Теологическое образование

Смотреть что такое «Теологическое образование» в других словарях:

• Теологическое образование — система профессиональной подготовки служителей религиозных культов, специалистов теологов, преподавателей богословия в различного типа и уровня духовных учебных заведениях (См. Духовные учебные заведения). См. Религиозное обучение и… … Большая советская энциклопедия

• Теологическое образование — ♦ (ENG theological education) процесс обучения людей теологическим дисциплинам. Он осуществляется в профессиональном контексте в семинариях или теологических школах, а также в местных церквях через различные институты для мирян … Вестминстерский словарь теологических терминов

• Образование теологическое — ♦ (ENG education, theological) см. Теологическое образование … Вестминстерский словарь теологических терминов

• Религиозное обучение и образование — система профессиональной подготовки служителей религиозных культов, специалистов теологов, преподавателей богословия в духовных учебных заведениях (См. Духовные учебные заведения) и религиозное обучение населения. Р. о. и о. используется… … Большая советская энциклопедия

• Народное образование — Класс в детском саду, Афганистан. Начальная школа, Мексика. Образование по законодательству РФ целенаправленный процесс воспитания и обучения в интересах человека, общества, государства, сопровождающийся констатацией достижения обучающимся… … Википедия

• Просвещение (образование) — Класс в детском саду, Афганистан. Начальная школа, Мексика. Образование по законодательству РФ целенаправленный процесс воспитания и обучения в интересах человека, общества, государства, сопровождающийся констатацией достижения обучающимся… … Википедия

• Богословское образование — Богословское (теологическое) образование система обучения специалистов в области богословия. Основная цель богословского образования профессиональная подготовка служителей религиозных организаций, специалистов богословов,… … Википедия

• Духовное образование — см. в ст. Духовные учебные заведения, Теологическое образование … Большая советская энциклопедия

• theological education — Теологическое образование … Вестминстерский словарь теологических терминов

• Богословие — Эта статья или раздел нуждается в переработке. Пожалуйста, улучшите статью в соответствии с правилами написания статей … Википедия

Теология в светском образовательном пространстве

Выступление митрополита Волоколамского Илариона, председателя Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата, ректора Общецерковной аспирантуры и докторантуры имени святых равноапостольных Кирилла и Мефодия, на всероссийском симпозиуме «Религия в аспектах философских, теологических, религиоведческих подходов: проблемы определения объекта и экспертизы» (Российская академии народного хозяйства и государственной службы, 22 апреля 2016 г.).

Глубокоуважаемая Ольга Юрьевна,
уважаемые коллеги!

Организаторы симпозиума попросили меня выступить с сообщением о моем видении места теологии в системе российской науки и образования.

Теология в светском образовательном пространстве

Вопрос о статусе и роли теологии (или богословия) в образовательном пространстве выходит далеко за рамки узкоспециальных интересов представителей духовных школ Русской Православной Церкви или других конфессий. Он напрямую связан с вопросами развития нашей страны, ее национальной безопасности.

Геополитические вызовы, с которыми мы сталкиваемся, показывают, что нужны неотложные системные меры, направленные на изменение подходов к духовно-нравственному и гражданско-патриотическому воспитанию, шире — к роли и месту религии в образовании. Нельзя ограничиваться задачей прививать уважение к традиционным религиям как способам толерантного сосуществования в мультикультурной среде. Такой подход уже привел к кризису на Западе.

Перед нами стоит гораздо более сложная задача: формировать у детей молодежи ценностно-ориентированное мировоззрение, основанное на наших религиозных традициях, создавая такую интеллектуальную и духовную среду в обществе, которая способна уверенно противостоять этим вызовам.

Для этого необходим пересмотр навязанных нам стереотипов «светскости», которые не позволяют религии действенно присутствовать в образовательном пространстве.

Сегодня уже не вызывает сомнения оправданность преподавания Основ религиозной культуры в школе; этот опыт требует расширения, распространения на другие уровни и формы образования. Последнее, в свою очередь, порождает необходимость научного, методического, кадрового обеспечения, – я говорю именно о богословских кадрах, о теологии.

Кроме того, теология представляет собой особое пространство межконфессиональной, межрелигиозной коммуникации с очень важным, специфическим форматом диалога. Расширять это диалоговое окно – не только в интересах традиционных религий, но и в прямых интересах государства. При этом уровень дискуссии, уровень взаимодействия, цель которых – единство ценностей, наше национальное единство и социальная солидарность – также зависят от наличия подготовленных к такому диалогу научно-богословских кадров, включенных в жизнь религиозного сообщества и имеющих в нем авторитет и влияние.

Именно поэтому мы говорим о необходимости завершить работу по созданию в светском образовательном пространстве отрасли научного знания «теология», включая право получения признаваемых государством ученых степеней по теологической специальности.

Могут возразить, что такая традиция отсутствует в отечественном университетском образовании. Да, действительно, в дореволюционных российских университетах, других светских учебных заведениях не было богословских факультетов, в отличие от значительной части университетов Европы, ведущих свою историю от средних веков. Однако система образования в России давала выпускникам духовных академий, защищавшим диссертации и получавшим ученые степени по богословию, все необходимые права, аналогичные правам выпускников университетов.

Если говорить о зарубежных моделях теологического образования, то нам следует изучать их опыт, но не стоит рассчитывать на возможность технического переноса или слепого копирования. Тем более, кризис христианской культуры в Европе, его видимые последствия, предостерегают от некритических заимствований.

В свою очередь, разрушенная в советское время отечественная система подготовки богословских кадров продолжает восстанавливаться. И этот процесс, набравший обороты в последние годы при совместной работе Церкви и государства, способен обеспечить выход на новый уровень, где Россия может оказаться лидером.

Сегодня России принадлежит особая роль. В нашем духовном возрождении видят свою надежду не только народы нашей страны, но и люди во многих странах, которые долгое время возлагали надежды на западные ценности, западную философию, западную культуру.

