси. Древнейшие памятники русского языка — это Остромирово Евангелие, написанное в 1056-1057 гг. для Софийского собора в Новгороде, и так называемая «Новгородская Псалтирь», которая датируется концом X — началом XI века, т.е. всего на одно-два десятилетия позже Крещения Руси. Оба древнейших памятника русского языка — библейские тексты. Это ясно говорит нам, что русский язык, русская письменность, русская культура неотделимы от русской Библии.

Благодаря трудам святых Кирилла, Мефодия и их учеников на Руси с самого начала существовала духовная литература на национальном языке. Но, как и любой живой человеческий язык, русский язык менялся. К началу XIX века разрыв между церковнославянским языком и языком повседневного общения увеличивается настолько, что славянские тексты стали малопонятны. Многие представители аристократии — например, Пушкин или император Александр I — если хотели читать Библию, то вынуждены были читать ее на французском. На русском Библии не было, славянский же был уже труден для понимания. В ноябре 1824 года, вскоре после приезда в Михайловское, Пушкин пишет брату в Петербург: «Библию, Библию! И французскую непременно!» Иными словами, Пушкин специально просит прислать ему не малопонятную церковнославянскую Библию, а написанную на понятном для него языке французскую.

Уже к концу XVIII века перевод Писания на русский язык становится на повестку дня. В 1794 году было издано подготовленное архиепископом Мефодием (Смирновым) «К Римляном послание святого апостола Павла с истолкованием», где параллельно со славянским текстом был дан и русский перевод. Это был первый перевод библейского текста на русский язык, понимаемый как язык, отличный от церковнославянского.

Новый этап в истории русской Библии приходится на начало XIX века, на эпоху Александра I. Во время войны 1812 г., которую Александр I воспринял как посланное Богом испытание, произошло его личное «библейское обращение». Он становится глубоко верующим человеком, Библия (во французском переводе) делается его настольной книгой.

В том же 1812 г. в Россию прибыл представитель Британского Библейского общества Джон Паттерсон. Его предложение об образования Библейского общества в России получает неожиданную для самого Паттерсона горячую поддержку российского императора. 6 декабря 1812 г. Александр I утвердил доклад князя Александра Николаевича Голицына, сторонника библейского просвещения, о целесообразности открытия Санкт-Петербургского Библейского общества. 4 сентября 1814 г. оно получило название Российского Библейского общества. Президентом Общества стал князь Голицын. Создавалось оно как межконфессиональное; в него входили представители основных христианских конфессий Российской империи. Этот опыт сотрудничества разных конфессий является важным примером для сегодняшних христиан России.

Общество посвятило себя переводу и изданию Библии. За десять лет своего существования оно издало свыше 876 тысяч экземпляров библейских книг на 29 языках; из них на 12 языках — впервые. Для начала XIX века это огромные тиражи. Такое было возможно только благодаря вниманию и личной поддержке императора Александра I. Не остался без внимания и русский язык.

28 февраля 1816 года князь А.Н. Голицын доложил Святейшему Синоду волю Александра I: «Его Императорское Величество… с прискорбием усматривает, что многие из россиян, по свойству полученного ими воспитания быв удалены от знания древнего словенского наречия, не без крайнего затруднения могут употреблять издаваемые для них на сем единственно наречии священные книги, так что некоторые в сем случае прибегают к пособию иностранных переводов, а большая часть и сего иметь не может… Его Императорское Величество находит… чтоб и для российского народа, под смотрением духовных лиц, сделано было переложение Нового Завета с древнего славянского на новое российское наречие».

По ходу дела, однако, планы Российского Библейского общества стали более амбициозными: речь зашла уже о переводе не одного Нового Завета, но всей Библии, и не с «древнего славянского», а с оригиналов — греческого и еврейского.

Главным вдохновителем, организатором, а в значительной степени и исполнителем перевода Библии на русский язык был ректорСанкт-Петербургской духовной академии архимандрит Филарет (Дроздов), в будущем митрополит Московский, причисленный Православной Церковью к лику святых. Он разработал правила для переводчиков и стал, по сути, главным редактором всех выполняемых переводов, последней инстанцией в их подготовке к печати.

В 1819 году было издано Четвероевангелие. В 1821 году — полный Новый Завет. В 1822-м — Псалтирь. За перевод Ветхого Завета отвечал один из первых гебраистов в России протоиерей Герасим Павский. В 1824 году был подготовлен и напечатан первый тираж Пятикнижия, но в продажу он не поступил. Было решено присовокупить к Пятикнижию книги Иисуса Навина, Судей и Руфи и выпустить их вместе в виде так называемого Восьмикнижия.

Тем временем произошло роковое для перевода событие: в мае 1824 года вследствие дворцовых интриг, инициированных графом Аракчеевым и архимандритом Фотием (Спасским), Александр I отправил князя Голицына в отставку. Новый президент Общества митрополит Серафим (Глаголевский) употребил все усилия на то, чтобы перевод Библии на русский язык был остановлен, а Библейское общество прекратило функционировать. Практически весь тираж только что отпечатанного Пятикнижия с приложением книг Иисуса Навина, Судей и Руфи (9 000 экземпляров) был сожжен в конце 1825 года на кирпичном заводеАлександро-Невской лавры. 12 апреля 1826 года под влиянием графа Аракчеева и его единомышленников император Николай I своим указом приостановил деятельность Общества «впредь до Высочайшего соизволения».

