ort_palomnik

Дмитрий Михайлович Пожарский — знаковая фигура XVII столетия, участник важнейших событий Смутного времени. Представителю знатного, но обедневшего рода выпал жребий возглавить борьбу за национальную независимость России. Под его руководством земское ополчение победило иностранных интервентов и освободило Москву осенью 1612 года. Пожарский скончался 20 апреля 1642 года и согласно завещанию был похоронен в родовой усыпальнице в Спасо-Евфимиевском монастыре.

К концу XVII века род кня­зей Пожарских по мужской ли­нии иссяк. Усыпальница оказа­лась заброшенной — некому было заботиться о могилах предков. В 1765‒1766 годах по приказу архи­мандрита Ефрема усыпальницу «за ветхостью» сломали, а над­гробные плиты сняли и употре­били на церковные строения.

В 1850 году, будучи в Сузда­ле, великие князья Николай и Михаил Николаевичи изъявили желание посетить могилу князя Пожарского. Они были не­приятно поражены забвением места погребения полководца- освободителя. На монастырском дворе им показали место, где по преданиям прежде стояла усы­пальница Пожарских. Теперь это место ничем не отличалось от остальной территории мона­стырского двора. Великие князья сделали пожертвования на соору­жение памятника, на подножии которого предполагалось напи­сать: «На месте, где по преданию стояла усыпальница князей По­жарских». Но никак не могли ре­шить, куда установить этот памят­ник — никто не мог точно указать место захоронения.
Чтобы вновь обрести моги­лу Пожарского, летом 1851 года археолог граф А. С. Уваров по по­ручению министра внутренних дел проводит раскопки на тер­ритории Спасо-Евфимиевского монастыря к востоку от апсид Спасо-Преображенского собора. Там он обнаруживает «бутовые стены какой-то усыпальницы», в которой в три ряда стояли кир­пичные склепы и каменные гроб­ницы. На двух гробницах были надписи, из которых следовало, что они принадлежат Никите Андреевичу Хованскому и Фёдо­ру Дмитриевичу Пожарскому.
В усыпальнице на почёт­ном месте, прямо напротив ал­таря, находились три гробницы: Фёдора Дмитриевича, первой супруги полководца и матери Фёдора Дмитриевича и, пред­положительно, самого Дмитрия Михайловича. Последняя отличалась от других. Только она находилась внутри кирпичного «чехла», а сверху над ней возвы­шался сильно повреждённый свод. Над верхней плитой была разостлана береста, что свиде­тельствует об особой заботе. С разрешения императора и Синода была создана специаль­ная комиссия для дальнейшего исследования предполагаемой гробницы Дмитрия Михайлови­ча Пожарского.
Двадцать третьего февра­ля 1852 года члены комиссии провели тщательный осмотр усыпальницы и гробницы. Ис­следования показали, что тело усопшего покрыто шёлковым узорчатым саваном. На груди сохранились куски шёлковой одежды с золотыми узорами. В средней части тела был заметен шёлковый вышитый пояс, на ле­вом бедре — шитая золотом кай­ма кафтана и левый кафтанный разрез, шитый золотым шнур­ком. Комиссия решила, что дан­ные находки являются остатка­ми богатого боярского одеяния, которое не могло принадлежать никому другому, кроме полковод­ца: «Нет никакого повода, тем менее права, сомневаться, что­бы гробница не заключала в себе праха князя Дмитрия Михайло­вича Пожарского».
Двадцать четвёртого фев­раля 1852 года отслужили тор­жественную панихиду. Этот день надолго запомнился жителям Суздаля. С раннего утра, услы­шав о необычном событии, в монастырь поспешили и стар и млад. Начался благовест. Епи­скоп Владимирский и Суздаль­ский Иустин обратился к присут­ствующим: «Граждане Суздаля! Для вас особенно должно быть радостно открытие места погре­бения приснопамятного князя Пожарского. Его имя принадле­жит всей России, но гроб его со­ставляет ваше исключительное достояние. Храните же его с бла­гоговением».
Над могилой был поставлен скромный столбик с надписью: «Здесь лежит князь Дмитрий Михайлович Пожарский».
Вскоре по всей империи была объявлена добровольная подписка для сбора средств на со­оружение надгробного памятни­ка на могиле князя Пожарского. Только во Владимирской губер­нии к лету 1852 года собрали 409 рублей 80 копеек. Самыми актив­ными были жители Суздаля — 241 рубль 50 копеек. В Шуе, Муроме и Александрове собрали по 23 рубля, в Юрьеве и Вязниках — по 20 рублей, во Владимире — 19 ру­блей 45 копеек, а в Судогде — всего 1 рубль. Всего за шесть лет была собрана значительная сумма — 75 тысяч рублей, — достаточная для возведения памятника.