Преодоление мировоззренческого, ценностного, нравственного кризиса невозможно без соработничества государства и общества, а религиозные организации являются крупнейшими общественными объединениями.

И поскольку религиозные учения традиционно выражаются языком богословия, языком теологии, то теология в ее нынешнем российском контексте – не светская и не «надконфессиональная», какую нам пытаются навязать в соответствии с упомянутыми моделями, а относящаяся к традиционным конфессиям, – открывает дополнительные возможности уверенно прочертить траекторию движения в будущее России.

Конкретные параметры присутствия теологии в светских вузах

Сегодня следует говорить о присутствии теологии в отечественных науке и образовании уже не в модальности возможности или желательности-нежелательности, не в сослагательном наклонении, а в модальности осуществившегося и де-факто, и де-юре вхождения теологии в образовательное пространство. В стране юридически закреплена и фактически действует система вузовского теологического образования, включающая в себя соответствующие уровни: бакалавриат, специалитет, магистратуру, аспирантуру, дополнительные образовательные программы. Теология (научная отрасль 26.00.00, научная специальность 26.00.01) включена в номенклатуру специальностей научных работников Российской Федерации, утвержден паспорт научной специальности, ведется работа по открытию соответствующего диссертационного совета. Общецерковной аспирантурой и докторантурой имени святых Кирилла и Мефодия, Московским государственным университетом имени М. В. Ломоносова, Российской академией народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации, Православным Свято-Тихоновским гуманитарным университетом подписано соглашение о создании на их базе объединенного диссертационного совета по защите диссертаций по специальности 26.00.01 -Теология.

Теология преподается в 48 вузах России (в том числе 36 государственных), в 36 городах всех федеральных округов. Православная теология преподается в 42 вузах (в том числе 36 государственных) в 33 городах. В 15 вузах реализуется специалитет, в 35 вузах – бакалаврская, в 14 вузах – магистерская программы. В 6 вузах открыты программы профессиональной переподготовки (1-4 года), в 7 вузах – курсы повышения квалификации, в 9 вузах теология преподается в рамках курсов по выбору.

Для обеспечения взаимодействия теологических подразделений вузов с Церковью в столице и регионах созданы Епархиальные советы по теологии.

В России имеются не только православные, но и исламские теологические подразделения в вузах. Имеются примеры сосуществования нескольких конфессиональных профилей в рамках одного факультета, например, на факультете теологии Уральского горного университета.

Параллельно с вхождением теологии в светское образовательное пространство происходит сближение церковной системы образования с государственными стандартами. На территории Российской Федерации у Русской Православной Церкви сегодня имеется 35 духовных семинарий, две духовные академии, а также Общецерковная аспирантура и докторантура имени святых Кирилла и Мефодия. Тридцать пять из них имеют государственную лицензию. Девять духовных школ реализуют Федеральный государственный образовательный стандарт (ФГОС) бакалавриата по теологии, две – ФГОС магистратуры по теологии.

Система духовного образования Русской Православной Церкви в целом ориентирована на образовательные программы, или построенные на основе ФГОС «Теология», или максимально приближенные к ним.

В духовных академиях открыты аспирантуры, действуют диссертационные советы по защите кандидатских диссертаций по богословию. Общецерковная аспирантура и докторантура предлагает аспирантскую и докторскую программы. Действует общецерковный диссертационный совет по защите докторских диссертаций по богословию и церковной истории. Требования, предъявляемые к диссертационным исследованиям в духовных учебных заведениях, соответствуют требованиям ВАКа. Процедура принятия и защит диссертаций в церковных диссоветах также ориентирована на ВАКовские стандарты. Предпринимаются усилия по развитию и повышению качества исследовательских программ на базе ведущих академических учреждений Русской Православной Церкви

Для чего светским вузам нужна теология?

Процесс возвращения теологии в российское академическое пространство был сложным. Но в конечном итоге восторжествовали историческая справедливость и государственная мудрость. Дискриминационные барьеры, установленные в эпоху государственного атеизма, были преодолены. Восстановление теологии в академических правах стало также одним из аспектов реализации обязательств России, взятых ею на себя при вхождении в европейское образовательное пространство в рамках болонских соглашений, обеспечивая возможность взаимного признания степеней, в том числе и по теологии. Так, недавно принятый Общеевропейский классификатор специальностей высшей научной квалификации включает в себя и теологию.

Вхождение теологии в университетское и академическое пространство не противоречит светскости государства и общества при условии ее понимания не в духе агрессивного секуляризма и атеизма, а как мировоззренческой нейтральности при соблюдении принципа свободы совести. Присутствие теологии в образовании и науке – признак гражданского взросления российского общества, принятия им своей структурной сложности, многофакторности с одновременным осознанием значимости духовных и культурных корней российской цивилизационной идентичности.

Христианская теология, теологическая рациональность является одним из существенных элементов европейской и российской культуры, она обеспечивает присутствие в культуре христианских истин и идей, выражающих религиозный опыт многих поколений. Как и всякая наука, теология имеет не только узкоспециальное значение, но и создает основу для сохранения, приумножения и последующей передачи в широкое общественное пространство определенного рода знания, которое имеет общекультурное значение.

Теология также является необходимым инструментом коммуникации религиозных смыслов в общегражданском диалоге по вопросам, затрагивающим общее благо. О необходимости такого диалога, с участием религиозных групп, как мы помним, убедительно писал Юрген Хабермас.

Диалог с научным и экспертным сообществом

Общественное и экспертное признание теологии в ее академическом статусе стало возможным во многом благодаря постоянному диалогу с научным и экспертным сообществом.

Одной из самых трудных формальных задач оказалось решение вопроса о внесении теологии в номенклатуру специальностей научных работников и разработка паспорта научной специальности.

Здесь ключевым стало обсуждение научного статуса теологии, ее предметной специфичности, отличной от таковых иных научных специальностей, а также проблема конфессиональной дифференциации.