Протоиерею Герасиму Павскому и архимандриту Макарию (Глухареву), которые героически продолжали в эти годы как частные лица работу над переводом Писания на русский язык, пришлось испытать на себе неудовольствие церковных властей того времени.

Остановка работы над русским переводом Библии и, вскоре после того, закрытие Российского Библейского общества были вызваны не только дворцовыми интригами и личной ссорой Александра I с князем Голицыным. Противники перевода, прежде всего знаменитый адмирал Шишков, настаивали на особом сакральном характере славянского языка и неприспособленности русского языка для передачи религиозного содержания. «…Можем посудить, какая разность в высоте и силе языка долженствует существовать между Священным Писанием на Славенском и других языках: в тех сохранена одна мысль; в нашем мысль сия одета великолепием и важностию слов», — пишет Шишков. В такой перспективе неизбежно вставал вопрос: нужен ли вообще перевод Библии на русский язык при наличии славянского?

«По необыкновенно счастливому стечению обстоятельств словенский язык имеет то преимущество над русским, над латинским, греческим и надо всеми возможными языками, имеющими азбуку, что на нем нет ни одной книги вредной», — писал один из виднейших представителей славянофильства Иван Киреевский. Конечно же, любой славист скажет, что это утверждение неверно: в древнерусской литературе мы находим множество «отреченных книг», отвергнутых Церковью, разнообразные «волховники» и «чаровники», книги с откровенно еретическим содержанием. Но мнение об особой — исключительной, почти божественной природе церковнославянского языка — высказывалось в нашей стране снова и снова. Повторяется оно и в наши дни.

Для того, чтобы дать этому мнению церковную оценку, необходимо вспомнить, в частности, историю перевода Библии на славянский язык. Мы знаем, что попытки объявить какие-то языки «сакральными», а все остальные — «профанными» неоднократно предпринимались. Святым Кириллу и Мефодию, основателям славянской письменности, приходилось бороться с так называемой «трехъязычной ересью», апологеты которой считали, что в христианском богослужении и литературе допустимы только три языка: еврейский, греческий и латинский. Именно подвигом Солунских братьев «трехъязычная ересь» была преодолена.

Служение Нового Завета, как пишет апостол Павел, это служение «не буквы, но духа, потому что буква убивает, а дух животворит» (2 Кор. 3:6). С самого начала христианской истории внимание Церкви было обращено на Весть, на проповедь, на миссию, а не на фиксированный текст на конкретном «священном» языке. Это радикально отличается, например, от отношения к священному тексту в раввинистическом иудаизме или в исламе. Для раввинистического иудаизма Библия принципиально непереводима, а перевод или переложение могут лишь приблизить к пониманию единственно верного текста, каковым является для верующего иудея еврейский масоретский текст. Точно так же и для ислама Коран принципиально непереводим, а мусульманин, желающий знать Коран, должен выучить арабский. Но христианской традиции такое отношение к священному тексту совершенно чуждо. Достаточно сказать, что Евангелия, донесшие до нас слова Спасителя, написаны вовсе не на том языке, на котором Спаситель говорил (арамейском или еврейском). Евангелия — главный источник наших знаний о проповеди Спасителя — содержат Его речи не в оригинале, а в переводе на греческий. Можно сказать, сама жизнь христианской Церкви началась с перевода.

Очень важно для нас, что Православная Церковь никогда не канонизировала какой-то один текст или перевод, какую-то одну рукопись или одно издание Священного Писания. Единого общепринятого текста Библии в православной традиции нет. Существуют расхождения между цитатами из Писания у Отцов; между Библией, принятой в греческой Церкви, и церковнославянской Библией; между церковнославянскими текстами Библии и рекомендованным для домашнего чтения русским Синодальным переводом. Эти расхождения не должны нас смущать, ведь за разными текстами на разных языках, в разных переводах стоит единая Благая Весть.

Вопрос о канонизации церковнославянской Библии как текста «самодостоверного, подобно латинской Вульгате» был поднят в XIX в. обер-прокурором Святейшего Синода графом Н. А. Протасовым (1836-1855). Однако, как пишет святитель Филарет Московский, «Святейший Синод по трудам исправления славянской Библии не провозгласил текста славянского исключительно самостоятельным и тем прозорливо преградил путь тем затруднениям и запутанностям, которые в сем случае были бы те же или еще большие, нежели какие в Римской Церкви произошли от провозглашения самостоятельным текста Вульгаты».

Именно благодаря святителю Филарету вопрос о русском переводе Библии, отодвинутый и как бы забытый после закрытия Библейского общества, был вновь поставлен на повестку дня, когда на смену общественному застою, характеризовавшему Россию времен Николая I, пришла пора реформ, связанных с именем Александра II. 20 марта 1858 года Святейший Синод постановил начать, с соизволения Государя Императора, русский перевод Священного Писания. 5 мая 1858 года Александр II утвердил это решение.

Перевод делался четырьмя духовными академиями. Митрополит Филарет лично просматривал и редактировал книги Библии по мере их подготовки к изданию. В 1860 году вышло в свет Четвероевангелие, в 1862-м — весь Новый Завет. Полная Библия — в 1876 году, уже после смерти святителя Филарета. Всего перевод Нового Завета занял 4 года, Ветхого Завета — 18 лет.