Четырнадцатого ноября 1858 года император Александр II приказал: над прахом кня­зя Пожарского в Суздальском Спасо-Евфимиевском мона­стыре возвести на фундаменте прежней палаты каменную усы­пальницу в стиле старинной ар­хитектуры. Внутри усыпальни­цы, на месте могилы, поставить простое каменное надгробие, покрытое пеленою с нашивным крестом. На восточной стороне поставить аналой для соверше­ния панихид. На прочих стенах усыпальницы изложить краткое сказание о заслугах князя Пожар­ского. Открыть через Академию художеств конкурс для составле­ния технического проекта этого памятника.
В конкурсе победил про­ект академика А. М. Горностаева (1808-1862). Он предложил по­строить великолепный мавзо­лей-часовню из белого каррар­ского мрамора, украшенный искусной резьбой, бронзовыми рельефами и мозаичной иконой Спасителя на фронтоне. Возве­дение мавзолея растянулось поч­ти на четверть века.
Закладной камень — сейчас он хранится в музее — быт за­ложен настоятелем монастыря архимандритом Илларионом в июле 1863 года. В 1865 году, уже после смерти Горностаева, импе­ратор Александр II внёс измене­ния в проект: «Вместо деревян­ного киота сделать таковой из мрамора, а икону Божией Мате­ри вместо живописной сделать из мозаики». Из двух мозаик до наших дней сохранилась лишь икона Спасителя во Славе, кото­рая сейчас экспонируется в музее в Спасо-Преображенском собо­ре. Образ Спасителя для испол­нения мозаики написал в 1867 году академик А. Е. Бейдеман, мозаичные работы были вы­полнены художником М. Хмелевским, а мраморный киот для об­раза — скульптором Л. О. Ботта.
Мавзолей окружала кра­сивая ажурная чугунная ограда. Внутри усыпальницы установи­ли надгробный мраморный ка­мень. Для возложения на него прислали из Академии худо­жеств пелену из золотой парчи, а также привезли бронзовый по­золоченный канделябр для неу­гасимой лампады. Пышностью убранства отличался восточный фасад с резным порталом и боль­шой мозаичной иконой Спаси­теля на фронтоне.
Стена, как причудливым кружевом, быта покрыта изящ­ной каменной резьбой. Тяжёлая бронзовая дверь быта украшена рельефами «Минин и Пожар­ский» и «Битва на Сретенке». По краю двери вязью были написа­ны слова, сказанные Дмитрием Михайловичем в ответ на при­зыв Минина: «Мужаемся и укре­пимся о людех наших и о градех Бога нашего и Господь сотворит благое пред очима Своима». Бронзовая дверь быта сделана очень массивной и двигалась на специальном блоке по металли­ческому рельсу, чтобы предот­вратить оседание пола под её тяжестью. На лицевой стороне по фронтону шла надпись: «Боя­рину князю Дмитрию Михайло­вичу Пожарскому — благодарное потомство».
Мавзолей быт торжествен­но открыт 2 июня 1885 года. Судя по сохранившимся фото­графиям, получился действи­тельно достойный памятник национальному герою. Внутри, над могилой Пожарского, рас­полагалась мраморная плита с надписью: «Надгробие при­снопамятному вождю князю Дм. Пожарскому, отвратившему конечную гибель Отечества от поляков в 1611 г. Поставлено в 1883 г.». На западной стене на­ходилась мозаичная икона Ка­занской Божией Матери, перед которой в массивном бронзовом подсвечнике теплилась неугаси­мая лампада. Вплоть до револю­ции 1917 года мемориал находил­ся под наблюдением Российской академии художеств.
Летом 1923 года революци­онная власть превратила Спасо-Евфимиевский монастырь в лагерь для политических против­ников нового режима. Монастыр­ские помещения освобождали от церковного имущества, а с мо­настырского кладбища убирали надгробные памятники. Уникаль­ные многопудовые колокола XVI‒XVII веков с монастырской звон­ницы отправили на металлолом.
В 1933 году «благодарные потомки» добрались и до усы­пальницы спасителя Отечества. Роскошный мавзолей разобрали. Место захоронения в очередной раз сравняли с землей. Белый итальянский мрамор решили от­править на постройку Дома Сове­тов в Москве. По другим данным, его использовали для облицовки первых станций Московского метро или кабинетов О ГПУ на Лубянке. В любом случае, мра­морное резное убранство мавзо­лея Пожарского было утрачено безвозвратно. Чудом уцелели ре­льефы с бронзовой двери и моза­ичный образ Спасителя. Перво­му директору Суздальского музея В. И. Романовскому удалось до­биться их передачи в музей. И снова могила Пожарского зарос­ла травой забвения.