Опыт последних лет утвердил меня во мнении, что, несмотря на всю важность научно-методологических дискуссий о научном статусе, предметно-методических дефинициях, межпредметных разграничениях, не они должны быть основанием и ключевым аргументом для утверждения какого-то направления в качестве научной специальности.

На практике важнейшим аргументом в пользу признания новой отдельной научной отрасли или специальности является наличие сформировавшейся научной школы, научно-экспертного сообщества, признаваемого иными членами академического сообщества.

В случае с теологией ситуация была именно такой. Во-первых, для гуманитарных наук сохраняет свое значение дореволюционная традиция, когда известные ученые были связаны как с академическим богословием, так и с университетской наукой. Во-вторых, в России известен целый ряд значимых зарубежных теологов, признаваемых и цитируемых российскими учеными, специалистами в иных отраслях гуманитарного знания (философы, историки, лингвисты, искусствоведы). И, в-третьих, появились российские ученые, которые пришли из академической в церковную науку либо совершили обратный путь, сохраняя присутствие и в сфере своих изначальных занятий. Собственно, эта третья группа, по преимуществу, и составляет сегодня научно-экспертное ядро российской теологии. Это профессура ОЦАД, духовных академий и семинарий, ПСТГУ, РХГА, теологических отделений и факультетов, авторы «Православной энциклопедии», а также ученые, которые формально не связаны с церковными академическими учреждениями, но при этом занимаются исследовательской деятельностью, признаваемой и ими, и коллегами по теологическому сообществу относящейся к компетенции теологии.

Таким образом научно-экспертное российское теологическое сообщество (говорю сейчас о православии, хотя это в существенной степени верно и по отношению к иным традиционным религиям России) многообразно, диверсифицированно, мультидисциплинарно по составу, обладает хорошим уровнем академических связей как с российским, так и с международным академическим сообществом, признаваемо церковными академическими учреждениями, но при этом пока не имеет формальных научно-цеховых признаков. То обстоятельство, что значительная часть признаваемых ВАКом членов экспертного теологического сообщества обладает степенями в смежных научных областях, стало основанием для промежуточного решения Минобрнауки о том, что ученые степени по теологии на данном этапе будут присуждаться не по теологии, но по истории, философии, филологии, педагогике и психологии, культурологии и социологии, искусствоведению. Аргумент – отсутствие достаточного числа экспертов с признаваемым теологическими степенями для формирования экспертного совета ВАК по теологии. Нам этот аргумент кажется недостаточно убедительным, мы полагаем, что имеется достаточное число специалистов, способных сформировать экспертный совет ВАКа по теологии, но не на основании отраслевых атрибуций ученых степеней, а на основании тем их исследований и преподаваемых предметов.

Предметная специфика теологии

Что касается вопроса о предметной специфике теологии, то формально она прописана в паспорте соответствующей научной специальности. Проект паспорта готовился на кафедре философии религии и религиоведения МГУ, что важно в связи с вопросом о пересечении областей ответственности теологии и религиоведения.

Говоря о том, что паспорт научной специальности утвержден ВАКом, я не хочу сказать, что все вопросы предметно-методической демаркации теологии и смежных наук разрешены с полной ясностью и ко всеобщему удовольствию. Это не так.

Неверно также и утверждение о том, что все совершенно ясно с саморепрезентацией теологии в качестве науки. Неверно и предположение о полной ясности в вопросе соотнесения научной специальности «теология» с церковным богословием и комплексом церковных наук, как они традиционно существовали и существуют в настоящее время в академических и образовательных учреждениях Русской Православной Церкви.

Предварительное понимание предметно-методической специфики теологии, как я уже сказал, закреплено в паспорте научной специальности. Этого понимания, которое является конвенцией, результатом непросто достигнутого компромисса представителей смежных научно-экспертных сообществ и теологов, на мой взгляд, сегодня вполне достаточно для начала продуктивной работы экспертного и диссертационных советов по теологии и решения вопросов о дисциплинарной принадлежности и научной состоятельности диссертационных исследований. Лучший способ разрешения могущих появиться здесь проблем – практика.

Главное, на что мы при этом рассчитываем, – это постоянное сотрудничество с представителями смежных наук.

В частности, я считаю, что мы сможем достичь хорошего уровня взаимопонимания и сотрудничества с религиоведами. Имея в виду озвучиваемые время от времени опасения, я могу ответственно заявить: теология не ставит своей задачей вытеснение религиоведения из университетского и академического пространства, не ставит задачи подмены собой, занятия позиций религиоведения. Именно потому, что мы, со своей стороны, видим предметно-методическую специфичность теологии по отношению к религиоведению, мы и не претендуем на ее академический удел. Напротив, мы считаем, что появление теологии в качестве научной специальности будет способствовать лучшему пониманию предметно-методической специфики религиоведения.

Мы рассчитываем на развитие сотрудничества теологических институций в светских университетах, а также и церковного богословия с религиоведами, как, впрочем, и с представителями иных смежных наук. Так, плодотворной могла бы стать работа по философско-теологическим областям: герменевтике, эпистемологии, проблемам языка, метафизике, философии религии, теории культуры, социальной и политической философии, антропологии, аксиологии, этике. В плане взаимодействия с общественными науками, в частности, мог бы быть изучен вопрос о соотношении религии и науки как социально-культурных реалий и общественных институтов. У теологии есть теоретический ресурс осмысления «общественного бытия» Церкви – экклезиология, и, отчасти, социальная этика. Поэтому, вероятно, именно экклезиология и христианская социальная этика как направления теологической мысли могли бы стать сферой междисциплинарного взаимодействия с общественными науками.

Вместе с тем, акцент на практике и междисциплинарном сотрудничестве в конкретных областях не снимает важности прояснения научно-методологических вопросов. Так, в рамках возглавляемой мной комиссии по богословию Межсоборного присутствия Русской Православной Церкви готовится документ «Богословие как наука и его место в системе знаний». Изучение этой темы имеет целью прояснение как научного статуса богословия/теологии, его предметно-методической специфики, так и уточнение роли самой теологии, то есть богословия, понимаемого как наука, в опыте, жизни и служении Церкви.