Как и в начале XIX века, вокруг перевода развернулась ожесточенная полемика. Однако необходимость русского перевода для самого существования Российской Церкви была уже столь очевидна, что издание Синодального перевода поддерживалось и церковной, и светской властью. Почти сразу же после появления Синодального перевода Библия вошла в число самых многотиражных и самых распространенных в России книг.

Можно с уверенностью сказать, что за истекшую 140-летнюю историю своего существования Синодальный перевод произвел громадный сдвиг в русской культуре и обеспечил развитие русскоязычного богословия в конце XIX и на всем протяжении XX века.

Историческая правота сторонников перевода Библии на русский язык стала очевидна во времена испытаний, обрушившихся на российских христиан в XX веке. Благодаря Синодальному переводу Священное Писание было c верующими даже тогда, когда духовное образование, в том числе преподавание церковнославянского языка, было практически запрещено, когда церковные книги изымались и уничтожались. Библия на русском языке, доступная для чтения и вocприятия, помогала людям сохранить веру в годы гонений и закладывала основы для возрождения религиозной жизни после падения государственного атеизма. Многие из нас еще помнят, как старые пожелтевшие книжки бережно хранились в семьях наших родителей, как из-за границы контрабандой привозили тоненькие «брюссельские» издания Библии на папиросной бумаге. Синодальный перевод — это наше драгоценное достояние, это Библия новомучеников.

После отмены гонений на Церковь, с 1990-х годов, Библия в Синодальном переводе снова становится в ряд самых широко издаваемых и распространяемых в России книг. Начиная с середины ХХ века практически во всех православных изданиях библейские цитаты начинают приводиться по тексту Синодального перевода (ранее исключительно по славянскому тексту Елизаветинской Библии). Синодальный перевод лег в основу целого ряда переводов Библии на языки народов Российской Федерации (таких, например, как кряшенский или чувашский).

3. Отдавая дань уважения и благодарности создателям Синодального перевода, мы не можем не учитывать также и конструктивную критику в его адрес.

Есть в Синодальном переводе многочисленные редакторские недочеты. Часто одно и то же имя собственное в различных книгах (а иногда и в пределах одной книги) передается в Синодальном переводе по-разному, и напротив, иногда различные еврейские имена совпадают в русской транскрипции. Например, один и тот же израильский город Хацор именуется то Асор, то Гацор, то Эсора, то Нацор. Нередко имена собственные переводятся так, как если бы они были нарицательными или даже глаголами, а в ряде случаев имена нарицательные передаются транскрипцией в качестве имен собственных. Отмечается неточность в передаче реалий, бытовых и социальных особенностей древнего мира, неизвестных или неверно понимаемых наукой XIX в.

Некоторые места могут ввести читателя в заблуждение. Например, в Синодальном переводе книги пророка Малахии (2:16) читаем: «…если ты ненавидишь ее (т. е. жену юности своей), отпусти, говорит Господь Бог Израилев». Однако и еврейский, и греческий текст здесь говорят об обратном — о том, что Бог ненавидит развод. (Славянский текст: «Но аще возненавидев отпустиши ю, глаголет Господь Бог Израилев, и покрыет нечестие помышления твоя».)

Синодальный перевод Нового Завета выполнен с большей тщательностью, чем перевод Ветхого Завета. Однако и к Синодальному переводу Нового Завета можно предъявить немало претензий. Можно вспомнить, что когда обер-прокурор Святейшего Синода К.П. Победоносцев попросил Н.Н. Глубоковского составить список неточностей Синодального перевода Нового Завета, тот ответил ему пятью тетрадками исправлений.

Приведу лишь один пример такой неточности, недавно попавшийся мне на глаза при чтении книги Деяний апостольских. В этой книге рассказывается о том, как во время пребывания апостола Павла в Ефесе «произошел немалый мятеж против пути Господня». Начальник гильдии серебряных дел мастеров собрал толпу, которая выразила свое возмущение проповедью христиан тем, что в течение двух часов кричала: «Велика Артемида Ефесская!» Тогда, чтобы утихомирить людей, был вызван из народа некий Александр, который, в числе прочего, сказал: «Мужи Ефесские! Какой человек не знает, что город Ефес есть служитель великой богини Артемиды и Диопета?» (Деян. 19:23-35).

Мы знаем, кто такая Артемида. Но кто такой Диопет? Можно было бы предположить, что это один из греческих богов или героев античной мифологии. Но такого бога в греческом пантеоне вы не найдете, и в греческих мифах нет такого героя. Слово διοπετής/diopetês, ошибочно переведенное как имя собственное («Диопет»), буквально означает «низринутый Зевсом», то есть упавший с неба. Эврипид в трагедии «Ифигения в Тавриде» употребляет этот термин по отношению к статуе Артемиды Таврической, имея в виду, что она упала с неба, то есть является нерукотворной. Главной языческой святыней Ефеса была статуя Артемиды Ефесской, и, вероятно, Александр в своем обращении к ефесянам указывал на представление об этой статуе как нерукотворной. Следовательно, перевести его слова надо было бы так: «Какой человек не знает, что город Ефес есть служитель богини Артемиды, великой и нерукотворной?» (или «великой и упавшей с неба», или буквально — «великой и низринутой Зевсом»). От таинственного Диопета не остается и следа.

Чаще всего при обсуждении недостатков Синодального перевода указывают на его текстологический и стилистический эклектизм. В этом пункте сходятся критики Синодального перевода «слева» и «справа». Текстологическая основа Синодального перевода — не греческая, но и не вполне еврейская. Язык — не славянский, но и не вполне русский.