Героев народного ополче­ния 1612 года начинали вспо­минать, когда независимости России грозила смертельная опасность. В лихую годину Ве­ликой Отечественной войны главнокомандующий И. В. Ста­лин назвал имя Пожарского среди других великих полковод­цев, чьи образы были призваны вдохновлять советских воинов на борьбу с фашизмом. И через 10 лет после Великой Победы, в 1955 году, в Суздале, у стен Спасо-Евфимиевского монасты­ря, Дмитрию Михайловичу быт установлен памятник работы скульптора З. И. Азгура.
В 1963 году на месте раз­рушенного мавзолея Пожар­ского усилиями Владимиро­Суздальского музея-заповедника и Владимирской реставрационной мастерской возник скромный па­мятник по проекту архитектора О.Г. Гусевой. Наконец, в 1974 году, во время празднования 950-летия первого упоминания в летопи­си Суздаля, был торжественно открыт строгий белокаменный монумент работы скульптора Н. А. Щербакова и архитектора И. А. Гунста. В настоящее время он перенесён на территорию ка­детского корпуса имени Д. М. По­жарского в город Радужный Вла­димирской области.
Шли годы. На рубеже тре­тьего тысячелетия, в бурное, смутное перестроечное время образ Пожарского опять стал востребован и актуален. И снова, как и 400 лет назад, имена Кузь­мы Минина и Дмитрия Пожар­ского стали символами народ­ного единства. Теперь каждый год 4 ноября у могилы Пожарского проходят патриотические митинги разных политических партий и общественных органи­заций, возлагаются цветы.
Настало «время собирать камни» и исправлять ошибки предков. Почему бы не восста­новить разрушенный в 1933 году мавзолей национального героя? Ведь уже есть опыт возрождения уничтоженных большевиками храма Христа Спасителя и Ка­занского собора на Красной пло­щади, построенного на средства Д. М. Пожарского. В Российском государственном архиве и музее Российской академии художеств, к счастью, сохранились архи­тектурные обмерные чертежи и фотографии уничтоженного памятника. Чудом уцелели брон­зовые скульптуры с двери, моза­ичный образ Спасителя и неболь­шие куски резного мрамора. Эти обстоятельства позволили гене­ральному директору Владимиро­Суздальского музея-заповедника А. И. Аксёновой выступить с инициативой воссоздания усыпаль­ницы Д. М. Пожарского.
Идею возрождения мемо­риала поддержал полномочный представитель Президента Рос­сийской Федерации в Централь­ном федеральном округе Георгий Сергеевич Полтавченко и одо­брил во время визита в Суздаль в ноябре 2007 года тогда вице-премьер, а ныне Президент РФ Д. А. Медведев. Был создан Попе­чительский совет по реализации данного проекта. Как и 150 лет на­зад, был объявлен сбор народных пожертвований. Благословил это начинание и первым сделал ще­дрый взнос Святейший Патриарх всея Руси Алексий II.
Летом 2008 года на месте родовой усыпальницы Пожар­ских и Хованских XVII века в Спасо-Евфимиевском монасты­ре экспедиция Института архео­логии РАН под руководством доктора исторических наук Л. А. Беляева провела раскопки, подтвердившие результаты ис­следований графа А. С. Уварова 1851 года. Как и тогда, были об­наружены кирпичные склепы и белокаменные гробницы, рас­положенные в три ряда. На сар­кофаге, отождествлённом Ува­ровым с погребением Дмитрия Михайловича Пожарского, до сих пор лежат два древних кир­пича, которыми граф-археолог заботливо заложил трещину в надгробной крышке.
По завершении раскопок, как и в XIX веке, была отслужена панихида. Затем раскоп был ак­куратно засыпан. Сейчас прово­дятся работы по благоустройству территории. Планируется обо­значить границы усыпальницы Пожарских и Хованских, а над местом погребения Д. М. По­жарского возложить плиту и установить памятный крест.
В июле 2007 г. Региональная общественная организация «Русское афонское общество» призвала всех, кто любит Россию, принять участие в добровольной подписке по сбору средств для воссоздания утраченной святыни. Часовня-усыпальница была освящена в 2009 г. в День России 12 июля. Освящал часовню архиепископ Владимирский и Суздальский Евлогий. При освящении усыпальницы присутствовал президент России Д. Медведев.