В Общецерковной аспирантуре и докторантуре совместно с ведущими церковными и светскими научными институциями регулярно проводится семинар, посвященный сложным научно-методологическим вопросам теологии.

Коллеги! Мне представляется, что у нас есть веские основания для оптимизма в отношении будущего теологии в российском академическом пространстве. И я вновь хочу засвидетельствовать нашу всецелую открытость к академическому сотрудничеству на благо российской науки, образования, и российского общества в целом.

>НАУЧНАЯ ТЕОЛОГИЯ

Решением Президиума ВАК РФ введена новая научная специальность «Теология»

Портал PhDRu.com уже публиковал заметку про религиозные научные степени. А 7 октября 2015 года на сайте Высшей аттестационной комисии при Минобрнауки России был размещен паспорт научной специальности «26.00.01 Теология».

Одобрен президиумом
Высшей аттестационной комиссии
при Министерстве образования и науки Российской Федерации,
протокол президиума от 25 сентября 2015 г. № 24, рекомендация № 24/555

ПАСПОРТ
научной специальности «Теология»

Шифр специальности: 26.00.01 Теология

Формула специальности:

Специальность «Теология» раскрывает содержание теологии, базовые разделы теологии, изучает источники теологического знания, основы вероучения и религиозных обрядов, исторические формы и практическую деятельность религиозной организации, её религиозное служение, религиозное культурное наследие в различных контекстах. Теологическое исследование направлено на выявление, анализ и интерпретацию значимых аспектов религиозной жизни и их соотнесение с нормами конкретной религиозной традиции. Важной областью предметного поля специальности «Теология» является изучение истории и современного состояния отношения религиозной организации к другим конфессиональным учениям и организациям, а также к государству и обществу.

Области исследования:
1. Система и структура теологии и теологического образования.
2. Становление и историческое развитие теологии. Классики и современные представители теологической мысли.
3. Методология теологии.
4. Теологический анализ сакральных текстов, вероучительной литературы и памятников религиозной письменности.
5. Изучение историко-археологического и религиозно-культурного контекста сакральных текстов и их толкование в данном контексте.
6. Вероучение религиозной традиции.
7. Религиозная апологетика.
8. Сравнительно-теологические исследования.
9. История конфессии, конфессиональная историография.
10. Теологические учения о соотношении религиозной веры и разума.
11. История, содержание и актуальная проблематика внутренних правовых норм конфессий.
12. Практическая деятельность в религиозной традиции, ее вероучительные, правовые и нравственные основания.
13. Литургика, религиозные обряды, богослужение.
14. Теология культуры. Теологическое осмысление произведений искусства, творчества и основных эстетических категорий.
15. Теологическое объяснение хода исторического процесса.
16. Нравственная теология и аскетика.
17. Теологические учения об отношении к науке.
18. Теология и философия.
19. Теологическая антропология.
20. Теологическое осмысление проблем личности и ее формирования.
21. Религиозная педагогика и воспитание.
22. Теологический анализ актуальных проблем современности.
23. Религиозный фактор в политике, политическая тематика в теологии.
24. Теология в системе гуманитарного знания.
25. Социальное учение религиозной традиции.

Отрасль науки: Философия, Филология, История, Искусствоведение, Культурология, Педагогика

Зарегистрирован в Минюсте России 13.06.2017 г. № 47010

Опубликован на официальном интернет-портале правовой информации 14.06.17 г.

Вступление в силу 25 июня 2017 г.

Приказ Министерства образования и науки Российской Федерации от 08.06.2017 г. № 507, 135Kb.

Следует отметить, что уже существует специальность ВАК «09.00.14 Философия религии и религиоведение». Исследователям, которые защитились в рамках этой специальности, присваивали степени кандидатов и докторов философских, исторических, а также филологических, педагогических, социологических наук или культурологии, для тех соискателей, которые защищались по другим специальностям. В церковных аспирантурах и докторантурах уже десятилетия присуждаются не-ВАковские ученые степени кандидата и доктора богословия. В 2016 году в Общецерковной аспирантуре и докторантуре Московского патриахата http://www.doctorantura.ru стала возможна защита ВАКовских работ по теологии, когда были созданы диссертационный совет и экспертный совет при ВАК.

В июне 2017 года Минюст России подписал приказ о признании степеней по теологии. Теперь выпускники Общецерковной аспирантуры имеют возможность защиты в диссертационном совете Высшей аттестационной комиссии при Минобрнауки Российской Федерации по теологической научной специальности с присвоением ученой степени «кандидат теологии» (вместо присвоения ученой степени по таким специальности, как философия, филология, история, искусствоведение, культурология, педагогика).

Так зачем попам понадобились ВАКовские ученые степени по теологии? Ответ дал сам первый соискатель этой степени Павел Хондзинский на вопрос корреспондента газеты «КоммерсантЪ» Александра Черных:

— В системе российского духовного образования давно существуют церковные ученые степени. У вас такие степени уже есть — вы защитили кандидатскую и докторскую диссертации по богословию, они признаются внутри церковного сообщества. Для чего вы решили стать соискателем еще и светской степени?
— Новая степень дает мне статус, который позволяет выступать в образовательном и научном пространстве на равных правах с другими участниками — как ученому, а не только как представителю Церкви.
Источник: «Геометрия тоже стоит на непроверяемых аксиомах»: первый кандидат наук по теологии рассказал “Ъ” о своих взглядах на науку 05.06.2017, “Ъ”, URL: http://www.kommersant.ru/doc/3318213

А тем временем Минобрнауки РФ при содействии православной министрихи Ольги Васильевой увеличит количество бюджетных мест в вузах по специальности «теология» на 2018–2019 учебный год до 632. В 2017-м году министерство образования и науки России выделило на бакалавриат 279 мест, на магистратуру — 180 и на аспирантуру — 16.