Обер-прокурор Святейшего Синода в 1880-1905 годах Константин Петрович Победоносцев считал, что Синодальный перевод должен быть приближен к славянскому тексту.

Напротив, Иван Евсеевич Евсеев, председатель Русской библейской комиссии, в докладе «Собор и Библия», который он представил Всероссийскому Церковному Собору 1917 года, критиковал Синодальный перевод за излишнюю архаичность и несоответствие нормам литературного языка: «…Русский Синодальный перевод Библии… завершен, правда, недавно — всего в 1875 году, но на нем вполне отразились все особенности не любимого детища, а пасынка духовного ведомства, и он неотложно требует пересмотра или, еще лучше, — полной замены… Его оригинал не выдержан: то он передает еврейский оригинал, то греческий текст LXX, то латинский текст, — словом, в этом переводе сделано все, чтобы лишить его характера целостности, однородности. Правда, эти свойства незаметны для рядового благочестивого читателя. Гораздо существеннее его литературная отсталость. Язык этого перевода тяжелый, устарелый, искусственно сближенный со славянским, отстал от общелитературного языка на целый век… это совершенно недопустимый в литературе язык еще допушкинского времени, не скрашенный притом ни полетом вдохновения, ни художественностью текста…»

С этой оценкой Синодального перевода я согласиться никак не могу. Даже сегодня, сто лет спустя после того, как Евсеев выступал со своей критикой, Синодальный перевод остается читаемым, доступным, легким для восприятия. Более того, ни один из русских переводов, появившихся после него, не превзошел его ни по точности, ни по понятности, ни по поэтической красоте. Это мое личное мнение, и кто-то может с ним поспорить, но я считаю нужным его озвучить в этой почтенной аудитории.

Тем не менее, необходимо отметить, что Евсеев, по сути, предлагал Всероссийскому Церковному Собору целую программу работы над славянской и русской Библиями. Во многом именно для решения вопросов, связанных с Синодальным переводом, на Соборе предлагалось создать Библейский совет при Высшем Церковном Управлении. Рассмотрение доклада об учреждении Библейского совета намечалось на весеннюю сессию Собора в 1919 году. Как известно, этой сессии не суждено было собраться, и весь круг проблем, связанных с совершенствованием Синодального перевода, так и остался нерешенным.

Трагедия, постигшая Россию после 1917 года, надолго отодвинула в сторону многие вопросы, обсуждавшиеся на Соборе, в том числе и вопросы, связанные с переводом Библии. В ситуации, когда под угрозу было поставлено само существование христианства в России, было уже не до улучшения существующих библейских переводов. На долгих семьдесят лет Библия попала в число запрещенных книг: она не издавалась¹, не переиздавалась, не продавалась в книжных магазинах, и даже в храмах ее достать было практически невозможно. Лишить людей доступа к главной книге человечества — лишь одно из преступлений безбожного режима. Но это преступление ярко характеризует суть той идеологии, которую насаждали насильственным путем.

4. Сегодня времена изменились, и Библия в Синодальном переводе беспрепятственно продается в том числе и в светских книжных магазинах. Книги Священного Писания распространяются и бесплатно, пользуясь неизменным спросом. Например, после того, как два года назад Благотворительный фонд святителя Григория Богослова в сотрудничестве с Издательством Московской Патриархии инициировал программу бесплатного распространения книги «Новый Завет и Псалтирь», было роздано более 750 тысяч экземпляров. Причем раздача была адресной — книгу получали только те, кто этого действительно желали, а не случайные прохожие на улице.

Появились и новые переводы отдельных книг Библии. Эти переводы очень разного качества. Так, например, в начале 1990-х годов появился перевод посланий апостола Павла, сделанный В.Н. Кузнецовой. Приведу лишь несколько цитат: «Ах, вам бы потерпеть меня, даже если я немного глуповат! Ну уж потерпите, пожалуйста… Я считаю, что ни в чем не уступаю этим самым что ни на есть сверхапостолам. Может, я не мастер говорить, но что касается знания, тут другое дело… Повторяю еще раз: не принимайте меня за дурака! А если принимаете, то дайте мне еще немножко побыть дураком и чуть-чуть побахвалиться! То, что я сейчас скажу, конечно, не от Господа. В этой затее с хвастовством я буду говорить как дурак… Пусть кто угодно претендует на что угодно — я все еще говорю как дурак…» (2 Кор. 11:1-22). «Я совсем помешался! Это вы меня довели! Это вам бы надо меня нахваливать! Пусть так, скажете вы, да, я вас не обременил, но я ловкач и хитростью прибрал вас к рукам. Может быть, мне удалось поживиться через кого-нибудь из тех, кого я посылал к вам?» (2 Кор. 12:11-18). «Пища для брюха и брюхо для пищи… И ты часть тела Христа хочешь превратить в тело проститутки? Боже упаси!» (1 Кор. 6:13-16).

Как я написал в рецензии, опубликованный в «Журнале Московской Патриархии» вскоре после выхода в свет этой кощунственной поделки (другими словами мне трудно назвать этот «перевод»), когда знакомишься с подобными текстами, возникает ощущение, будто ты не Священное Писание читаешь, а присутствуешь при перебранке на кухне коммунальной квартиры. Появлению этого ощущения способствует своеобразный набор слов («дурак», «побахвалиться», «затея», «помешался», «нахваливать», «ловкач», «поживиться», «брюхо», «проститутка») и идиом («не мастер говорить», «прибрал к рукам», «самым что ни на есть», «меня довели»). Священный текст низводится на площадный, базарный, кухонный уровень.