Оригинал взят у loginov_lip в Мемориал князя Пожарского в Спас-Евфимеиевском монастыре в Суздале

Tags: Владимирская область, Суздаль

Посмертные мытарства Кузьмы Минина

К заставке:

Гробница Героя 1612 г. уничтожена вместе с храмом в 1929 году, как помеха задуманному Дому Советов.

*

У неравнодушных к прошлому нашей Родины на слуху страстный призыв Верховного Главнокомандующего Сталина из речи, произнесённой на Красной площади 7 ноября 1941 года: «Пусть вдохновляет вас в этой войне мужественный образ наших великих предков – Александра Невского, Димитрия Донского, Кузьмы Минина, Димитрия Пожарского, Александра Суворова, Михаила Кутузова!». Ради истины отмечу: Сталин только развил напутствие патриаршего местоблюстителя тех дней. Есть сведение, что в первые дни войны озабоченный вождь посетил митрополита Сергия. Обсуждали события. Прощаясь, Владыка сказал, перекрестив бывшего семинариста: «Наше святое дело правое. Пусть вдохновляет Вас образ наших святых предков. Пусть осенит Вас святой Александр Невский, который сказал: «Кто с мечом к нам придет, тот от меча и погибнет!».

Хотя Иосиф Джугашвили (джуга – сталь на др. грузинском) буквально по всем признакам был не большевиком, лишь примкнувшим к ним по очень личным соображениям, ему приходилось невольно играть роль ленинца, планомерно при этом уничтожая ленинскую гвардию. Но и для лукавого ленинца был неудобен ряд вдохновителей, на 5/6 состоящий из князей, включая выслуживших этот титул Суворова и Кутузова. В этом смысле нетитулованный нижегородец, бывший до Смуты простым торговцем мясного ряда, оказался просто находкой. Правда, была у знаменитого мещанина «червоточинка». Вместо того, чтобы, по освобождении Москвы, гордо удалиться к себе в мясную лавку и, как прежде, «обвешивать простых покупателей», народный герой принял из рук нового царя, первого из Романовых, Михаила презренную всем трудовым народом дворянскую грамоту и занялся эксплуатацией беднейшего крестьянства дарёной ему вотчины. Но повод ли это для оскорбления памяти одного из двух главных героев 1612 года, которому он подвергся до того, как вспомнил о нём всесильный диктатор?

**

Роясь в мартирологе памятников старины в первую четверть века Советской власти, которой, видимо, не хватало места для идолища, я наткнулся на описание взрыва Спасо-Преображенского храма в Нижнем Новгороде в 1929 году. Так ведь там же, в подполе, покоился прах Кузьмы Минина! Гражданский соратник князя Пожарского, управлявший делами 2-го ополчения, скончался через три с половиной года после освобождения Москвы от поляков. Сначала прах преставившегося думного дворянина Козьмы Минича Захарьева Сухорукого (таково полное имя героя) погребли на погосте приходской Похвалинской церкви. Спустя 56 лет нижегородцы решили, что спасителю Отечества приличествует лежать в кремле, и перенесли гроб в подпол Спасо-Преображенского собора в усыпальницу удельных князей. В 1838 году почти на том же самом месте, когда обветшавшая от древности постройка была снесена, поднялся новый кафедральный собор. Гробы известнейшего нижегородца и правителей некогда независимого от Москвы княжества были бережно перенесены в подцерковье, при этом соратник князя Пожарского удостоился через несколько лет художественно исполненной гробницы в виде часовни на столбах, украсившей интерьер собора (см. заставку к настоящей статье). Любоваться часовней и преклонять колени перед прахом того, кого Сталин в своё время назовёт в числе «наших великих предков», можно было до 1918 года, пока большевики не решили: «Будя, насмотрелись! Закрываем Опиуминарий для народа. Теперь у нас научный марксистско-ленинский опиум, будем раздавать его по карточкам в избах-читальнях – по дозе в одни руки, но часто».

Прошло ещё 20 лет. В Стране Советов пошла мода на Дома Советов в крупных городах. И тут вышла нестыковочка. Понимаешь, читатель, у нас ведь очень маленькая страна была, этот СССР. Больше, конечно, Монте-Карло (см. на крупномасштабной карте сквозь лупу), но всё равно небольшая. Тесно в ней было, никак не развернуться передовому отряду пролетариата. Только начнут возводить какой-нибудь самый скромный домишко советчиков, так новостройка то углом упрётся, то рабоче-крестьянской колоннадой (в коринфском стиле) в какой-нибудь храм. Понатыкали буржуи с попами! Приходилось взрывать. Нет, не новостройку, наоборот.