Председатель ВАК: Признание теологии научной специальностью – естественный шаг

— То, что произошло — и это очевидно для работников сферы образования и науки — естественный шаг, продолжение того, что вначале было введено на уровне бакалавриата, затем магистратуры, и вот сейчас в аспирантуре тоже введена специальность.

Это продолжение той линии, которая была принята в стране в течение ряда лет.

Найден компромисс на данном этапе решения проблемы, между двумя точками зрения на теологию – что это: наука или не наука? С одной стороны – есть такой предмет изучения, как теология. И возникает вопрос: почему же не заниматься в рамках теологии изучением того, что ранее изучалось в наших разных конфессиях? А с другой стороны возникает вопрос: каким методом изучать? Внутри теологии изучаются и рукописи (это касается филологии), либо зодчество (это касается архитектуры и строительства), либо искусство (это искусствоведение).

И поскольку это касается общего слова «теология», то и принято решение о том, что да, научная специальность есть, но при этом будут присваиваться степени кандидата филологических наук или доктора искусствоведения.

На самом деле тут сохранены и светские подходы и введено то, что уже было сделано ранее, на уровне бакалавриата и магистратуры.

— Кандидатов наук по теологии не будет?

В данном формате, так, как принято решение ВАК, на данном этапе — нет.

Другое дело, что когда появится много людей, которые будет иметь какие-то степени кандидатов докторов наук по специальности, подчеркиваю, «научная теология», то тогда уже можно думать об отрасли науки. Отрасль науки подразумевает собой, что есть достаточная группа, большое количество людей, которые имеют научные специальности по теологии. Тогда этот вопрос может ставиться.

На данном этапе, пока у нас нет ни одного человека в стране со светской степенью по специальности «научная теология», ставить вопрос, что будет доктор теологических наук как решили экспертные советы и ВАК на данном этапе, нецелесообразно.

В духовных учреждения образования по-прежнему будут присуждаться степени доктора теологии по своим правилам. А если кто-то захочет чтобы они были признаны на уровне светском, то тогда им надо будет проходить определенные процедуры, для которых, регламент пока не разработан. Но он должен быть разработан. Потому что в некоторых станах запада, например, во Франции или Германии, существует степень доктора теологии и оттуда человек может обратиться к нам, чтобы мы признали его доктора теологии на уровне нашего, например, кандидата искусствоведения. И мы должны рассматривать эти вопросы.

И возникает вопрос: почему, если кто-то из какой-либо конфессии, имея докторскую степень по теологии обратиться к нам, почему мы не должны рассматривать? Но, подчеркиваю, на эту тему еще пока никакого механизма не разработано.

Записала Марфа Гузеева

5. Теологический диспут

Неторопливость и сосредоточенность необходимы при чтении первых трех глав «Мастера» больше, чем при чтении всех остальных. Понять, что Воланд судит, довольно трудно – он маскируется, он играет шута, а судебному следствию придает вид теологического диспута. Однако же такая форма отвечает и литературной задаче, и генеральной установке Воланда: «каждому будет дано по его вере». Ведь Берлиоз мнит себя богословом – или антибогословом; это одно и то же.

Мнит без достаточных оснований, путаясь в трех соснах; его убеждения сводятся к одному «нет» и одному «не было»: Бога нет, Христа не было. Он даже не пытается понять, что эти два утверждения не связаны между собой, ибо одно принадлежит теологии, другое – истории. Однако рассуждает о вере, ссылаясь на сочинения известных историков и христологов, – следовательно, надо проверить, что он знает на самом деле: во что верит, а чем жонглирует. В условном мире романа он имеет значительный вес: он – литератор, берущийся к тому же судить о высших материях.

По Булгакову, между силами, управляющими миром (назовем их пока мистическими), и литературой есть глубокая и опасная связь – свернул-таки себе шею Михаил Александрович! Она прорисовывается с самого начала романа: является пролитературенный сатана, сочиняет литературную версию «Страстей Христовых», его слушают два литератора, на свой лад озабоченные христологией, и за всем этим стоит Мастер с его «романом о Пилате».

Берлиоз, кроме того, фигура собирательная. В «Евангелии Михаила Булгакова» я пытался показать, что мысли «начитанного редактора» с величайшей точностью следуют нормативам антирелигиозной пропаганды того времени. Дискутируя с ним, Воланд как бы получал информацию обо всех литераторах-пропагандистах.

Приемы Воланда достаточно коварны. Не будем этому удивляться, такова была манера теологических диспутов – непрерывные ловушки, в том числе формальные; не зря Левий назовет Воланда «старым софистом»… Но Воланд и не пытается это скрыть; свой первый вопрос он формулирует в характерной схоластической манере: «…как же быть с доказательствами бытия божия, коих, как известно, существует ровно пять?» (429).

Боец обнажил шпагу и отсалютовал ею противнику, но Берлиоз привык иметь дело с простаками, он принимает шпагу за жезл дурака и начинает поучать: «…Ни одно из этих доказательств ничего не стоит, и человечество давно сдало их в архив. …В области разума никакого доказательства существования бога быть не может» (429).

Прошу читателя запастись терпением: мы приступаем к комментарию, превышающему булгаковские тексты по объему в десятки раз. Ничего не поделаешь, предмет действительно таков, что без специальных знаний шею себе свернешь (и, занимаясь им, я постоянно слышал хруст собственных позвонков).

Ответ Берлиоза был крайне неудачен. Насчет «пяти доказательств» он, в сущности, заявил, что они опровергнуты разумом – но сейчас же добавил, что разум не может быть инструментом, доказательным в данной области. Но ведь запрет на логические доказательства идеи одновременно означает запрет на ее логическое опровержение! Опровергать можно только то, что хотя бы в принципе доказуемо… Берлиоз как бы сам признается в ложности своего метода – недаром Воланд восклицает «браво!».