Конечно, такие переводы только компрометируют дело библейского перевода. Но это не значит, что работа над переводом Священного Писания вообще не должна вестись. Сегодня, празднуя юбилей Синодального перевода, мы должны задуматься о том, чтобы нам оказаться достойными нашей великой традиции, восходящей к святым Кириллу и Мефодию, которые, вопреки «трехъязычной ереси» и гонениям со стороны латинского духовенства, дали славянскую Библию славянским народам, а также к святителю Филарету и другим творцам Синодального перевода.

Постоянное попечение о том, чтобы Слово Божие было внятно и близко нашим современникам, — это долг Церкви. Но в каких конкретных деяниях должно выражаться это попечение? Нужен ли нам новый перевод Священного Писания, или достаточно отредактировать имеющийся Синодальный? А может быть, и редактировать его вовсе не надо?

Поделюсь, опять же, своим личным мнением. Мне думается, что замахиваться на полный новый перевод Библии сегодня не следует. Но можно было бы подготовить отредактированное издание Синодального перевода, в котором наиболее очевидные неточности (подобные упоминанию о Диопете в книге Деяний) были бы исправлены. Понятно, что для подготовки такой редакции Синодального перевода необходима группа компетентных, высококвалифицированных специалистов в области библеистики. Очевидно также, что новая редакция перевода должна получить одобрение церковной власти.

Синодальный перевод не является «священной коровой», к которой нельзя прикасаться. Неточности этого перевода очевидны и достаточно многочисленны. А кроме того, сама новозаветная текстология сегодня находится на совершенно ином уровне, чем 140 лет назад. Не учитывать ее достижения при работе над переводом Священного Писания невозможно.

Надеюсь, что празднование 140-летия Синодального перевода станет поводом к тому, чтобы задуматься над его усовершенствованием.

История перевода Библии на русский язык

В этом году христианские церкви России и культурная общественность отмечают две такие примечательные исторические даты – 140 лет со дня выхода Священного Писания на русском языке и 200 лет с момента начала перевода Библии. В частности, с начала перевода Нового Завета на русский язык. Эта история довольно-таки такая и драматическая и своеобразная и примечательная и это связано с тем, что первым инициатором начала перевода и первым инициатором создания в России Библейского общества выступил Российский самодержец – император Александр I.

По его инициативе в 1813 году впервые в истории России было учреждено Российское Библейское общество. А через три года в 1816 году, опять же по инициативе Александра I, был начат процесс перевода Священного Писания на русский язык. Таким образом, Александр I выступил главным инициатором и человеком, который стал развертывать в России библейское движение, дело по духовному библейскому просвещению разных слоёв русского народа. Ну, естественно, возникает вопрос: а что же побудило царя выступить с такой инициативой? В судьбе Александра I был такой примечательный момент, можно сказать, судьбоносный момент, когда он пережил личную встречу со Священным Писанием. Как это произошло? А произошло это в 1812 году. Это известное время, известная трагедия для России – война с Наполеоном. Наполеон в Москве. Москва горит. Среди высокопоставленных жителей, среди дворян вспыхивает паника: «Что нам делать? Вдруг Наполеон после Москвы двинет свои войска на Петербург, а у нас же там ценности материальные, у нас богатство, имущество. Надо, наверное, что-то делать для эвакуации». И вдруг, на фоне такой всеобщей тревоги и паники, до царя дошли слухи о том, что его близкий друг, князь Александр Голицын, общим паническим настроениям не поддается.

Вместо того, чтобы что-то делать для сохранения своего имущества, Александр Голицын занимается ремонтом своего дома. И вокруг него создавалась такая атмосфера подозрительности: «Что такое? Мы все беспокоимся, боимся, а князь совсем не тревожится? Он в каком-то странном покое пребывает? Надо бы об этом узнать точнее». И вот Александр I решил поговорить с ним один на один. Без всякой свиты он однажды пришел к нему по месту жительства и сразу задал вопрос: князь, нехорошие слухи о тебе ходят, какое-то странное у тебя настроение, всеобщая паника, беспокойство, тревога, а ты в каком-то покое непонятном пребываешь? Объясни, пожалуйста, на чем основан твой покой и такое безмятежное настроение? И тогда князь Голицын взял со стола большую Библию, подал её царю и сказал: вот на этой книге основан мой покой, на Бога я уповаю, на живого Бога. Я верю, что Бог существует и в Его руках все жизненные обстоятельства. И Вам, Ваше Величество, я тоже рекомендую познакомиться с этой книгой. Но когда князь Голицын взял Библию и подал её царю, она как-то нечаянно выскользнула из рук и упала на пол в распластанном виде, и когда Голицын поднял её, то открылась страница на псалме 90. Это известный Псалом, который в русском народе называют «Живые помощи», хотя точнее «Живый в помощи», то есть Бог живой и близкий, помогающий и спасающий. И Голицын прочитал текст этого Псалма от начала до конца и ещё раз посоветовал царю, чтобы он приступил к чтению Священного Писания. В этот момент царь как-то не придал особого значения этому совету Голицына, но буквально через несколько дней царь оказался на богослужении в соборе Александра Невского и как только он переступил порог, он вдруг услышал с амвона чтение псалма 90-го. Второй раз. Тот же самый текст. Вскоре царь попадает в расположение воинских подразделений. Солдаты в это время расположились на отдых. Он заметил солдата, который сидел на траве, и в руках у него была какая-то большая книга. Царь подошел сзади, посмотрел через плечо, Библия, псалом 90-й. Толкнул солдата и спросил:

-Тебя что, князь Голицын научил?