Общеизвестна история с Домом Советов, что задумали в Москве партзодчие, поднаторевшие на возведении рабочих и лагерных бараков. Столичной стройке мешал Храм Христа Спасителя, строение прочное как гранитная скала. Но несть препятствий для большевиков. Кенотаф всех погибших в Отечественную войну 1812 года серией взрывов превратили в гору щебня. Дом-утопия с полым 100-метровым Лениным на крыше, конечно, не состоялся, зато бассейн на месте воронки получился агитационный – всем народом вплавь к недостижимым берегам коммунизма.

Но не Москва подала пример тому варварству. Двумя годами ранее в Нижнем Горьком… (Фу-ты! – Нижнем Новгороде) тоже задумали Дом Советов, притом, непременно в самом кремле. Только на облюбованном гегемонами месте, как нарочно, оказался Спасо-Преображенский храм. Чё делать? Крошить ломами дорого и долго. Взорвать! Рванули мощно и умело. Наконец-то местные фомы неверующие убедились: Советская власть – это всерьёз и надолго. Одно утешает: в то время расправа над русской стариной носила массовый характер. Для описания её необходим многотомник фолиантов. Назову здесь уничтожение мавзолея князей Пожарских, где поколился прах военного предвадетеля Второго ополчения, с кем Козьма Минин делил опасные труды. Назову подрыв могилы князя Багратиона на Бородинском поле (горсть костей и обрывок эполета остались от героя судьбоносного сражения). За что? Так вить царские сатрапы. Туды им дорога.

Приступая к ликвидации памятника истории и архитектуры, рабоче-крестьянская власть нравственных бедняков решила пошарить по гробницам князей – а вдруг обнаружится награбленное феодалами у народа. Копеечка в стране тотального дефицита не лишняя. Выборочно вскрыли несколько захоронений. Увы, ничего ценного. Лишь кости и остатки погребальных облачений, нательные крестики. Кое-что передали музею. На том остановились. И только расчистив руины и приступив к рытью котлована под фундамент, как кто-то из новых отцов города, с церковно-приходским образованием, вспомнил о Козьме Минине. Я не иронизиурую. Пока Сталин не озвучил это имя в ряду «наших великих предков», оно редко произносилось мысленно и вслух. Обломки вроде бы искомой гробницы нашлись. Человеческие останки, обнаруженные среди них, также передали музею. Там они хранились до 1962 года, когда часы истории отбили 350-летие победы Второго ополчения. К тому времени правящие товарищи уже подняли свой образовательный уровень на партийных курсах, а главное, вспомнили о вечных нравственных понятиях, которые раньше заглушались революционной целесообразностью. В тот юбилейный год окончания Смуты 1606-12 годов атеистическая власть приняла непростое, но справедливое решение – перезахоронить музейные останки предположительно(!) Козьмы Минина в Михайло-Архангельском соборе, пережившем богоборчество на территории того же нижегородского (ах, простите, уже горьковского) кремля. Да, предположительно. До сих пор так и неизвестно, чьи кости второпях извлекли из-под руин взорванного Спасо-Преображенского храма…

***

«Воображенье, друг мой, помоги!», — этими словами я закончил свой роман в стихах «Историада», будто предчувствуя, что обратиться к нему придётся ещё не раз.

Мысленно я вижу иную картину в стенах древнего крома на высоком холме у слияния Волги и Оки в конце зимы 1929 года, чем описанную в акте по вскрытию гробницы якобы Козьмы Минина. Когда кремль и весь древний город содрогнулись от ранее неслышанного здесь чудовищного грохота во имя Дома Советов, взрывная волна, раздробив камень гробницы и кости в пыль, впечатала её в грунт былинного холма. Там и покоится то, что в земной жизни, во плоти, звалось Козьмой Мининым. Фактически произошла посмертная казнь одного из первейших героев русской истории. Вторая его смерть. Мир праху его! Кремлёвский холм – его могила, уже недоступная для грязных рук и бесчувственных сердец.

Казалось бы, можно успокоиться, смириться с реальностью. Но нет, оскорблённого героя пепел стучит в сердце, как сказал классик.