«Браво! – вскричал иностранец, – браво! Вы полностью повторили мысль беспокойного старика Иммануила по этому поводу»…

Прервем период Воланда, как следовало бы сделать Берлиозу. «Полностью повторили» – ловушка, ибо Кант высказывался по данному поводу не один раз, противореча сам себе, на что Воланд и намекает, называя его «беспокойным стариком». Свой ранний труд «Единственно возможное доказательство для бытия Бога» он закончил так: «Единственно только в том, что отрицание божественного существования есть полнейший вздор, и заключается различие его бытия от существования всех вещей.

Внутренняя возможность, сущность вещей есть то, упразднение чего уничтожает все мыслимое. …В этом признаке ищите доказательства, и если вы не надеетесь найти его здесь, то с этой непроторенной тропы перейдите на великую столбовую дорогу человеческого разума. Безусловно необходимо убедиться в бытии бога, но вовсе не в такой же мере необходимо доказать его».

Если предположить, что Воланд держал в уме первую процитированную фразу, то его слова «полностью повторили» становятся просто издевательскими – Берлиоз, по Канту, занимался именно вздором… Но если даже отбросить это, Берлиоз никоим образом не «повторял» кантовских мыслей; уже по приведенному периоду видно, что слово «разум» философ понимал по-своему, отличая его от логического «чистого разума» – и в то же время не подразумевая веру, – и полагал, что на великом пути обыденного, не-философского разума, можно обрести Бога. В поздних кантовских работах, «Трех критиках», ход мыслей тоже таков, что повторить его адекватно одною фразой нельзя.

Поэтому образованный человек должен был прервать Воланда, указать на несообразность такого сравнения и далее разговор о Канте не поддерживать. Человек умный – насторожился бы еще сильней, ибо в самом сравнении высказываний пропагандиста с мыслями Канта содержится очень неприятный намек. Предположим, Кант действительно провозгласил недоказуемость высшего бытия, но он имел право на такую позицию, поскольку он-то стремился не опровергнуть Бога, а доказать его – и сам отнял у себя такую возможность. То есть в его построениях не было служебности, конъюнктурности, логической нечистоты. За ними стоит нравственный подвиг. Для Канта мысль о недоказуемости Божьего бытия была мучительна, и то, что она все-таки сформировалась, есть проявление незаурядной личной и научной порядочности.

О порядочности Берлиоза речь уже была.

Итак, Воланд невозбранно заканчивает свой период: «Но вот курьез: он начисто разрушил все пять доказательств, а затем, как бы в насмешку над самим собою, соорудил собственное шестое доказательство!» Ход в высшей степени лукавый, как бы жертва фигуры в шахматах. Втягивая оппонента в разговор о Канте, Воланд одновременно дает ему возможность блеснуть эрудицией – например, указать на то, что обычно великому философу приписывают опровержение трех доказательств, с натяжкой – четырех, а его собственных доказательств имеется не одно, а два. Я бы, например, мечтал расспросить Булгакова, не числил ли он неудачным пятым доказательством кантовский «космологический аргумент», который сам философ считал недоказуемым в формальном смысле. Но Берлиоза философские тонкости не интересуют, ему все равно, какие там логические игры вел Кант, и он лепит свои пропагандистские штампы: «Доказательство Канта… также неубедительно. И недаром Шиллер говорил, что кантовские рассуждения… могут удовлетворить только рабов, а Штраус просто смеялся над этим доказательством» (429).

Признаться, мне так и не удалось найти соответствующее высказывание кантианца Ф. Шиллера; не исключаю, что Булгаков заставил Берлиоза это присочинить: в те годы Шиллера почему-то считали революционером, едва ли не большевиком. Но высказывание Д. Штрауса на эту тему я нашел, и не одно, а два, а найдя – ахнул. Вот первое из них: «Кант критически разрушил доказательства бытия Божия, выдвинутое более старыми философами и теологами… и построил свою систему, игнорируя идею бытия Бога».

Ахнул же я потому, что начало и конец периода (выделенные) составляют законченную фразу, ту самую, что произнес Воланд, вставив только: «как бы в насмешку над самим собою». Он заранее процитировал Штрауса, хитроумно опустив заключительные слова: «игнорируя идею бытия Бога»! То есть Берлиозу – если бы он знал автора, на которого ссылался, – надлежало ухмыльнуться и договорить эти опущенные оппонентом слова, и он продемонстрировал бы настоящую эрудицию и опроверг бы оппонента просто, элегантно – в настоящем стиле теологического диспута…

Какой там, впрочем, диспут – партия в поддавки… Воистину, Булгакова надо читать внимательно; оборот «в насмешку над самим собою» предваряет Берлиозовы слова: «Штраус смеялся»… Итак, Воланд убеждается, что Берлиоз не читал классика научной критики христианства, а нахватался сведений из вторых рук. Поэтому редактор и ссылается на куда более слабый период из того же параграфа той же книги. Вот на какой: «Доказательство, придуманное Кантом, по-видимому, понадобилось ему для того, чтобы предоставить какое-нибудь приличное занятие Богу, для которого в его системе оставалось уж слишком мало места». Прошу читателя обратить внимание на сноски: периоды помещаются на соседних страницах…

Впрочем, к мысли о нахватанности Берлиоза я пришел еще в «Евангелии Михаила Булгакова»: вся его христологическая лекция Бездомному скомпилирована из хрестоматийных высказываний. Скорее всего, он не подозревал, что Штраус – лицо для коммуниста чрезвычайно непочтенное. Вряд ли он догадывался даже, что ссылается не на знаменитую книгу Штрауса «Жизнь Иисуса», а на совсем другое его сочинение. И уж наверняка не подозревал, что Кант и Штраус представляют как бы разные полюсы нравственной философии.

Но Булгаков это знал, и не случайно он поставил имена двух немецких философов рядом.

Поделитесь на страничке

Следующая глава >

>Почему в мире теология — наука, а в России — нет

Что такое теология?

Теология — это наука о религиозном учении, раскрытие его догматов, обычаев и устоев. Отличается от религиоведения и философии религии тем, что старается обосновать и защитить вероучение о Боге и Его откровении.