— Никак нет, Ваше Величество, — ответил солдат. – Никогда не знал я этого человека. Просто открыл Библию и читаю.

— Странно.

Вот троекратным образом Александр I слышит текст Псалма 90-го. И это очень сильно повлияло на настроение царя. Он взял себе за правило познакомиться с Библией лично. В Зимнем дворце он спросил у жены:

— Есть ли у нас Библия?

— Есть. Вот, моя личная, на французском языке, — ответила жена.

Царь начал читать. И Священное Писание так увлекло его, что он даже решил читать его ежедневно. Утром — одна глава из Ветхого Завета, вечером – одна глава из Нового Завета. Он даже стал предлагать своим друзьям, чтобы читать одни и те же главы, а потом обмениваться впечатлениями. В результате вот такого углубленного ознакомления и чтения Священного Писания с Александром I произошло то, что мы называем «обращением». И есть основание говорить о том, что это было серьезное, настоящее «обращение». Почему? Потому что оно привело к большим изменениям. В личной жизни царя, прежде всего. Как он сам об этом свидетельствовал: «Балы и светские удовольствия перестали для меня быть привлекательными. И всякие пустые и светские разговоры тоже перестали меня интересовать. Я стал больше размышлять о смысле жизни, о бессмертии, о вечности, о Боге. Изменились мои взаимоотношения с людьми. Я стал по-другому относиться, старался по-христиански относиться к тем или иным обстоятельствам». И не только в личной жизни отразилось влияние Священного Писания на царя, но и в других сферах, во внешней политике, во внутренней политике. Александр I приступил к очень серьезным реформам, и эти реформы носили либерально-демократический характер. Он убирает «железный занавес» между Россией и Западной Европой, обеспечивает свободный товарообмен, обеспечивает духовный обмен, обмен духовной литературой, нотными сочинениями христианского характера. Он приглашает разных миссионеров, проповедников из-за рубежа, запросто так, свободно, с интересом ведет с ними беседы. И, в частности, издает указ об учреждении в России Библейского общества. И это было частью демократических реформ Александра I. И затем, на базе Библейского Общества, он выступает с инициативой о начале перевода Библии на русский язык. Кроме того, при Александре I в обществе устанавливается небывалая атмосфера веротерпимости. По сути, он провозглашает закон о свободе совести. Разрешается право каждого человека на свободу выбора веры. Для России тогдашней эпохи это был, в общем-то, очень смелый шаг, потому что все течения, кроме официальной православной церкви, по сути дела, были вне закона. Такие религиозные направления, как духоборчество, молоканство, были ограничены существенным образом. При Александре I они получили свободу для исповедания своей веры. Вот таким образом стала меняться атмосфера российской жизни. В результате чего? В результате того, что царь лично пережил влияние Священного Писания на свой разум и на свое сердце. Когда вышел Новый Завет на русском языке, это было большой радостью для самого царя. Он по этому поводу написал специальное обращение, что он очень рад тому, что Библейское Общество взялось за это дело с таким энтузиазмом. И сам царь делал практические вклады в работу Библейского Общества, финансировал работу этого общества, выделял специальные помещения, склады, типографии для издания Библий. Давал распоряжения по воинским подразделениям о приобретении, о закупках Священного Писания. А, кроме того, по его же инициативе, в России было учреждено специальное министерство, которое называлось «Министерство духовных дел и просвещения». Очень примечательной была фраза в Указе, по поводу цели создания этого министерства. Черным по белому было написано: Для возрождения среди русского народа живой и сознательной веры. Огромный министерский аппарат создается только для того, чтобы возродить в разных слоях русского народа живую и сознательную веру! И главным инструментом для возрождения живой и сознательной веры, по мысли царя, был понятный текст Священного Писания. Священное Писание стало главным импульсом для духовного оживления, для духовного подъема. Когда был опубликован Новый Завет на русском языке, то проявилась такая необыкновенная жажда к чтению и изучению этой части Священного Писания. Бедным людям обычно библейские книги раздавались бесплатно, или же продавалась тем, кто побогаче, за небольшую сумму. Таким образом, Священное Писание пошло в разные сферы российского общества. И это вызвало определенную волну, начало таких серьезных интересов к духовным предметам, духовным изысканиям, исследованиям. Это стало поворачивать российское общество к мировому духовному опыту. Ведь Библейские Общества уже работали в передовых европейских странах и, в частности, это был ещё один фактор, дополнительный, который повлиял на царя, чтобы и Россия не отставала от Европы в плане Библейского просвещения.

И вот эта дата, 200 лет со дня начала перевода Библии на русский язык, дата знаменательная, можно сказать, судьбоносная в истории России, когда Россия вышла на путь прогрессивного развития. И естественно, там, где Библия занимает первостепенное место в духовном образовании, в общекультурном развитии, то страна начинает меняться. Народ начинает меняться. Ведь главное богатство нации — это духовно здоровая личность. А каким образом формируется духовно здоровая личность? Под влиянием первоисточника – Священного Писания. И очень отрадно слышать о том, что нынешний год 2016-й, в частности, в Российском союзе евангельских христиан-баптистов объявлен годом Библии, годом Священного Писания. И очень много акций специальных, связанных с этой датой, запланировано на протяжении этого года с целью мотивировать или пробудить интерес среди наших современников к этой великой духовной сокровищнице – Священному Писанию.