LiveInternetLiveInternet

Цитата сообщения gallaluna

«Нам не пожалеть своих жизней…»
Кузьма Минин

7 ноября — День освобождения Москвы силами народного ополчения под руководством Кузьмы Минина и и Дмитрия Пожарского от поляков (1612 год).
Четыреста лет прошло с этого момента!

Кузьма Минин. Портрет XVII в.
Минин Кузьма( Козьма) Захарьевич, по прозванью Сухорук — один из «освободителей Отечества» от поляков в 1612 г. был родом из Балахны (сегодняшней Нижегородской области).

Призвание.
Биография его до его выступления в 1611 г. неизвестна. Посадский человек Нижнего Новгорода, по-видимому, среднего достатка, торговавший мясом, он, кажется, ничем особенным не выделялся из рядов «братьи своей», посадских людей. Его имущество оценивалось в 300 рублей.
В эпоху смуты при царе Василии Шуйском, когда Нижнему угрожали восставшие инородцы и тушинцы, Минин, по некоторым указаниям, принимал участие, как и другие посадские, в походах против врагов, в отряде воеводы Алябьева.
С осени 1611 г. скромный мясник становится первым человеком в родном городе.Его избрази земским старостой , одним из двух, возглавлявших местных посадских людей.

Кузьма Минин

В эту критическую для России пору, когда после гибели Ляпунова ополчение его распадалось, и власть над страной захватили казачьи воеводы — Заруцкий и Трубецкой когда Новгород был уже занят шведами, Смоленск взят Сигизмундом, а в Псковской области действовал новый «царь Димитрий», когда в связи с этим уныние, малодушие и отчаяние захватили многих, и местные и личные интересы стали брать верх над общегосударственными, — Минин глубоко скорбел о бедствиях Отечества и думал о средствах помочь ему. По его словам, святой Сергий трижды являлся ему во сне, побуждая выступить с призывом, и даже наказал за непослушание. Избрание свое в земские старосты Нижнего около нового года (1 сентября) Минин понял как указание перста Божьего. В земской избе и «иде же аще обреташеся» он стал призывать посадских людей порадеть об Отечестве и личным примером побуждал к пожертвованиям для найма ратных людей.Посадские люди его поддержали,начали сбор пожертвований, а городской совет санкционировал общую сходку нижегородцев в Спасо-Преображенском соборе.

К.Маковский .Воззвание Минина на площади Нижнего Новгорода. 1890
Начало
Минин выступил с призывом встать на защиту Российского государства.»Нам не пожалеть своих жизней,да не только жизней, не пожалеть дворы свои продавать и жен и детей закладывать, и бить челом , кто … был бы у нас начальником.»
Нижегородцы пожертвовали часть своего имущества , » устроили прировор», чтобы все в городе и в уезде дали в обязательном порядке часть своего имущества, а руководство по сбору средстви их применениюпоручили Минину.С этого момента неграмотный (за него потом расписывался Пожарский) заурядный посадский торговец взвалил на себя ношу посильную лишь великому человеку, и не было случая , чтобы она оказалась ему не по плечу.

Константин Маковский. Воззвание Кузьмы Минина к нижегородцам в 1611
Сам , пложертвовав на общее дело треть своего состояния,Минин правильно организовал сбор средств.Он же ездил с делегацией в Мугреево к князю Пожарскому,уговаривал его встать во главе ополчения.С этого знакомства началось их беспримерное в истории сотрудничество, полное единодушие царского стольника , князя с посадским человеком.
Ополчение.
Минин и Пожарский стали собирать ополчение.В Нижнем Новгороде было не более тысячи военных людей.Позвали смоленских дворян и детей боярских,несчастных беженцев в Арзамасском уезде, потом вяземских и дорогобужских служивых людей , бедствовавших во Владимирском уезде. Минин дал этим отчаявшимся людям оклад втрое больше обычного для ратников.Войско его сразу возросло на две тысячи воспрянувших духом военных. Увидев такое, в Нижний Новгород потянулись коломенцы, рязанцы, казаки и стрельцы из разных мест.Всего собралось десять тысяч человек.
Минин организовал сбор денер и в других городах,перебоев в выдаче жалованья не было.Порядок в делах ополчения способствовал тому,что в нем воцарилось редкое единодушие.