Почему теология — наука?

Архимандрит Кирилл (Говорун)

— Почему теология – наука?

— В богословии мы различаем знание Бога и знание о Боге. Первое приобретается через общение с Богом во втором лице, а второе — через общение с другими людьми, когда о Боге говорят в третьем лице. Собственно богословие является вторым видом знания, которое зиждется на первом и при этом его верифицирует. Без знания Бога знание о Боге является пустым сотрясанием воздуха, а знание Бога без знания о Боге нередко приводило к искажению знания Бога, что, в свою очередь, в конце концов искажает и знание о Боге. Это нередко порождало ереси, которые являются не просто логической ошибкой, но представляют опасность для духовного развития христианина.

Различение между знанием Бога и знанием о Боге среди прочего означает, что хотя богословие и зиждется на опыте, само таковым опытом не является и опыт собой не заменяет. Игнорирование этого различения приводит к двум ошибкам: те, кто ценят только духовный опыт, считают богословие его симулятором, опасным для самого опыта. Те, кто не понимает, что такое духовный опыт, считают богословие симулятором знания, опасным для знания. Этих совершенно разных людей, которых условно можно назвать фундаменталистами и секуляристами, объединяет то, что они считают богословие опасным или как минимум бесполезным.

Между тем, богословие хотя и вербализует опыт Богообщения, делает это с помощью тех же выразительных средств, которые использются в человеческой культуре в самом широком смысле этого слова. Это может быть язык поэзии — в литургии, например, а может быть язык философии — в богословских трактатах. Когда используется язык философии, он подлежит тем же законам, что и язык гуманитарной науки. В этом смысле богословие является наукой.

— Какие у нее есть признаки науки?

— Науку в наше время принято делить на три области: точные, общественные и гуманитарные науки. Они отличаются между собой предметом и методами исследования. Говоря очень схематично, точные науки изучают материальный мир и базируются на эксперименте; общественные науки изучают человеческие сообщества и базируются на социальных опросах; область и методы гуманитарных наук шире и размытее. Гуманитарные науки изучают феномен человека в широком смысле. Этот феномен можно подвергать различного рода анализу и интеллектуальным спекуляциям.

Богословие входит в область гуманитарных наук, поскольку в его фокусе — восприятие человеком Бога. В этом смысле богословие отличается от Откровения, хотя и зиждется на нем. Откровение — это то, как Бог обнаруживает себя: движение сверху вниз. Богословие — это человеческое восприятие Откровения: движение снизу вверх. Бог проявляет Себя через несотворенные божественные логосы, а человек осознает и артикулирует их в виде смыслов, которые являются конвенциональными, то есть сотворенными человеческим разумом. Подобные конвенциональные смыслы изучает философия и в целом гуманитарное знание. Методы всех подразделений гуманитарного знания, включая теологию, похожи.

Методы теологии

— Какие методы она использует?

— Эти методы варьировались от эпохи к эпохе и определялись философским мэйнстримом каждого времени. Золотой век христианского богословия — четвертое столетие — было ознаменовано философской тенденцией сортировать опыт познания с помощью категорий. Этот диалектический метод уходил корнями в философию Аристотеля и был обновлен на основе синтеза с Платонизмом в том, что мы сейчас называем неоплатонизмом. Неоплатоническое обновление классического аристотелизма произошло приблизительно в эпоху формирования христианской доктрины, которая и использовала язык и методы неоплатонизма. Основополагающим методом Каппадокийцев, например, стало применение диалектических категорий, например таких как общее и частное, к Богу, а также заимствование философских лексем, таких как сущность и ипостась. Это был первый случай христианской схоластики.

Я понимаю, что после идей о. Георгия Флоровского о западной схоластической псевдоморфозе православного богословия у нас принято относиться к схоластике с большим подозрением, однако схоластика была изобретена не на западе и не в средние века, а на востоке и в период поздней античности. Формальным признаком схоластики является процедура различения категорий, являющихся производными от категорий, описанных в одноимённом трактате Аристотеля (Категории). Классическое восточно-православное богословие, которое было схоластическим еще в четвертом веке, но особенно проявило это свойство в шестом столетии, опиралось на неоплатоническую интерпретацию категорий, главным образом в авторстве Порфирия. Даже «мистическое» богословие, как у псевдо-Дионисия Ареопагита, и по языку и по опыту в значительной степени отражало неоплатонизм — на сей раз в авторстве Прокла.

Богословские методы, получившие распространение в эпоху поздней античности, утратили актуальность в наше время. В двадцатом веке главной, хотя и не единственной философской рамкой для православного богословия стал персонализм: и о Боге, и о человеке богословы начали писать с точки зрения понятия личности. Эта категория, неизвестная в период античности, заменила собой традиционные богословские категории общей и частной сущности. Философский инструментарий нашего времени намного богаче, чем он был в период античности или средних веков.

Я, например, в своих книгах для анализа феномена Церкви наряду с традиционной аристотелевско-порфириевой диалектикой использовал категориальный аппарат феноменологии, аналитической философии, структурализма и постструктурализма. Можно использовать и другие методы и философские языки. При этом, на мой взгляд, для успешного развития современного богословия важен метод критического анализа, который я также использовал при изучении административных структур Церкви.

— Чем похожа и чем отличается от других гуманитарных наук?

— О сходстве богословия и других гуманитарных наук я уже сказал. Можно добавить о различиях. Богословие — это слово человека о Боге. Оно невозможно без Бога, тогда как другие гуманитарные знания без Бога возможны. Хотя даже они часто говорят о Боге — например, при изучении творчества Баха или Достоевского.

-Какие есть основные претензии к теологии и каковы ответы на них?

Чаще всего говорят, что богословие нельзя считать наукой, потому что оно о Боге, в которого не все верят, а даже если верят, то это все равно субъективный опыт. Однако тогда научно нельзя изучать, например, и философию Прокла, мистика которого не менее субъективна, чем у псевдо-Дионисия. Если в университетах нельзя изучать Библию, тогда тем более нельзя изучать «Илиаду» с «Одиссеей» — «библейские» книги античного мира, интерпретировавшие отношения человека и богов, в которых верили античные люди и в которых никто не верит сейчас.