Библия: история русского перевода

Русская Библия, казалось, была всегда. Ее перевод, известный нам как Синодальный, воспринимается как что-то незыблемое и бесспорное… но сколько же споров вызывало его рождение на свет, сколько было на его пути препятствий, как долго длилась эта история!

Попытки переводить библейский текст на русский язык предпринимались достаточно давно: тут можно вспомнить переложения псалмов Симеона Полоцкого (1680 г.), Авраамия Фирсова (1683 г.), Василия Тредиаковского (1753 г.), а также полумифический перевод пастора Эрнста Глюка, бесследно пропавший после его смерти в 1705 г. Возможно, его никогда и не было.

Но принципиальное решение подготовить официальный перевод Библии на русский Святейший Синод по предложению императора Александра I принял только в начале 1816-го. Большую роль здесь сыграло Российское Библейское общество, учрежденное за несколько лет до того по образцу некоторых западных стран (первое подобное общество было создано в Великобритании). Цель подобных обществ с самого начала заключалась в том, чтобы обеспечить всех желающих изданием Библии по доступной цене и на родном языке, и вполне естественно, что в России это, прежде всего, был русский язык.

Уже в 1819 г. было издано Четвероевангелие, а в 1821 г. – полный Новый Завет. Первые издания были параллельными, с русским и славянским текстом. Началась работа и над Ветхим Заветом, при этом изначально перевод делался с еврейского текста, а при редактировании добавлялись в квадратных скобках варианты из греческого перевода (Септуагинты). В 1822 г. впервые вышла Псалтирь, причем за два года ее тираж составил более ста тысяч экземпляров.

Главными сторонниками перевода были на тот момент обер-прокурор и министр просвещения князь А. Н. Голицын, а также ректор Санкт-Петербургской духовной академии архимандрит Филарет (Дроздов), будущий митрополит Московский и Коломенский, известный нам ныне как святитель Филарет. Отставка Голицына в 1824 году во многом определила и судьбу всего проекта: Библейское общество было закрыто, переводческая работа прекращена, и в конце 1825 г. тираж первых восьми книг Ветхого Завета был сожжен на кирпичном заводе. Критики, среди которых следует назвать митрополита Новгородского и Санкт-Петербургского Серафима (Глаголевского) и нового министра просвещения адмирала А. С. Шишкова, не столько были недовольны качеством перевода, сколько отрицали саму возможность и необходимость для русских читателей какой-либо Библии, кроме церковнославянской. Разумеется, сыграла свою роль и настороженность по поводу мистических исканий и религиозных экспериментов тогдашнего петербургского общества.

Более чем на три десятилетия всякая официальная работа над переводом стала невозможной. Однако насущная потребность в нем никуда не делась, церковнославянский текст все же не мог удовлетворить всех: достаточно сказать, что А. С. Пушкин читал Библию по-французски. Поэтому продолжалась и неофициальная работа над переводами.

Здесь следует упомянуть прежде всего двух человек. Первый — это протоиерей Герасим Павский, ставший еще в 1819 г. основным редактором первого официального перевода. Затем он преподавал древнееврейский язык в Санкт-Петербургской духовной академии. На занятиях широко использовались подготовленные им учебные переводы некоторых пророческих и поэтических книг Ветхого Завета, где, помимо всего прочего, отрывки из пророческих книг располагались не в каноническом, а в «хронологическом» порядке, в соответствии с представлениями некоторых ученых того времени. Переводы показались студентам настолько интересными, что их литографические копии стали расходиться за пределами Академии и даже Санкт-Петербурга.

В результате в 1841 г. по доносу на переводчика было проведено синодальное расследование. О. Герасим остался в Академии, но о всякой переводческой деятельности должен был на долгое время забыть. Впоследствии, уже в ходе подготовки Синодального издания, в журнале «Дух христианина» в 1862—1863 гг. вышли его переводы некоторых исторических книг Ветхого Завета и Притчей. О. Герасим был последовательным сторонником перевода только с еврейского, так называемого Масоретского текста, который в те времена ученые обычно отождествляли с оригиналом Библии.

Другой переводчик того времени — преподобный Макарий (Глухарев), просветитель Алтая. Живя в основанной им миссии в алтайских предгорьях, он не только переводил Писание на язык местных кочевников (потомки которых сегодня сохраняют о нем самую теплую память), но и думал о необходимости русского перевода Ветхого Завета. Перевод Нового Завета и Псалтири к тому моменту уже существовал, хотя более не печатался и не распространялся, поэтому не случайно вся переводческая деятельность в ту пору была направлена на восполнение пробела в ветхозаветной части Писания. Для начала о. Макарий написал о своих предложениях митрополиту Филарету, но поскольку ответа не было, он с 1837 г. приступил к самостоятельной работе, отчасти пользуясь литографиями Павского. Результаты своих трудов он сначала отсылал в Комиссию духовных училищ, а затем и непосредственно в Синод, с приложением своего письма.