Скотти М.И.Минин и Пожарский.1850 г.
Подвиг.
Не только этим,но и саблей свой послужил Минин Отечеству.В решающий день сражения под Москвой 24 августа 1612 года , когда день клонился к вечеру , а исход битвы был все не ясен, Минин лично возглавил решительную атаку около Крымского двора.»Бери, кого хочешь»,- сказал Пожарский. Минин взял три лучшие дворянские сотни и конницу.
Атака была страшной! Две сотни поляков были опрокинуты и в панике побежали к лагерю Ходкевича.Это воодушевило русское войско, атака стала общей, побежало все польское войско,бросив свой лагерь и пушки.Вскоре гетман Ходкевич ушел от Москвы.
Через два месяца поляки, оставшиеся в безнадежном положении в Кремле,сдались. Москва была освобождена.
После, под Москвой и в Москве Минин был во главе ополчения, и вместе с князьями Пожарским и Трубецким возглавлял образовавшееся в нем правительство. Принимая участие во всех делах правительственных, Минин, главным образом, ведал казну и обеспечение ратных людей необходимыми запасами и припасами и денежным жалованьем, с чем и справился успешно, несмотря на трудности сборов в разоренной смутой стране.

Изгнание польских интервентов из Московского Кремля в 1612 году.
В июле 1613 года венчался избранный на Земском Соборе царь Михаил Романов. На этом закончились полномочия правительства Трубецкого — Пожарского -Минина.
Награда.
Царь всех наградил.Пожарский, минуя две ступени, был из стольников произведен в бояре.Попал в Боярскую думу и Минин , но не боярином и не окольничьим, а нижним, третьим чином думного дворянина с жалованием 200 рублей в год.Кроме того , он получил дом в Нижегородском Кремле и поместье — село Богородицкое и при нем девять населенных деревень и три пустоши в Нижегородском уезде, всего 890 гектаров.
Боярская дума — это совет при царе, в то время уже терявший значение.Чины думы использовались и как государственные чиновники.Исполнял различные поручения и Минин.В 1614 г. ему был поручен сбор первой пятины с гостей и торговых людей в столице; в мае 1615 г. он был в боярской коллегии, «ведавшей Москву» во время богомолья государева; в декабре того же года послан с князем Гр. П. Ромодановским в казанские места «для сыску» по поводу бывшего здесь восстания инородцев.
Судя по всему царь относился к нему благосклонно, челобитные его удовлетворял.
Юрий Пантюхин. За Землю Русскую. Минин и Пожарский
Эпилог.
Минин прожил после освобождения Москвы менее 4 лет.Хотя он жил в Москве, умер в Нижнем Новгороде » между сентябрем 1615 и июнем 1616 года».Погребен он в Нижнем, в нижнем этаже Спасо-Преображенского собора, где в его память устроен придел во имя Косьмы и Дамиана, освященный в 1852 году.
Еще чез 16 лет пресекся его род.
До сих пор Минин — самый знаменитый нижегородец.
Площадь К.Минина в Нижнем Новгороде
Памятник К.Минину на одноименной площади

Волжский районный суд Саратова в пятницу вынес приговор обвиняемому в экстремизме лидеру движения «За свободную Волгу», коммунисту Владимиру Маслову, сообщили агентству «Интерфакс-Поволжье» в суде. По приговору суда Маслов выплатит в пользу государства штраф в 150 тыс. рублей.
Как сообщалось ранее, в феврале этого года в отношении Маслова было возбуждено уголовное дело по ч. 1 ст. 282 УК РФ («Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства»).
Поводом для возбуждения дела стало размещение Владимиром Масловым экстремистских сообщений на форумах информагентств в июле-августе 2010 года.
Сам подсудимый утверждал, что всего лишь цитировал известные антисемитские высказывания Козьмы Минина, Дмитрия Пожарского и Бенджамина Франклина. Гособвинение требовало для подсудимого один год колонии-поселения.