— Почему в России подвергается критике научность теологии?

— Потому что в России, как и других постсоветских странах, было очень слабо развито гуманитарное знание. В советское время настоящей наукой была только точная наука, и она заменила собой тот симулякр, который назывался гуманитарным знанием. Само по себе это неплохо, потому что точные науки служили хоть каким-то барьером на пути проникновения идеологии, а кроме того, они лучше дисциплинируют мышление.

Однако это имеет и свой побочный эффект — критерии научности условной физики в пост-советском контексте по-прежнему принято экстраполировать на критерии научности условной лирики. И в этом серьезная логическая ошибка физиков. Потому что критерии истинности в точной науке, а именно максимальная объективизация знания на основе эксперимента, не работают в гуманитарном знании. Они не всегда работают и в самой науке, как в случае квантовой механики, например, которая не может исключить субъективности наблюдателя эксперимента. Богословам одно утешение — те же претензии физики могут предъявить и к социальным и гуманитарным наукам.

Теология в России и в мире

— Почему в других странах мира спокойно живут с теологией и защищаются в этой области?

— Потому что на западе и в России разное происхождение университетов. На западе университеты начинались как теологические школы. Теологический факультет Оксфорда, например — старейший в этом учебном заведении. А Гарвард, Йель и Принстон вообще вначале были семинариям, причем фундаменталистскими. Современная Московская духовная семинария по сравнению с Гарвардом в восемнадцатом веке выглядит как форпост либерализма. В России же теология изначально была исключена из университета — для нее была создана особая образовательная система, включившая в себя церковно-приходские школы, духовные училища, семинарии и академии. Эта система соответствовала сословной структуре российского общества в период империи и предназначалась для духовного сословия. Когда сословность была разрушена после революции 1917 года, духовное образование по-прежнему осталось в гетто — теперь из-за официально объявленного атеизма. Этот статус кво богословия и хотят продлить.

Как на западе богословие по инерции остается частью университета, хотя многие интеллектуалы мечтали бы его оттуда уже изгнать, так в России богословие по инерции остается за пределами университета. Те, кто выступает против теологии в университете — как ни парадоксально это звучит, живут прошлым.

— Чего не хватает в России, чтобы это было так?

— России не хватает того, чтобы перестать смотреть в свое прошлое — имперское и советское, и начать смотреть в будущее.

Балакин: теологическое образование — полезный пережиток

Кроме того, теологическое образование способно помочь людям найти ответы на жизненно важные философские вопросы о жизни и смерти, смысле жизни, месте человека в этом мире.

В богословском образовании, начиная со Средних веков, накоплен серьезный философский опыт, востребованный и в наше время, поэтому оно дает на подобные вопросы цельный ответ. Человек, благодаря теологическому образованию разделивший религиозные ценности, никогда не будет впадать в уныние, переоценивать свои силы, страдать от одиночества. Мне приходилось слышать, что теологическое образование — это пережиток средневековья, но, я считаю, это хороший «пережиток».

— Получается, теологическое образование рассчитано на верующих?

— В целом, да, оно ориентировано на людей верующих, поскольку предполагается, что им это интересно. Однако, поскольку у нас светское образование, наш факультет, как и другие теологические факультеты, принимает учащихся независимо от их религиозной принадлежности. К нам приходят люди, прошедшие экзамены и конкурсный отбор, и мы не знаем, к какой конфессии они принадлежат.

Наш факультет специализируется на православной теологии, у нас со времени основания в 1994 году учились представители всех конфессий, равно как и неверующие. То же самое относится и к другим теологическим факультетам.

Всего сейчас в России существует четыре формы теологического образования со специализацией на православии, исламе, буддизме (университет в Улан-Удэ), иудаизме – вне связи с конфессиями.

— Чем светское теологическое образование отличается от даваемого в религиозных учебных заведениях, например, в семинариях?

— Основное отличие в том, что семинарии готовят священнослужителей. Мы готовим светских преподавателей – основ православной культуры, мировой художественной культуры.

Также наши выпускники часто работают не по специальности, как это нередко бывает с выпускниками других гуманитарных факультетов. Однако даже если они не работают по специальности, то, по их отзывам (на встречах выпускников), наше образование дает им хороший кругозор, помогающий найти место в жизни.

На нашем факультете преподается обычный, предусмотренный государственным стандартом набор дисциплин. Это курсы, связанные с историей религии, историей церкви, блок дисциплин, связанных с православием. Светские теологические факультеты ближе к историческим или филологическим факультетам, чем к духовной семинарии – как по самосознанию обучающихся, так и по преподаваемым дисциплинам.

Многие у нас защищают кандидатские диссертации по философии, психологии, истории.

— Сейчас многие говорят о возможности присвоения степеней докторов и кандидатов теологических наук. Как вы оцениваете такие перспективы?

— Предполагается, что можно будет это сделать путем сближения светских теологических факультетов и духовных семинарий. Тогда люди, получившие как дипломы светских теологических факультетов, так и семинарий, смогут поступать в духовные академии, которые станут эквивалентом аспирантуры, и защищать диссертации по богословию. В таком случае главное преимущество получат духовные учебные заведения, так как их выпускники получат дипломы государственного образца и смогут заниматься преподавательской работой.

Что касается светского образования, нам будет радостно сознавать, что наши воцерковленные выпускники смогут защитить диссертацию по богословию. Однако чтобы присвоение степеней докторов и кандидатов наук в этой области стало реальностью, необходимо предпринять ряд шагов – нужно признание таких степеней Высшей аттестационной комиссией. Этот процесс будет идти долго, и я могу лишь пожелать, чтобы вопрос был решен в возможно более короткие сроки.

Материал подготовила Екатерина Рылько (ГУ-ВШЭ), специально для РИА Новости