Тон его послания к Синоду — под стать книге Исайи, которую оно сопровождало. Отец Макарий обличает Синод за нежелание порадеть в деле духовного просвещения России, называет бунт декабристов, наводнение в Петербурге и прочие бедствия прямым следствием этого нерадения. Те же слова повторяет он без стеснения и в письме самому императору Николаю I! Ответом была не слишком тяжелая епитимья… и сданные в архив черновики переводов. Впрочем, митрополит Филарет после этой истории обратил внимание на отца Макария и написал ему подробный ответ, суть которого сводилась к одному тезису: еще не настало время для этого перевода.

Однако отец Макарий продолжил работу и перевел полностью Ветхий Завет, кроме уже давно изданной Псалтири; его переводы уже после его смерти были напечатаны в «Православном обозрении» за 1860—1867 гг. и использовались при подготовке Синодального издания. Эти переводы полностью следуют древнееврейскому тексту.

Во времена царствования Николая I, когда практическая работа по переводу могла носить только частный характер, святитель Филарет разрабатывал теоретические основания для будущего перевода. Особую роль сыграла его записка к Святейшему Синоду «О догматическом достоинстве и охранительном употреблении греческого седмидесяти толковников и славенского переводов Священного Писания» (1845 г.) — по сути, методологическая основа будущего Синодального перевода.

Как видно, для большинства переводчиков того времени вопрос о текстологической основе для перевода Ветхого Завета просто не стоял — они брали дошедший до нас древнееврейский текст. В то же время всем было ясно, что традиционным текстом Православной Церкви всегда был перевод семидесяти толковников, или Септуагинта, с которой в свое время был сделан и церковнославянский перевод. Нельзя сказать, чтобы другие варианты текста всегда отвергались: так, при подготовке первого полного издания Библии на Руси, т. н. «Геннадиевской Библии» 1499 г., использовался и латинский перевод, и отчасти даже еврейский Масоретский текст. Но все же Масоретский текст традиционно принадлежал скорее синагоге, чем Церкви.

Митрополит Филарет предложил своего рода компромисс: переводить еврейский текст, но дополнять и даже править перевод в соответствии с Септуагинтой и церковнославянским текстом. Именно так и было решено поступить, когда на заседании Синода по поводу коронации Александра II (1856 г.) с подачи митрополита было принято решение возобновить перевод Библии на русский язык. Впрочем, это решение не означало начала работы, ведь у проекта было немало противников. К их числу относился, к примеру, Киевский митрополит Филарет (Амфитеатров). Аргументация противников перевода практически не менялась со времен адмирала Шишкова: церковнославянский и русский суть разные стили одного языка, к тому же первый объединяет разные православные народы. «Если переводить на русское наречие, то почему же не перевести потом на малороссийское, на белорусское и проч.!» — восклицал митрополит Филарет Киевский. Кроме того, широкое знакомство с библейским текстом могло, по его мнению, способствовать развитию ересей, как это и произошло на родине библейских обществ, в Англии. Вместо перевода предлагалось исправлять отдельные слова славянского текста и обучать народ церковнославянскому языку. Кстати, такое же решение предлагалось и для «инородцев», в отношении которых оно выглядело совершенно утопично. Разделял эту позицию и обер-прокурор граф А. П. Толстой.

Спор двух митрополитов Филаретов, Московского и Киевского, стал предметом подробного обсуждения в Синоде, и в 1858 г. он подтвердил решение двухлетней давности: начать перевод. Император утвердил это решение. В результате в четырех Духовных академиях (Петербургской, Московской, Киевской и Казанской), которым и было поручено это начинание, были созданы свои переводческие комитеты. Их труды утверждались епархиальными архиереями и затем Синодом, который полностью посвящал этому делу один из трех своих присутственных дней. Затем свою редактуру вносил святитель Филарет Московский, который фактически был главным редактором этого перевода и посвятил работе над ним последние годы своей жизни (он скончался в 1867 г.). Наконец, текст окончательно утверждался Синодом.

Таким образом, в 1860 г. было издано Четвероевангелие, а в 1862 г. — Новый Завет. Разумеется, это был новый перевод, ощутимо отличавшийся от изданий начала XIX в. При подготовке к изданию Ветхого Завета использовались как уже существующие переводы о. Макария, которые были серьезно отредактированы, так и заново подготовленные тексты. С 1868 г. по 1875 г. публиковались отдельные сборники ветхозаветных книг.

Работа над ними велась в соответствии с принципами «Записки» святителя Филарета: за основу брался еврейский текст, но к нему давались дополнения и делались исправления на основе текстов греческого и славянского. Наиболее очевидные из таких дополнений ставились в простые скобки, что создавало путаницу: скобки использовались и как обычный знак препинания. В результате возник свой, особенный тип текста, эклектически сочетавший элементы еврейского и греческого текста. Что касается Нового Завета, тут всё было значительно проще: традиционный византийский вариант текста, с небольшими отличиями, был известен и на Западе (т. н. «Textus receptus», «общепринятый текст»), и на Востоке христианского мира. За основу были взяты его западные издания, а слова, присутствовавшие в церковнославянском, но отсутствовавшие в этих изданиях, также давались в скобках. Добавленные «для ясности и связи речи» слова были выделены курсивом.

Итак, в 1876 г. была, наконец, издана полная Библия, получившая отныне название Синодальной. Однако на этом ее история не завершилась… но это уже предмет для отдельного разговора.

Андрей Десницкий