А вот и сами слова Кузьмы Минина, считающиеся отныне в россиянском государстве экстримизмом:
Мужие, братие, вы видите и ощущаете, в какой великой беде все государство ныне находится, и какой страх впредь, что легко можем в вечное рабство поляков, шведов или жидов впасть, через которое не токмо имения, но и живота многие уже лишились и впредь наипаче все обстоятельства к тому.
А причина тому не иная, как от великой зависти и безумия, в начале между главными государственными управлениями, произшедшая злоба и ненависть, которые, забыв страх Божий, верность к Отечеству и свою честь, и славу предков своих, един другого гоня, неприятелей Отечества в помощь призвали, чужестранных государей.
Иные же различных воров, холопей и всяких бездельников, царями и царевичами имяновав, яко государям крест целуют. А может, кто еще турецкого или жидовского для своей токмо малой и скверной пользы избрать похочет? Которые, вошедши уже в Москву и другие грады, с обе стороны побрали казну так великую, чрез многие годы разными государями собранную, растащили.
Однако же ослабевать и унывать не надобно, но призвав на помощь всещедрого Бога, свой ревностный труд прилагать и согласясь единодушно, оставляя свои прихоти, своего и наследников своих избавления искать, не щадя имения и живота своего.
Правда, может кто сказать: что мы можем сделать, не имея ни денег, ни войска, ни воеводы способного? Но я мое намерение скажу. Мое имение, все, что есть, без остатка, готов я отдать в пользу и сверх того заложа дом мой, жену и детей, готов все отдать в пользу и услугу Отечеству, и готов лучше со всею моей семьею в крайней бедности умереть, нежели видеть Отечество в поругании и от врагов в обладании.
И ежели мы все равное намерение возъимем, то мы денего, по крайней мере к началу, довольно иметь можем, а затем, видя такую нашу к Отечеству верность, другие от ревности или за стыд и страх помогать будут. И, ежели сие так исполните, то я вас уверяю, что мы с помощью всемогущего Бога можем легко большую, паче всех богатств, спокойность совести и безмерную славу себе и своих наследников присовокупить, врагов погубить и невинно проливающих кровь нашу захватчиков усмирить.

День народного единства в России: история праздника

4 ноября в России отмечается День народного единства. Праздник был учрежден Федеральным Законом «О внесении в статью 1 Федерального закона «О днях воинской славы (победных днях) России», подписанным в декабре 2004 года президентом России Владимиром Путиным.

Впервые в России этот новый всенародный праздник отмечался 4 ноября 2005 года.

День народного единства был учрежден в память о событиях 1612 года, когда народное ополчение под предводительством Кузьмы Минина и Дмитрия Пожарского освободило Москву от польских интервентов. Исторически этот праздник связан с окончанием Смутного времени в России в XVII веке. Смутное время — период со смерти в 1584 году царя Ивана Грозного и до 1613 года, когда на русском престоле воцарился первый из династии Романовых, — было эпохой глубокого кризиса Московского государства, вызванного пресечением царской династии Рюриковичей. Династический кризис вскоре перерос в национально-государственный. Единое русское государство распалось, появились многочисленные самозванцы. Повсеместные грабежи, разбой, воровство, мздоимство, повальное пьянство поразили страну.
Многим современникам Смуты казалось, что произошло окончательное разорение «пресветлого московского царства». Власть в Москве узурпировала «семибоярщина» во главе с князем Федором Мстиславским, пустившая в Кремль польские войска с намерением посадить на русский престол католического королевича Владислава.
В это тяжелое для России время патриарх Гермоген призвал русский народ встать на защиту православия и изгнать польских захватчиков из Москвы. «Пора положить душу свою за Дом Пресвятой Богородицы!» — писал патриарх. Его призыв был подхвачен русскими людьми. Началось широкое патриотическое движение за освобождение столицы от поляков. Первое народное (земское) ополчение возглавил рязанский воевода Прокопий Ляпунов. Но из-за распрей между дворянами и казаками, которые по ложному обвинению убили воеводу, ополчение распалось. Преждевременно начавшееся в Москве 19 марта 1611 года антипольское восстание потерпело поражение.
В сентябре 1611 года «торговый человек», нижегородский земский староста Кузьма Минин обратился к горожанам с призывом создать народное ополчение. На городской сходке он произнес свою знаменитую речь: «Православные люди, похотим помочь Московскому государству, не пожалеем животов наших, да не токмо животов — дворы свои продадим, жен, детей заложим и будем бить челом, чтобы кто-нибудь стал у нас начальником. И какая хвала будет всем нам от Русской земли, что от такого малого города, как наш, произойдет такое великое дело».
По призыву Минина горожане добровольно давали на создание земского ополчения «третью деньгу». Но добровольных взносов было недостаточно. Поэтому был объявлен принудительный сбор «пятой деньги»: каждый должен был внести в казну ополчения пятую часть своих доходов на жалованье служилым людям.
По предложению Минина на пост главного воеводы был приглашен 30-летний новгородский князь Дмитрий Пожарский. Пожарский не сразу принял предложение, согласился быть воеводой при условии, что горожане сами выберут ему помощника, который начальствовал бы над казной ополчения. И Минин стал «выборным человеком всею землею». Так во главе второго земского ополчения стали два человека, избранные народом и облеченные его полным доверием.
Под знамена Пожарского и Минина собралось огромное по тому времени войско — более 10 тысяч служилых поместных людей, до трех тысяч казаков, более тысячи стрельцов и множество «даточных людей» из крестьян.